Кора Рейли
Извращенные эмоции
Натянуто улыбнувшись, Эгидия жестом пригласила Римо пройти за ней, но он не сдвинулся с места.
– Думаю, мы с братом пока побудем вместе.
Моргнув, Феликс медленно кивнул.
– Прекрасно. Конечно. Для вашей первой встречи я выбрал библиотеку. Там Киара проводит большую часть времени.
Я вскинул бровь.
– Она любит читать?
Феликс замялся.
– Да, она также очень красива и скромна. Идеальная жена, несмотря на свой ум.
Стоявший за спиной мужчины Римо закатил глаза. Мы вошли в просторную комнату, уставленную книжными шкафами из темного дерева. На маленьком столике, стоявшем возле кресла для чтения, лежала открытая книга. Я направился к ней, и Феликс нахмурился.
– Она должна быть где-то здесь.
– Возможно, решила сбежать, – предположил Римо.
– Она бы не стала, – сразу же возразил Феликс, однако я уловил на его лице тень беспокойства. Римо – тоже.
Я взял книгу. Она была посвящена истории Лас-Вегаса. Мне было приятно, что она постаралась побольше узнать об истории моего родного города.
– А вот и она! – громко объявил Феликс.
Отложив книгу, я перевел взгляд на дверной проем. Киара Витиелло была тоньше и ниже ростом, чем я ожидал. На вид она была едва ли не хрупкой, но, несмотря на это, ее бедра привлекательно изгибались под платьем, а грудь была больше среднего размера. На Киаре было платье светло-розового, почти белого цвета, но в нем она выглядела элегантно. Очевидно, этот наряд выбрали, чтобы подчеркнуть ее невинность, однако я предпочел бы более яркие цвета. Взгляд ее темных глаз остановился на моем лице – впрочем, не на моих глазах, а где-то ниже, ее плечи слегка напряглись. Она почти неподвижно застыла возле дверного проема, положив ладонь на косяк. Я понимал, что она сделала это, чтобы обрести опору.
Римо взглянул на меня, оценивая мою реакцию, впрочем, с его стороны это было бесполезно.
Феликс жестом пригласил ее подойти поближе.
– Давай, Киара. Поприветствуй своего будущего супруга и шурина.
Уже через мгновение она оторвалась от дверного проема и направилась в нашу сторону. Движения ее были изящными и целеустремленными, однако я заметил в них и легкую дрожь, которую она не могла скрыть. Она остановилась рядом со своим дядей. Даже будучи на каблуках, она доходила мне лишь до подбородка. – Приятно с вами познакомиться, – мягко промолвила она, после чего бросила быстрый взгляд на Римо, а затем – снова на дядю.
– Взаимно, – слегка улыбнулся я, а Римо улыбнулся шире. Киара слегка, едва заметно дернулась, но Римо, обратив на это внимание, скривил губы. Я тоже все заметил.
Ее дядя неловко откашлялся.
– Мне хотелось бы побыть с ней несколько минут наедине, чтобы подарить кольцо и получше познакомиться, – заявил я, не сводя с нее глаз.
– Что ж, – произнес ее дядя, переводя взгляд с меня на Римо, а потом и на Киару. – Я не уверен, что…
Римо криво ему улыбнулся.
– Они поженятся через два дня, а потом она уедет с нами в Лас-Вегас. И вы переживаете, что она пару минут побудет наедине с моим братом? Она ведь будет делать так, как он скажет, всю оставшуюся жизнь.
Киара опустила плечи, ссутулившись, и с трудом сглотнула.
Феликс побледнел, и взгляд его стал жестче.
– Все это ради перемирия. Не забывайте об этом.
Я заговорил раньше, чем это успел бы сделать Римо, потому что он выглядел так, словно был готов пустить в ход нож, а мне хотелось, чтобы эта мерзкая борьба за доминирование как можно быстрее прекратилась.
– Вы тоже не должны забывать: Киара – уже не ваша забота. Она – моя. – Я показал ему кольцо, Киара бросила на него быстрый взгляд. – Сегодня я надену это кольцо ей на палец, и тогда законом будет мое слово, а не ваше.
В лице Киары промелькнула тень покорности, а плечи опустились, но, быстро взяв себя в руки, она снова выпрямилась.
– Что скажешь, Киара? – обратился к ней дядя. – Согласна поговорить с Нино?
