Леа Стенберг
ВОЛКИ: Братство порока
Братство дает силу.
Братство подразумевает долг.
Пролог
– Тише, будь умницей. – Раздался в темноте хриплый голос.
Ее глаза были завязаны, поэтому она впитывала на слух каждый шорох, звуки шагов и дыхание. А еще тянула носом густые запахи алкоголя, табака и мятной жевательной резинки. К ним примешивалось еще что-то – пикантное, тонкое. У одного из них был восточный парфюм с нотой перца.
– Пожалуйста… – Дрожа всем телом, произнесла девушка.
Ее сердце колотилось, как бешеное, и его стук отдавался в висках.
– Ничего плохого не случится. – Сказал ей один из них.
Его пальцы коснулись подбородка девушки, вынуждая ее поднять голову. Она чувствовала, как он смотрит ей в лицо, и уже знала – он лжет.
Глава 1
– Варстад – старейший университет страны, он располагается в самом центре Флодберга. По сути, это город в городе. – Объясняла блондинка лет сорока, которую десять минут назад в приемной ей представили как куратора. Ее шаги были широкими и быстрыми, она словно спешила быстрее отвязаться от Тиль, которой приходилось буквально бежать за ней с чемоданом по одной из улиц университетского городка. – Вы бывали прежде во Флодберге?
– Нет, я с юга.
– Ясно. – Бросила она через плечо. – Так вот, Флодберг находится на реке Ирисан, что означает «разделять», поэтому исторически город был разделен между жителями: члены королевских семей, знать, духовенство и ученые проживали на ее западном берегу, а рабочие, ремесленники и торговцы на восточной стороне. В некоторой степени это разделение существует и сегодня – слева ты можешь видеть торговый район восточной части города, а справа, собственно говоря, все исторические достопримечательности и наш студенческий городок. Флодберг, конечно, находится в тени Гримдаля или Моненфлода с их бурной городской жизнью, но сохраняет собственную утонченную индивидуальность, что, по мне, намного важнее. Здесь учились самые известные и высокопоставленные представители нации. Уже чувствуешь атмосферу?
Тиль мазнула взглядом по воде, вдоль которой они двигались.
Если Ирисан и была рекой, то весьма скромной. Правильнее было сказать, речушкой. В сумерках количество велосипедов, расставленных вдоль ее берега на велопарковках, само напоминало реку – только более широкую и бурную. Но уже через мгновение Тиль вслед за провожатой свернула к аллее, за которой возвышалась целая череда величественных старинных зданий, от вида которых у девушки едва не закружилась голова.
– Впечатляет, правда? – Улыбнулась куратор, чьего имени Тиль так и не запомнила.
– Точно.
– Варстад был основан еще в пятнадцатом веке и входит в сотню лучших университетов мира. Восемь Нобелевских лауреатов были его выпускниками. – Женщина махнула рукой. – Кампус окружает его со всех сторон, точно ветви дерева, но не переживай, схема городка достаточно проста, так что ты вряд ли заблудишься. Здесь всего около восьми десятков различных строений.
Тиль обвела взглядом нескончаемые ряды зданий из темного камня и вьющиеся между ними змеями узкие дорожки. Домики университетского городка больше походили на древние мини-замки, а улицы выглядели мрачно. Для южанки, привыкшей к современной архитектуре, это выглядело непривычно, но интригующе, ведь у городка точно имелся свой характер.
– Это библиотека. – Указала куратор на массивное здание с закругленными поверху окнами и такой же дверью. – Там хранится пять миллионов томов книг и сорок тысяч рукописей и древних манускриптов. А нам сюда.
Она резко свернула к аллее, тянущейся меж высоченных дубов, и Тиль вновь пришлось ее догонять.
Девушка едва успевала смотреть по сторонам. Заметив вдалеке, за деревьями и крышами зданий, шпиль, увенчанный крестом, похожим на тот, какими обычно украшают соборы, она хотела спросить, что это, но потом решила, что еще успеет познакомиться с территорией кампуса самостоятельно.
– Корпус с комнатами для студентов. – Махнула куратор в сторону строения из темно-серого камня. – Но там сейчас все места заняты.
– Тогда где же…
– Есть вариант лучше. – Она кивнула в сторону одной из улочек, где вместо травы газоны были выложены булыжниками всех размеров и мастей, что создавало ощущение сдержанной холодности. – Варъярна. Здесь студенты живут небольшими сообществами: девушки отдельно, парни – отдельно, разумеется. Это удобнее и комфортнее, чем в общежитии: в каждом доме своя кухня, ванные комнаты, уборные, отдельные спальни. Тебе повезло, что здесь обнаружился свободный уголок.
