Катерина Полянская
Лазурь. (не)Идеальная для тебя
Обнаружила его руку на своем запястье, стряхнула ее.
– Иди. Я жду тебя здесь.
– А…
– За сценой проход среди зелени. Там есть указатель.
Мазнув шлейфом по его начищенным до блеска туфлям, я проследовала в обозначенном направлении. Совершенно бездумно. Взгляд сфокусировался только на указателе. Ага, не потерялась.
На самом деле это был пляжный душ, но и прочие удобства имелись. Меня здесь интересовал умывальник с зеркалом.
Луна, на кого я похожа!
На бледную немочь, а не на счастливую невесту, хотя мне только что ясно дали понять, что могу начинать считать себя ею.
Вымыв руки, хотела поплескать в лицо водой, но не стала. Не хватало еще обзавестись потеками от туши. У меня не слишком богатый опыт с косметикой и нет с собой даже салфетки.
Оперлась на выбитый в камне умывальник и какое-то время просто дышала. Пыталась осознать, что именно со мной произошло. Пока было страшно. Как это все работает? Почему я? Почему с ним? Он же мне даже не нравится! И никогда не понравится! Высокомерный сноб с серьезной миной! И я ему не нравлюсь тоже. Совсем. Ладно, у меня не было никаких привязанностей, а если бы были? Почему я не попыталась разузнать про эту церемонию, когда выяснилось, что я участвую? Все говорили, ничего не будет, и я поверила. Блин. А если этот Блесс уже в кого-то влюблен?
Мозг, кажется, сейчас закипит.
Взорвется.
С удовольствием бы сунула голову под кран – глядишь, и мысли бы остудились. Но увы, приходилось довольствоваться руками. Я подставила их под воду и на секунду прикрыла глаза, наслаждаясь прохладой и заодно пытаясь взять себя в руки. Знакомое щекотное ощущение нахлынуло внезапно, омыло изнутри, достигло пика… о, нет!.. и реальность разлетелась брызгами.
Я облизала пересохшие от страха губы и шмякнулась на песок.
Вот блин.
Кругом темно, никаких звуков праздника.
И Блесс, конечно, решит, что я нарочно слиняла…
Почему меня вообще волнует, что он там решит?
– Эй, кто-нибудь!
Встала, всмотрелась в темноту.
Никого.
А может, и к лучшему, что никого?
Как это вообще работает? Вот я в одном месте – и тут р-р-раз! – и уже в другом. Очень далеко.
Темнота продолжала меня игнорировать. Я немного прогулялась вдоль берега, но быстро пришла к неутешительному выводу, что ночью все пляжи похожи друг на друга. Мокрый песок, волны сегодня несильные, нахальная луна в небе, не менее нахальный белый штакетник, выглядывающий из тьмы, и дома за ним. Что-то подсказывало, что стучаться в двери среди ночи – плохая идея. Вдруг мне не поверят? И сдадут в полицию?
Не найдя ничего лучше, я уселась прямо на песок.
Сдаюсь, ладно. Мне бы хотелось, чтобы обо мне заботились. Ну, приняли меня, отвадили Кришера и дали нормальную работу. Так что сноб прав, я прикидывала выгоду. Кажется, у нормальных людей это называется «мечтать». Мне же не так много нужно! Почему нельзя было соединить меня с тем, кому я хотя бы понравлюсь? Раз уж какие-то силы взялись соединять. Но не-е-ет, мне достался Блесс Нэшуорт, а я досталась ему. Да я даже смотреть на него боюсь! И точно никогда ему не понравлюсь.
От обиды слезы на глаза навернулись.
Я что, правда такая отвратительная?
Влага туманила взгляд; наверное, поэтому я сперва уловила какое-то движение рядом, а уже потом увидена смазанную тень. Хотела повернуться и спросить, куда меня занесло, но… между ребер вонзилась боль.
Острая.
Горячая.
Мешающая вздохнуть.
Пальцы, которыми я попыталась ощупать пострадавшее место, испачкались в чем-то влажном и теплом.
Луна, за что?!
Реальность снова рассыпалась брызгами, отправляя меня в темноту.
Глава 2
Над душой что-то назойливо пищало.
Пик-пик.
Пик.
Я же… не умерла?
