Ирэн Рудкевич
S-T-I-K-S. Шпилька – 2
Глава 1. Трудовые будни стронга
Выглядел городок так, словно сошёл с картин советского периода. Малоэтажная застройка, множество деревьев, штук пять «копеек», припаркованных вдоль улицы, простая чёрно-белая вывеска с надписью «Универмаг». Правда, идиллию сильно портили разбросанные повсюду обглоданные костяки.
– Почти как в детстве, – мечтательно вздохнул Хан. – Автомата с газировкой только не хватает. Пробовала такую? С сиропом?
– Не-а, – мотнула головой Шпилька. – Под такой запашок я б точно никакую газировку не захотела.
Рейдеры залегли на крыше одной из пятиэтажек. Отсюда отлично просматривалась дорога и крыша универмага, на которой с комфортом расположились Креч и Градус. Среди деревьев нашёл укрытие Бродяга, в начале улицы засели Танк и молчаливый сенс, а по совместительству ещё и ментат Граф, который всегда злился, когда его кто-нибудь звал полным погонялом – Полиграф. Там же, в начале, прятался за зелёными насаждениями БРДМ-2, готовый в любой момент перекрыть дорогу – за рулём сидел скрыт Конфуз, главной задачей которого было подстраховать группу на случай обнаружения. Пулемёт поручили новичку, совсем недавно присоединившемуся к стронгам – до попадания в Улей тот служил срочную как раз на такой машине.
Во дворе в конце улицы, накрытый маскировочными сетями, замер кунг с кузовом, переоборудованным для операторов дронов во главе со Стрекозой. Вокруг, тоже замаскированные, расположились три пикапа с пулемётами и ещё один БРДМ. А на крыше пятиэтажки через дорогу наслаждался одиночеством Живчик – главный снайпер энгельсовских стронгов в компании не нуждался. Тем более, его прикрывала Шпилька, скопировав на себя один из Даров паренька – меткость. Благо, расстояние позволяло сделать это достаточно надёжно.
– Твоя правда, – хохотнул азиат. – Плоховато заражённые постарались, не всё доели. Как думаешь, в этот раз тоже не подчистят?
Шпилька молча пожала плечами. Вместо неё ответила Лайма – глухим рыком и поднятым загривком.
– Приближаются? – тут же подобрался Хан.
– Возможно, – нахмурилась Шпилька.
– Боевая готовность, – ожила прикреплённая на разгрузку Хана рация. – Стрекоза заметила движение.
Хан подхватил лежащий рядом РПГ. Шпилька уложила на парапет СВД, прижалась к ложу оптическому прицелу.
На несколько минут воцарилась тишина, а затем послышался шум мотора, и на улицу выехал потрёпанного вида уазик с наваренными по бокам шипами. Следом, пыхая клубами чёрного дыма и натужно ревя, показалась газель с затянутым тентом кузовом. Третьим – и последним, – оказался бронеавтомобиль. Кажется, «Тигр», но определить точнее Шпилька пока не могла – слишком далеко.
– И это всё? – удивился Хан. – Что-то жиденько для муров, за уничтожение которых Каменка платит оружием и белками.
– Может, заподозрили что-то? – поддержала его сомнения Шпилька. – И это просто разведка? Ну, чтоб выманить нас, срисовать все точки…
– И долбануть с воздуха? – едва не в голос рассмеялся Хан. – Сомневаюсь, что змеёныши доверяли им беспилотники. Скорее, на засаду Рубаки успели нарваться. Удивительно, что выбрались…
– Ш-ш, – зашипела на него Шпилька. – Смотри.
Машины, выехав на улицу, остановились, словно сидящие в них муры что-то заподозрили.
– У них сенс, – снова ожила рация. – Конфуз, работай.
– Уже, – гнусаво отозвался Конфуз. – Засечь успели?
– Нет, их сенс сразу мониторить округу начал. Остерегаются, скоты! Шпилька, Конфуза скопируешь на тех, до кого он сам не достанет?
– Ну точно нарвались, – себе под нос прокомментировал Хан. – Берегутся.
– Сейчас попробую, – не обращая внимания на напарника, отозвалась Шпилька.
