Леа Рейн
Убить Змея

Полная версия

Глава 1. Бог всегда с тобой

Расстояние между крышами было солидным, но я привычным прыжком его преодолела и смягчила приземление кувырком. За годы тренировок уже не сыскать такое препятствие, которое остановит меня во время погони за нечистью, а страха высоты я лишилась раз и навсегда, стоило только мельком обмолвиться о нем перед своей воспитательницей.

Я росла в сиротском приюте, которым руководила госпожа Мария. Она была для нас всем – матерью, учительницей, надзирательницей. У нее были своеобразные методы воспитания, и справляться с разными страхами она каждого учила по-своему.

Только ребенку исполнялось пять лет, как она усиленно за него бралась, чтобы из него вышел отличный истребитель нечисти. Не все выживали во время подготовки – это я узнала сразу, как госпожа Мария начала меня тренировать.

После пятого дня рождения ночью меня без каких-либо церемоний выволокли из кровати. Сначала я решила, что на приют напали неизвестные люди или вовсе нечисть, но, окончательно отойдя ото сна, увидела среди напавших женщину с длинной светлой косой – это была госпожа Мария, только у нее на моей памяти были столь роскошные белые волосы. А помогало ей двое мужчин, вроде как, наш повар и лесник. Мужчины связали мне руки и ноги веревками и потащили через темный ночной лес, подобно мешку с зерном. Моя спина постоянно билась о кочки, выпирающие корни деревьев и мелкие камни. И хоть я понимала, что этим «похищением» руководит учительница, спокойнее не становилось, не говоря уже о жуткой боли во всем теле. Я начала плакать – как, наверное, повел бы себя и любой нормальный ребенок на моем месте.

Услышав мой всхлип, госпожа Мария обернулась через плечо и грубо сказала:

– Не думала, что ты такая слабачка.

Тогда я поняла, что разочаровала ее, и мне стало жутко стыдно, но как я ни пыталась унять слезы, они не желали останавливаться.

В приюте нас часто били, и я к этому привыкла, но почему-то каждый налет лопатками на кочку выбивал из легких воздух и пронизывал ледяной болью – то ли удары были мощнее, то ли эффект усиливала обида. Я не могла ничего с собой поделать, крики и слезы вырывались из моей груди сами. Госпожа Мария еще пару раз на меня недовольно обернулась, сделала какие-то выводы, а дальше всю дорогу игнорировала. Как видно, я очень сильно ее разочаровала.

Вскоре мужчины остановились. Госпожа Мария подошла ко мне, схватила за связанные спереди руки и мрачно посмотрела.

– Я считала, из тебя получится отличный воин.

Она рывком подняла меня и как тряпичную куклу отбросила. Я готовилась расшибиться о камень, но не сразу осознала, что лечу в пустоту. Перед глазами все смешалось, но в ярком свете луны я увидела удаляющееся небо и край обрыва – тогда-то и догадалась, что меня скинули в пропасть, которая находилась недалеко от нашего приюта. Про это место старшие ребята любили рассказывать жуткие истории, якобы в темных недрах этого разлома живут поедающие плоть демоны.

Страх от высоты и перспективы быть растерзанной монстрами заволок мое сознание. Я истошно закричала, и эхо разнесло этот звук на всю пропасть. Никто не знал, насколько она глубока. Ну, или, по крайней мере, никто из ребят в приюте. Казалось, я буду падать вечно, но вдруг длина веревки закончилась, меня дернуло в воздухе, а после набросило на земляные холодные края обрыва. Кажется, я ударилась головой и на какое-то время даже потеряла сознание. Когда очнулась, обнаружила, что у меня сильно затекли руки, ноги и спина.

– Живая? – раздался голос откуда-то сверху.

Я подняла взгляд и прищурилась. Во тьме тяжело было что-либо разглядеть, но в свете звезд и луны я увидела, как над пропастью нависает фигура госпожи Марии. Казалось, глаза ее злорадно блеснули – впрочем, не исключено, что этот момент уже дорисовало мое детское воображение.

