Кейси Эшли Доуз
Селение
– Зачем? Куда это пойдет?
Чтобы заглушить смех, который уже начинает опасно вырываться из его глотки, Кенни свободной рукой закрывает рот и принимается активно имитировать захлебывающийся кашель. Вилма даже не обращает на него внимание, зато я вот прилагаю титанические усилия, чтобы сохранить невозмутимость на своем лице.
Жму плечами:
– Да никуда. Просто на память о поездке. Да и людям интересно наблюдать за нашим путешествием – она продолжает смотреть на меня в упор, не мигая, и тогда приходится выкинуть козырь – считай это платой за бесплатное участие в нашей экспедиции.
Вилма жестко фыркает:
– Платой за бесплатную?
Вижу ее скептичным настрой, еще более сдвинутые к переносице брови и понимаю, что договориться не выйдет. Потому, как истинный журналист (которым, я надеюсь, мне предстоит стать), попросту залетаю сходу, моментально повернувшись к объективу таким образом, чтобы мы с Вилмой оба попали в кадр:
– Итак, четвертый участник нашей группы – Вилма.. – повисает неловкое молчание, и обернувшись к ней, щелкаю пальцем с глубокомысленным видом – ты.. не говорила своего второго имени и фамилии? Можешь назвать?
Ее плотно сомкнутые губы расходятся в злорадной улыбке:
– Конечно, записывай. Вилма-Поцелуй-Мой-Зад-Кретин – она показывает средний палец в камеру и залезает в свою тачку, демонстративно громко хлопнув дверью.
Беззаботно жму плечами, после чего поворачиваюсь обратно к объективу с самым невозмутимым видом:
– Вилма утверждает, что она внучка исчезнувших в Ведьмином селе Салемских потомков. Больше нам о ней пока ничего не известно – теперь уже киваю Кенни – погнали к последнему.
Друг, наконец, дает себе волю и гогочет, сгибаясь пополам:
– Не, чел, ну свою роль она уже выполняет на твердую пятерку.
Смеюсь, плотно прижав кулак ко рту:
– Я же говорил – она устроит нам шоу.
Роба мы находим в паре ярдах оттуда – он стоит обособленно ото всех и с чем-то возится в своем телефоне. Заметив нас робеет и неловко поправляет очки на носу, переводя недоуменный взгляд с меня на Кенни.
– Все норм – киваю ему – просто пара слов о тебе. Мы делаем небольшие превьюшки об участниках экспедиции.
– А.. – неуверенно кивает он – ну ладно.
Вновь поправляет очки, после чего одергивает футболку и так выпрямляется, точно ему кол в зад вогнали. Не хватает только щелчка фотоаппарата, который выдаст первоклассный снимок для школьной доски под названием «гордость нашей школы».
И тут меня осеняет:
– Черт, я забыл назвать возраст Вилмы.
Кенни с готовностью переводит камеру с Роба опять на меня:
– Валяй.
– В общем, возраст предыдущего участника, Вилмы: двадцать лет – подумав, решаю нужным добавить – с ее собственных слов.
– Ага – и вновь переводит камеру на Роба.
– Итак – я встаю рядом с ним – наш пятый участник Роберт Норман Дженсен.
– Йенсен – неуверенно поправляет он.
– А, прости – киваю я – Йенсен.
– У меня шведские корни – непонятно зачем поясняет он – там принято произносить Йенсен. Это шведская фамилия.
Повисает неловкая тишина. Вижу, что Кенни еле держится, потому беру все в свои руки:
– Отлично. Как видите, наша экспедиция включает в себя не только американцев, но и представителей других наций.
– Нет, я американец– вновь вмешивается он – живу здесь, и родился здесь. Просто у меня есть корни.
– Корни это отлично – киваю я и теперь Кенни не выдерживает.
Сгибается в беззвучном хохоте так, что только плечи трясутся, после чего разгибается и поясняет:
– Простите, живот схватило. Продолжаем.
