Ирма Гринёва
Императрица его сердца
4
Ночью, с помощью верных людей из Министерства наказаний ХёнВу пробрался в темницу, где содержали ДанБи. И нашёл её в ужасном состоянии. Её так отхлестали плёткой, что она не смогла встать, когда принц вошёл в её клетушку. У ХёнВу сердце сжалось от жалости к бедной девочке, а в душе поднялась буря негодования. Кто посмел так поступить с ней??? Но с этим он разберётся позже. Сначала надо выяснить у ДанБи правду, чтобы правильно действовать дальше и не показать своих истинных чувств к ней, чтобы не навредить ещё больше.
– Итак, ты обещала рассказать мне правду, – сухо сказал ХенВу, – Я тебя слушаю.
– Ваше высочество, ХваДан не хотела идти на церемонию выбора жены для Вас. Боялась, что Вы её выберите. Поэтому родители приказали идти мне под её именем. Встать в третьем ряду и вести себя тихо. Но потом я подслушала, что они собирались раздуть из этого скандал, чтобы появилась возможность для ХваДан оказаться перед очами Императора. ХваДан уверена, что стоит Его Величеству Императору её увидеть, как он влюбится в неё, и сделает хотя бы наложницей, коль скоро место жены уже занято.
– Почему ты всё это не сказала при Императоре?
– Ваше высочество! У меня нет доказательств. Только моё слово против их слова. Да и выхода не было. Они решили в любом случае избавиться от меня окончательно. Если бы я вернулась домой, меня бы ждала смерть, так они сказали. А, поскольку, я домой не вернулась, то они дождались свадьбы, чтобы ещё больше усугубить мою вину, чтобы убить меня руками императорских палачей. Пусть будет так, как будет. Лучше смерть, чем терпеть их издевательства и насмешки. Мне только перед Вами совестно, Ваше Высочество!
– Совестно тебе или нет, меня это не волнует! Но ты теперь принадлежишь мне и выполнила только одно из моих условий. Так что умереть сейчас я тебе не дам.
5
Рано утром ХёнВу пошёл к брату. Специально выбрал время так, чтобы застать Его Величество вместе с Её Величеством КюЯман. Потому что, рассуждая логически, пришёл к выводу, что только Императрица могла приказать выпороть ДанБи в темнице. Его Величество огласил бы порку сразу, вместе с постановлением о заключении её в темницу. Да и вся эта ситуация только забавляла его.
Не могла распорядиться о наказании и Вдовствующая Императрица. У ХёнВу уже давно вошло в привычку подмечать самые тонкие эмоции всей властной троицы. Так вот, Вдовствующая Императрица, получала наслаждение от разыгрывавшейся драмы. И была весьма довольна тем унижением, которым, как она считала, стал для Второго принца брак с дочерью наложницы. В голове ХенВу, прямо-таки, звучал её голос, которым она язвительно говорила про него и ДанБи: «Рак на стороне краба!»9
А вот Императрица вела себя во время разбирательства совсем по-другому. Она явно полыхала возмущением, глядя на коленопреклоненную ДанБи.
– Ваше Величество! Взываю к Вашей справедливости! – воскликнул ХенВу, врываясь в залу, где Император с Императрицей заканчивали утреннюю трапезу.
– Что опять случилось? – недовольно скривил губы Его Величество, – Чего ты так раскричался с утра пораньше?
– Как же мне не возмущаться, Ваше Величество! Кто самая пострадавшая сторона в результате этого брака? Это я! Мало того, что я, имея двух жён, остался вовсе без жены, так мне и наказать самозванку не позволили. Сами распорядились наказать. Я требую, чтобы мне её вернули и позволили поиздеваться вдоволь. Уж, я ей устрою развеселую жизнь, пока будет идти дознание!
Император сжал губы в приступе гнева. Он прекрасно знал, что никакого распоряжения о наказании дочери наложницы семьи Сюнь до окончания дознания не издавал. Также он прекрасно понимал, что такое распоряжение не могла отдать и матушка. Наоборот, в разговоре, который состоялся между ними двумя после допроса семьи Сюнь, матушка уговаривала его не расторгать брак Второго принца с дочерью наложницы. «Рак на стороне краба!» – такой у неё был аргумент. А, значит, единственным человеком, который мог отдать распоряжение о наказании, могла быть только Императрица КюЯман.
