Камилла Бенко
Дитя звезд
Посвящается Андрею,
Я рада, что мы путешествуем вместе.
Kamilla Benko
THE UNICORN QUEST: Fire in the Star
Kamilla Benko © 2020
This edition published by arrangement with InkWell
Management LLC and Synopsis Literary Agency.
© Филиппова А.В. перевод на русский язык, 2021
© Бушаева Е.А, перевод на русский язык, 2021
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021
Поют рога в лицо врага,
Клинки блестят остры.
Поникли в горе паруса,
Горят рябин костры.
И не сказать, кто друг, кто враг,
И кто предаст тайком.
Но ты шагай вдоль всех дорог
И следуй за клинком.
Земля не та, что знали все,
И мир наш не один.
Но следуй за огнём в росе,
Отважный паладин.
Путь так далёк, вперёд, вперёд,
Беспечный блудный сын.
Свет облаков тебя зовёт,
И он для всех един.
Вперёд, спеши, скорей, мой друг,
Уже всё решено.
Твой враг силён, но громче стук
От сердца моего.
На перекрестье всех миров,
Слышнее топот ног.
Я вновь свободна от оков,
И я – единорог.
– С.Э.М.
Глава 1
Клэр Мартинсон совершала сейчас либо что-то невероятно храброе, либо что-то невероятно глупое. И в глубине души она подозревала, что, скорее всего, второе. Ведь, будь она на самом деле храброй, её сердце уж наверняка не трепыхалось бы в горле, а ладони не были бы скользкими от пота.
Море в десятках метров под ней разрубала деревянным корпусом «Нитерезка», и мир вокруг Клэр болтало из стороны в сторону. Не то чтобы она боялась высоты, но, когда ты съёжился на самом верху мачты корабля и только пара деревянных брусьев не даёт тебе свалиться в серую воду, неудивительно почувствовать себя не в своей тарелке. И всё же её сердце бешено колотилось не из-за того, что её наблюдательный пункт находится так высоко.
Обхватив мачту руками, Клэр принялась осторожно изучать содержимое своего дорожного рюкзака: покрывало, немного зерновых кексов, крохотный розовый камешек и забрызганная водой карта.
Ничего необычного.
Но что было необычно (по крайней мере, для без пяти минут шестиклассницы), так это тоненькая подзорная труба. Она поблёскивала на дне рюкзака рядом с прозрачным носовым платком, который мерцал, словно Млечный Путь.
И, конечно, стрела у неё в руке.
Стрела-магнит, если точнее. Она должна доставить Клэр точно туда, куда она её направит. Точно туда, где ей нужно быть… она на это надеялась.
Опустив глаза на стрелу, Клэр в тысячный раз задумалась, а правильно ли она поступает. Надёжно ли прикреплён к стреле камень. Поможет ли ей лук, который она смастерила на скорую руку, сделать рывок, который ей так необходим. Который так необходим Ардену. Который так необходим Софи.
– Займитесь снастями!
Клэр подняла глаза, и в ту же секунду конец верёвки взмыл вверх. При помощи шкивов моряки выгружали с палубы стоявшего на якоре корабля бочки и ящики. Клэр наблюдала с высоты вороньего гнезда, как верёвки кружатся и извиваются в завораживающем танце. Некоторые просто растягивались вдоль мачты, в то время как другие скручивались в крепкие узлы, которые, должно быть, уже никогда не развяжутся… в узлы, вроде того, в который угодила сама Клэр.
Судьбы их всех – Клэр, Софи, Ардена – переплелись, и она не знала, когда именно образовался этот узел.
Начали ли нити впервые перевиваться, когда старшая сестра Клэр, Софи, предложила ей подняться по лестнице в камине их двоюродной бабушки Дианы и они очутились в Ардене? Или ещё тогда, когда они об Ардене и слыхом не слыхивали? Возможно, узел затянулся, когда Софи бросилась между Клэр и стрелой и получила рану, которая её чуть не убила. Или в то мгновение, когда Клэр освободила последнего единорога из камня.
Или, быть может, их жизни всегда были переплетены с жизнью Ардена. Независимо от выбора, который они делали. Потому что они были не единственными Мартинсонами, обнаружившими Арден. Первой была двоюродная бабушка Диана, которая так полюбила эту страну, что решила сменить имя на Надию и остаться здесь навсегда, заставив всех думать, что она умерла.
В результате чего папа унаследовал Виндемирское поместье и всё его содержимое.