– Значит, бог хочет, чтобы ты жила, – заключила госпожа Мария. – Сейчас все зависит только от тебя. Если выберешься, вернешься в кровать, если нет…

Она не договорила, лишь куда-то указала.

У меня затекло все тело, а в одном ухе закладывало, отчего я часто сглатывала слюну. С трудом я смогла повернуть голову. Рядом на веревках что-то болталось. Я вгляделась в висящий предмет, но так и не поняла, что это. Сверху, с края пропасти упал шар Священного огня – видимо, госпожа Мария решила великодушно осветить мне, чтобы я все как следует рассмотрела. В свете огня я различила истлевший человеческий череп, смотрящий прямо на меня пустыми глазницами. Надо отдать должное пятилетней мне, я не закричала, только шумно вдохнула. Похоже, это другой ребенок, которого так же испытывали. Он не смог выбраться, так и умер, висящим на веревке – либо от страха, либо от голода.

Смысл намека госпожи Марии я уловила предельно ясно. Если не справлюсь с испытанием, никто палец о палец не ударит, чтобы меня вытащить, и я сгнию тут, как этот несчастный.

Шар Священного огня утонул во тьме внизу. Находящегося на дне этой пропасти я так и не разглядела, но, болтаясь на веревках, не переставала думать, что в меня вот-вот вцепятся монстры. От ужаса я не выдержала, и мои хлопковые пижамные штаны мигом стали мокрые. Только спустя несколько лет до меня дошло, что если бы там на самом деле обитали пожирающие плоть демоны, то висящего рядом мертвеца не было бы – его бы давно съели, не оставив и косточки. Но чтобы это уразуметь, мне пришлось выжить и изучить тонны учебников по нечисти.

Я дрожала от страха в неудобной позе, по ногам текла горячая жидкость, а надзиратели стояли наверху и просто смотрели – казалось, я обречена. Однако я не собиралась так просто сдаваться. Если есть шанс, я должна зубами выгрызть себе дорогу к спасению.

Закрыв глаза, я постаралась унять бешено бьющееся сердце. Надо было подумать, как выбраться из этой ловушки. Раз госпожа Мария закинула меня сюда, значит, шанс на спасение есть. Вот бы освободить для начала руки…

Во тьме пропасти было плохо видно, поэтому, как могла, я ощупала веревки. Та, на которой я висела, обвивала только талию, а значит, руки и ноги сковывали другие. Я сразу вцепилась зубами в узлы на кистях и до боли в челюсти начала их раздирать. Не сразу ощутила на языке обжигающий вкус какой-то пропитки, а когда отвратительное вещество смешалось со слюной, я надрывно закашлялась, а следом и вовсе исторгла содержимое желудка – к счастью, на ночь нам есть не позволяли, да и в целом много еды не давали, так что вышла только желчь.

– Не перегрызешь, – кинула сверху госпожа Мария. – Единственный способ выбраться – сжечь ее.

Точно. Она хотела, чтобы я использовала Священный огонь. Только с чего она решила, что я какая-то одаренная и смогу призывать его в столь маленьком возрасте?

Надо заметить, что в свой приют госпожа Мария брала только определенных детей – рожденных в июне, как и она сама. В этот месяц солнце дольше всего задерживается на небе и наделяет всех новорожденных Священным огнем. Люди с такой силой считаются особенными и становятся истребителями нечисти. Те, кому повезет больше, подпадают в элитный королевский отряд.

Может показаться, раз июньские дети такие особенные, то для любого родителя станут благословением, но реальность совсем иная – нас выбрасывают, убивают в младенчестве, проклинают и боятся. Причина на это одна: июньские дети считаются порождением зла и несут всему роду несчастья на семь поколений вперед. По преданиям в прошлой жизни мы были демонами, а теперь наши злые души заточены в людских телах, чтобы истреблять другую нечисть, дабы замолить старые грехи. Некоторые роженицы нарочно тужатся, чтобы успеть родить малыша до наступления рокового месяца, а если не получается, нередко стараются всеми силами избавиться от новорожденного, страшась навлечь беду на семью.

