Владимир Колычев
Постой, паровоз!
Глава 3
1
Черняк был в своем репертуаре. Коротко поздоровался, с улыбкой хлопнул по заднице, без всяких предисловий поставил в позу и быстрехонько сделал дело. Как говорится, сунул-плюнул. Спасибо, что запретной и болезненной темы не коснулся. А ведь мог сделать запись и задним числом, по старой зэковской привычке. Они ж там на зоне сильны задним умом…
– И это все? – хмыкнула Наташа.
– А тебе мало? – криво усмехнулся он.
– Да нет. Но я ж тебе не сливная лоханка!
– Кто знает, кто знает.
– Эй, ты говори, да не заговаривайся!
Хоть и боялась она вора, но коготки все равно нет-нет да выпускала.
– А ты права здесь не качай! – жестко взглянул на нее Черняк. – Я тебе не какой-то там электрик штопаный!
– Электрик?! При чем здесь электрик?
– А с кем тебя Людка застукала?
– Людка?! Эта коза беспонтовая? Ой, не могу! Сейчас живот сорву! Ты хоть видел ее мужа? Дрозофила ходячая! А саму Людку ты видел! Да кто на ней женится! Только чмо какое-нибудь!
– А ножом по горлу кому ты грозила!
– А это уже подстава, мой дорогой! Ты что, не понял? Людка подставить меня хочет. А она что, тебе жаловалась? У тебя что, амур с ней?
– Амур?! – брезгливо поморщился вор. – Ты так больше не шути. А мужа ее я не видел. Другие видели. Чушок, в натуре.
– А я о чем! И как ты мог подумать, что я, такая вся пушистая, и с каким-то чушком?.. А если б и было, ты что, меня ревнуешь?
– Нет. Но если что… – Черняк красноречиво провел двумя пальцами по горлу.
А он мог убить. Наташа знала, что мог.
– А как же Виконт? – дрогнувшим голосом спросила она.
– А ты думала, что с ним можно? Не можно, – одним уголком рта усмехнулся вор. – С Виконтом я договорился. Со мной теперь будешь.
– С Виконтом я дела делала. А с тобой как тот шнырь в чужом говне.
– И тебя к делу пристрою. В баре будешь работать.
– Была шнырем, стану халдеем, – возмутилась Наташа. – Круто!
– Не гони волну, родимая! – зыркнул на нее угрожающим взглядом Черняк. – А то ведь сама и захлебнешься. Короче, официанткой будешь только числиться. Твое дело – хвостом вилять да клиентов заманивать.
– Куда заманивать? Что-то я тебя не пойму…
– А ты не суйся поперед, тогда все понятно будет. Кофейня особая, недавно открыли. Изюмина в том, что стол там будет под зеленым сукном.
– Бильярд, что ли?
– Бильярд. Шары там катать будут.
– Под интерес?
– Хотелось бы. Но тогда лавочку прикроют. Не сразу, но прикроют. Короче, твое дело за народом смотреть. Кто чего стоит, кому под интерес охота. Ну, ты меня поняла…
Наташа поняла все правильно. И через день принимала должность в кофейне с бильярдным залом на два стола. Это заведение было частью гостинично-ресторанного комплекса «Загорье», но администрация гостиницы к нему никакого отношения не имела. Здесь было свое начальство, которое боялось Черняка как огня. Бояться-то боялось, однако ментам заложить могло как нечего делать. Да и сами по себе менты могли нагадить. Так что приходилось соблюдать осторожность. Именно поэтому игра на деньги в кофейне не приветствовалась.
Черняк слегка преувеличил, когда сказал, что официанткой она будет только числиться. На самом же деле ей пришлось исполнять свои обязанности. Но, казалось, что это совсем несложно. Кофе и напитки клиенты заказывали себе у барной стойки, там же рассчитывались и получали заказ. Наташа же собирала посуду и относила ее на мойку. Сама же иногда и мыла. В кофейне она была полной хозяйкой. Кроме нее, здесь работал только бармен Жора. Ну, еще уборщица два раза в день заглядывала.
