Кирилл Казанцев
Между ударами сердца
1
В каждом городе отыщется укромное место, где неверные мужья и жены могут тайно поразвлечься с любовниками и любовницами. Люди попроще ищут объявления в газетах: «Сдается квартира. Сутки. Часы». Кто побогаче, тот снимает номер в мотеле за городом. Ну, а те, кого вопрос денег не сильно волнует, – целый комплекс, дом с уютными комнатами и камином, с банькой и бассейном. Если потребуется, загодя будет доставлена закуска и выпивка из ресторана, а потребуется, и девочки…
Неподалеку от областного центра, расположенного в паре часов езды от Москвы, имелось именно такое заведение с малоговорящим названием «Агроусадьба «Тихий уголок». Большой современный деревянный дом в два этажа, бревенчатая баня с бассейном, выложенным голубейшей смальтой, площадка с навесом для барбекю, а совсем рядом чистейшая речушка. Место глухое, рядом ни деревни, ни фермы. Вокруг лес, в котором люди появляются только в сезон ягод и грибов. И обнесено это все высоким трехметровым забором, за который и заглянуть-то невозможно. Хозяин заведения уже давно не размещал рекламы в газетах. О его услугах знали все состоятельные люди, способные их оплатить.
Стемнело, было уже около десяти часов вечера, когда последние посетители покинули усадьбу. На этот раз обошлось без особого разгула, просто решили шикануть студенты – дети городских чиновников. Дело молодое – парни, девчонки, золотая молодежь. Особо не перепились, особо не безобразничали.
Банщик, он же и массажист, передал заведение ночному сторожу, своему двоюродному брату-поддавальщику из соседней деревни. Правда, последнее время сторож не пил, жена строго следила за тем, чтобы не оставались у него деньги, а двоюродный брат – чтобы все спиртное в агроусадьбе на ночь было надежно заперто в кладовке.
Сторож с тоской вздохнул. Ему предстояло коротать ночь на трезвую голову. Он сел в холле и включил телевизор. Воздух в комнате еще хранил запахи спиртного, оставшиеся после студентов, а потому мысли и не хотели сосредотачиваться. Мужчина вышел на улицу. Из-за забора доносились голоса и звон стаканов. Забравшись на приставную лесенку, сторож увидел следующую картину: прямо под забором сидели двое парней и распивали водку. Обычно никто рядом с агроусадьбой не устраивался – зачем, если рядом лес? Развлекаясь, люди обычно ищут уединения.
– Тут вообще-то частная собственность, – напомнил сторож, ему просто невыносимо было смотреть на то, как кто-то выпивает, а ему приходится только слюну глотать.
Парень в очках, с виду ботаник, запрокинул голову.
– Во-первых, здравствуйте, – довольно разбитным тоном ответил он. – А во-вторых, частная собственность кончается забором, дальше начинаются места общего пользования. Так что сидим мы здесь абсолютно законно, ничего не нарушаем, культурно выпиваем.
– Дело, Юра, говоришь, – подтвердил приятель ботаника, наливая водку в стакан.
– Парни, – проговорил сторож. – Вам же все равно, где пить. А я на работе, выпить не могу. Искушаете. Так что, если несложно, отойдите в лес.
– Кузьма, – посмотрел в глаза приятелю тот, кого он назвал Юрой. – Теперь все понятно. Нальем мужику?
– Чего ж не налить? Бухла хватает.
Из спортивной сумки был извлечен третий стакан, забулькало спиртное. Искушение стало непреодолимым. Не вливать же водяру обратно в бутылку! Вскоре ночной сторож уже сидел рядом с парнями. После двух недель трезвой жизни водка быстро ударила в голову, да и подливали ему сноровисто. Не прошло и получаса, как он уже был с парнями на «ты», лез обниматься, сбивчиво рассказывал о том, как служил в армии. А через час, выпив еще сто граммов, просто упал головой в траву и захрапел.
Юра вылил содержимое своего стакана на землю.
– Готов клиент, – проговорил он.
Кузьма присмотрелся к сторожу и подтвердил прогноз:
– До утра спать будет, пошли.
На удивление парни были трезвы, как стеклышко. Оно и неудивительно, в одной бутылке была простая вода, из нее себе и наливали, а вот сторожа угощали настоящей водкой.