Два Дара одновременно она копировать так и не научилась, несмотря даже на выданную Жнецом белую жемчужину. Зато прилично увеличилось расстояние, на котором Шпилька могла работать. Как и количество людей, на которых она умела распространять действие своего Дара.
Сбросив контакт с Живом, Шпилька потянулась к скрыту.
– Готово!
– Отлично. Конфуз, будь наготове! Дёрнутся с места – выезжай!
– Принял. А что, тачку с Трупоедом будем на глазок определять? Или всех в расход? За дохлого меньше заплатят.
– Мы не ради оплаты тут, – строго отчеканила рация голосом Танка. – Попробуем взять живым, но если не выйдет – в расход. Упускать эту тварь я не намерен!
Машины, застывшие в начале улицы, рыкнув двигателями, медленно покатились вперёд, но проехать успели всего с десяток метров, как дорогу назад им перегородил Конфуз.
Сообразив, что снова вляпались в засаду, водители машин прибавили газ.
– Хан, уазик! – скомандовал Танк. – Второй кордон – готовность! Выезд по команде – пусть думают, что успеют проскочить! Конфуз, Шпилька, хватит! Граф, ищи!
– Сенс в «Тигре» меня блокирует, – монотонно отчитался Полиграф.
– Хорошо. Значит, Трупоед тоже в нём. Скорее всего.
– Смелое умозаключение, – с непередаваемым выражением протянул Хан. – Дамочки, прикройте ваши нежные ушки. Сейчас будет ба-бах.
Понятное дело, «дамочкой» себя не признала даже давно привыкшая к странному юмору азиата Шпилька, не говоря уж о Лайме, которой и вовсе было глубоко наплевать, кто и что сказал – немка прислушивалась исключительно к хозяйке.
Эффект вышел превосходный – под пузом уазика вспух огненный шар, и творение советского автопрома, доведённое до ума уже местными кулибиными, подпрыгнув в воздух, провернулось пару раз вокруг собственной оси и рухнуло на бок.
Ехавшая сзади газель резко вильнула на тротуар, объезжая препятствия, и даже не подумала остановиться. «Тигр» повторил манёвр за одним исключением – выбрал противоположную сторону.
– Жив! Газель!
Вместо ответа один за другим раздались два приглушённых хлопка, и газель повело. Водила оказался лихой, попытался вывернуть руль так, чтоб удержать машину от юза, но третий выстрел добавил неустойчивости. Газель, едва не опрокинувшись, снесла давно опустевший бетонный вазон для цветов, и остановилась.
Тент с кузова слетел, открыв взорам станковый крупнокалиберный пулемёт.
– Хороша игрушка, хочу, – мечтательно пробормотал Хан и тут же пригнулся, когда по парапету застучали пули. – Срисовал, скотина!
Шпилька, едва успев убрать СВД и собственную голову, поддержала его парой крепких выражений.
– Креч, Градус, Бро! – коротко выдала рация, и к треску пулемёта добавились винтовочные выстрелы.
Вторя им, затарахтел автомат в руках Бродяги.
Подхватив СВД, Шпилька вслед за Лаймой и Ханом поползла к ведущему с чердака на крышу люку. Спрыгнула вниз, пригнувшись, пробралась к лестнице на этажи. Здесь её и настиг приказ Танка.
– Шпилька, Жив, на вас экипаж «Тигра»! Трупоеда по возможности – ранить, но не убивать!
– Иду ко второй точке, – быстро отчиталась Шпилька. – Готовность – пять секунд.
И с разгона влетела в заранее вскрытую квартиру. Промчалась по коридору, свернула в комнату, бухнула СВД на заранее подготовленную на подоконнике подушку.
Ситуация на улице успела кардинально измениться. Пулемёт затих. Дверца кабины газели была открыта, и из проёма свисало неподвижное тело. Приглядевшись, Шпилька заметила и не подававшего признаков жизни пулемётчика. А ещё – Бродягу, залёгшего за колесом газели.
Из уазика слышались редкие выстрелы – похоже, те, кто в нём засел, понимали, что помилование им не светит, и намеревались отстреливаться до последнего. Экипажу «Тигра» было плевать на судьбу газели и уазика. Бронемашина пронеслась по улице и остановилась лишь тогда, когда навстречу ей выехал второй БРДМ в сопровождении одного из пикапов. Увидев препятствие, водитель «Тигра» попытался уйти дворами, но Танк не просто так выбрал для засады именно эту улицу – сквозных выездов с неё не было, и сбежать можно было пешком.
