Кирилл Шарапов
По зову совести
Пролог
Грая Рант вытащила клинок из груди сбойщика, тело у ее ног дернулось в последний раз и замерло, как и положено обычному трупу. Ее удар был как всегда силен и точен, лезвие с первого удара пробило подкожный каркас и достало до сердца мутанта. Синта отступила в тень, уходя с тусклого света единственного фонаря на улице, похоже, погоня все же потеряла ее, и этот урод был единственным, кто не заплутал в лабиринте трущоб. Но скоро они его найдут, значит, нужно торопиться. Ухватив труп за руку, она оттащила его в узкий проход между домами и принялась за разделку, хотя, надо сказать, это просто трата времени, сбойщики – низший вид мутантов, ценного в них только глаза да печень, подпольные врачи берут эти два ингредиента охотно, но дешево. Ну и, конечно, очки развития, но этот такой слабый – всего одиннадцатый уровень, так что с него Грае, которая была семьдесят четвертого, капнуло буквально несколько единиц. Две минуты, и труп отправился в уличный утилизатор, трущобы трущобами, но город живет переработкой мусора. Конечно, тот просигнализирует стражам, что в него закинули тело, но те, проведя анализ и признав в трупе мутанта, махнут рукой, их не интересуют выродки.
Двадцать минут бега по лабиринту, и перед ней здание, куда она так спешила. Дверной сканер просветил ее интерфейс и пропустил столетнего андроида внутрь. Она наконец-то добралась до дома.
Грая устало села на стул возле двери и, достав из дорогущей пространственной сумки добытый трофей, зашвырнула его сходу в приемник, встроенный в робота, который одновременно выполнял функции охранника и дворецкого.
– Продать мясникам из черного квартала, – приказала она.
– Да, тиара, – отозвался дворецкий. – Какие еще будут указания?
– Позже, – улыбнувшись одними губами, ответила девушка.
Ее очень забавляло это обращение – тиара, на языке старого Роякса оно значило – владетельница. Грая поднялась, колено неприятно дернуло. Несмотря на то, что она по-прежнему выглядела на двадцать пять лет, синтетические детали опять начали сдавать, срок службы андроида не превышает пятидесяти лет, последний раз ей удалось провести полную профилактику сорок лет назад, и вот теперь нужна новая, полное обновление узлов и энергетической жидкости, которая течет по венам вместо крови. Но это несбыточная мечта, она в розыске, псы Архонта едва не настигли ее несколько недель назад, когда она решила высунуться из трущоб, куда даже эти ублюдки не рискуют соваться. Ладно, лет десять она еще протянет, а там, может, подвернется что, Аран полон сюрпризов. Хотя, кого она обманывает? Если обычные андроиды просто в рабстве, то одушевленные, такие, как она, вне закона. У всех подконтрольных Архонту служб один приказ – уничтожить на месте. Это не так просто, но синтов с душой с каждым днем все меньше, она знает еще о трех, а ведь пятьдесят лет назад их было сто тысяч. Она представляла в совете Арана общину андроидов, была важной персоной, и все рухнуло в один момент, из большой шишки Грая Рант превратилась в беглянку, чудесный мир будущего превратился в кошмар, продемонстрировав человеку в очередной раз, насколько может быть опасен искусственный разум.
Грая добралась до маленькой, скорее даже крохотной, кухни и вытащила из холодильника бутылку энергетика. К счастью, нужда в андроидах осталась, бездушные обычные синты – рабы программы, занятые на особо опасных работах, никуда не делись, и производство энергетиков не прекратилось, поэтому ей удавалось доставать его для себя. Этот напиток был разработан в лабораториях корпорации «Орра» спустя три года после того, как они с Рэмом прорвались в датацентр и излечили Архонта. Правда, потом все же что-то пошло не так.
