Кира Леви
Цветок пустыни
Пока я рассматривала заполненный под завязку грузовой отсек «Ковчега», к яхте выдвинулся складной рукав перехода.
– Кис, активировать максимальную защиту, – напоследок бросила через плечо и уверенно пошла к шлюзу, соединяющему грузовой отсек и нижнюю палубу корабля.
Стоило мне пройти камеру шлюза, как я попала в нетерпеливые объятия моего мужчины. Меня смело его напором и пригвоздило к металлической переборке.
– Сколько можно ждать?! – он недовольно рыкнул, вызывая мою улыбку и радостное урчание.
– Ты успел соскучиться? Я тебе ещё надоем, – решила подразнить зверя и нежно куснула за плечо.
Сама-то я была в скафандре, только успела деактивировать шлем и снять рециркулятор. Эрган уже переоделся в светское. Выглядел он умопомрачительно! Сама себе завидовала. На мощном развороте плеч натянулась тонкая ткань белой футболки с лейблом «Ковчега», подчёркивая рельефные мышцы рук и твердокаменного торса. Чёрные брюки, заправленные в высокие берцы, обтягивали узкие бёдра дракона, прижавшие меня к переборке из стеклопласта.
– Глупая девчонка, – немного с раздражением и в то же время с удовольствием фыркнул он. – Если ты сделаешь так ещё раз, то на Каракс прилетишь глубоко беременная.
Слова Эргана испугали меня так, что я резко дёрнулась, с глухим звуком приложившись к стене.
– Прости, – повинилась. Хотела увернуться, но дракон остановил. Крепко взял меня за подбородок и заставил смотреть на себя.
– Ты боишься? – его бровь удивлённо выгнулась, а синюю радужку прочертил вертикальный оранжевый зрачок.
– Ничего я не боюсь! – ответила отчаянно и агрессивно.
– Врёш-ш-шь, – прошипел дракон, шумно втягивая воздух. – Я тебя не понимаю, Эолайн. Чего ты боиш-шь-ся?
Момент был не самый удачный для откровенных разговоров, но дракон требовал ответ именно здесь и сейчас.
– Боюсь потерять свободу!
Глава 5. Полёт к новому дому
Наша первая с Эрганом размолвка тяготила меня, заставляла испытывать редкое чувство вины. Вот даже сейчас в собственной каюте наедине с собой я не находила себе места и всё порывалась пойти найти дракона.
– Боюсь потерять свободу! – признаться оказалось непросто. То, что меня мучало, заставляло откладывать свадьбу, вызвало у Эргана сначала недоумение, а потом обиду. Вот как наяву видела, как закаменело его лицо. Голос стал таким жёстким и чужим. Взгляд колючим.
– Ты так мне не доверяешь? Сравниваешь с ним? С Дереном?
Я отрицательно мотнула головой, подавляя в себе неприятные ощущения от холодности жениха. Свою историю я рассказала Эргану, как только мы осознали себя парой. Мой бывший жених Дерен ар Крайн тоже был из Клана Чёрных драконов. Дальний родственник Эргана отличался от моего нынешнего жениха как небо и земля. Конечно же, в худшую сторону.
– Неужели за время нашего знакомства я хоть раз дал тебе повод усомниться во мне?
– Нет. Не давал, но ты дракон.
– Как и ты, Эолайн, драконица. Я обещал тебе дать свободу. С чего ты решила, что я изменю своему слову?
– Инстинкты пальцем не задавишь, – тяжело вздохнула и потянулась обнять его за талию, но он отступил и, сокрушаясь, встряхнул головой.
– Вернёмся к этому разговору, когда ты обернёшься, моя свободолюбивая принцесса. Будет ли с тобой солидарна твоя суть? Спроси лучше себя об этом. Я-то уже давно владею собой, и неважно, в каком облике нахожусь. Подумай об этом, ты же умная девушка.
Эрган так и оставил меня одну в техническом коридоре возле грузового отсека. Я смотрела ему вслед и чувствовала себя самой глупой на свете. Сколько метаний, сомнений. Но ни разу я не подумала о ситуации с этой точки зрения. Ведь действительно, Эрган мог тогда, полтора года назад, снять мой найрис. Закон был на его стороне, но он предоставил мне время повзрослеть самостоятельно. Ни разу не настаивал на большем, подавляя в себе желания и инстинкты взрослого мужчины присвоить привлёкшую его самочку.