И в этом, собственно, и заключался весь план – определить, в какой машине будет Трупоед, уничтожить машины сопровождения, а его самого вынудить к бегству на своих двоих. Причём – через вполне определённый двор.
– Заслоны, зажимай!
БРДМы двинулись навстречу друг другу, лишая «Тигр» возможности манёвра. Бродяга продолжал постреливать по «буханке», его поддерживали Креч и Градус. Хан, переместившись этажом ниже Шпильки, затаился. Молчали и Шпилька с Живом – их цель была определена ещё до начала боя, и несколько секунд назад Танк её подтвердил.
– Давай, выходи уже, – себе под нос пробормотала Шпилька.
«Тигр» продолжал метаться – засевшие в нём, похоже, прекрасно всё поняли.
– Хан, чёт они упёртые, намекни им!
– Тачку бы не повредить, – отозвался азиат.
– Вторично! – коротко отрезал Танк. – Выкури мне Трупоеда или подорви его к такой-то матери! И «буханку» эту галимую снеси, бесит! Идём к вам!
В квартире этажом ниже громыхнул РПГ, и под левым бортом «Тигра» вспух огненный цветок. Бронемашина подпрыгнула, словно на всём ходу налетев на кочку, ещё в воздухе взревела двигателем и, приземлившись, понеслась ко двору дома, в котором засела и Шпилька.
– Лайма, будь наготове, – тихо шепнула Шпилька собаке и, подхватив СВД, переместилась в комнату с окном, выходящим во двор.
РПГ громыхнул ещё раз, на улице что-то взорвалось – видимо, «буханка». И до Трупоеда, наконец, дошло, что на машине ему не уйти.
«Тигр», заехав во двор, снёс бампером скамейку возле детской площадки, проломился сквозь кусты и упёрся в бетонный забор.
– Танк, я не вижу, деревья закрывают! – завопил Жив.
– Страхуй Бродягу! – тут же откликнулся Танк. – Шпилька, твои!
– Принято. Лайма, вперёд!
Овчарка сорвалась с места и рванула на лестницу. За год, прожитый в Улье, собака изменилась – стала крупнее и сильнее. Теперь питомица и напарница Шпильки мало чем была похожа на обычную немецкую овчарку. Сохранился лишь окрас и общий экстерьер. По сути же Лайма превратилась в зверя опасного и одновременно умного настолько, что в рейдах ей обязательно отводилась отдельная роль.
Шпилька вновь приникла к прицелу. И как раз в этот момент двери «Тигра», наконец, распахнулись.
Водитель вывалился прямо на чахлый газон и прямо в падении выпустил длинную очередь из АКС-У, с противоположной стороны выглянул ещё один пассажир с дробовиком явно зарубежной модели. И только после этого из правой пассажирской двери выскочил бритый наголо типчик в камуфляжной куртке расцветки под пустыню и, пригнувшись, понёсся к забору.
– Не спеши, красавчик, сейчас я и до тебя доберусь, – пообещала ему Шпилька и, переведя прицел на автоматчика, плавно потянула за спусковой крючок.
Голова автоматчика дёрнулась в сторону, и выстрелы прекратились. Из подъезда выскочила Лайма и с рычанием рванула за лысым.
Стрелок с карабином, спрятавшийся за корпусом «Тигра», высунул голову, повёл стволом за собакой. Шпилька выстрелила ещё раз и испытала злорадное удовлетворение, когда карабинер затих вслед за своим подельником.
Лысого Шпилька зря оставила без внимания, полностью доверившись собаке. Тот, увидев несущегося на него чёрно-рыжего зверя, не растерялся, схватился за кобуру с пистолетом и даже успел пару раз выстрелить перед тем, как сам словил пулю от подбежавшего Бродяги.
Только по счастливой случайности ни одна пуля не попала в овчарку. Лайма с рыком прыгнула на раненного лысого, всем своим немалым весом прижала его к земле и вцепилась в вооружённую руку.