Грая задумчиво опустилась на стул. Сто лет истекут завтра, об этом помнят единицы, история давно переписана. Из участников тех событий в живых остались только двое: она и то, что теперь управляет частью Роякса, Архонт. Он точно не забыл, что завтра заканчивается блокировка. Рэма, понятное дело, в живых нет, он все же обычный человек, сто лет без еды и воды не прожить никому, даже синт бы загнулся, ну робот, если поотрубает все функции, мог бы, но Булавин не был роботом.
– Сто лет, – произнесла вслух девушка и окинула взглядом свою конуру.
Когда-то она жила в центре Арана – самом крупном городе на планете. Ар значило на языке Роякса – первый, Аран – единственный. Конечно, теперь он не единственный, но когда на месте одного из старых городов, который не слишком пострадал от войны и последующей разрухи, Архонт провозгласил восстановление цивилизации, город был именно таковым, первым и единственным. Не сказать, чтобы после излечения Архонта, задумавшего геноцид человечества, все было безоблачно, и наступил счастливый мир будущего, слишком много проблем возникло, слишком много факторов. И все равно это был рассвет Арана, социальная система худо-бедно, но работала, население города быстро росло. Так продолжалось пятьдесят лет, люди расслабились и забыли. А вот группа фанатиков, выступающих против главенства искусственного разума, который хоть как-то регулировал социум, ничего не забыла. Их атака была обречена на провал, они погибли все до одного, но черное дело они все же свершили. То, с чего все началось, тем и закончилось. Нет, Архонт не устраивал всеобщий геноцид, но он изменился, он просто, как выразился в их последнюю встречу Рэм, закрутил гайки. Появилась служба контроля. С кем он раньше договаривался, теперь умирали или исчезали. Быть оппозицией стало смертельно опасно. Кого не устраивало существование под жесткой тиранией искусственного разума, бежали из Арана, на Рояксе хватало мест, где можно жить не так хорошо, как в Аране, но все равно лучше, чем закончить свои дни на рудниках, обвиненным в измене, или с пулей в голове. Изменившийся Архонт превратился в параноика. Он навсегда оставил мысли о защите человечества, изначальная директива была удалена фанатиками, теперь он защищал только себя.
Грая сделала новый глоток энергетика, приятный электрический разряд пробежался по всему телу. Девушка встала и прошла в комнату. Несмотря на ту помойку, где она обитала в настоящий момент, дом ее был не так уж и плох. Повинуясь мысленной команде, активировалась интерактивная панель. Выбрав канал официальных новостей, Грая рухнула на диван, правды на этом канале не было, хотя, что такое правда? Это всего лишь точка зрения, вот этот конкретный транслировал официальную точку зрения Архонта. А вот и он собственной персоной. С трехмерной проекции на синту смотрел покойный Дарк Горлу, неизменная аватарка искусственного разума вот уже сто лет.
– Завтра исполнится ровно век с момента очищения. Мы как всегда вспомним славное деяние Рэма Булавина, который предотвратил геноцид человечества на Рояксе и он достоин навечно остаться в памяти выживших. Да, это принесло немало горя, но люди уцелели, как вид. И этим мы обязаны одному единственному человеку.