– Окей. Так, Роб – уточняю – могу я тебя так называть?
– Да.
Он отвечает это с таким серьезным видом, словно я спросил, могу ли откусить от его ход-дога.
– Отлично. Робу 18 лет. Скажи, что заставило тебя откликнуться на мое объявление в сети? Давно ли ты интересуешься историей Ведьминого Села или это было спонтанное решение?
– Нет – вдумчиво отвечает он, не спуская глаз с камеры, хотя следовало бы смотреть на меня – это не спонтанное.. решение. Я всегда интересовался возможностью существования какого-либо мира, помимо нашего. Возможно, какой-либо формой жизни, кроме существующей и нам известной. Мне любопытно знать, действительно ли мы живем параллельно с неизвестным нам миром, и если да, я хотел бы найти доказательства, подтверждающие это.
– Интересно – сдерживая смешок, отвечаю – то есть ты в этой экспедиции за доказательствами существования чего-то сверхъестественного?
– Именно – соглашается он – или же за их опровержениями.
– Тебя интересует само наличие этой природы, или же именно Ведьмино Село?
– Мне важно разрешение для себя этого вопроса, как такового. Ведьмино Село стало просто наиболее приближенной ко мне геопатогенной зоной.
Вижу, как непонимающе нахмурился Кенни, и поясняю:
– Типо аномальная. Где творится всякая ерунда.
– Или теоретически может происходить, исходя из ранее зафиксированных наблюдений – вставляет Роб.
Кенни вздыхает и, пока Роб отвлекается, показывает мне ладошкой у горла. Что означает – пора заканчивать с ним.
– Что ж, спасибо Роб. Надеюсь, нам всем повезет найти в этой экспедиции то, за чем мы едем.
Роб кивает и, судорожно засунув мобильник (который уже начал скользить в его вспотевших руках) в карман, спешит к машине, куда уже забрались Лиззи и Мэри Джо.
– Отлично – оборачиваюсь к Кенни – вот и все, больше шума. Погнали.
– Погодь – смеется он, не спуская с меня камеры – ты забыл последнего участника и главного организатора этого дерьма.
Я смеюсь и отмахиваюсь:
– Кончай, чувак.
– Ничего не знаю. Давай. Поболтай сам с собой, я в этом деле не шарю. Сделай какую-нибудь пафосную мину.
Мы гогочем и в итоге я сдаюсь:
– Я шестой.. или первый? – обращаюсь к Кенни, но тут же сам себя перебиваю – не важно, в общем, я крайний участник экспедиции. Меня зовут Джейк Лиам Сайтрек, мне 19 лет. Родился и вырос в Хейдленде, как и все остальные. Ведьмино Село вызывало во мне интерес еще с детства. Отвечая на вопрос, который я задавал всем остальным «чего ты ждешь от этой поездки?»..
Нарочито выдерживаю очередную нагнетающую паузу, после чего усмехаюсь:
– Что ж, острых ощущений.
– Е-е-е, чувак – одобрительно улюлюкает Кенни – целиком согласен с тобой!
– Чертовски острых ощущений – смеюсь, когда друг уже тыкает камерой мне в самое лицо, после чего заговорщицки добавляю едва слышно – если мы не найдем там призраков, то я как минимум планирую заныкать оттуда пару безделушек и продать их за кучу баксов на е-бэй.
Кенни вновь начинает смеяться, а я опять делаю пару шагов от камеры, чтобы было видно не только мой нос:
– С вами Джейк Сайтрек и мы начинаем нашу поездку в Ведьмино Село.
– Снято!
Глава 2
Мэри Джо
Я сижу на заднем сидении и смотрю через заднее стекло на Кенни и Джейка, что стали дурачиться сразу же, едва их компанию покинул Роб. В отличии от них, у нас в машине сейчас обстановка не такая же веселая. Роб молча залез в салон, ко мне назад и уставился в свой мобильник. Едва он здесь появился – как Лиззи, сидящая спереди (логично, учитывая что Кенни поведет тачку) тут же замолчала, начав чрезмерно внимательно рассматривать ногти на руках.