На этом всё и закончилось. Лысого скрутили Бродяга и подоспевшие Танк с Полиграфом. Его подельников – тех, кто ещё оставался в живых, – добили. Тела погрузили в один из пикапов, довольный Хан сел за руль трофейного «Тигра», остальные разместились в десантных отсеках БРДМов. Сопротивлявшегося лысого, наградив парой болезненных ударов по рёбрам, сунули туда же.
– Не расслабляемся, – на всякий случай предупредил Танк. – Конфуз, рули в Каменку, сдадим горячим. Граф, ты мне нужен.
Сенс, кивнув, уселся рядом с командиром.
Выстроившись в колонну, техника стронгов двинулась в сторону упомянутого стаба. Задерживаться в уютном советском городишке никому не хотелось – тут вот-вот должна была начаться перезагрузка.
***
Лысый, он же Трупоед, был главарём крупной группировки муров. Когда-то он работал на внешников, но в тот момент, когда стронги сравнивали Саратов с землёй, он, как и многие прихвостни змеёнышей, был далеко. После уничтожения базы работодателей продолжил заниматься привычным делом, но уже на вольных хлебах: нападал на рейдеров, не гнушался торговыми караванами и даже разок набрался наглости напасть на какой-то мелкий безымянный стаб.
После этого на него и объявили всеобщую охоту. Все крупные близлежащие стабы назначили награду за голову мура, причём за живого готовы были дать намного больше, чем за мёртвого – уж очень их главам хотелось устроить суд и показательную расправу над знаменитым Трупоедом.
Погоняло своё он, кстати, заслужил делом. По слухам, мур и в прошлой жизни был бандитом. Попался, сел. Вскоре сбежал, прихватив с собой сокамерника. А попав в Улей, довольно долго выживал сам по себе – перезагрузка застала его где-то в лесу, далеко от населённых пунктов. Сокамерник, с которым Трупоед там оказался, обратился. Будущий мур расправился с ним без колебаний и ещё несколько дней питался человеческим мясом, пока его не нашли.
Стронги включились в охоту на Трупоеда не ради назначенной за него награды. Уже почти год, прошедший с уничтожения базы внешников, они занимались зачисткой местности от всякой швали. Ну и привычно занимались охотой на развитых заражённых.
Мечтой Жнеца был крайний запад, хорошо защищённый как от человеческих отбросов, так и от тварей из Пекла. Безопасный, насколько это вообще возможно в Улье, спокойный и процветающий запад. По слухам, людям, обитающим к югу от Дона, удалось создать целую агломерацию стабов, в которых гражданские лица жили практически обычной жизнью. Ещё ходили слухи о стабе амазонок. Воинственные женщины сумели так организовать своё поселение и фортификационные линии, что отражали нашествия заражённых практически без урона для самих себя.
Жнец горел идеей воспроизвести опыт и тех, и других. Создать ещё одну агломерацию – сильную, независимую, богатую. Отлично защищённую от Пекла и отлаженную, как хорошие часы.
Начало этому уже было положено – на месте бывшей базы внешников возводился новый город. Начали строительство с классики – строительства одной из трёх стен, сторожевых башен, минирование полей вокруг, устройство дотов с автоматическими пулемётами, огнемётами и разбрызгивателями раствора фунгицида. На окраине стаба начали готовить ловушки, в которые легко можно было бы заманить целую орду заражённых. Затем пришёл черёд домов.
Дело оставалось за малым – заселить стаб, на границе которого так и остался стоять потрёпанный жизнью придорожный указатель с надписью «Саратов». Но тут Жнец понимал – процесс затянется надолго и потребует ещё немало усилий. Зато когда Саратов, наконец, оживёт, вместе с Энгельсом станет основой для будущей агломерации.
Пока же в новоиспечённый стаб селили свежаков, вытащенных во время рейдов по Пеклу. А за порядком следил дежурный отряд стронгов.
Стабы вроде Каменки относились к стройке века с настороженностью. Идти под власть Жнеца они не спешили, опасаясь поголовной военщины. Сам Жнец, впрочем, пока им и не предлагал – зачем, если можно зайти совсем с другой стороны? Рано или поздно Саратов, Энгельс и несколько небольших, пустых пока стабов наглядно продемонстрируют выгоды объединения. Что же до власти… Она, разумеется, будет принадлежать стронгам. Не обязательно Жнецу, быть может, найдётся и кто подостойнее, но уж точно не гражданскому. Улей не предназначен для людей, а значит, своё право жить в нём, причём жить обычной жизнью, придётся ежедневно выбивать с боем. Ну и кто лучше стронгов сумеет с этим справиться?
