Кира Фарди
Отбор для ректора
Глава 1
– Аня, помоги мне.
Я держала смоченный водой длинный лист переводной картинки и никак не могла пристроить его на бедро.
Напарница подхватила резной край, приложила к ноге. Узор из красных роз, такой же, как на левом плече, засиял на коже. Он отлично гармонировал с алым шелковым платьем. Правда, назвать мой наряд платьем сложновато: это пышные рукава и широкая юбка с разрезом в испанском стиле. Она надевалась поверх обтягивающего как вторая кожа комбидресса, лиф которого украшало кружево, слегка прикрывавшее грудь.
– Лина, зачем тебе каждый раз такие мучения? – проворчала Анюта, вытирая руки. – Давно бы уже набила себе нормальную татушку.
– Я не дура, чтобы тело портить, как ты, – фыркнула я в ответ, бросив взгляд на украшенные рисунками руки подруги.
– Хочешь сказать, что это я дура? – обиделась Аня.
– Нет, ты фанат тату, а я как представлю, что бабочка, набитая в юности, к старости превратится в безобразного дракона, так вздрогну.
Дверь распахнулась, показалась голова менеджера Костика.
– Девочки, скоро ваш выход, поторопитесь. – И тут он увидел бумажные листы от переводной картинки и завопил: – Кайруте, уволю! Это что за уродство? А если клиент заметит?
– Каким образом? – насторожилась я. – Интимные услуги наша компания не предлагает.
– Э, вы… того… – мгновенно сдулся боевой настрой менеджера, – не шумите слишком. Там ну о-о-о-чень важные люди.
Мы переглядываемся.
– А как прикажете выскакивать из торта без шума? – усмехается языкастая Аня. – Или надо выползать?
Она сделала волну телом и пошла грудью на Костика. Маленький и щуплый менеджер испуганно заметался.
– Не передергивай, Соколова! Без чаевых останешься.
– Костик, а твои большие люди приставать не будут?
Этот вопрос меня волновал больше всего. В прошлый наш выход мы едва с Аней отбились, менеджер даже охрану вызвал. Почему-то все клиенты считали, что танцовщицы – это девицы по вызову и готовы на все.
– Э-э-э, – замялся Костик и попятился к двери. – Вы чуть что, на кнопку жмите.
В наших мобильниках установлено приложение «Экстренный вызов», только чаще оказывалось, что телефоном воспользоваться невозможно.
– А я их кастаньетами по мордасам! – захохотала Анюта и действительно щелкнула тарелочками, зажатыми в ладони.
– Попробуй только, – прошипел Костик и скрылся.
Я вздохнула, одернула свой алый наряд, прикинула, куда можно засунуть газовый баллончик. На Костика надейся, а сам не плошай. И, как только менеджер вышел, бросилась к сумочке.
– Рискуешь, Мита, – покосилась на меня подруга.
– Плевать! – я пристроила баллончик в рукав-фонарик, но он оттянул ткань. Тогда засунула его в лиф. – Больше не хочу умирать от страха, как в прошлый раз.
– Поправь здесь, – Аня дернула кружево в зоне декольте, поднимая его чуть выше.
– Буду придерживать рукой, пока не вылезем из торта.
Конечно, в неудобной позе внутри коробки есть риск выронить оружие защиты, но все же, с ним спокойнее. Да и в душе жила надежда, что жестко накрахмаленное кружево удержит внутри маленький пенал, больше похожий на тюбик губной помады.
Мы с Аней остановились у платформы на колёсиках, на которой красовался огромный торт. Костик осторожно снял крышку, помог нам забраться внутрь.
– Удачи, девчонки! – он послал воздушный поцелуй.
Мы лишь махнули на прощание, спрятались внутри торта и превратились в слух. Сейчас для нас это самое главное, никогда не знаешь, к кому попадёшь на праздник, а похотливых загребущих лапищ хватает: торт подают уже хорошо разогретой спиртным компании.