Встретившись с ним взглядом, она сжала губы.
– Это первый раз, когда ты спрашиваешь меня, согласна ли я на что-то. Как уже сказал мистер Фальконе, я довольно скоро окажусь во власти своего будущего супруга, так что не понимаю, какое это сейчас имеет значение.
Дядя уставился на нее с отсутствующим выражением лица. Очевидно, он не привык к каким-либо возражениям с ее стороны. Резко кивнув и развернувшись, он торопливо вышел из комнаты.
Перед тем как за ним последовать, Римо обернулся к Киаре:
– Больше никогда не называй меня мистером Фальконе. Так звали моего отца, и я бы сжег этого сукина сына заживо, если бы у меня появилась возможность это сделать.
Он неторопливо прошел мимо Киары, и она отшатнулась в сторону, чтобы их руки не соприкоснулись. Римо с грохотом захлопнул дверь, и Киара подпрыгнула. Она не была покорной от природы, даже если пыталась так себя вести.
Я протянул руку в немом приказе, задаваясь вопросом, подчинится ли она мне. Киара подошла мне, положив свою ладонь в мою, но не глядя мне в глаза. Я обхватил пальцами ее запястье, положив большой палец на вену. Она вздрогнула, а по ее коже побежали мурашки.
Расширенные зрачки, учащенные дыхание и сердцебиение, дрожь в теле – Киара демонстрировала явные признаки ужаса. Я удерживал большой палец у нее на пульсе, продолжая ее рассматривать. Наконец она подняла на меня взгляд, и ее сердце стало биться еще чаще. Такая реакция в теле могла говорить и о сексуальном возбуждении, но я знал, что это не так.
– Значит, ты не соглашалась выйти за меня замуж, – заявил я.
Залившись краской, она снова стала смотреть на мой подбородок.
– Я согласилась, когда Лука меня попросил, но дядя не спрашивал моего мнения, когда обо всем договаривался.
– Тогда почему ты согласилась, когда тебя попросил об этом Лука?
Она нахмурила брови.
– Потому что на самом деле выбора у меня не было – только иллюзия. В этой жизни женщинам выбирать не дают.
Я несколько секунд пристально на нее смотрел. Казалось, она рассердилась. Ее гнев нравился мне больше, чем тот покорный ужас, что она показывала до этого. Я поднял ее руку, и она снова напряглась, словно забыла о моем прикосновении. Ее пульс под кончиками моих пальцев участился. Я показал ей кольцо.
– Не буду говорить, что у тебя есть выбор, принять его или нет. Мы оба знаем, что ты его примешь, а через два дня скажешь мне «да».
Побледнев, она едва заметно кивнула.
– Иначе перемирия не наступит.
– Именно.
Ее пальцы дрожали, пока я надевал ей помолвочное кольцо. Ювелир посоветовал мне выбрать его, когда я сказал, что деньги – не проблема. Простое золотое кольцо с большим бриллиантом посередине. Я никогда не понимал, зачем оно нужно. Киара снова сглотнула, и я понял, что таким образом она пытается хотя бы частично скрыть ужас, который испытывает.
– Ты же понимаешь, что это не смертный приговор.
Ее темно-карие глаза встретились с моими.
– Смерть – не худшее, что может произойти.
– Ты станешь моей женой. – Чего бы она ни слышала обо мне и моих братьях и о том, что происходило в Вегасе, ей не следовало бояться подобных вещей.
Дверь открылась, и Киара торопливо высвободила свою ладонь из моей, снова сглотнув. Впрочем, на этот раз ей не удалось скрыть ужас на лице. В комнату заглянула женщина с длинными каштановыми волосами, посветлее, чем у Киары, и уставилась сначала на нее, потом на меня. Прищурившись, она вошла внутрь.
– Я вам не помешала, нет?
Я видел ее на фотографиях подручных и капитанов Семьи, которые просматривал до этого. Джулия Моретти, жена Кассио Моретти, подручного Филадельфии.
– Полагаю, для этого вы сюда и пришли, не так ли? – усмехнулся я.
Без тени вины на лице она подошла к Киаре и бросила на меня надменный взгляд.
– Вам пока не положено оставаться с ней наедине. Не знаю, как все проходит у вас в Лас-Вегасе, но здесь у нас – вот так.