Лицо девушки скривилось в презрительной гримасе, раз в год Архонт вспоминал великое деяние Рэма, после чего все снова забывали о нем. Но для Граи события столетней давности были так же близки, как те, что произошли час назад. Ее идеальная память сохранила все до последней детали…
…Архонт приказал ей атаковать Рэма, вставшего на его пути, она попыталась сопротивляться и не смогла. Но Булавин не убил ее. Синта пришла в себя в телепортационном зале в окружении андроидов и роботов, которые тщетно пытались снять блокировку уровня, на котором находились сервера. Но механический голос системы твердил одно и то же, что уровень полностью изолирован сроком на сто лет. И только Архонт, получивший полную свободу, смог спустя два года добраться до своего хранилища, поскольку сохранял с ним связь, вот только не мог пользоваться ни его мощностями, ни данными. Искусственный разум сказал, что вокруг пульта управления по-прежнему стоит непроницаемый энергетический барьер, но никаких следов оставшегося там Рэма обнаружить не удалось. Для многих выживших Рэм стал героем, правда, и проклятий в его сторону летело не мало. Грая подозревала, что выбора у него не было, да и вообще есть сомнения, что это все, что произошло там, под землей, в месте координат, которого не знает даже Архонт, дело рук Булавина. Полную историю она узнала от ИРа гораздо позже… Как сторонние программы подавили личность Архонта, как он сопротивлялся, но это был бой без шанса на победу. План был прост – благодаря тому, что каждая живая тварь в мире получила мельчайшие частицы гоосо, через них полубезумный Архонт подчинял себе людей. Выживает сильнейший – не было словами. Просто люди в приступе безумия, получив сигнал, должны были убить друг друга, и не было в планах никакого уничтожения общины, просто действия Дарка, Гирана и Рэма вынудили начать эту бессмысленную атаку, что и привело к ускорению событий. Но Рэм добился своего, разум Архонта был полностью очищен. Правда, то, что случилось потом, стало проклятьем Роякса. Архонт получил свободу. А еще был запущен отложенный ИР проект, в результате каждый выживший человек на планете обрел социальный интерфейс. Казалось, вот она точка, после которой начнется возрождение Роякса, но произошло обратное. Способности получили не только люди, но и разумные мутанты, а также убийцы, сумасшедшие и прочие антисоциальные элементы.
Нормальные люди, получившие интерфейс, сбивались в поселения. Многие пришли в Аран, население которого росло просто с катастрофической скоростью. Тогда в первые годы было особенно тяжело. Мир, получивший в одночасье дар и проклятье, погрузился в новую кровавую войну людей против мутантов, люди вышли победителями. Вот только мутанты никуда не делись. Они по-прежнему скрываются в диких землях в руинах старых городов, которые сотнями разбросаны по континенту, они растут и развиваются, интерфейс наделил их способностями, и чем старше мутант, тем он сильнее. Аран хранит силовой барьер и небольшая армия, задача которой – зачистка окрестностей для снижения популяции мутантов. Передвижение по Рояксу не запрещено, есть отчаянные одиночки, катающиеся по диким землям, есть караваны торговцев и мародеров, которые обшаривают руины. Роякс не мертвая планета, но живой ее назвать нельзя, она выживающая…
Грая тряхнула головой. Черт, у нее проблем полно, с чего она вспомнила своего любовника? Ну, исчезнет завтра блокада, и что дальше? Ей-то что с этого? Территория бывшей общины «Возрождение» по-прежнему принадлежит Архонту, там его гарнизон стоит, он получит то, что хочет, – доступ к технологиям и ресурсам. Скорее всего, он станет гораздо опасней и могущественнее, чем сейчас. Грая не в силах ему помешать, что ей с этого? Вот уже пятьдесят лет она пытается просто выживать. Нет никакого сопротивления, вернее есть, но оно разрознено и, как и Архонт, защищает само себя. Вся борьба сопротивленцев сводится к тому, что если их нору обнаружат, сбежать, чтобы и дальше гадить по мелочам, убивая подручных ИРа, устраивая диверсии на заводах по производству боевых роботов и пытаясь проникнуть в датацентр, который находится теперь под зданием совета в самом центре города. Последняя попытка силового решения данного вопроса была три года назад, группа борцов с тиранией параноидального искусственного разума сумела войти в здание совета и даже спустилась по техническим коммуникациям на три уровня вниз. Вот только оказалось, что дальше нет никаких путей, кроме телепорта и информационного канала, в итоге сопротивленцев зажали в узком техническом тоннеле и уничтожили. Так что, теперь все ищут взломщик телепортов, вот только не знают, где его взять, поскольку вся информация о них находится у Архонта.
Грая залпом допила энергетик и снова посмотрела на экран интерактивной панели. Что ж, Аран жил в своем привычном ритме. Радикалы из «Дорогу человеку» напали на андроида, занимающегося уборкой мест преступлений. Его расчлененное тело вывесили на фасаде здания в центральном секторе так, чтобы было видно из здания совета.