КюЯман, которая любила когда-то брата. КюЯман, которую когда-то любил брат. КюЯман, которую он, Император, почтил честью, выбрав себе в жены. Потому и выбрал, что захотел отобрать у брата любимую, как делал это и раньше, отбирая любимую игрушку, умерщвляя любимую птичку, разрывая на части книгу, которой зачитывался брат. Что ему, Императору, нелюбимая жена? Лишь тело, которое должно подарить Империи наследника, продолжить их династию. А для сердечной привязанности и удовольствия тела он наберёт себе по вкусу наложниц столько, сколько пожелает!
Но это он имеет право не любить свою Императрицу. Она же такого права – не любить его, не имеет. И, тем более, не имеет права любить кого-то другого или продолжать любить ХёнВу. Чем, как не ревностью к сопернице можно объяснить тот факт, что она вмешалась в ситуацию с девицей Сюнь?
– Я разберусь с возникшим недоразумением и накажу виновных, – сухо ответил брату Император.
ХенВу остался вполне доволен разговором с Императором. Судя по тому, каким гневным взглядом брат резанул по КюЯман, он тоже догадался, чьих рук это дело. И вряд ли это открытие его обрадовало. Накажет ли он Императрицу? Конечно же, нет. Скорее всего, достанется исполнителям, что ХенВу тоже устраивало. Но и разлад в их семейную жизнь внесёт. Отвратит КюЯман совать свой нос в дела, связанные с ХенВу, что ему было только на руку.
* * *
КюЯман не любила своего мужа, Императора. И также КюЯман не любила ХёнВу. Просто считала его своей собственностью, принадлежащей ей навсегда.
Девицы, с которыми ХёнВу развлекался вне стен дворца, не вызывали в её душе никаких эмоций. Они были теми, с кем принц удовлетворял томление плоти, не более того. Другое дело коварная соблазнительница, обманом проникшая в его постель, подлой змеёй заползшая под его одеяло. Достойная только имени «мерзавка», которым наградила её матушка Сюнь. Вот она вызвала в душе КюЯман бурю возмущения. Удовлетворение от наказания, которое ей устроила КюЯман, стоило поджатых от гнева губ Императора. Что он может ей сделать? Ей, своей Императрице? Матери наследника династии? Да ничего особенного!
* * *
В этот же день ХёнВу посетил и главу Ведомства дознания.
Господин АнБао10 был когда-то его наставником, очень строгим наставником. ХенВу ненавидел его всей душой. Господин АнБао в любой ситуации принимал сторону МадАде, не разбирая кто прав, кто виноват. И вот это чувство несправедливости возмущало маленького ХёнВу больше, чем само последующее затем ему наказание.
Только когда он подрос и поумнел, он понял, что господин АнБао защищает его как может. Ведь не может слуга возложить вину на наследного принца, не может оправдать сына наложницы. А вот самому наказать Второго принца может. Потому что, если наказывать его будет кто-то другой, то наказание будет намного-намного более жестоким. И вот, когда ХенВу всё это осознал, тогда между принцем и наставником состоялся откровенный разговор, который и помог тому выбраться из круговерти наказаний.
С того времени у ХенВу появился друг. Настоящий. Взрослый. Мудрый. Надежный. Он же, господин АнБао, помогал потом принцу обрастать такими же верными и преданными людьми и внедрять их в разные Министерства и Ведомства. Он же тайно организовал встречу Второго принца с Главным звездочетом, на которой у принца открылись глаза на обстоятельства своего рождения.
Нет, Главный звездочёт не присутствовал на родах ни ЯнгДжи, ни ТагтаКан. Иначе, как бы он остался в живых? И никто на ушко ему правду не нашептал. Ему просто сообщили время рождения принцев, и по нему он составил их натальные карты. А потом долго удивлялся, почему обстоятельства жизни принцев не соответствуют тому, что подсказывают звезды. И только когда некоторые яркие события, которые должны были обязательно случиться у одного принца, а происходили у другого, Главного звездочета посетила вполне здравая мысль, что время их рождения специально поменяли местами, чтобы исключить сына наложницы из претендентов на императорский трон. В это умозаключение вполне укладывались смерти и исчезновения всех тех, кто присутствовал на родах Наследной принцессы и наложницы.
