Клара Флэйм
Мой Герой
Глава 28
Сегодня просыпаюсь раньше Хиро. Смотрю на него, любуюсь им. Его веки во сне подрагивают, а рот слегка приоткрыт. Так хочется коснуться его губами. Подавляю в себе этот порыв и встаю. Хочу приготовить завтрак для моего зеленоглазого мужчины. Побаловать его, порадовать. После нашей дикой ночи это то, что нужно. Кстати, чувствую себя превосходно, хотя мышцы немного побаливают, не привыкшие к такой нагрузке. Но внутри так легко. Я одурманена этим сумасшедшим счастьем. Хочу остаться в этом сладком дурмане как можно дольше.
– Мммм, – протягивает Хиро, когда подходит ко мне сзади и обнимает. Он шумно втягивает носом воздух. – Как вкусно пахнет! И это я не про блинчики, – чувствую на своём плече его улыбку. – Хотя они тоже ничего.
– Эй, пусти меня, а то блин сгорит, – с улыбкой отпихиваю его от себя и снимаю последний блинчик со сковородки. – С чем хочешь? – спрашиваю его, когда поворачиваюсь к нему лицом.
– С чем-нибудь сладким, – он задумывается, постукивая пальцем по своему подбородку. – Например, с твоими поцелуями, – он резко хватает меня и целует в губы. Нежно и мимолетно.
– Кто-то в хорошем настроении? – мне нравится его игривость.
– Угу, – мычит он, оттягивая ворот моей футболки и заглядывая за него. – Так хочется провести этот день с тобой и желательно в постели, – он вздыхает. – Но я не могу. Надо добыть мамонта, чтобы моя любимая не голодала.
– Тогда садись и ешь, – я хихикаю и толкаю его к столу. – На мамонта тебе точно силы понадобятся.
Хиро ест блины со сметаной, ему так нравится больше всего. Сворачивает их треугольником и макает в мисочку со сметаной, как я его научила, как это делают русские. Мне нравится за ним наблюдать. Я подаю ему кофе с молоком, он благодарно хмыкает.
– Сегодня у меня пробная съемка для бренда American Highway. Посмотрим, как я буду смотреться в их одежде, – говорит Хиро, когда выходит из спальни уже весь разодетый.
– Ясно. Уверена, что ты будешь великолепен, так же, как великолепен в этой простой белой футболке, – обнимаю его и вдыхаю знакомый любимый аромат.
Хиро смотрит на меня сверху вниз. Он как будто нервничает.
– Хотел это сделать ещё вчера, но забыл. – Он подаёт мне чёрную пластиковую карту, на которой золотыми буквами выгравировано моё имя LARISA М. CHERNOVA.
– Эээ, у меня есть деньги, – я подаю ему карту обратно.
– Лара, не усложняй, – закатывает он глаза. – Расходы на продукты, такси. Я не знаю, на кофе, эротическое белье, – он смеётся. – Лимита нет, код день, когда мы встретились. Помнишь?
– 1707, – фыркаю я и принимаю её. – Я не уверена…
– Мне будет спокойнее, – перебивает он меня, – если я буду знать, что у тебя точно есть, чем расплатиться. Пусть карта просто будет у тебя. – Многозначительно смотрит на меня, и я сдаюсь. Не хочу портить такое доброе утро.
Выходя за дверь, Хиро напоминает.
– Ты обещала! – И я киваю.
Хиро уходит, а я принимаюсь за домашние дела. Убираюсь на кухне, загружаю посудомоечную машину. Осматриваю содержимое холодильника, продумывая на ходу, что можно приготовить на ужин. Потом в спальне меняю постельное бельё, грязное закидываю в стирку. Раскладываю разбросанную одежду. Не знаю, кто обычно следит здесь за чистотой, но мне самой нравится наводить порядок в нашем доме. Я чувствую себя хозяйкой. Покончив со всеми делами, принимаю душ, одеваюсь и вызываю такси.
Возле больницы замечаю лавку с цветами и решаю купить для Дилана букет в палату. Цветы добавят красок в белые больничные стены, а ещё напомнят о том, что он кому-то небезразличен. Я захожу в лавку и оглядываю цветы. Тут же подходит продавец и предлагает помощь в выборе, но мой взгляд уже останавливается на надутых гелием воздушных шарах, вернее на одном из них. Это смайлик в виде злобного красного чёртика, у которого на подбородке приклеены крест-накрест полоски пластыря. И надпись Better Shape!3. Это, что нужно! Я покупаю именно его.