Я холодно ей улыбнулся.
– Не беспокойтесь, я подробно ознакомился с вашими традициями, даже с такими своеобразными, как демонстрация окровавленных простыней.
Мне казалось, что Киара и до этого была напугана, но после того, как я упомянул простыни, она пришла в ужас.
Я протянул ей руку, одновременно глядя на Джулию.
– Предполагается, что мы с Киарой выйдем вместе, миссис Моретти… Эта традиция в последнее время не менялась?
Она бросила взгляд на Киару, и та уверенно ей улыбнулась.
– Он прав, Джулия. Мы же не хотим разочаровать гостей.
Снова вложив свою ладонь в мою, она вскинула подбородок. Мой большой палец снова нащупал ее запястье, и она вздрогнула. Тук-тук. Тук. Неровный ритм. Тук-тук. Тук. Джулия вышла, не закрыв за собой дверь.
Не говоря больше ни слова, я повел Киару в гостиную, где гости уже ждали нашего появления. Когда мы вошли, раздались аплодисменты. Какая показная радость. Римо стоял рядом с Лукой, его братом Маттео и Ромеро. Женщины собрались в другом конце комнаты, вероятно, из-за моего брата. Выражение лица Римо не предвещало ничего хорошего. Возможно, он злился, что ему не выпало шанса пролить кровь, но я уже сказал ему, что Лука не посмеет пригласить нашего сводного брата.
Как и ожидалось, Лука и дядя Киары произнесли короткие речи. После этого я отпустил Киару, чтобы она могла похвастаться своим кольцом перед женщинами.
– Ну, что думаешь? Доволен своей будущей невестой? – с ухмылкой спросил Римо, когда я к нему подошел. Лука бросил на нас мрачный взгляд. Римо, как всегда провоцируя окружающих, не удосужился говорить тише.
– Пока еще слишком рано оценивать уровень моего удовлетворения, – ответил я, снова рассматривая Киару. У нее было красивое лицо с правильными пропорциями, на него было приятно смотреть, а ее темные глаза и волосы гармонично контрастировали с бледной кожей. Тело ее соответствовало всем критериям, призванным привлечь мужское внимание: тонкая талия, стройные ноги, округлая попка и грудь больше среднего. У меня не будет проблем с тем, чтобы заявить на нее свои права в нашу первую брачную ночь.
– Сполна ее оценил? – Римо следовал за мной к столу, уставленному изысканными лакомствами. – Уверен, тебе понравится ее трахать. Вот бы и мне попробовать.
– Не попробуешь, – резко бросил я.
Римо склонил голову набок.
– А в прошлом у короля было право первой ночи. Lus primae noctis.
– Может, стоит организовать что-то подобное в Вегасе, – ухмыльнулся Римо, выискивая в толпе подходящих женщин. – Приведите всех своих девственниц, и я их порву.
Я покачал головой. Ну, хотя бы в этот раз ему хватило ума говорить тихо. Лука, как и мы, нуждался в перемирии, но и у его терпения был свой предел.
– Ты не король, Римо. И у тебя нет права первой ночи с Киарой.
– Ревнуешь? Это на тебя не похоже, – проговорил Римо с ноткой… кажется, любопытства?
– Я не ревную, но есть некоторые вещи, которыми я не хочу с тобой делиться, и Киара – одна из них.
– Римо махнул рукой.
– Она вся твоя. Не переживай.
Я и не переживал. Римо был непредсказуемым, аморальным и жестоким человеком, но он все же оставался моим братом и никогда и пальцем бы не тронул кого-то, кто принадлежал мне.
– Но мне придется отдать тебе… как ты там его назвал?
– Lus primae noctis, – напомнил я.
– Ага, его. Возможно, мне придется это еще разок обдумать.
Я взглянул на брата, пытаясь понять, шутит ли он или говорит всерьез. По Римо это зачастую трудно бывало определить, и мои сложности с пониманием человеческих эмоций были тут ни при чем.
– Ты же осознаешь, что большинству мужчин не слишком понравится тот факт, что ты трахаешь их женщин. У всех есть предел терпения, даже с тобой. И у страха есть пределы. В определенный момент люди взбунтуются.
Римо закатил глаза.
– Ты же понимаешь, что ты – тоже человек?
– У меня всегда складывалось впечатление, что в нас с тобой осталось мало человеческого.