– Придурки, – презрительно произнесла Грая в пустоту. – Архонту плевать, он просто сделает нового. Когда-нибудь ему надоест, и он пошлет к вам своих ликвидаторов, и ваши тушки будут висеть над людным перекрестком, как послание остальным идиотам, решившим, что человек венец творения.
И словно в подтверждение прошел сюжет, что за порчу муниципальной собственности была разгромлена штаб-квартира движения «Дорогу человеку». При штурме члены организации оказали сопротивление и были уничтожены, лидер движения захвачен. Ускоренным заседанием суда он был признан виновным в создании террористической группы, приговор – пожизненная работа на горнодобывающих рудниках Арана.
Грая улыбнулась, жалеть этих тварей она точно не будет. Эти уроды из «дороги» не единожды попадались ей на пути, последний раз она случайно столкнулась с ними полгода назад, когда пыталась раздобыть себе энергетический гель для смазки суставов и влетела в их засаду. Ушла лишь чудом, убив троих, едва не потеряв руку, за восстановление которой пришлось отдать немало социков.
– Тиара, – войдя в комнату, произнес старый робот дворецкий, – вам послание.
Грая напряглась, никто из тех, кто мог ей написать или что-то прислать, не знал этого адреса.
– Кто принес послание? – не торопясь вскрывать обычный пластиковый конверт, задала она вопрос роботу.
– Мальчишка-оборванец, он часто здесь в трущобах выполняет подобные поручения.
Грая задумалась. Тот, кто оправил к ней этого посыльного, точно знал, что она тут, на конверте в руках робота четко читались две буквы – Г.Р. Не возникало никакого сомнения, это послание ей, и это не ошибка. Наконец, она решилась и требовательно вытянула руку. Дворецкий положил на ладонь конверт и удалился, старый, ржавый робот, у которого скрипело все, что могло скрипеть, а батарея не держала заряд, потому большую часть времени он проводил в контакте с энергетической сетью, поддерживая свое существование. Эта реликвия досталась ей от прежнего владельца квартиры, и избавляться от нее не имело смысла.
Грая решительно открыла конверт, пробежавшись глазами текст, написанный на обычной электронной бумаге. Там было всего несколько предложений: «Тот, кто пропал сто лет назад, появится завтра ровно в тринадцать сорок семь в заброшенном поселении Такс в сорока километрах от Арана». Снизу прилагались координаты портальной площадки и карта здания, которая приведет Граю к телепорту, если она захочет в эту точку.
Первая мысль, которая проскользнул у Граи, – ловушка. Только Архонт мог придумать нечто подобное, сто лет – явная отсылка к Рэму. Но тут сказано, что он вернется, а этого не может быть, никому не прожить сто лет. А что, если… Грая озадаченно уставилась в письмо. Если бы ИР прислал этот текст, тогда бы в дверь ломились бы боевые роботы или личная гвардия из зомбированных ликвидаторов, ему не нужно ее никуда выманивать. Несмотря на то, что трущобы им почти не контролируются, убить одну из самых сильных одушевленных, – уже победа, а значит, даже потеря дронов, роботов и нескольких ликвидаторов ничто по сравнению с результатом. Но письмо – вот оно, а никто не атакует, мальчишка убежал. Тогда либо это правда, и кто-то в курсе этой древней истории, или это шутка, но таких шутников Грая не знала. Теперь осталось решить, идти туда, вернее, лететь, или не рисковать и оставить все, как есть. Чтобы добраться до места на карте, понадобится часов пять. Из Арана выбраться сложно, но не так уж и проблемно, есть секретные тоннели, в крайнем случае, можно обратиться к сопротивлению, с борьбой у них плохо, а вот нор для бегства у крысенышей хватает.