Страх молнией прошиб от пяточек до макушки.
Разлепив пощипывающие глаза, я… для начала опять зажмурилась. Крепко. Потом осторожно поморгала. И лишь когда глаза начали слезиться и это дало необходимое увлажнение, смогла нормально смотреть на свет.
Осмотреться.
Больничная палата оказалась светлой, суперсовременной и… одноместной. Она совсем не походила на помещение, плотно заставленное кроватями, куда нас помещали в детстве, если мы вдруг начинали болеть. Там царили холод, неудобство и безразличие; может, поэтому болели в приюте редко. Я, к примеру, лишь однажды. Опыта хватило. Здесь же… это как будто была моя комната, но во много раз лучше. Удобная койка, которая, судя по всем этим кнопкам, могла принимать нужное положение и контролировать какие-то функции в организме больного, белье, пахнущее свежестью, теплое одеяло. Букет розовых лилий на столике, система климат-контроля, которая минимизировала в том числе и запах цветов, удобное кресло для посетителя, пресс-планшет… И много самой разной аппаратуры. От больничной до компьютерной панели, похоже, с полным подключением к сети.
Стыдно, но я толком не умею пользоваться ничем таким.
Необходимости как-то не было. Да и негде было научиться, если честно.
Даже пресс-планшета страшно касаться, хотя новомодная игрушка, заменившая обычные электронные газеты, вызывала жгучий интерес. И бороться за него здесь ни с кем бы не пришлось…
В голове щелкнуло, будто из-под замка вырвались некие неясные пока воспоминания.
Я пошевелилась… и обнаружила, что грудная клетка перетянута бинтами. Точно. Меня ранили. Ударили ножом на пляже. И я даже не знаю, кто и почему. Видела лишь смазанную тень.
Ох.
Но… не больно.
Боль будто выключили, заменив лишние ощущения каким-то непробиваемым спокойствием.
Еще пошевелилась. На пальце мешало что-то, и я бездумно его убрала. Монотонный писк моментально сменился пронзительным воем. Даже меня в наведенном лекарствами ступоре проняло, виски заныли о пощаде, и я поспешила вернуть зажим на палец.
Ох.
Блаженная тишина.
Ну, почти тишина.
– Мисс Рейтвуд. – В палату заглянула медсестра с вышколенной улыбкой. – Как вы себя чувствуете?
– Ничего. – В смысле, ничего не чувствую, но, наверное, стоит быть им за это благодарной. Все лучше, чем боль. – Простите, что наделала шума.
– Все в первый момент пытаются избавиться от индикатора, – понимающе склонила голову набок она. – Звуковой сигнал был слышен только в помещениях персонала, другие пациенты не потревожены.
Я облизала сухие губы.
Не проходило ощущение, будто я влезла в чужой дом, в чужую жизнь, в чужую шкуру. Заняла чье-то место и теперь этим пользуюсь. Пытаюсь быть той, кем не являюсь, хотя не имею на это права.
– Мисс Рейтвуд…
– Нежана. – Это был порыв. Мне вдруг остро захотелось вернуть себе хотя бы малую часть своей личности. – Мы обе знаем, что у таких, как я, не бывает фамилии.
Так бы я и поверила, что они взяли меня в крутую больницу по доброте душевной и не поинтересовались моей персоной.
– Не думайте об этом. – Кажется… ее улыбка стала человечной. Искренней даже. – Совсем скоро вы выйдете замуж и будете носить фамилию мужа. – И, подавшись ко мне, совсем тихо добавила: – Вы пример для всего Ньэгга. Пример того, что все возможно.
Да ладно?
Я?!
– Доктор скоро подойдет, – вновь сменила тон на деловой медсестра. – А пока давайте я вам покажу, где здесь что.
Куча женских штучек. Своя небольшая ванная с душем. Там даже фен был! Меня, правда, больше волновала вода в брендированной бутылке, потому что пить вдруг захотелось страшно.
А потом накатила слабость…
Визит врача с благородными сединами и приятными теплыми руками я переживала, отчаянно хлопая глазами в попытке держать их открытыми. Я старалась, но почти не воспринимала, что они там говорят.
Здесь.
Совсем рядом.