В результате чего их семья проводила лето, каталогизируя наиболее интересные коллекции этого дома, а девочки набрели на двойные двери, которые привели их в галерею с камином у дальней стены.
Но, возможно, нити протянулись ещё дальше двоюродной бабушки Дианы/Надии. Всё-таки Клэр, Софи и Надиа были не просто гостьями Ардена, а его защитницами. Принцессами, если точнее: все трое являлись потомками принца, семья которого правила этой страной в незапамятные времена. Он проложил дорогу в другой мир, чтобы спастись от своей старшей сестры, королевы Эстелл д’Астора, когда та открыла охоту на единорогов почти три сотни арденских лет назад.
Клэр поёжилась. Гранатовая туника казалась достаточно тёплой, когда она укладывала её в свой рюкзак неделю назад, но поднялся ветер, принеся с собой дыхание холода и отдалённое громыхание грозы, а вместе с тем и новую тревогу: как долго ей удастся оставаться невидимой, если начнётся дождь?
Она была невидимкой не в том смысле, какой вкладывали в это слово взрослые, называя так порой Клэр и других детей, которым удаётся не шуметь и не путаться под ногами, а в самом прямом смысле этого слова. Ведь, несмотря на то что Клэр чувствовала вес стрелы в своей ладони, со стороны казалось, будто стержень парит в воздухе. Она действительно была невидима… Но надолго ли?
В начале путешествия ей приходилось наклонять голову и прищуриваться, чтобы разглядеть очертания своего тела. Теперь же, чтобы увидеть свои погрызенные ногти, Клэр было достаточно чуть прикрыть веки.
Краска-не-видимость явно потихоньку облазила.
В Ардене каждая из четырёх гильдий чудес занималась своим ремеслом. Прядильщики знали, как спрясть нить и сшить ткань так, чтобы плащ полетел, а кователи умели отполировать зеркало до такого блеска, что в нём можно увидеть будущее. Были ещё самоцветчики, вроде Клэр, они могли высечь целые армии из горных склонов. И, наконец, были земледельцы. Они умели призывать солнечный свет из листьев и вываривать из трав сок, который всё что угодно (или кого угодно) раскрасит в цвет не-видимости.
Он-то и заинтересовал Клэр сильнее прочего, когда она очутилась на пёстром рынке Плетёного Корня и увидела, как подростки – прядильщик и земледелица – пара за парой окрашивают ботинки для тайно организованного в деревне войска. Она предложила помочь им прибраться, но вместо того чтобы выплеснуть содержимое из котла, приберегла его для себя. Дождавшись, когда все уснут, она тщательно вымазала в остатках не-видимости всю себя с ног до головы – свою одежду, рюкзак, кожу и так далее. Всё шло по плану.
Почти.
Возможно, всё дело в том, что краска была уже не первой свежести. Или в том, что она не земледелица, которая уговорила бы травы проявить весь свой потенциал. Или просто в том, что её кожа не ткань и не может впитать столько краски, сколько нужно. В любом случае результат получился не совсем таким, как она ожидала: зелье не то чтобы превратило её в невидимку, оно скорее обеспечило её маскировкой. В тусклом свете она полностью сливалась с местностью. Но стоило ей оказаться вблизи фонаря, и она видела себя ясно как никогда. «Буду держаться в тени и подальше от полуденного солнца, и меня не заметят», – надеялась она.
И вот в предрассветной мгле Клэр проскользнула через камуфлору из Плетёного Корня с бездонным рюкзаком на плечах. В нём лежали волшебные предметы и инструменты самоцветчиков, а также похожий на веточку карандаш.
Это оказалось на удивление просто. Все были так сосредоточены на том, что может прийти за ними с той стороны завесы, что никто не удосужился проверить, нашлись ли желающие сбежать изнутри. Да и кто бы посмел покинуть Плетёный Корень? В особенности теперь, когда весь Арден ищет запретную деревню алхимиков – тех немногих, кто верит, что чудеса не должны делиться на гильдии, и работает над сочетанием талантов.
Но всё же среди них был кое-кто, кто бы посмел. Именно поэтому Клэр пришлось уйти первой.
Пришёл черёд Клэр поступить правильно – спасти Софи.
Про её сестру Софи можно было рассказать столько всего. Она была смелой, обожала исследовать камины и тайные комнаты. Она была отважной, сражалась с чудесами и злыми королевами. Она была лучшей подругой Клэр.
И она превращалась в единорога.