Поначалу я собиралась затеять разговор втроем, чтобы несколько познакомиться, но пару мгновений взгляда на Роба стало достаточно, чтобы понять – этого парня не разговорит и Апостол Петр, расспрашивая о его грехах пред вратами Рая.
Откровенно говоря, мне не очень нравится эта поездка.
И дело не в каких-то слухах и суевериях касательно Ведьминого Села. Да, когда нам было по 12, Джейк и Кенни (как и почти все мальчишки Хейдленда) здорово увлекались этой темой, изображали из себя колдунов и вурдалаков, и прочно были убеждены, что то покинутое село обладает какой-то силой. При том даже толком не могли сказать какой.
Но нам уже не по двенадцать, и положа руку на сердце, никто из нас давно не относится с таким трепетом к покинутой деревне и не грезит мыслью в самом деле увидеть там что-то необычное, помимо поросших бурьяном земляных троп. Честно говоря, я даже не понимаю, к чему эта поездка. Иногда мне просто кажется, что Джейк не может найти новую цель, пока не покончит с предыдущей. В детстве он всегда хотел посетить Ведьмино Село, но с годами его стремление попасть туда перешло на какой-то уровень фанатизма. Он захотел там переночевать, обойти его с ног до головы и едва ли не поспать в кроватях (если те еще сохранились) людей, что жили там, пока не исчезли в один-прекрасный день, оставив все свои вещи.
Мне кажется, останови его и спроси – с какой действительно целью он это делает, то на мгновение он беззаботно улыбнется своей фирменной улыбкой, после чего дернет плечами и скажет что-то типо «ну, мы же всегда хотели».
И ладно бы поездка. Но его стремление взять с нами незнакомых людей – вот, что действительно мне не нравится. Люди, которых мы видим впервые в жизни, причем далеко не самые приятные из тех, кого можно было найти. Роб – открытый интроверт, и едва ли он сильно уж приобщится к нашей компании. Такое чувство, что он вообще «не от мира сего». Вилма.. вообще отдельная история. Лично я с ней еще ни разу не говорила, но желания и не возникает. Едет на своей машине, огрызается на любое слово, отказалась взять в багажник часть общих вещей. Надменная и грубая.
Такое чувство, что когда Джейк выбирал нам попутчиков – поставил фильтр «самые отбитые и конченные», выбрав по итогу тех, кто со значительным отрывом возглавлял этот список. Он считает, что это сделает поездку более насыщенной и слегка разбавит нашу обычную состоявшуюся компанию.. но лично мне кажется, что они лишь все испортят. Это будет пять дней Ада.
Зачем же я тогда согласилась на это?
За тем, за чем же и подала документы в университет Нью-Йорка. Из-за Джейка.
Наша группа сформировалась, когда мы были во втором классе. Кенни и Джейк в это время перешли в третий. Они учились в одном классе, мы с Лиззи тоже. Разница в год обычно весьма существенна для детей, когда им по 8-9, а гендер так и вообще играет решающую роль, однако каким-то образом мы смогли подружится. И не то чтобы «кто-то с кем-то, а остальные ходят особняком». Нет.
Это действительно невероятно, но мы вправду смогли подружится все вчетвером. Наша дружба действительно всецельная и искренняя. Если двое уйдут в магазин, между оставшимися не возникнет неловкой паузы или что-то типо того. Что с Лиззи, что с Джейком, что с Кенни я чувствую себя, как с братьями и сестрами, и они испытывают аналогичные чувства. Такое случается с большими компаниями (особенно, если они зарождаются в детском возрасте) очень редко. Детям обязательно нужно дружить «против кого-то». И обычно, выбирается один из друзей, если их больше трех.
