Екатерина Козина
Там, где танцуют сирены
VII
Первый порыв – вскочить на ноги и убежать отсюда как можно дальше. Собрать вещи, сесть на самолет и улететь обратно в Москву, в двушку на окраине города. Где меня никто не ждет. Где вторая комната пустует, а по квартире гуляют сквозняки. Рухнуть на вечно разобранный пыльный диван и, обняв старую игрушку, которую мне подарили на шестой день рождения, разреветься во весь голос. Уткнуться носом в плюшевый живот любимого пса и долго плакать, пока не закончатся слезы.
Но я заставляю себя остаться на месте, хотя желание выбросить из головы все эти разговоры, новости, которые я только что узнала, весь этот поселок целиком, слишком велико.
Закусываю губу, чтобы как-то образумить себя и не вломиться в дом Виталины с криками и требованиями все объяснить. Руки сжаты в кулаки, так что ногти впиваются в ладони.
Я закрываю глаза и несколько раз глубоко вдыхаю. Надо уходить отсюда. Я услышала намного больше, чем планировала. А участники собрания снова стали обсуждать возможные переговоры с сиренами.
– Не будут они с вами беседовать. Даже со мной не захотели. А я-то им рыбки наловила, – звонкий голос Дины пробивается сквозь мои мысли. – А они. Смотрите, до сих пор царапины не зажили. За эти мучения я просто обязана с вас потребовать горячую ванну с морской солью. Только пусть будет без резкого запаха. От прошлого у меня болела голова. О! И суши! Хочу суши! А то есть несоленую сырую рыбу уже омедузело.
Я слишком расстроена и подавлена, чтобы обращать внимания на странные требования Дины, и ее интересные выражения. Хочет суши – пусть ест. Я же хочу в кровать и спать. Только бы забыть все эти бредовые тайны и сплетни о сиренах, странном исчезновении моих родителей и о том, что еще может открыться.
Прокрадываюсь к калитке, стараясь не шуметь. Отпираю щеколду, распахиваю дверцу и выбегаю прочь отсюда. Домой, в кровать. Мне уже неважно, пусть по скрипу они поймут, что кто-то был на участке. Ничего не важно.
Как я ревела, когда узнала, что родителей не нашли. Как правдиво врала мне тетка, когда говорила, что они еще могут вернуться. Она уже тогда знала, что на самом деле произошло. Что они не пропали, а погибли. Были убиты. Сиренами ли? Этого я так и не узнала.
Собираюсь вернуться в дом, как нормальный человек, но спохватываюсь, заметив знакомый силуэт. Вновь приходится пробираться задворками, подлезать под сеткой, пачкая джинсы и водолазку о сырую землю, залезать в теткино окно, предварительно сняв грязные кроссовки, с налипшими на них комьями.
Винтовая лестница. И падаю поверх покрывала, даже не раздеваясь. Лишь кроссовки успеваю зашвырнуть под кровать.
Ночь проходит без сновидений, чему я несказанно благодарна. С утра меня будит стук в дверь.
– Морена, ты завтракать будешь? А то я уходить собираюсь, – само очарование для человека, скрывающего такую важную правду.
– Буду, – бубню в подушку.
– Что?
– Буду! – специально приподнимаюсь над подушкой, чтобы женщина услышала, мой голос просто пропитан раздражением.
– Тогда спускайся, – и звук удаляющихся шагов.
Стягиваю с себя водолазку и джинсы, тщательно изучаю нанесенный им ущерб и швыряю вещи под кровать. Пелагея уйдет – постираю. Из шкафа выбираю цветастую футболку и шорты.
Зеркало показывает мне совершенно неподобающую картину. Хвост съехал набок, куча петухов примостилась на макушке. Глаза красные, зареванные. На опухшем лице отпечатались следы от подушки.
Единственное, что я могу сделать в этом положении – поправить прическу. Так и поступаю.
Тетка встречает меня блинами и горячим какао. Чудесные сладкие запахи ванили и шоколада, витающие по солнечной кухне, заставляют ненадолго отвлечься от появившихся проблем.
– Теть, – говорю я, помешивая ложкой какао. – А сирены существуют?
На мгновение она замирает, пытаясь понять, что мне известно, а затем расплывается в улыбке.