Таковы были мечты Жнеца…
Глава 2. Враг номер один
Серпантин, ведущий через минные поля к Каменке, преодолевали на минимальной скорости – по пути сюда пришлось столкнуться с небольшой стаей заражённых. В результате скоротечного боя пострадал один из пикапов. Бросать машину не стали, так что ехать пришлось едва ли не со скоростью черепахи.
– Переночуем в Каменке. Пикап сдадим в ремонт, к утру сделают, – решил Танк.
У ворот первой стены их встретил дозор. Танк вышел из головного БРДМ, коротко переговорил со служивыми. Те, в свою очередь, связались по рации с начальством и махнули рукой – дескать, проезжайте.
За воротами их уже ждали несколько стареньких БМП, танк (кажется, Т-90), пара бронемашин вроде полюбившегося Хану «Тигра», милицейский УАЗик с зарешечённым задним сиденьем и роскошный внедорожник, сияющий лако-краской и хромом так, словно только сошёл с конвейера. Вокруг расположились два десятка автоматчиков и несколько человек с характерными повязками на рукавах – такие носили только сотрудники внутренней службы безопасности Каменки.
Из внедорожника вылез мужчина лет сорока на вид, поправил идеально отглаженный и явно недешёвый костюм-тройку и направился к Танку.
Глава Каменки, Полкан, несмотря на лощёный вид, место своё занимал по праву. По слухам, до попадания в Улей он действительно был полковником то ли в КГБ, то ли ГРУ, так что порядок в стабе поддерживал железной рукой. А где порядок, там, как известно, и процветание.
Разговор Танка с Полканом длился немногим дольше, чем с дозором, и закончился, судя по всему, тоже вполне удовлетворительно. Танк вернулся к БРДМ.
– Бро, Креч, выводите!
Рейдеры подхватили под локти Трупоеда и выволокли наружу. Выглядел мур неважно – по пути Танк с помощью Графа устроил ему образцовый допрос.
– В дороге времени не теряли, – усмехнулся Полкан. – Много полезного выяснили?
Танк ухмыльнулся в ответ.
– Достаточно. Скоро ещё один их схрон накроем.
– Надеюсь на это, – не стал выяснять подробности Полкан и приказал своим:
– Забирайте!
Двое эсбэшников перехватили Трупоеда, потащили в УАЗик, третий направился к повреждённому пикапу.
– Вашей технике придётся остаться здесь. Кроме пикапа, его отправят в ремонт. Я распоряжусь, чтоб вас всех доставили в гостиницу. Утром привезут сюда же. Проживание, понятное дело, за счёт стаба.
Пока стронги отгоняли машины в сторону от ворот, Полкан достал телефон и сделал несколько звонков. Вскоре подъехали два микроавтобуса с жёлтыми шашечками на крыше.
– Кстати, суд над Трупоедом тоже состоится утром, – как бы невзначай обронил Полкан. – В здании муниципалитета. Будет видео-трансляция для всего стаба, но, если захотите поприсутствовать лично – обеспечу пропусками.
– Утром решим. Спасибо за приглашение, – поблагодарил Танк.
Пожав друг другу руки, стронг и глава Каменки разошлись.
Стронги погрузились в местное такси. Микроавтобусы, поколесив минут десять по узким и запутанным улочкам, остановились около гостиницы. Над входом висела вывеска с надписью «Redisson Royal». Выгрузились из микроавтобусов.
– Грамотеи, – бросив взгляд на вывеску, не выдержала Шпилька.
– Да какая, к Стиксу, разница? – не согласился с ней Бродяга. – Лишь бы комнаты и жратва приличные были
– И выпивка, – тут же встрял Конфуз.
– Выпивку нам Градус сделает, – хохотнул Креч, – Главное, чтоб с запасом. А то когда сам упьётся, на добавку можно будет не рассчитывать.
– Упиваться запрещаю, – с серьёзной миной отрезал Танк. – Только выпить. Умеренно.
Но лезущая на лицо ухмылка выдавала его с головой.
