Кристина Юрьевна Юраш
Любовь Феникса
Глава шестая. Статус Ква!
Я могу не только в жилетку поплакаться, но и в руку высморкаться!
Я протерла глаза и простонала так, что звукорежиссеры обязательно прилепили бы этот звук к любой постельной сцене. Потом я тихо захныкала без слез, понимая, на что меня обрекла судьба. В памяти промелькнули светлые денечки, когда я тихо роптала на скучную жизнь, бегая в порочном круге опостылевшей рутины, чтобы прийти домой и завалиться спать.
– Чего нос повесила? – услышала я голос с интонациями, от которых хотелось повесить не только нос.
– На работе клиенты… – начала я, видя перед глазами огромный барак с мелкими бойницами, но меня тут же оборвали. Феникс сидел в кресле, как на троне, что навело меня на мысль, что эту величественную позу он тренировал перед зеркалом, продумывая свою торжественную коронацию.
– Как тебя зовут? – спросил, перебивая мои попытки пожаловаться, Феникс, глядя, как я складываю одеяло и рассматриваю на подушке длинный волнистый золотистый волос. Проводить генетическую экспертизу было бессмысленно. Достаточно просто посмотреть в сторону кресла. Волос либо сам принял решение покинуть голову, в которой неизвестно что творится, либо кто-то рвал волосы от обиды на вселенскую несправедливость. А вот и его золотистый собрат-беженец, который нашел на подушке политическое убежище.
– Леся, – ответила я, пряча одеяло под подушку.
– Так вот, Леся! Давай договоримся. Мы сохраняем статус кво. Мне все равно, кто у тебя на работе, в постели и в жизни. Мне по тангенсу, кто у тебя и в какой очередности сдох в твоих заботливых руках в глубоком детстве. Мне фиолетово на твоих подружек, друзей, родных и коллег, даже если они являются всадниками апокалипсиса и хорошими людьми по совместительству. Мне наплевать, что у тебя было на ужин, какое платье и сумку ты себе урвала на распродаже в местном торговом центре. Мне глубоко начхать на то, строится ли за тобой очередь из мужиков, или ты коротаешь вечера, пылесося кошачью шерсть. Мне все равно, есть ли у тебя дети, их численность и отчества. Мне абсолютно не интересно, сколько раз ты примеряла свадебное платье, и кто из женихов оказался большим козлом, а кто меньшим. Договорились? – спросил Феникс, убирая волосы назад и протягивая мне руку.
– А мне плевать, как тебя зовут! Сколько у тебя было жен, сколько раз и с каким успехом ты был отцом. Мне сморкаться на твои и в твои извещения об алиментах и зарплатную ведомость. Мне фиолетово, какую девочку видел недавно на улице, какие у нее «буфера» и «мордашка». Мне по тангенсу, в каком баре ты пропиваешь зарплату, есть ли у тебя машина и как часто она ломается. Мне параллельно, на каком конце галактики ты обитаешь, сколько у тебя братьев и сестер, или ты – единственный кукушонок в семье. Мне плевать на проблемы Коляна, Толяна, Сереги и остальных бесспорно интересных личностей, с которыми ты иногда бухаешь по пятницам, описывая им тяготы своей жизни. Мне все равно, сколько ты зарабатываешь, сколько кредитов на тебе висит, и на какого дядю и с каким успехом горбатишься. Мне откровенно пофигу, сколько стекол ты разбил в дремучем детстве, сколько косичек оторвал, кого ты любил в пятом классе и сколько у тебя в четверти по химии, – тем же голосом ответила я, гордо протягивая ему руку в ответ. Но, если честно, мне было неприятно. Почему-то мне казалось, что ему будет интересно узнать обо мне как можно больше, а я бы с удовольствием узнала о нем. Но если так, то ....
Мы гордо пожали друг другу руки, как враги, заключившие временное перемирие.
На столе в соседней комнате стояли две тарелки. Я опасливо поднесла ложку ко рту и осторожно попробовала . Уже лучше… Есть можно. Господи, у кого-то есть мужик, который умеет готовить! А потом усмехнулась про себя, что с таким характером ему нужно было как-то обеспечивать себе конкурентное преимущество не только за счет внешности. Так всегда бывает. Для кого-то влюбленный принц на белой лошадке, а для кого-то – воспаленный прыщ, противный и гадкий.