Меня правда ударили ножом. Очень опасно и серьезно. Чудо, что я осталась жива. И вдвойне чудо, учитывая, что мне пришлось пролежать на берегу какое-то время, пока меня обнаружили.
– Я его не видела, – сообщила на всякий случай. – Мне жаль. Наверное, я должна поговорить с полицией?
– Что вы, – торопливо заулыбался доктор. – Они отсмотрели записи с камер, этого достаточно. К вам позволено приближаться только представителю личной службы безопасности мага Нэшуорта.
– Отдыхайте и не думайте ни о чем, – поддержала медсестра. – Если что-нибудь понадобится, сразу зовите меня. Желтая кнопка прямо у кровати.
То, что я из себя выдавила, весьма отдаленно напоминало улыбку.
Опять это чувство… простреливший от пяточек до макушки страх.
Мне показалось или меня прячут от всех?
От стражей порядка и, возможно, от журналистов.
А ведь Блесс Нэшуорт был от меня не в восторге… От ситуации в целом, но от меня особенно. Вдруг это он организовал ту тень с ножом? Без магии тут явно не обошлось. А у кого в ней больше всего возможностей?
Правильно, у лидера элит.
Я понятия не имею, какие у него обязанности и полномочия, но все говорят… кажется, они использовали выражение «над законом».
Страх усиливался. Дурманил. Мешал вздохнуть.
И вместе с ним накатывала еще большая слабость.
Я и так хорошо держусь для той, которая минувшей ночью чуть не отдала Луне душу…
Не спать.
Мне ни в коем случае нельзя засыпать…
Захлебнулась отчаянной мыслью и нырнула в темноту.
Я выныривала из нее ненадолго во время перевязки, ужина и приема лекарств, но ясность в мыслях наступила только перед рассветом. Пришла с ощущениями. Сначала рана все же немного разболелась, но боль быстро перебил зуд на запястье.
Точно, там же…
Покраснение и припухлость сменились узором.
Хитрый символ. Сплетение линий. Так посмотришь – рисунок кажется серым, а под другим углом – переливается всеми цветами. Но нежно, как лунное сияние. Симпатично, если не думать о сопутствующих обстоятельствах и… о Блессе Нэшуорте.
О нем думать совершенно не хотелось.
Пошатываясь, я подошла к окну и на время зависла. Стояла и смотрела на огромный золотистый шар луны, утопающий в темных водах. Больница была построена на холме, и отсюда открывался потрясающий вид на город. На Мерверн, если я правильно определила.
Небо медленно становилось розовато-лиловым с серой дымкой.
Луна таяла.
Снаружи счастливо верещали птицы.
Босые ноги холодил пол, и если бы не это, я бы точно не уверовала в реальность происходящего. Я в больнице Мерверна. Я! И меня пытались убить ножом. И еще я идеальная пара главного мага Ньэгга. Нормальные люди такое называют везением, но везение какое-то… кривое, с горчинкой… и сияющее нежными бликами луны. Еще – пахнущее океаном и хвоей. Да, я наконец поняла, что там вмешалась еще за нотка.
Интересно, кто меня нашел?
И что обо всем думает Блесс Нэшуорт?
Да, так у меня и получилось перестать о нем думать!
Наверное, теперь мне надо бояться?
Пальцы погладили ткань больничной сорочки, под которой ощутимо проступала повязка.
4:48 утра. Что-то во мне невнятно болит, но ни умирать, ни засыпать я в ближайшем будущем уже не собираюсь. Значит, пора заняться делом. С этим решением я вернулась под одеяло и неуверенно включила интерактивную панель. И пресс-планшет тоже. Вчера мне показывали, как всем этим пользоваться. Надеюсь, справлюсь.
Что сказать… Три часа прошли познавательно. Пресс-планшет угрожал взорваться от обилия новостей о нас. Как же! Сама Луна осудила несправедливые порядки Ньэгга и свела нового лидера элит с простой девушкой. Такого еще не случалось! Ну… журналистам виднее, наверное. На Блесса Нэшуорта и так возлагали немалые надежды, теперь же он, еще толком ничего не сделав, стал едва ли не национальным героем, который обязательно «все изменит». Когда-нибудь. Ага-ага, верю. Этот сноб… Справедливости ради, вчера он все же дал интервью, где честно признал, что пока немного растерян, но заявил, что не собирается противиться голосу судьбы.