Возле палаты встречаю Карен, она видит шарик и заливисто хохочет. И я вместе с ней. Да, Карен, оценила уровень моего сарказма. Уверена и Дилан оценит.
– Я только что закончила с перевязкой, – говорит она и, смеясь, отходит в сторону, пропуская меня к двери. – Мистер Фостер спрашивал про вас, – добавляет она удаляясь.
Я захожу в палату, и Дилан тут же распахивает закрытые глаза. Его губы трогает лёгкая улыбка, на которую я тут же отвечаю своей.
– Привет, – хрипит он. – Не думал, что ты придёшь.
– Привет, – отвечаю я, и протягиваю ему шарик. – Это тебе. Для компании, чтобы не скучал тут один.
Дилан смотрит на шарик и фыркает.
– Очень смешно! Я сейчас опи́саюсь.
– Знала, что тебе понравится.
Я привязываю шарик к спинке стула. Подхожу к Дилану, касаюсь его руки и спрашиваю:
– Ну, как ты сегодня? Я надеюсь, не отказывался от лекарств?
– На пять из десяти, – говорит он довольно бодро. – Вполне сносная боль. Эта шустрая медсестра точно втихаря добавляет мне дозу.
– Давай поговорим? – Я отмеряю два шага от его кровати, ставлю на таком расстоянии стул и сажусь.
– Это сейчас что было? – удивлённо смотрит на меня Дилан.
– Я обещала Хиро держаться минимум в метре от тебя, – я смущённо улыбаюсь.
Он хлопает глазами, а потом смеётся и тут же стонет от боли.
– Чёрт, рёбра, – морщится он. – Не смеши меня.
Я первый раз вижу, как смеётся Дилан. Нет, серьезно. Раньше его лицо всегда выражало либо ярость и злость, либо кривую усмешку. Ещё один шаг навстречу к исцелению, если это так можно назвать.
– Значит Хиро в курсе, что ты здесь? И как он реагирует на это?
– Вообще-то он не знает. И лучше, чтобы и не знал, – я пожимаю плечами. – Он сказал не подходить к тебе ближе, чем на метр. А про больницу слова не было. По-моему между нами сейчас не меньше двух метров, – я улыбаюсь.
– А ты и правда дерзкая, – прищуривается он – Теперь я понимаю его. Я бы тоже мимо такой не прошёл.
– Ты и не прошёл, – выскакивает у меня раньше, чем я соображаю. Дилан напрягается. – Но не будем об этом вспоминать. Расскажи мне про свою зависимость.
– Зачем? Это в прошлом.
– Мне интересно. Дилан, поделись со мной, – мягко прошу его.
– В старшей школе, после травмы подсел на обезболивающее. Дальше-больше. Из команды попёрли, родители отмахнулись, – он замолкает. – Блин, не хочу вспоминать. Это не интересно.
– А мне интересно, – настаиваю я.
Дилан задумчиво смотрит на меня, будто решает, стоит ли раскрывать передо мной свою душу, а потом рассказывает мне свою историю. Про школу, про родителей, про старшую сестру Джули. Как подсел на наркотики, как всё потерял. Как боролся в одиночку со своей зависимостью. Как пробивался в жизни без чьей-либо помощи.
– Почему ты не хочешь позвонить родителям, я понимаю. Но почему ты не хочешь связаться с Джули?
– Зачем ей мои проблемы? Я сам справлюсь, – отмахивается Дилан.
Дилан сегодня неожиданно откровенен со мной. Я решаю выяснить всё, что только смогу.
– Можно ещё вопрос? – Он кивает. – Что не так с Хиро? В чём проблема?
Он молчит. Смотрит на меня. Я жду.
– В общем-то, ты всё правильно про меня тогда сказала. Не знаю, что добавить.
– Я вижу следствие, но не знаю причину. Расскажи.
И он снова рассказывает. Рассказывает всё. Слова даются ему нелегко. Иногда Дилан замолкает, словно собираясь с духом, чтобы продолжать. И я понимаю, что ему тяжело это не только рассказывать, но и вспоминать.
Я слушаю и не могу поверить, что всё это происходило с одним человеком. И теперь смотрю на него совсем другими глазами. Я понимаю его. Я сочувствую ему. Мне больно за него. И я так хочу ему помочь снова обрести самого себя.