– Эти мифические твари, что моряков топили? – уточняет, словно не понимает, о чем разговор.
Неспешно отпиваю глоток вкусного напитка, смакую его и лишь после этого отвечаю.
– Они самые. Как думаешь, реальны?
– Ох, Моренка. Взрослая ведь девка уже. Двадцать первый год живешь, а в сказки веришь. Если бы они существовали, тогда люди давно уже смогли бы найти тому доказательства.
И хоть тарелка Пелагеи еще не пуста, женщина поднимается из-за стола и начинает убирать за собой, пытаясь замять этот разговор.
– Но ведь мифы откуда-то пошли. Почему в разных легендах есть русалки и сирены, которые завораживают пением и топят людей?
Тетка со звоном бросает тарелку в мойку.
– Выдумки. Раньше все списывали на тварей. И кораблекрушения, хотя штурманы просто не справлялись с управлением, и топящихся не от лучшей жизни людей. И русалки с сиренами – это разные вещи. Можешь у Дины проконсультироваться, если так этой темой заинтересовалась. Она у нас спец по морским мифам.
Пелагея протирает стол, швыряет тряпку на край раковины и собирается выйти из кухни, но я останавливаю ее очередным вопросом.
– Кто вообще такая эта Дина?
– Вот у Дины и спроси, – отмахивается Пелагея и исчезает в дверном проеме.
***
Сегодняшний день я собираюсь полностью посвятить поиску информации о сиренах, русалках и всех этих мифологических тварях из языческого мира. Можно было бы последовать теткиному совету и пойти к Дине, но какой смысл слушать человека, который тебе лгал несколько лет?
Я знаю, что соврать мне не может – это книги. Вот только библиотека, как назло, оказывается закрыта.
Здание хранилища старое, большое и торжественное, похожее на один из храмов Древней Греции. С высокими белоснежными колоннами, подпирающими свод, двускатной крышей, и лепниной на фронтоне в виде эпизода из мифов.
Каким образом такая красота оказалась на площади старого поселка, где в брусчатке не хватает каждого десятого камня, а остальные домики приземистые и блеклые как один, я не знаю.
Здесь же в самой середине стоит большой фонтан, который по закону жанра тоже должен быть в запущенном состоянии, но каким-то чудесным образом продолжает работать.
Сажусь на мраморные ступеньки и подставляю лицо солнцу. Нужно немного загореть, а то хожу бледная, как поганка. Ирка будет смеяться. Скажет, два месяца провела на море, а вернулась белее смерти.
Около продуктового магазинчика, в котором работает дядя Павел, стоит группка местной молодежи и потягивает из бутылок то ли пиво, то ли энергетики. Четверо парней и две девчонки. Как бы сказал Николай Дроздов: «А сейчас мы с вами можем наблюдать за обитателями местной фауны в их естественной среде». Но на удивление парни не гогочут, через каждые два слова используя маты, как это обычно бывает в таких ситуациях. А девушки навид выглядят очень приятно и опрятно.
Их разговор прерывает шум двигателя. Мотоцикл влетает на всей скорости на площадь, делает круг и останавливается ровно у группки. С байка спрыгивает блондинка, в которой я узнаю Дину, и сам водитель. Он небрежно снимает шлем, показательно взмахивает головой, откидывая со лба волосы и, этого следовало ожидать, оказывается Деном.
– Здорово, – доносятся до меня приветствия. Парни пожимают руку Дену, и расплываются в улыбках, поворачиваясь к Дине. Та сегодня в легком розовом платьице и с мудреной прической из кос.
– Дина! Какими судьбами к нам? Когда ты вернулась?
– Да вот вчера приплы… приехала, – игриво накручивает выбившийся локон на палец и смотрит в мою сторону.
Да ну, глупости. Зачем ей глядеть на меня? Там вон мальчишки. Ее обожаемый Ден. Она ухмыляется и отворачивается.
– А чего к нам не зашла? Мы в «Кракене» тусили.
«Кракен» это местное кафе, по ночам превращающееся в клуб, я бывала в нем только днем. Известно мне только то, что там продаются клубничные молочные коктейли, которые я так люблю.