Есть и другая причина, почему нас опасаются. Когда июньский ребенок открывает в себе Священный огонь, может ненароком спалить свой дом, а заодно и всю родню. Такое часто случалось, и мало какой родитель жаждет сгореть заживо от рук своего чада.

Помимо этого, процветает целая торговля июньскими детьми – их продают в различные гильдии, которые обучают охотников на нечисть. Менее суеверным, но более предприимчивым родителям выгоднее отказаться от малыша, чем кормить опасный демонический рот. Все равно, что пытаться настроить оружие, которым не умеешь пользоваться. Я не знаю, что случилось конкретно со мной. Может, меня выкинули, и госпожа Мария меня нашла. А может, семья сама меня ей продала. О таких вещах нам никогда не рассказывали, но мы и сами прекрасно понимали, что есть всего две причины, по которым мы оказались в приюте.

Я покривила бы душой, если бы сказала, что принимала все как должное – мол, я такой родилась, а значит, вынуждена все это терпеть и проходить через эти испытания. Нет. Я никогда не считала, что происходящее с подобными мне – нормально. Но, вися над гребаной пропастью, не могла как-либо повлиять на свою судьбу.

Священный огонь приходил сам примерно в десятилетнем возрасте, в пять он мог появиться только у самых одаренных. Я не считала себя таковой, а потому попыталась перегрызть веревку еще раз, но пропитка вновь вызвала рвотный рефлекс, и я едва не захлебнулась собственной желчью, которая потекла изо рта по подбородку и шее, впитываясь в мои рыжие волосы.

– Твоя кукушка-мать говорила, что ты родилась в особенный день! – гаркнула госпожа Мария. – Если ты ничего не можешь сделать, то на кой черт содержать бесполезное существо?

Меня охватила паника. Я задергалась на верёвках. Особенный день? Какой особенный день был в июне пять лет назад? Я не знала дату своего рождения, но ради интереса вычитала из приютских книг, что в тот год во время солнцестояния было затмение. Моя соседка по комнате, Сара, как-то обронила, что было бы интересно, если бы в нашем приюте оказался ребенок, рожденный в подобный день. Летнее солнцестояние – пик активности солнца, самый длинный день в году, в это время появляются на свет сильнейшие июньские дети, но в год моего рождения светило заслонила луна… Какие силы после этого достаются? Да и вообще, влияет ли это хоть как-то на новорожденного?

А вдруг, госпожа Мария намекнула, что я как раз родилась в день затмения и теперь проверяет, на что я могу быть способна?

Коли так, мне не повезло, ведь это означает, что я окажусь подопытным кроликом.

Я сконцентрировалась и глубоко вдохнула.

Как бы там ни было, все равно следовало вызывать Священный огонь.

Пожалуйста, я не хочу умирать над пропастью мокрая со страху.

Ладони стали горячими и холодными одновременно. Вспыхнула вспышка света, мигом поглотившаяся тьмой. Я поняла, что со Священным огнём что-то не так, но не придала этому большого значения, потому что он выполнил свою функцию – веревка в некоторых местах прогорела, и я дернула руки в стороны, избавляясь от ошметков пут. Качнувшись, я пальцами вцепилась в земляную стену. Связанные ноги мешали, поэтому я попыталась повторить то, что сделала с веревкой на руках. В этот раз Священный огонь вышел правильный – желтый и яркий, как нужно. Ноги быстро освободились, и теперь я уперлась в стенку и ступнями – обуви у меня не было, только тёплые носки, которые я всегда надевала на ночь. Подобно пауку, я поползла наверх, иногда пальцы соскальзывали, носки вовсе сползали, но я не останавливалась, билась иногда носом о землю, но ползла. Когда нащупала траву, то вцепилась в неё и подтянулась. Мне никто не помогал, даже когда я едва не сорвалась и чуть не упала обратно. Я выбралась наружу и ещё сколько-то проползала по траве подальше от пропасти. Веревка, что обматывала мою талию, была привязана к стволу ближайшего дерева, и по окончании испытания лесник обрубил ее топором.