Наконец платформа остановилась. Я услышала скрип открываемой двери и чуть не оглохла от громких криков. Казалось, что снаружи огромная толпа мужчин, скандирующих во все горло:
– С днем рождения, босс! С днем рождения!
– А вот и сюрприз!
– Готова? – шепотом спросила Аня.
– Ага, – я сунула розу в зубы.
Резкий свет ударил по глазам. Еще не успев сфокусировать взгляд, мы выскочили из торта. Аня щелкнула кастаньетами, я подняла руки и приняла красивую позу. На миг наступила тишина.
Наконец зрение восстановилось и я увидела гостей. Не отдельные лица, а массу красных и потных физиономий с горящими глазами. Наш выход всегда вызывал такую реакцию. Теперь нужно поздравить танцем именинника без потерь для себя и исчезнуть.
Множество рук протянулось к нам, помогая выбраться из торта. Центр зала мгновенно очистился от людей, и я увидела виновника торжества. Это был крупный импозантный мужчина, одетый по последней моде, вот только брезгливое выражение лица портило о нем всякое впечатление. За спинкой его кресла стояли могучие охранники в черных костюмах.
Я немного занервничала, мне совершенно не понравилось такое начало.
Заиграла музыка, мы с Анютой разошлись в танце и начали кружиться, постепенно все ускоряясь. Лица мужчин мелькали перед глазами. Я ловила их жадные взгляды, похотливо раскрытые рты. Вот один увязался за мной, попытался дернуть за юбку, но я игриво ударила его розой по пальцам. Он взвизгнул (я намеренно не срезала шипы) и крикнул:
– Стерва!
– Колобок, сядь! – резко приказал именинник. – Эта розочка моя.
Он махнул рукой, на меня набросились охранники и, я даже опомниться не успела, как они потащили к хозяину. Именинник дернул меня за руку и усадил к себе на колени.
– Простите, это не входит в мои обязанности, – пролепетала я.
Аня тоже остановилась. В зале повисло напряжение.
– Я купил тебя, детка, – дохнул алкогольными парами именинник, я невольно задержала дыхание. – Что прикажу, то и будешь делать.
– Но…
– Не нокай, моя кобылка, – он снял с себя галстук и накинул его на мою шею как удавку. – Тп-р-р-р-у, поехали!
Олигарх потащил меня к столу, при этом все туже затягивая галстук.
– Танцуй! Танцуй! – скандировала пьяная компания.
– Что вы делаете! Мы сами! – носилась между мужчинами Анюта.
Кто-то схватил и ее, бросил на стол прямо на полные тарелки.
– Танцуй! – вопили гости в полном экстазе.
Охранники босса подняли меня и поставили на стол. Воздуха не хватало, я открывала рот, дергала узел галстука, пытаясь вдохнуть. Из последних сил нащупала баллончик и выпустила струю газа прямо в лоснящуюся морду именинника.
Он заорал благим матом, и я отключилась…
Глава 2
Когда пришла в себя, открыла глаза и не поняла, где нахожусь. Первым делом дернула узел галстука, и только потом сделала открытие: дышу свободно, полной грудью. И это было так здорово, так великолепно, что слезы брызнули из глаз.
Я села, промокнула ресницы, посмотрела на следы туши на пальце.
– Оригинальный способ заявить о себе, – вдруг услышала бархатный голос и чуть не подпрыгнула.
Обернулась и замерла: комната потонула в полумраке, или это мое зрение еще не восстановилось, не знаю. Но в центре помещения сиял круг света, а в нем стояло старинное кожаное кресло, в котором сидел темноволосый мужчина и с усмешкой смотрел на меня. Он был одет в темные брюки и белую рубашку с закатанными по локоть рукавами. Тугой жилет плотно облегал накачанный торс, верхние пуговицы были небрежно расстегнуты, в просвет виднелась мощная загоревшая шея.
Я охватила все мгновенно одним взглядом и отметила, что красавчик не похож на пьяного именинника. А куда пропал тот?
Но размышлять об этом было некогда.
– Вы сами заказали такой способ, – ответила тихо и взялась за горло: опять стало душно.
– Я? Когда?