Я поднимаюсь со ступеней. Здесь уже ловить больше нечего. Еще один вариант пополнить багаж знаний – отправиться в город и найти там бесплатный Wi-Fi. Телефон у меня с собой, так что выйти в сеть будет с чего. Мобильный интернет на лето я не оплачивала. Все равно здесь не ловит.
Мне повезло, что именно с площади в город уходят автобусы. Добираюсь до остановки и сажусь под навесом на лавочку. Достаю из сумки книгу, которую взяла с собой на всякий случай, если ехать все же придется.
Расписание давно выцвело, так что я вряд ли смогу узнать, когда транспорт приедет. Говорят, что катаются они здесь не слишком часто.
– А это кто? – теперь я еще ближе нахожусь к Дену и его компании и могу слышать дословно каждое предложение.
Ден удивленно оглядывается на меня.
– Да к соседке племянница приехала, – бросает он небрежно.
Делаю вид, что читаю книгу, а сама слушаю их разговоры, но там ничего сверхъестественного. Лишь обсуждения местных сплетен.
Через некоторое время ко мне подходит один паренек из той компании. А его друзья тихо перешептываются и посмеиваются.
– Вах! Какая красивый дэвушка сидит! – изображая нерусский акцент, произносит светловолосый молодой человек и садится рядом. – А что такой красивый дэвушка делает одна?
– Такой красивый дэвушка ждет автобус, – отвечаю я и понимаю, что голос этот мне уже знаком. И слышала я его вчера у Виталины дома.
– А имя у дэвушка есть? – он улыбается в тридцать два зуба и пытается не рассмеяться.
– Есть. Морена я, – убираю книгу, дальше притворяться смысла не вижу.
Краем глаза замечаю, как остальные ребята поглядывают в нашу сторону и улыбаются.
– А я Руслан. А Морена знает, что автобус ходит только два раза в сутки? Утром в десять и вечером в девять?
Я удивленно смотрю на парня.
– Серьезно? – значит, сегодня в город уже не попасть . Вот ведь невезение.
Руслан спохватывается.
– Эй, ты чего? Расстроилась? А тебе очень срочно? – лишь грустно киваю. – Я могу друга попросить, чтобы отвез.
Мои глаза загораются. Неужели доберусь до интернета?
***
Почему нельзя было догадаться, что другом Руслана окажется не кто иной, как Ден?
– Ребята, это Морена, – знакомит меня с группкой молодых людей Руслан, а затем указывает на каждого и представляет их. Имена мне даются с трудом, но запоминаю каждого.
Миловидная блондинка – Вероника, а ее подругу зовут Машей. Самый высокий из всех парней – Вадик, самый низкий – Илья. И Ромка непримечательный внешне, но заметный по кислотной футболке.
Ребята снисходительно улыбаются, но я уже знаю, что с ними мы больше контактировать не будем. Не моя это компания.
– Милая футболка, – окинув меня взглядом, улыбается Вероника. – Где купила?
Называю ей магазин. Девушка недовольно дергает плечом.
– И откуда ты? – спрашивает лениво Маша, чтобы поддержать разговор.
– Сейчас живу в Москве, но вообще отсюда, – я стараюсь быть приветливой и дружелюбной, но уже вижу, как меня воспринимают в штыки.
Руслан что-то шепчет Дену и тот, тяжело вздохнув, соглашается.
– Тебя отвезет Ден, – ласково обняв меня за плечи, сообщает Руслан.
– Э, – удивленно тяну я, но спохватываюсь. – Спасибо.
Ден подходит к своему байку и садится на него. Смотрит прямо на меня. Так ехидно, будто ждет чего-то.
Подхожу ближе.
– Надевай, – грубо сует мне в руки свой единственный шлем.
– А ты? – удивляюсь я, вспоминая, что это он был в шлеме, а не Дина.
Он не отвечает. Ждет, когда я соберусь и сяду. Шлем тяжелый, неудобный и пахнет туалетной водой Дена, но пусть лучше так, чем разбить себе голову.
Чья-то рука касается моего плеча.
– Верни мне его живым, – тонкий голосок Дины звучит у уха. Затем девушка перепархивает к Дену и целует его в щеку. – Я все еще жду обещанные суши.
Слышу перешептывания Вероники и Маши.
– Москвичка, – фыркает Маша.