– Да мы вообще по капле, – вразнобой заголосили стронги. – Культурно посидим, пообщаемся. Ты езжай к своей блондинке со спокойной совестью, а мы тут по чуть-чуть – и сразу баиньки.
– Лайма, под твою ответственность, – посмотрел Танк на сидящую у ног Шпильки овчарку. – Того, кто хлебнёт лишнего, разрешаю сожрать.
Немка радостно оскалилась.
– Эй, собаку не вмешивай! – деланно возмутился Градус. – Шпилька проследит.
– Знаю я, как она проследит, – хмыкнул Танк. – Ещё ни один из вас её не перепил! Так что, Лайма, рассчитываю только на тебя. А за хозяйкой следи вообще в оба глаза.
– Да иди уже, – принялись выпроваживать командира стронги. – Ли тебя, поди, заждалась уже.
Танк со странным выражением лица глянул на Шпильку и, подхватив сумку с упакованным в неё оружием – носить огнестрел, включая даже пистолеты, в готовом к стрельбе состоянии в Каменке запрещалось, – зашагал прочь от гостиницы. Жилище Ли располагалось всего через пару улиц от Рэдиссона, так что дойти пешком было быстрее, чем заказывать такси и ждать, когда оно приедет.
Расслабившаяся компания вернувшихся из рейда бойцов, перебрасываясь шуточками, ввалились внутрь гостиницы.
Хозяйка гостиницы, холёная брюнетка Диана, была предупреждена об их визите. Она встретила стронгов у дверей, провела к заранее забронированному столу и тут же вручила ключи от номеров. Следом подбежали официанты со сковородами, полными скворчащей картошки. Как по волшебству, перед стронгами появились гранёные стаканы, бутылки водки и коньяка, порезанный толстыми ломтями сыр и ещё одна большая сковородка с мясом.
– Ну, со жратвой и выпивкой порядок, – потёр руки Хан. – Мужики, наливай, пока командир не видит.
– Лайме налить не забудьте, – усмехнувшись, добавила Шпилька. – Иначе всех сдаст.
Танк не зря упомянул, что перепить Шпильку ещё никому не удалось. Съеденная ею под присмотром Гуддини белая жемчужина, к удивлению знахаря, практически никак не повлияла на её первый Дар. Но зато пробудила второй, на который Жнец с Гуддини поначалу возлагали большие надежды, а потом долго пребывали в растерянности от непонимания, как и куда его применять.
Вторым Даром Шпильки оказалась невероятная скорость вывода алкоголя из организма. На иммунных спиртное вообще оказывало довольно слабое воздействие, опьянение от обильных возлияний длилось недолго и проходило без неприятных последствий вроде похмелья.
На Шпильку алкоголь не действовал от слова «совсем». А если точнее, опьянеть она теперь могла на считанные минуты, и то – только если очень старалась.
По номерам разошлись уже глубокой ночью, когда все остальные столы давно опустели. Вернее – расползлись. Шпилька с трудом доволокла Стрекозу до отведённого им двухместного номера, свалила её на одну из кроватей и занялась подсчётом споранов – местные рейдеры, тоже порядком поддатые, понаблюдав за попытками стронгов перепить Шпильку, устроили нечто вроде тотализатора.
Призовой фонд в размере семидесяти четырёх споранов восхищённый победитель целиком отдал Шпильке.
– Никогда такого не видел, – пьяно сказал он, без сожалений всовывая Шпильке в ладонь горсть споранов.
– Ничего так выигрыш, – закончив подсчёт, сказала Шпилька разлёгшейся на кровати Лайме, сгребла спораны в карман. – Ну, чего разлеглась? Двигайся. Или хозяйке спать не надо?
Овчарка с недовольным ворчанием слезла на пол. Шпилька с наслаждением завернулась в одеяло и отключилась.
Проснулась она от стука в дверь. Стучали явно кулаком, а не костяшками, настойчиво и нагло.
– Кого, мля, принесло? – с соседней кровати промычала Стрекоза. – Нам же только через час выезжать.
– Героя-любовника, кого ещё, – Шпилька недовольно сбила одеяло к ногам, скатилась с кровати, едва не наступив спросонья на Лайму, и пошла открывать. – Его появление ни с чьим больше не спутаешь.