Римо похлопал меня по плечу.
– Точно. – В его улыбке появилась агрессия. – А кому нужны эмоции и мораль, когда есть возможность трахаться, калечить и убивать сколько заблагорассудится?
Я никогда не понимал, что же хорошего в том, чтобы испытывать эмоции.
Киара снова посмотрела на меня с другого конца комнаты, но быстро отвела взгляд, когда наши глаза встретились. Она пыталась скрыть чувства, но я ощущал ее ужас даже на расстоянии. Эмоции всегда были проявлением слабости.
Глава 5
Киара
Тетя Эгидия занималась приготовлениями к свадьбе, а Ария ей помогала. Казалось, Фальконе не проявляли особого интереса к будущему торжеству. Для них все это было бизнесом, не более того.
Было решено, что свадьба состоится в особняке моих родителей в Хэмптонсе – в том месте, где они были убиты. Было почти символично, что именно там лишат жизни и меня.
В день свадьбы я вошла в фойе особняка, куда моя нога не ступала вот уже много лет. С тех пор там почти никто не бывал. Мои братья получили этот дом в наследство, но предпочли остаться в Атланте, подальше от Луки и от меня. Они были намного старше, так что у нас с ними в любом случае было мало общего. Они были заняты тем, что делали себе имя, невзирая на ошибки, которые совершил наш отец. Мой брак с Нино должен был смыть этот позор прошлого, но моя тайна могла погубить нас всех.
За последние несколько дней уборщикам и дизайнерам интерьеров удалось привести это место в божеский вид. Главная церемония должна была состояться в огромном шатре в саду. Свадьба приходилась на конец апреля, так что планировать что-то на улице, не установив навес, было слишком рискованно.
Я медленно поднялась по лестнице. Мой взгляд остановился на месте, где умерла моя мама. Вздрогнув, я юркнула в свою бывшую спальню. Ее тоже подготовили к особенному дню. По всей комнате стояли вазы с живыми цветами, вероятно, чтобы замаскировать затхлый запах заброшенного помещения. Стоя у туалетного столика, моя тетя разговаривала со стилистом, который должен был заняться моей прической и макияжем. Специально для этого случая поставили зеркало в полный рост. Мое платье разложили на кровати с четырьмя столбиками. Красивое платье. Белое. Цвета невинности и чистоты.
Взглянув на тетю, я подумала, не рассказать ли ей о том, что произошло со мной шесть лет назад, но сразу же передумала – не хочу еще больше упасть в ее глазах. Использованная, грязная. Недостойная этого безупречно белого платья.
Проскользнув в комнату, Джулия, уже одетая в элегантное бордовое платье, обняла меня.
– Не могу поверить, что они выбрали для празднования именно это место, – пробормотала она.
– Оно принадлежит ее ближайшим родственникам, ее братьям. Так диктует Кодекс, – поянила тетя.
Кодекс определял так много всего в нашей жизни, что места для выбора почти не оставалось.
Джулия закатила глаза.
– Значит, это никак не связано с тем, что никто не захотел жертвовать своим особняком ради вечеринки, потому что риск того, что тут произойдет бойня, слишком высок? Ведь именно поэтому мы не отмечаем свадьбу в отеле.
Тетя Эгидия поджала губы, глядя на дочь.
– Джулия, я думала, брак с Кассио положит конец твоей дерзости.
– А Кассио нравится, что я дерзкая, – парировала она, и щеки ее вспыхнули.
Вздохнув, тетя Эгидия бросила нервный взгляд на стилиста. Она всегда боялась произвести плохое впечатление на окружающих.
– Думаю, нам пора начинать. Учитывая, какие непослушные у тебя волосы, на свадебную укладку наверняка уйдет много времени.
Тетя оказалась права. У стилиста ушла целая вечность на то, чтобы заплести мои кудри в косу, спускавшуюся по спине. Тонкая нить позолоченных листьев и жемчуга украсила лаконичную прическу.
– Какая же ты красивая, – Джулия восхищенно смотрела на меня.
Эгидия прижала руку к животу, глядя на меня с большей нежностью, чем когда-либо раньше.
– И правда.
Стилист вышел из комнаты, едва заметно улыбаясь. Я улыбнулась ему в ответ, несмотря на то, что мышцы моего лица были готовы лопнуть от напряжения.
