Кристина Юрьевна Юраш
Позор дебютантки
Глава 8
Возбужденная и довольно злая очередь переговаривалась. Кто-то высыпал из кареты. Дамы нервно обмахивались веерами, недружелюбно глядя на конкурентов. Атмосфера царила напряженная.
Кто-то вспоминал, где его род пересекся с родом герцогов. И найдя внучатого племянника по линии двоюродного дяди, соискатели приглашений вправе были считать себя пусть дальними, но родственниками. А это давало им кое-какое право на просьбу.
Бал, который обещал дать герцог Лагард, должен был затмить ежегодный королевский бал. Наверное, потому что герцог редко давал балы. Раз в десять лет. А король давал балы часто. Каждый год. И королевский бал всегда был последним шансом выйти замуж, ведь на него попасть было намного легче, чем к герцогу.
Соответственно и контингент собирался разный.
– Не паникуй, – прошептала я Перл, которая придерживала рукой шляпку. – Здесь невест будет мало, следовательно, спрос на одну девушку возрастет!
Мы прошли немного вперед, пока одна бдительная старушенция подняла тревогу!
– Девицы, а вы куда собрались?! – послышался неприятный крикливый голос. Я до последнего надеялась, что это не нам!
– Да! Ты! Толстая! И ее эта… ее клумба на голове! Да! Вы обе! Куда это вы намылились? – совершенно забыв о вежливости, бдительная старуха пыталась привлечь всеобщее внимание к двум диверсанткам, которые продвинулись существенно вперед по ничего не подозревающей очереди.
– К папе! В карету! – елейно ответила я, потащив сестру в сторону одной из карет.
“Мы не должны залезать в чужую карету…”, – перепугалась Перл. – “Это же неприлично!”. Ее красивые бледные щеки покрылись стыдливым румянцем, а я втащила ее внутрь. Бабка успокоилась.
– Здравствуйте! – воскликнула я, глядя на офигевшее семейство внутри совершенно чужой кареты. – Простите, мы с сестрой ошиблись! Наша карета так похожа на вашу! Я говорила тебе, что это не наша карета! А ты заладила: "Наша, наша!".
Мы выбрались с другой стороны, одергивая платья. Прогулочным шагом мы подобрались к белоснежным ступеням по которым уже спускались очередные просители.
Пользуясь заминкой слуг, мы нырнули в холл.
В этом роскошном дворце пугало почти все. Казалось, тяжелые портьеры шевелились так, словно за каждой спрятался как минимум десяток фамильных привидений. Портреты выше человеческого роста, назидательно и строго глядели на каждого, кто цеплял ногой роскошную ковровую дорожку. Огромные люстры из хрусталя едва слышно позвякивали на сквозняке.
– Мне кажется, сейчас одна из них обрушится мне на голову, – прошептала Перл, стараясь держаться так, как подобает истинной леди.
Я тащила за собой Перл, оглядываясь по сторонам.
– Ждите! – произнес солидный слуга, перегородив нам дорогу.
Он чинно удалился, оставив нас один на один с неприличной роскошью.
– Не переживай, – прошептала я, сжимая руку сестры.
– Я сейчас скажу, наверное, большую неприличность, – прошептала Перл, осматриваясь. – Но давай, подойдем к двери и подслушаем?
Глава 9
– Еще одни попрошайки!
Голос за дверью показался раздраженным.
Я знаю, подслушивать было нехорошо!
Мы с Перл подошли к приоткрытым слишком близко, чтобы отчетливо слышать голос молодого герцога.
– Нелли, может, развернемся и уйдем? – полушепотом спросила смущенная Перл, встревоженно поглядывая на дверь, куда нас еще не пригласили.
– А как же дебют? – так же полушепотом спросила я, строго глядя на сестру. – Перл, не забывай, что есть еще Коралл! И ей тоже нужно успеть выйти замуж! Это – ваш последний сезон!
– А ты? Разве ты не хочешь замуж? Ты же тоже дебютантка! – заметила сестра, осматривая роскошный холл, ставший местом нашего тягомотного ожидания аудиенции.
– Я вешу, как три дебютантки, – усмехнулась я. – А многоженство у нас запрещено. Так что не ерунди. Лучше мило улыбайся, как ты умеешь.
– Нелли, может, попробуем сразу попасть на королевский бал? – снова шепотом произнесла сестра, одетая в свое лучшее розовое платье. Она неустанно расправляла его, нервничая перед встречей. Перл нервничала больше, чем я.