Клэр предстояло придумать, как это исправить. Как сделать так, чтобы Софи осталась человеком, чтобы на её сестру никто не охотился.
Одно она знала наверняка: ключ к спасению Софи где-то у берегов Искристого моря, в мудрости чудесных созданий, известных как паутчики. Клэр о них почти ничего не знала (она не задавала лишних вопросов, чтобы не будить безграничное любопытство своего друга Нэта), только то, что они умеют вытягивать ответы из воздуха и заштопывать любые проблемы. А ещё, что они живут недалеко от Острия Иглы – единственной постоянной общины прядильщиков, по ту сторону Звёздной цепи, где река Рона впадает в Искристое море. В этом мелком заливе паруса прядильщиков ловят дух историй на ветру и с лёгкостью ведут лодки к суше.
Благодаря подзорной трубе, не-видимости и капельке удачи Клэр незаметно пробралась на одно из грузовых судов флота прядильщиков. И ей повезло ещё больше, когда оказалось, что на борту ящики с осенним урожаем. Она пряталась под морковью до вечера этого дня, когда в воздухе стал слышен запах соли, а в небе – крики чаек. Тогда она поняла: они вышли в море.
Поначалу Клэр обрадовалась тяжёлому покрывалу облаков собиравшегося шторма. Вечер был достаточно серым, чтобы её не-видимость работала как надо. Она прошмыгнула с парома в порт – рощицу раскачивавшихся корабельных мачт, – выбрала самое большое судно – «Нитерезку» – и забралась сюда на самый верх, где ей теперь нужно…
«Э-эх».
Полуневидимые пальцы Клэр покрепче обхватили стрелу, и девочка с силой сглотнула, чтобы сердце снова встало на место. Она должна выбрать: отпустить стрелу или оставить воронье гнездо и найти безопасное укрытие, где она сможет собраться с духом.
Но вместо того чтобы принять решение, Клэр потянулась за подзорной трубой.
Нужно просто ещё раз взглянуть, куда целиться. Клэр знала по опыту: если выстрел будет метким, стрела-магнит перенесёт её на многие километры ввысь и вдаль за считаные секунды. Вот только она пользовалась такой лишь однажды и совершенно случайно, а ещё ту стрелу смастерил командир противопризрачного караула, человек с многолетним опытом ремесла самоцветчиков. В то время как эту стрелу Клэр смастерила сама, опираясь на знания, полученные на уроках в Горнопристанище. Наконечник был туповат, но пальцы девочки пощипывало – так бывало всякий раз, когда она создавала что-то при помощи чудес.
Клэр поднесла подзорную трубу к глазу и мысленно приготовилась к калейдоскопу цветов, за которым тут же последует головная боль. Она чуть сместилась в сторону, и… вот оно, в сотнях метров над водой в стене утёса: одинокое чёрное пятно. Вход в пещеру, обозначенный на одной из карт Акилы Бесцепной как паутчье логово.
Капля дождя упала ей на голову.
«Ой-ой». Клэр застыла, пытаясь понять, будут ли ещё капли, но эта, по всей видимости, была единственной. «Быстрее, – мысленно подгоняла она саму себя. – Стреляй, пока тебя не поймали!» Но у её руки, по всей видимости, были другие планы, и, сама того не желая, Клэр отвернулась, продолжая смотреть в подзорную трубу. Арден менялся прямо на глазах. Деревья уже потеряли листву, и мир окрасился в палево-сизую палитру. Она нашла белопенную ленту Роны и проследила за ней на север через узкое горное ущелье к тому месту, где, как она знала, стоял лагерь Плетёного Корня в последний раз. Она не думала, что они переедут так скоро…
Перед глазами Клэр пробежала алмазная вспышка молнии, за которой последовало громкое «БУМ»… и миллионы капель дождя загрохотали о деревянную палубу.
Она слишком долго решала!
Клэр не могла выпустить стрелу в разгар грозы, но и оставаться здесь, на самом верху мачты корабля, ей было нельзя – молнии выписывали в небе зигзаги и дождь грозился смыть с неё остатки не-видимой краски.
Запихав подзорную трубу и стрелу в бездонный рюкзак, она поскорее схватила лук и перекинула его через плечо. Может быть, она ошибается. Может быть, краску не смоет дождём…
– Эй!
Посмотрев вниз, Клэр увидела, что один из прядильщиков показывает на неё с палубы. Она взглянула на свою руку: там, где смывалась невидимая краска, были видны полосы розовой кожи.