По сути, все верные Второму принцу люди, включая его наставника, господина АнБао, занявшего со временем пост главы Ведомства дознания, и Главного звездочета, являлись заговорщиками, мечтающими сместить действующего Императора. И то, что ХёнВу на роду было написано привести Когурё к благоденствию и процветанию, в отличие от МадАде, власть которого сулила бедствия и войны, никак не оправдывала в глазах нынешнего Императора, их помыслы и поступки. Сам же ХёнВу к власти не стремился. Оно ему надо? Такая заморочка с этой властью. Столько ответственности… Он предпочитал леность и пустое времяпрепровождение, удовольствия и наслаждения.
Случившееся с ДанБи, стало первым событием, когда ХёнВу развил бурную деятельность, нажал на все рычаги, которые были в его распоряжении. И почувствовал вкус власти.
Глава Ведомства дознания признался Его высочеству, что самым логичным выходом из создавшейся необычной ситуации видится отправка девицы ДанБи в монастырь, и занятие места жены Его высочества девицей ХваДан.
ХенВу открыто признался, что не желает такого исхода событий. И надо придумать вариант, при котором его женой останется ДанБи, а ХваДан попадёт в список претенденток в гарем Императора.
– Согласится ли Его Величество с таким вариантом? Не будет ли возражать Министерство наказаний?
– Его Величество я уговорю, – ответил принц, – А вот придумать подходящие аргументы, чтобы сломить сопротивление Министерства наказаний – Ваша забота!
На том и разошлись.
* * *
В этот же день, открыто, Его высочество Второй принц ХёнВу посетил в темнице секретную узницу.
ДанБи больше не били, но она всё ещё была слаба. Ей едва хватило сил сесть на колени перед принцем, стоящим над ней с плёткой в руке.
– Ты сейчас будешь у меня кричать ещё сильнее, чем во время вчерашнего наказания, – громовым голосом возвестил принц.
ДанБи покорно склонила голову и закрыла глаза. Засвистел в воздухе взвившийся вверх кнут, раздался щелчок от удара, но тела ДанБи коснулось только дуновение ветерка от движения кнута. ДанБи открыла глаза и с недоумением посмотрела на принца. Он улыбнулся ей и подмигнул, а сказал с гневом, никак не соответствующим выражению его лица:
– Терпеливая значит?! Ничего, следующего удара ты не выдержишь – закричишь!
И с этими словами, что есть силы, ударил кнутом по соломенному тюфяку. ДанБи, умничка, сообразила, чего ждёт от неё принц – закричала. Такую сцену они повторили ещё несколько раз. А между ударами даже успевали обмениваться несколькими фразами шепотом.
– Ваше высочество, простите меня! Я думала только о себе. Не подумала, что доставлю Вам столько неприятностей.
– Пустяки! – отмахнулся ХёнВу, – Расскажи лучше о себе. Почему семья так ненавидит тебя? Мачеха и сестра – ладно, но отец?
Удар принца. Крик узницы.
– У каждого из них своя причина ненавидеть меня. Началось всё ещё до моего рождения. Мой отец воспылал страстью к моей маме. Она не отвечала ему взаимностью. Её семья отказала ему, когда он пришёл свататься. Но он продолжил преследовать её, и однажды, будучи сильно пьяным, изнасиловал её…
Удар. Крик.
… Мама забеременела, и семья выгнала её из дома. Помог её младший брат, который пришёл к отцу и пригрозил пожаловаться на него в Министерство наказаний, если он не примет её и их будущее дитя. Отец испугался скандала и уговорил свою молодую жену принять мою маму в качестве наложницы…
Удар. Крик.
…Приходил в нашу с мамой комнатку и делил с ней постель почти каждую ночь. Не удивительно, что его жена возненавидела её. А когда мама опять забеременела, отравила её.
Удар. Крик.
…Отец, когда напивался, приходил в мою комнату и говорил, говорил. Плакал и говорил. Из его разрозненных слов, из рассказов мамы, из тех детских воспоминаний, как скрипела кровать под их телами, как выла в подушку мама, когда он уходил, я сложила этот рассказ…
Удар. Крик.
…Когда мама умерла, ненависть матушки перекинулась на меня. В ней же она воспитала сестру. А отцу я безразлична…
ХенВу подошёл к ДанБи, осторожно обнял её, чтобы не причинить боль израненной спине, привлек нежно к себе, погладил по волосам:
– Девочка моя, как же ты настрадалась! Но я больше никому не позволю обижать тебя!