У нас получилось сохранить нашу дружбу. И сохранить не просто как данность, а сохранять ее годами. Но конечно, не было ничего удивительного, когда в средней школе Кенни и Лиззи закрутили роман. Это были не их первые отношения, и не последние. Оба взрывные, горячие нравом, они то сходились до расходились.
Когда в старшей школе завязались отношения у нас с Джейком – никто не удивился. Почему-то все считали, что если двое из друзей закрутили роман, то оставшиеся двое (если это парень и девушка) тоже обязательно должны найти себя друг в друге. Обычно так не происходит, но наша дружба во многом может считаться необычной.
На самом деле, в Джейка сложно было не влюбиться. По нему убивались почти все девчонки в школе, несмотря на то, что он никогда не отличался физической подготовкой. Худенький, не выше 180 см ростом (что для парней порой даже считается низковатым), но тот еще красавчик. В нем гармонировало все – от темно-золотистых волос (которые он никогда в жизни не остригал короче ушей, получая отдельное удовольствие постоянно их «ерошить» и поправлять) до ярко-серых пронзительных глаз. Его широкая улыбка способна была влюбить с первого взгляда, а мелодичный раскатистый смех был готов завершить начатое. Да, он никогда не отличался формой, но зато у него хлестала через край харизма. Кенни был капитаном баскетбольной команды, зато Джейк был душой совершенно любой компании, в которую попадал. Его любили одинаково и девчонки, и парни. Кто им не восхищался – те уважали. Он умел завоевать симпатию и произвести впечатление, даже особо не заморачиваясь над этим – и едва я увидела его, вернувшимся этим летом, поняла: за этот год ничего не изменилось.
И как по мне – когда Джейк тогда обратил на меня внимание, то в лотерею сыграла я. Потому что к тому моменту, когда он разглядел во мне кого-то, кроме лучшей подруги, я уже как года полтора сходила по нему с ума, тщательно скрывая это за ширмой волос и шуточек, боясь испортить этим нашу коллективную дружбу.
В общем, когда у нас с Джейком все завертелось, я искренне считала, что вот наши-то отношения эталонные. У нас не было «качелей», не было пустой юношеской ревности, не было постоянных «сходов-расходов», как у Кенни с Лиззи. Да, как и все подростки, мы бывало сильно ругались и артачились, но в целом наши отношения можно было назвать не по годам осознанными. Мы словно были двумя половинками одного целого.
Но как то часто бывает, судьба решила проучить излишне высокомерных. И мои «идеальные отношения» рассыпались там, где без каких-либо трудностей преодолели все препятствия отношения Кенни и Лиззи. А именно испытание «расстоянием».
Мальчики, как я и говорила, старше нас на год. Разумеется, окончить школу и определиться с дальнейшей позицией в жизни им так же предстояло годом ранее, чем нам. И конечно же, никто в своем уме не пожелает остаться в Хейдленде, городке, где лишь один-единственный колледж: для тех, кто на вопрос о форме планете задумается дольше, чем на пять секунд.
И это нормально. Я была готова к тому, что Джейк уедет, и за целый год мы, вернее всего, сможем увидеться лишь на рождественские каникулы, а потом аж на летние. Но я знала, что это не страшно – ведь так будет лишь год, после чего я тоже закончу школу. Какого же было мое изумление, когда я узнала, что Джейк считает совсем иначе.
Он весьма четко обозначил свою позицию к середине июля того года. Заявил, что не верит в отношения на расстоянии и все такое подобное, и что лучше нам расстаться «на берегу», чем заводить любовные интрижки на стороне в тайне, врать друг другу и растерять не только отношения, но и всякие дружеские чувства и какое-либо уважение друг к другу. Он сказал, что не хочет терять нашу дружбу, нашу компанию, потому честно предлагает разойтись до его отъезда.
Когда же я попыталась возразить, поставив в пример Кенни и Лиззи, которые совсем не собирались расходиться, хотя ситуация была совершенно аналогичная – Джейк, чуть понизив голос, заявил, что Кенни намерен гулять, как не в себя, и если тот готов ставить их общую дружбу под вопрос из-за нежелания обозначить с Лиззи все точки над «и», то он, Джейк, не собирается идти на такой «риск».