Меня называли скромной девушкой, просто красавицей и надеждой всех кругов. Конечно, репортеры поняли, что платье на мне пожертвованное, но пока этому факту умилялись. И как бы противопоставляли мою естественность всем безликим пустышкам, сделанным стилистами, косметологами и хирургами. Приятно, конечно, но… слишком много внимания.
Непривычно.
А вдруг я всех разочарую?
О покушении не писали вообще. Каким-то образом Нэшуорту удалось его скрыть. Нет, я верю, что вчера в центре внимания находилась именно церемония, но возникает закономерный вопрос: а полиция точно в курсе?
Не задумал ли «жених» сделаться «вдовцом», минуя стадию «мужа»?
Я катала эту мысль в голове так и эдак, почти привыкла к ней, когда дверь начала потихоньку открываться.
Не знаю, что именно меня насторожило, но инстинкт самосохранения заставил отодвинуть панель и вместе с планшетом стремительно скрыться под одеялом.
Затаиться.
Почти не дышать.
Секунда.
Две, три.
Я отчетливо слышала, как стучит мое сердце.
И со всей ясностью понимала, что напади на меня сейчас убийца, я решительно ничего не смогу ему противопоставить.
Блин.
Ненавижу эту беспомощность.
А тем временем тихие шаги прошли в палату…
У меня все обмерло внутри.
Шорох.
И тихий стук.
Нервы сдали, и я распахнула глаза.
– Доброе утро, – вежливо кивнул мужчина в деловом костюме и, уже не опасаясь наделать лишнего шума, грохнул на пол корзину с гортензиями и зашуршал пакетами. – Простите, не хотел вас разбудить.
– Вы кто?! – голос предательски сорвался.
– Витард Фарне. Доверенное лицо вашего жениха. – Он бросил взгляд на гостинцы и невесело хмыкнул. – Сегодня по какому-то случаю еще и посыльный.
– Коне-ечно, самому ему заявиться корона мешает. – Не знаю, зачем я это сказала.
– Корона? – удивился мужчина, который выглядел раза в два старше Блесса.
Наверное, у них так не говорят.
– Высокомерие, снобизм и непомерное чувство собственной значимости. – Обычно я не брызжу ядом, а тут… нашло.
Вдох-выдох.
Нужно восстановить спокойствие.
Вот еще, тратить эмоции на всяких!..
– Больше уважения, милая девушка. Мы ведь не хотим, чтобы общественность в вас разочаровалась? – Этот Витард Фарне приподнял почти отсутствующие брови. – Цветы купил Блесс. Но на визит у него не было времени, заседание правления Мервернского Банка уже началось.
– Чу́дно.
Гортензии радовали глаз всем спектром от голубого до неяркого фиолетового. Очень нежно.
– Вам ведь сказали, что он спас вашу жизнь? Нет?
– Как?
Это он нашел меня, что ли?
– Узор. – Он ткнул в меня пальцем, но имелось в виду, конечно, запястье. – Блесс ускорил его формирование. Разделил с вами силу. Так что не хотите демонстрировать признательность за положение, тогда хоть будьте благодарны за то, что все еще дышите.
– Получается, он был здесь? – Я нервно поерзала под одеялом и на всякий случай вцепилась в пресс-планшет.
– Вчера утром, часа три.
Ну и что это должно значить? Нэшуорт ни при чем? Передумал в процессе? Или мне тут пытаются запылить мозг, чтобы была послушной?
– Известно, кто на меня напал? – На самом деле это сейчас куда важнее личных отношений.
– Пока нет, но мы над этим работаем.
И все равно тебе ничего не скажем, потому что не твоего ума дело. И вообще, происхождением не вышла.
– А…
– Здесь вещи. Одежда и обувь, – перебил Фарне, указывая на два самых больших пакета. – Также кое-какие мелочи, банковские карты, немного налички, пресс-планшет, трекер со всем функционалом и карт-ключ от слоттерса. Там внутри еще надо настроить систему под вас, но это не сложно.
– Я не управляю слоттерсом, – поспешила я сообщить, видя, что он собирается говорить что-то еще.