– Печная копоть! – ахнула девочка. Пока что её видно не целиком и полностью, но продлится это недолго. Выбора нет.
Крики поднимавшихся к ней по верёвкам прядильщиков гремели у неё в ушах. Клэр выхватила стрелу из рюкзака и приложила её к тетиве. Она забралась на самый верх деревянной мачты, опасно балансируя над бушующим морем.
Сверкнула молния. Ударил гром.
Клэр отпустила стрелу.
Глава 2
Ветер вырвал крик из её рта, и всё вокруг стало серым и синим, холодным и сырым. Клэр неслась сквозь грозу.
Её чудо работает!
Самоцветность в крови девочки притянулась к стреле, как к магниту. Пальцы прилипли к стержню стрелы, чтобы она случайно не выпустила её из руки. Это не было похоже на полёт, потому что она не только выписывала в воздухе дугу, но и опускалась к вздымавшимся волнам всё ниже. Порывы грозового ветра хлестали её со всех сторон, сбивая с курса. Клэр не добраться до паутчьего логова – ей хотя бы увернуться от мачты возникшего перед ней судна!
Клэр отчаянно засучила ногами, чуть не заехав кожаными ботинками по удивлённой физиономии прядильщика в другом вороньем гнезде, когда ветер налетел на неё снова.
Главным для неё сейчас было не упасть на скопище острых тонких камней, называемых Иглами. Они торчали из воды, защищая залив. Если ей удастся приземлиться за ними, они на время спрячут её от взглядов тех, кто находится в порту Острия Иглы, и она сомневалась, что кто-нибудь осмелится отправиться на её поиски под парусом до окончания шторма.
Но если она приземлится перед ними, какой-нибудь любопытный прядильщик, занятый поисками интересной истории, может рискнуть, невзирая на ветер. А если ей удастся долететь до камней, но не перелететь за них… Скажем так, этот город носил название Острия Иглы не без причины.
Камни становились всё ближе…
И ближе…
Ближе некуда!
Носы ботинок Клэр пронеслись над каменным скопищем, и она дрыгнула ногами, выталкивая себя и стрелу чуть выше, чтобы не зацепить острые окончания… а затем шлёпнулась в море по другую сторону от них, подняв фонтан брызг.
Тишина поглотила её. Вода заглушила рёв ветра и грома.
Без солнца Клэр не видела ничего, кроме полуночной синевы. Как вдруг вспышка молнии осветила морской ландшафт под ней: качающиеся тени водорослей, блеск чешуи рыб, камни цвета яблок. Они были таких причудливых форм – тянули изящные веточки кверху, словно наироскошнейшие из канделябров. Этот подводный лес рос и ширился, пока девочку тянула за собой стрела-магнит.
Стрела не остановится, пока не достигнет цели.
Клэр разжала кулак, но стрела-магнит прилипла к её ладони намертво. Ей было никак не отцепиться от своего чудо-транспорта. Она поняла: ещё немного и стрела доставит её туда, откуда обратной дороги нет, – на дно морское.
Она закричала.
Пузырьки воздуха заструились из её рта кружевом. Они поднимались вверх, на поверхность, куда Клэр путь был отрезан.
«Отпусти её, – крикнул знакомый голос у неё в голове. – Ради бога, перестань вести себя как маленькая и отпусти наконец!»
Клэр слышала эту фразу уже не раз, с точь-в-точь такой же интонацией. Когда они с семьёй отправились кататься на коньках и она не отпускала руку Софи, даже когда растянулась на льду, утягивая старшую сестру за собой вниз…
На турнике, когда она, тогда совсем малышка, повисла на перекладине и рыдала в три ручья, потому что слишком боялась спрыгнуть…
После того, как она проиграла конкурс рисунков на тему пожарной безопасности Британии и целую неделю винила свою одноклассницу в том, что та скопировала работу, занявшую первое место в прошлом году.
«Отпусти, Клэр!»
Соль щипала ей глаза, соль хлестала язык.
Клэр засучила ногами, пытаясь вытолкнуть себя и стрелу обратно на поверхность, но сила каменного наконечника тянула их вниз.
Она ничего не могла с этим поделать.
Ужас поселился у неё в груди, обжигая лёгкие. Или, возможно, то был недостаток кислорода. И о чём она только думала? Клэр закрыла глаза. Самоцветчикам не следует шутить с водой! Они знают, как раскрыть потенциал камня, вот только камни в воде тонут.