– Ну… я не знаю точную дату, спрошу у менеджера, – пролепетала я, уже сообразив, что вокруг меня творится что-то неправильное. – А где я?
– О, девушка еще и невинной овечкой прикидывается, – хмыкнул красавчик и встал.
В той позе, в которой я сидела на столе, я чувствовала неловкость. Юбка разъехалась на бедре, обнажив проклятые розы. Я поймала удивленный взгляд мужчины и сползла со стола, старательно закрывая разрез.
– Я действительно не понимаю, что происходит.
– Браво! – он захлопал в ладоши. – Отлично получилось. Тебе бы в ярмарочном балагане танцевать, а не в академии учиться.
– В какой академии? – его слова окончательно поставили меня в тупик.
Но господин уже не обращал на меня внимания. Он потряс колокольчиком, стоявшим на каминной полке (откуда камин только взялся?), в дверь тут же заглянул щуплый человечек в больших круглых очках.
– Слушаю, господин ректор?
– Глен, вызови стражей.
Ого! Ректор! А ректоры такие молодые бывают? У меня в вузе толстый старый грибок с залысинами.
– Это вам не поможет. Как только я покину это место, сразу напишу заявление в полицию, – гордо выкрикнула я, с тоской поглядев на соблазнительно открытую дверь.
А что если прорваться с боем? Я прикинула расстояние, свои возможности и… осталась на месте.
Через минуту в кабинет ввалились несколько дюжих молодцов, одетых очень странно в длинные то ли камзолы, то ли сюртуки, украшенные витыми шнурами. У меня возникло чувство, что я присутствую на карнавале.
– Выкиньте… эту… низкородную девицу, – приказал хозяин кабинета.
Низкородную? Это он о ком?
– Как вы смеете так со мной обращаться? – задрала я подбородок.
– Прикуси-ка свой язычок, барышня!
Ректор подошел ближе, и я невольно сжалась под его пристальным взглядом. Он был выше меня почти на голову и, несмотря на интеллигентную внешность, мощнее в два раза.
От испуга я выпустила из пальцев подол юбки. С тихим шелестом она скользнула на пол, опять обнажив бедро. Стражи как-то хрюкнули и уставились на мою ногу. Их глаза жадно заблестели, но мне уже было все равно.
Растерянность прошла, я закипела от пренебрежения, которое исходило от этого красавчика, и от нескрываемого восторга, который читался в глазах охранников. Да, я не мисс Мира, но не уродина. Природа наградила меня отличными генами, стройным телом и миловидной мордашкой.
На всякий случай положила ладонь на грудь: там ли баллончик? Если надо, буду защищаться до последнего вздоха.
Пенал был на месте, что удивительно: даже в полубессознательном состоянии я его спрятала. Скромная защита, но она придала уверенности.
– А что будет? – дерзила я.
– Увидишь!
Мы сверлили друг друга взглядами, и ни один не хотел уступать.
– Господин ректор, – напомнили о себе охранники. – Куда выкинуть?
Господин подумал мгновение, оглядывая меня с ног до головы и ответил:
– За ворота академии. Она здесь больше не учится.
– Вот и отлично! Не очень-то и хотелось.
Я не понимала, о чем идет речь, но услышала главное: меня выведут из этого кабинета и избавят от компании ядовитого субъекта.
Охранники, или кто они такие, не знаю, уже подхватили меня под локти и потащили вон из кабинета.
– Не смейте ко мне прикасаться! Уроды! Недоумки! Пустите! Нечестно, несправедливо! Сами меня наняли для танца, а теперь издеваетесь, – вопила я, пока меня несли по коридору. – Да я на вас… я…
И тут мои губы закрыл белый листок. Я хотела еще многое сказать этому элегантному придурку, да ни слова выпустить изо рта не получалось. Я мычала, упиралась пятками, толкалась локтями, пару раз даже заехала по мягкому месту одному детине, и добилась своего: меня поставили на пол.
– Господин ректор, да она настоящая ведьма! – крикнул один, потирая ногу.
– Не ведьма, но нарушила правила академии.