– У них своя система видеонаблюдения не установлена? – деловито уточнил Кузьма, извлекая из кармана сторожа связку ключей.
– Ты что, какая система видеонаблюдения? Сюда же трахаться и кутить солидные люди ездят. Зачем им компромат? Хозяин не дурак, репутацию заведения блюдет.
Парни уже оказались за забором. Действовали они слаженно и аккуратно. Нет, они не грабили агроусадьбу, хотя взять тут было что: огромная плазменная панель на стене, видеоплеер, дорогая посуда в буфете, шкуры диких животных и рога с чучелами по стенам. Наоборот, они кое-что добавляли в интерьеры. В доме, в бане и на улице расставили и замаскировали миниатюрные видеокамеры.
– Порядок, сворачиваемся, – осмотревшись, сказал Юра.
Парни наверняка были людьми достаточно душевными. Во всяком случае, они, как могли, растолкали сторожа, завели его в дом и даже оставили ему полбутылки похмелиться. Поддавальщик сердечно приглашал их заночевать с ним, но Юра с Кузьмой оставили его в одиночестве.
Вскоре они уже сидели в старенькой «Тойоте», которая стояла на лесной дороге. Юра щелкал клавишами ноутбука, проверяя установленные камеры. На экране проявлялись то парилка, то бассейн, то комнаты с огромными, как летное поле, кроватями-сексодромами, то храпящий сторож. Причем микрофон был настолько чувствительным, что передавал малейшие трели храпа.
– Ты, Юрка, уверен, что наш клиент здесь объявится завтра? – засомневался Кузьма.
– На все сто, – Юрий был категоричен. – Вот записи его переговоров по мобильнику.
Из динамиков компьютера тут же послышался хорошо поставленный голос. Кто-то договаривался о встрече, обещал неплохо провести время в «Тихом уголке».
– Завтра последний день, – пообещал Юра. – Наконец срубим с него бабло, и можно будет отдохнуть…
…Следующим вечером, когда уже смеркалось, старенькая «Тойота» вновь появилась на прежнем месте. Юра с Кузьмой неторопливо курили, на приборной панели стоял открытый компьютер. На мониторе в режиме мультикадра высвечивались интерьеры и площадка агроусадьбы. Банщик и массажист в одном лице старательно сервировал стол возле бассейна.
– Банщик старается, – комментировал Юра, – правда, мог бы и руки помыть, после того как вышел из туалета.
– Что ты к человеку цепляешься? Он же не знает, что за ним подсматривают, – отозвался Кузьма. – О, внимание, едут!
К воротам агроусадьбы подкатил микроавтобус, из него выбрались двое мужчин: один – русский, еще не старый, в солидном костюме, с виду бизнесмен, приехавший сюда сразу из офиса; второй – немолодой лысый кавказец с нагловатым бегающим взглядом.
– Это еще кто такой? – спросил Кузьма.
– Асланом зовут, фамилией не интересовался. Какой-то совместный бизнес затевают. Вроде дагестанец. Тебе-то он на кой черт сдался? Наш клиент сегодня при параде, – Юра отлаживал уровень записи звука, так чтобы хорошим было не только изображение.
– Да, Кречетов Александр Петрович прямо из офиса прикатил и не один, – молвил Кузьма.
Из микроавтобуса одна за одной выскользнули пять распутных девиц. Кречетов не преминул похлопать одну из них по заднице, в ответ блондинка томно закатила глаза, потерлась о бизнесмена пышной грудью и проворковала:
– Шалун противный.
– Тихо, тихо… – предостерег Кречетов и приложил палец к губам. – Еще один звонок сделаю, и расслабляемся.
Девицы замолчали, Аслан хитро улыбался. Кречетов нащелкал на мобильнике номер, голос его сделался елейным.
– Привет, дорогая… да-да, я понимаю, но худшие мои опасения оправдались… Да, партнеры прямо сегодня вечером и приехали на машине, поездом не захотели… Я уже собирался домой идти… Придется их устроить, посидеть с ними, выпить. Без этого нельзя. Обидятся… Если б ты только знала, любимая, как мне это все надоело… но бизнес. По-другому не получается… Так что я только к утру приеду и сильно выпивши, ты уж извини… Детей от меня поцелуй, особенно младшенькую… Уже спит?.. Ну, так ты ее осторожно поцелуй, так, чтобы не разбудить… И я тебя тоже люблю. Утром увидимся…
Кречетов отключил трубку и распустил узел галстука.