Что-то твёрдое царапнуло её по рукам.
Клэр распахнула глаза. Она мчалась сквозь каменный лес. Красные ветви цепляли её кожу, когда она проносилась мимо. Ей должно было быть больно, но вместо боли она ощущала лишь всеобъемлющее чувство того… что ей рады.
Его нельзя было назвать никак иначе. Оно не было чем-то столь же отчётливым, как «здравствуй» или рукопожатие, и всё же это было приветствие. Всякий раз, когда её руки или ноги касалась новая веточка, она чувствовала, что ей рады. Казалось, будь у камня хвост, он сейчас радостно им бы вилял. Как если бы камень был живым.
А так оно и было.
Ведь каменный лес был отнюдь не из камней, а из кораллов.
Коралл, как узнала Клэр в пятом классе на теме «Океан», похож на камень, но на самом деле это живой организм. Организм, близко знакомый с камнем, совсем как сама Клэр. Казалось, он это каким-то образом понял и узнал в ней друга.
Чувствуя, как рад её видеть коралл, Клэр уловила приветственную песню в воде вокруг. Крошечные нотки убаюкивали её и на мгновение вычерпнули из её сердца страх. И образовавшуюся пустоту заполнило воспоминание. Оно пришло к ней в потрясающих, прозрачных, как вода, деталях.
* * *
Послеполуденное солнце заливало своими лучами кабинет Звёздной цитадели. Ученики сидели за партами, вытягивая шеи и оживлённо перешёптываясь. На столе перед ними были выставлены в ряд миски с порошками ярких цветов. Они напоминали мелки, которыми рисуют на асфальте. В одной из мисок порошок был насыщенного горчичного цвета, в другой – ржаво-красного, а в один оловянный горшок был насыпан порошок такого тёмного синего цвета, что он вполне мог быть растолчённым ломтиком полуночи.
Открылась дверь кабинета, но вместо профессора Пумита в класс вошёл магистр Корналин. Его трость с ручкой в форме бараньей головы звонко стучала по полу, пока он продвигался между рядами.
– Просыпайтесь, ученики, – проворчал он, проходя к доске.
Школьники вытянулись по струнке.
– Добрый день, магистр, – произнесли они хором.
– Профессору Пумиту придётся сегодня поработать над горгульями в главном зале. Последняя гроза сильно повредила трубы. Он попросил, чтобы я познакомил вас с моей специализацией – стеклом.
Клэр наклонила голову, хмурясь.
– Клэр, ты хочешь что-то спросить?
У Клэр вспыхнули уши. Магистр, казалось, подмечал каждую малейшую деталь.
– Э-э, я просто думала… какое отношение стекло имеет к камню?
По классу пробежали смешки, и Клэр поняла: она сморозила глупость.
Корналин стоял у доски, грозно глядя на своих подопечных, пока те не утихомирились.
– Ученица Клэр задала отличный вопрос, – произнёс он. – Нам всем не помешает освежить это в памяти. Кто хочет ответить?
Зури медленно подняла руку вверх. Корналин кивнул, и она заговорила:
– Стекло – это расплавленный песок, – объяснила девочка. – А песок состоит из камней, которые размалывала стихия, например ветер или вода, пока они не превратились в крошечные крупицы.
– Отлично сказано, – кивнул Корналин. – Стекло – моя любимая форма камня. Горы высоки и могучи, но они молоды. Тогда как крупицы песка – это древние горы. Они путешествовали по миру, по океанам, по воздуху. Они столько всего перенесли и перед стольким выстояли. Я считаю, ничто не хранит нашу историю столь хорошо, как стекло. Оно хрупкое, но в то же время способно защитить. С его помощью даже можно раскрасить свет… – Он поднёс призму к солнечному лучу, и по кабинету закружились радуги.
Класс дружно ахнул – Клэр вместе со всеми.
– Чего вы ждёте? – спросил Корналин, убирая призму в карман. – К столам!
* * *
Теперь Клэр знала, кто поёт эти тоненькие нотки гостеприимства. Её приветствовали миллионы миллионов крупиц песка, который плавает в бескрайних морских водах. Клэр была окружена возможностями – до тех пор, пока оставалась в сознании.