Не знаю уж, действительно гулял Кенни весь этот год или нет, но мы с Джейком и правда расстались. Однако, парня я не нашла, а когда увидела Джейка на рождество поняла, что никто кроме него мне и не нужен. Я просила Лиззи в обход узнавать у Кенни о делах на личном фронте Джейка, и вроде бы как у того не было постоянной пассии.
Потому, когда он, едва приехав с Нью-Йорка в начале июля заявил, что собирает поход в Ведьмино Село и предложил нам всем, как «в старые добрые» собраться туда вместе с ним – я сразу же согласилась, невзирая на собственные противоречия.
Вдалеке от городской суеты, природа, безмолвие покинутой деревни и только мы вчетвером (тогда я еще не знала об изменениях в его первоначальном плане). Это виделось идеальным. Я знала, что Лиззи с Кенни будут заняты друг с другом, и рано или поздно я смогу заговорить с Джейком о нас. Сообщу, что все так же люблю его, наверняка он ответит тем же, после чего я расскажу о том, что подала документы к Нью-Йорк, а это значит, что расстояние больше не станет служить нам помехой и мы вновь можем быть вместе.
Эта поездка планировалась как идеальный романтический выезд за город. Свежий глоток воздуха.
А потом, за пару дней до выезда, Джейк, точно обухом по голове, сообщил нам о Вилме и Робе.
И теперь я даже не знаю, что из этого выйдет.
Но уж точно не романтическая поездка.
– Эй, мы всё! – гогоча, Кенни вваливается на водительское сиденье, а Джейк открывает дверцу со стороны Роба.
Делает это так резко, что бедняга вздрагивает и, потерявшись в пространстве, вместо того, чтобы подвинуться – просто выскакивает из машины, точно ужаленный. Джейк, переглянувшись с Кенни, с трудом подавляет смех и невозмутимо забирается внутрь.
Когда он придвигается ко мне, я дурачливо кривляюсь, показывая свое мнимое неодобрение их потехами над Робом, как в прежние времена скрывая истинные эмоции пеленой шуток и приколов.
Джейк же, очевидно, слишком занят своей экспедицией, чтобы это заметить. Приняв все за чистую монету, он хохочет и показывает мне язык, после чего, оказавшись на заднем сиденье по центру, чуть склоняется к Кенни и что-то обсуждает касательно их маршрута.
Сконфуженный Роб забирается обратно и осторожно прикрывает дверь. Настолько осторожно, что та должным образом не захлопывается и ему приходится все это проделывать вновь.
Вздохнув, я откидываюсь на спинку сиденья и провожу рукой по грязному стеклу, стараясь хоть немного его облагородить, чтобы Джейк, желая наблюдать за пейзажем по ходу езды, обращался к моему стеклу, а не к какому другому.
– Ну, все готовы? – Кенни, оборачивается к нам, после чего без всякого стеснения засасывает Лиззи.
– Готовы? – Джейк оглядывает нас с Робом, после чего вновь скашивает глаза к переносице, кривляясь, и они с Кенни скандируют что-то вроде индейского клича.
– А что с Вилмой? – уточняет Лиззи без особого энтузиазма.
– Она поедет следом за нами.
– Ну да – усмехается Кенни – она же крутая телка, у нее своя тачка.
– А, ну ладно.
Кажется, если бы ответом было «она поперхнулась и умерла», Лиззи ответила бы точно так же с точно таким же тоном.
Глава 3
Джейк
Мы выезжаем из Хейдленда, когда мобильник показывает без четверти пять. Увидев, на что я смотрю, Мэри Джо фыркает:
– Мы вам говорили – шевелитесь. Пять часов, а мы только выехали.
– Все норм, к десяти будем – а если Кенни захочет пива, то долетим и к девяти. Лето, темнеет поздно.