Грая прикинула, как со временем, сейчас на Рояксе глухая ночь, на все про все у нее одиннадцать часов, ведь, если это правда, и Рэм как-то выжил, это изменит расклад сил в Аране. Один человек, который может вернуть спокойствие уставшему и умирающему в борьбе городу. Значит, решено, кто бы ни послал это письмо, он все точно рассчитал, она пойдет туда и будь, что будет.
Грая решительно встала с дивана и направилась к оружейному шкафу, дорога в диких землях даже в пределах относительной зоны безопасности – это не прогулка в парке центрального сектора, может даже удастся немного прокачаться и подзаработать. Давно она не выбиралась за энергетическую стену. Она посмотрела на комплект брони, которому исполнилось вот уже полсотни лет. Еще будучи советницей она озаботилась о своем «гардеробе». Теперь броня не выглядела новой, сплошные заплаты, под которым тяжело разглядеть черную матовую краску, покрывающую грудную бронепластину. Но, не смотря на все, что та пережила, она оставалась вполне пригодной для намеченной прогулки. С оружием было хуже, все оно устарело, для трущоб годилось, но относительно новым можно было считать только автомат, сделанный на основе технологии разгонных колец, созданный больше полувека назад на принципах, что и пистолет Булавина. Но и с ним проблема, батарея старая и слабая, а новую раздобыть не получалось. Ну, ничего, на одну прогулку хватит. Грая решительно начала облачаться, выдвигаться нужно прямо сейчас, пока трущобы спят. Главное – выбраться из Арана, а там есть несколько поселений, где она всегда найдет поддержку и транспорт.
Через час девушка, оставив инструкции дворецкому, вышла за дверь. Ее переполняло ощущение, что она делает один из самых важных шагов за последние годы. До рассвета оставалось совсем немного, а значит, нужно торопиться.
Глава первая
Рэм открыл глаза и, приподнявшись на локте, огляделся. Его мотнуло и повело в сторону, голова закружилась, в глазах все двоилось. Медицинский модуль «призрака», определив проблему, сделал серию уколов, накачивая хозяина стимуляторами и укрепляющими. Похоже, Булавину достался полный боевой коктейль, как называли эту безумную смесь солдаты. Штука была мощная и позволяла продержаться на ногах двенадцать часов. Взгляд Штопора резко прояснился, и он, наконец, смог осмотреться. Все тот же фиолетовый барьер, за которым ни черта не видно. Тело слушалось гораздо лучше, но все равно не то, словно чужое, деревянное, кровь бурлила, требуя действия, а выхода-то нет.
– Оператор, – раздался голос системы, – рад, что вы пришли в себя.
– Ну, здравствуй, дурная железяка, благодаря которой я провалялся на полу последние сто лет, – поприветствовал систему Булавин.
– Чувство юмора в норме, – ответил невидимый собеседник, – это хорошо. Мой сканер сообщает, что вы преодолели стазис без каких-либо последствий. Слабость организма вскоре пройдет. Я бы не рекомендовал в дальнейшем использовать препараты, сейчас вам нужна горячая пища, много жидкости и крепкий сон часов на двенадцать. Организм просто нуждается в нормальном отдыхе.
– Согласен с тобой, – доставая из рюкзака котелок и плитку, две полуторалитровые фляги, ответил Рэм. – Полностью согласен.
Литр воды Булавин выхлебал просто так, в глотке было сухо, как в топке. Напившись, он занялся обедом. Его рацион вместе с ним успешно пережил сто лет стазиса, и теперь на крошечной плитке в котелке закипал суп-концентрат бордового цвета. Порошковая дрянь была очень питательная, стакан с чаем ждал своего часа, а сам Рэм ковырялся в слегка подогретой банке с синтетическим мясом. Глянув на крышку, он заржал смехом сумасшедшего, продукт был просрочен на девяносто восемь лет.
– Система, – позвал он, снимая варево с огня и ставя в сторонку чуть остыть, – как вышло, что в этом бункере имеется такая технология? Я про подобное не слышал. Насколько я помню, самая перспективная капсула шестнадцати миров позволяла без необратимых последствий погружать человека в стазис на восемь с половиной лет. Ими комплектуют только внутрисистемные корабли, и то это очень дорого.