Тиль вдруг осознала, что понятия не имеет, где находится. Они так далеко ушли от главного здания и так долго петляли, что ей, вероятно, пригодится карта, когда придется добираться в нужный корпус на занятия.
– Не волнуйся, – словно прочитав на ее лице тревогу, усмехнулась блондинка, – студенты, проживающие в Варъярне, действительно находятся в привилегированном положении по отношению к остальным. Отсюда ближе всего к лабораториям, исследовательским центрам, классам, спортивным объектам и общей столовой.
– Выходит, мне повезло? – Заключила Тиль, бросив взгляд на девушек, болтающих у входа в одно из темно-серых зданий.
Куратор кашлянула. Довольно нервно, как показалось Тиль.
– Несомненно. – Произнесла она, остановилась у здания на противоположной стороне улочки и указала на вход. – Добро пожаловать в Химель, что значит «небеса» или «небесный дом».
Девушка подняла взгляд на строение.
Строгость линий и простота его форм создавали ощущение вертикальности – стремления к небу. Честно говоря, она не понимала, как двухэтажный дом из серого камня может нависать над человеком, будто высокая башня. Часть длинных оконных проемов с узорчатыми арками была украшена витражами, двери были двойными и выглядели массивными, а сизого оттенка вытянутая остроконечная крыша словно врастала в небосвод и оттого казалась невесомой.
Впечатляющий дизайн, буйство ярких красок на фасадах, современная мебель, лифты и солнечные батареи – все это осталось в ее родном Топпстале. Здесь Тиль, похоже, придется обживаться в царстве камня и готической древности. Интересно, а как там внутри?
Долго гадать не пришлось. Куратор распахнула перед ней одну из створок двери:
– Проходи.
Ого, вот это обстановочка.
Высокие потолки, настенные светильники, дающие теплый желтый свет, тяжелые шторы на окнах, громоздкая кожаная мебель по центру гостиной. Благопристойно, важно и даже, она бы сказала, чопорно. На такой диван не упадешь с размаху, и не будешь валяться на нем в обуви. Здесь инстинктивно хочется держать осанку и следить за каждым словом.
– Девушки, – обратилась ее сопровождающая к вдруг появившимся в гостиной незнакомкам в пижамах. – Это Матильда Хаммар, она заселится в комнату наверху.
– Тиль. – Поправила ее новенькая, улыбнувшись.
И заметила, как студентки взволновано переглянулись.
Глава 2
– Ну, же, поприветствуйте Тиль. – С натужным радушием воскликнула куратор.
Девушек было четверо, все примерно одного возраста, но очень разные. Две блондинки, похожие друг на друга, словно Барби, сошедшие с одного конвейера: ухоженные и стройные, они стояли с кружками в руках – очевидно, только вышли с кухни. Третья – шатенка с длинными волосами остановилась на лестнице, морща носик и не скрывая своей настороженности. Четвертая – с копной кудрявых светлых волос и в очках смотрела на Тиль во все глаза.
– Привет. – Нерешительно махнула последняя.
Она была единственной, кто улыбнулась новенькой.
– Привет, – отозвалась Тиль, взволновано вцепившись в ручку чемодана.
Больше никто ничего не говорил.
– Ну, что ж. – Направилась к лестнице куратор. – Идем, покажу тебе твою комнату.
Шатенка сошла со ступеней, чтобы освободить им дорогу. Она старалась не встречаться взглядом с Тиль. Кудряшка же наоборот бросилась следом, чтобы сопроводить их.
– Ночью здесь бывает прохладно, – объявила сопровождающая, отперев дверь в спальню на втором этаже, – поэтому пользуйся обогревателем, если появится необходимость.
Она пропустила Тиль вперед, и та замерла, разглядывая помещение. Высокий потолок с округлыми сводами, узкий вытянутый прямоугольник окна с плотными тяжелыми шторами, шкаф, стол, стул, кровать с резной спинкой. Ничего лишнего. Похоже, здесь ничего не слышали о комфорте, но это помещение ей вполне подходило. Она привыкнет.
– Располагайся. – Добавила куратор. – В гардеробе висит твоя форма. На территории кампуса можно ходить в любой одежде, но лекции и консультации мы просим студентов посещать в соответствующем виде.