– Ваше высочество! Я не понимаю, почему Вы так добры ко мне. Вам ведь понравилась моя сестра, а из-за меня… Я Вам помешала…
– Т-с-с! Об этом поговорим потом, когда ты выйдешь из темницы. Чуть позже к тебе придёт лекарь. Он – мой человек. Он принесёт тебе еду и залечит раны. Ни от кого другого еду не принимай.
ХенВу поцеловал ДанБи в волосы и ушел.
* * *
Стражник, охраняющий дверь в клетушку узницы, не посмел остановить Его высочество Второго принца, а лекаря Лю остановил, тщательно проверил его жетон на вход (вдруг, подделка!) и спросил о цели визита.
– Его высочество не желает смерти узницы, – ответствовал лекарь, – Его высочество желает, чтобы её мучения продлились как можно дольше.
9 – корейская поговорка «Рак на стороне краба!» используется для описания людей сходных в чем-либо (нередко по каким-либо отрицательным качествам), быстро распознающих друг друга, находящих общий язык. Русский аналог поговорок «Рыбак рыбака видит издалека», «Два сапога – пара», «Одного поля ягоды».
10 – АнБао в переводе – «спокойствие и защита»
6
Все 5 дней, пока длилось дознание, а, на самом деле, главой Ведомства дознания согласовывалась со Вторым принцем тактика их поведения во время оглашения приговора ДанБи, лекарь Лю посещал узницу. Обеспечил её чистой и тёплой одеждой, а окровавленные обноски спрятал в углу клетушки под соломой. Тщательно осмотрел раны и предпринял все меры к их скорейшему заживлению без следов на коже. Приносил еду, спрятанную под медицинскими инструментами (тюремную баланду ДанБи выливала в отхожую дырку в полу).
Также каждый день приходил и ХенВу. Тоже приносил еду, спрятанную в рукавах турумаги11. И плеть, чтобы продолжать разыгрывать наказание.
А стражник исправно, каждый день, отправлял донесение Императрице. Не прямо, конечно, из уст в уста, а по длинной цепочке от человека к человеку, от чина к более высокому чину. Суть того, что докладывал стражник, доходила до ушей Императрицы в неизменном виде. Отличались только нюансы. Так 5 ударов плетью, которые слышал стражник, превращались в 10, о которых докладывали Её Величеству. Крики узницы от человека к человеку описывались всё живописнее. От просто громких до ужасных, с нечеловеческой мукой, с хрипами и так далее. Даже мстительное сердце Императрицы дрогнуло, содрогнулась её душа от тех издевательств, которыми собственноручно подвергал узницу Второй принц. Особенно, в последний день перед оглашением приговора.
Её Величеству доложили, что из клетушки уже не были слышны крики при посещении узницы принцем, только отдельные хрипы и всхлипы. Видимо, он забил её почти до смерти, так что кричать у неё сил больше не было. Дни, а то и часы бедняжки были уже сочтены. Вышел принц из клетушки узницы с горящими от возбуждения глазами. А с его плети не капала, а лилась кровь жертвы, оставляя на полу темницы яркий красный след.
ХенВу, действительно, перестарался со смачиванием плети в куриной крови. Сначала он этой плетью избил тюфяк, обёрнутый окровавленной одеждой ДанБи, которую в первое своё посещение лекарь спрятал в углу под соломой, чтобы добавить новых следов к запекшимся старым. А потом вылил остатки на саму плеть, так что доклад Императрице о кровавом следе от плетки на полу темницы, был лишь небольшим преувеличением.
А «хрипы и всхлипы», которые слышал стражник, были звуками страстной любви, которой ХёнВу и ДанБи, не выдержав долгого воздержания, занялись прямо на покрытом соломой полу. Любовники не сдерживали себя ни в действиях, ни в выражении испытываемых эмоций. Неудивительно, что глаза принца горели от возбуждения, когда он выходил из темницы!
11 – турумаги – мужское пальто с широкими рукавами. Одевается поверх жакета чокки.
7
Единственный раз, когда стражник видел узницу, которую охранял, был день оглашения ей приговора. Её вынесли из клетушки на носилках под покрывалом, из-под которого выглядывала только кисть руки, по которой стекала кровь, и капала на пол, обозначая путь наверх, из заточения. Путь, который, возможно, станет для неё последним.