Когда Дилан замолкает, я не знаю что ему сказать. Впервые в жизни не могу подобрать слов. Он смотрит на меня печальными тёмными глазами.
Мне хочется его подбодрить, но в этот момент я слышу, как распахивается дверь палаты, поворачиваю голову и вижу Хиро. Он гневно смотрит на меня.
– Твою мать! Ты издеваешься надо мной? – громко говорит он и захлопывает дверь. – Кажется, мы договорились, что ты к нему не приблизишься! Какого хрена ты тут делаешь? – он упирает руки в бока и сверлит меня взглядом.
– Ты сказал не подходить ближе, чем на метр. – Я встаю со стула, показываю рукой на расстояние между мной и кроватью Дилана. – Здесь, кажется, даже больше.
– Не прикидывайся идиоткой. Ты прекрасно знаешь, что я имел в виду, – шипит он.
– Эй, – подаёт голос Дилан. – Следи за своим языком. Она ни в чём не виновата.
Хиро переводит взгляд на Дилана. Осматривает его и делает шаг в его сторону. Я на всякий случай встаю рядом и беру его за запястье. Обстановка накаляется.
– Она нет, – Хиро говорит тихо, но злобно. – А вот ты да. Это ты напал на неё. Ты причинил ей вред. Ты унизил её! За что? В чём она провинилась перед тобой? В том, что встретила меня? – он притягивает меня к себе. – Посмотри на неё. Что делает она в ответ? Она бежит к тебе на помощь! – он делает паузу. – Тебе просто повезло, что я не добрался до тебя раньше.
– Я виноват, – сглатывает Дилан. – Я это признаю и жалею о том, что натворил. Я уже попросил прощения.
– Даже не сомневаюсь, что Лара простила тебя, – Хиро переводит глаза на меня, его взгляд смягчается. – Я в жизни не встречал такого открытого и доброго человека. Мой ангел. – Он целует меня в макушку, а потом смотрит на Дилана. – Но даже не надейся, что я прощу или забуду. Лучше держись от нас подальше, Фостер.
Хиро поворачивается ко мне, вздыхает и говорит:
– Жду тебя в машине. У тебя пять минут. – И он уходит, не забыв погромче хлопнуть дверью.
Смотрю на Дилана. Мне не хочется сейчас оставлять его одного, тем более после нашего откровенного разговора и нападок Хиро. Но я не могу не пойти за Хиро потому, что просто не могу заставить его снова почувствовать себя никем. Он не оставил мне выбора.
– Извини, – говорю я Дилану.
– За что? – хмыкает он – Он ведь прав. Иди, Лара. Я в порядке. – Он закрывает глаза. Я вижу, как Дилан сглатывает. Медлю, будто мой выбор еще не очевиден.
Замечаю на тумбочке рядом с кроватью его телефон и беру его в руки, он разряжен.
– Твой телефон разрядился.
– Я знаю, – говорит Дилан, не открывая глаз. – Он мне не нужен.
– Пока, Дилан, – говорю я и, не услышав ответа, выхожу из палаты. Но я ещё вернусь.
Хиро ждёт меня за рулем своей машины возле больницы. Я открываю дверь и сажусь на пассажирское сиденье рядом с ним, пристёгиваюсь ремнём безопасности, и мы отъезжаем.
– Сейчас я буду говорить, а ты, молча, слушать, – спокойно говорю я. Хиро только усмехается в ответ.