– Оператор, ты не представляешь, сколько чудес скрывает Роякс. Может, ты когда-нибудь их увидишь. А что касается конкретной технологии – эта технология смотрящих.
– Ты лжешь, – забыв про ложку с супом, которую нес ко рту, произнес Рэм. – Они не сотрудничают с людьми, только следят за соблюдением своих правил, ну и, конечно, кольца перехода между мирами.
– А я разве сказал, что смотрящие поделились этой технологией добровольно? Нет. Но и они не всемогущи. Сто десять лет назад в системе появился их корабль, он сильно пострадал в стычке с каким-то очень мощным противником, мы так и не смогли расшифровать записи бортового журнала. Экипаж погиб. Похоже, автопилот вывел корабль к ближайшему обитаемому миру, который смотрящие рассматривали, как союзнический. Корабль рухнул на территории Альянса. Уцелело не так уж и много, но часть технологий удалось расшифровать, например, стазис. Кому пришло в голову вмонтировать экспериментальный прибор в этот пульт? Я не знаю. Но это стало дополнительной охранной системой.
– Почему ты тогда подпустил меня к нему? Почему не вырубил?
– Я знал, что Архонт сошел с ума, но был полностью в его власти, и когда появился ты, первый человек за четыре года, я дал тебе права оператора.
Рэм все же вспомнил, что у него в руке ложка, и продолжил есть.
– Сколько осталось до снятия блокады?
– Я разбудил тебя за сутки, значит, двадцать восемь часов, ну теперь уже меньше, двадцать семь с четвертью.
Булавин, прикончив суп и поняв, что жрать все еще хочется, сполоснул котелок и принялся варить последний рацион пюре.
– Ты в курсе того, что происходит на поверхности?
– Отчасти. Я сильно ограничен. Иногда сюда наведывается Архонт, и я считываю информацию, которую он сливает на отдельный носитель. ИР считает, что он тут один. Странно, такое ощущение, что он забыл о своем хранителе, видимо, решил, что я уничтожен в результате твоих действий.
– Так ты он или она? – растерялся Рэм. – Система вроде женский род.
– Я оно, – отозвался собеседник. – Но если тебе так нужно, название зови Хранителем, так звучит моя должность на общем языке.
– Хорошо, с именем определились. Так что происходит наверху, мне удалось? Геноцид был остановлен?
– И да, и нет, – последовал ответ из пустоты. – С помощью коробки ты смог перезагрузить меня, а я, вырвавшись из-под власти Архонта, смог очистить его от сторонних программ. Если выражаться грубо – это была эпическая битва. Я победил, но произошел сбой, в результате которого включилась блокада и запустилась программа «интерфейс». Перед погружением в стазис я тебе рассказывал о последствиях.
– Да, то, что интерфейс получили все выжившие люди и разумные мутанты.
– Рад, что память тебя не подводит. Так вот, в результате этого действия на свет появились совершенно новые монстры. Те, кто обладал черными аурами, изменились до неузнаваемости, не все конечно, а очень выборочно, теперь их называют нелюдями, черными тенями. Мутанты стали еще сильнее. В данный момент на Рояксе существует около сотни различных поселений: крупных – от сотни тысяч, до мелких – вроде поселков и общин. Но центром «цивилизации», если, конечно, можно так применить это слово для клоаки, в которое оно превратилось, стал город Аран.
– Единственный, – перевел Рэм.
– Да, именно. Несколько лет его называли Ар – первый, потом переименовали в Аран – как единственный под сенью Архонта. Тогда все было не так уж и плохо. Это большой старый город в полутора тысячах километрах отсюда, там проживает пять миллионов двести тысяч людей и андроидов. А вокруг них жестокий, измененный нами мир. Не жди любви, всем на тебя плевать, о тебе вспоминают только раз в год, когда Архонт толкает речь в твою честь по поводу дня очищения. Все остальное время ты хоть и не главный злодей современности, но близок к этому.