Еще раз разгладив на мне вуаль, прикрывавшую декольте, Эгидия коснулась моих плеч.
– Мы как женщины всегда должны выполнять супружеский долг… – начала она, и я напряглась, потому что понимала, к чему она клонит. – Ты не должна… – Она замолчала. Не должна бояться? Эти слова все матери говорили своим дочерям в день, когда те выходили замуж. Я об этом знала, потому что Джулия рассказывала мне, что Эгидия сказала ей то же самое и в день ее свадьбы. Наши с тетей Эгидией взгляды встретились, и я увидела в ее глазах знакомое чувство вины. – Сделай так, чтобы он относился к тебе как к леди.
Джулия подошла к Эгидии.
– Мама, можно я поговорю с Киарой, ладно? Думаю, в моей компании ей будет комфортнее.
Тетя Эгидия с облегчением кивнула. Потрепав меня за плечо, она вышла, оставив меня наедине со сводной сестрой.
Джулия вздохнула, глядя на мое отражение в зеркале.
– Мне это не нравится, Киара. Тебе не надо выходить замуж за Фальконе. Ты – последняя, кому стоило бы это делать.
– Почему? Пусть лучше это буду я, чем кто-нибудь невинный.
Джулия крепко сжала мою руку.
– Хватит. Ты не грязная и не плохая, какой бы ты себя ни считала после того, что он с тобой сотворил. Ты этого не заслуживаешь.
– А кто заслуживает? Я не желаю такой участи ни одной девушке. Я переживу.
Джулия присела на туалетный столик.
– Даже не знаю, что тебе сказать…
– Ничего не говори. Вряд ли ты найдешь слова, которые бы меня успокоили. – Я знала, что будет сегодня ночью, и я уже через это проходила. Я сглотнула слюну. – Я не буду ему сопротивляться. Сделаю все, что он попросит. Тогда все, разумеется, будет терпимо. Мне ведь уже не тринадцать. – Мои слова прозвучали тихо, а прерывистые гласные слились воедино.
Джулия сделала глубокий вздох.
– Боже мой, Киара. Расскажи все Луке. Он еще может найти способ тебя от всего этого избавить.
– Отменить свадьбу сегодня? Это будет пощечиной Римо Фальконе. А он – не из тех, кто подставит другую щеку. Он будет мстить, какой бы ни была цена. – Я глубоко вздохнула. – Нет. Я выйду за Нино. Ты достала таблетки, о которых я тебя просила?
Она протянула мне маленькую упаковку.
– Должно хватить одной штуки, но, честно говоря, не думаю, что тебе надо накачивать себя лекарствами, чтобы успокоиться.
– Это легкое успокоительное. Я от него не вырублюсь. – Впрочем, я бы от этого не отказалась. Но Нино не понравится, если я окажусь в бессознательном состоянии, когда придет время подтвердить брак. У меня резко сжался желудок, и я положила ладонь на живот.
– Киара…
– Нет, я это сделаю. В жизни у меня много раз отнимали возможность сделать выбор, но сейчас я выбираю сохранить свою честь и вести себя с достоинством, несмотря ни на что. Вот таким будет мой выбор.
Кивнув, Джулия встала.
– Несмотря на то, что Фальконе все боятся и правят они без всякого сострадания, это не значит, что Нино не будет к тебе по-доброму относиться. Есть мужчины, которые оставляют насилие за пределами дома, и жены его не видят. Такие люди знают, кого им нужно защитить, а кого – подавить. Думаю, Нино вполне может оказаться подобным человеком.
Мне стало интересно, действительно ли она верит в то, что говорит, или сказала это лишь для того, чтобы меня утешить, но я не решилась ее об этом спросить. Я убрала таблетки в маленький белый ридикюль.
– Можешь отдать его мне во время вечеринки? Я не могу пойти с ним к алтарю.
Взяв сумочку, Джулия торопливо меня обняла.
– Разумеется.
Нино
Мы с братьями не были религиозны, поэтому, к большому неодобрению Семьи, отказались от венчания в церкви. Я не мог понять, почему они так цеплялись за свои убеждения, при том, что каждый день нарушали все правила, установленные их религией. Если бы то, во что они верили, было правдой, то все они сгорели бы в аду за свои грехи.