– Пошли! Народ к разврату готов!
Юра, сидевший в машине, сбил пепел с сигареты в открытое окно.
– Сколько раз подобное уже наблюдал и каждый раз блевать хочется. Ну, ладно, хочешь ты со всякими прошмандовками поразвлечься? Пожалуйста! Но зачем же при них с женой говорить да еще детей вспоминать?
– Это он так самоутверждается, – высказал предположение Кузьма. – И вообще, Юрка, не бери себе в голову. Они лишь наш рабочий материал. Одни на рынке бананами торгуют, другие у станка стоят. А мы мониторингом себе на жизнь зарабатываем.
– И между прочим, неплохо зарабатываем.
Тем временем компания уже оказалась в бане. Кречетов, не догадываясь, что его сейчас видят через видеокамеру, отвернулся и проглотил целую пригоршню «Виагры», после чего просветлел лицом. Аслан был без комплексов, быстро разделся, звучно почесал поросший жесткими кучерявыми волосками живот.
Девицы обнажились еще раньше, теперь они приподнимали сиськи, хлопали себя по ляжкам. Делали все это явно с расчетом завести мужчин.
– Никак я не пойму, – проговорил Кречетов. – С чего это ты, Аслан, решил вложиться в поставку детского питания? Подъем-то мизерный. Больше бы поднял, если бы в строительство бабки сунул. Недвижимость она в цене только растет. А с нашей демографией сегмент детского питания на убыль идет. Неперспективное это дело. Я им просто по инерции занимаюсь…
– Слушай, дорогой, – отозвался Аслан. – Тут коньяк-шманьяк стоит – греется. Девки, горячие, как кобылы, копытами перебирают. А ты о делах? Мало тебе офиса? Если вложился, значит, свой резон у меня есть, да?
– Так в чем прикол? Мне интересно.
Аслан не стал отвечать, просто разлил коньяк по рюмкам. Налил только себе и партнеру. Распутные девицы не обиделись, привыкли, что обслуживать себя приходится самим. Выпили, закусили, пошли в парилку.
Потихоньку оргия разворачивалась. Разомлевшие от жары, мокрые от пота бизнесмен, кавказец и проститутки затеяли игру у бассейна. Голый Аслан сидел в плетеном кресле с завязанными глазами, девицы по очереди ласкали его внизу живота, а он пытался отгадать, кто именно этим сейчас занимается. На удивление, очень часто угадывал, хотя стиль жрицы любви постоянно меняли. За каждую не угаданную приходилось пить штрафную рюмку коньяка…
Затем место в кресле занял Кречетов, ему тоже плотно завязали глаза. Девицы по очереди усаживались к нему на колени, бизнесмен скрупулезно ощупывал их грудь и промежность, больше ни к чему прикасаться не полагалось. С угадыванием тоже получалось неплохо, наверняка Александр Петрович не один раз и раньше испробовал каждую из девиц в деле. При этом он бесстыдно вслух сравнивал проституток со своей женой, не забывая при этом жаловаться, что она у него «фригидка».
Все это безобразие исправно фиксировалось и записывалось с разных ракурсов на ноутбук Юрия. Кузьма щелкал семечки и брезгливо косился на монитор.
– Ну а теперь другую игру начнут, – попытался предсказать ход событий Юра. – Девки рядком станут и нагнутся. Нужно будет каждой…
Так и случилось. Аслан испытание выдержал, сделал каждой по десять фриков и сдержался, а вот Кречетов кончил на блондинке, стоявшей в шеренге четвертой…
– Все, порнофильм удался, – тихо произнес Юра и надел на голову наушники с отростком микрофона…
Кречетов еще дергался в преждевременном оргазме, Аслан хохотал, но тут в помещении прозвучал ровный голос Юры:
– Дамы и мужики, извините, что прерываю ваши веселые занятия. Но нам с вами поговорить по делу надо.
Кречетов и Аслан стали озираться. Никого, кроме их самих и девиц у бассейна, не наблюдалось.
– Что за хрень? – голос Кречетова дрогнул.
– Не туда смотрите. Я в углу на стене, возле чучела совы, – прозвучал голос с еле заметной ехидцей.