– Итак, что ты решила? Будем ждать, когда корону завоюет кто-то другой? Ты сегодня как? На работу успела? Ой, прости, чуть не нарушил правило, – ядовито заметил Феникс, скрывая нехорошую улыбку. – Я бы на твоем месте давно уже зарегистрировался на сайте вакансий и подыскивал работу, где требуется вечно опаздывающий сотрудник, с лицом мятым и взглядом блуждающим. Только в анкете укажи, что ты – целеустремленная, если дело касается туалета, коммуникабельная, с удовольствием часами консультируешь родственников и друзей в рабочее время на личные темы, амбициозная, когда речь идет о зарплате, и быстро учишься на своих многочисленных ошибках.
Ударил, так сказать, по больному. Смотрю, он умеет находить слабые места, чтобы размахнуться и ударить в них в самый неподходящий момент. Стоило обмолвиться о «работе», как тут же оп! Прилетело!
– Я не стану переписывать твое резюме. Это – нарушение авторских прав, – кротко и коротко заметила я.
– А теперь бери унылую перспективу, растягивай ее на долгие годы, добавляй ностальгию по тем временам, когда тебе снились сны о прекрасном принце, перемешивай с усталостью, которая перейдет в хроническую стадию через месяц-два. Главное – постоянно думай о том, что смерть во сне или наяву – смерть везде. Не смотри на меня так. Ты думаешь, что мы с тобой тут первооткрыватели? Уверяю, что нет. Я лично знал несколько человек. Один из них работал строителем – шабашником, вечно пилимый женой из-за отсутствия денег. Очнулся в Круге, продержался девять месяцев. В один прекрасный день его нашли мертвым здесь. Зная фамилию, имя, отчество, возраст и город, я без труда нашел его страницу в соцсетях с соболезнованиями от близких и свечками. Жена убивалась больше всех. Сорвался с крыши во время работы. Сразу и насмерть. Усталость. Невнимательность. Одна женщина, образцовая мать двоих детей, любящая и верная жена очнулась здесь случайно, в тот момент, когда ее пытался убить заклинанием ее любовник. Два месяца и неделя. Убил уже другой любовник. Отравил, чтобы завладеть имуществом. И снова свечки-ленточки на страничке. Умерла во сне. А какие оргии она здесь устраивала! Кстати, это – ее бывший дом. Любовнику пришлось быстро выметаться отсюда. Но есть у меня подозрение, что он не до конца вымелся. Забился под плинтус.
Повисла тишина. Я чувствовала, что мне нехорошо. До этого момента это было что-то сродни компьютерной игре, где у меня в запасе есть жизни и зелья, а после этих слов, разумеется, если они правдивы, до меня начало доходить, что это – уже не игра. В животе заворочался еж. Какая-то странная противная слабость накатила на меня, заставив вглядываться в золотой орнамент на стенах. Золото плыло перед глазами, пока меня тошнило от его блеска.
– Слушай, я пойду, наверное. Спасибо тебе за все… Я попробую здесь найти работу… Лучше я буду потихоньку что-то делать…эм… склянки переставлять, книжки протирать и так далее, чем сражаться в круге, – тихо произнесла я, обдумывая перспективы трудоустройства. – Думаю, что работа для меня найдется. Пусть мир и маленький, но он явно не без добрых людей!
– Примеры добрых людей? – заинтересовался Феникс, положив локти на стол. – Мне тоже очень хочется с ними познакомиться! Я очень хочу знать, кто дал тебе мешочек денег на первое время и позаботился о том, что у тебя во время поединка было зелье защиты от огня в красивом флаконе с цепочкой? Интересно, кто же это был? Как ты думаешь? А я знаю. Это – очень скромный герой, который пожелал бы и дальше остаться неизвестным, не зайди разговор о «добрых людях».
Я посмотрела на него, понимая, что мне нужно задуматься о карьере детектива.