– Когда Дилану было пятнадцать, это как моему брату, чтобы ты понимал. – Хиро бросает на меня взгляд и снова смотрит на дорогу. – Он получил серьезную травму спины, играя за школьную футбольную команду. В больнице его пичкали обезболивающим и он привык. Он вроде как выздоровел, вернулся в команду, но после первой же игры боли возобновились. Осмотр врачей ничего не дал. Диагноз: здоров. Боль не отпускала, сначала спасало лекарство, но потом перестало, и он нашёл другой способ: наркотики. Тренер не проявлял должного внимания, а просто посадил его сначала на скамейку запасных, а потом и вовсе выгнал из команды. Товарищи по команде, которых Дилан считал друзьями, отвернулись от него. Дилан остался один и покатился. Родители сначала ничего не замечали, или не хотели замечать. Потом вроде как пытались ему помочь, пару раз запирая его в комнате. Сомнительная помощь, да? – Я смотрю на Хиро, его рот сжат. – В общем, в итоге махнули на него рукой. Дилан снова остался один. Без друзей, без близких, без поддержки. Только Джули, его сестра, всё еще пыталась его образумить. Но она уже жила в другом городе, училась, работала и её телефонные звонки не очень ему помогали. Дилан стал злиться на всех, кто его бросил, кто предал, кто отказался от него. Стал избегать разговоров с Джули, перестал отвечать на её звонки и она, в конце концов, тоже сдалась. Однажды Дилан передознулся. – Хиро смотрит на меня, а я продолжаю: – Знаешь, что его спасло? То, что он оказался в компании таких же обдолбанных подростков, как и он сам. Им всё-таки удалось его откачать. И тут он понял, что хочет жить, – мой голос дрожит. – Он сам, в полном одиночестве, без какой-либо помощи и поддержки вылезал из этого дерьма. Перетерпеть ломку оказалось самым простым. Целую неделю он подыхал в своей комнате, а родители делали вид, что ничего не понимают, – слёзы катятся по моим щекам, Хиро паркуется на обочине и берёт меня за руку. Он молчит, а я продолжаю.
– Дальше нужно было удержаться и не сорваться. Это было сложнее всего. Но он упёртый парень и как-то постепенно стал справляться. Научился жить с этой тягой, но не поддаваться ей. Ты заметил, что он не курит и почти не пьёт? Только если пару рюмок или банку пива? – Хиро кивает. – Это потому, что он до сих пор борется со своей зависимостью. Хочет сохранять ясный ум. Дилан в больнице даже от обезболивающих отказывается, терпит. Боится снова вернуться в ту клоаку, из которой с таким трудом выбрался. Но мы с Карен, его медсестрой, всё-таки уговорили его принимать хотя бы полдозы лекарства. – Хиро кусает губу, он смущён. – Короче, он направил всю силу на учёбу и на удивление хорошо закончил школу. Он сразу собрал свои вещи и уехал. Пошел учиться в школу актёрского мастерства, где ты с ним и познакомился. Верно?
– Да. Познакомились мы именно там, – коротко говорит Хиро. – Я не знал о его прошлой жизни.
– О, подожди. Это ещё далеко не всё.
Я успокаиваюсь, и Хиро снова выезжает на дорогу. Я продолжаю свой рассказ:
– Дилан решил начать всё с чистого листа. Новый город, новые знакомые, новая жизнь. Он, как и ты начал работать моделью, ходить на кастинги и всё такое. Ну, это ты лучше меня знаешь. Жизнь налаживалась, а потом он познакомился с Кейт и влюбился. – Я делаю паузу, а потом просто выпаливаю, не сумев преподнести свой вопрос как-то иначе: – Ты знал, что она спала с вами обоими одновременно?
– Что? – Хиро резко тормозит. Позади слышатся возмущенные гудки машин, и он снова трогается с места. Вид у него при этом ошарашенный.
– Да, ты не ослышался. Кейт крутила с вами обоими. Дилан был от неё без ума. Ты видимо тоже. Когда он узнал, что она и с тобой, и с ним, он решил, что ты в курсе и тебя это не парит. Кейт каждый раз ему клялась, что уйдёт от тебя и будет с ним. Но ничего не менялось. Ей видимо просто нравилось разнообразие. Потом ты стал получать предложения, а он нет. Тебя настиг успех, а его нет. И Кейт его бросила, заявив, что он ничтожество и ничего никогда не добьётся. Как ты уже понял, ей уже тогда нравилось унижать людей. – Смотрю на Хиро, его лицо хмурое, челюсть стиснута. – Мне продолжать?
Хиро снова паркуется на обочине. Он кладёт подбородок на руль и смотрит перед собой в одну точку, не говоря ни слова. Я продолжаю.
– Ну а Дилан, конечно затаил обиду. Он возненавидел тебя, Кейт и всех вокруг. Он подумал, что нормальной жизни ему не уготовано, что он всегда будет получать удар в спину. Он закрылся в себе, стал резким, грубым, жестоким. Научился делать больно людям, мстил всем подряд. Но главным объектом стал ты. Когда ты уезжал на съёмки, Кейт бежала к нему в постель, а он был только рад этому. Она жаловалась, что с тобой ей скучно, и всё такое. И он радовался и этому тоже, получал удовольствие от того, что девушка такого успешного, такого богатого, такого известного чувака, сбегала и скакала на члене такого неудачника, как он. А как только вы расстались, она и ему стала неинтересна. Он стал ждать следующую, чтобы проделать всё то же самое. И тут появилась я. Я стала твоим слабым местом.