– И в дорогих шмотках. Фирменных, – соглашается ее подруга.
Дальнейшего разговора я уже не слышу, потому что мотоцикл начинает реветь и срывается с места.
Ездить на мотоциклах страшно. Это я поняла уже в первые две минуты, как железный конь тронулся с места. Всю дорогу кажется, что мы сейчас упадем или разобьемся.
Мы на всей скорости мчимся по проселочной дороге в сторону леса. Приходится обхватить парня обеими руками за талию, чтобы удержаться на этой странной машине.
И вот навстречу нам выходит лес. Всей своей громадиной старинных сосен и кедров. С сумраком на дороге и птичьими песнями. Иногда я забываю, что боюсь леса. Мне нравится вдыхать эти запахи свежести, прелых листьев и мягкой земли. Нравится слушать трели пташек и смотреть на белок, скачущих по деревьям. Это какой-то свой особенный мир, как и водный. Если сюда не вторгаться, чаща будет казаться такой же таинственной, как и морские глубины с их секретами.
По обе стороны от дороги проносятся ели, березы и осины. А я лишь крепче прижимаюсь к Дену, каждый раз боясь сорваться.
Как и всегда, когда пересекаешь черту леса, по коже пробегает странный холодок. Обычно я списываю это на прохладу в тени деревьев, но теперь в этом хочется найти какой-нибудь мистический смысл.
Город оказывается всего в получасе езды. Мы замираем на светофоре.
– Так куда тебе надо? Ты так и не сказала, – оборачивается ко мне Ден.
– В Макдоналдс, – говорю я первое, что приходит на ум. Пусть оставит меня там, а я уже сама обратно доберусь.
– Серьезно? Ты тратишь мой драгоценный бензин, чтобы купить вредной еды? – сквозь показательное недовольство проскальзывает смешок.
– Мне не еда нужна, а бесплатный интернет. Да и бензин не просто так тратится. Купишь своей ненаглядной суши, которые она так жаждет, – давай, довези меня уже до места и разойдемся каждый своей дорогой. А я наконец-то смогу отыскать всю нужную мне информацию.
Загорается зеленый свет, и мы трогаемся с места. Ден останавливается у ближайшего здания фастфуда.
– Тебя через сколько забрать? – осведомляется он благородно, а на лице отражается весь спектр нежелания, недовольства и смирения.
Глаза у него сегодня светло-синие, как море в солнечных лучах.
– Не надо меня забирать. На автобусе домой вернусь, – отвечаю я. Тогда он берет на себя ответственность объяснить, на какой маршрут и где садиться. И даже называет точное время отбытия отсюда транспорта. Благодарно киваю и ухожу.
Жаль, что детские обиды самые сильные.
***
В Макдоналдсе не протолкнуться. Тут работают кондиционеры, но народу столько, что дышать все равно нечем. Добираюсь до кассы, заказываю молочный коктейль и выхожу на веранду под открытым небом.
Мне нужна только информация о русалках и сиренах, но руки так и чешутся проверить социальные сети и почту. Я одергиваю себя. Буду отвечать на сообщения и проторчу тут до позднего вечера.
В интернете оказывается не так и много полезной информации, которая могла бы мне пригодиться. Среди сирен я нахожу два вида. Тех, которых отождествляют с русалками. И тех, что живут на скалах в образе полуженщин-полуптиц. В любом случае и те и другие своим пением заставляют людей забывать обо всем.
Кроме мифов из Древней Греции, никаких других особо интересных источников мне не попадается.
Про русалок информации чуть больше. Где-то считается, что это они живут в морях и поют те же смертельные песни, как и сирены. А вот в славянской мифологии есть тоже два варианта. Это утопленницы. Или нечисть, живущая в лесах и щекочущая до полусмерти людей. Русалки с длинными волосами цвета пшеницы. Любят очаровывать парней и после топить.
Уф. А дальше-то что? Из методов борьбы исключительно глупый заговор, который я все равно добавляю в заметки.
До нужного мне автобуса еще много времени, так что я позволяю себе расслабиться и пройтись по набережной города. Здесь шумно, много туристов. Стоят палатки с разнообразными сувенирами: брелоками, полотенцами, побрякушками, ракушками, ловцами снов и уймой другой дешевой бижутерии.