– Королевский бал – это последний бал сезона. Это – ну совсем последний шанс, – полушепотом произнесла я, вздыхая. – А если для вас с Коралл на королевском балу не найдутся женихи, то что? Останетесь старыми девами? Извините, но это место уже занято мной!
Перл сглотнула. Ей тоже было неловко.
– Я обещаю, что я не буду привередничать, – скромно заметила сестра. – И соглашусь на любого…
– А я буду! Когда дело касается ваших женихов, я не собираюсь вас отдавать непонятно кому! – заметила я слегка раздражаясь.
Распечатанное письмо, которое перед смертью вручил отец, я нервно сжимала в руках. И оно обещало помочь нам. Про это письмо я никому не говорила. Оно упоминало герцога Лагарда, который может оказать нам помощь, в случае, если ситуация вдруг окажется безвыходной. Но я сомневалась, что герцог помнит добро. У аристократов обычно отличная память на зло. Они могу помнить его веками. Но добро быстро выветривается у них из головы.
– Ладно, веди сюда этих попрошаек! – снова донесся до нас пренебрежительный голос герцога.
– Ну зачем вы так? – спросил еще один мужской голос за дверью. – Это – две дамы. Они одеты вполне прилично. Может, у них и не столько денег, сколько у вас, но…
– Я свое слово сказал. Попрошайки – они и есть попрошайки. Наверняка это какие-то бесприданницы, которые мечтают получить от меня хоть какую-то финансовую помощь в преддверии сезона, – донесся до нас весьма раздраженный голос герцога. – А если они еще и какие-нибудь дальние, но бедные родственники…
Я скрипнула зубами. Про некоторое дальнее родство тоже было в письме.
Это было так цинично и обидно, что я собрала все терпение в кулак. Мне во что бы то ни стало нужно попасть на этот бал, чтобы выдать замуж младших сестер.
Как только за дверью послышались шаги, мы с Перл тут же отошли на приличное расстояние, делая вид, что изучаем старинные портреты. Пока что ни один из портретов, не отличал автора выдающимися способностями.
Я всеми силами пыталась выдавить заранее приветливую улыбку, хотя на самом деле мне хотелось выдавить кому-то глаза.
Дверь скрипнула.
– Мадам и … эм… мисс, – послышался незнакомый голос, на который я с надеждой обернулась.
На нас смотрел довольно представительный мужчина с карими внимательными глазами.
– Вообще-то, моя сестра тоже не замужем, – негромко и смущенно произнесла Перл, а я смотрела на красивого мужчину средних лет. Он был очень приятной и располагающей наружности, и совсем ни в чем не виноват. Даже напротив. Он за нас заступился. – Герцог Лагард готов вас принять!
– Благодарю вас, – тепло улыбнулась я, понимая, что сейчас от этой встречи зависит будущее моих сестер.
Нужно окунуть мордочку в сироп, вспомнить все комплименты, которые приятно чешут мужскую самооценку и раздобыть эти чертовы приглашения на бал десятилетия!
Мы с Перл направились в сторону дверей. Хоть двери и были довольно широкими, я им не доверяла. Поэтому по привычке вошла чуть боком.
– О, я благодарю вас, герцог Лагард за то, что вы согласились нас принять! – улыбнулась я
И тут я подняла глаза.
Глава 10
В кресле восседал тот самый красавец, который вчера ужасно не хотел быть моим мужем.
Нда, нет для женщины такой проблемы, которую она бы не могла себе с лёгкостью создать на ровном месте.
Кто ж знал, что он и есть тот самый герцог, о котором говорят на каждом углу, предвкушая самый роскошный бал сезона. Королевский бал, конечно, обещал быть пышным, но король тоже умел экономить. И, как твердили злые языки, с каждым годом закусок становилось все меньше, украшения стали повторяться, а качество женихов оставляло желать лучшего.
Удивленный взгляд герцога тут же сменился хмуростью бровей.
Я тоже не осталась в долгу.
Реверанс в моем исполнении выглядел слегка угрожающим.
Взгляд герцога небрежно мазнул меня, не находя во мне совершенно ничего интересного, и тут же устремился на сестру. Я почувствовала, как на меня положили длинный овощ.
При виде красавца сестра почему-то смутилась, и тут же опустила глаза. В глазах герцога заплясали коварные огоньки. Было в его взгляде что-то призывное, притягивающее к себе, соблазняющее.