Я замолкаю. Хиро смотрит на меня.
– То, что у него была хреновая жизнь, не меняет того, что он сделал с тобой, – жёстко говорит он.
– Верно, – киваю я. – Не меняет и не оправдывает. Но какой бы выход своим эмоциям он ни выбрал, будь то наркотики, насилие или жестокость, я не могу судить его за это. Но могу хотя бы понять его.
– Ты хочешь, чтобы я понял его? – он зло смеётся. – Ну, неет! Не все люди становятся ублюдками, потому что им тяжело живётся на свете. Это был его осознанный выбор.
– Тогда пойми меня, – прошу я Хиро. – Ему сейчас очень нужна поддержка и я могу ему помочь.
– То есть ты хочешь сказать, что ты продолжишь навещать этого ублюдка? – кривится он. – И тебе плевать на моё мнение и на мои чувства?
Пропускаю оскорбление мимо ушей, хотя внутренне содрогаюсь от жестокого тона. Я вздыхаю. Опускаю глаза, разглядываю свои руки, подбирая правильные слова. Мне нужно, чтобы Хиро понял меня.
– Мне не плевать. И я выберу тебя, если ты поставишь такое условие. И знай, я всегда выберу тебя. Но я буду разочарована, и в первую очередь в себе. Я никогда не отступала и всегда доводила любое дело до конца. Поэтому, я и прошу тебя понять меня, – я кладу руку на свою грудь, туда, где бьётся моё сердце и смотрю в его глаза.
Хиро молча заводит машину, и мы продолжаем путь домой.
– В чём будет заключаться твоя помощь? – твёрдо и спокойно спрашивает он.
– Дилан просто физически не сможет пройти реабилитацию в одиночку. Ему придётся долго восстанавливать подвижность ноги. Поэтому рядом нужен близкий человек. – Хиро испуганно смотрит на меня, а я не могу сдержать смешок и быстро добавляю: – Ты не о том подумал сейчас. Он отказывается связаться с сестрой, но я смогу убедить его. Не знаю, сколько мне понадобится времени, но я это сделаю. Когда Джули приедет, а я точно знаю, что она сразу примчится, моё присутствие больше не понадобится.
Остаток дороги до дома Хиро молчит. Он обдумывает мои слова, я вижу это по его лицу и не тороплю его. Знаю, что ему неприятна эта ситуация, но верю, что он примет правильное решение. Это же Хиро! Когда мы паркуемся и выходим из машины, он наконец произносит:
– Хорошо. Но я буду рядом. – Я хочу возразить, но он поднимает руку, останавливая меня. – Нет, его рожу я видеть не хочу, но я буду сидеть хотя бы в коридоре, рядом с палатой. И это не обсуждается.
– Спасибо, – я обнимаю его. Чувствую невероятное облегчение, как будто выиграла целую войну. И чтобы закрепить результат предлагаю: – Могу я угостить тебя обедом в знак благодарности?
– Я предпочитаю другую благодарность, – тут же похотливо улыбается Хиро. – Но не буду отказываться, потому что очень голоден.
Мы идём в маленькую итальянскую таверну рядом с нашим домом. Занимаем уединённый столик на улице, под навесом и делаем заказ. Хиро выбирает пасту Карбонара, а я равиоли со шпинатом и творожным сыром. Пока ждем, я решаю задать вопрос, который меня мучает с самого появления Хиро в больнице.
– А как ты узнал, где я? – я отпиваю из стакана апельсиновый фреш.
– Твоя карта привязана к моему счёту и мне пришло уведомление.
– Ты мне её выдал, чтобы следить за мной? – я прищуриваю глаза.
– Нет, конечно, – он оправдывается. – Сделать карту проще, чем открыть новый счет. Меня смутила странная сумма в уведомлении. Кстати что ты купила? – Хиро отпивает свой сок.
– Воздушный шарик, – я почему-то смущаюсь. – Так как ты меня вычислил, следопыт?
– Оригинально, – смеётся Хиро. – Очень просто. Запросил в банке адрес магазина. Это дело пяти минут, если ты вип-клиент, – он улыбается. – Ну, а дальше забил адрес в навигатор и всё. Я был в ярости, когда понял, где ты находишься. – Я только закатываю глаза в ответ.
