Кэтрин Болфинч
Сердце в оковах
«Человек не уходит из жизни, как с постоялого двора. Он оставляет ее, как свой дом, единственный, родной. Уходит в никуда. Просто в ночь и мрак.»
Джек Лондон
Пролог
– Она хорошо сосет? – нагло спросил придурок, повернувшись ко мне и поддев подбородок Марго. Моя голова качнулась, желудок замутило, будто вот-вот и меня стошнит. Меня тошнило не только от того, что рассудок затуманился, но и от этого мира. Я хотел убить их всех. Хотел, чтобы их не стало. Хотел всадить в каждого из ублюдков по пуле, а потом вырезать на них улыбки от уха до уха. Так же, как сделал с теми, на кого указал отец после смерти Марго. Я бы повторил ту серию убийств. Только в этот раз был бы в сотню раз злее.
Но в реальности я мог только наблюдать.
Ублюдок расстегнул ширинку, дернул Марго вниз, она рухнула на колени, но не издала ни звука. Кажется, она вообще отключила все чувства.
– Что, мой член тебя не устраивает? – прорычал он, шлепнув Марго по щеке. Она не отреагировала, и он просто ткнулся членом в ее щеку. Мне хотелось оторвать его, а затем скормить ему же. Видимо, предсмертные фантазии все же нагнали меня.
Я заставлял себя смотреть на нее в ответ. Я смотрел, хотя больше всего желал или отвернуться, или умереть. Что бы они с ней не сделали, она моя жена. Этого не изменить. И пусть после этого она никогда бы мне не доверилась.
Ублюдок ударил ее еще раз.
– Что-то наш гость слишком вялый, – так звучал голос дьявола, и сейчас он выносил нам приговор. В мое бедро воткнули что-то острое, я согнулся пополам, заметив рукоятку ножа, торчащую из ноги. Черт. Я не должен кричать. Не должен. Она ни разу не крикнула, и я не должен.
Неужели мы умрем сегодня? Неужели судьба никогда не вставала на нашу сторону?
Хотелось хоть кого-то обвинить, но следовало посмотреть в зеркало. Может быть, если бы мы убрались на Кубу немного раньше, то ничего из этого не случилось бы. Может быть, Валерио и Ирма были бы живы, а я не смотрел на то, как эти ублюдки пытались унизить Марго. Хотя даже при всех стараниях, они не смогли бы этого сделать. Они унижены, Марго – нет.
– Смотри внимательно, как думаешь, как скоро она начнет стонать? – мои волосы у корней с силой сжали, подняв голову, заставляя глядеть на девушку напротив. Но даже если бы я захотел, я бы не отвел от нее глаз.
По ее щеке скатилась одна-единственная слеза.
Глава 1. Адам
Солнце оседало на многочисленных столиках ресторана. В ярких лучах кружились пылинки, за которые невольно цеплялся взгляд. Мы часто обедали и ужинали здесь, когда приезжали с отцом и Софией в Палермо. Мне всегда нравился этот город с его архитектурой, ярким морем, которое почему-то не заслоняла серость, как дома. Но он не всегда бывал гостеприимен. Итальянская мафия всегда стояла выше остальных. Впрочем, долгие годы нас связывало только сотрудничество.
Сейчас же меня привела сюда угроза войны. Я понимал, почему Лукас отправил меня сюда. А еще понимал, что могу не вернуться живым.
Но кого это волновало?
Когда ты рождаешься в кровавом мире, ты умираешь в нем.
Стрелки часов показывали полдень, и пусть вся остальная Италия заслуженно отдыхала, для нас иногда это время наоборот становилось самым активным. Кафе и рестораны закрывались, а кланы собирались внутри для обсуждения грязных делишек. Именно это сейчас и начнется.
Колокольчик на двери приветственно звякнул. Надеюсь, это не похоронный колокол. Я сдвинул брови к переносице, поднял взгляд, ожидая увидеть в дверях мужчину с фотографии, которую рассматривал по дороге сюда, но он пришел не один.
Сердце пропустило счет, запнулось, готовилось сделать последний удар и замолкнуть. Во рту пересохло, а горло сдавило, будто кто-то сжал на нем сильные пальцы.