Работа работой, а основным ее занятием было крутить задницей вокруг столов и расставлять сети на денежных клиентов, на которых у нее был особый нюх. Если посетитель сам не искал возможности сыграть на деньги, то Наташа должна была навязать ему такой интерес. А хитрить и кокетничать она умела. Тем более что с каждого разведенного лоха ей причитался процент. Лохов разводили в другой бильярдной, расположенной в подвальном этаже ресторанного комплекса.
Она стояла у бильярдного стола, присматривалась к полноватому и лысоватому мужичку, чьи туфли из настоящей крокодиловой кожи убеждали, что денег у него, по-видимому, немало. Играл он неплохо, но в подвале работали такие мастера, с которыми он и рядом не стоял. Наташа сделала вид, что восхищена его игрой. Смотрела на него как на некое бильярдное божество, нежданно-негаданно спустившееся на бренную землю. И он с интересом посматривал на нее. Видно, что приезжий. Скучно одному в номере, подружка нужна. Но здесь Наташа ему не помощница. Она лишь ставит сети, но не бьется в них вместе с жертвой. Ну, разве что очень состоятельный мужчина объявится, такой, чтобы брильянтовое колье подарить мог бы за одну-две ночки. И ведь где-то же водятся такие…
Кто-то легонько тронул ее за плечо.
– Привет!
Это был Зиновий. Наташа сначала вздрогнула от неожиданности, а затем содрогнулась от мысли, что ей придется общаться с этим занюхой… Как же нужно было гостиничной администраторше насолить ей, чтобы из желания отомстить она решилась совратить ее мужа! И розетку специально в номере сломала, и электрика вызвала. Ну еще и администраторше дала знать, что ее брак под угрозой супружеской измены…
Людка обвинила ее в том, что она согрешила с ее мужем. А Наташа не терпела напрасных обвинений. Поэтому в самом деле легла под Зиновия. Скорее сдуру решилась на это, чем из холодного расчета. Но тем не менее… И надо сказать, Зиновий превзошел все ожидания. Такая штука у него, что приятные мурашки по коже, как вспомнишь… Но штука штукой, а думает он не ей, а мозгами. Замороченные у него мозги, жидкие, как у глупой бабы. И стержня внутреннего нет. Размазня, одним словом… У Черняка штучка не самая большая, но мужской сутью он пропитан до корней волос. Пусть он гад ползучий. Но с этим гадом не западло ползти рядом и стелить ему не противно…
– И чего тебе нужно? – грубо спросила Наташа.
– Э-э, соскучился, – глупо улыбнулся Зиновий.
– А я нет.
Этого вполне хватило для того, чтобы парень сник. Все его самодовольство лопнуло как мыльный пузырь. И такая тоска в глазах. Но ей нисколько не было его жаль. Тряпки существуют для того, чтобы об них вытирать ноги. Так она думала, и никто ее в обратном не переубедит…
– Я от Люды ушел, – тяжко вздохнул он.
– Скажи еще, что из-за меня, – беспощадно съязвила Наташа.
– Нет. Но я думал…
– Я знаю, что ты думал! Любовь до гроба, да? А черта лысого!
Она воскликнула так громко, что потенциальный клиент с изумлением поднял на нее свой взгляд. А голова у него лысая…
– Извините, это я не вам! – мило улыбнулась ему Наташа.
– Кто это? – обреченно спросил Зиновий.
– Жених мой, – назло ему соврала она. – Смотри как играет!
– Как?
– Тебе и не снилось.
– Не знаю, – пожал плечами Зиновий и отошел в сторону.
«Ну наконец-то!» Наташа не сдержала вздох облегчения. А лысый в этот момент загнал в лузу победный шар.
– Браво!
Наташа подскочила к нему с таким видом, как будто собиралась упасть в его объятия. И надо сказать, мужик купился на этот прием. Даже руки ловушкой расставил, чтобы поймать ее. Да не тут-то было. Она остановилась на безопасном расстоянии от него. Но восторга в ее глазах – хоть отбавляй.
– Где вы так научились играть?
– Да нигде, – с показным смущением улыбнулся он. – Дома бильярд, так, играю иногда.
– Представляю, какой у вас дом, если там бильярдный стол есть. Или стол маленький?