Я не побежала за ним только из-за собственной гордости. Но в душе сожалела о своих словах и хотела извиниться за недоверие. Мешало сделать это только одно – нежелание показаться слабой и зависимой.
Поэтому я тщательно делала вид, что ничего не произошло, и всё как прежде. Но как прежде ничего не было.
Эрган воздвиг между нами барьер из вежливых разговоров только по делу и отсутствия несдержанной страсти. Он перестал «охотиться» за мной, пробуждая тем самым глубинные желания драконицы вступить в брачный танец с выбранным драконом.
Семь стандартных суток в космосе из-за этого тянулись тягучей резиной. Хотя на «Ковчеге» было что посмотреть и чем заняться.
Во-первых, на нём летели, кроме команды корабля, двести одиннадцать учёных и спецов разных профилей. Остальные сорок улетели в разное время на Каракс раньше. Кто-то уже больше года был там, проводя изыскательные работы на поверхности, кто-то улетел буквально месяц назад. К последним относилась моя команда агрономов. Таким образом, общения на корабле мне хватало с лихвой.
Во-вторых, я имела неограниченный доступ к своей сокровищнице. Чем я и пользовалась каждый день ближе к вечеру, уделяя ей три часа своего времени. На ночь я возвращалась в каюту или поспать, или поработать с отчётами, поступающими от проект-менеджеров. Их было трое, по разным направлениям. Условно – земля, вода, воздух.
В-третьих, я каждый день занималась единоборствами с инструктором, переманенным с круизного лайнера, где я с ним познакомилась в том путешествии, когда меня хотели убить. Спаслась я тогда благодаря собственному хладнокровию и мудрости своего отца, который предугадал многие события до своей гибели.
Корабль для переселенцев, класс «ковчег», имел интересное внутреннее строение. Условно его можно было разделить на четыре зоны: технический отсек и рубка, спальные пассажиро-места, обширные лаборатории, позволяющие обеспечивать пассажиров пищей и водой, и огромные грузовые отсеки.
Все пассажиры размещались в спальнях-ячейках, расположенных в виде сот, одна над другой. Двери на сотах были прозрачными и замутнялись по желанию пассажира. Объём такой соты был небольшим. Внутри было оборудовано спальное место, небольшой откидной столик, визор. Можно было только сидеть или лежать, вытянувшись в полный рост. Хорошая звукоизоляция позволяла уединиться.
Обычно во время длительных перелётов будущих колонистов усыпляли на весь полёт. Но в нашем случае этого не требовалось. Дорога до поля Гейзеров занимала семь стандартных дней. Через стабильную червоточину на ускорении корабль должен был вынырнуть в полудне пути до Каракса.
Для гигиенических процедур был предусмотрен отсек. К сожалению, душ использовался только ионный. Хотя на «Ковчеге» постоянно поддерживалась искусственная гравитация, в туалете вместо воды использовался вакуум. После всасывания жидкие отходы передавались системе регенерации, восстанавливающей их до состояния воды, которая использовалась в техническом контуре корабля. Твёрдые отходы компостировались и использовались, как удобрение, в корабельной теплице, где выращивались овощи для нужд переселенцев. Даже воздух из этого помещения перед попаданием в живые зоны обязательно фильтровался для очистки от бактерий и запаха.
Обычных кают было несколько – для капитана, меня, Эргана, и ещё три на моё усмотрение. В одну я поселила дэсу ар Виро – специалиста по энергетике. Сама не ожидала, что ею окажется драконица. Вдова. Женщина не захотела снова выходить замуж и, чтобы избежать настойчивых предложений, решила сбежать на Каракс. Конечно, прямо она мне об этом не говорила, но в Гнездовье сложно что-либо утаить. Информация дошла до меня, даже искать не нужно было.
Больше никого из команды не выделяла. Иначе бы начались обиды. Учёные как дети малые. Дай им только повод.
Обедали в несколько смен в переоборудованном для этой цели помещении. Первоначально оно было рассчитано только на членов команды корабля. Теперь столовая походила на малобюджетный ресторанчик. Уютный, с приятной атмосферой, барменом и небольшой площадкой для выступлений. Досуг пришлось тоже организовывать. Ибо не одними научными изысканиями должна быть наполнена жизнь! Для этих целей заключили контракт с дуэтом певцов и артистом широкого профиля. В дальнейшем они должны были остаться на научной станции.