Поворачиваюсь к ней и изображаю приведение:
– Или ты боишься злых-вредных-духов-Салема? У-у-у.
Она хохочет и хлопает меня ладошкой по плечу:
– Говнюк!
Усмехаюсь:
– Да, я в курсе.
– Зря вы недооцениваете возможность паранормальной активности в этом месте – бесстрастным деловым тоном заявляет Роб, но при этом краснеет, как рак (видимо, поражаясь собственной храбрости открыть рот).
– Мы? Да никогда – заявляю я, с трудом сдерживая смех.
Украдкой гляжу в зеркало салона и встречаюсь взглядом с Кенни. В следующее мгновение мы уже оба сотрясаемся от беззвучного смеха, каждый ловко объясняя это на свой манер. Кенни вновь жалуется на живот, а я теперь уже, в свою очередь, имитирую приступ кашля. Лиззи зажимает ладошкой рот, а Мэри Джо, такта ради, отворачивается к стеклу, но ее плечи предательски дрожат.
Роб, видимо, все-таки понимает, что мы смеемся – и смеемся над ним, потому как тут же замолкает, покраснев еще больше.
– Я лишь хочу сказать – бормочет он в итоге еле слышно – что следует непредвзято относится как к возможности существования отличной от нас энергии в той или иной форме, так и к невозможности ровно до того момента, пока мы не получим доказательства или опровержения.
– Молчаливым ты мне нравился больше, чувак – замечает Кенни, более не сдерживая смех.
– Кончай – я толкаю сиденье друга коленом и киваю Робу – не обращай внимание, он придурок. На самом деле реально будет круто, если мы что-то найдем. Просто Кенни провалил базовый школьный курс и потому любые более или менее научные термины ввергают его в неконтролируемый приступ истеричного смеха.
Словно подтверждая сказанное, Кенни принимается гоготать, едва ли не задыхаясь.
– Вот видишь – невозмутимо говорю Робу – а это я даже не старался.
Но раскрепостить несчастного задрота обратно уже не под силу даже мне. На все это представление он даже не улыбается, отвернувшись к окну и накинув на голову капюшон от толстовки, будто бы силясь тем самым стать невидимым.
Тачку Кенни сотрясает пару раз, когда асфальтированная дорога борется с грунтовкой – и тогда я всерьез задумываюсь, справится ли она с земляными ухабами, по которым нам и предстоит в итоге попасть в Ведьмино Село? Тейлор – тот самый старший брат Кенни, рассказывал, что они едва-едва смогли заехать в деревню на крутом джипе его друга.
– Судя по всему, там и до этого были траблы с адаптированным въездом – сказал он тогда нам, слегка поддав пива (иначе бы в принципе не раскрыл рта) – но годы запустения заставили и его зарасти сорняками и погрязнуть в чертовой земляной трясине. Когда колеса тачки Вуди стали прокручиваться на месте, разбрасывая в разные стороны комья грязи – я уж решил, что дело крыто. Чудом выбрались из этого дерьма.
– А что бы делали, если бы машина все-таки застряла? – спросил тогда Кенни.
На что его старший брат пьяно гоготнул, отрыгнув:
– Ловили бы попутку.
Учитывая отдаленность Ведьминого Села от какого-либо внешнего мира – шутка та и правда была остроумной. Но не слишком смешной – потому что по большому счету, если бы их тачка застряла на въезде в деревню, они бы оказались в заднице. Там уже нет сигнала, мобильники не ловят, а пешком обратно не добраться.
Именно эта история из детства заставила меня в нынешнем времени, собирая необходимый арсенал для поездки, задуматься о средстве связи, которым мы будем обладать на любой непредвиденный случай.
Быстро оглядываюсь назад – на расстоянии порядком пяти ярдов от нас тащится вольво Вилмы. Идеально чистая машина, как будто она нарочно ее отогнала на автомойку перед поездкой. Если это и правда так – то затея максимально глупая, учитывая, что едем мы далеко-далеко за пригород и ее мерцающий черный, на котором сейчас отражаются лучи солнца, точно в зеркале – станет грязно-матово-серым.