Тиль сделала шаг и потянула за вычурную ручку высокого шкафа из массива дерева. Внутри висел простой темно-серый жакет, а рядом, очевидно на выбор – галстук и шелковый шарфик, украшенные цветами Варстад: красным, серым и желтым. Рисунок напоминал мозаичный пол, в который изящно был вплетен лого университета.
– Как видишь, не особенно строго. – Улыбнулась женщина. – Но мы ценим опрятность. – Она протянула ей ключи. – Держи. Чтобы узнать расписание, зайди в приложение универа в свой аккаунт, логин и пароль должны были прийти тебе на почту. Также там ты получишь доступ ко всей информации и сможешь связываться с преподавателями, отправлять им свои работы, получать задания и следить за новостями.
Ну, ладно. Тиль была вынуждена признать, что Варстад не такой уж древний, в области технологий он не отставал от остальных учебных заведений страны.
– Спасибо. – Кивнула она.
– Чувствуй себя как дома. – Сказала женщина и поспешила удалиться.
Проводив ее взглядом, Тиль посмотрела на все еще мявшуюся в дверях девушку.
– Я – Малин. – Словно нехотя перешагнув порог, протянула руку она. – Малин Эк, ударение на «и». В имени. Мали-и-ин. – Кудряшка смущенно хихикнула.
– Очень приятно. – Тиль пожала ее руку. – Тиль Хаммар.
– Хаммар? Как у того мужика, который баллотируется на должность губернатора?
– Да. – Кашлянула она. – Ханс Хаммар – мой отец.
– А… О! – На лице Малин застыло удивление. – Ясно.
– Мы переехали во Флодберг из-за его избирательной кампании. Родители арендовали здесь дом, но, собственно говоря, им некогда пока там обживаться: кампания это постоянные разъезды. Папа каждый день встречается с избирателями, посещает мероприятия, выступает, а мама его сопровождает. Дом фактически пустует, да и добираться до университета оттуда далеко, поэтому я решила поселиться здесь.
– Ага. – Малин облизнула губы. – Ага. – Она задумчиво кивала, словно думая о чем-то своем. – Ну, тебе здесь понравится. Наверное. Тут прикольно. – Девушка бросила взгляд в сторону двери и понизила голос. – На этих сучек Клару и Молли не обращай внимания, они просто идиотки, а вот Оливия, ты видела ее на лестнице, она нормальная, просто бесится. Ей нужно привыкнуть к тому, что кто-то занял комнату Агнес – они довольно близко общались. – Малин пожала плечами. – Вообще, если что-то понадобится, смело обращайся ко мне или Оливии, наши комнаты слева и справа от твоей. А еще на этаже есть своя ванная, это очень удобно. Молли с Кларой занимают комнаты внизу…
– Как ты сказала? – Перебила ее Тиль. – Агнес?
– Да… – Замялась Малин. Ее глаза забегали. – Девушка, которая жила здесь до тебя.
– Она закончила обучение? Съехала? – Тиль улыбнулась. – Когда кто-то бесится при виде меня, я обычно стараюсь понять причину.
Девушка побледнела.
– Ох, как бы сказать…
– Так скажи уж.
– Агнес… В общем, она пропала этой зимой, поэтому эта комната и считается прокл…
– Что? Договаривай. – Нахмурилась Тиль.
– Проклятой. – Виновато произнесла новая соседка.
– Что, просто вот так взяла и пропала? Бесследно? – Девушка едва сдержала смешок.
Но, похоже, Малин было не до смеха. Она замотала головой.
– Ничего смешного. Агнес просто исчезла. Растворилась в воздухе. Пропала. Все ее вещи остались на месте, а ее самой и след простыл.
– Но люди не пропадают просто так. – Фыркнула Тиль.
– Ты набожная? – Спросила вдруг Малин, опустив взгляд на ее грудь.
Та проследила за ее взглядом, он был направлен на крест на тонкой золотой цепочке, выскользнувший из-под ее джемпера.
– Вообще-то, не очень. – Девушка поспешила спрятать его обратно под одежду.
– Верующая?
– Не особенно. – Призналась Тиль. – Но родители регулярно посещают воскресные службы. Мать считает, что вера помогла ей победить рак. Врачи давали лишь двадцать процентов вероятности выживания.
– Ясно. – Медленно кивнула Малин. – Знаешь, вера тут не будет лишней. Я бы на твоем месте отнеслась к проклятию серьезно. Варъярна стоит на месте старого кладбища, часть могил еще сохранилась, и они тянутся вплоть до собора – несколько сотен метров. Вон, глянь в окно.