– Хорошо, Рыжик. Уговорила, – серьезно заметил он, разглядывая коготь и выпуская лезвие. – Давай выберем тебе работу вместе!
Я залезла с ногами на стол, понимая, что в этом мире мне не светит даже солнце. Феникс театрально призадумался.
– Вас приветствует центр занятости Кадингера. Итак, как на счет продавщицы? Для этого тебе нужно знать два способа оплаты. Нал и безнал. Нал – это когда тебе на прилавок высыпают деньги, а безнал… – улыбнулся он, показывая огонь к руке. – Встань к стеночке. Прорепетируем оплату по безналу.
Никуда я вставать не собиралась, поэтому огонь сорвался с его руки и врезался в стену, оставляя черную отметину на роскошных обоях.
– А еще я бы хотел… – Феникс улыбался, снова зажигая пламя в руке и поднося его ко мне. – Оставить отзыв о зелье, которое вы мне продали вчера. И отзыв об артефакте....
Пламя снова мелькнуло возле моего лица. Я смотрела на него как зачарованная.
– …который вы мне продали месяц назад. Я почему-то решил использовать его в сегодняшнем поединке… – задушевно продолжал он, пока я смотрела на языки пламени и отблеск золотых колец. – И вместо десяти секунд защиты, он почему-то сработал на три… Примите мое искреннее недовольство! И мебель у вас никудышная. И посуда у вас отвратительная!
Рядом на обоях появился второй черный круг.
– Нет! Я не буду продавщицей! – отрицательно покачала головой, сопоставляя полученный опыт и дырки на обоях, представляя, как в этот момент хозяин лавочки прячется в подсобке.
– Тогда мы можем вам предложить вакансию юриста, – усмехнулся Феникс. – Юрист – это очень интересная профессия. Особенно в Кадингере. Но перед этим я должен подготовить тебя как следует. Тебе предстоит выучить законы. Итак. Закон первый. Убил, выжил – молодец! Закон второй. Украл, выжил – молодец! Закон третий. Изнасиловал, выжил – молодец! Закон четвертый. Обманул, выжил....Ну, Рыжик, продолжай!
– Молодец, – мрачно заметила я. Его рука потрепала меня по волосам.
– Ничего себе! Сдала экзамен с первого раза! Еще никому не удавалось! – саркастично заметил он. Через пару секунд мне дали в руки свернутую бумажку. Феникс закусил губу, подавляя улыбку, сделал серьезное лицо и положил руки мне на плечи.
– Дорогой выпускник юридической Академии Кадингера, – с расстановкой и издевкой произнес он. – Вот и подошло к концу наше долгое обучение. Эти две минуты пролетели незаметно… Мы долго продирались сквозь законодательные дебри, постигали азы законотворчества… Теперь, когда в твоих руках диплом…
Он посмотрел на меня, содрал тесемку от шторки.
– …красный диплом, все дороги перед тобой открыты. Выбирай любую, дорогая выпускница. И выучи эти дороги, потому что посылать тебя по ним будут часто! – закончил напутственное слово представитель импровизированной альма-матер. – Я даже дам денег на то, чтобы ты открыла свой юридический кабинет. Думаю, что от клиентов у тебя отбоя не будет! Будешь отбиваться, как умеешь.
Я посмотрела на красную тесемку и бумажку в руке, а потом попыталась методом исключения вычислить предположительную профессию нового знакомого. Юрист?
– Как же так, Рыжик? Не хочешь быть юристом? – воротничок на моей рубашке расправили. – Видишь, у тебя даже рубашечка есть. А за пеньковым галстуком не постоит. А как на счет духовной карьеры? Что тебе ближе? Алчность? Червоугодие? Тщеславие? Похоть? Гнев? Уныние? Зависть? Лень? Вот, собственно, весь местный пантеон. Только храмов нет. Службы проходят на дому.
– А еще варианты? – тоскливо заметила я, со вздохом глядя на красный шнурок. Отличилась, молодец.
– Есть еще один вариант трудоустройства. Единственное место, где полное отсутствие опыта ценится так же, как его наличие. Зарплату платят за красивые глаза. Единственная отрасль, где актуален девиз «дай дорогу молодым». Так что диплом тебе не пригодится, – у меня из рук вырвали бумажку и бросили на стол.