– Прошу прощения? – Видимо, почти незаметно приподнятая бровь – максимум доступной ему реакции.
Да что ж они в своем Кейтсе все такие каменные?!
Зато я с тихим внутренним ликованием объяснила еще одному снобу, что сирот из Рейтвуда никто не учит водить, обращаться с техникой и еще многим полезным вещам. Хорошо, учат читать и писать, и на том спасибо. Потому что если приюту опять урежут финансирование, дальше может не быть уже даже этого.
Судя по офигевшему лицу, он оценил.
И очень быстро смылся.
Я же продолжила изучение актуальной информации, которое так не вовремя прервал своим появлением Витард Фарне.
С новостями, пожалуй, все. Теперь надо как-то понять, кто такой этот Блесс Нэшуорт и с чем его едят. Для этого вновь пришлось обратиться к интерактивной панели. Ладно, кусать этого ядовитого моллюска я не планировала, и так ясно, что он мне не по зубам. Но узнать о нем хоть немного хотелось.
Еще хотелось сказать, что не хочу быть его невестой. И всего остального тоже не хочу.
Боюсь.
Но я не настолько дурочка! Очевидно, что эти щупальца уже сжались и добычу, то есть меня, не выпустят. К тому же это мой шанс не просто выбраться со дна, но и вырваться из Рейтвуда. Да я даже не мечтала о таком!
Огромная удача. На грани фантастики.
Но все равно страшно.
И неприятно.
Есть!
Учитывая, что я все еще крайне неуверенный пользователь, информация вряд ли была полной, но хотя бы кое-что. При взгляде в серьезное лицо на первом же открывшемся фото меня передернуло. Кажется, Блесс Нэшуорт всегда был таким! Сеть щедро высыпала на меня снимки с разных мероприятий, открытие того, церемония этого… предвыборная кампания, магическая деятельность, церемония вручения дипломов в престижной академии, чуть раньше – соревнования, награды, кубки. И грамоты за отличную учебу, конечно же. Были даже фото из начальной школы, и уже тогда он смотрел на мир так, словно именно на его плечах лежал весь груз ответственности за судьбу этого самого мира.
Не то чтобы я сама какая-то оторва, но ощущение, появляющееся рядом с этим Блессом, будто рядом с тобой непоколебимая скала, а не мужчина, если честно, пугало.
Холодная, неприступная скала.
С острыми камнями.
Захотелось поежиться.
В свои двадцать четыре он выглядел лет на пять старше. Я даже удивилась, обнаружив, что у нас не такая уж большая разница в возрасте. Зато во всем остальном – бездонная пропасть. Единственный ребенок в магической семье, наследник, лучшее воспитание и образование. Все лучшее. Повезло этому Блессу… Я закусила губу, запрещая себе завидовать, а в следующий момент это чувство испарилось дымкой. Мать умерла, когда ему было шесть. Закрытая школа. Закрытая академия. Получалось, что его жизнь мало отличалась от моей.
Снова укусила себя за губу.
Проникаться тоже не стоило.
Лучше вообще вытолкать этого Блесса из своей головы.
Чего доброго, возьмет и объявится, не приведи Луна!
А я еще не готова.
Терпение мое иссякло через три дня. Нет, в больнице было неплохо, но я чувствовала себя странно. Как будто меня не знали куда деть. И что со мной делать, тоже не знали. Цветы, которые каждое утро присылал Нэшуорт, лишь подтверждали это ощущение.
Красивые цветы.
Гортензии мне особенно нравились, аж сердце замирало. И ему, похоже, тоже, потому что их собралось уже три букета. Или же они нравились тому, кто букеты для меня заказывал. Сомневаюсь, что Блесс «я-очень-занят» Нэшуорт занимался этим сам. Ни за что не поверю.
Рана уже почти зажила, что совершенно странно и подозрительно быстро. Но врачи вроде бы одобряли, и я чувствовала себя нормально.
Так чего здесь валяться?
Я же тут не пленница? Нет?
Собственно, об этом и спросила врача. Даже сама нашла его ради такого дела.
– Разумеется, вы можете покинуть больницу в любой момент. Больше того, я считаю, вы уже достаточно восстановились. – Но все-таки он посмотрел на меня как-то странно. И деликатно кашлянул. – А что об этом думает маг Нэшуорт?