Официант ставит перед нами тарелки, и мы принимаемся за еду. Я проголодалась не меньше Хиро. Мы жадно поглощаем всё, что нам принесли, обмениваясь лишь взглядами и улыбочками. Я тихо радуюсь, как удачно всё сложилось. Я не привыкла что-то скрывать, и этот новый опыт стал очень утомительным для меня. Больше никаких тайн!
За обед я рассчитываюсь своей золотой картой.
– Почему не чёрной? – поднимает бровь Хиро.
– Потому что чёрная привязана к твоему счёту! – ухмыляюсь я. – А за обед плачу я!
Теперь Хиро закатывает глаза. Он встаёт из-за стола и подаёт мне руку. И как только наши пальцы соприкасаются, я оказываюсь в его объятиях.
Сытые, умиротворенные, с блаженной улыбкой на устах мы медленно бредём по тихой улочке, щурясь от яркого калифорнийского солнца. Нам не нужны слова, наговорились уже сегодня. Достаточно просто идти рядом, рука в руке. Именно в такие моменты между нами всё предельно ясно. Вот я. Вот он. Вот мы. И сейчас это всё, что мне нужно.
Глава 29
На следующий день я снова собираюсь в больницу к Дилану. Хиро расхаживает по гостиной и разговаривает по телефону с Донной, пытаясь утрясти своё расписание. По его тону я понимаю, что Донна не довольна. Вчерашняя съёмка была не окончена, когда Хиро сорвался ко мне, поэтому решили закончить её сегодня. Но Хиро снова из-за меня пытается её перенести.
– Послушай, – говорю я ему. – Тебе не обязательно сидеть там со мной. Ну, сам подумай, что это даст? Думаешь, Дилан накинется на меня? Он шевелится с трудом.
– Не начинай, – злится он. – Я так решил.
– Я не начинаю. Просто это глупо, отменять работу из-за того, чтобы бесцельно сидеть в больнице. Ты можешь меня отвезти, а потом забрать.
Я привлекаю его к себе и заглядываю в глаза. Хиро задумчиво изучает мой взгляд, ищет в нём что-то важное, и видимо находит потому, что хмурое выражение его лица смягчается.
– Ладно, – неожиданно сдаётся он. – Но если что-то пойдёт не так, ты сразу звонишь мне.
– Слушаюсь и повинуюсь, – складываю ладони перед собой и делаю лёгкий поклон.
– Вот и умница, – хвалит он меня с ироничной улыбкой и целует в лоб.
Хиро останавливает машину у больницы, целует меня и говорит, что заедет через два-три часа. А ещё берёт с меня обещание пользоваться чёрной банковской картой, с неохотой, но я соглашаюсь. Лишь для того, чтобы он не терзался мыслью, что я буду находиться рядом с Диланом без него.
– Раз ты так настаиваешь, пойду и потрачу несколько твоих баксов на Дилана, – язвительно улыбаюсь Хиро и показываю на цветочную лавку. Он морщится, но не возражает.
Когда выхожу из цветочного с небольшой корзинкой подсолнухов в руках, Хиро сигналит мне и уезжает. Я только качаю головой.
В больничном коридоре снова встречаю Карен, как и вчера. Она кратко рассказывает о Дилане. Раны затягиваются, боль сильно его не беспокоит и они по возможности обходятся без лекарств. Дилан стал спокойнее, перестал посылать всех к чёрту, но по-прежнему отказывается связаться с семьей.
– Со вчерашнего вечера он выглядит немного потерянным, – сообщает Карен. – Почти не говорит и мало ест.
Я киваю и благодарю Карен. Вхожу в палату. Жалюзи на окне опущены и здесь полумрак. Дилан лежит с закрытыми глазами. Даже не посмотрев, кто вошёл он отворачивается, давая понять, кто бы это ни был, разговаривать он не хочет.
– Привет, – как можно радостнее говорю я.
Он сразу поворачивает голову в мою сторону и приподнимается на кровати, хотя тут же со стоном опускается обратно.
– Ух, ты, какой энтузиазм! – смеюсь я. – А мне сказали, что ты лежишь тут, как унылый тюлень!
– Что ты здесь делаешь? – удивлённо моргает он глазами. – Я думал ты больше не придёшь.
– А я взяла и пришла, представляешь? – обхожу кровать и пристраиваю на тумбочку у окна корзину с ярко-жёлтыми подсолнухами. – Это тебе вместо солнца, – показываю на цветы.
