Кэтрин Болфинч
На грани. С рождеством!
– Что-то не так?
– Горит! – воскликнула Мадлен и кинулась к духовке. Дэмиан не сдержал смех. Он никогда бы не подумал, что эта девушка убежит из его объятий из-за подгорелой индейки. Но она сделала это. Снова убежала, словно призрак, для которого нет никаких преград.
– Теперь наденешь фартук на голое тело? – хмыкнул он, подбирая одежду с пола и наспех натягивая на себя джинсы и джемпер. Мадлен посмотрела на него так, будто вместо индейки хотела сунуть в духовку его голову.
Девушка тоже нацепила одежду и достала готовое блюдо. Почти не испорченное.
– Пахнет вполне аппетитно.
– Ну еще бы, – отозвалась Мадлен и почти сразу замерла.
Входная дверь домика у озера хлопнула. Следом послышался гам голосов и детский плач. Мадлен и Дэмиан переглянулись. Наверное, именно сейчас они поняли, что такое «похолодеть от страха».
Они никого не ждали.
Первой в дверях кухни появилась статная женщина лет пятидесяти, чье красивое лицо почти сразу же исказилось в отвращении. За ней появился мужчина примерно ее возраста. Следом молодая блондинка с ребенком на руках и парень. Никто не сказал ни слова. Они молча смотрели на Мадлен и Дэмиана, которые глядели в ответ. Хуже быть не могло, но почему-то стало.
Первой очнулась миссис Вуд – мама Дэмиана. Она порывисто шагнула вперед, сжала ладони в кулаки и свели брови к переносице. От привычной холодности не осталось и следа. Женщина полностью отдалась во власть ярости.
– Ты привел проститку в этот дом? Как посмел? – проговорила она, едва сдерживая крик. Дэмиан взял Мадлен за руку и задвинул за спину. Он предполагал, что реакция на Мадлен может быть плохой, но не думал, что мать начнет с оскорблений.
– Думай, что говоришь, мама, – последнее слово прозвучало сквозь зубы.
– Не вздумай говорить так с матерью! – взревел мистер Вуд. Пожалуй, единственными, кто тихо стоял в стороне были Элизабет и ее муж. Призрак прошлого настиг ее, напомнил об ошибке, об одной разрушенной жизни. Она никогда не умела играть чужими жизнями, как это делали отец, мать и даже Дэмиан. Элизабет все считали глупой младшей дочерью. Таковой она и была. Может быть, поэтому могла только молча смотреть на девушку, чья жизнь сломалась по ее вине.
– Я просил вас не вмешиваться в мою жизнь.
– Зачем ты привел ее сюда? В этот дом? – из голоса миссис Вуд пропали все эмоции. А Мадлен, до этого стоявшая в тишине, рассмеялась. Так громко, что все семейство Вуд уставилось на нее.
– Так забавно наблюдать за людьми, для которых чужая жизнь ничего не значит, – неожиданно серьезно проговорила девушка. – Миссис Вуд, я и подумать не могла, что вы знаете такие слова, – кривая усмешка исказила красивые черты лица. Мадлен и не задумывалась до этого момента, насколько сильно ей может быть больно. Она была уверена, что готова ко встрече с прошлым. Но она ошиблась. Сердце сдавила невидимая рука, простое слово ударило под дых и почему-то вернуло на три года назад. В то время, когда ее жизнь дала трещину, а затем и вовсе раскололась на «до» и «после».
– Девушка, вы должны немедленно покинуть этот дом, – мистер Вуд редко вмешивался в дела сына после истории с Мадлен, в которую оказалась впутана и любимая дочка. Он думал оставить контроль, но сейчас, видя отчаяние жены, вспоминая чувства, которые одолели его, когда он потерял старшего сына по вине такой же девушки, как Мадлен, он не мог держаться. Многие считали, что у Вуда-старшего нет сердца, но… оно было. Такое же, как у всех.
– Верно говорят, что люди стыдятся своей вины и стремятся переложить ее на других. Так страшно взглянуть в зеркало, семейка Вуд? – язвительно хмыкнула Мадлен и, обогнув Дэмиана, направилась в коридор. Он услышал только то, как хлопнула входная дверь. Дэмиан тяжело вздохнул, оглядел семью ненавидящим взглядом. Только сейчас он начал понимать, как сильно их рамки давили на его плечи. Он не хотел быть наследником. Даже не думал, что эта роль достанется ему. И если бы он мог все изменить, то непременно бы остановил брата в ту ночь, когда он погиб. Дэмиан бы сделал это. Но, увы, он не умел обращать время вспять.