– Большой, – с намеком на толстые обстоятельства усмехнулся он. – У меня все большое.
– Как здорово!
– Как насчет того, чтобы вечерком встретиться? – залихватски спросил он. – Посидим где-нибудь, я вам про свой бильярд расскажу.
– Ну, если он у вас большой, почему нет. Только сегодня не могу. И завтра, наверное, тоже. Послезавтра…
– Послезавтра я уезжаю.
– Жаль.
– А почему не можете?
– Вечером я в другом баре работаю. С девяти до часу ночи.
– А потом свободна?
– Ну, в общем-то, да.
– А где этот бар?
– Ну, вам там будет неинтересно, – для виду замялась Наташа.
– Почему?
– Ну, там тоже в бильярд играют, но на деньги, – тихо, заговорщицким тоном сказала она.
– На деньги?! Так это же прекрасно! Будет чем расплатиться…
– Я не проститутка, – Наташа обиженно надула щеки.
– Ну что ты! Я не о том.
– А мне показалось, что о том. Извините, мне уже пора…
Наташа знала, что лысый постарается ее остановить. Так оно и случилось.
– Это вы меня извините!
– Ну вот, то на «ты», то на «вы», – заметила она.
– А это чтобы загладить свою вину. И где этот бар находится?
Прежде чем ответить на вопрос, Наташа должна была немного поломаться. Мол, бар как бы полулегальный, то да се… Но она даже рта не успела открыть. Подошедший Зиновий толкнул лысого в плечо. Глаза горят, рот перекошен, только пены на губах не хватало для полноты картины…
– Эй, парень, ты чего? – растерянно бормотал мужик.
– Сыграем? – показывая на освободившийся стол, грубо спросил Зиновий.
Наташа с удивлением смотрела на него. Не думала она, что Зиновий может быть таким задиристым.
– Да не хочу я играть!
– Что, страшно?
– Кому страшно? Мне?! С тобой! Тебе самому не страшно? Я ведь на деньги играю!
– Идет! – принял вызов Зиновий.
– Червонец потянешь?
– Запросто!
– Эй-эй, петушки! – встряла в разговор Наташа. – У нас приличное заведение. Здесь на деньги не играют!
– А на что играют? – спросил лысый.
– На мои услуги. Кто выиграет, того я угощу чашечкой кофе за счет заведения.
– И воздушный поцелуй!
– Хорошо, пусть будет поцелуй, но только воздушный, – жеманно улыбнулась Наташа.
И посмотрела на Зиновия. В отличие от своего соперника он не трепался. Сосредоточенно глядя на сложенные в пирамиду шары, натирал мелом кий. Такое ощущение, будто он взглядом пытался расфасовать их по лузам.
– Разбивай, – небрежно бросил ему лысый.
– Почему я?
– Ты предложил игру, ты и разбивай.
– Как скажешь.
Зиновий долго прицеливался. И ударил так неожиданно и с такой силой, что Наташа невольно вздрогнула. Очень красиво ударил, очень четко. Сразу два крайних шара устремились в лузу. Устремились, но не дошли. Чуть-чуть не хватило…
– Чуть-чуть не считается, – ухмыльнулся лысый.
И с одного захода сложил в лузу сразу два шара. Неплохой показатель, очень даже неплохой. Но Зиновий этого как будто и не заметил. Все такой же серьезный и сосредоточенный, он снова прицелился. Долго водил кием по руке, выверял. Наташа уже не могла назвать его тряпкой. Невозмутимое спокойствие, уверенность в себе, нацеленность на победу. Так мог вести себя только настоящий мужчина.
Зиновий ударил. И снова чуть-чуть не хватило. Зато лысый закатил «своячка». «Три-ноль» – это уже серьезная заявка на победу. Еще удар, и снова мимо. Ответный удар. Счет вырос до четырех…
– Готовь червончик, юнец! – усмехнулся лысый.