На пороге, как и ожидалось, стоял Танк. При виде помятой после попойки Шпильки он демонстративно поморщился, посмотрел через её плечо на овчарку.
– Лайма, я тебе что сказал вчера?
Собака отвернулась и демонстративно прикрыла морду лапами.
– Ясно, дисциплина на нуле, – сделал вывод Танк и сразу сменил тему. – Пикап ещё в ремонте, там какие-то сложности с ним. Думаю, Полкан просто хочет, чтоб мы всё-таки пришли на этот грёбаный суд – уже прислал такси и приглашения на заседание. Не знаю, зачем ему это, но на сборы 15 минут.
– Да чтоб тебя! – тихо пробормотала Шпилька, когда дверь за Танком закрылась.
– Вот чё ты тогда не дала ему, а? – с осуждением заметила Стрекоза. – Никакими блондинками его в Каменку было бы не заманить.
– Не твоё дело, – огрызнулась Шпилька.
Почему она тогда пошла на попятную, она и сама не знала. В Улье живут просто, не думая о завтрашнем дне. Тогда принять эту мысль оказалось слишком тяжело. А теперь стало поздно – Ли, в отличие от Шпильки, время терять не собиралась.
Спустя ровно пятнадцать минут стронги погрузились в уже ожидавшие их микроавтобусы, и те неторопливо двинулись к муниципалитету.
– Какого хрена, – выразил всеобщее мнение Хан, – мы Полкану на этом показушном суде нужны? Что, без нас он Трупоеда заражённым не скормит, что ли?
– Понятия не имею. Приедем – узнаем, – отрезал Танк.
За окнами, непривычно большими и без решёток, пролетали фасады разнообразных магазинов, советского вида пятиэтажки, вполне современного вида коттеджи и ангары. Народу в такую рань почти не было, но некоторые магазины, ютившиеся на первых этажах домов, уже открывались. Микроавтобусы, миновав перекрёсток со светофором, повернули на широкое шоссе и прибавили скорость.
Шпилька в Каменке ориентировалась плохо. За прошедший год ей довелось бывать тут раз, наверное, пять, и в основном – с группой. И только однажды удалось посидеть в местном баре с Ли и Стоуном – и это, пожалуй, был единственный раз, когда никто не пытался её перепить.
Вот и сейчас она рассеянно смотрела в окно, не прислушиваясь к разговорам остальных стронгов. И, когда такси, свернув с шоссе в неприметный двор, с двух сторон окружённый заборами, а с третьей глухой стеной кирпичного здания, остановились рядом с представительным чёрным седаном, не сразу поняла, что это ещё не конечная цель поездки.
Задняя дверь седана распахнулась, и оттуда вылез Полкан во всё том же идеально отглаженном костюме. Настороженно глянув по сторонам, направился к микроавтобусу. За ним на свет выбрался коренастый охранник в камуфляже и с АКС-У наперевес многозначительно шагнул в сторону второго микроавтобуса.
Танк заметно напрягся, вжикнул молнией сумки, в которую было сложено оружие. Полкан по-хозяйски залез в микроавтобус и плюхнулся на единственное свободное сидение.
– Доверяешь своим людям? – вместо приветствия спросил он.
– Как себе, – мрачно ответил Танк.
Полкан исподлобья посмотрел на притихших стронгов, задержался взглядом на Шпильке и махнул рукой.
– Кто там у тебя во второй машине? Предупреди, чтоб не дёргались. Поговорить надо.
Танк, хмыкнув, вытащил из кармана рацию.
– Бро, спокойно. Всё под контролем.
– Принято, командир, – с секундной задержкой ответил Бродяга. – Ждём команды.
Полкан поморщился. Запустил руку за полу пиджака и вытащил планшет. Протянул его Танку.
– Планы изменились, – глава Каменки вдруг сник и устало потёр пальцами переносицу. – Вы уезжаете прямо сейчас, причём тихо. Ваш пикап мои парни сами пригонят в Энгельс.
Шпильке стало не по себе. Полкан, несмотря на твёрдые принципы, был тем ещё хитрецом – сказывался его прежний вид деятельности, да и главенство над стабом кого угодно заставит вертеться, словно ужа на сковородке, если произойдёт что-то нехорошее. А нехорошее, судя по всему, уже произошло – иначе Полкан не стал бы так настойчиво вытаскивать стронгов из гостиницы под видом настойчивого приглашения на заседание.