– Внимание команде и пассажирам! – раздался строгий голос капитана «Ковчега». Господин Плат, бывший военный, сосватанный мне Кирианом, отлично знал своё дело. В чём я смогла убедиться за шесть с половиной дней пути. – Проверить всё, закрепить на своих местах. И разойтись по своим отсекам. Через час режим искусственной гравитации будет отключён. С промежутками в пять минут будут поданы три предупредительных сигнала. Таймер включён.
Я поднялась со своей койки, куда прилегла, читая письмо от брата. Он последовал моему совету и нанял ассистентку. Только не написал, какой она расы. Для него важнее было упомянуть, что она кадровый военный. Ну, да, Кириан и армия – любовь навек!
– Кис, активируй видео, – активировала связь с искином «Фулгура», коснувшись встроенного в запястье коммуникатора.
Проекция Киса всплыла передо мной.
– Дэса ар Ньерри, рад вас видеть.
Произнёс он эту фразу так живо, что ни у кого не осталось бы сомнений, что действительно рад. Меня до сих пор поражает, как маме удалось разработать андроид с такими правдоподобными эмоциями, заложить в неживое существо когнитивную систему познания. Так, словно и действительно Кис прошёл все этапы развития личности в результате становления характера, воспитания, обучения, наблюдения и размышления за окружающим миром.
– «Ковчег» приближается к полю Гейзеров. Через стандартный час мы приблизимся к червоточине. Проверь «Фулгур». Он прочно закреплён? И активируй протокол безопасности. В случае чего спасай яхту. Конечная точка – Каракс.
– Всё поддерживается в автономном режиме, дэса. Вас что-то тревожит? В последнее время ваши показатели уровня эндорфинов упали.
Кис автоматически отслеживал множество параметров моего здоровья. И в своей манере сообщал мне об отклонениях.
– Ничего критического. Загружена делами, – пришлось отмахнуться. О том, что на самом деле происходило у меня в душе, я могла рассказать только двоим – Кэттлайн и Данилиэль, моим подругам. Кэтти осталась на Алракисе, почти полностью увязнув в отношениях со своим женихом – Рэйрогом, моим большим другом. И вряд ли я ещё увижу её в ближайшие пять лет. Для дракона – это миг в его Вечности, но за пять лет уж я постараюсь помириться с Эрганом. А вот с Данилиэль, эльфийкой, мы скоро встретимся. Она вошла в число моей безумной команды агрономов.
– Все спасательные капсулы активны. Я проверил.
– Снова влез в систему «Ковчега»?
– На пол шишечки, – даю зуб – искин смеялся!
– Скажи-ка, Кис, твоя матрица когда обновлялась?
– За неделю до смерти ваших родителей, тогда же, когда и были записаны новые протоколы безопасности.
– Протоколы передал отец через Кириана. А матрица?
– В лаборатории вашей мамы, дэсы Памелы. Моя последняя версия – её заслуга.
– В чём основные технические отличия от предыдущей версии?
– Использован частичный перенос сознания от живого подопытного.
Я помолчала, переваривая новость. То-то поведение Киса казалось другим, не таким, как раньше. Но тогда, полтора года назад, я была поглощена своим горем, и потом на меня столько свалилось, что я просто забыла расспросить.
– И кто он?
– Ваш отец, дэсай ар Ньерри.
У меня внутри всё болезненно сжалось от нахлынувшей волны горечи и сожаления о потере родителей. Я так умело затолкала чувства на задворки памяти. Убедила себя, что пережила их утрату. Да ничего подобного! Признание Киса всколыхнуло боль.
– Конец связи, – смахнула голограмму и упала на кровать лицом вниз. Драконы не умеют плакать. Но чувствуют не меньше других существ.
– Эолайн, открой дверь, – именно в этот момент в дверь позвонил Эрган, и я увидела его изображение на экране двери. Панель активировалась при приближении объекта на расстояние полуметра.
Я подскочила с кровати и опрометью бросилась к двери, открывая сенсорный замок.
– Эрган! – набросилась на дракона ураганом и втянула его в помещение. С приходом мужчины места в каюте сразу стало до духов мало. Дракон своей мощной фигурой словно вытеснил вместе с воздухом и пространство.
– Что с тобой? – озадаченно выгнув бровь, он осмотрел меня с головы до пят, ещё и принюхался.