От прилавка к прилавку снуют люди. Чаще это женщины средних лет с детьми.
– Ну, мам, ну купи. Хочу! – как один тянут детишки за руки родителей. – Купи игрушку!
Пахнет вареной кукурузой и дешевым кофе. Еще кремом от загара и потом.
Женщины с широкополыми шляпами двигаются так непредсказуемо, что мне становится тревожно за свои глаза, в которые поля от шляпок постоянно норовят заехать.
Домой возвращаюсь уже вечером. Старенький автобус катит по дороге среди леса. И в нем только я, да незнакомая женщина с объемной сумкой, возможно, я ее раньше встречала в нашем поселке, но близко никогда не была знакома.
Солнце садится, и в лесу становится еще более пасмурно. Меня не покидает странное ощущение. Волосы на затылке шевелятся, будто от незримого дыхания за спиной.
Автобус резко тормозит. Слышу ругательства водителя. Приподнимаюсь на сиденье, чтобы лучше разглядеть существо, стоящее перед машиной в свете фар.
Я не сдерживаю вопля ужаса, когда мохнатое чудовище смотрит прямо на меня сверкающими глазами. Его пасть открывается, обнажая острые клыки, с которых капает бурая слюна. Кровь? С опозданием понимаю, что это волк. Просто большой, довольно косматый, неестественно черного цвета, но волк.
Водитель нажимает на гудок, пугая зверя, и давит на газ что есть силы. Автобус дергается и устремляется как можно быстрее прочь из леса.
VIII
– Черт подери, что это было?! – бросаюсь к заднему окну автобуса, пытаясь не упасть на кочках, чтобы разглядеть тварь, но той уже и след простыл.
– О чем ты говоришь, дорогая? – женщина пытается притвориться, будто ничего не произошло, вот только я знаю, она тоже это видела. Ее худое лицо белее мела, а зрачки расширились, словно перед ней только что пролетело приведение.
– Там волк! Волк был! Вы же видели! – тычу пальцем в сторону окна. – Затормозили из-за него.
– Да никто не тормозил. Тебе приснилось, – она отмахивается от меня, а сама пытается засунуть обратно в сумку последнюю пару больших строительных наушников, из тех, что вывалились при торможении. Это сейчас меня данная мысль не беспокоит, позже я задумаюсь, зачем сорокалетней даме несколько пар ярко-желтых наушников.
Когда автобус подъезжает к остановке, меня всю трясет. Русалки, сирены, теперь еще и оборотни? Или я лежу сейчас в коме, и это просто мозг пытается пробудиться ото сна?
Спускаюсь на дорогу. В воздухе витает приятный вечерний аромат, тот, что бывает только ближе к ночи у городка рядом с морем. В других местах вечером пахнет иначе.
– Вы задержались. В лесу была пробка? – недавний знакомый Руслан, что так любезно предложил мне Дена в качестве водителя, стоит около остановки, опираясь на столб, щурится и улыбается.
Ему кажется, что шутка смешная. В любой другой момент, она бы смогла заставить меня улыбнуться, но не сейчас. Видно, парень замечает мое бледное испуганное лицо и подходит ближе.
– Что-то случилось? Авария? – он действительно озабочен. Не наиграно, как это любят делать многие, только бы привлечь к себе внимание. Руслан переживает.
– В лесу был волк, – выдыхаю я и сажусь на лавочку, обхватив себя руками. – Странный волк.
По коже пробегают мурашки – для футболки и шорт вечер довольно прохладен.
Руслан садится рядом и набрасывает мне на плечи джинсовую куртку, сам оставаясь в черной футболке. Его вьющиеся волосы в желтом свете фонаря кажутся золотыми.
На площади никого, лишь фонтан журчит, выплевывая из своего нутра воду, да из «Кракена» доносятся чьи-то голоса и музыка. А еще поют цикады. Так громко, как будто одна из них примостилась у меня на плече и стрекочет прямо в ухо.
– Уверена? – собравшись с мыслями, спрашивает парень. – Может, это была бродячая собака, а ты с перепуга ее за волка приняла?
Я лишь пожимаю плечами. Хочется верить, что так все и было. Мне хватает сейчас загадочных сирен, что собираются зачем-то проникнуть в наш мир. Так глупо. А в настоящий момент они где? В другом мире? Но я видела одну из них. И она стояла на песке, тянула ко мне руки. Только не пела. Почему?