Зиновий даже ухом не повел. Все такой же сосредоточенный, все такой же целеустремленный. Но Наташа уже поняла, что это чистой воды профанация. Не умеет играть Зиновий. Зато как вид делает, что умеет! И это уже большой плюс в его пользу! Только какой толк с этого «плюса»? В любом случае ей с ним не по пути. Так думала Наташа, глядя, как Зиновий четким ударом бьет по шару…
Но на этот раз удар достиг цели. Шар в лузе. Еще удар, еще. Четвертый шар, пятый… Шестой?!. Седьмой?!. Зиновий не успокоился, пока не загнал в лузу предпоследний шар. Наташа смотрела на него с открытым ртом. Она достаточно хорошо разбиралась в бильярде, чтобы понять, каким уровнем мастерства обладал Зиновий…
– Ну ты, парень, даешь! – восхитился лысый.
И сунул ему в карман «червонную» купюру – это при том, что договор был отменен. Вопросительно посмотрел на Наташу. Но она отрицательно покачала головой. В мягком варианте это значило, что ей сейчас не до него. А в более жестком – она посылала его на три буквы.
– Где так здорово играть научился? – спросила у Зиновия Наташа.
Лысому она задавала такой вопрос с наигранным восторгом. Сейчас же это чувство было искренним.
– Ну я во Дворце пионеров занимался радиоделом, а там бильярд был…
Зиновий снова размяк. Глупая улыбка, заискивающий взгляд, дрожащий от волнения голос. Наташе это не нравилось. Но и глумливых мыслей не возникало. Пусть он размазня, зато как играет круто! И смотрится при этом тоже круто…
– А еще в армии. Я в штабе служил, связистом. И там бильярд был. На дежурствах играли и вообще… Давно не играл, потому мазал…
– Мазал, мазал, а мимо червонца не промазал, – усмехнулась Наташа и взглядом показала на торчащую из кармана купюру.
– Ой! Мы же не договаривались! – опомнившись, Зиновий было рванул вслед за лысым.
Но Наташа его остановила. Крепко схватила за руку, пристально заглянула в глаза.
– Чего ты ойкаешь, как баба? – резко и хлестко спросила она. – Мужик ты или не мужик?
– Мужик… – с осуждением к себе нахмурился он.
– Вот и будь мужиком! И веди себя как мужик. А деньги отдай. Без договора – это подачка! Не было договора, значит, отдай. Но не унижайся…
Однако деньги отдавать уже никому не пришлось: лысого в кофейне не было. Впрочем, Зиновий не растерялся. С той же невозмутимостью, с которой укладывал в лузу шары, он достал из кармана зажигалку, поджег купюру.
– Эй, ты что делаешь? – возмутился бармен.
Но Наташа его успокоила жестом руки – дескать, нормально все, не возникай.
Огонь опалял пальцы Зиновия, но он все равно держал горящую купюру. И только когда совсем стало невмоготу, бросил ее в урну – там червонец и догорел.
– Правильно, уважаю, – покровительственно улыбнулась Наташа. – Так и надо.
Дрогнула хлипкая жилка в душе Зиновия, расслабились мышцы лица, отчего губы растянулись в глуповато-восторженной улыбке.
– Я тоже так думаю! – выпалил он с чувством гордости за себя.
– Держи себя в руках, парень, – с упреком глянула на него Наташа. – Всегда держи, что бы ни случилось…
И он послушал ее. Лицо снова приняло серьезное и сосредоточенное выражение. Даже взгляд стал жестче.
Она взглядом показала на дверь, за которой начиналась подсобка:
– Пошли, покурим…
Народу в кофейне было немного, но если бы здесь вообще никого не наблюдалось, она бы все равно не стала курить в зале. Во-первых, инструкцией не положено. А во-вторых, Виконт своими барскими замашками отучил ее курить на людях. Виконт… Теперь она принадлежала Черняку. Принадлежала. Слово-то какое… Разве ж она вещь, чтобы принадлежать кому-то? Нет, не вещь! Что хочет, то и делает. А она хочет… Наташа даже знала, кого хочет. А в подсобке можно не только курить…
Наташа закрыла дверь на защелку. Если Жора что-то заподозрит, вряд ли он сообщит об этом Черняку. Слишком он мелкая сошка, чтобы лично общаться с законным вором. А через кого-то делиться своими соображениями – дело неблагодарное. Пусть только накапает кому, Наташа в два счета его в стукачи запишет. Сама-то она отмажется, а Жора так офоршмачится, что в жизнь не отмоется. А если даже и застучит, что такого? Она – вольная птица, с кем хочет, с тем и летает. Сейчас она хочет полетать с Зиновием. Надо же было довершить начатое…
Он достал мятую пачку «Примы», но Наташа забрала у него сигареты.