Рядом с мужчиной под руку шел призрак.
Я даже подумал, что мне напекло голову, потому что она казалась нереальной. Я медленно поднялся на ноги, хотя не был уверен, что они удержат меня.
Может быть, все это простой сон? Может быть, это очередной кошмар, в котором она решила меня навестить?
Мне хотелось пасть на колени и биться лбом об пол, моля о прощении, но я не мог двинуться в сторону, мог только наблюдать за тем, как она держалась за его локоть и приближалась ко мне.
Это точно она?
– Адам Санчес, – низкий голос мужчины раскатился по пустому залу, осев на поверхностях столиков. Я моргнул, пытаясь избавиться от наваждения. Не помогло. Она все еще стояла передо мной, разглядывая меня бесстрастным взглядом голубых глаз.
– Вито Скальфаро, – я натянул вежливую улыбку на лицо и протянул ладонь. Вито пожал ее и кивнул в сторону девушки рядом с ним.
– Моя жена Амели.
– Добро пожаловать в Палермо, синьор Санчес, – с холодом проговорила она и подала руку. Я едва сдержался, чтобы не схватить ее и не потребовать ответа. Вместо этого галантно поцеловал изящную ручку, задержав ладонь в своей неприлично долго. Такая теплая.
Не такая, как была тогда.
Вито предложил сесть, мы опустились за столик. Я старался не глазеть на… Амели, которая отчего-то так сильно напоминала ее.
Сердце в груди стучало так громко и сильно, что мне казалось, Вито слышал его бой.
– Кофе? – поинтересовался мужчина, остановив на мне внимательный взгляд.
– Спасибо, – кивнул я в ответ, позволяя себе рассмотреть его получше. В темных волосах уже серебрилась седина, по виду ему было около сорока, хотя Амели трудно дать больше двадцати пяти. Брак по расчету? По принуждению?
Я редко верил в такие истории любви.
Гладко выбритое лицо, тонкие губы и нос с горбинкой. Серый костюм идеально сидел по фигуре, что навело на мысль, что он сшит на заказ, на шее красовалась тонкая золотая цепь с крестиком, а на пальцах блестели тяжелые перстни, верхние пуговицы его рубашки оказались расстегнуты. Еще бы. Такая жара.
– Ваш… – он замолчал, видимо, подбирая для Лукаса удобное обращение. Я хмыкнул, старательно держа взгляд только на нем. Казалось, если бы я посмотрел на девушку, то точно бы сошел с ума или потерял контроль.
– Брат, босс, глава семьи – называйте, как хотите. Мы все понимаем, что новых слов еще не придумали.
– Ваш босс хочет мирный договор с пунктами о сохранении вашего нейтралитета в войне против Тайфуна.
– Все так, – кивнул я, сцепив руки в замок на столе. – Мы не примем ничью сторону в ваших нападениях, Тайфун не получит помощи.
Мужчина обнажил белоснежные зубы, со стороны это больше походило на оскал. Он расслабленно откинулся на диван, опустил руку на спинку позади жены, которая все это время сидела с идеально ровной осанкой и безучастным взглядом. Как украшение. Как сумочка или колье из жемчуга.
Я рискнул посмотреть на нее. Почти сразу об этом пожалел. Она уставилась в ответ.
Рыжие, явно крашенные волосы; светлые голубые глаза, пугающие, словно приведение в полночь; аккуратный, чуть вздернутый носик, пухлые губы и слегка тронутая загаром кожа.
Она выглядела старше, чем тогда, когда я видел ее в последний раз.
Черт возьми, но Амели… один в один. Я буквально вцепился взглядом в ее лицо в попытке найти отличия от образа, который сохранился в памяти.
Я их не находил.
Амели смотрела на меня, и ни одной эмоции не мелькало ни во взгляде, ни на лице. Она походила на античную статую, холодную, словно мрамор, твердую, как камень.
Мне хотелось задать всего один вопрос, но только от него одного, от возможного ответа в горле появился ком, который я никак не мог проглотить.
Это ты?