Этот вопрос отправляется вместе с остальными в мою копилку загадок и со звоном монетки падает на воображаемое дно. Дзинь.
– Ладно. Надеюсь, что ты прав, – говорю я и поднимаюсь.
– Тебя проводить?
После этой истории в темном лесу, я действительно не против, чтобы меня довели до дома, поэтому согласно киваю. Руслан пока не давал мне повода подумать о нем плохо, и я позволяю ему довериться.
Дверь «Кракена» открывается, выпуская на улицу вместе с громкой музыкой парочку молодых людей. Девушка пьяно смеется и наваливается на парня, обвивая руками его шею. Лезет к нему целоваться.
– Ты такой ми-и-и-лый, – протяжно произносит она, и по голосу, да и по длинным волосам до колен, я узнаю в ней Дину. – Возьми меня на ручки, я так устала.
И она просто падает ему в объятия. Ден хохочет и ловит ее. Первый раз вижу, как он смеется. Такой приятный, густой, шоколадный смех. Даже замираю, прислушиваясь.
– Дина, разве ты можешь опьянеть? – удивляется Ден, ловко подхватывая девушку на руки.
– Могу-у-у, – она радостно болтает ногами и цепляется за шею парня.
Я ускоряю темп, чтобы пройти мимо влюбленной парочки. Руслан идет следом.
– О, Рена, ты добралась?! – окликает меня Ден. Вздрагиваю. Так называл меня только он. Тогда, давным-давно, семь лет назад.
– Как видишь, Ден, – развожу руками и, стараясь подражать его веселому настроению, звонко отвечаю. – Зато ты времени не терял зря!
– Ты тоже! – Ден многозначительно смотрит на Руслана.
Лишь пожимаю плечами.
– Увидимся, – кивает Руслан парню и, приобняв меня за плечи, уводит от этой парочки. Неужели он заметил, что мы не в ладах с этим парнем?
От площади до моего дома пятнадцать минут пешком. Пройти две улицы и свернуть направо к морю. А там предпоследний дом – теткин.
– Ты давно с ним знакома? – интересуется Руслан, убирая руки с моих плеч, как только мы скрываемся от взглядов Дена и Дины.
– Дружили, – отвечаю я, сразу понимая о ком идет речь. – Давно.
Парень лучезарно улыбается и начинает задавать примитивные вопросы о моей жизни. О себе рассказывать я не очень люблю. Кому какая разница, что у меня за душой? Сейчас там только руины былого счастья.
И я пытаюсь сама задавать вопросы. Руслану двадцать два. Окончил университет в прошлом году. Сейчас изредка подрабатывает, где придется. Когда речь заходит о его увлечениях, парень заметно напрягается. Он отшучивается, что кроме компьютерных игр его особо больше ничто не интересует.
Пусть так. Я не люблю, когда лезут в душу ко мне, так и докапываться до истины в словах других мне тоже не хочется. Будь спокоен, Руслан, твои тайны, какими бы они ни были, останутся при тебе.
С парнем оказывается на удивление легко общаться. Он рассказывает забавные истории из своей жизни, а я просто смеюсь, иногда вставляя свои замечания или предположения.
Доходим быстро.
– Что ж, – говорю я, отдавая куртку. – Спасибо, что проводил. Одной мне было бы не очень приятно добираться до дома.
– Это честь для меня, мадам, – он отвешивает глубокий поклон, перехватывает мою руку и подносит к губам, едва касаясь ими кожи.
– Вообще-то, мадемуазель, – поправляю я, и смеюсь.
Поворачиваюсь к двери, ковыряясь в замке ключом. Руслан заставил меня на некоторое время забыть о проблемах.
В доме свет не горит. То ли тетка уже легла спать, то ли не возвращалась. А возможно, снова ушла.
Я включаю свет, собираюсь подняться к себе в комнату, как через открытую форточку слышу голос Руслана.
– Да, довел. Наверное. Какой мне смысл торопиться, если Ден и его подружка задерживаются? Да откуда я знаю, что она делать будет? Спать пойдет или есть. Я не спрашивал. Этим пусть уже Дмитрий занимается, – его голос удаляется, но я слышу обрывки фраз. – Проверь лес. Мария еще не сказала? Волк. Не знаю. Может быть.