– И какое? – мрачно поинтересовалась я. В последний раз я так мрачнела, когда читала газету городских вакансий, где требуются «правые руки» руководителей. Что конкретно будут делать эти «правые руки» никто вразумительно ответить не мог, но, судя по зарплате, что-то очень нехорошее. Но, как говорится, если работодатель предлагает тебе работать, закатав рукава, значит, работа предстоит грязная.
– Есть вероятность карьерного роста. Результаты зависят от коммуникабельности и трудолюбия. Зарплата – высокая. Не работа, а сплошное удовольствие! – меня приблизили к себе, но я активно сопротивлялась. – Не обольщайся. Лично в моем рейтинге ты уже переплюнула и оставила далеко позади черную кошку, пятницу тринадцатое и рассыпанную соль. Поэтому тьфу на тебя… Три раза…
– Полный соцпакет тебе на голову! – возмутилась я, вспоминая символическое «тьфу!», сопровождаемое тихо усмешкой. – Я тебе сейчас по голове три раза постучу!
– Не хочу тебя разочаровывать, но мне кажется, – спокойно заметил Феникс, улыбаясь, – что ты не подойдешь… Для такой легкой работы в сфере услуг у тебя слишком тяжелый характер. Тем более, что в случае выбора данной вакансии у тебя будут большие неприятности. И виной всему будет…
– Совесть? – скептически поинтересовалась я, понимая, о какой работе идет речь.
– Нет, не совесть. Я, – палец скользнул по моему носу, вызывая у меня желание отгрызть руку по плечо.
«Бдзень!» – сделал палец на самом кончике моего носа после увлекательного спуска.
Да… И из всего произошедшего со мной за четыре года неустанной работы, сон, пожалуй, был единственным отпуском. Именно во сне я наслаждалась морским прибоем, летала над городом, спасалась от чудовищ, штурмовала бесконечные высоты, общалась с очень интересными и многогранными личностями, по сравнению с которыми пациенты, состоящие на принудительном лечении в местном психиатрически-оздоровительном комплексе, показались бы очень логичными и приятными собеседниками.
Именно во сне у меня была личная жизнь, когда прекрасные принцы бережно поднимали с пола, обдували и отряхивали мою самооценочку, целуя не только ее, но и меня. А иногда дело поцелуями не ограничивалось. В моих снах с часу ночи до семи тридцати сбывались самые сокровенные желания, осуществлялись самые интересные мечты.
Я пела в опере, танцевала на невидимой сцене, купалась в золоте, жала руку президентам. Были и кошмары, но наступало утро, и я понимала, что сон растаял с первыми лучами рассвета. И нет никаких чудовищ, нет никакой погони. Есть только лучик света, пронзающий штору, кружка чая с лимоном и брелочек на ключах в виде маленького зайчика, приносящего мне удачу.
– Ладно, я согласна, – ответила я. Да что ж такое-то! Ну зачем же так делать! Не нравится нос – убери руки подальше и не смотри на него! Развел, понимаешь ли, "Диснейленд"!
Палец, вопреки моим протестам, еще раз скатился с горки, вызывая у меня бурю возмущений.
– Отлично. Если будешь слушать меня – риск с твоей стороны будет минимальным. Поверь мне, магия решает не все. Мы с тобой продумаем все детали, запасные планы, варианты и так далее. И будем откровенно жульничать. Держи, Рыжик, – усмехнулся Феникс, снимая кольцо – коготь со своей руки и протягивая его мне.
Нет. Это шутка? Я не… Нет, нет и еще раз нет!
– Дает бонус к привлекательности, – заметил Феникс, – в моих глазах. Небольшой, правда, но все же… Оп! И я уже не замечаю твоих веснушек.
Кольцо – коготь было надето мне на палец, пока я, будучи знатоком местного законодательства, прикидывала, как стать «молодцом!».
– Чтобы к тебе не протягивали руки. Скажи мне, Рыжик, ты когда-нибудь убивала что-нибудь, кроме времени с восьми до шести? «Ой, какая гадость!» и «уберите это насекомое от меня!» не в счет. Мне просто интересно, способна ли ты убить человека? – спросил «даритель», показывая, как выставляется лезвие.