– Потом…
Она расстегнула несколько пуговиц на его рубашке. Парень быстро сообразил, что от него требуется. Сильными руками обхватил ее за талию, взгромоздил на стол, задрав кверху ноги. Наташа ждала здоровой мужской агрессии, и получила сполна! В это трудно поверить, но с Зиновием она испытала еще не изведанную ранее остроту ощущений. Это было нечто!
– Ну ты и урод! – оправляя юбку, выдала она.
Ей требовалось сказать ему что-нибудь обидное, чтобы нос у парня не задирался сразу к потолку.
– Не понял, – ошарашенно посмотрел на нее Зиновий.
– Пусти козла в огород, всю капусту сожрет…
Она потянулась к брошенной на стол пачке «Примы». Гадость, но лень идти за своим фирменным «Мальборо». А курить хотелось так, что и махра была бы в радость.
– Кстати, о капусте… – глубоко затянувшись, сказала она. – Тебе деньги нужны?
– Это ты о чем? – растерянно спросил он.
– В бильярд ты классно играешь, вот о чем. На этом капусту рубить можно. Ты меня понимаешь?
– Да, но…
– Никаких «но»! – отрезала она.
В таком же резком тоне разговаривал с ней Черняк. Чувствовал над ней свою власть, потому так и разговаривал. И еще в таких случаях ставил властную роспись в виде своего воровского «Я сказал!»… Но у нее и близко не было такого авторитета. Только власть над Зиновием. Она чувствовала эту власть. И ей нравилось говорить с ним в повелительном тоне. Он все стерпит. Не потому, что боится, а потому, что любит. Да, он влюбился в нее как сопливый мальчишка! Почему как? Пожалуй, она всерьез возьмется за него – слепит из него настоящего мужика. Но когда это будет? А пока что Зиновий – сопливый мальчик. И она должна утирать ему эти сопли…
– Хочешь быть со мной – слушайся меня, понял? – жестко произнесла она.
– Понял! – кивнул Зиновий.
В глазах – восторг и собачья преданность.
– Будешь играть! – в утвердительной форме заключила она.
– Буду!
В его голосе не было и тени сомнения.
– Вот и отлично. Что там у тебя с женой?
– Ничего… Совсем ничего. Она уже хочет, чтобы я вернулся. Но я не хочу…
– И правильно. Гусь свинье не кент… И не муж… Живешь где?
– С мамой.
– Там и живи. Ну, иногда ко мне можешь приходить. Если хорошо вести себя будешь…
Она снимала квартиру в нескольких кварталах от гостиницы. Маленькая «двушка» без телефона и почти без мебели, зато хозяева за границу работать уехали – не беспокоят. И цена подходящая. Действительно, Зиновий мог бы иногда заглядывать к ней, согревать на ночь постель. Черняк хоть и считает ее своей, но спит чисто по настроению – два-три раза в недельку, и то в основном употребляет в качестве «послеобеденного десерта». А у Виконта уже другая лялька, и с вором он конфликтовать не хочет. Да, Зиновий мог бы иногда навещать ее. Но только навещать. Иногда. А жить с ним как жена с мужем она не будет. Хоть и огонь у парня между ног, но этого мало, чтобы считаться с ним всерьез. Он может стать крутым мужиком, но ему никогда не быть аристократом преступного мира. А значит, не быть ее кумиром…
2
«Никогда ни перед кем не заискивай… Никогда ни у кого ничего не проси… Никогда ничего не бойся…» Никогда, никогда… Целый перечень из этих «никогда». И все из уст прекрасной Наташи. Зиновий изо всех сил старался соответствовать ее требованиям. Надо играть в «американку» или «пирамиду», пожалуйста. На деньги так на деньги. В конце концов, грабить и тем более убивать никого не надо…
Надо играть, и он играет. Вот бильярдный стол, пятнадцать шаров в пирамиде, биток, кий, соперник… А соперник не простой – из компании крутых ребят, в которую сватала его Наташа. Зиновий понимал, что девчонка она непростая, из криминального мира. Но безумная любовь делала его слепым и заглушала голос разума…
Удар, удар… Зиновий сосредоточен, сознание в одной связке с кием нацелено только на победу… Еще удар… Три шара с удара. Неплохо. Но и соперник не лыком шит. Те же три шара с удара. Промах. На столе еще десять шаров. Не так уж и мало, но мазать нельзя. Слишком силен соперник для того, чтобы прощать ошибку… Лишь бы не сбился прицел, лишь бы не дрогнула рука. И, конечно же, нужна улыбка фортуны… Шар, второй, третий… Один-единственный промах… Четвертый, пятый… Партия сделана!