Аслан с Кречетовым синхронно двинулись к указанному месту. За чучелом распростершей крылья совы обнаружилась небольшая акустическая колонка. Из нее и раздавался голос.
– Вижу, что нашли. Пошлите банщика, чтобы ворота открыл. До встречи.
Отправленный открыть ворота банщик тупо уставился на двух молодых людей, один из которых сжимал под мышкой ноутбук, а на голове у него топорщились наушники с отростком микрофона.
– Руки после туалета всегда надо мыть, особенно если вы потом посуду расставляете, – высказал к нему претензию Юрий. – Но вашим гостям я об этом не расскажу. У нас к ним другой разговор.
Друзья миновали опешившего от такого вступления банщика и шагнули в баню.
И Кречетов, и Аслан, и проститутки были настолько растеряны, что даже не догадались одеться или завернуться в простыни.
– Вы не против, что мы пришли одетыми? – Юрий поставил на стол ноутбук и включил недавнюю запись.
Кречетов постепенно наливался кровью. Аслан же вполне спокойно смотрел на то, как на экране блондинка ласкает его внизу живота губами.
– Что это такое? Это моя частная жизнь! – выкрикнул бизнесмен. – И какого черта…
– Сейчас объясню. Это еще не все, – Юрий защелкал клавишами, на экране прокручивались короткие ролики, которые он комментировал. – Я за вами, Александр Петрович, уже вторую неделю наблюдаю. Вот вы в понедельник, закрывшись в кабинете, развлекаетесь со своей секретаршей прямо на столе. Вернее, она вас развлекала, а вы даже не удосужились ее до оргазма довести. С женщинами так нельзя, пусть они даже от вас по работе зависят. В среду вы ездили за город с… Хотя, что я вам рассказываю? Вы и сами знаете свои прегрешения: с кем, когда, как, куда и во что. Ну, а этот ролик уже целомудрен. Вы даете взятку налоговому полицейскому. Я лично против дающих взятки ничего не имею. А с налоговиком позже встречусь, покажу ему «кино», пусть скребет по сусекам… Ах, да, я не объяснил свой интерес к вам. Меня ваша жена наняла, заподозрила, что вы ей изменяете.
– Урод! – Кречетов бросился на Юрия.
Но Кузьма не дремал, он легко перехватил бизнесмена, поднял его в воздух и забросил в бассейн. Только брызги в стороны полетели. Девицы завизжали. Когда Кречетов вынырнул, Кузьма подал ему руку, чтобы помочь выбраться.
– Не стоит так нервничать, – посоветовал он. – Я чемпионом по греко-римской борьбе был.
– Да-да. Ваша жена меня наняла следить за вами. Я даже аванс взял. Согласитесь, наш материальчик ее очень огорчит. Только не говорите мне, пожалуйста, что супруга не станет разводиться с вами из-за денег. Она сама мне об этом сказала. Бизнес-то ваш официально на нее оформлен. Вы же в фирме только консультантом числитесь. Кто помешает ей вас уволить? И останетесь вы без семьи, без денег. Как с кредитами рассчитаетесь?
Аслан восхищенно посмотрел на Юрия:
– Ну, аферист, даже я так не умею!
– Урод, урод… – хрипел Кречетов, но уже не рисковал бросаться на шантажиста.
– Я бы на вашем месте не стал так напрягаться. Вон, лицо уже бордовое. Это давление у вас повышенное. Не дай бог, кровоизлияние случится, особенно если учесть, что вы «Виагру» пригоршнями жрете, а вы мне до завтрашнего дня нужны живым и здоровым. Дальше как хотите.
Блондинка, не удержавшись, хихикнула, вслед за ней прыснули от смеха и другие девицы. А Юрий продолжил спокойно:
– Короче говоря, мои условия такие: меня устроят пять тысяч долларов. А работа проведена немалая, согласитесь. Или же я отдаю снятое и записанное вашей жене, а она выплачивает мне гонорар.
– Сколько она вам обещала? – выдавил из себя Кречетов.
– Я с обманутых женщин много не беру. Тысячу заплатила авансом, тысячу обещала по окончании работы.
– За две штуки своего мужа угробить! Ну и дура! За мои же бабки!