На мгновенье в голове пронеслась мысль. А что если Перл сможет составить отличную партию для герцога. Но его улыбка пока не предвещала серьезных намерений. Скорее, это была улыбка хищника, который заметил жертву. Бедные девушки, такие как Перл, часто становились жертвами красивых мужчин, умеющих пустить пыль в глаза. И я понимала, что сестра сейчас в опасности.
– Я вас внимательно слушаю, – заметил герцог, не сводя взгляда с моей сестры. – Присаживайтесь!
– Уважаемый герцог, – произнесла я, понимая, какая знатная снежинка передо мной. – Я слышала, что вы решили устроить бал… Так сказать, в честь открытия сезона… И мы были бы очень благодарны, если бы вы удостоили нас приглашением на ваш бал.
Герцог смерил взглядом меня и облизал взглядом опытного мужчины мою бледную сестру.
С одной стороны – это хорошо, что Перл ему понравилась. Но с другой стороны… Наивная, добрая, мечтательная сестра может стать красивой игрушкой в чужих руках. Ведь обещать – не значит жениться?
– То есть, вы хотите попасть на бал? – спросил герцог Лагард, с сомнением глядя на меня.
– Да, вот письмо нашего отца, – нервно улыбнулась я, протягивая ему конверт.
Герцог нехотя взял его, вытащил из конверта и стал читать. Читал он с явной ленью, изредка поднимая взгляд на нас.
– Я так понимаю, кроме письма у вас нет ничего. У вас титул есть? – заметил Лагард, снова глядя на старое письмо. Он отложил его с изящной небрежностью.
– Ну, как бы не совсем, -заметила я. – Наш отец был очень уважаемым человеком, но, увы, не из общества. Именно поэтому я решила обратиться к кому-то из родственников, пусть и дальних в этом деликатном вопросе. Отец не успел выдать замуж дочерей, поэтому все наследство перешло к наследникам по мужской линии.
– Какая грустная история, – усмехнулся герцог Лагард, ни капельки не расстроившись. – Продолжайте… С чего вы решили, что я – ваш родственник. Вы присаживайтесь! Можете сломать еще и это кресло…
Фу, как грубо!
– Вы – троюродный племянник моего отца, – заметила я, глядя на красивое кресло, которое стояло возле стола. – Наш отец когда-то променял титул на любовь, женившись на нашей матушке. Конечно, ему сватали более завидную невесту с приданым и громким титулом, но он предпочел нашу маму. Так что титулом мы похвастаться не можем. Пока что.
– То есть, вы – дебютантки? – спросил герцог, снова глядя в письмо. – И рассчитываете на выгодный брак. Я вас правильно понял?
Герцог подался вперед, сложив руки в замок. Он смотрел на нас все так же снисходительно, как и в тот момент, когда мы вошли.
– Итак, что у вас есть? – заметил герцог, рассматривая нас. – Нет, спрошу не так. Что вы можете предложить знатному, богатому жениху?
– Любовь, обожание и небольшую ренту, – ответила я, чувствуя себя весьма неприятно.
– Брак, дорогие мои очень дальние родственницы, – это плохие дивиденды. Расчет может оказаться неверным, – заметил герцог. Он помолчал, продолжая скользить по нам взглядом. – Не все женихи так хороши, как выглядят в глазах алчных мамаш. Хорошо, скажу прямо. Не все женихи готовы ради красивых глаз бросить мир к ногам бесприданницы. А вы, судя по всему, собираетесь потратить на бал последние деньги. Точнее, на приготовления к нему. Вы же сами понимаете, что это может и не окупиться!
Герцог промолчал, снова поглядывая на нас, но уже с насмешкой. Он явно не хотел приглашать нас. И это чувствовалось. Нас вежливо подводили к мысли о том, что мы слишком бедны для столь роскошного мероприятия.
– Вам стоит подождать королевского бала, где каждая бесприданница способна найти себе мужа по красоте, а каждый обнищавший аристократ – жену по карману, – заметил герцог, усмехаясь. – Заметьте, я делаю все, чтобы спасти ваши деньги от неудачного вложения!
– То есть, – произнесла я. – Это – отказ?
Глава 11
Он усмехнулся, окидывая нас властным и пренебрежительным взглядом.