– Что… – Подойдя к окну и отдернув штору, Тиль застыла.
В свете фонарей, среди веток могучих дубов можно было рассмотреть темные надгробья и надземные части старинных склепов.
– Говорят, ночью можно видеть, как духи покойных бродят среди могил. – Заунывным голосом произнесла Малин.
По коже Тиль пробежали мурашки, она инстинктивно коснулась пальцами креста под джемпером.
– Но в остальном тебе здесь понравится. – Сменила тон соседка. – В Варстаде бывает весело, особенно у нас – в Варъярне: редкий день обходится без вечеринок. Местные любят отрываться.
Тиль почему-то никак не могла переключиться от сумрачных теней за окном к теме вечеринок. Не то, чтобы она не любила веселиться… просто ее родители старались ограничивать время, которое она проводила со сверстниками. Учеба в университете означала для нее свободу – во всех смыслах.
Глава 3
Матс до боли стиснул зубы. Его уже тошнило от сраного университета, от его долбаного кампуса и всего, что происходило на территории. Лучше бы он покончил с собой, как собирался пару лет назад, лежа в темной подворотне и захлебываясь в собственной рвоте. Парень тогда чудом выжил после передоза, и, если бы не клиника, предоставившая ему и еще паре бездомных ребят бесплатную реабилитацию, кто знает, может, и некому было сейчас рисковать, суя голову прямо в пасть волкам.
В сумерках по дорожке, отделанной каменной брусчаткой, стелился туман. Ноги Матса утопали в нем. Желтый свет фонарей, струящийся меж ветвей вековых дубов, медленно рассеивался, оседая в листьях, и улочки Варъярны выглядели зловеще.
Тут и там раздавались голоса студентов, звучала музыка, в домах горел свет, но, несмотря на оживленность, пространство казалось опасным, словно где-то за углом притаился хищный зверь.
Совсем рядом загудел двигатель, и Матс отошел в тень, за дерево. Мимо пронесся спортивный автомобиль. Он резко затормозил у большого серо-желтого здания в конце улицы. Взвизгнули шины. Парень сплюнул на землю и, стараясь не выходить из тени, подобрался ближе.
Послышались голоса и громыханье музыки.
Чертовы мажоры, по наследству принявшие право именоваться элитой. Тупые животные. Грязные ублюдки.
Может, Матс и был отбросом, но уж точно не считал себя ниже их.
Он почувствовал, как ненависть горьким ядом подкатывает к горлу, когда из тачки вышли трое. Ему ничего не стоило убить их. Для человека, которому нечего терять, уже не остается никаких препятствий и страхов. Плевать, что с ним сделают за это их дружки или покровители. Матс мог бы осуществить это хоть прямо сейчас – голыми руками. Но ему нужно было сначала докопаться до сути, вытащить из них правду, а сделать это можно было только очень аккуратно и постепенно.
Для человека без денег, жилья и будущего он слишком многое поставил на карту.
Да, его не было рядом, чтобы ее защитить. Да, он думал только о себе и потому крупно облажался. Но его сердце еще бьется, значит, он жив. И только он сможет во всем разобраться.
Матс затаил дыхание, когда Эрик Асп, наклонившись на автомобиль, закурил. Рыжий огонек сигареты вспыхнул возле его лица. Надменный сукин сын медленно выдохнул дым и запрокинул голову – вероятно, чтобы полюбоваться луной. Он наслаждался властью и тем, что его дружки всегда смотрели ему в рот в ожидании указаний. Ему нравилось отдавать приказы, решать судьбы людей и манипулировать.
Матс знал подобных ему и раньше – избалованных, капризных детишек, для которых другие люди все равно что куклы. Забавные игрушки, которым так весело выкручивать руки или ноги и смотреть, что будет. Только Эрик ко всему прочему был еще осторожен, силен и умен. Как и положено вожаку, он организовывал охоту, делил добычу, следил за порядком и знал, что в случае чего защищать его будет вся стая.
Опасный противник.
Но не для того, кто воевал с самой смертью.
Размышления Матса прервала трель смартфона. Ловким движением Эрик выудил из кармана дизайнерского пиджака мобильный и ответил:
– Да.
Его верные друзья Мартин и Лейф замерли, превратившись в слух.
– Да. Понял. Ясно. До связи.