В тронный зал ДанБи занесли тоже на носилках. Откинули покрывало. Безжизненное тело усадили на колени и установили в позе поклона ниц с вытянутыми вперёд руками. Все присутствующие там, а кроме тех, кто был в зале, когда семья Сюнь требовала справедливости, находились ещё два человека – министр наказаний и глава Ведомства дознавания, невольно отводили глаза от её рубахи, которая вся была в красно-коричневых разводах от запекшейся крови.
Его Величество первым предоставил слово по старшинству чина министру наказаний.
– Ваше Величество Император! Ваше Величество Вдовствующая Императрица! Ваше Величество Императрица! – торжественно начал он, – В архиве документов Министерства наказаний не обнаружилось преступления, подобного тому, что совершила девица Сюнь ДанБи. Поэтому, в вердикте, который мы предлагаем Вашим Величествам, мы руководствовались только соображением справедливости, присущим каждому добропорядочному жителю Империи Когурё. А посему предлагаем: девицу Сюнь ДанБи, совершившую тяжкий обман Вашего Величества и Его высочества, сослать в монастырь для искупления своих грехов. Девицу Сюнь ХваДан, невинно пострадавшую от действий сестры, признать законной женой Его высочества Второго принца. Отца и матушку сестёр Сюнь за ненадлежащее воспитание девицы Сюнь ДанБи наказать каждого тридцатью ударами палками согласно законам Когурё. Но, учитывая, что Сюнь ХваДан девица скромная и благовоспитанная, а девица Сюнь ДанБи является лишь дочерью наложницы, предлагаем сократить количество ударов каждому до пятнадцати. Доклад закончил. Ваше Величество, примите решение!
Откровенно рад предложенному приговору оказался только Второй принц. Он даже в ладоши захлопал, бурно выражая свои эмоции. Нет, конечно, родители сестёр Сюнь тоже ему радовались, но открыто это показывать опасались. А потому они вдвоем стояли на коленях с непроницаемыми лицами и только их глаза блестели от сдерживаемого счастья. При этом вся императорская триада сидела с кислым выражением лица. Министр наказаний не понимал – почему?
А всё было просто. Их всех достал Второй принц, который не пропускал ни дня, чтобы прийти и не пожаловаться на свою горькую судьбу, лишившую его любимой жены, подсунув ему самозванку. Он так допек своими стенаниями Их Величества, что даже Её Величество Императрица КюЯман уже почти любила ту, которую возненавидела всего 5 дней назад.
Следом за министром наказаний слово было предоставлено главе Ведомства дознания.
– Ваше Величество Император! Ваше Величество Вдовствующая Императрица! Ваше Величество Императрица! – не менее торжественно, чем предыдущий оратор, начал он, – В архиве документов Ведомства дознавания не обнаружилось ничего похожего на преступление, которое совершила девица Сюнь ДанБи. Но, тем не менее, мы не согласны с Министерством наказаний о законности объявления девицы Сюнь ХваДан женой Его высочества Второго принца. Его высочество Второй принц и девица Сюнь ДанБи кланялись Небесам и перед Ними они – супруги. Небеса зрят истинную сущность вещей и людей. Трон в Их глазах останется троном, как бы его не называли люди – диваном или стулом. И девица Сюнь ДанБи останется супругой Его высочества Второго принца, сколько бы её не называли девицей Сюнь ХваДан во время брачной церемонии. А по сему предлагаем: оставить девицу Сюнь ДанБи законной супругой Его высочества Второго принца под именем ХваДанБи, законной дочери семьи Сюнь, дабы не смущать умы жителей Империи Когурё, которые не могут зрить истинную сущность вещей и людей, как Благословенные Небеса. Что касается наказания за проступок, совершённый девицей Сюнь ДанБи, то Ведомство дознавания не призвано определять его тяжесть. Можем только предложить, чтобы вид и степень наказания определил сам Его высочество Второй принц, как самая пострадавшая сторона. Что касается девицы Сюнь ХваДан, дабы не совершать несправедливости в отношении сей невинной и добропорядочной девицы, предлагаем включить её в список претенденток в наложницы гарема Его Величества под именем ДанБиХва, дочери наложницы семьи Сюнь. Что касается родителей сестёр Сюнь, то вердикт Министерства наказаний полностью устраивает Ведомство дознавания. Доклад закончил. Ваше Величество, примите решение!
Сразу, как только глава Ведомства дознания замолчал, в зале поднялся шум. Громче всех кричал министр наказаний. Его трясло от негодования, он выплевывал отдельные слова: «Чушь!», «Абсурд!», «Возмутительно!» и, казалось, был готов затеять драку с главой Ведомства дознания.