– Причина? – коротко поинтересовался Танк.
Полкан кивнул на планшет. Танк включил экрана, примерно минуту молча смотрел на него, а затем тихо выматерился.
– Сам увидел только два часа назад, – с виноватым видом развёл руками Полкан. – И, как ты понимаешь, скрыть это от жителей Каменки я не имею права. Видео пойдёт в эфир прямо перед заседанием. К этому времени вас в стабе быть уже не должно. Иначе я буду вынужден закрыть ворота и отдать приказ об аресте.
– Это не она, – сжал зубы Танк.
– Уверен в этом, – согласился Полкан. – Но, чтобы снять обвинения, нужны доказательства. И да, на видео нет монтажа, мои спецы уже проверили. Планшет забирай, твои пусть тоже посмотрят.
– Это подстава. Во-первых, она на такое не способна. Во-вторых – ты хоть раз видел её без собаки?
– Я тебе верю, но это просто слова, Танк. Помня о заслугах и принципах стронгов, я даю вам шанс разобраться самим, без нас. Всё, теперь валите отсюда, у вас ровно двадцать минут. После этого на неё, – лёгкий кивок в сторону Шпильки, – объявят охоту.
– Спасибо, Полкан, – совершенно искренне сказал Танк. – Не забуду.
Глава Каменки с досадой отмахнулся и вылез из микроавтобуса.
– Что это было? – вновь ожила рация.
– Пожелание доброго пути, – с непередаваемым выражением сострил Танк.
Шпилька сидела ни жива, ни мертва. Перебирая в памяти год, проведённый в Улье, она не могла вспомнить ни единого случая, когда хоть раз отступала от местных законов. А тут, судя по всему, речь шла не просто о нарушении, а о преступлении, причём достаточно серьёзном.
– Что там, Танк? – сглотнув, выдавила она.
Командир группы смерил её тяжёлым взглядом.
– Сама посмотри, – и протянул планшет.
Шпилька с замиранием сердца включила экран, дрожащим пальцем тронула кнопку повтора открытого видео и, увидев первые же кадры, едва не выронила планшет.
На видео была она. Вокруг стояли пятеро в масках и натовском камуфляже, наставив стволы на группу детей. Дети плакали и жались друг к другу, двое старших прижимали к себе четверых малышей. За спинами детей высилась клетка вроде тех, которые Шпилька видела на базе внешников. Но те были пусты, а в этой, скованная цепями, ярилась элита. По виду она больше всего походила на какого-нибудь птеродактиля или облысевшего от мутаций грифона-переростка. Нет, всё-таки птеродактиль – крылья кожистые, хвост длинный, да и морда на птичью совсем не похожа.
Дело происходило в хорошо освещённом помещении, так что происходящее можно было рассмотреть в деталях. Шпилька – та, которая была на экране, – дала отмашку отморозкам в камке, и те принялись теснить детей к клетке. Одновременно с этим в передней части клетки поднялась решётка – по размеру как раз, чтоб мог пройти человек.
Настоящей Шпильке поплохело – она догадалась, что будет дальше.
Звука на записи не было, но дети двигали губами, умоляя о пощаде. Конечно, милосердия никто не проявил – малышню загнали в клетку, решётчатая дверь закрылась. Лже-Шпилька обернулась, отдала команду кому-то, находившемуся за пределами видимости. Цепи, удерживающие элиту, провисли…
Шпилька отвернулась, не в силах смотреть дальше. Танк выхватил у неё планшет.
– Это ведь те… дети, которые недавно из Горного пропали? – выдавила бледная, как мел, Шпилька. – Которых Рубака ищет?
– Они самые. Шестеро, все иммунные. Четверым дали по белке, ещё двое родились с иммунитетом, – Танк хмуро кивнул и вдруг с силой стукнул кулаком по колену. – Это ж каким зверьём галимым надо быть, чтоб детей – элите…
– Танк, это не я…
– Знаю, – перебил её Танк. – Разберёмся.
Стащил с головы кепку, нахлобучил её на Шпильку так, чтоб козырёк максимально прикрыл лицо.