– Ну ты вундеркинд, в натуре… – уважительно посмотрел на него соперник – худощавый, верткий паренек. На бритой голове кепка, в зубах папироса.
Помещение подвальное, но вентиляция неплохая, так что табачному дыму недолго висеть над столом сизым облачком. Вот если бы несколько человек разом закурили! Но в зале только трое: Зиновий, его соперник и человек, которого ему представили как арбитра, – сухопарый мужчина с благородными чертами лица и длинными, как у пианиста, пальцами.
Арбитр молча посмотрел на Зиновия и сухим беспристрастным голосом велел сыграть еще одну партию. Возможно, он думал, что в первой Зиновию просто повезло. Но Зиновий доказал, что это не так. И шар за шаром сложил всю пирамиду. Безусловно, удача улыбалась ему. Но ведь бильярд – не карты, здесь без личного мастерства делать нечего. А он умел играть. Во Дворце пионеров играл, в училище, в армии. Никто его специально этому делу не обучал, по самиздатовским брошюркам азы постигал да на своих и чужих ошибках учился…
В третьей партии фортуна встала к нему боком. Зиновий целых три раза промахнулся, и его соперник сделал партию. Но арбитр все равно остался доволен.
– Рука набита, глаз-алмаз. Стабильности только не хватает. Ничего, мы этим займемся…
В тот же день он преподал Зиновию несколько уроков. Однако нового Зиновий для себя мало что открыл. Прицельный глаз, бриллиантовая система, стойка и хват, мосты, дублет и абриколь. Все это Зиновий знал и так. Правда, что ни говори, а шлифовка мастерства ему бы не помешала…
– Завтра утром приходи, в половине одиннадцатого, – велел арбитр.
На следующий день Зиновий был на месте как штык. Наташа бы ему не простила, если бы он отказался от игры. Как будто это значило отказаться от нее самой. Но ведь от нее он никогда не откажется. Наташа – его судьба, он в этом нисколько не сомневался. К тому же ничто не мешало ему прийти. Ведь он уже уволился с должности электрика, а другую работу пока что даже не искал. Может, бильярд станет его работой. А почему бы нет?
Арбитр был не один. Рядом с ним за столиком сидел еще один серьезного вида мужчина. Грубое землистого цвета лицо, подавляюще-пронзительный взгляд. Зиновий попытался было выдержать этот взгляд, но тщетно – глаза опустились к полу сами по себе. Увы, не обладал он той сильной энергетикой, которая была присуща сильным и властным натурам. Да и не хотел он быть сильным и властным. Вернее, раньше не хотел. А если еще точнее, то ему было все равно. Жил, как буек в проруби болтался – к какому берегу прибьет, к тому и прижмется. Так говорила Наташа, и он с этим соглашался. И сейчас он прибился к берегу, к которому она его подталкивала. Но при этом он должен оставаться мужчиной, которым она хотела его видеть. Он старался, пытался держать хвост пистолетом, но, увы, это не всегда получалось…
– Как зовут тебя, пацан? – спросил незнакомец.
– Зиновий.
– Играешь, говорят, хорошо.
– Ну, вроде бы…
– А чего так неуверенно? Тебя кто-то обидел?
– Нет.
– А ведешь себя как обиженный.