Глава Ведомства дознания, сохраняя спокойствие и глядя прямо перед собой, продолжал бубнить про Небеса, которые зрят истинную сущность вещей и людей.
Второй принц темпераментно воскликнул: «Я против!» почти одновременно с министром наказаний. И даже вскочил с места, продолжая поднимать голос, в попытке докричаться до Его и Её Величеств:
– Почему моей женой должна остаться эта презренная дочь наложницы? Да ещё и такая некрасивая! Не важно, что её все будут считать законной дочерью семьи Сюнь, я-то знаю правду! Матушка, Ваше Величество, сделайте меня счастливым, отдайте мне красотку ХваДан! Его Величеству и так всё время достаётся всё самое лучшее, а мне одни объедки!
На этом Вдовствующая Императрица не выдержала и тоже подала голос:
– Ах, ты, неблагодарный! Не ценишь то, что у тебя есть! Да ты с этой самозванкой рак и краб! Стоите друг друга!
– Ваше Величество, брат! – продолжал взывать Второй принц, – Прошу Вас! Я влюбился в ХваДан! Не забирайте её у меня!
(ХёнВу был уверен, что этим ещё больше раздражит и настроит против себя Его и Её Величеств, заставит их принять решение наперекор тому, что он говорит. Чего он, собственно говоря, и добивался).
Супруги Сюнь роптали, поняв, что при любом раскладе им не избежать наказания, внося дополнительный шум в общий гвалт.
В зале были только два островка спокойствия и тишины – Его Величество Император и ХваДан.
ХваДан поняла, что добилась своего – её включат в список претенденток в наложницы Его Величества, а под каким именем – не важно. Она же останется сама собой, ведь правда? Её не волновала ни судьба сестры, ни наказание родителей. И вариант, что в гарем она в итоге может не попасть, ею не рассматривался.
Его Величество в первый момент речи главы Ведомства дознания был обескуражен его доводами. Но потом просто наслаждался разыгрывавшимся перед его глазами действом. Как бы он сам ни был согласен с министром наказаний, но он не собирался упускать шанс получить то, что хотел: оставить самозванку Второму принцу, а самому забрать себе ХваДан. ХваДан ему была не нужна, но пусть будет, лишь бы очередной раз утереть нос младшему брату.
Когда шум Его Величеству надоел, он поднялся с трона. В зале моментально установилась тишина.
– Повелеваю! – произнёс Его Величество, – Девицу Сюнь ДанБи отныне считать девицей Сюнь ХваДанБи, законной дочерью семьи Сюнь, и супругой Его высочества Второго принца ХёнВу. Наказание за содеянный обман определит сам супруг. Девицу Сюнь ХваДан отныне считать девицей Сюнь ДанБиХва, дочерью наложницы семьи Сюнь, и под этим именем включить в список кандидаток в наложницы моего гарема. Супругам Сюнь, за ненадлежащее выполнение своих родительских обязанностей, определить наказание – пятнадцать ударов палками каждому.
«Спасибо, Ваше Величество!», – произнесли пять голосов: семья Сюнь в полном составе и глава Ведомства дознания. Его высочество Второй принц и министр наказаний воскликнули одновременно: «Прошу Вас, Ваше Величество! Подумайте ещё раз! Пересмотрите своё решение!" Но Его Величество не послушался ни тех, ни других. Развернулся и пошёл из зала, всем своим видом показывая, что аудиенция закончена, решение он принял и его не отменит. За ним следом потянулись Её Величество Вдовствующая Императрица ТагтаКан и Её Величество Императрица КюЯман.
ХенВу изобразил гнев, хотя самому хотелось плясать от радости, схватил ДанБи за руку и потащил из зала со словами, что он устроит ей развеселую жизнь.
А, когда они остались одни, от переполнявшего его счастья, поднял ДанБи на руки и долго кружил по комнате. Потом начал беспорядочно целовать, попутно стягивая с неё одежду. Застыл, как вкопанный, увидев её располосованную шрамами спину. Провёл пальцами по каждому следу от удара, от его начала до конца. Прижал к своей груди. Прошептал, едва сдерживая гнев, на ушко:
– Они ответят за каждый дюйм твоего израненного тела. Никто не останется безнаказанным. Клянусь!
– Ваше высочество! Лекарь сказал, что шрамов не останется.