– Я пытаюсь вас убедить в том, что это нецелесообразно, – заметил герцог, снова глядя на мою сестру с явным мужским интересом. – Вы можете присесть! Не стесняйтесь… Мне неудобно разговаривать с дамами, пока они стоят. Сестра тут же грациозно присела на диванчик, стоявший возле стены. В интерьере роскошной комнаты она смотрелась так гармонично и красиво, хоть портрет рисуй. Перл была словно рождена для такой роскоши, и герцог тоже это заметил.
Я смотрела на кресло, которое мне предложили. И мысленно спрашивала его, а выдержит ли оно мою красоту.
Взмахнув юбкой, я попыталась грациозно присесть. Кресло протяжно и предупредительно скрипнуло, опасаясь за свою мебельную жизнь.
– Ну давайте подумаем вместе, – произнес герцог, видя, как я пытаюсь уместиться в кресле. – Будем честными. На моем балу соберутся сливки общества. Ваши дешевые платья будут смотреться,… я бы сказал смешно, нелепо и неуместно… Вы же понимаете, что дамы будут в очень дорогих нарядах. Вы на их фоне будете сильно … проигрывать…
– Мы постараемся соответствовать,– произнесла я.
– Хорошо, ладно. Вы найдете дешевую портниху, которая из старой шторы сошьет вам почти приличное платье, – заметил герцог с усмешкой. – Но бриллианты вы где брать будете?
Меня ситуация порядком злила.
– Мы возьмем их напрокат, – произнесла я, глядя ему в глаза.
– Допустим. Но вас же кто-то должен представить? Вы незамужняя дама и даже не вдова… – начал герцог, поднимая брови.
– Жаль, что я не вдова, – так же задушевно ответила я.
Я увидела, как герцог рассмеялся. До чего же красивый негодяй! Я с тревогой посмотрела на сестру, которая изображала украшение чужого кабинета. Она внимательно слушала и переживала. Это было видно по ее сжатым кулачкам.
– Вы всегда возите с собой сестру? – спросил герцог, не сводя глаз с красавицы, которая с отстраненным и слегка меланхоличным видом сидела на роскошном диванчике.
– Да, я выбираю интерьер, в который она красиво впишется, – ответила я, посмотрев герцогу прямо в глаза. В моих глазах был явный намек.
Герцог не захотел дальше развивать тему, а я поняла, что серьезными намерениями пока не пахнет. Он просто проигнорировал мои слова.
– Итак, мой ответ. Нет, – произнес красавец, подарив мне кривую улыбку. – Дождитесь королевского бала. И там, я уверен, вам улыбнется удача! Всего хорошего!
Последние слова прозвучали так, словно он махнул перед нашим носом бумагами. Я потянулась за письмом, как вдруг дверь открылась. Запах клубники наполнил комнату, а в нее вошла солидная дама в роскошном платье.
– А! Мой дорогой племянник! – улыбнулась она. – Я тут подумала и решила!
– Познакомьтесь, это моя двоюродная тетя Юстейсия герцогиня Коупленд! – представил герцог с ленцой.
– Мне плевать на этих попрошаек! – заметила дамочка с такой небрежностью, словно отгоняет муху. Ей было лет сорок. Легкие морщинки уже залегли возле ее глаз, но она их тщательно прятала, отводя взгляд на яркие, красиво очерченные губы. – Ольстер! Я тут подумала и решила, что украшения зала должны быть голубым. Голубые розы! У моих девочек будут розовые платья. У Бертины будет нежно розовое, как пепел розы, а у Филомены немного в персик! Они будут отлично сочетаться… А если перед входом поставить корзины из нежно голубых роз… И раз мои дочери дебютируют, то мне как бы положено быть хозяйкой бала! Ты же все равно не женат…
Я понимала, что ловить нам здесь нечего. Кроме косых взглядов.
– Пойдем, – кивнула я Перл, а та встала, вежливо прощаясь. Ее прощания никто не заметил. Герцогиня Коупленд даже не обернулась. Перл смутилась и поспешила на выход.
Мы покинули кабинет, а я закрыла дверь, видя, как сестра идет, низко опустив голову.
– Ну чего ты приуныла? – спросила я Перл, которая выглядела расстроенной. – Это – не последний бал! Сейчас мы еще куда-нибудь съездим и попробуем договориться!
– Я … я… понимаю, – кивнула Перл, а мы быстро вышли из поместья.
Глава 12
Нет, ну как обидно! У нас были все шансы… Может, стоило его пошантажировать… Я понимаю, что Перл расстроилась и сейчас расстроится еще и Корал. Обидно было то, что по факту герцог прав. Но еще обидней было то, с каким пренебрежением, с какой брезгливостью отнеслись к нам и к последней просьбе нашего отца.