– На тему ее коэффициента IQ вы с ней потом как-нибудь аккуратно поговорите или же стиль жизни меняйте. Я, конечно, понимаю, что она фригидная женщина, но вас это не оправдывает. Если вы мне платите, то я делаю безобидный монтаж из снятого мной. Есть там и настоящие встречи с партнерами по бизнесу, и сугубо мужские вечеринки с грубыми разговорами и матом. Ну, а распутничать будут исключительно ваши приятели. Если хотите, можем даже специально доснять прямо сейчас постановочный сюжетик, как вам Аслан предлагает с девочками в баньке поразвлечься, а вы гордо отказываетесь, мол, я жену люблю и не могу ей изменять. Женщине такое понравится.
– Хорошо, я согласен, – немного взяв себя в руки, проговорил Кречетов. – Пять тысяч долларов.
– Каждому, – мило улыбнулся Юрий, почувствовав слабину оппонента. – Мы же на пару с другом работаем. А в качестве бонуса я не стану брать с вашей супруги вторую часть гонорара. Ее же подозрения не подтвердились. Вы честный семьянин. И никому про строение ее половых органов с дурацким смешком не рассказываете.
– У меня нет с собой таких денег, – окончательно сломался Александр Петрович.
– Тут я вам верю. Завтра утром мы будем ждать вас у офиса. Вы уж не подведите, это в ваших интересах.
– Договорились.
– Тогда не будем больше мешать, – Юрий взмахнул на прощание рукой. – Развлекайтесь дальше, если настроение не испортилось.
Друзья неторопливо покинули баню.
– Ловко ты вставил свое «каждому», – радостно заулыбался Кузьма.
– Я просто почувствовал, что он сломался, и вовремя дожал.
– Может, больше следовало зарядить?
– Не мародерствуй. Дела у его фирмы идут не слишком хорошо, да еще у него трое детей. И бизнес приличный – детское питание.
– Как на проституток, так у него бабла хватает, – возмутился Кузьма.
– Каждый имеет право тратить заработанное на то, что придет ему в голову. Мы же ни у кого не спрашиваем, куда деньги спустить?
Молодых людей возле самых ворот догнал завернутый в простыню, подрагивающий от ночного прохладного ветерка Аслан:
– Дорогой, куда спешишь? Зачем поговорить не хочешь?
Юрий по-своему истолковал сказанное и поспешил успокоить кавказца.
– Вы, уважаемый, просто оказались в ненужное время в ненужном месте. У нас к вам никаких претензий не имеется. Вас нам никто не заказывал. И нам от вас ничего не нужно. Вы имеете право на личную жизнь, в которую мы случайно заглянули.
– Зачем сразу «заказал»? Даже обидно, да? Если кто меня закажет, ты сразу ко мне иди, я больше заплачу. – Аслан развел руками. – Понравилось мне, как вы работаете. И есть у меня к вам дельное предложение. По деньгам не обижу. Расценки слышал. Дело в том, что…
2
Черный лаковый внедорожник «Ниссан Патфаиндер», неуловимо напоминающий люксовый катафалк, въехал в полутемный ангар, заставленный картонными ящиками, упаковками минеральной воды и бочками. Из серо-жемчужного лайкового чрева вылез пухленький лысый кавказец и, осмотревшись, приветственно раскинул руки.
– Гамзат?! Здравствуй, дорогой!
– Здравствуй, Аслан! – с деланой сердечностью отозвался пожилой высокий мужчина с рваным шрамом через все лицо.
Кавказцы демонстративно обнялись, дважды коснувшись друг друга щеками.
– Все в порядке, Аслан?
– Все пробили, как ты и хотел.
– Дорого взяли?
– Недешево, Гамзат, очень недешево. Но оно того стоит. Товар в пути, фуру сопровождают. Через минут сорок будут на месте.
– Все, как мы с тобой и предполагали?
– Именно так. К сожалению… Но главное, те ребята крысу у нас с тобой вычислили, – Аслан кивнул водителю, остававшемуся за рулем. – Слышь, Мансурик, крысу покажи, да?
Водитель, молодой человек спортивного вида, неторопливо вышел из-за руля, открыл дверцу багажного отсека. На полу лежал смуглый мужчина в наручниках, с залепленным скотчем ртом. Водитель бесцеремонно вытащил его за шиворот, встряхнул, поставил на ноги.