– У вас есть копия его договора? – вдруг подал голос Вито, едва не заставив вздрогнуть. В этот же момент на столик опустилось несколько чашек кофе, к которому никто не собирался притрагиваться. Это, скорее, формальность, показательная гостеприимность.
– Конечно, – я кашлянул, пытаясь избавиться от удавки на шее, достал из портфеля целую стопку бумаги и протянул ему. – Наши юристы все подготовили, плюсом вы получите долю от работы лабораторий.
– А вы подготовились, – с понимающим видом усмехнулся он, лениво потянувшись к копии. Я ничего не ответил, наблюдая за тем, как его рука упала на плечо Амели. Девушка еле заметно вздрогнула, из-за чего губа Вито дернулась, а взгляд скользнул к девушке. Взгляд, который не предвещал ничего хорошего.
Мне хотелось убедить себя в том, что это не мое дело. Но я все никак не мог отделаться от чувства, что передо мной сидит она.
– Я отлучусь, – выдал мужчина, поднимаясь из-за столика. Амели не проронила ни слова, я только кивнул, разглядывая свои ладони.
Когда Вито ушел, воцарилась такая тишина, будто громкость звуков во всем мире выкрутили до нуля. Я не рисковал смотреть на нее.
Кто она? Просто похожая девушка, попадающая под теорию о семи близнецах? Неожиданно оказалась живой? Кто она?
Может быть, я тронулся умом?
Никто бы не удивился. Сначала Лукас со своим театром, затем Томас в очередном угаре зависимости, разбитая Лола, которая почему-то вызывала те чувства, которых не следовало испытывать к жене старшего брата. А теперь эта встреча.
Да, похоже на расстройство психики.
Так я решил, пока Амели не заговорила.
– Как вам Палермо, синьор Санчес? – спросила она ласковым, словно мед, голосом, а у меня возникло ощущение, что я включил старую пластинку или видеозапись, на которой Марго читала мне нашу любимую книгу.
– Можно просто Адам.
– Думаю, мой муж будет против, – холодно улыбнулась девушка. Она никогда не была холодна.
– Прекрасный город, я здесь уже бывал, – отозвался я, хотя все внутри обливалось кровью от горечи. Даже если это она, я не мог ничего сказать. Хотя, почему не мог? – Мы с вами не встречались ранее? – поинтересовался я, сощурив глаза, как будто это помогло бы увидеть ее эмоции, найти ответ на один-единственный вопрос.
– Нет, – это все, чего я удостоился.
Кто ты, Амели Скальфаро? Почему так похожа на девушку, которую я потерял пять лет назад? Почему ты так на нее похожа? Почему так холодна?
Послышались тяжелые шаги Вито, он вернулся за столик, снова водрузив ладонь на плечо Амели, идеальная осанка которой дала слабину около мужа. Я сжал губы, в который раз напоминая себе о том, что это не мое дело.
Пора отключить внутреннего защитника слабых и угнетенных. Мне хватило одной жены по расчету. Жены Лукаса.
– Я обдумал ваше предложение, – деловито выдал Вито. – Полагаю, это копия, я забираю ее с собой. Моему адвокату потребуется файл на почту.
– Конечно, могу я сказать боссу, что мы на правильном пути?
– Полдень понедельника – самое время для хороших новостей, – ухмыльнулся Скальфаро и протянул мне руку. Я пожал ее и, касаясь его теплой шершавой ладони, почему-то подумал о том, что заключал сделку с дьяволом.
– Была рада познакомиться, синьор Санчес, – отозвалась Амели.
– Вито, ваша жена просто клад, – мне захотелось вырвать собственный язык, но ублюдский этикет всегда превыше всего.
– Рад слышать, – сальная улыбка растеклась по его губам. Вито Скальфаро явно принадлежал к тому типу людей, которые воспитывают, ломают под себя других, они лепят из кожи и костей, как из глины, то, что им нужно. Хотя я не мог утверждать. В конце концов, и его, и Амели я видел впервые.
Мы попрощались, Вито с женой остались в ресторане, а я, оказавшись на улице, закурил, вместе с духотой втягивая в легкие сигаретный дым.
Кто ты, Амели Скальфаро?
Кто?
Сигарета осталась в губах, я вытащил из внутреннего кармана пиджака бумажник, развернул.