Ясно.
Оказаться крайним никому не хочется.
– Давайте в случае чего скажем ему, что я прорвала оцепление и сбежала, – предложила весело. – Обещаю не отпираться!
Меня попытались уговорить связаться с женихом, но… они здесь и сами прекрасно видели, что он ни разу меня не навестил. Так что я невеста свободная, куда хочу, туда иду! Хоть вон из больницы, хоть в приют.
Идти-то мне больше и некуда.
Во всех гаджетах были вбиты контакты Блесса Нэшуорта, но это просто смешно.
Впрочем, через несколько минут мне стало не до смеха. Появилась проблема и обозначила себя в полный рост. Приятная в каком-то смысле, но все равно проблема. За прошедшие дни у меня скопилось некоторое количество вещей. Не в охапке же их нести? Я даже подумывала вытащить цветы из корзины и воспользоваться ею, когда медсестра предложила:
– Закажите сумочку из магазина. Придется немного подождать доставку, но нужно же вам куда-то сложить вещи. Ваша, наверное, так и осталась на пляже, если вам ее не принесли.
Наивная. У меня никогда не было сумки, как и телефона, планшета и еще многих вещей. Да что там, их в Рейтвуде почти ни у кого не было. Ну, так чтобы полного набора. И сейчас мне отчаянно хотелось поддаться гордости и не прикасаться к выданным женихом деньгам, но… это глупо. Тем более все равно придется оплатить проезд.
Сдаюсь, ладно.
Включила интерактивную панель.
«Купить сумку в Мерверне».
Правда, предыдущим пунктом негласно шло «охренеть от цен». Может, лучше все же воспользоваться корзинкой? С другой стороны, лимитов мне никто не обозначал… В крайнем случае Блесс мне голову оторвет. Или этот его доверенный.
Дальше встала проблема цветов. Хотелось забрать гортензии с собой, но… это было бы странно.
Блин, я понятия не имею, как жить в их мире и не выглядеть идиоткой!
Еще очень хотелось полететь на побережье и увидеть его при свете дня.
И понять, какое будущее меня теперь ждет.
Но я лишь позволила медсестре вызвать для меня слоттерс-такси и назвала адрес приюта. Похоже, мне теперь можно пересекать незримые контуры кругов, потому что никто и слова не сказал. В момент прохождения сквозь щиты, правда, давило голову и страшно мутило, но… тоже новые впечатления.
А в хорошо знакомом и привычном Рейтвуде я позволила себе маленькую вольность: попросила водителя сесть у магазина и накупила самых разных конфет.
Порыв, но… я же не каменная глыба, в отличие от некоторых!
Хотя бы дети будут довольны, а я прослежу, чтобы все досталось им.
Двери приюта впустили меня без проблем. Только трекер на запястье издал короткий звук, по небольшому экрану побежали какие-то символы, но все тут же погасло. Я не особенно разбираюсь в таких штучках. Сама не знаю, зачем нацепила его.
– Смотрите, Нежка пришла! – прокричал кто-то из малышни, опасно перегнувшись через перила на втором этаже.
– И как она?
– Как обычно, что с ней сделается?!
Невольно улыбнулась. Приятно обнаружить, что новости сюда по-прежнему не спешат. Да и дети ими просто не интересуются.
– Народ, – я выразительно потрясла пакетами со сладким, – налетай!
Минуты не прошло, как холл заполнили топот многочисленных ног, смех и шуршание оберток. Я не могла перестать улыбаться. Сейчас вдруг отчетливо поняла, что всю жизнь мечтала это сделать. Ведь в этих стенах так мало бывает счастья!
О, а вот и Игль.
Не очень довольная.
– Нежана? – Она явно не ожидала меня здесь увидеть. – Хм. Приятно, что ты нас не забываешь.
– Моя комната еще за мной? – спросила, ни на что особенно не надеясь и боясь услышать ответ.
Если меня сейчас выставят на улицу…
– А она тебе нужна? – Игль взглянула на меня испытующе, как смотрела на нас в детстве, прикидывая, кто стащил из кухни пожертвованные конфеты.
Никогда не ошибалась, к слову.
– Да.
– В таком случае можешь ее снова занять. Я договорюсь с директором.