– Я знала, что ты меня не разочаруешь, – сказала госпожа Мария, но в ее голосе не было радости или гордости. Как будто она проверила, хорошо ли работает недавно купленный механизм, и, убедившись в его исправности, просто ободрилась, что его не придется нести на возврат.

Мне даже стало обидно: я сотворила нечто немыслимое, а на ее лице не отразилось ни тени одобрения.

– С завтрашнего дня ты отправишься на тренировки со Священным огнём, а теперь возвращайся к себе. Надеюсь, твоя боязнь высоты излечена. – Госпожа Мария выгнула бровь.

Я кивнула.

Боязнь высоты и правда излечилась, потому что если я смогла выбраться из пропасти, то справлюсь с чем угодно.

Впоследствии я нарочно выбирала тренировки с прыжками и подтягиваниями, чтобы порхать как бабочка. Теперь мое тело сильно, ловкость отточена до предела, и я могу едва ли не по стенам ходить. Прыжок с крыши на крышу – пара пустяков, когда передо мной задача догнать и истребить вредящую народу нечисть.

Уродливое существо пересекло несколько домов и сигануло вниз. Затормозив у края крыши, я оценила обстановку. Тень мелькнула через дорогу и забралась по стене дома с противоположной стороны улицы. Из-за того, что стоял глубокий вечер, а газовые фонари в здешних краях были редкостью, немногочисленные прохожие даже не заметили юркого монстра, но мой глаз был натренирован. Не медля ни секунды, я скатилась по водосточной трубе и приземлилась на мощеную дорогу. У дома напротив стояла карета, и я вспорхнула на ее крышу, чтобы с легкостью забраться на открытый балкончик второго этажа. В прыжке я ухватилась за тонкие прутья ограждения и подтянулась, перемахнув на небольшую площадку с милым ажурным креслом.

– Эй! – раздался голос внизу. – Совсем сумасшедшая?

Я обернулась через плечо и ухмыльнулась. На козлах сидел молодой светловолосый кучер, глядевший на меня во все глаза. Говорить я ничего не стала, следующим прыжком зацепилась за парапет, подтягиваясь на крышу, и понеслась дальше. Наверное, бедного парня чуть сердечный приступ не хватил: вряд ли он когда-либо в своей жизни видывал, чтобы юная барышня так скакала! Что говорить, не каждый мужчина способен повторить за мной, этому нужно обучаться на протяжении долгих лет.

Тень на кривых ногах устремилась к узкой улочке, что разделяла два здания, и вновь спрыгнула вниз. Добежав, я обнаружила, что в соседнем доме настежь открыто окно, и тварь только так уже неслась по чужому коридору. Совсем наглая!

Меня отправили в Скальнин, чтобы я выслеживала Змея, который, по рассказам местных, иногда наведывается сюда и похищает девушек. Крылатый гигантский ящер многим внушал страх, но против Священного огня ничего не мог – сгорит, как и любая нечисть. Сегодняшним вечером я решила прогуляться и осмотреть город. Змея еще не видела, но так вышло, что какой-то кривой мохнатый уродец перешел дорогу, а меня долго уговаривать не нужно – я сразу бросилась в погоню.

Следуя за тенью, я прыгнула на соседнее здание так, чтобы зацепиться за деревянную створку открытого окна и влететь в квартиру. Внутри было пусто, скромно обжитое пространство создавало впечатление, что здесь живет одинокий человек. Если нечисть спрячется, может убить хозяина, и ему никто помочь не успеет. Открытое окно, пусть и на верхнем этаже, – ужасное пренебрежение собственной безопасностью.

Я тихо шагнула по деревянным половицам, стараясь, чтобы ничего не скрипнуло. Ни дыхания, ни биения моего сердца не было слышно – госпожа Мария научила и этому, подолгу держа мою голову в ведре с водой.

