Кэтрин Болфинч
На грани. С рождеством!
– Вы не появлялись здесь восемнадцать лет. Какого черта приехали сейчас? – его ладони сжались. Так сильно хотелось кого-нибудь ударить, выместить свою злость. – Из всех вас только у меня хватило смелости приехать сюда. И только потому, что девушка, которую вы только что оскорбили, была рядом. Мне плевать, что вы думаете обо мне или о Мадлен. Глубоко насрать. Оскорбите меня, но не смейте ничего говорить ей, иначе больше вы меня не увидите.
– Я лишу тебя наследства, – Дэмиан ждал этого. Ждал шантажа, а потому рассмеялся.
– Сделай это, пап. Муж Элизабет отличный наследник, который делает вид, что с ней не из-за твоих денег. Мне плевать, – Дэмиан пожал плечами, усмехнулся, понимая, что все сделал правильно. Если будет нужно, он возьмет Мадлен и уедет далеко. Туда, где их никто не достанет. Он не повторит ту же ошибку дважды. Он понял это еще полгода назад, когда Мади собиралась исчезнуть. Он не сделает этого снова.
Дэмиан растолкал семью в проходе, наспех набросил куртку и выбежал на улицу, надеясь найти там Мадлен. Но увидел только снег.
– Мади! – крик утонул в тишине леса и вернулся эхом. Никто не отозвался.
Что, если она убежала? Что, если исчезла, как и хотела?
Дэмиану бы отдал многое только бы оказалось, что он ошибся. Он побежал туда, где она могла быть. К озеру.
***
Мадлен кружила вокруг заснеженных сосен, грудь сдавливало от рыданий. Впервые за долгое время чьи-то слова вызвали у нее слезы. Она думала, что пережила это, стала другой. Была уверена в том, что теперь может себя защитить, но ошиблась. Теперь казалось, что не изменилось ничего, что она все такая же беззащитная и слабая. Девочка, чья жизнь ничего не стоит.
Снег скрипел под ногами, мороз щипал за щеки, а ветер задувал под легкий свитер. И чем она думала, когда вышла на улицу в одном лишь рождественском свитере?
Мадлен никогда не любила этот праздник, но в этот раз решила дать ему шанс. К сожалению, этот шанс не оправдался, ничего не изменил.
Может быть, и не стоило поддаваться на уговоры Дэмиана и возвращаться. Что ей дало это возвращение? Мужчину? Вокруг нее их всегда было много.
Вот только был ли среди них тот, из-за кого сердце начинало стучать быстрее?
Мадлен не думала о том, что чувствует к Дэмиану по-настоящему, не думала о том, что между ними и как скоро закончится. Ей нравилось быть рядом. Нравилось просыпаться по утрам, обнимать его и бесконечно долго препираться.
А вдруг все происходящее – знак? Знак, что им не нужно быть вместе? Они ведь пытались тогда, три года назад, затем встретились еще раз, и Мадлен хотела убежать, теперь снова. Она вновь хотела убежать и спрятаться. Там, где ее не найдут злые языки.
– Мади! – она вздрогнула, сложила руки на груди и обернулась на крик. Дэмиан стоял с другой стороны озера: раскрасневшийся, с растрепанными волосами, его тяжелое дыхание вырывалось наружу вместе с паром, уносящимся ввысь. Девушка замерла, когда он, увидев ее, побежал вокруг озера.
Смущение всегда было в ее жизни редким гостем, но в этот момент оно одолело Мадлен с такой силой, что она не смогла пошевелиться даже когда Дэмиан остановился напротив нее.
– Все-таки заставила дедулю побегать, – усмехнулся он, а его теплая ладонь потянулась к ее щеке, на которой смиренно застывали слезы. Мадлен уставилась на него так, словно он занес топор над ее шеей. Впервые Мади не нашла, что сказать. Дэмиан помедлил, опустил глаза вниз, а затем снова посмотрел на девушку. – Прости.
– Я не могу простить твою семью, Дэмиан, – со злой усмешкой отозвалась она и развернулась, намереваясь уйти. Мужчина схватил тонкое запястье.
– Я извинялся не за них. Я просил простить меня. Прости за то, что тебе пришлось все это выслушивать. Прости, что не сумел это остановить.
– Ух ты, Дэмиан Вуд умеет извиняться, – язвительность пропитала каждое ее слово. Кажется, проникла даже в самое сердце и отравила его. Ей так хотелось поверить ему, простить, но было так страшно, что Мадлен бы запросто нырнула в снег с головой, лишь бы ничего не чувствовать. Но она все же повернулась к Дэмиану.