– Это всё Кис, – подбирая слова, я рассказала о том, что узнала от андроида и о чём догадывалась после его слов.
Эрган выслушал внимательно. Я видела, что он понимает, о чём я говорю. За эти полтора года дракон приобрёл самые разноплановые знания. Его интересовали буквально все сферы науки.
– Тебя это беспокоит? Если да, то можно поговорить с Кирианом и сделать откат до заводских настроек.
– Нет! – я аж взвизгнула от подобного кощунственного предложения. – Ни в коем случае. В Кисе хранится частично память отца, его сознание! Меня всё устраивает. Только признание оказалось неожиданным, вот я и растерялась.
– Требуется твоё присутствие на палубе «С», – озвучил Эрганн то, ради чего пришёл.
Глава 6. На орбите
Проход через червоточину прошёл без эксцессов. Капитан Плат мягко вывел корабль из режима гиперскорости, но пока не возвращал искусственную гравитацию. Это было разумно. Без ущерба для здоровья только драконы способны переносить изменения скорости и резкие перепады давления. Остальным существам требуется и премедикация перед прыжком, и после вводятся препараты, способствующие восстановлению организма.
Контроль над состоянием каждого пассажира и члена команды осуществляла команда бортовых медиков с использованием возможностей искина «Ковчега».
Пока корабль был похож на собственный призрак, я покинула каюту и отправилась в кают-компанию выпить настоящий заварной кофе. В коридорах мелькало оранжевым аварийное освещение. В рамках протокола через пять минут, если всё прошло, как положено, оно должно будет смениться на обычный дневной свет с длинной световой волной, равной уровню солнечного утра на Алракисе.
Я свободно прошла в техническое помещение кухни. У меня, как у владелицы «Ковчега», был доступ ко всему на этом судне, кроме отсека с двигателем.
В закреплённых шкафчиках нашла начатую пачку кофе. Аромат мягко обжаренных зёрен приятно пощекотал рецепторы, вызывая предвкушающую улыбку.
Кофемолка нашлась тут же, закреплённая на столике рядом с большим пищевым автоматом. На этого зверя я покосилась с опаской. Он издавал разные чавкающие и булькающие звуки. В автоматическом режиме шло приготовление очередного завтрака. Хотя по времени это мог быть и ужин. В космосе понятие утро-вечер условно, определяется только включением и выключением верхнего света, согласно привычному для команды суточному режиму.
– Я заслуживаю чести получить чашечку кофе из рук прекрасной дэсы? – раздалось за спиной, и я резко развернулась к Эргану. Он стоял, сложив руки на груди и оперевшись на край столешницы бедром. – Ты как?
– Прекрасно. А что, может быть иначе?
Настроение было замечательным. До Каракса оставалось полдня пути, а там меня ждало столько всего интересного, что дух захватывало от перспектив и возможностей.
– Ты не сожалеешь? До Каракса осталось совсем близко.
Эрган подошёл со спины так близко, как не подходил все семь дней. От этой близости меня повело. По позвоночнику вниз к хвосту пробежали колкие мурашки, в области лопаток всё приятно напряглось, зазудело, словно фантомные крылья пытались развернуться. Я прогнулась, прижимаясь спиной к своему дракону и откидывая голову ему на плечо.
– О чём я никогда не буду сожалеть, так это о встрече с тобой. Алракис, Каракс – не имеет значения. Мой дом там, где ты, любовь моя.
Мужчина уверенно обхватил меня руками за талию и развернул лицом к себе.
Синие глаза с золотой мерцающей щелью зрачка смотрели с желанием. Я довольно выдохнула, избавляясь от неуверенности из-за натянутости в наших отношениях во время всего полёта. Я первая потянулась за поцелуем. Мужчина дразнил, отклонялся, заставляя меня тянуться к нему, к его манящим губам. В нескольких сантиметрах я остановилась, полностью распластавшись по сильному телу и охватив могучую шею руками. Замерла, всматриваясь в глаза моего дракона. Мне нужен был ответ на закономерный вопрос: простил ли он меня? Или только позволил сгладиться напряжённой ситуации перед встречей с отцом.
Мужчина качнулся, подминая меня под себя, охватывая рукой затылок так стремительно, что я только хекнуть успела. Его поцелуй был по-звериному напористым, изголодавшимся. Я тихонько заскулила ему в рот, вжимаясь крепче в тренированное тело.