Бесшумно я вытащила из-за спины парные кинжалы и изучила комнаты: всего две. Нечисть до сих пор здесь, потому что второе окно закрыто створкой. Издалека я видела непонятное человекоподобное существо, поэтому не могла сказать точно, кто это был: либо черт, либо упырь. У него было нечто похожее на шерсть – в вечерних сумерках я вполне могла принять обветшалую одежду за мех. Черти обычно портачат по мелкому или обманывают людей, заставляя продать душу дьяволу, а упыри и убить могут – как набросятся и высосут всю кровь до последней капли, именно ради этого они и выползают из могил по ночам.

Но кто бы это ни был, он довольно крупный, а в квартире мало мест, чтобы спрятаться: кровать, шкаф, простенькая кухонька. Я не сомневалась, где стоит его искать.

Резко распахнув двери шкафа, я всадила клинок в первое, что на меня оттуда выскочило. Существо разинуло рот и адски зашипело, я отметила один ряд почти не острых зубов, рога и козлиную бородку. Всё-таки черт, а не упырь. Я повернула рукоять кинжала, сильнее прорезая плоть, по рукам потекла чёрная нечистая кровь. Существо кряхтело, пытаясь схватить меня лапищами с длинными когтями за шею, но то были лишь предсмертные конвульсии – с первого удара я попала своим серебряным клинком ему в самое сердце. Чтобы окончательно изгнать нечисть, нужно спалить ее Священным огнём – тогда его душа не вернётся в ад, чтобы переродиться новым демоном.

Я даже не дала черту испустить последний вдох, быстро подожгла, и его сухая шерсть мгновенно вспыхнула. Черт заверещал, поглощаемый Священным огнем. Его черная кровь с моих рук тоже сгорала, и вскоре не осталось никакого следа встречи с нечистым. Прекрасно.

«Агата, бог всегда с тобой», – часто говорила мне госпожа Мария.

Я искупляла грехи прошлой демонической жизни, и, по словам наставницы, богу это нравилось, а значит, он всегда создавал для меня благоприятные события. Как будто и правда так.

Однако в этот момент дверь квартиры внезапно открылась. Я услышала звук шагов и обернулась.

На меня в замешательстве смотрел молодой человек в длинном чёрном пальто и шляпе-цилиндре. Когда оцепенение сошло, он сказал:

– Зачем вы роетесь в моих вещах, барышня?

Возможно, в этот раз бог был всё-таки не со мной.

Глава 2. Солнце, перекрытое луной

Я попятилась от шкафа и проговорила:

– Возможно я вам сегодня жизнь спасла. В вашу квартиру забрался черт.

– Да? – Молодой человек прошел в комнату с таким взглядом, точно собирался подхватить меня и вышвырнуть из окна.

Я сделала еще шаг назад. Нападет – буду защищаться, но если не прибегнет к рукоприкладству, постараюсь уладить все мирно.

К счастью, хозяин квартиры нацелился не на меня, с шорохом устремился к шкафу и захлопнул дверцы с такой силой, что меня обдало порывом ветра. Смысла в такой поспешности уже не было: убивая черта, я успела увидеть справа на полках стопку нижнего белья. Ну и что с того? Все его носят, в этом нет ничего необычного!

Молодой человек развернулся ко мне. От резких движений из-под краев его цилиндра выскользнула прядь черных волос длиной до плеч.

– И вы решили его поймать?

Я продемонстрировала кинжалы, которые так и сжимала в руках.

– Убить.

Хозяин квартиры с опаской посмотрел на клинки, а после окинул меня изучающим взглядом. Я была в черной одежде и длинном плаще, медные волосы в беспорядке лежали на плечах, хотя, выходя, я заплетала их в косу – во время погони заколка отпала, а останавливаться ради такой мелочи не имело смысла. Я вполне походила на воровку или даже разбойницу, учитывая обстоятельства, при которых меня застали, поэтому поспешила убрать кинжалы обратно в ножны на спине.

– А где его тело?

Я замялась. Если расскажу о Священном огне, придется объясняться, кто я и откуда, а пока точно не следовало распространяться, что королевские Истребители нечисти наняли меня уничтожить Змея.

– Я застукала его в шкафу, но он улизнул. Наверное, вылез обратно в окно.

– А вы сами? Тоже запрыгнули сюда через окно?