Палец опять решил подразнить мой нос, скользнув по его изгибу. Я отреагировала мгновенно, выставив лезвие и приблизив его к шее бывшего владельца.
– Какая прелесть! – улыбнулся Феникс, глядя на бывшее оружие. – Мне даже хочется убрать палец от греха подальше… Видишь, какая волшебная штука?
Было у меня подозрение, что он – ветеринар. И общение с животными отложило отпечаток на его психику. Теперь он постоянно проверяет состояние моего здоровья! Хотя, не факт. Он просто издевается надо мной, вот и все. Да что ты будешь делать! Опять!!!
– А теперь будем придумывать твой новый имидж. И я, кажется, знаю какой, – усмехнулся Феникс, убирая руку с моего носа. – Правда, я уверен, что тебе он не понравится, но публика должна его оценить.
Он встал и ушел в комнату, пока я смотрела на кольцо, выставляя лезвие и заправляя его обратно. Теперь попробуйте ко мне притронуться! Я вооружена и очень прекрасна! Что бы мне ни говорили! Ну, мне так кажется.
– Меряй! – на меня упало платье. А я-то думала, что мне синтетический костюм супергероя принесут и обязуют носить его круглосуточно, до приобретения сверхспособностей. Чтобы весь мир знал, чем пахнет добро. Вы чувствуете едкий запах пота? Где-то повеяло носками-ветеранами? Запах усиливается? Это добро спешит на выручку! И пусть зло задыхается, и не только от злобы. «В бой идут одни старики!» – гордо заявляло мне одно чудо, выбирая из ассортимента ношенных носков, которые нельзя стирать ни в коем случае, самые матерые и опытные.
Я принюхалась, бросая взгляд на золотые волосы. И контрольный. Нет, носками тут и не пахнет.
Если что, я – Пофигмен! Собаки заминировали песочницу? Бабки взяли в заложники скамейку? Дети совершили ограбление века, украв две газеты из почтового ящика? Бомж, который иногда наведывается в подъезд, терроризирует все обонятельные рецепторы жильцов? Чистюля хлопает ковровую дорожку на головы прохожим? Я молча прохожу мимо несправедливости, внутренне осуждая и негодуя, сохраняя при этом хладнокровие суперагента, заброшенного и забытого во вражеском тылу! Я такой же – Пофигмен, как и многие! Вместе мы – сила! Нас ничем не проймешь! Нас рать!
Платье налезло и даже сошлось. Там, где заканчивалось декольте – начинался разрез. Я поняла, что в таком виде можно только стоять на обочине, провожая взглядом автомобили, а потом озвучивать прайс тем, кто решил притормозить. Такое платье отлично заменяет запись в трудовой книжке и резюме. В таком наряде нужно приходить на собеседования, чтобы все сразу видели, что ты претендуешь на должность «правой руки директора».
– Ты прикалываешься? – опешила я, глядя на свое отражение в зеркале и покраснев от смущения.
– Я абсолютно серьезен, Рыжик, – услышала я голос, чувствуя, как горят мои уши. – В таких нарядах ты будешь сражаться.
– За что… – я сглотнула и попыталась стянуть декольте на груди. – За что сражаться? За остатки репутации?
– Послушай меня внимательно. Понравишься публике – считай, что убить тебя никто не осмелится. Сегодня убьешь ты против воли публики, завтра убьют тебя. И зрители на этом настоят. Так что больше всего на свете публика не любит разочаровываться. И мы ее не разочаруем. Осталось навешать на тебя украшений, и вперед, – усмехнулся Феникс. Хотелось верить в то, что он смотрит на платье, а не на то, что символически прикрыто под ним.
– Нет! Я в таком на улицу не выйду! – возмутилась я, пытаясь стянуть разрез на ноге.