Откидываюсь на спинку своего сидения и вижу, что из ушей Лиззи уже торчат наушники, а она неспешно тыкает по смартфону, выбирая тот или иной трек. Ее нога, очевидно, покачивается в такт песни.
– Когда дорога будет более или менее прямая – газуй на максимум – говорю, чуть нагнувшись к Кенни.
– Ага, как же – хмыкает друг – может ты еще не врубился, но чем дальше, тем хуже она будет становится, но никак не наоборот.
– Думаешь?
– Уверен. Мы едем ОТ цивилизации, а не К ней. С чего ей, блин, вдруг стать лучше?
Я шумно выдыхаю, поочередно глядя в каждое из окон автомобиля, словно они могут отображать разный вид.
– Да не ссы, успеем – отмахивается Кенни – ну даже если в сумерках приедем, какая разница? У нас, черт возьми, фонарей в два раза больше, чем людей. И мощность у них, как у прожекторов. Приедем, разведем костер, оттяпаем пару баночек холодного пивка, да пожарим сосисоны. Кстати..
Он косится на Лиззи, но убедившись, что та вдела наушники в оба уха и не слышит нас, чуть манит меня пальцем, чтобы я наклонился вперед сильнее. Держась ладонью за спинку его сиденья, я склоняюсь.
– Можно сделать как-то так, чтобы мы с Лиз были в палатке сами? – уточняет он.
Смеюсь:
– Шутишь что ли? Нас 6 человек и..
– Ну смотри, можно ведь сделать..
– ..2 палатки – договариваю я, не беря паузу – без вариантов, чел, при всем уважении. Четыре человека в трехместной палатке? Не канает.
– Эй, Джейк, ты даже не пытаешься меня понять!
Ухмыляюсь, говоря еще тише:
– Я все понимаю, дружище. Но если вам неймется покувыркаться в этой деревни – делайте это вне часы отбоя. Когда остальные у костра, или когда будут осматривать деревню. Времени – навалом. Но вчетвером мы в одной палатке спать точно не будем, только чтобы вы минут пять потрахались, а потом развалились там на всю ночь, как короли.
– Пять минут? – вскидывает он бровь – не суди по себе, братан.
– Ай, да иди ты – я дурачливо толкаю его в плечо, мы смеемся, и я возвращаюсь обратно на свое сидение. Точнее, откидываюсь на него теперь полностью.
Какое-то время я еще рассматриваю пейзаж вокруг (глядя в основном в окно Мэри Джо, так как стекло Роба почему-то оказалось не в пример заляпанным, что едва видны силуэты кустов снаружи), после чего следую примеру Лиззи и втыкаю наушники в уши. Да, жалко, что Роб выскочил из тачки и мне пришлось занять место по центру. Окажись я сейчас у одного из окон – без проблем оперся бы о стекло головой, прикрыл глаза и проспал бы всю дорогу до Ведьминого Села.
Здесь же остается лишь откинуть голову назад, но в этой старой колымаге отсутствует подпорка для центрового сиденья, потому вместо опоры я едва не сворачиваю себе шею, когда голова стремительно несется вниз. В итоге устраиваюсь подбородком на собственном плече.
Заснуть в такой позе так и не получается.
В какой-то момент музыка в моих ушах глохнет. Неужели телефон разрядился? Но перед тем, как достать портативную зарядку, все-таки достаю его из кармана, чтобы щелкнуть по экрану. Но не успеваю этого сделать, как Лиз рывком выдергивает наушники из ушей и с тоской протягивает:
– Проклятье, сеть пропала!
– Уже? – смотрю на свой телефон и не вижу не единой палочки. Вот почему заглохла музыка. Пропала сеть – пропал инет.
– Ага..
Я улыбаюсь, возбужденно приникнув к окну Мэри Джо, едва ли не перегнувшись через нее:
– Значит, мы уже близко.
