В холле было пусто. Темно-серые стены и две длинные черные скамьи в узком пространстве давили и только ухудшали и без того скверное настроение. Здесь даже не было окна, чтобы сделать глоток свежего воздуха, который сейчас был просто необходим. И не важно, что бы было за тем самым окном – стена другого неприветливого здания или очаровательный весенний пейзаж. Но так хотя бы была возможность ощутить связь с жизнью и с тем прекрасным миром, в котором я жила еще совсем недавно. Правда, это бы не исправило положение и не смогло заглушить пустоту внутри. Ведь никогда и никому не придумать такого средства, чтобы быстро и безболезненно залечить боль утраты и горьких сожалений.
Я тяжело вздохнула и сдула непослушную прядь волос, уже на постоянной основе выбивавшуюся из моих волос. К сожалению, девушки, не принадлежавшие к знатному или хотя бы финансово обеспеченному роду, не могли себе позволить собирать изысканные или хотя бы более удобные прически. У них попросту не хватало средств на дополнительные аксессуары, только на самые практичные и простые. Конечно, для меня это все было уже не в новинку. Как и мой новый цвет волос. Красивые, некогда насыщенно-каштанового цвета густые длинные волосы превратились в тонкие бледно-черные. Изменения коснулись и глаз: благородный синий пришлось сменить на блеклый серый.
За шесть месяцев пребывания в новом облике и статусе можно было уже привыкнуть ко всем нововведениям в своей жизни. Но пока выходило туго. Я теперь жила как обычная простолюдинка. Только вот жесты и манеры постоянно выдавали меня с головой, как бы я не пыталась их скрыть. Борис, мой друг и однокурсник, то и дело указывал мне на это. То, что меня еще не раскрыли объяснялось, по его мнению, лишь тем, что работала я в самом шикарном ресторане города с соответствующим его образу названием «Красный бархат» и потому могла нахваталась оттуда этих повадок. Ага, как же.
Но стоит поблагодарить детей прислуги, с которыми я активно водила дружбу, пока меня не отправили в Университет. Чем больше я с ними общалась, тем больше понимала, насколько ужасна и костноязыка речь аристократов. Не всегда, конечно. Но эти их длинные и иной раз сложные для понимания фразы часто раздражали. Порой мне казалось, что они сами не до конца понимали, что говорили. И этому учили своих детей, которые с малолетства строили из себя таких важных фигур, что подойти страшно. Именно поэтому я предпочитала больше водить дружбу с детьми простых людей, чем с отпрысками из высшего света. И это позволило мне быстро и безошибочно из аристократки в короткие сроки превратиться в простолюдинку и предстать в новой роли.
Но, как я ни старалась, так и не научилась собирать волосы так, чтобы они не выбивались из прически. Даже бытовая магия не спасала. Хотя надежда на нее была. Но вот откуда мне было знать, что мне реально придется ее использовать? Вместо занятий по бытовым основам, которым обучали аристократок в университете, я бегала на полигон и вместе со всеми готовилась к зачетам по воинским искусствам боевого факультета, на который меня зачислили только благодаря непробиваемому упорству. Ну еще связям моего дядюшки. Каюсь, пришлось прибегнуть к этому рычагу давления на преподавателей. По-другому они наотрез отказывались переводить меня на боевой факультет, угрожая при этом вообще отчислить. Отчисляться мне было никак нельзя, поэтому и пришлось в очередной раз обращаться к высшим силам своего рода. Хотя в планы это не входило, я ведь намеревалась сама проложить дорогу к своему светлому будущему. Но, как говорится, если выбирать между обучением как вести хозяйство будучи женой аристократа, являясь при этом самой персоной знатного рода, и написанием письма с мольбою о помощи любимому дядюшке, при этом еще раз показав и доказав, что все-таки в этом мире большинство проблем решает наличие власти и денег, то лучше уж остановиться на втором варианте. Да, обидно, досадно, но это все равно намного быстрее приводит к желаемой цели.