Там, кроме денег, хранилась одна фотография. Уже потрескавшаяся от времени и слегка выцветшая, но даже потертый вид не уменьшал красоты девушки, которую мне удалось запечатлеть на закате.
От Амели Скальфаро ее отличал только цвет волос. Амели казалась огнем, обжигающим холодом. Волосы девушки с фото больше походили на какао, согревающее осенними вечерами.
Девушка, которая умерла пять лет назад.
Девушка, которая стала моим призраком и вечной виной, давящей на плечи.
Девушка, чье тело я видел в крови.
Моя Марго…
Я едва не рассмеялся от абсурда. Надо же. Так бывает только в книгах.
Я знал, что у Марго нет сестер-близняшек. Она единственная дочь в семье. Была. И тайные дети тоже исключены. Отец проверил их вдоль и поперек, когда случайно увидел, как я провожал Марго до дома.
Черт возьми!
Мне хотелось ворваться в кафе, взять Вито за шкирку и потребовать ответа на вопрос. Хотелось еще раз притронуться к Амели, которая выглядела в точности, как Марго, прикоснуться к ее теплой коже.
Неужели жизнь собиралась заново утопить меня в отчаянии и чувстве вины?
Я ведь понимал, что, скорее всего, это совпадение, простое совпадение. Но это не помогало от давящего чувства пустоты в груди. Марго умерла по моей вине. Из-за меня она так и не побывала на Гавайях. Не успела. А я обещал показать их ей.
Я захлопнул бумажник, спрятал его поглубже в карман у самого сердца, выкинул сигарету и направился к отелю, так и не узнав, что все это время холодные голубые глаза смотрели на мою спину. И в них впервые за день промелькнула боль. Едкая и разрушающая.
Глава 2. Амели
– Приведи себя в порядок, рыбка, – Вито появился в комнате, я вздрогнула, почти отбросив от себя книгу. Цепкий взгляд черных глаз прошелся по белому легкому платью, зацепился за синяки на запястьях, скользнул на шею, где тоже красовались отметины от его пальцев. Я тяжело сглотнула, наблюдая за тем, как на его губах расцветала хищная ухмылка.
Звери чувствуют страх.
– Что-то определенное? – спросила я, давя в себе ужас. Нельзя показывать, что я его боюсь, что каждый раз, когда он появляется в дверях моей комнаты, все внутри сжимается, словно меня положили под металлический пресс весом в несколько тонн с одной лишь целью – раздавить, стереть в порошок.
– Встреча с возможным партнером. Выезд через час, – оповестил он, направившись обратно в коридор, – что-то не слишком броское, но роскошное. Все должны видеть наш статус, – дверь захлопнулась, отрезая все звуки разом. В звенящей тишине послышался лишь одни тихий всхлип. Это все, что я могла себе позволить. Это все, что мне позволила судьба.
Я поднялась с кресла, осторожно закрыла книгу и вернула ее на полку, заставленную разноцветными корешками, а через час уже вышла из комнаты в белой водолазке с воротом и белых брюках.
Вито плевал на удобство, на то, что в такую жару я едва не падала в обморок от духоты и душащего ворота, который закрывал синяки. Вито любил играть. Его игрушкой пять лет назад стала я.
– Ты, как всегда, превзошла себя, – проговорил муж, когда я оказалась около машины, сжимая небольшой золотистый клатч в пальцах.
Он откровенно лгал. Вито редко распылялся на комплименты и редко считал мои наряды подходящими, хоть сам их и покупал.
– Спасибо, ты тоже выглядишь прекрасно, – мельком улыбнулась я, играя примерную жену. В отличие от него, я не врала.
В свои сорок два Вито выглядел так, что любой молодой мужчина мог позавидовать, он пропадал в спортзале, правильно питался, курил только в моменты, когда сильно нервничал, пил шампанское лишь по праздникам, а виски на вечерних приемах. В черных волосах уже угадывалась седина, но она не портила вид, наоборот придавала шарма, едва уловимую статусность, властность. Вито родился боссом, хищником, это видел каждый, кто с ним знакомился.
Я же не просто видела – почувствовала на себе.