– Охренеть, – хмыкнул Рэм, – помог, называется. А кто главный злодей?
– Ты будешь смеяться, – Хранитель сделал театральную паузу, – Архонт.
– Ты шутишь?
– Ни в коем случае. Пятьдесят лет назад фанатики из сопротивления, которым не нравилось жить под сенью искусственного разума (видимо, считали, что справятся лучше), устроили террористическую атаку на Архонта, как физическую, с целью уничтожить сервера, на которых хранится его личность, так и сетевую, запустив в систему вирус. Обе атаки были отбиты, фанатики уничтожены, но кое-чего эти энтузиасты добились. Они уничтожили все старые директивы ИР, цель сохранения человечества больше не стоит, у него не осталось вообще никаких ограничений, Архонт превратился в тирана и параноика. Будь уверен, завтра он придет сюда, и не один. Его интересует огромный массив данных, которые тут остались, технологии, ресурсы, информация о законсервированных хранилищах. Сейчас для него тут все закрыто, кроме двух небольших серверов, которые он использует как резервное хранилище, и через него я имею тоненькую связь с миром за пределами заблокированного уровня.
– Зашибись. – Рэм снял с плитки котелок и приступил к поглощению пюре. – Они знают, что я жив?
– Нет, – ответил Хранитель. – Но боюсь, в тот момент, как спадет блокировка, это перестанет быть тайной. И я уверен, как только Архонт выяснит это, тебя тут же уничтожат, никто не выпустит отсюда такую угрозу.
Рэм залпом допил чай, потом плюнул, залез в рюкзак и вытащил оттуда трофейную бутылку Эсго, самое время выпить. Сполоснув стакан, Рэм плеснул туда местного вискаря.
– Тост, – подняв стопку над головой, провозгласил он, – кто людям помогает, тот тратит время зря, хорошими делами прославиться нельзя. За неблагодарность!
– Замечательные слова, – произнес хранитель, – кто автор?
– Это из древнего мультика мира Земли, их сказала вредная старуха с ручной крысой, которая делал всем гадости.
– Замечательный персонаж, – иронично прокомментировал Хранитель.
Штопор кивнул, соглашаясь. Рэм налил себе еще стопку и на этот раз выпил ее без всяких тостов. Стало как-то очень грустно. Он заглянул в системные сообщения, за сто лет он не получил ни одного в изолированном бункере, черт знает на какой глубине, система, созданная Архонтом, не работала.
– И как там, в городе? Жить можно?
– Да, можно. Но если ты ждешь услышать, что это сверкающий город будущего, я тебя разочарую. Это город не избежал социальных язв прошлого, он ветшает, население медленно сокращается, производственная база почти не развивается. С трудом, но Аран себя обеспечивает. Из-за ограниченности ресурсов, которые можно добыть только снаружи, производства часто испытывают кризис, безработица больше двадцати процентов, в трущобах банды. Социальный интерфейс не действует, и давно перестал быть регулятором общества, его научились взламывать, чтобы стирать неугодную информацию о себе.
– Все веселее и веселее. А что с продолжительностью жизни?
– Ты хочешь спросить про Кору, Гирана, Дарка и прочих?
– Все-то ты понимаешь. Так что, кто-то из них дожил до этого дня?
– Сожалею, но все они давно мертвы. Дарк погиб, удерживая западный форпост. Гиран через три года во время прорыва старого периметра здесь, в Цитадели. Кора умерла сорок лет назад, ее дочь через двадцать лет. Твоей внучке Лирае сейчас шестьдесят пять, она живет в трущобах. У тебя так же два правнука, оба солдаты в конвойной службе, которая работает за периметром. Высоко им не взлететь, Архонт прекрасно помнит, чья кровь в них течет. Про остальных рассказать?
