Константин Родионович Мазин
50 копеек
Никогда раньше не испытывала настолько должного человечеству чувства, которое не часто ощущаешь при работе. По идее, процесс получения материальных благ должен быть слишком простым (морально, не физически). Ты работаешь – получаешь деньги. Однако человек, конечно, не всегда думает о деньгах. Ему скучно, интересно, весело с коллегами или хорошо на перерыве. Не часто чувствуешь, что тебе просто нужны деньги, хотя это и главная задача. А я чувствую и мечтаю. Прийти к Олегу с парой киндеров и тортом, что может быть лучше? Только если все сразу дадут плохой матери ещё один шанс. Такие и подобные мысли немного отвлекали, застилая глаза слезами, которые мешали эти мечты осуществить, приводя к косякам.
Аванс. Неплохо, но должно быть ещё лучше. Совсем немного подождать.
Ура, зарплата.
В первый выходной, совпавший с отдыхом у обычных пятидневок – субботу – я направилась на квартиру мужа, предварительно купив джинсы и кофту не в секонде. Долго думала, где купить торт и выбрала родной магазин, где раньше и работала. На кассе сидела только Галя.
– Пробейте, пожалуйста.
– О, какие люди. Как у тебя дела?
– Когда перестала видеть твою уродливую рожу стали прекрасно, – я неожиданно для себя вспылила.
– Пошла ты!
– Пойду.
Странный диалог, взявшийся на пустом месте, даже не затрагивающий наш конфликт. Пришлось заходить в другой магазин. Вспылила и вспылила, такое бывает.
Вижу подъезд. Подхожу. Из него кто-то выходит. Света.
– Привет, – она здоровается очень хладнокровно.
– Привет, а ты куда?
– На свидание.
– Не поздно?
– Какая тебе разница?
– Я твоя мать, я хочу знать, что происходит с дочерью. У меня нет такого права?
– Да, мам. Но ты опять сорвалась и сделала всем плохо. Ты когда напиваешься, не становишься злой, но становишься растяпой. В прошлый раз по приколу оставила мне фингал.
– Я больше не пью. И ещё я устроилась на работу. Знаешь, когда я оказалась на дне ко мне…
– Сколько это продлится? – перебила Света.
– Что продлится?
– Твоя трезвая жизнь.
– До конца… жизни.
– Как можно тебе верить?
– Я исправилась, нашла работу…
– Где? – опять перебила девушка, – ты каждый раз находишь какую-то донную работу, которая не требует от тебя профессиональности, которая приносит не очень много денег, и не напрягает. Кассирша в магазине. Я тоже могу ей стать. А ты училась кучу лет. Зачем? Я же угадала, что ты работаешь где-то, не знаю, в кафе, официанткой? Это нормальная профессия, но она для детей или для людей, которые не учились по специальности, не хотели чего-то другого. Ну, максимум – студенты, такие как твоя дочь, которая туда и идёт. Пока. Извини, если нагрубила.
Она права. Как жестоко с точки зрения природы делать детей умнее, чем их родители. Даже обманула меня со свиданием, потому что знала о моих словах. Почему?
Хотелось пойти выпить, но нельзя. Я обещала своей дочери! И обещаю другой дочери! И Олегу. Всем. Нужно что-то сделать. Не зря у меня есть диплом. Пора его найти!
Здр(гр)авствуйте, Маргарита Алексеевна!
Учебный год подходил к завершению. Июньские деньки притягивали всё больше милых симпатичных парочек в кафе. А у меня близилось время собеседования, к которому нужно подготовится морально, попутно вспоминая, кто такие дети и с чем их учить. Диплом оказался на старой коммунальной квартире, которую за пару месяцев не успели сдать. Ну и отлично. Теперь осталось создать своё резюме, взять документы и сходить на собеседование. Надеюсь, возьмут. Главное – не рассказывайте, где я была ещё два месяца назад. Пожалуйста.
Спасибо прошлому, что дало практику в одной из школ, благодаря этому есть хоть какие-то знакомства. Если бы не было слабых человеческих связей, пришлось бы идти в ГОРОНО, орган, который заменяет биржу труда в учительской сфере, чего я не очень хочу делать. Придя, я была удивлена фасадом школы и обшарпанностью здания изнутри. Добродушный охранник пропустил к старой знакомой директрисе и указал на знакомую дорогу.
– Здравствуйте, – я вошла после стука.
– М…Маргарита?
– Почти, Марина.
– Да, помню тебя. Ты хотела рекомендацию получить или работу? – Елизавета Егоровна любила сразу переходить к делу.
– Работу.
– Отлично. У нас не хватает пары учителей младших классов. Маслова ушла в декрет (понятия не имею кто это). Подходи ближе к двадцатому августа. Сейчас тебя принять нельзя. Ты знаешь, какая зарплата?
– Нет.
– Майские указы почитай. Примерно такая, но можно вести продлёнку и добавить себе пару тысяч в кошелёк. Также, мы дадим тебе первый класс и им, скорее всего, нужно будет помогать одеваться. Знаешь это?
– Да.
– Ну, всё. Оставь свой телефон, и я тебе позвоню. Если волнуешься, можешь сама позвонить. А ещё зайди к психологу и в отдел кадров. Знаю я приходящих после перерыва. Не надо волноваться.
Удивительно, насколько директриса быстро всё сделала. Насколько же всё плохо с кадрами, если берут настолько без разбора. Мне это конечно на руку, но пугает. Учитывая, что мой перерыв был почти в двадцать лет.
Первым делом пришлось пойти в отдел кадров, понять, что нужны за документы, справки и тому подобный, вроде нужный, но так легко покупаемый мусор из кучи бумаг. Также была вполне удивлена суммой зарплаты, превышающую кассирскую в два раза. За это спасибо.
Кабинет психолога располагался на первом этаже. Странное желание – менять персонал, который копается в маленьких школьных травмах, на человека, анализирующего сложные и многочисленные проблемы детей и подростков. И меня. Да. Я постучала, опять не услышала «войдите», но пришлось заходить, а то как-то глупо тут стоять и ожидать ответа.
Кабинет выглядел очень вылизано, слишком сильно отличался от квадратства коридоров. Уютные жёлтые стены, на которых развешана пара грамот, красивый кожаный диванчик и пара кресел, а также стол, за которым сидела приятная девочка в очках.
– Привет, Вы не заняты?
– Нет, – встрепенулась психиаторка, убирая свои журналы и прочие интересные бумажки, – Вы что-то хотели?
– Да, меня попросила зайти Елизавета Егоровна. Не знаю зачем, – продолжила я после небольшой паузы. Неловко.
– Вы не знаете Елизавету, похоже. Она недавно меня взяла и гоняет ко мне всех, кого только можно и сама захаживает, проверяет, заставляет работать. Я пока на испытательном сроке.
– Уж я-то знаю, что она вытворяет. Проходила тут практику.
– Да что вы?
Деловая беседа довольно быстро превратилась в приятный диалог про обучение в ВУЗе и весёлые случаи, коих у меня набралось много, а у девочки пока не очень. Было интересно узнать про сохранившийся персонал, который особо не баловал. Очень много людей ушли по собственному и не собственному желанию, несколько ушли в декрет, а одна приятная бабуля, коих называют «божий одуванчик» скончалась. Очень плохая новость. К концу диалога удалось перейти на «ты» и договорится погулять вместе, как две подружки. Не знаю, что из этого выйдет. Посмотрим. Надеюсь, всё получится. С друзьями легче будет пережить дальнейшие месяцы.