Гамзат удивленно взглянул на мужчину в наручниках, затем перевел взгляд на Аслана – мол, неужели этот человек действительно оказался крысой?
– Крыса, крыса, – печально вздохнул Аслан. – У нас и прослушка на него, и видео на целых двадцать три минуты. А хочешь – прямо сейчас покажу, у меня и ноутбук в салоне!
– Не надо, дорогой. Я тебе и так верю.
Гамзат долго, пристально смотрел на пленника, и на лице последнего, словно на фотографическом негативе, постепенно проявлялась целая гамма чувств: растерянность, страх, раскаяние за прошлое…
– Сука ты рваная, – сверкнул глазами Гамзат, и неровный шрам на его лице начал резко набухать кровью. – Ишак вонючий. Благодетелям гадить, да? Из кишлака тебя взяли, отмыли, одели, документы выправили, научили хорошим манерам и в этот город привезли, чтобы ты немного поднялся по жизни и авторитет заработал. А ты, значит, решил нас отблагодарить…
Пленник замычал и задергался. Смуглые скулы его неестественно побледнели.
Гамзат скривился, плюнул в его лицо и промолвил с отвращением:
– Свою судьбу, дорогой, ты сам выбрал, себе спасибо и скажи, – зашелестел сигаретной пачкой, обернулся к Аслану. – Может, прямо сейчас его в бочку закатаем?
– Не надо, дорогой. Пусть еще немного поживет. Если что – конкретная предъява. Компаньоны с товаром вот-вот будут у нас.
– И то правда.
Пленника увели в подсобку, а Гамзат с Асланом поднялись в небольшую комнату на втором этаже, где уже был накрыт стол.
– Короче, перетереть с Мишей лучше всего тебе, – предложил Аслан, намазывая бутерброд черной икрой.
– Почему ты так думаешь? – прищурился Гамзат. – Мы ведь тут с тобой напополам!..
– Товар ты заказывал. Да и территория здесь твоя. А уж когда Миша наезжать начнет, что он не при делах, я ему предъяву и скину. Типа ты ничего не знаешь, а я у тебя для поручений.
– Правду говоришь, – Гамзат нетерпеливо открыл бутыль коньяка, разлил янтарный напиток по рюмкам. – Твое здоровье!
– За успех!
Гамзат с чувством, не торопясь, выпил, потянулся вилкой к жареному мясу, сочившемуся кровью на нежно-зеленых листах салата.
– А ребята, которые Мишу и Магомеда пробивали, ошибиться не могли? – на всякий случай поинтересовался он.
– Э, почему спрашиваешь? Им не доверяешь или мне, да? – всполошился Аслан.
– Тебе, дорогой, как раз доверяю. А ребята те – русские, от них чего угодно можно ждать, любой подставы. Тем более что сейчас всеми этими «фотошопами» что хочешь нарисовать можно. Например, как мы с тобой нашего самого главного министра имеем. Или даже самого президента.
– Скорей они нас с тобой имеют, – буркнул Аслан. – Да нет, не волнуйся, там все чисто. Я тех ребят немножко проверял, да и Магомед, когда я ему предъявил, сразу задергался, потек, глазки так и забегали – поймали на горячем!
В кармане Гамзата мелодично зазвенел мобильник.
– Алло… Да, дорогой, конечно, уже давно на месте! – прикрыв мобильник ладонью, Гамзат жестами показал Аслану, что долгожданный гость с товаром уже прибыл. – Ждем, лавэшки с собой, да, как и договаривались, у нас все по-честному!
Гамзат и Аслан спустились в ангар, где их уже ожидал огромный вольвовский фургон, заляпанный подсохшей грязью. Водителя в кабине не было. Рядом с фурой стоял сине-белый «Форд» в боевой полицейской раскраске.
– Ну, привет, – из «Форда» вышел кургузый мужчина со сдобным лицом, в дорогом костюме и широком цветастом галстуке. – Привез, получайте.
– Здравствуй, Михаил Павлович! – Аслан сладко заулыбался. – Мы уже для тебя, дорогой, и стол накрыли!
– Каки-и-е люди! – Гамзат с показной доброжелательностью пожал руку Михаила Павловича. – Очень рад тебя видеть, дорогой. Доставил товар в сохранности, как и положено?