Душа требовала сатисфакции. Я смотрела на вереницу карет, которая все прибывала и прибывала. Сейчас, прямо возле ступеней ругались две семьи. Вся суть сводилась к: “А ваша тут не стояла!”. На что вторая семья убеждала, что они “только спросить!”.
– Ты расстроилась из-за бала? – спросила я, видя, как сильно Перл переживает.
– Скажи мне, Нелли, почему мы такие бедные? Мне так обидно, когда нас называют попрошайками! – вздохнула Перл. Я бы сама хотела знать ответ на этот вопрос. Но майорат никто не отменял. Тот, кто родился с яйцами, выигрывал в любом споре при получении наследства. Даже если он – седьмая вода на киселе! И это злило неимоверно!
– А ведь наше наследство, получается, поделили между родственниками мужского пола? Почему девушки не могут ничего наследовать, кроме ренты и поместья? – спросила Перл, пока я сопела и чувствовала, как сердце требует гадости. Вместо того, чтобы помочь, нас попросту высмеяли и вышвырнули.
Идея пришла внезапно.
– Перл, дорогая моя! Делай вид, что у тебя есть приглашения! – прошептала я. – Светись от счастья! Лику!
Перл грустно посмотрела на меня. Я увидела дорожку от слезки, которая стекла по ее щеке.
– Зачем? – прошептала Перл. – Это ведь неправда!
– Ты пока светись, а я потом скажу! – шепнула я ей. Мы спускались по лестнице туда, где бесконечной вереницей застыли кареты. На губах Перл появилась вымученная улыбка. Я тоже улыбалась.
– Перл! – одернула я сестру, и улыбка стала куда более искренней. – Я когда-нибудь что-нибудь делаю просто так?
– Нет, – прошептала сестра. И тут же стала улыбаться, вытирая слезы.
– Как чудесно, что мы получили эти приглашения! – громко взвизгнула я, обнимая сестру. Десятки взглядов были прикованы к нам, а я прижимала руки к щекам. – Ты счастлива?! О, если бы ты знала, как я счастлива!
Ссора на ступенях прекратилась . Все уставились на нас. Я продолжала.
– Даже не верится! – произнесла сестра, улыбаясь сквозь слезы.
– И я про то же! А ты говорила, что не получим! – продолжала я, стараясь изобразить максимальный восторг. – Герцог сказал, что остались последние два приглашения! И больше все!
Что тут началось! Люди выскакивали из карет, дамы оборачивались на нас. Все шумели, шуршали и требовали решительных действий от глав семейств! “Мама! Я хочу на этот ба-а-ал!”, – слышался капризный голос какой-то невесты.
– Почему это им дали, а нам нет?! – послышался возмущенный голос какого-то мужчины, похожего на моржа во фраке. Он грозно топорщил густые усы и дул щеки. На нем висела сухонькая женщина с паникой в глазах.
– Это ж надо! – обняла я сестру, закружив ее. – Осталось еще два последних приглашения! А ты из кареты выходить не хотела! Спасибо герцогу! Как хорошо, что он помнит родственников!
К нам тут же подлетел один солидный седой мужчина.
– Сколько вы за них хотите! – прошептал он, пока за ним стояли побледневшая мать с тремя дочерями. – Называйте цену.
– Сэр, – улыбнулась я. – Приглашения мы не продаем! Вам туда!
Я показала глазами на резиденцию несостоявшегося жениха.
Я немного подкрепила успех в конце очереди, а потом мы свернули за угол и сели в нашу наемный экипаж, которому теперь должны огромные деньги за ожидание.
Карета тронулась, а я устало откинулась на спинку.
– Врать, как бы, нехорошо, – прошептала Перл.
Я видела издалека, как люди пошли на штурм герцогского дома и усмехнулась.
– Дорогая моя, – взяла я сестру за руку. – Только что мы убили двух зайцев. Теперь мы с тобой знаменитые и имеем протекцию! Ну смотри… До этого никто не знал, кто такая Перл Линетт! А сейчас тебя видели, тебя запомнили… Нас видели и запомнили. Люди уверены, что герцог оказывает нам особое расположение, раз дал приглашения на свой бал. Это сыграет нам на руку. Шансы, что нас пригласят на другие балы, поменьше, существенно возрастает. Еще бы! Сам герцог проявил к нам такое внимание!