– Ну не знаю – замечает Кенни – сейчас даже восьми нет. Едем меньше трех часов.
– Ну слушай, это ведь индивидуальные расчеты – резонно замечаю я – кто за сколько сюда доезжал. Это ведь не НЮ – точной общей цифры нет. Кто на какую погоду попадет, в каком состоянии дорога, машина и при какой скорости. Четыре-пять это среднее время. К тому же, может нам и понадобится как раз еще час. То, что нет сети – лишь означает, что мы уже близко, но пока еще ведь не в деревни.
– Еще не в деревне –замечает Мэри Джо – но уже вдалеке от цивилизации.
– Готова подтирать зад лопухом? – с весельем уточняю я.
Но Мэри Джо берет все за чистую монету и ее глаза в миг округляются:
– Мы что, забыли туалетную бумагу? – и тут же обращается к Кенни и Лиз – ребята, мы что не взяли бумагу?
Мы с Кенни начинаем хохотать в голос, а Лиззи снисходительно отмахивается от нас, точно от детей:
– Он тебя разводит. У нас столько бумаги, что на ней можно толстую книгу написать.
Мэри Джо толкает меня в плечо, вызывая новый приступ смеха. Краем глаза вижу, как Роб сгибается еще сильнее и крепче приникает к дверце, рядом с которой сидит.
Оборачиваюсь к заднему стеклу, проверяя, где там Вилма. Ее тачка, кажется, все в тех же ровных пяти ярдах от нас, точно веревочкой привязана на отмеренном расстоянии. Вытаскиваю наушники из телефона, небрежно заталкиваю их в карман.
В тачку начинает, наконец, возвращаться коллективное возбуждение.
Минут через десять уже почти все глазеют по сторонам (даже Роб чуть выпрямился, чтобы видеть, что происходит за его грязным окном). Лиззи, не скрывая, вертится во все стороны. Мэри Джо едва не впечатывается носом в стекло, чтобы иметь как можно больше обзора в ширь. Кенни изгаляться не надо – он и так у руля.
– Сворачиваем – заявляет он спустя минут тридцать после того, как пропала сеть.
– Куда? – склоняюсь вперед, к их сидениям и лобовому стеклу.
– С основной дороги. Думаю, про это Тейлор и говорил.
Когда мы сворачиваем с основном грунтовой дороги на земляную (в которой даже не проглядываются колеи для машин, говоря о том, что последний турист, посещавший это место, был здесь достаточно давно) – машину знатно сотрясает.
Все тут же хватаются за ручки у дверей и я опять один остаюсь не удел со своим центральным сидением, из-за чего меня начинает мотать по салону, точно известно что известно где.
Ощущение создается, будто мы на лодке попали в шторм, а не на машине съезжаем в сторону.
Но даже когда мы встраиваемся на земляную дорожку – нас продолжает трясти. Думаю, так происходит на любой необлюбованной транспортом местности. С напряжением мы все глазеем в окна в ожидании хоть чего-то, что скажет нам о результативности этой многочасовой поездки, когда, наконец (на большое всеобщее удивление) первым вскрикивает молчаливый Роб со своим грязным окном:
– Вон! Я вижу дома. Смотрите..
– Где? – я рывком склоняюсь к нему, точно к возлюбленной, и приникаю к стеклу.
Роб тут же скукоживается, но все-таки неловко тыкает в какие-то точки в отдалении. Не могу ни черта разобрать.
– Присмотрись – упорно талдычит он – это дома.
И вот, спустя пару мгновений, я наконец вижу то, что гораздо раньше меня увидел человек в очках с самым замацанным стеклом в машине. Эти точки – это крыши домов, которые по мере приближения становятся все больше и различимее.
Восторженно смеюсь и, не в силах сдержать порыв, хлопаю Роба по спине:
– Да! – после чего оборачиваюсь к ребятам – господа, официально заявляю, что мы на земле Ведьминого Села.