– Клянусь, что ещё до того, как исчезнет последний шрам с твоей спины, они все, кто унижал тебя, презирал тебя, обижал тебя, бил тебя, будь то твоя семья или моя семья, они все понесут наказание!
– Ваше высочество!.. – попыталась что-то сказать ДанБи, но принц перебил её.
– Прости, что пришлось лишить тебя имени. Так было нужно. Когда мы одни, я всё равно буду звать тебя Би. Ты согласна?
– Да, Ваше высочество! Так меня звала мама.
– А моя мама звала меня Хён. Пообещай, что отныне ты будешь звать меня так и забудешь про «Ваше высочество».
– Это второе условие, которое я должна была выполнить? – лукаво спросила Би, избегая обращение к принцу и «Ваше высочество», и по имени.
ХёнВу счастливо рассмеялся, развернул к себе лицом жену, увидел её во всём великолепии наготы, и тут ему стало не до разговоров. Он поднял её на руки, бережно уложил на кровать и любил долго и нежно, впервые больше заботясь не о своём удовольствии, а об удовлетворении женщины…
8
Наконец-то, пришло время церемонии выбора наложниц Императора. МадАде еле дождался. Так был увлечён процедурой, что ничего вокруг не замечал. А зря…
Вдовствующая Императрица сидела со спокойным и равнодушным лицом. Она сама тщательно отобрала всех претенденток, разделив их на две категории: достойные девушки из знатных семей, поддерживающие Её Величество, а, значит, в её лице и Его Величество, и, для количества, девушки из семей, не имеющих никакого веса в политической жизни Империи.
И в этом состояла её вторая ошибка. Первую она совершила, когда утверждала с Главным звездочетом список претенденток в жены Императору. Она так срослась с мыслью, что счастливая натальная карта, украденная у ХёнВу, принадлежит её сыну, что Главному звездочету даже не надо было совершать никаких действий, чтобы подсунуть Его Величеству совершенно не подходящих ему кандидаток. Тех, кого никогда не полюбит он. Тех, кто никогда не будет любить и поддерживать в делах его. В итоге, Императрицей стала КюЯман, которая уже через 2 года совместной жизни, вызывала у Императора раздражение, граничащее с ненавистью. И отвечала ему взаимностью, помноженной на злобный и завистливый характер.
А вот над списком будущих наложниц Главному звездочету пришлось попотеть. Проявить изворотливость ума и бездну красноречия. Он постарался сделать так, чтобы из знатных семей в список попали самые некрасивые и недалёкого ума девушки, а девушки из семей, которые пока не принимали участия в политике, были красотками. Из них, из этих семей, сторонники Второго принца собирались формировать ту прослойку общества, которая в будущем поддержит смену власти в Когурё. А всё потому, что Второй принц хоть и согласился, наконец, претендовать на трон, но категорически был против кровопролития при смене власти. И согласился-то только потому, что теперь у него появилась цель в жизни. Сделать любимую Би императрицей. Дело осталось за малым – самому стать императором.
Заговорщикам пришлось менять планы, поскольку насильственное свержение действующего Императора хоть и кровопролитный, но более короткий путь к достижению цели. Достижение же цели мирным путём требует гораздо больше усилий и занимает гораздо больше времени. Но, дорогу осилит идущий, и они встали на этот путь. И уже предприняли несколько шагов, один из которых – подсунуть любвеобильному Императору наложниц, через которых можно будет влиять на его мнение.
ХёнВу с любопытством наблюдал, как брат набирает себе гарем. Он щедро раздавал розы красивым девушкам и тем, кто смотрел на него лукавым, соблазняющим взглядом. Охапка роз на подносе стремительно таяла. Из тех девушек, кому досталась роза, ХёнВу подмечал и запоминал тех, кто представлял знатные семьи, поддерживающие власть Императора, и тех, кто потом составит его, принца, партию поддержки.
А ещё ХенВу успевал следить за эмоциями Её Величеств. Лицо Её Величества Вдовствующей Императрицы было спокойно. Она почти не следила за церемонией, будучи уверенной в выборе сына. Лишь один раз по её лицу пробежала тень. Это когда Император вручил-таки розу девице Сюнь ДанБиХва. (С точки зрения Вдовствующей Императрицы, не обязательно было брать в гарем девицу Сюнь, достаточно было включения в список претенденток в наложницы. Никто ведь не обещал ей попадание в гарем).