– Да. Я охотница на нечисть, увидела черта и поспешила его убить. У меня такая работа, понимаете ли? Приношу извинения за вторжение, просто от нечисти можно всякое ожидать. Вы бы вернулись домой, столкнулись с чертом, и он вовлек бы вас в ужасную передрягу. На всякий случай рекомендую закрывать окно, когда уходите из дома, особенно по вечерам. Твари начинают активничать как раз с наступлением темноты.

Молодой человек заметно смутился и отвел взгляд:

– Да… день выдался знойный, я решил проветрить перед сном. Не думал, что кто-то сможет заползти на последний этаж.

– Третий этаж – не так высоко. Если смогла я, то и любой нечисти будет раз плюнуть. Будьте осторожнее, господин, и поставьте лучше деревянные решетки.

– Благодарю. – Он сдержанно кивнул.

– А теперь я пойду, может, успею догнать черта.

Я двинулась в коридор, чтобы вернуться таким же способом, каким сюда и пришла, но хозяин квартиры через пару секунд меня окликнул.

– Барышня.

Я обернулась с мягкой улыбкой.

– Меня зовут Агата.

Ну а почему бы не познакомиться? Молодой человек недурен собой: острый подбородок, нос с небольшой горбинкой, ясные светлые глаза. Сам он высок и широкоплеч. Одет просто, но аккуратно, а длинное пальто явно скрывает крепко сложенную фигуру с широкими плечами. Судя по аскетично обставленной квартире, он, к тому же, еще и одинок. Ничего предосудительного я не совершаю.

– Хорошо, Агата, вы можете выйти через дверь.

– Благодарю за беспокойство, господин… – протянула я, намекая, чтобы он подсказал свое имя.

Некоторое время он в упор смотрел на меня немигающим взглядом, его черные брови потяжелели. Свое имя называть он явно не горел желанием, но пауза затянулась, а потому ничего другого не оставалось.

– Меня зовут Горан.

– Господин Горан, – подхватила я тут же. – Мне привычнее по крышам. Если у вас возникнут проблемы с чертями или прочей нечистью, приходите в гостиницу «Золотой соловей» и спросите Агату Квит.

– Буду иметь в виду. – По его холодному тону я поняла, что это ложь.

Эх, ну я пыталась.

Кто б знал как нынче девушке без семьи трудно познакомиться с приличным мужчиной! А Горан мне показался очень даже хорошим вариантом – и вовсе не потому, что я повелась на его внешность. В небольших комнатках было много книжных полок, а на рабочем столе стояла печатная машинка с множеством исписанных листов. Может, он какой-нибудь поэт? Или вовсе служит в серьезной местной конторе? Так или иначе, человек, безусловно, образованный, а это огромный плюс!

Я села на подоконник и обернулась. Горан стоял позади и провожал меня напряженным взглядом. Кинув ему на прощание улыбку, я зацепилась за выступ наверху и подтянулась. Пока проделывала это, краем глаза заметила, что Горан удивленно подался вперед – может, решил посмотреть, все ли со мной дальше будет в порядке? На какое-то время я задержалась над его окном, в глубине души надеясь, что он выглянет, но Горан лишь вытянул руки и захлопнул ставни.

Все-таки не впечатлила его.

Ну и ладно – не впервой, я уже давно поняла, что при довольно миловидной внешности общаться с мужчинами не умею и обладаю ровно нулевым обаянием. Зато в истреблении нечисти мне нет равных, иначе бы королевские Истребители не обратили бы на меня внимание.

Борцы с нечистью делятся на две категории: охотники и истребители. Тут все логично, охотники – ловят и убивают, используя серебряное оружие, но таким способом уничтожают только тело монстра. Бессмертная душа высвобождается и отправляется в ад, где встает в очередь на перерождение новой твариной. Истребители же избавляются не только от материальной оболочки, но и сжигают саму суть существа при помощи Священного огня. Так нечисть насовсем исчезает из всех миров.