– Спасибо, – он переводит взгляд с меня на подсолнухи.
– Почему у тебя тут темно, как в могиле? – и, не дожидаясь ответа, я поднимаю жалюзи на окне. Комнату наполняет естественный дневной свет. – По-моему, так лучше.
Дилан следит за моими движениями с ничего непонимающим выражением лица.
– Ты, что поссорилась с Хиро и так ему мстишь? – морщит он лоб. – Он вроде запретил тебе приходить?
Я ставлю стул вплотную к кровати Дилана, воздушный шарик на нём так и привязан, и сажусь.
– Я похожа на человека, которому можно что-то запретить? – спрашиваю я, невозмутимо приподнимая бровь.
– Видимо, нет. – Дилан показывает на то, что я нахожусь так близко к нему. – Значит первое, – констатирует он. – Ну, что засекаем? Через сколько минут сюда ворвется твой парень? Ставлю на пять, – он усмехается.
– О, ты его недооцениваешь! – смеюсь я. – Максимум через три, – парень косится на дверь, и я хохочу в голос. – Да, ладно, расслабься! Хиро в курсе, что я здесь. Он хоть и против, но смирился с моим решением навещать тебя.
Я роюсь в сумочке и достаю зарядное устройство для телефона.
– Это ещё зачем? – Дилан наблюдает, как я беру его телефон и ставлю его заряжать.
– Вдруг тебе захочется с кем-нибудь поговорить? – пожимаю я плечами. Когда телефон Дилана включается, я записываю в него свой номер. – Например, со мной, – показываю ему своё имя в его телефоне.
Он, раздумывая, жует губы и ничего не отвечает.
– Дилан, – начинаю я. – Я не могу приходить к тебе каждый день. К тому же, примерно через неделю я вернусь домой. Поэтому…
– Как вернёшься домой? – перебивает он меня. – Я думал у вас с Хиро серьёзно. Ну, он по тебе точно с ума сходит, только дурак этого не заметит.
Я не хочу обсуждать это с ним, поэтому стараюсь уклониться от этого разговора. И потом, я здесь не для этого.
– У нас серьёзно. Но мне нужно вернуться на некоторое время домой. Я о другом хотела с тобой поговорить. Я хочу попросить тебя кое о чём, – осторожно начинаю я.
– Хорошо, – кивает он, не раздумывая ни секунды. – Проси, что хочешь.
– Позвони сестре, – выпаливаю я на одном дыхании. Дилан вздыхает и закатывает глаза. – Послушай, тебе нужна помощь при восстановлении. Ты же понимаешь, что процесс будет долгий и непростой. Тебе нужен рядом хотя бы один близкий человек.
– Зачем ей мои проблемы, – упирается Дилан. – Мы чёрт знает сколько не разговаривали. Думаешь, она прибежит по первому зову братца засранца?
– Я уверена в этом, – киваю я.
Он вдруг смотрит на меня настороженно, снова пытаясь приподняться.
– Ты что, уже говорила с Джули?
– Нет, конечно. Но по твоим рассказам я понимаю, что она за человек. Дилан, пожалуйста. Ты сказал, что я могу просить всё, что хочу, – улыбаюсь я, обезоруживая его.
– Ладно, – сдаётся парень. Я быстро протягиваю ему телефон, пока он не передумал. – Что прямо сейчас? – и я киваю.
Дилан берет в руку телефон, я замечаю, что она подрагивает. Он долго смотрит на экран, закрывает глаза, делает глубокий вдох-выдох и нажимает вызов. Телефон кладет к себе на живот, и я слышу гудки, он включил громкую связь. Встаю и хочу выйти, ведь это семейный разговор и свидетели ни к чему. Но парень хватает меня за руку, взглядом умоляя остаться, и я остаюсь. Почему-то я и сама волнуюсь.
– Дилан! – спустя три гудка, раздаётся из динамика молодой женский голос. – Дилан, это ты?
– Привет, Джули, – хрипит от волнения Дилан.
– Боже мой, это правда ты! Здравствуй, – она замолкает. Я слышу её судорожный вздох. – Господи, я так волновалась! Я звонила-звонила, а ты не отвечал! Я не знала что думать! Почему ты так надолго пропал?
В голосе Джули слышится явное облегчение. Даже представить не могу, сколько времени они не общались, но судя по её реакции, срок немаленький.