– Получили в аэропорту на складе, до вашего ангара сопровождал полицейский спецназ, я организовал и оплатил, как и договаривались, – бросил полицейский отрывисто. – Ну что, сейчас рассчитаемся, или как?
– Дорогой, куда спешишь, обожди! – Гамзат взял гостя под руку. – Сейчас посидим, отметим это дело. Заодно и проверим, все ли там в порядке.
– Не веришь, что ли? – нервно прищурился Михаил Павлович. – Как получил, так и привез. Я же говорю: мое дело – сопровождение.
– Почему не верю? Еще как верю! Только вот ты когда в кассе зарплату получаешь – всегда ведь ее пересчитываешь, правда? Не потому, что кассирша у тебя деньги крысит, а потому что ты их честно на своей полицейской службе заработал. А мы тебе деньги за сопровождение заплатили и потому тоже хотим убедиться, что правильно платим. Справедливо?
– Ну, смотрите тогда, чего уж! – правоохранитель подошел к заляпанной грязью фуре и принял независимую позу.
Первым делом Гамзат осмотрел пломбы на дверке фуры – они выглядели неповрежденными. Притащил дюралевую стремянку, встал на нее, открыл все замки. Двери фургона с лязгом разъехались – он был доверху забит пестрыми картонными ящиками с детским питанием. Гамзат поднялся на верхнюю ступеньку стремянки, прищурился, принюхался, словно хорек…
– Самая левая сверху, – прошептал он, с трудом выдвигая упаковку с детским питанием.
Упаковка с шумом упала на бетонный пол. Гамзат разодрал ногтями плотную целлофановую оплетку, извлек банку с надписью «Нутрилон», поставил ее на капот полицейской машины, вскрыл и, зачерпнув горсть белого порошка, понюхал его, затем бросил щепоть в рот, разжевал, прислушиваясь к своим ощущениям…
– Ну, что? – Аслан внимательно следил за действиями товарища.
– Детское питание и есть, – Гамзат сплюнул, утер рукавом рот, с силой швырнул жестяную банку на пол. – «Нутрилон» то есть.
– А где же…
– А это, дорогой Михаил Павлович, у тебя надо спросить, – недобро сказал Гамзат, подходя к полицейскому. – Что – обмануть нас решил, как лохов? Товар где!
– Ты, «черный», на меня не наезжай, – в голосе полицейского зазвучали командные интонации. – Работу заказывал? Заказывал. Мы ее сделали? Как и договаривались, я омоновцам со своего кармана платил. Пломбы на фуре целые, вовнутрь никто не лазил. А что ты там вез и что у тебя пропало – меня не интересует. Может, тебя поставщики развели. Так что лавэ давай, и ровно расходимся краями.
– Э, зачем ты так страшно ругаешься? – встрял в беседу Аслан. – Мой друг просто поинтересовался, где товар. Он ведь в него бабосики вложил, и немалые. Как и я. А товар исчез. Может, ты чего видел, может, слышал краем уха. Может, поделишься? Мы ведь тебя пока ни в чем не обвиняем! Хотя и можем. Рассчитываем исключительно на твою порядочность.
– Так, я чисто не понял, – Михаил Павлович закурил сигарету не с того конца, закашлялся, бросил ее под ноги и тут же сунул в рот другую.
– А чего тут понимать! Ты ту упаковку с товаром и забрал!
– За свою предъяву отвечаешь? – подчеркнуто агрессивно поинтересовался полицейский.
– Еще как! – неожиданно Аслан заулыбался, извлек из своего внедорожника ноутбук, открыл, щелкнул кнопкой. – Иди сюда, уважаемый Михаил Павлович. Вот, смотри, видео какое интересное. Вот ты… и еще одна крыса из наших, Магомед, открываете фуру. Вот Магомед передает тебе ту самую упаковку детского питания, самая левая сверху. Вот ты вскрываешь, пробуешь на вкус, понимаешь, что это кокс самый настоящий, вот несешь в свою машину, вот ставишь на место другую упаковку, точно такую же, но с детским питанием. Совсем отличить нельзя, правда? А вот еще одно видео: как ты крысенку Магомеду лавешки за предательство передаешь, а он закрывает фуру и ставит новую пломбу. Это я тебе пока без звука поставил, но если хочешь звуковое кино – без проблем!