Своими сплетёнными телами мы смахнули со столешницы пачку кофе. Та с шумом шлёпнулась под ноги, рассыпая драгоценные зёрна. Маленькие роботы уборщики принялись за своё дело. Бездушным машинам было всё равно, что тут на кухонном столе проходило примирение двух вечных существ. Никакого пиетета!
Вжикнула входная дверь камбуза и тут же закрылась с чьими-то громкими «ой!» и «ого!».
Мы же продолжали жадно целоваться. Вот не знаю, сколько бы это ещё продлилось, если бы дверь вновь не открылась, и за спиной Эргана не послышался уверенный голос капитана Плата:
– Дэсай ар Кьерри, вы выбрали неудачное место для своих брачных игр. Вы нарушаете устав корабля. Используете места общего пользования не по назначению. Пройдите в каюту и там занимайтесь созданием потомства.
Совсем оглушённая страстью моего дракона, я непонимающе выглянула из-за плеча Эргана. В дверях, за спиной капитана, толпились члены экипажа и даже часть учёных с улыбками во всё лицо.
Драконы не умеют краснеть, но в жар меня бросило – думала, испепелюсь.
Эрган прикрыл меня своей широкой спиной, давая время привести одежду в приличный вид. Магнитные застёжки на кителе оказались полностью расстёгнуты. А майка задрана до груди.
– К сожалению, у нас пока не брачный период, – невозмутимо произнёс он. – Дел, знаете ли, невпроворот, некогда нам. Вот сейчас кофе варим.
Зрители за спиной капитана прыснули от смеха. Даже невозмутимый Плат дёрнул уголком губ.
– Позвольте этим заняться стюардам. Вы мне нужны для другого дела, дэсай ар Кьерри. Дэсу ар Ньерри я тоже жду. Мы приближаемся к орбите планеты.
Капитан развернулся уходить, и сразу же рассосалась и толпа зевак. Два кухонных работника прошмыгнули мимо нас к истерично пищащему пищевому автомату.
Мы с Эрганом молча последовали за капитаном.
В рубке несли дежурство трое: второй пилот, навигатор, главный техник.
Плат отдал голосовую команду искину, и в зоне проецирования карт развернулся вид космоса с отображением нашего текущего расположения. Пунктиром была обозначена траектория движения к голубовато-жёлтой планете моего жениха.
Когда я в прошлый раз попала на Каракс, то на его орбите не было абсолютно ничего. Сейчас же картина разительно отличалась. Ближний космос планеты «ожил».
Я с интересом рассматривала проекции малых патрульных кораблей. С обнаружением Каракса и внесением его во все каталоги возникла опасность набегов пиратов. Планета была молода, богата драгоценными металлами и самоцветами, редкими минералами. При этом уровень развития был феодальным, и технический прогресс еще не пришёл на планету. Общим решением Большого Совета эмиров был принят ряд законов, запрещающих ввоз и использование современного оружия и технологий по его изготовлению. Драконы не хотели менять строй, но понимали, что взаимодействия с внешним миром не избежать. Поэтому Караксу присвоили категорию «заповедника». И для его защиты эмиры в складчину наняли космический флот для защиты от несанкционированного проникновения, ввоза контрабанды и пиратов. Эрган с моим братом лично подбирали капитанов и команды для несения службы.
Сейчас в поле зрения «Ковчега» находилось два патрульных корабля. На самом деле одномоментно несли службу семь кораблей, каждый в своём секторе, и четыре корабля усиления находились на поверхности.
Но не корабли флота привлекли моё внимание и вызвали довольную улыбку. На орбите находилась научно-исследовательская станция «Оптимус», смонтированная в космосе из доставленных с Алракиса блочных конструкций. На её строительство ушло больше года. Я жаждала оказаться на ней и посмотреть изнутри на чудо современной технической мысли. На станции находились самые современные лаборатории, уютные спальные места для сотрудников, зоны отдыха. Большинство учёных, летевших со мной на «Ковчеге», должны были высадиться на станцию. На поверхность Каракса спустится максимум до десяти существ, не больше. На станции предполагался вахтовый срок работы сроком полгода и год.
Бублик станции стремительно увеличивался в размере по мере нашего приближения к нему.
– Через час «Ковчег» должен состыковаться с «Оптимусом». Уже запущены двигатели торможения.