Зиновий понял, что надо брать себя в руки. Представил, что он стоит за бильярдным столом, представил, что лицо собеседника – это шар, в который нужно попасть битком. Представил и внешне преобразился. Теперь на незнакомца смотрел невозмутимо серьезный и уверенный в себе парень.
– Под интерес сыграть не хочешь? – спросил мужчина.
– С кем?
– Есть человек. Он сейчас подойдет. А пока поговорим…
Говорил в основном Зиновий. Размеренно, с чувством собственного достоинства. Школа, ПТУ, армия. А потом появился человек, которого все ждали. Это был средних лет интеллигентного вида мужчина с хищным и холодным, как у ястреба, взглядом. И кличка у него Ястреб. А мужчину, с которым он разговаривал, называли Лесничим. Арбитра же так и звали – Арбитр. Оказывается, и это была кличка.
Зиновий понял, что и у него будет кличка. Если, конечно, Лесничий и иже с ним допустят его в свою среду обитания. В среду, которая была связана с преступным миром. Мало кто из нормальных людей стремился туда попасть, но тем не менее пропуск в этот круг нужно еще заслужить. Зиновий хотел его заслужить. Потому что этого хотела Наташа…
– Четвертной на кон? – скорее утверждающе, нежели вопрошающе посмотрел на Зиновия Ястреб.
Он кивнул, соглашаясь. У него всего в кармане тридцать рублей. Так что если он проиграет, ставить будет больше нечего. Но он не проиграет. Он был уверен, что не проиграет. Эта уверенность и привела его к победе.
Он сорвал банк и в первой, и во второй партии… Ястреб проигрывал ему, но, тем не менее, увеличивал ставки. Зиновий решил, что он сумасшедший, и даже попытался отговорить, когда он поставил на кон двести рублей – как раз столько, сколько проиграл. Но Ястреб был непреклонен. Тогда Зиновий позволил ему сделать первый удар. За что и был наказан. Ястреб мастерски сложил с удара восемь победных шаров. Девятый и десятый шары стояли под ударом, но бить их он не стал. Зачем, если победа уже в руках…
Зиновий потерял выигрыш, но остался при своих. И все равно возникло такое ощущение, будто душа вывернулась наизнанку.
– Ну что, по соточке? – насмешливо спросил Ястреб.
– У меня больше нет, – мотнул головой Зиновий.
– Займи… Лесничий, займешь?
– Не вопрос.
– Ну так что?
– Не буду, – отказался Зиновий.
– Почему?
– Были бы свои, поставил бы, а взаймы брать не буду.
– А поставил бы?
– Ты здорово играешь. Но я не хуже.
– Не хуже, – согласился Лесничий. – А то, что взаймы не берешь, это правильно. И не колотишься ты, как лох беспонтовый. Ястреб в поддавки с тобой играл, развести тебя хотел. А ты не повелся. Это хорошо. А если бы он тыщу с тебя снял? Что бы ты тогда делал?
Лесничий пристально смотрел Зиновию в глаза. И, судя по всему, ответ на свой вопрос он получил еще до того, как Зиновий открыл рот.
– Отдавал бы, что еще делать.
– А в ментовку бы не побежал?
– Нет. Долг – это святое.
Зиновий был искренен в своих суждениях. Поэтому Лесничий ему поверил. И успокоился.
– Видел, как Ястреб играл? Сам так сыграть сможешь?
– В поддавки? Дело нехитрое. Смогу, – утвердительно кивнул Зиновий.
– И на деньги клиентов разводить сможешь?
– Я же не маленький, все понимаю.
– Если понимаешь, то сегодня вечером приходи. Лохов будем катать…
Лесничий перевел взгляд на Арбитра, что-то шепнул ему на ухо, и они вместе заговорщицки усмехнулись. И Зиновий догадался, о чем шла речь. Он не строил особых иллюзий по поводу собственной значимости и понимал, что не умеет производить на людей выгодное впечатление. Глядя на него, потенциальный лох ни в жизнь не разглядит серьезного соперника. Лохи его самого будут воспринимать как лоха. Судя по всему, именно об этом и сказал Лесничий Ястребу, именно поэтому они и смеялись. Но Зиновию было все равно. Он знал, ради чего он берет в руки кий профессионального каталы, он знал, что его ждет в случае успеха…