– Я…я не знаю… Так получилось… Прости меня, – его голос дрожит. – Как ты? Как у тебя дела?
– Хорошо! У меня всё хорошо! А ты? Как ты? Где ты? – она всхлипывает. – Боже, Дилан, если честно я думала, что потеряла тебя. Ты в порядке?
– Да. Я в порядке. У меня всё хорошо, правда, – он старается говорить бодро.
– Дилан, – говорю я тихо и сжимаю ему руку, – расскажи ей.
– Кто это? – тут же отзывается сестра. – Дилан? Что происходит? Что расскажи?
– Джули, – он откашливается. – Тут такое дело. В общем, я в больнице. Попал в аварию, – снова нервно откашливается, и тут же быстро добавляет, – но я в порядке, не волнуйся.
– Господи! Как серьёзно? Где? Какая больница? – она за секунду задает кучу вопросов.
– Да, всё нормально. Я просто хотел услышать тебя, – он не решается сказать всю правду, а я больше не могу молчать.
Не могу позволить ему снова остаться без поддержки семьи. Я хочу, чтобы брат и сестра воссоединились, пусть даже по такому печальному поводу. И плевать, что меня никто не спрашивает, я беру на себя смелость влезть в их разговор.
– Джули, меня зовут Лариса. Я знакомая твоего брата, – я говорю громко и чётко, подхватывая телефон и не давая Дилану отнять его у меня. – Ему нужна помощь, но видимо он так и не решится тебе об этом сказать. Прости, Дилан.
– Объясните же, что происходит? – после паузы настойчиво спрашивает Джули.
Поскольку Дилан надулся, как маленький ребенок, и замолчал, с Джули говорю я. Я рассказываю ей про аварию, про травмы, про текущее состояние её брата, а также объясняю про реабилитацию. Сообщаю адрес, номер телефона больницы и имя врача Дилана, чтобы Джули могла напрямую с ней связаться и поговорить более подробно.
– Знаешь, что братец? – в конце довольно злобно говорит Джули. – Я злюсь на тебя, но спасибо, что меня не на похороны позвали! – Она делает паузу и добавляет: – Вылетаю первым рейсом. И я просто счастлива, что сейчас ты не можешь ходить, а потому не сбежишь до того, как я приеду и надеру твою бесстыжую задницу. До скорой встречи, дорогой, – и Джули отключается.
В палате воцаряется тишина. Дилан насупившись, смотрит в окно. А я, как ни в чём ни бывало, кладу телефон на тумбочку и умещаюсь обратно на стул.
– Ну, спасибо, – бормочет рассерженный парень.
– К вашим услугам.
Я чувствую дикое облегчение. Дилан может обижаться, злиться и дуться на меня сколько его душе угодно, но теперь он не останется один на один со своей бедой. От Джули так просто не отделаться, я поняла это по её тону. И это именно то, чего я добивалась.
Дверь палаты открывается и входит Хиро.
– Что, опять? – стонет и закатывает глаза Дилан.
– Детка, я за тобой, – он наклоняется ко мне, по-хозяйски притягивает мою голову и смачно целует в губы.
Дилан прищурившись, наблюдает за нами. Я же смущенно вспыхиваю от такого проявления чувств под пристальным взглядом Фостера. Ох, уж, эти вечные мальчишеские игры «у кого круче», «у кого дороже», «у кого больше». Вскакиваю со стула, готовая моментально ретироваться, чтобы не доводить ситуацию до крайности. Не желаю слышать их обоюдоколкие замечания и поддёвки.
– Мне пора, Дилан. Можешь звонить, если что-то понадобится. Мой номер у тебя есть. – Хиро стреляет в него взглядом, который совершенно точно говорит: «Даже не смей!».
– Милая, подожди меня снаружи, – Хиро выталкивает меня в коридор и закрывает за мной дверь.
Чего? Я толкаю дверь палаты, но она заперта. Прислушиваюсь, внутри слышатся голоса. Вроде даже спокойные. Криков нет, грохота нет, уже хорошо. Нагло пытаюсь подслушать разговор, но вздрагиваю от голоса позади себя и оборачиваюсь.
– Мисс? Извините, не помню вашего имени.
– Доктор Грин! – восклицаю я, тут же отскакивая от двери палаты. – Чернова. Лариса Чернова. Что-то не так с Диланом? Ухудшения? – Проявляю искреннюю заинтересованность.