Михаил Павлович, сцепив в замок руки, задумался. Пыхнул сигаретой и, перемалывая фильтр зубами, недобро процедил:
– Подделка. На компьютере теперь что хочешь можно нарисовать.
– За дураков нас держишь, да? Мансу-ур! – крикнул Аслан своему водителю, наблюдавшему эту сцену из-за руля внедорожника. – Крысу тащи сюда!
Пленника с заклеенным скотчем ртом и связанными за спиной руками приволокли через пару минут. На него было страшно смотреть. Едва взглянув на полицейского, на рассыпанное по полу детское питание и раскрытый ноутбук с застывшей в режиме «стоп-кадра» картинкой, Магомед окончательно все понял. На его смуглом лице обозначилось виноватое собачье выражение. Казалось, прикажи сейчас Гамзат облизать ему ботинки – и Магомед исполнит это распоряжение без размышлений.
Гамзат резким рывком содрал с его рта скотч. Магомед взвыл от боли.
– Так, дорогой, у тебя еще есть шансы остаться в живых, – с мертвенной улыбкой произнес Гамзат. – Рассказывай, как оно было на самом деле.
– Гамзат, гадом буду, шайтан попутал! – горячо начал Магомед.
– Гадом ты уже не будешь, – перебил Гамзат. – Гадом ты уже стал. Давай, мразь, рассказывай…
Магомед несколько раз сглотнул слюну, дернул острым кадыком.
– Миша позавчера позвонил и в ресторан вызвал, мы немного посидели, а он и говорит – а давай Аслана с Гамзатам кинем, а я тебе двадцать пять процентов от стоимости кокаина дам, – ломким от страха голосом произнес Магомед. – Миша с таможенниками о чем-то сам перетер, груз получили в аэропорту и поехали в отстойник. Он фуру вскрыл, упаковки подменил, а мне кэшем сразу и отстегнул…
– Что скажешь, мент? – прищурился Гамзат. – Так и было, а?
– Подговорили… – неопределенно бросил Михаил Павлович. Постоял, подумал, пожевал сигаретный фильтр и неожиданно выдал грозное: – Так. Все арестованы, мордами к стене, руки на ширине плеч… Это была операция по ликвидации сети наркоторговли. А ну, суки-и! – с этими словами полицейский молниеносным движением извлек из подмышечной кобуры пистолет.
– Вай, как страшно! – Аслан притворно закатил глаза под лоб и всплеснул пухлыми ладонями. – Я просто весь дрожу! А тебе, дорогой Гамзат, тоже страшно? А тебе, Мансур? Михаил Павлович, вот видишь – никому не страшно, только крысенышу Магомеду. Но только он не тебя, а нас боится.
– Руки за голову, козлы! – явно накручивая себя, закричал полицейский и для убедительности выстрелил в потолок; в дюралевой крыше мгновенно вспыхнула белая звездочка. – Отказ подчиниться! Я полковник полиции!
– Слушай, мудак, убери волыну, да? – спокойно произнес Гамзат, извлекая из кармана удостоверение. – Я член Национального собрания Дагестана, это как народный депутат вашей Государственной думы, только еще выше. Понял, да?
– Ты с ним, дорогой Михаил Павлович, не шути, забебешься пыль глотать, если серьезные терки начнутся, – вполне доброжелательно предупредил Аслан. – Если у тебя в черепе действительно головной мозг, а не ишак нагадил, то должен понимать: ты все равно проиграешь, а потому лучше полюбовно договориться. Гамзата все равно не закроешь, он в Махачкалу уедет, а там все свои, не сдадут… А тебе тут по-любому жить. Звонки-шманки начнутся, вопросы возникнут, тебя будут нервировать, твоих папу-маму тоже и даже уважаемых бабушку-дедушку, награди их Аллах долголетием… Не говоря уже о маленьких детях. Тебе по жизни геморроя мало, да? Тебе хочется на личную охрану тратиться, ночами не спать, при телефонных звонках вздрагивать? Ты меня вообще хорошо понимаешь, уважаемый Михаил Павлович?
– Нам с тобой лучше хороший бизнес иметь, а не ссориться, – как ни в чем не бывало произнес Гамзат, засовывая удостоверение во внутренний карман куртки. – Город небольшой, не Москва, порядочных людей мало… Только мы с Асланом да ты еще, да еще парочка ребят из Махачкалы.