Я ждал у алтаря, установленного перед шатром в саду. Римо, который был моим шафером, стоял рядом, глазами раздевая Джулию – подружку невесты, и делал это так бесстыдно, что ее муж, Кассио, нахмурился. Я бросил на Римо предостерегающий взгляд, но тот меня проигнорировал. Он, видимо, предпочел бы, чтобы свадьба переросла в бойню, и судя по выражению лица Маттео, сидевшего в первом ряду, тот тоже от такого поворота событий не не отказался бы. Адамо и Савио сидели через несколько кресел от семьи Витиелло. К моему удивлению, Лука разрешил Арии сесть рядом с Леоной. Казалось, они хорошо ладили, и даже Фабиано время от времени перекидывался со своей сестрой парой слов.
Проследив за моим взглядом, Римо закатил глаза. Он должен быть рад, что его безумный план вообще сработал. Теперь перемирие между Семьей и Каморрой казалось вполне возможным.
В толпе воцарилась тишина, когда вдруг заиграла музыка, и Киара появилась в дальнем конце прохода. Она выбрала элегантное платье с вуалью, прикрывавшей плечи. Феликс вел ее в мою сторону, но Киара шла, не глядя мне в глаза. Вместо этого она сосредоточила взгляд на моей груди.
Феликс передал ее мне, и ладонь ее задрожала в моей. Я снова прижал большой палец к ее запястью, ощущая, как учащается ее пульс. Потом я посмотрел ей в лицо. Хотя оно и было безразличным, в ее глазах читалось выражение, которое я нередко наблюдал во взглядах тех людей, которых собирался пытать.
Учитывая нашу репутацию, ее ужас можно было понять, впрочем, он не имел оснований. Она ведь не была мне врагом, она скоро станет моей женой. Я не давал ей поводов для подобной реакции.
Она ни разу не взглянула в мою сторону, пока пастор читал длинную проповедь и, наконец, не объявил нас супругами.
– Теперь вы можете поцеловать невесту, – сказал пастор.
Я обернулся к Киаре, и пульс ее еще больше участился. Ее полные ужаса глаза наконец встретились с моими, и она с напряжением сглотнула слюну. Удерживая ее взгляд, я взял ее за подбородок, не обращая внимания на дрожь, и прижался губами к ее губам. Они были мягкими и подрагивали под моими. Когда я отстранился, она снова сглотнула.
Пройдя мимо гостей, мы остановились у стола, уставленного бокалами шампанского.
После того, как мы приняли поздравления от гостей, наконец начался банкет. Киара, казавшаяся напряженной на протяжении всего ужина, почти ничего не ела. Расслабилась она лишь после того, как встала и подошла к Арии и другим сестрам Скудери, чтобы поболтать.
– Ну что, уже в предвкушении того, как прольешь сегодня кровь своей женушки? – спросил Римо, откинувшись на спинку стула, как только Киара отошла подальше. Меня удивило, что он потрудился подождать, пока она не сможет расслышать то, что он говорит.
Выпучив глаза, Леона взглянула на Фабиано.
– Он имеет в виду традицию окровавленных простыней, которую Семья до сих пор чтит. Жених должен продемонстрировать простыни, на которых они с невестой провели первую брачную ночь.
Леона поджала губы.
– Ты шутишь, да?
– И они еще называют нас варварами, – ухмыльнулся Римо. – Но, честно говоря, я завидую, что тебе сегодня ночью выдастся шанс пролить хоть немного крови. Прошло уже столько времени. Так хочется кого-нибудь убить.
Глядя на Римо, Фабиано закатил глаза.
– Был ли в нашей жизни хоть один день, который обошелся без кровопролития? – Я внимательно смотрел на них.
Римо прищурился, но я не смог понять, что это была за эмоция.
– Ты прав, – ответил он. – Но помни, не прижимай ее к стене и не нагибай над столом. Ведь наша дорогая Семья хочет увидеть окровавленные простыни. – Подняв бокал, он сделал глоток вина. Вряд ли кто-то из нас сегодня напьется.
– Не переживай. Окровавленные простыни я им предоставлю.
Римо криво улыбнулся.
– Не сомневаюсь.
Я снова нашел глазами жену. Она все еще разговаривала с сестрами Скудери, но, заметив мое внимание, перевела взгляд на меня. Напрягшись, Киара сглотнула, а ее рука, в которой она держала бокал, стала слегка подрагивать.