Разряд пробежал по её руке – стрела-магнит достигла морского дна, подняв клубящееся облако песка. И тут в голове Клэр возникло ещё одно воспоминание: отпуск, в который они отправились всей семьёй не так давно. Софи тогда как раз начала стесняться играть на людях. Но в эту поездку, редкую для Мартинсонов, которые свой недельный отпуск обычно проводили в походах по национальным паркам, Софи играла вовсю. Они устраивали Впечатление за Впечатлением, начиная с тайных посланий в бутылках и заканчивая потрескавшейся краской в их съёмном жилье, которая, по словам Софи, на самом деле была зашифрованной картой сокровищ. Одним утром Софи даже поиграла с Клэр в дельфинов, и они провели целый день, лепя из песка замки и русалочьи хвосты.
Воспоминание навело Клэр на мысль.
Свободной рукой она зачерпнула со дна песок. Он рассеялся вокруг неё облаком. Но она не выпускала из головы воспоминание о том, как они с Софи играли на берегу.
Взглядом художника Клэр приметила в мутном песке изгиб плавника точно так же, как увидела бы среди летних облаков барашка. Она отчаянно задвигала рукой взад-вперёд, вспоминая все те моменты, когда они с Софи зачерпывали влажный песок ведёрком и переворачивали его, а затем, в волнительном нетерпении, спешили поднять формочку, под которой их ждала либо стройная башенка, либо разваливающаяся кучка.
Песчинкам нравилось держаться вместе. Каждая крохотная крупица была когда-то частью чего-то более крупного, чего-то большего, чем она сама.
«Когда ты снова почувствуешь себя маленькой, – всё время говорила ей мама, – просто вспомни, что все мы часть чего-то гораздо большего, пускай мы и не всегда можем это увидеть».
Клэр обратилась к песчинкам, которые когда-то были кораллом, живым камнем, и попросила их вспомнить, каково это – быть частью огромного организма.
Она услышала, как некоторые крупицы прошептали о снеге и хвое. Этот песок прежде был крепкими склонами Звёздной цепи.
«Держитесь вместе, – умоляла их Клэр. – Забудьте про воду, которая вас разделяет!»
А сама она тем временем постарается забыть про обжигающее чувство в груди и тёмные пятна перед глазами. Она крепко сжала веки, не желая видеть приближающийся конец.
У неё заканчивалось время.
Пощипывало ли у неё пальцы? Было трудно сказать. Они онемели в холодной воде. Казалось, сердце билось всё медленнее. Она слабо махнула рукой, подбадривая песок вспомнить о своём умении преодолевать потоки, о своей способности двигаться, изменяться и подстраиваться…
Как вдруг что-то ударило её по ладони – по той, что прилипла к стреле.
Клэр распахнула глаза: огромный песчаный зверь ринулся на стрелу снова.
И будь то жёсткость песка, который тёрся о её кожу, или глубочайшее удивление при виде улыбки волшебного дельфина, но её рука наконец отделилась от стрелы-магнита.
Клэр была свободна.
Но у неё закончились кислород и время. Она совсем ослабела.
Бездонный рюкзак на плечах Клэр тянул её ко дну, а чудо – великое, невероятное чудо, которое она только что сотворила, – выжало её, словно губку. Ей ни за что не доплыть до поверхности.
Последовал ещё один тычок, на этот раз в спину, – песчаный дельфин подтолкнул её вверх носом. В вихре пузырьков он вдруг очутился впереди неё, хвостовой плавник оказался между её пальцев. Клэр обхватила плавник.
Песчаный дельфин устремился вверх с силой гейзера. Клэр чувствовала, как песчинки ускользают из её ладони, пока он тянет её за собой сквозь толщу воды, но продолжала крепко держаться.
Они вырвались из воды! На мгновение, когда они воспарили над морем, солёная вода и капли дождя стали единым целым, и Клэр была частью всего этого – моря и неба, воды, камня и дыхания.
Песчаный дельфин выгнул спину аккуратной дугой. Они коснулись водной поверхности, и при ударе зверь рассыпался.
Песчинки закружились вокруг рук и ног Клэр, словно говоря: «Отлично повеселились. Повторим как-нибудь?» Ещё один бережный толчок, и песок отнёс её близко к берегу в дальней части Игл, которую нельзя увидеть из города. Через несколько метров её ноги коснулись дна.
Мелководье вывело её на галечный пляж. Клэр немедленно рухнула на землю, жадно глотая воздух, упиваясь им. Она почти не замечала дождь, продолжавший лить как из ведра, несмотря на то, что тучи на горизонте редели.
Клэр вообще едва замечала, что происходит вокруг, но тут она услышала скрип двери и поняла, что здесь есть кто-то ещё.