Выглядываю в окно, пытаясь понять, как парень может говорить по телефону, но вижу лишь отдаляющийся силуэт.
Значит, к морю.
Джинсы я так и не постирала. Ну и хорошо. Сейчас для них самое время. Еще раз отгибаю шторку на окне в кухне. И вижу, как к фонарю, что стоит возле нашего забора подходит вчерашний силуэт. А вот и Дмитрий, который должен был заняться Этим – мной.
Неужели они действительно установили слежку? Как будто у них проблем больше нет, кроме как следить за сиротой с обостренным чувством справедливости и любопытства.
Тетки дома не оказывается. Ну и хорошо. Это еще больше подтверждает мои подозрения. Я повторяю вчерашний маршрут с лазом под забором и ухожу, на сей раз, к морю.
***
Я постаралась задержаться как можно дольше, чтобы случайно в пути не натолкнуться на остальных членов странной секты, в которую мне дорога закрыта по непонятным причинам.
В поле тоже стрекочут цикады. Бегу, что есть сил. Нужно оказаться на берегу как можно быстрее. На выступе берега есть кусты, в которых я запросто смогу отлежаться и увидеть все, что здесь будет происходить.
Падаю в заросли на краю обрыва и тут же достаю телефон. Теперь у меня будут доказательства, и тогда уже никто не сможет меня убедить, что это все разыгравшаяся фантазия. Я докопаюсь до истины, чего бы мне это ни стоило.
На берегу около пятнадцати человек. Среди них я узнаю свою тетку – волосы распущены, взор обращен в море. Длинное темное платье колышет ветер. Здесь же Ден, поторапливающий Дину, которая зачем-то раздевается догола. И никого это не смущает. Все чего-то ждут, замерев, глядят на воду.
– Живее ты, – подгоняет девушку Ден.
– Не торопи! – огрызается Дина. – Сам нас задержал.
В их голосах я уже не вижу того опьянения, которое было всего полчаса назад. Они абсолютно трезвы. Дина, стоя на одной ноге, даже не шатается.
– Я поплыла, – сообщает девушка и, разбежавшись, прыгает в воду. Раздается всплеск и Диина исчезает под водой. О водную гладь бьется большой рыбий хвост.
Сердце уходит в пятки. Она русалка! Вот как ей удалось незамеченной пробраться в море. Она просто была в нем с самого начала.
Через какое-то время Дина выныривает из воды у берега и докладывает.
– Они согласились поговорить с вами. Сейчас будут.
Я нащупываю телефон и включаю его. Руки дрожат. В воздухе чувствуется напряжение, в котором прибывают остальные члены тайного общества.
Из воды Дина вылезать не спешит, затаилась около большого камня и молча ждет. Мне плохо видно, но я уверена, что в ее глазах сейчас можно прочитать страх и животный трепет перед существами, которые должны появиться.
Вначале мне кажется, что к берегу приближается стая чаек, но чем ближе птицы подлетают, тем меньше они напоминают себе подобных. Я насчитываю восемь особей. Они огромные. Как минимум в половину человеческого роста. А острые когти, сверкающие в лунном свете, с мою ладонь.
Птицы пикируют на влажный песок, заставляя людей отшатнуться в стороны. Как только существа касаются земли, их тела вытягиваются и становятся человеческими, перья облетают. Женские лица вместо птичьих голов, презрительно смотрят на собравшихся. Тела восьми девушек обтягивают серебристые длинные платья. В волосах застряли перья и веточки, но это придает девушкам еще больше странного очарования.
– Это какое-то безумие, – шепчу я в микрофон телефона, пока тот пляшет у меня в руках. – Они существуют.
– Аглаопа, Левкосия, Лигейя, Молпа, Парфенопа, Пейсиноя и Фелксиопа, – вперед выходит одна из таинственных дев, наверное, самая красивая, и произносит странные слова, указывая на каждую из девушек. Я понимаю, что это их имена. – Мы, сирены, прибыли сюда, чтобы выслушать ваши предложения, человечки.
Зажимаю рот рукой, только бы не закричать.