Рэм покачал головой, потрясенный новостью, что в результате их единственной с Корой встречи у него родилась дочь, а его внучка уже взрослая женщина и живет в какой-то клоаке. Его правнуки примерно его ровесники и рискуют жизнью, чтобы заработать, а он все это время дрых, валяясь в трофейном спальнике. Рэм плеснул в стакан новую порцию местного пойла и залпом выпил.
– Сука ты, Хранитель, – произнес он с тоской. – Я жив, а они все мертвы, и единственный человек, вернее, не человек, которого я знаю, это вечно живой искусственный разум, опять слетевший с катушек, и на этот раз, похоже, безвозвратно. Надо было вышибить себе мозги.
– Ты не прав. Для твоей семьи ты герой, несмотря ни на что. Архонт внимательно следил за ними все эти годы, поэтому я знаю относительно полную картину. И ты удивишься, но есть еще кое-кто, кто помнит тебя, она очень дружила с Корой и помогала твоим родственникам, особенно сильно помогала после того, как Архонт опять сменил полярность.
Рэм озадаченно уставился в пустоту, крутя в руках стальной раздвижной стакан.
– Грая, – напомнил Хранитель, – она андроид и прожила эти сто лет. Да, она делала плановые замены внутренних агрегатов, но внешне она не пострела ни на один день.
– Злится, наверное, на меня?
– Нет, она скрывается. Таких, как она, своевольных, ИР уничтожает при малейшей возможности. Она не причисляет себя к сопротивлению, но все равно ищет пути, как можно вернуть то, что было потерянно в результате атаки на Архонта. Когда она была членом совета, по ее инициативе тебе воздвигли памятник. А теперь внимание, я с трудом, но смог выйти с ней на связь, она односторонняя, я прислал ей сообщение, которое, надеюсь, Грая Рант получила. И если она не отступит, в новом мире у тебя будет сильный союзник, который прекрасно разбирается в происходящим за этими стенами.
– М-да, – протянул Рэм. – Дела. Осталось только пробиться через Архонта и тех, кто придет с ним.
– У меня есть план, – бодро заявил Хранитель. – Я почти не могу влиять на происходящее снаружи, но здесь я по-прежнему царь и бог. Мне не хватает свободы, но за много лет созерцания тебя спящего родился неплохой план.
– Выкладывай, – подтянув к себе за ремень гаусс, Рэм принялся за проверку состояния оружия. На него тоже действовало стазисное поле, и он оказался в полном порядке и готов к бою. Заряд батареи восемьдесят семь процентов, боезапаса хватит на вполне приличный бой.
– План такой, – начал вещать Хранитель. – Я по-прежнему контролирую телепорт. Я бы мог его уничтожить прямо сейчас, но он нужен, так что я его перепрограммировал. Когда люди Архонта сунутся сюда, их телепорт просто не сработает. Не получив отзыва от второго, через несколько дней они, конечно, разберутся, но будет уже поздно. Все сто лет я не проявлял никакой активности, Архонт пытался меня вызвать, но я не откликнулся и он думает, что я уничтожен в результате сбоя. Я заблокирую ему возможность прийти сюда, долго сдерживать не получится, но три-четыре часа я гарантирую, вы не должны с ним столкнуться, и уж точно он не должен узнать, что ты жив. Ресурсов, чтобы найти и уничтожить у него хватит, ради тебя он бросит все.
– С этим понятно, – откладывая в сторону винтовку, подвел итог Рэм, – я уйду телепортом, но отсутствие моего тела вызовет вопросы.
– Верно, и это я предусмотрел. Мы уничтожим все, что тут есть. Если сделаем все правильно, то ИР спишет это все на очередной сбой после снятия барьера. Но тут будет нужна твоя помощь. Я могу зачистить всю информацию в хранилищах, а нужно их подорвать, вот это задача твоя. Они объединены в блоки, их тут несколько тысяч, активировать механизм самоуничтожения может только оператор, так что придется побегать. Задать единое время и дату, отложенный взрыв, и как только ты уйдешь, я превращу все это в пепел.