Вито открыл для меня дверь машины, помог сесть на кожаное сидение, а затем и сам забрался в салон с другой стороны, уткнувшись в телефон.
Он часто брал меня на встречи с потенциальными партнерами, красовался молоденькой женой, показывал картинку идеальной семейной жизни, которой, конечно, даже не существовало. Наш брак больше походил на минное поле, и моя нога ступала на него, без карты, без опознавательных знаков и оборудования. Я натыкалась на мины, возносилась болью на небеса, но каждый раз возвращалась в ад на земле, в ад, где мое тело рассыпалось на кусочки.
Улицы пустовали, магазинчики и кафе закрылись на свой законный перерыв. Мы остановились около ресторана, хозяин которого платил Вито за охрану. Значит, обойдется без разборок. Это радовало. После перестрелок или стычек, он буквально слетал с катушек, после таких ночей я по несколько дней проводила в кровати, вздрагивая от каждого шороха и с ненавистью смотря на букеты цветов на тумбочке.
Вито помог выбраться из машины, поправил мои волосы у лица, со стороны могло показаться нежно и ласково, но на самом деле, просто приводил трофей в порядок. Стирал пыль со школьного кубка.
– Вот теперь мы готовы завоевать весь мир, – ты готов, Вито. Ты.
– Разве могло быть иначе? – я улыбнулась, как делала всегда. На каждую его реплику, на каждое его слово. Этот урок я заучила, запомнила на всю оставшуюся жизнь. Вито не терпел возмущений и чужого мнения. Особенно если это мнение женщины.
Мы вошли в кафе, его тяжелая рука, покоящаяся на талии, придавливала к земле, но я шла с гордо поднятой головой.
Столики пустовали, лишь за одним в конце зала притаилась темная фигура. Потенциальный партнер моего мужа.
Он поднялся, когда нас увидел.
Я едва не запнулась, едва не потеряла самообладание. Мне стало страшно. Так страшно, как еще никогда не было. И даже самые ужасные ночи в компании Вито не сравнились бы с тем, что я испытала сейчас. Ноги казались тяжелыми и вместе с тем ватными, я с трудом переставляла их, туфли вдруг показались не легкими брендовыми босоножками, а чугунными сапогами, которые приварили к ступням.
Казалось, Вито заметит эту перемену. Заметит и непременно разозлится. И я упорно шагала, стуча каблуками о плитку.
Маска дала трещину. Мне хотелось разрыдаться от страха, но я собрала всю обретенную волю в кулак и произнесла:
– Добро пожаловать в Палермо, синьор Санчес, – человек может справиться с чем угодно. Я знала это, потому что уже много лет жила в своем самом худшем кошмаре. Но о нем никто не знал.
Губы Адама коснулись моей руки, мне хотелось отдернуть ладонь, словно его легкий поцелуй мог обжечь или вовсе убить.
Ты узнал меня?
Я даже не слушала, о чем они говорили, смотрела перед собой и молилась о том, чтобы он ничего не сказал. Вито бы убил нас обоих прямо здесь, а затем бы сел пообедать около остывающих тел и уже завтра женился бы снова.
Но я осмелилась посмотреть на Адама. И пожалела об этом. Он глядел прямо на меня. Так пристально и изучающе, будто я воровка и украла у него что-то ценное и дорогое.
Интересно, как он жил все это время? Женился ли?
Тишина говорила громче слов, когда Вито отошел. Казалось, еще немного, мы начнем обмениваться мыслями, только чтобы не говорить ничего вслух.
Я опередила его.
Никто не должен знать, кто я. Только Вито знал половину моей истории. И он не должен узнать о том, что Адам ее часть.
– Как вам Палермо, синьор Санчес? – собственный голос показался чужим, холодным и неприступным. Но именно так я жила все эти года.
– Можно просто Адам, – кривая усмешка разрезала красивое лицо, на котором появилось несколько маленьких морщинок.
Можно не просто Адам. Можно «моя душа», «мой мир» и «моя любовь», но вместо этого я произнесла:
– Думаю, мой муж будет против.
– Прекрасный город, я здесь уже бывал, – ты вырос в Палермо. Как ты оказался здесь, Адам? Как? Почему именно с Вито решил заключить перемирие? Почему именно семья Скальфаро? Почему пришел в мою жизнь? Снова.