Утром следующего дня я подходила к дверям библиотеки. Чуть раньше медсестра из приюта осмотрела мою рану. Обругала, конечно, но все, что надо, сделала. Будто ничего и не менялось.
Губы дрогнули в грустной улыбке.
Ну, хотя бы меня не выставили вон. И даже про заканчивающийся срок пребывания в стенах приюта не напомнили.
– Нежка! – окликнули меня за спиной. – Ну Нежка же! Постой!
Остановилась не сразу я исключительно от неожиданности.
Похоже, Вита гналась за мной от самого приюта и успела сильно запыхаться.
– Стою.
– Ну как, он дал тебе магию? – Девочка как-то странно посмотрела на меня.
Забавно, но ей первой пришло в голову об этом спросить.
– Все немного сложно. – Я задумчиво потерла узор на запястье.
Если он правда спас мне жизнь, то я не стану настаивать на чем-то еще. Никогда не мечтала стать особенной, а всякие странные штучки меня больше пугают.
– А Эви? – Так вот в чем дело! Малявку интересовала вовсе не я. – Она была там?
– Ее же не выбрали, – напомнила осторожно.
– Знаю, – тряхнула кудрявыми волосами девочка. – Но она такая красивая! И она сказала, что все равно получит дар. Что знает, как этого добиться и без Луны. Могла и пролезть как-нибудь… Так ты ее видела? Она так и не вернулась после церемонии. Пропала.
Да, я тоже помню, что и каким тоном говорила наша фифа.
Но…
– Может, ее неделя закончилась и она нашла, куда съехать? – предположила я осторожно.
Дети в приюте рано взрослеют, но все равно не хотелось пугать Виту.
– Она не забрала вещи, – с выражением «ну ты и дура» возразила мелкая.
– А Белиса? Она вернулась?
– Да кому она нужна! – отмахнулась девочка. – Я так и думала, что ты ничего не знаешь! Никакого с тебя толку.
Вита развернулась и с крайне деловым видом зашагала обратно.
Не знаю, где я там звезда. В родных местах все по-прежнему.
Ладно, мне оставили комнату. Не подселили соседку, хотя моя съехала уже давно. И не выбросили мои вещи.
Путаясь в мыслях, я толкнула дверь библиотеки.
– Что вам угодно? – немного чопорно поинтересовался со своего места библиотекарь.
Еще не старый, но какой-то… пыльный, что ли. Волосы зачесаны на манер фотографий начала века, костюм старомодный, будто он нашел его на чердаке своего деда. Часы на запястье – обычные, без каких-либо хитрых функций. Вежливый до холодности вид.
– Злодейка к месту отбывания повинности прибыла, – бодро объявила я и сама вздрогнула: в тишине библиотеки мой голос звучал громче в несколько раз. – Нежана из приюта. Я влезла сюда как-то ночью. Помните?
Не скажу, что в его лице что-то переменилось, но он помнил.
– Милая девушка, инцидент давно забыт. – А если верить возмущению, взметнувшемуся в глазах, – нет совсем! – В связи с вашим изменившимся статусом…
– Но ведь закон один для всех, – возразила я и упрямо вздернула подбородок. – Разве нет?
Библиотекарь поморщился.
И, кажется, проглотил резкий ответ.
– Разумеется, но…
– Но я страшно раскаиваюсь, горю желанием искупить свою вину и готова приступить прямо сейчас! – И подкрепила звучавший в словах энтузиазм лучезарной улыбкой.
Обстоятельства, может, и поменялись, но вот мои планы – нет. Невозможно угадать, что Блесс Нэшуорт собирается делать с привалившим ему счастьем. То есть со мной. А значит, мне по-прежнему нужно зацепиться в библиотеке.
Предельно простая логика.
И библиотекарь в этот раз даже не поморщился.
– Что же… Нежана, оставайтесь. Видите те стопки?
Я кивнула. Вес зависших над моей головой трудностей еще в прошлый раз оценила.
– Это книги на списание, их нужно перенести на чердак. Также требуется освободить два ближайших к ним стеллажа.
– Я поняла!
– Поскольку вы девушка, притом с недавних пор не простая девушка, зараз будете брать не более пяти томов, – развеял мой главный страх новоиспеченный начальник. – Число дней, которые вам придется отработать, определю я сам, исходя из вашего усердия.