Учитывая, какой ужас она передо мной испытывала, кровь могла пойти и во второй, и в третий раз. Я умел доставлять удовольствие женщинам и руками, и языком, и членом, но даже у мастерства в сексе были пределы, когда оно сталкивалось с таким сильным страхом.
Когда пришло время для нашего первого танца, я встал, а Киара подошла ко мне, принимая мою протянутую руку. Я повел ее к центру зала, и гости собрались вокруг, чтобы на нас посмотреть. На этот раз она позволила себе смотреть мне в глаза дольше, чем когда-либо. На ее лице промелькнули страх и неуверенность. Когда она не нашла того, что искала, то снова опустила взгляд на мою грудь и с трудом сглотнула. Видимо, таким образом она подавляла страх.
Дотронувшись до ее поясницы, я притянул ее к себе. Откуда-то из глубины ее горла донесся тихий звук, явно выражавший беспокойство. Я взглянул на ее лицо. Она задышала чаще, а щеки ее побледнели. И это был всего лишь танец. Если даже ему удалось выбить ее из колеи, то финал нашей свадьбы точно будет малоприятным. Киара была не из тех, кто спорит: чересчур послушна и воспитана так, чтобы угождать другим. Возможно, она мне поддастся, но легче ей от этого не станет.
Может быть, ее ужас помогли бы унять слова утешения, но я был не из тех, кто обычно успокаивает окружающих.
Песня подошла к концу. Как и ожидалось, Лука, Дон, отдавший мне ее в жены, подошел, чтобы занять мое место. Киара не расслабилась. Она очень боялась танцевать с ним так же, как и со мной. Я силой заставил себя ее отпустить. Ей ничто не угрожало. Это был всего лишь танец. Не стоит делать из этого событие.
Я обернулся к Арии. Взглянув на меня, Лука прищурился. Я проигнорировал его неуместную реакцию, протянув руку его жене. Та с улыбкой ее взяла. Она была хорошей актрисой. Если бы не слегка напряженные пальцы и учащенный пульс, я бы поверил ее выражению лица.
Я привлек ее к себе, и мы начали танцевать. Ее было легко вести, и, следуя за моими движениями, она не переставала мило улыбаться.
– У тебя такие же глаза, как у Фабиано.
Она резко подняла на меня взгляд, и ее лицо исказилось.
– Он мой брат. Даже если вы заставили его поверить во что-то еще.
– Мы не заставляли его ни во что верить, – возразил ей я. – Мы просто объяснили ему, что кровь не определяет твою преданность.
– Вы превратили его в…
– В кого? В убийцу? В садиста?
Она вздохнула.
– Любой мужчина в этом помещении – убийца, а мальчики уже на пути к тому, чтобы ими стать. – А еще, исходя из того, что мне известно о Луке, он был одним из самых жестоких мужчин в наших кругах. Впрочем, Ария, вероятно, не так много знала о рабочих привычках своего мужа.
– Это разговор не для свадьбы, – проговорила она. – Надеюсь, эта женитьба позволит нам всем обрести мир, а еще надеюсь, что твой брат разрешит Фабиано сблизиться со своими кровными родственниками.
– Это решать Фабиано, но сейчас он – с Каморрой. Не забывай об этом.
– Не забуду, уж поверь, – резко сказала она, наблюдая за тем, как ее муж танцевал с моей женой. Киара выглядела скованной в объятиях Луки.
– Киара очень напрягается, когда рядом мужчины, – заметил я.
Ария нахмурилась.
– Большинство женщин напрягаются в день своей свадьбы.
– Правда?
Она бросила на меня взгляд, но мне не удалось уловить его выражение.
– Мужчины… – пробормотала она себе под нос. Это никак не было связано с тем, что и я был мужчиной, но я решил не вдаваться в подробности. – Для любой невесты брачная ночь таит в себе немало страхов.
– Да, страх перед неизвестным – не редкость, но речь же всего лишь о слиянии двух тел. Бояться тут нечего.
Ария моргнула, глядя на меня.
– Может, тебе и нечего бояться, но Киара, как и любая другая женщина, вряд ли с тобой согласилась бы, особенно учитывая, с кем именно ей придется слиться телами.
– Я более чем способен выполнять свои супружеские обязанности.