– Самый опасный и ответственный момент – это стыковка «Ковчега» со станцией, – с внутренним трепетом я наблюдала за меняющимися показателями на трёхмерной проекции.
– Искин, покажи расчёт траектории стыковки. Скорректируй через час, а потом каждые полчаса. Отправляй информацию на коммуникаторы дэсайя ар Кьерри и дэсы ар Ньерри.
– У вас был подобный опыт? – поинтересовался Эрган и восхитился. – Грандиозно смотрится!
– Подобная процедура достаточно распространена для кораблей меньших параметров, дэсай. В нашем случае «Ковчег» имеет другие габариты, но это не проблема. Я отрабатывал процедуру стыковки на симуляторе вместе с командой целый месяц. Итог более чем положительный. Как говорится, даже с закрытыми глазами справимся.
– Ну уж нет, лучше держите глаза широко раскрытыми, капитан! – я покосилась на членов команды, которые ответственно выполняли свои задачи, не обращая внимания на любопытствующих гражданских.
Капитан склонил голову в знак уважения.
⁂
Стыковка «Ковчега» с научной станцией прошла, как и обещал капитан, замечательно.
Теперь в задачу команды «Ковчега» входило компенсирование изменения траектории «Оптимуса», чтобы станция не сошла со своей орбиты.
С самого начала нашего путешествия предполагалось, что «Ковчег» не будет опускаться на планету. Этот класс корабля собирался в космосе и не был приспособлен взлетать с поверхности даже в случае аварийной посадки. Разгрузка грузов должна была проводиться шаттлами. Им же и отводилась роль «общественного» транспорта, доставляющего рабочих и учёных на планету и обратно на «Оптимус». Для этих целей был уже выделен небольшой челнок.
Работы по разгрузке предстояло ещё тьма. А сейчас настало время познакомиться с капитаном станции, на вид суровой женщиной, Аурикой Грин. Как для человеческой самки, она обладала крутым нравом, была прямолинейна и строга. Мои учёные побаивались её, о чём мне неоднократно писали в сообщениях между строчками, отчитываясь о закупке нового цифрового хроматографа и о росте кошачьей травы в состоянии невесомости.
После традиционных приветствий капитан станции пригласила меня с Эрганом и капитана Плата с первым помощником в личную гостиную. Там уже был сервирован обед. На «Ковчеге» в это время была ночь. Это говорило о разнице в условном времени на суднах.
– Прошу к столу, – Аурика скупо указала мне на место возле себя. – Мы ждали вас позже.
– Это проблема?
– Никак нет. Всё готово для приёма первой большой смены ваших учёных, дэса ар Ньерри. Вы хотите убедиться?
– Скорее, хочу бегло осмотреться. Мы не хотим надолго задерживаться. Нас ждут дома, – я зацепилась взглядом за синие глаза дракона и вздохнула. Сама не замечала, что последние четыре часа находилась в жутком напряжении. Всё-таки ответственность за жизни более чем двух сотен существ значительно давила. – Позже у нас будет время посмотреть на всё более тщательно. Работы предстоит много и здесь, и на поверхности.
– Мне приятно оказаться на пороге великих свершений. Меня ознакомили с концепцией проекта развития Каракса. Впечатлена! Вы так молоды, и такие стремления.
Женщина вдруг улыбнулась.
Это выразительное движение мышц лица, согласно Этикету взаимодействия разумных рас, считалось положительным проявлением эмоций. Ксенопсихологи давно сошлись во мнении, что этот мимический жест – эффективный инструмент деловых коммуникаций.
Я автоматически улыбнулась в ответ, понимая, что чем-то заслужила расположение капитана Грин.
– Рада слышать. Насчёт молодости, тут я должна восхищаться. Вы к своим тридцати годам занимаете такой ответственный пост. Держите команду бывших спецов в ежовых рукавицах. Но не буду выпытывать секреты управления. Главное, выполняйте свою работу. Мы возлагаем большие надежды на тех, кто теперь находится в вашей вотчине, капитан. Я привезла цвет научного общества. Надеюсь, вы позаботитесь об их безопасности.
– Безусловно. «Оптимус» снабжён мощной установкой, генерирующей защитное силовое поле, и оборонительными противокорабельными пушками. Но лучше бы нам не пришлось их применять.
– Будем молить Духов о защите!