– Боишься простудиться? – осведомился мой «имиджмейкер». – Рыжик, в этом конкурсе красоты фраза «я за мир во всем мире» – неправильный ответ. Правильный – «я за мир, который лежит у моих ног!». А чтобы к тебе не протягивали руки – есть я. Вне круга на тебя мало кто рискнет посягнуть. Так что считай это – сценическим образом, который дает тебе очень много интересных преимуществ и возможностей. Женщин, которые сражаются, мало. В основном они сражаются не ради короны, а ради заработка, болтаясь в самом конце турнирной таблицы. Так что ты будешь выигрышно выделяться среди крокодилов, которых можно выводить на улицу только в вечернее время суток и в наморднике.
– В канализацию такую самодеятельность и тебя, как продюсера восходящей звезды разврата! – фыркнула я, наморщив нос.
– За такие слова мне очень хочется тебя убить, но глядя на это платье я резко передумываю, – подбодрил меня Феникс. – Когда мужчина смотрит на девушку в таком платье, ему так и хочется подойти к ней и поинтересоваться: «тепло ли тебе, девица?». А потом предпринять все возможные попытки отогреть бедняжку. Начиная от алкоголя, заканчивая одеялом. Но если ты хочешь быть убитой в первом же поединке, то пожалуйста! Надевай обноски, делай целомудренное лицо, выкрикни пару пафосных лозунгов: «Пусть всегда будет солнце, пусть всегда будет небо, пусть всегда буду я!».
Я молчала, недовольно осматривая себя, скривившись так, словно съела лимон целиком.
– А если меня в таком виде увидят дети? – заметила я, ужасаясь непоправимому урону, который нанесу неокрепшей детской психике. – Это же непедагогично!
– Непедагогично собирать деньги всем классом на новые шторы, при условии, что старые еще не до конца съела моль! Вот это непедагогично! – я почувствовала, что терпение – это не основная добродетель моего нового знакомого.
Что-то меня неприятно кольнуло, а в душе что-то неприятно заволновалось. Осведомленность в таких вопросах свидетельствует, что у него есть ребенок. Я вспомнила поцелуй и скривилась еще сильней. Мне почему-то стало стыдно и неловко. Я вспомнила, как Света недавно нудила, бегая за директором хвостиком, требуя аванс, чтобы сдать деньги в детский сад на нужды группы. Услышав сумму, большая часть родителей тут же сходили по нужде. «Уважаемые соседи, у нас – нужда! Займите до получки! Ребенку в садик надо сдавать деньги». Мы с Димой не смогли промолчать, когда узнали, насколько большая нужда постигла детский сад «Соринка»… тьфу ты… «Росинка» в это сложное и крайне тяжелое время.
– Ты прав, – спокойно заметила я, изучая его реакцию. – Непедагогично- это когда в детский сад сдают по три тысячи за каждого ребенка.
Меня о чем-то хотели спросить? А что такое? Сам придумал это правило.
– А если детей трое… – деловым голосом продолжала я, примеряя на себя образ примерной «яжематери», – то это половина зарплаты уходит!
Я вспомнила Свету и протерла липовый орден матери-героини. С такими расценками даже у Рокфеллера начинался приступ асфиксии.
– С имиджем мы определились. Ночная бабочка, – усмехнулся Феникс, переводя тему. Что-то он задумался и задумал. Мы посмотрели друг на друга взглядами примерных семьянинов.
– Ты хоть раз видел, что ночью слетается к фонарю, чтобы сдохнуть в его недрах? – поморщилась я от такого сравнения.
– Тебе никто не говорил, что ты – тяжелый человек? – поинтересовался он, вздыхая.
– Только те, кто в силу своей доходяжности не смог меня поднять! – огрызнулась я. – Хорошо. Пусть будет по-твоему. Тебе видней. Но если меня убьют, то это будет на твоей совести!
– К ней в последнее время мало что прилипает. А теперь обувайся, и на выход. Будем знакомить публику с твоим платьем. И с тобой, за компанию.
***
Когда мы вышли на улицу, все встречное мужское население смотрело на меня так, словно потеряло бумажник в моем декольте, и теперь не знает, как его оттуда извлечь. Присутствие телохранителя немного поумерило их пыл.