– Не сомневаюсь, что ты со всем справишься. В конце концов, Каморра этим знаменита. – Она поморщилась. – Ладно, не мое дело.
Впрочем, по ее голосу было очевидно, что ей хотелось, чтобы это было ее дело.
– Не твое. Ты права, – протянул я. Перемирие не означало, что мы с Римо позволим Семье лезть в наши дела.
– Отец избивал ее перед тем, как его убили. Возможно, это могло бы объяснить ее проблемы с мужчинами. Но мне кажется, могло быть и что-то еще… – торопливо добавила она, как только последние ноты песни затихли.
– Что-то еще?
Женщина сделала шаг назад.
– Спасибо за танец. – Отвернувшись, она пошла в сторону Луки, ожидавшего ее на краю танцпола. Киару уже взял на себя Феликс.
Я направился к Римо, стоявшему рядом с Фабиано недалеко от буфетной стойки. Будучи моим старшим братом, он должен был исполнить танец с Киарой следующим после дяди Феликса. Я схватил его за плечо, и он вскинул темные брови.
– Постарайся как можно меньше ее напугать.
– Я умею быть милым и галантным, если постараюсь, – хитро прищурился он.
Фабиано засмеялся.
– Прости, Римо, но это – лучшая шутка из тех, что я слышал за последнее время.
– Что же я должен сделать, чтобы расслабить твою женушку? – Говоря это, он провожал взглядом молодую женщину, которая прошла мимо нас. Я искренне надеялся, что он не станет ничего затевать с женщинами из Семьи.
Я был не тем, кого имело смысл об этом спрашивать.
– Не знаю.
Мы взглянули на Леону, и та залилась краской.
– Может, мне улыбнуться? – Римо растянул губы в улыбке.
– Даже у гиен улыбки поприятнее, – пробормотал Фабиано, и Леона, подавив смешок, уткнулась лицом ему в плечо. Песня закончилась, и Римо, вырвавшись из моей хватки, направился к Киаре, напоминавшей ягненка, столкнувшегося лицом к лицу с мясником.
Джулия неожиданно пригласила меня на танец. Я был абсолютно уверен, что обычно так не делается, но повел ее на танцпол, где притянул к себе. Ее муж наблюдал за нами, стоя у стола рядом с Лукой. Оба они были высокими и мускулистыми, и если верить слухам, у обоих была склонность к жестокости и доминированию.
– Не знаю, способен ли ты вообще на такое, но прошу тебя, будь добр к Киаре.
Я взглянул на Джулию.
– Ты меня об этом просишь? – Я вскинул брови.
Она нахмурилась.
– Если у тебя есть сердце, пожалуйста, не делай ей больно.
– Меня учили, что ни в коем случае нельзя причинять боль женщине в ее первую ночь.
На глаза у нее навернулись слезы, но выражение лица было сердитым.
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я!
– Киара – моя жена, взрослая женщина, и с этого дня она – часть Каморры. Это уже не твоя забота, – предостерегающе посмотрел на нее я.
Джулия напряглась, но больше ничего не сказала. Как только музыка перестала звучать, я отпустил ее, и она вернулась к мужу, а я направился к братьям и Фабиано.
Киара
Римо Фальконе пошел в мою сторону, и я с трудом сдержалась, чтобы не убежать. Глаза его были почти такими же черными, как волосы. В его лице было нечто, говорившее о неукротимой жестокости, и дело было не в шраме, тянувшемся от его брови вниз, через висок к скуле. Ухмыльнувшись, он протянул мне руку. Так львы смотрят на газелей.
Его ладонь и пальцы были испещрены шрамами и ожогами.
– Ты должна взять меня за руку, чтобы мы могли потанцевать, – проговорил он, как мне показалось, с раздражением.
Подавив дрожь, я вложила свою ладонь в его. Я не смотрела ему в лицо. Меня бы это просто убило. Его пальцы сдавливали мою ладонь, но гораздо слабее, чем я ожидала. Второй рукой он мягко прикасался к моей спине, притягивая меня к себе. Мое тело сжалось, а горло сковало. Мне пришлось задержать дыхание. Он вел меня под музыку, но тот факт, что меня трясло, все усложнял. Он привлек меня еще ближе, и я резко выдохнула, ощутив прикосновение его крепкого тела.