– Но ведь нас же не будет на его балу, – произнесла Перл.
– А мы просто заболели…. Ах, проклятая лихорадка! – усмехнулась я. – А с другой стороны, он и его сестрица будут знать, как называть нас попрошайками!
– А что мы скажем Коралл? – спросила Перл, все равно нервничая. – Она очень хотела попасть на этот бал. И расстроится, когда узнает, что приглашения мы так и не добыли. Она мне с утра все уши прожужжала этим балом…
– Спасибо что напомнила! Сейчас заедем к кондитеру и купим ей ее любимые пирожные. Это немного смягчит новость. Есть вкусные пирожные и плакать одновременно немного неудобно, но перед пирожными она не устоит.
Мы заехали в лавку, а я вынесла коробочку с пирожными, пока Перл сидела в карете. Потом мы направились домой. Мы жили не совсем в столице. Скорее, в пригороде. Столичная жизнь была нам не по карману, ведь месячная стоимость трех комнат в престижном районе иногда равнялась нашей годовой ренте.
– Спасибо вам! – улыбнулась я, вручая извозчику деньги. Он уже уезжал, а я смотрела на нас старенький и красивый дом. Мне казалось, что это – самое романтичное место на свете. Это был уютный небольшой дом в английском стиле, утопающий в зелени. Шоколадного цвета камень подчеркивал его старину, зеленый плющ разросся почти до самой острой крыши. Небольшая терраса, спрятанная от взглядов любопытных прохожих зеленой завесой, вмещала кованый столик и четыре кованых стула. Я любила пить чай на ней, когда думаю. Шелест листьев, легкий туман придавал этому месту романтическую загадочность, а желтые пятна света в окнах делали его таким уютным, что хотелось постучаться в дверь с потертой ручкой – грифоном и узнать, кто этот счастливчик, которому повезло здесь поселиться.
Увы, кроме меня и сестер, никто не замечал этой красоты. Все видели в нем лишь третьесортное жилье для тех, у кого недостаточно средств для роскошной жизни в столице.
Я взглядом ласкала три высоких и строгих окна, куст сирени, который встречал нас у самого входа. И мне ужасно не хотелось что-то менять в этом островке уюта, где проживают три одинокие девушки. Этот дом остался нам исключительно потому, что он был подарком нашей матери. Это было единственное наследство, которое передавалось не по праву майората, а по женской линии. И я, будем честными, решила навсегда остаться старой девой, чтобы доживать свой век в этом уютном доме.
– Ну как?! – встретила нас возбужденная Коралл. – Получили приглашения?
– Нет, – помотала головой Перл, а лицо Коралл тут же осунулось. Она вытерла руки о тряпку и присела в кресло.
– Зато мы купили твои любимые пирожные! – тут же улыбнулась я, вручая ей коробку.
Коралл очень любила готовить. А за неимением кухарки, кухней занималась она. Перл умела плести кружева и рутинно нанизывать бусины на иголку. У меня же таких талантов не было!
– Ну как же так! – всхлипывала Коралл, жуя пирожное. – Нет, ну вы только посмотрите! Попрошайки! А ничего, что герцог обязан нашему папе!
Я сидела вместе с Коралл, а Перл ушла в кабинет отца. У девочек была привычка разговаривать с папиным портретом, делиться своими переживаниями. И сейчас из кабинета отца слышались всхлипы и слезы.
– Я схожу за ней, а то совсем разревелась, – вздохнула Коралл, утирая слезы и вытирая руки от крема.
– Не надо. Пусть поговорит с папой, – остановилась я сестру.
– Она снова разревется, отечет, сляжет, а мы потом будем ее в чувство приводить! – заметила Коралл.
– Ничего! У нас есть крупная сумма денег. Ну, по меркам аристократов, она некрупная. Но по нашим меркам – вполне. Мы можем поделить ее на две части! На какую-то сумму мы купим платья, а оставшуюся добавим к ренте, – рассуждала я, подводя бухгалтерию на бумаге.
Только я отложила карандаш, как в дверь постучали.
– Я открою! – встрепенулась Коралл.
Я ожидала увидеть герцога, но вместо него к нам вошел сухонький мужик. От него прямо веяло канцелярией.
– Королевский пристав, – произнес он, поклонившись. – К нам обратился граф да Бомон с требованием взыскать долг в размере три тысячи фартингов с вашей семьи… Или мы вынуждены будем отобрать у вас дом. Вот документы.
