Иван Николаевич Пальмов
Белые облака
Своих овец дед никогда не пас там, где пасутся остальные овцы. Он выгонял их лесом, и находя опушку побольше, держал их там сколько мог. Иногда я находил его, вроде как не специально, блуждал по лесу и вдруг такая встреча. По деду сложно было понять рад он мне или нет, но только дай ему шанс заговорить, о чем ему хочется, он упомянет всех ужасных зверей, каких знает. А еще птиц их он тоже любит, особенно феникса. Дед и о себе иногда говорит как о огненной птице. С ним однажды случился пожар, он остался живой, но именно с той поры говорят, его ум пошатнулся. Я только знаю, в какую сторону, а другим его и не видел.
Я проснулся позже деда и вообще не совсем рано. На наших окнах собралась копоть. Первым делом я узнал у ба, что горел лес, а уже позже, выйдя на улицу, увидел маленького мальчика, гораздо меньше меня. Сначала было просто любопытно, куда это он так быстро бежит, но позже он крикнул.
– дракон.
На крик никто бы не обратил внимания, если бы среди прочих это не слышал и я. Да другие не обратили, но я-то видел этого зверя. Я тут же побежал к ба рассказать ей новость, хотя она бы встревожила меня куда сильнее, если бы вот так же прокричал бы кто-то из взрослых.
Я мигом передал все ба, и на мое удивление она не стала меня вновь разуверять.
– может и правда, змей этот. Ты у меня парень умный. Ну, видно будет.
Ждать оставалось не долго, когда все увидели опаленного деда едва несущего ноги, вместе со своим Гармом, но без стада. Многие поверили тут же, но много осталось и тех, кто по прежнему не верил выдумщику. Деда мне и впрямь стало жалко и особенно его барашек. На мгновение я даже поверил, что дракон и есть зло. Позже я долго рассуждал, чувствуя, как эта мысль все сильнее отторгается моей душой. И все же на дракона нельзя было не злиться. Бедная скотина погорела по чем зря.
Целый день проходит в разговорах о змее. Это они так кличут дракона. Некоторые уже утверждают, что сами видели, а кто-то видел барана – единственного уцелевшего. Баран ходит по всей деревне, а деду уже и дела до него нет. Вечером устроили собрание по поимке дракона, все серьезно и я сам тому верю. На собрание мы с ба конечно не вышли, но между собой обсудили.
– а мы все же зря не пошли. – говорю я ей.
– на что он нам сдался твой дракон? Сам улетит. – отвечает ба.
– а я думаю спасаться как-то надо. Ведь это он так все тут пожжет. Я бы и сам пошел на этого дракона, я его видел и не боюсь. – мне очень хотелось непременно вставить хоть где-то, что он мне не страшен.
– геройства эти все, они, знаешь ли Чарли, только в сказках хороши, да легендах. Настоящий героизм может быть и в обычной жизни, но он совсем не такой. Представь если с тобой что случиться? Тебе может быть, не жаль себя, но ты есть у меня, папы и даже вон у Шмыха есть, для которого вся жизнь это ты и есть. Ну, может еще куры. Бог же с этими курами, а ты прежде всего не перед собой в ответе. И эдак всякий человек не может для одного себя жить. Родившись в этом мире человек уже часть целого, для которого и живет. Потому и нет геройства в том чтобы сердцем жертвовать ради глаза. – ба обняла меня крепко, а я ее, мы постояли так немного и я спросил:
– можно мне хоть посмотреть на него?
– ну, если тебе уж очень хочется, ты его обязательно увидишь.
Я принял это по своему, как бы сказано мне было, поди да погляди.
– такая уж скотина дивная. Только бы посмотреть. – пробурчала ба. Затем оживленно добавила. – а ведь и есть скотина, и не понять ей что за овцы такие, если не видала. Ей что овцы что волки, ведь не со зла она, а это самое главное. Сами баранов едим, и ведь не скажешь что со зла. Жизнь такая и кушать всем надо. – чуть подумав ба добавила снова: – ишь прокормишь же черта такого, надо ему было сюда лететь…