В круге шла отчаянная схватка. Какой-то престарелый бородатый мужик против молодого парня. Оценить навскидку шансы было сложно, но если критерием победы являлась обгоревшая борода старца, то опыт и мудрость проигрывали молодости и наглости со значительным отрывом. Отрывом… руки… Мама! Я тут же почувствовала, как в животе зашевелился перепуганный ежик.
– Тише, успокойся. С тобой так никто не поступит, – заметил Феникс, придерживая меня за локоть, пока трибуны наперебой давали советы, как лучше завершить поединок. И, поверьте, малой кровью там и не пахло. – Дедка давно ненавидят за то, что он прикончил одного чудака, которого публика решила пощадить. Был один убогий клоун, который сильно забавлял публику своими идиотскими комментариями. Люди ему симпатизировали. Убивать его не позволяли. А тут не выдержали старые нервишки, и клоун быстро развеялся.
Я смотрела словно зачарованная на происходящее, глядя, как огненная вспышка ударилась в черный столб.
– Все, спасибо. Я посмотрела. Очень увлекательно и занимательно. Честно, я уж лучше освою какую-нибудь мирную профессию, – икнула я, не видя происходящего за стеной огня.
– Все, что отпадет, мы обязательно пришьем на место, – подбодрили меня, прижав к себе и тут же отпустив. Я стояла и стыла, чувствуя, как у меня шевелятся от ужаса волосы.
Пока зубы отбивали ритм «я – не трус, но я боюсь!», ноги приросли к земле, категорически отказываясь делать шаг навстречу смерти. Чувствую, что одно неверное движение, и … все. Через два месяца, поскольку я заплатила наперед, меня обнаружат в своей кровати, успешно косплеящую Нефертити. Любопытные соседи выстроятся в очередь, чтобы одним глазком взглянуть на мои останки. Политически активные товарищи поймут, что в мавзолей ехать уже не надо. Бабушки передумают отправляться в религиозное турне, а те, кто мечтал об отдыхе в Египте, выберут что-нибудь из отечественных курортов.
– А как же путевка на двоих? – осведомился Великий Комбинатор, глядя на мое замешательство.
– На тот свет? – подавилась я, пытаясь рассмотреть происходящее. Поединок закончился. Зрители все еще обсуждали увиденное. И симпатии были явно не на стороне старости.
– Ну что ж! – раздался громкий голос. – Вы все сами видели! Отличный бой! Это должно было произойти! Аншар побежден и больше никогда не переступит Круг. Нергаль снова показал себя на высоте! Итак, есть ли желающие бросить вызов судьбе? Если вы понравитесь публике, то она будет носить вас на руках и осыпать золотом! Ну же! Где же смельчаки?
Толпа все еще скандировала имя победителя, постепенно успокаиваясь. Смельчаки? Это точно не ко мне! Я не…
– Куда ты меня тащишь? – возмутилась я, раскорячившись несчастной кошкой, которую решили внеурочно искупать. – Отпусти! Я не…
– Неужели никто не решится? – подначивал голос. – Неужели не осталось мужчин, готовых сражаться и доказать всем …
Феникс втолкнул меня в круг, и нас разделила стена огня. Толпа зашуршала, заинтересовалась. Надо что-то говорить… Я растерялась…
– Да, кстати… – тихо начала я, а потом прокашлялась. – Вы что-то говорили он настоящих мужчинах? Я тоже хочу на них посмотреть.
Толпа загудела, заволновалась.
– А что ты умеешь? – спросил голос.
– Все! – ответила я, входя в роль, чувствуя, как толпа начинает меня подбадривать. – Или вы имеете в виду магию?
Шутку народ оценил бурными овациями. Я еще немного осмелела.
– А ты не боишься, что твое симпатичное личико изувечат? – выкрикнул кто-то из толпы.
– Я больше боюсь испачкать платье! – ответила я. Со дна души поднималось странное чувство уверенности. Толпа одобрительно зашумела.
– Расскажите о себе! – поинтересовался голос.
Я сделала глубокий вдох и выдох. Перед глазами возникли женские анкеты с сайта знакомств, которые я просматривала в качестве образца.