Я еще раз кивнула, при этом очень стараясь не выглядеть восторженной дурочкой.
Спасибо, дорогой жених! Кажется, благодаря тебе я получу работу мечты!
Я успела сделать несколько шагов по проходу, направляясь к своим обязанностям, как на меня вылетело что-то пыльное, подхватило, сжало в объятиях и закружило.
– Нежечка! – пропыхтел Рик. – Вернулась! А мы думали, больше никогда не увидим тебя!
Я обхватила его ногами за пояс и тихонько всхлипнула куда-то в пухлую щеку. Вот теперь правда чувствую себя дома. Хоть и в библиотеке.
– Ты стояла там, такая красивая, – продолжал лепетать Рик. – Красивее всех этих блестящих теток. А потом засветилась и пошла к тому типу. Он хоть тебя не обижал?
– Нет. Мы вообще почти не общались.
Рик наконец отпустил меня, и то лишь для того, чтобы всмотреться в мое лицо.
– Придурок, – постановил друг с непоколебимой уверенностью. – Он просто не понимает, как ему повезло.
– Да так даже лучше! – заверила я. – Честное слово!
Он еще раз посмотрел на меня сияющими глазами. Так, будто видел в первый раз.
– Вы двое здесь, чтобы работать, – донеслось от стола главного библиотекаря. – Чем вы там занимаетесь?!
Звучало устрашающе, но мы оба почему-то прыснули.
– Идем, я тебе здесь все покажу, – важно приосанился Рик и за руку потянул меня вглубь библиотеки. – Не обращай внимания на старину Зенни. Он лает, но не кусается.
Кажется, библиотекарь там поперхнулся собственным возмущением.
Задание у нас сегодня было одинаковое, так что Рик заодно успевал шепотом информировать меня о местных правилах и пересказывать новости. Его не уволили, чему прямо сейчас он рад больше, чем когда-либо. Работа несложная, правда, скучная. Спрятаться за стеллажами и съесть принесенный с собой пирожок или вздремнуть не получится, библиотекарь бдит. А так… Все новости в основном касались меня, но в них было больше блеска, чем в моей настоящей реальности.
Так же шепотом я поведала другу о ранении и больнице. Не стала упоминать только о том, как внезапно оказалась на пляже. Уже во второй раз, между прочим. Было страшно и как-то неловко об этом говорить. Всем существом хотелось притвориться, что этого не было.
Потом таскали книги в молчании, к громадной радости библиотекаря. Но в этом молчании было столько взаимной поддержки, что я счастливой бабочкой взлетала на чердак и спускалась обратно. Некоторые книги были такими истрепанными, что просто рассыпались в руках. Как объяснил Рик, здесь только те, что не представляют ценности. Те, которые можно починить, уже снесены в подвал, после обеда с ними работает сам Зейн Гиберт. А на чердаке имелся специальный люк, к которому раз в неделю подлетает мусорный слоттерс.
Рутинное занятие открывало простор разным мыслям. И если поначалу я думала в основном о себе и своем будущем, то позже, расслабившись, невольно впустила в голову воспоминания. Блесс Нэшуорт во время того, как маги вместе колдовали между сушей и водой. Сосредоточенный, с подкатанными до локтей рукавами… а потом такой уставший, что, казалось, он едва держался на ногах. И гортензии.
И шелковая рубашка другого парня, в которой я сегодня спала, что было неправильно, неестественно, но… так завораживающе!
Блин, где отключается взбесившийся поток мыслей?!
Руки болели, и колени от бесконечной беготни вверх-вниз по лестнице немного дрожали, но зато мистер Гиберт накормил нас пирожками с вареньем. Мол, ты слишком худая, тебе надо есть, и вообще, меня не похвалят, если ты тут загнешься. Пирожки оказались вкусные. Но еще больше мне понравился ароматный чай. И возможность согреться, потому что в старом здании библиотеки главным жителем давно стал холод, поначалу незаметный, но через некоторое время пробирающий до глубин души.
Я старалась делать все как надо.
И библиотекарь уже смотрел на меня чуть более снисходительно.
Жизнь определенно налаживалась.