– Это точно, – поддакнул хозяину Глен. – Сегодня ночью адептки будто сошли с ума, а эта и вовсе перестаралась.
Я совсем не понимала, что происходит. Мне бы промолчать, попросить прощения, пустить слезу, но все надоело до чертиков настолько, что захотелось сбросить атомную бомбу на всех мужиков планеты.
«Ведьма? Ты еще узнаешь, что такое ведьма!» – подумала я, вытащила баллончик, закрылась рукавов и выпустила струю газа.
Ждать реакции не стала: понеслась по коридору изо всех сил, не оглядываясь. Добежать до двери, видневшейся вдали, не успела: на меня накинули сеть, скрутили по рукам и ногами.
– Выкиньте девицу в пруд, – прозвучал рядом металлический голос ректора. – Пусть охладится.
– Ага, – услышала я хохот. – Сегодня всех купаем.
Меня подхватили на руки и понесли. Что-то случилось не только со ртом, но и с глазами. Я ничего не видела, зато хорошо слышала. Вокруг гудели голоса. Много голосов, словно там, куда меня несли, толпилась большая группа людей. Я чувствовала прохладный ветер на лице.
Меня раскачали и швырнули. Я камнем пошла на дно…
Глава 3
Удар о воду был не столько болезненным, сколько обидным. Вот так пришла, чтобы заработать, а оказалась в пруду. Несправедливо! И даже никто не поинтересовался, а умею ли я плавать.
«Ничего себе порядочки! – злилась я, отчаянно работая ногами и руками, пытаясь освободиться от сетки. – Да этого ректора судить надо за жестокость!»
Мне удалось вытащить руки, снять сеть с тела, но на ногах она застряла. Я отчаянно дергала ее и дергала, но не могла сдвинуться с места. Воздух в легких заканчивался, зато в голове зародилась паника. Вот так погибнуть бесславно по прихоти грубого мужлана я вовсе не планировала.
Я дернулась еще раз: ноги были свободны, я видела сеть, скрывшуюся в глубине, но меня явно что-то держало.
Но что?
Из последних сил вывернулась, нырнула вглубь: теперь подол юбки зацепился за что-то, и это что-то вдруг потянуло меня так быстро, что я хлебнула воду, отчаянно заколотила руками. Перед глазами все поплыло, стало изумрудно-зеленым, а потом и вовсе пропало.
Я пришла в чувство от резкой боли. Кто-то невидимый с явным удовольствием хлестал меня по щекам. Я отмахнулась, попыталась открыть глаза, резкий свет ударил в радужку, пришлось зажмуриться.
– Как ты нас напугала! – девичий голос надо мной зазвенел от напряжения.
– Положите ее набок! – сурово приказал кто-то другой. – Что смотрите, курицы?
Я почувствовала, как меня перевернули, но кашель душил, разрывал грудь. И тут водою наполнился рот. Я выплюнула ее на землю и с наслаждением втянула воздух. Несколько секунд приходила в себя. Как здорово просто дышать: вдох-выдох, вдох-выдох…
Наконец с усилием подняла веки и вытаращила глаза: никаких признаков города, вокруг меня зеленел цветущий сад, рядом плескалась гладь озера или пруда, а вдали золотились под лучами солнца башенки старинного замка.
А где ночь, холод? Была же зима, а сейчас…
И вообще, где я?
Я попыталась подняться. Девушка, сидевшая на корточках рядом со мной, испуганно вскрикнула и бросилась на помощь.
– Слава Богине, ты жива!
Девчонка залилась слезами, я села, растерла лицо ладонями.
– Где я? Что со мной?
– А ты не помнишь? Тебя работники академии выловили из пруда.
– Ага. Сначала выкинули, потом выловили. Это тут так развлекаются?
Помощница лишь хлопнула длинными ресницами: совсем молоденькая, не больше пятнадцати лет, и махнула рукой в сторону. Она была так испугана, что бледная кожа казалась прозрачной рисовой бумагой.
Я обернулась: на берегу спиной к нам стояли несколько мужчин с баграми в руках, с них потоком лилась вода. Мое платье тоже промокло насквозь.