– Я – девушка прямолинейная. Откройте свои кошельки, посмотрите внимательно. Если там дырка, то пусть она, а не я, утешает вас долгими одинокими вечерами, – я украдкой сглотнула, чувствуя, как толпа притихла. Я вспомнила даму – автора с тройным подбородком, отросшей черной шевелюрой и поджатыми губами, обильно, но криво намазанными алой помадой. Именно с этих заманчивых слов начиналась ее обильное повествование о себе. Дополняла красоту, запечатленную самолично владелицей на фоне пожелтевшего от постоянных вливаний унитаза, толстая дряблая рука, сжимающая камеру.
– Если единственное, чем вы можете накормить девушку – обещания, то ешьте их сами. Я не настолько слежу за своей фигурой, чтобы питаться одними иллюзиями! – я вспомнила анкету одной мадам, которая по праву могла занять первое, второе и сразу третье место на любом пьедестале. Она смотрела с фотографии красноречивым взглядом: «Все олигархи пока заняты, но и ты сойдешь!». Кушала она так, словно поставила себе цель вытеснить всех других женщин и максимально расширить свои охотничьи угодья.
– Если вас интересует чистая и горячая любовь, то это, увы, не ко мне. Я могу дать вам только грязный и холодный расчет! – слово в слово повторила я анкету одной самоуверенной и дерзкой красавицы предпенсионного возраста с огромными щедро сдобренными блеском губищами, занявшими половину фотографии. На ней была шуба на голое тело, в которую она кокетливо куталась. Дополняли общую картину красный сапог на высокой шпильке, непонятно для чего задранный в фокус камеры, и поникший фикус на фоне разбросанной постели и пыльного ковра.
Ничего себе, как меня понесло… А все притихли, слушают…
– Меня трудно найти, легко потерять и сложно… забыть, – усмехнулась я, вспоминая фразу, с которой начиналась большая половина всех женских представлений. – У меня – золотое сердце. И единственное, что его радует – золото!
И тут что-то звякнуло недалеко от меня. Я присмотрелась и увидела, как по земле катится монетка. Я наклонилась, вызывая явный интерес публики, а потом демонстративно опустила монетку в декольте. Через секунду в мою сторону полетели деньги. Собрав полное декольте золота, я послала публике воздушный поцелуй.
– Так что, настоящие мужчины, жду ваших приглашений на свидания, которые начнутся здесь, а где закончатся …хм… ! – кокетливо заметила я, виляя бедрами. Я подняла еще одну монетку, сделала вид, что целую ее, а потом сунула ее в свой «кошелек». – На эти деньги я куплю себе новое платье. И обязательно покажу его вам, при первом же удобном случае… А пока что это – сюрприз!
– Как же зовут тебя, девушка с золотым сердцем? – поинтересовался голос.
– Меня не зовут. Я прихожу и ухожу, когда мне вздумается. Прямо как кошка, – усмехнулась я, вспоминая анкеты разновозрастных кис разной степени лохматости и побитости жизнью. Надо мной застыла внушительная турнирная таблица. И внезапно в самом низу появилось: «Кошка».
Так! Стоп! Эм… А… Если бы я знала, то придумала бы себе что-нибудь поинтересней…
– Я не люблю быть снизу, – обиженно заметила я, глядя на таблицу. Ничего себе! Феникс был в лидерах… Да что там в лидерах! А теперь напротив него стоит пометка «дисквалификация».
Толпа развлекалась, свистя и всячески выражая свой восторг от моей шутки.
Я, звеня своим заработком, двинулась в сторону. И тут передо мной упал шар. Точно такой же, как я когда-то держала в руках. Я наклонилась, придерживая грудь, которая очень выросла на инвестициях, подняла шар, помахала рукой и двинулась в сторону огня. Пламя расступилось передо мной, пока толпа пребывала в двусмысленном восторге.
***
Меня колотило, уши полыхали, совесть ставила мне сотый укол, а я сидела на диване, завернувшись в одеяло и набросив его на себя. Оставалась маленькая щелка, в которую проникал свежий воздух, который не давал мне задохнуться от стыда. На столе лежало все, что мне удалось выгрести из декольте.
– Эй, мешочек с комплексами, я вывожу свои скромные активы, – заметил Феникс, подбрасывая одну монету в воздух.