Истребитель иногда может выступать в роли охотника, но охотник никогда не сможет стать истребителем, если не родился в июне – вот и вся разница между нами. Можно сказать, мы более продвинутые и нас куда меньше. В поездках я часто представляюсь просто охотницей ради своего же спокойствия: скажешь простому человеку, что владеешь Священным огнем, он испугается и будет сторониться, а таким образом я никогда себе мужа не найду. Будучи июньским ребенком, я и без того многое стерпела и хочу когда-нибудь почувствовать хоть толику человеческого тепла.

Более того, госпожа Мария путем экспериментов выяснила, что я и правда одаренная, раз родилась в особенный день, и этот аспект определил всю мою дальнейшую жизнь.

– Что случилось, когда ты впервые задействовала Священный огонь? – допрашивала меня госпожа Мария через несколько дней после проверки у пропасти.

– Сгорели веревки на руках, – твердо отвечала я.

Если мяться и говорить неуверенно, можно получить длинной линейкой по затылку – в приюте все это знали.

– Что еще случилось?

– Огонь сверкнул, потом потух. – Я не понимала, что она от меня хочет, поэтому уверенно описывала все, что было.

– Первое высвобождение огня отличалось от последующих? – докапывалась она.

– Да, он вспыхнул и быстро потух.

– Уверена, что он потух?

Я в замешательстве посмотрела на госпожу Марию и помедлила с ответом. В этот момент должен был прилететь удар по голове, но его не последовало. Учительница не сводила с меня пристального взгляда.

– Говори, как все было на самом деле.

– Я не знаю. Огонь вспыхнул и быстро потух, но веревки удалось порвать. – Я не понимала, куда уж точнее описывать, поэтому повторяла одно и то же.

Госпожа Мария покивала.

– Думаю, одновременно у тебя в первый раз вышел не только огонь, просто в расщелине было слишком темно, чтобы разглядеть.

Я нахмурилась:

– Что именно я не смогла разглядеть?

– Тьму. Ты родилась в июне в день солнцестояния, во время которого случилось затмение. Очень особенный день. Что дало новорожденной солнце, перекрытой луной? Я думаю, свет и тьму одновременно.

Госпожа Мария оказалась права. К огромному моему сожалению. Потому что последующие годы мою жизнь нельзя было назвать спокойной – она превратилась в ад безумных экспериментов, во время которых я показывала надзирательнице все, на что способна.

Впервые тьму я применила как раз на такой проверке: меня забросили в склеп со стоящим в центре каменным гробом. Поначалу я не особо испугалась, потому что дело было днем, а сама учительница стояла на улице и наблюдала за мной через маленькое окошко на двери. Мертвец преспокойненько лежал на положенном ему месте и не двигался, поэтому ничего до наступления темноты мне здесь угрожать не могло.

Через считанные минуты я поняла, что ужасно ошибалась, а потому теперь отчетливо знаю, что некоторые мертвецы восстают не только с заходом солнца.

Серое иссушенное тело в обветшалых тряпках медленно поднялось и повернуло голову в мою сторону. Такого я не ожидала, а хуже всего, не знала, что именно это за нечисть. Что греха таить, по наивности я и вовсе думала, что в гробу лежит совершенно обычный человек!

У монстра оказалась на редкость молниеносная реакция: он прыгнул на меня и одним движением костлявой руки повалил на землю. Когда лопатки ударились о каменный пол, я не вскрикнула. Мертвец раскрыл рот, щеки его лопнули до самых ушей, а пасть сделалась настолько огромной, что без труда можно было целиком заглотить ребенка – вот тогда-то я и заверещала, и забрыкалась. Уже после я выяснила, что это был пожирающий младенцев демон, который, несмотря на свое название, вполне не прочь порой полакомиться детьми любого возраста. Стоило только гадать, для каких целей госпожа Мария держала такую тварь на кладбище рядом с приютом. Может, скармливала ему не прошедших жестокие отборы подопечных? Вполне похоже на правду. Не всем же гнить над пропастью, а хоронить каждого мороки много.

Жуткая тварина крепко держала меня за плечи, я задыхалась от исходящего из его пасти гнилостного смрада и жмурилась, боясь смотреть на ряд заостренных зубов. Госпожа Мария хотела тьму. Я взмолилась богу, чтобы непонятная сила из меня высвободилась и сделала что-то с демоном. Плевать что. Лишь бы я выжила после встречи с этим чудовищем.