Ты пришел за мной?
Я пыталась скрыться от его внимательных глаз. Раньше они смотрели с такой теплотой, что в ней можно было утонуть. Сейчас же в них сквозило неверие.
– Мы с вами не встречались ранее? – я почувствовала, как ладони холодеют, а пальцы становятся деревянными. Сердце и вовсе перестало биться, оно замерло, ожидая следующего поворота судьбы. Дыхание тоже остановилось, застряло где-то на уровне горла, в котором встал пресловутый ком. Я будто проглотила комок шерсти, и теперь он мешал дышать.
– Нет, – меня хватило на одно слово, а потом вернулся Вито. И всего через пару десятков минут, показавшихся вечностью, Адам покинул ресторан, оставляя меня один на один со своим персональным кошмаром.
– Вот видишь, рыбка, – пальцы Вито с силой сжались на подбородке, горячее дыхание коснулось губ, а острый нос прочертил линию по щеке. – Не зря я тебя воспитывал, – я прикрыла глаза, едва сдерживая слезы.
Все, что я пыталась похоронить в себе, все, что пыталась скрыть, сейчас рвалось наружу.
– Конечно, Вито, – сдавленно отозвалась я, когда хватка стала грубее. Он усмехнулся, оставил смазанный поцелуй на приоткрытых губах и отстранился, потеряв ко мне всякий интерес.
Я выдохнула, едва сдержав порыв стереть касания мужа с себя, и посмотрела в окно, на ровную, как игла, спину. Адам изменился, стал серьезнее и… серее, будто потерял все те краски, которыми был наполнен раньше.
Сигаретный дым взвивался в воздух, хотела бы и я так легко упорхнуть ввысь, чтобы не чувствовать, не дышать и не жить. Я не видела его лица, не видела действий. Только смотрела на черный пиджак и с остервенением засовывала свои эмоции обратно. Никто не должен узнать о том, что за каменной стеной, маской есть что-то еще.
Проклятый Адам Санчес.
Ладони все еще дрожали, а дыхание так и не пришло в норму после встречи с призраком. С прошлым, которое никогда не должно было настичь. Оно должно было остаться в темном гараже, залитом кровью и моими слезами. Я помнила ту ночь, помнила его крик, оглушающий и такой отчаянный. Он все еще стоял в ушах и снился холодными ночами.
Вот и сейчас вместо обеда я глотала слезы, вместо кофе пила отчаяние, а вместо любви познала только боль.
И я с отрешенностью наблюдала за тем, как Вито нарезал стейк с кровью, представляя себя на месте этого куска. Жизнь с Вито поглотила меня точно с таким же аппетитом.
– Поешь, рыбка, скоро поедем домой, – я вздохнула, пытаясь протолкнуть ком в горле глубже, избавиться от него, но ничего не вышло. Вито не получил от меня ответа, только робкий кивок головой. Я уставилась на ненавистный салат и все же наколола помидор на вилку, хотя все внутри меня хотело выплюнуть его.
Спустя час мы вернулись домой. Вито скользнул по мне заинтересованным взглядом, от которого по телу пробежали мурашки, но ничего не сказал и направился в кабинет. Я почти бегом поднялась по лестнице и закрылась в своей комнате, надеясь, что документы Санчеса утомят его настолько, что он не придет вечером.
Когда я оказалась в привычной тишине, в белой комнате с видом на мерцающее вдалеке море, стало проще. Но не настолько, чтобы не проигрывать в мыслях весь сегодняшний день.
Я надеялась лишь на то, что Адам не понял, кто я, что он не узнал меня, что забыл, хоть это и вызывало глупую боль под ребрами.
Прошло пять лет.
Я умерла для него, осталась лишь призраком в памяти. Привидением, которое утопило в отчаянии.
Я зажмурилась, в ушах снова зазвенел его нечеловеческий крик в ту ночь, когда он увидел меня на полу. Я помню все в мельчайших подробностях. Тогда думалось, что я попала в ад, но это был только первый круг.
Я помню слова его отца о том, что не должна быть рядом с Адамом.