Платье?
Перевела взгляд на себя и остолбенела: моя шелковая юбка разорвана в клочья, и в свете дня ярко заалели розы на бедре: переводная картинка оказалась на редкость стойкой.
Зато девушки, окружившие меня, были одеты в длинные голубые туники поверх белой рубашки с пышными рукавами. Этот наряд наглухо закрывал все тело до шеи.
По сравнению с таким пуританским нарядом мой показался верхом неприличия и пошлости. Я почувствовала себя голой и нервно натянула лоскуты юбки на ноги.
«Это сон! – тут же успокоила себя. – Обычный сон. Меня ударил охранник на празднике, я получила сотрясение мозга, поэтому ректор, озеро и люди вокруг мне просто чудятся».
Но сон был какой-то чересчур реалистичный. Я чувствовала дуновение теплого ветерка, обоняла запах воды и свежей зелени, а мокрая одежда неприятно липла к телу.
– А что со мной случилось?
– Ты, проклятая самоубийца! – резко сказал кто-то.
Девушки переглянулись и расступились: я увидела взрослую даму в коричневом платье. Ее волосы были уложены на затылке в странную высокую прическу в виде банта. И тут заметила, что у всех девушек подобные укладки с той лишь разницей, что пряди дамы заколоты драгоценной шпилькой, а у девушек – обычными полированными палочками.
– Я?
Вот уж полная чушь! Я всегда боролась с трудностями и такое понятие, как депрессия и желание покончить с бренной жизнью, для меня не существовало.
– А кто же? Хочешь кандидаток опозорить? Сделать так, чтобы все провалили отбор?
Т-а-а-а-к, еще и отбор какой-то до кучи!
– Но я не…
– Не прикидывайся дурочкой с потерей памяти! – рассердилась дама. – Как там тебя…
– Меня зовут Миата. Вы что-то путаете. Я не собиралась участвовать в отборе, а тем более топиться. Это ваш ректор приказал выкинуть меня в воду.
На миг наступила тишина. Казалось, что даже работники с баграми прислушивались к нашему разговору.
– Совсем мозги растеряла? – дама закипела от возмущения, как чайник на плите. – И где ты, кандидатка, увидела Его Сиятельство? Это запрещено до испытаний! Да еще в таком виде.
В руках дамы мелькнул тонкий стек, которым она подхватила мою юбку и дернула. Лоскут, и без того едва державшийся на нитках, отлетел в сторону, я взвизгнула и закрыла ноги ладонями.
– А если я, и правда, не помню? Просто очнулась у него на столе!
– О Богиня! На столе! – охнули девушки.
Они явно пребывали в шоке не только от моего вида, но и от моих слов.
– Схватите ее! – завопила дама. – Нарушение правил отбора! Немедленно отведите в канцелярию допросов. Там она быстро сознается, как проникла а территорию академии и с какой целью.
Ну уж нет! Не дамся!
Мои мозги закипели. Я вскочила на ноги, оттолкнула девчонку и побежала. Но меня быстро нагнали девушки, окружили, я почувствовала себя зверьком в клетке и чуть не заплакала.
– Грубиянка! – дама замахнулась стеком и ударила меня по плечу.
– Госпожа, не надо! Миате и без того плохо! – хором заступились девушки.
– Да, опустите ее. Ректор сам наказал ее за нарушение правил.
А я стояла, как пыльным мешком прихлопнутая. Приехали! И где я, черт возьми, нахожусь?
– Миата, пойдем, пойдем скорее! – воспользовавшись заминкой, девчушка рядом со мной схватила меня за руку и потянула в сторону. – Тебе надо переодеться.
– Я не договорила!
Стек дамы свистнул в воздухе и опустился теперь на кисть моей помощницы. Девчонка взвизгнула, во все стороны брызнули капельки крови.
Вот старая грымза! Я не могу допустить избиение невинного ребенка! Я выхватила палку из рук дамы и выбросила ее в озеро.
– Ох! – вырвался дружный крик.