На смену смраду пришел свежий ветерок, мягко окативший мое лицо, а нечисть перестала так сильно давить мне на грудь и плечи. Я с опаской открыла глаза. Мертвец надо мной замер с широко распахнутым ртом, словно скульптура. Впрочем, ею он теперь и был – тьма заживо заморозила его тело, но под коркой льда монстр еще оставался живым и смотрел на меня абсолютно осознанным взглядом.

Госпожа Мария ворвалась в склеп и выдрала меня из замороженных лап демона. Одежда местами порвалась, намертво приклеенная к его ледяным ладоням. Сделала наставница это вовсе не из желания помочь мне, просто я мешала ей как следует разглядеть обездвиженное существо. Откатив меня, как мешок, к стене, она ощупала пальцы нечисти.

Я поднялась и отряхнула одежду.

– Его нужно сжечь Священным огнем.

– Нет, – обрубила госпожа Мария. – Мне нужно понять, что теперь с ним будет дальше. Он умрет? Или, когда разморозится, будет жить как прежде? Это очень интересно.

Да хоть бы он выжил и сожрал тебя, – мысленно пожелала я ей, но тут же этому устыдилась. Как бы госпожа Мария со мной ни обращалась, она оставалась мне все равно что матерью. Ужасная, но… я все равно к ней привязана. По сей день душу мою раздирают противоречивые чувства на этот счет.

Что касается пожирающего младенцев демона, то он так и умер, задохнувшись под коркой льда. Он был первым, кого я в качестве тренировки испепелила Священным огнем.

Но госпожа Мария все равно была в восторге от моих способностей и едва ли не каждый день проводила надо мной какие-то опыты: то я сражалась с летучими мышами, то с разъяренными волками, то меня запирали в клетках с нечистью или, связанную, забрасывали ночью в лес и смотрели, как я выкручусь, когда на меня охотится какая-то очередная тварь. За время учебы я повидала много разных монстров, но все было бы впустую, если бы параллельно я не читала теорию – только так выучила их повадки, образ жизни и отточила навык истребления. Помимо этого, неплохо натренировалась управлять Священным огнем и тьмой, которая по сути своей от пламени почти не отличалась, только не сжигала, а замораживала. Временами было страшно, временами сложно, но потом я ко всему привыкла и больше уже никогда не мочила штаны.

Госпожа Мария предложила называть мою вторую силу по аналогии с огнем – Священной тьмой. Я не знала, насколько это определение соответствовало, но выбирать не приходилось. С двумя противоположностями я была одной из сильнейших истребителей, потому что несмотря на свои способности, июньские дети обладали одной серьезной уязвимостью: они лишались Священного огня во время солнечных затмений. Мое пламя во время этого явления также погаснет, но вот тьма… о, она обретет небывалую мощь.

Госпожа Мария так же тестировала, что будет со мной в лунное затмение. Мы ожидали, что Священная тьма исчезнет, но она лишь немного ослабевала, а Священный огонь оставался на прежнем уровне. Госпожа Мария сказала, это от того, что луну в затмение ничто не закрывает, на нее просто падает тень от нашей планеты. Иными словами, не было ни дня в году, чтобы такой истребитель как я потерял силы.

Звучало прямо отлично. Я вся такая непобедимая, неуязвимая. Может, так оно и есть. Но кого прежде всего отправляют сражаться с самыми смертоносными тварями? Кого избирают королевские Истребители нечисти в качестве героя для свержения ужасного Змея и возлагают ответственность за жизни сотен людей? Конечно, меня. А спрашивает ли хоть кто-то эту девушку, которой едва исполнилось двадцать, хочет ли она погибнуть в каком-нибудь великом сражении, не пожив для себя? Разумеется, нет. Возможно, прозвучит ужасно глупо, но я хочу замуж. Даже не знаю, станет ли общаться со мной хоть один приличный юноша, узнай, кто я на самом деле такая.