Спрятав телефон в карман, Эрик отбросил в сторону сигарету. По темной брусчатке заплясали оранжевые огоньки.
– Это Никлас. – Понизив голос, сообщил он. – Звонил сказать, что в комнате Агнес горит свет.
На мгновение меж ними воцарилось тяжелое молчание. Сердце Матса бешено заколотилось в груди.
– Наверное, новенькая. – Сплюнув в сторону, предположил Лейф. – Я слышал, они собирались заселить сегодня кого-то.
– Ты же не думаешь, что… – Обратился к Эрику Мартин, но был прерван на полуслове.
– Мы не говорим на эту тему. – Хрипло произнес вожак. – Девчонка пропала. Никто не знает куда. И пусть так и остается, ясно?
– Да. – Покорно опустил взгляд Мартин.
Матс сжал кулаки. «Никлас» – отметил он про себя.
Никто точно не знал, сколько членов в братстве волков. Информация об этом не афишировалась. Ходили слухи, что их десятки или сотни, и даже некоторые преподаватели имели к ним отношение. Поэтому уши у этой организации были буквально повсюду, а об ее могущественности ходили целые легенды.
– Что насчет Нюберга? – Перевел тему Эрик.
Матс прикусил кулак, услышав свою фамилию.
– Мы говорили сегодня. – Оглядев темную улицу, тихо ответил Лейф. – Все в силе, он участвует.
– Значит, я был прав. – Довольно ухмыльнулся вожак. – Ему нужны деньги.
– Ты не думал приглядеться к парню? Полагаю, он подошел бы. Знает свое дело. Когда нужно, может быть безжалостным, не задает лишних вопросов. Такие, как этот Матс, полезны в качестве исполнителей.
– Для начала наведи о нем справки. – Приказал Эрик, нервным движением откинув волосы с лица. – Мне не нравятся люди, о которых я ничего не знаю. Даже когда речь идет о моем лучшем бойце. Тем более, – поправился он, – когда речь идет о моем лучшем бойце. И пока он делает нам кассу, это не имеет большого значения, но если мы собираемся подпустить его ближе, это совсем другое дело.
– Мне он нравится, нормальный парень. – Пожал плечами Мартин.
– Не помню, чтобы я интересовался твоим мнением. – Процедил Асп, развернулся и решительно направился к дому.
Они переглянулись и двинулись следом. Вошли внутрь, в окнах загорелся свет.
«Будут под меня копать», – с сожалением признал Матс. Ну, что ж. Будь, как будет. Отступать уже бессмысленно. Но, если же всё обойдется, у него появится возможность проникнуть в организацию и уничтожить эту раковую опухоль изнутри.
Наблюдая за окнами каменного особняка волков, он закурил. Чувства вины и тревоги, захватывая разум, привычно подкидывали ему мысли о том, как легче всего решить вопрос: принять что-нибудь запрещенное, вырубиться в хлам на несколько часов и не думать больше ни о чем. Сопротивляться этим мыслям было сложнее всего. Сжав зубами фильтр сигареты, Матс зажмурился.
Соображай, соображай, соображай.
«В комнате Агнес горит свет», – вспомнил он. Возможно, эта информация могла быть ему полезна.
Глава 4
– У тебя точно все хорошо?
– Да, мам. – Развешивая одежду в шкафу, Тиль прижала телефон к уху плечом. – Тут… славно.
– Тебе точно нравится? Судя по голосу, не очень. Я теперь жалею, что не смогла поехать с тобой и лично все устроить.
– Мам, мне девятнадцать. Присутствие родителей на заселении выглядело бы странно. – Тиль повесила джинсы и наклонилась к чемодану, чтобы взять свитер. – Тут, правда, довольно мило. Старомодно, но мило. И ребята хорошие. Девочки, с которыми я буду жить в доме, встретили меня хорошо. – Она на секунду задумалась о девицах, которые даже не пытались скрыть пренебрежение при виде нее. – А вот худи я, наверное, зря взяла. Здесь на занятия ходят в форме с символикой Варстада, и мне больше пригодились бы блузы и юбки.
– Ты можешь заехать в среду. – Предложила мать. – Мы с отцом вернемся из поездки в Реннвинд, где он будет встречаться с представителями профсоюзов. Приходи ближе к вечеру, самолет прилетает в семь. Или я могу оставить ключи. А, может, мне собрать твои вещи и отправить с курьером?
– Не нужно, мам. У меня пока есть, что носить. Увидимся в среду, ладно?
– Хорошо.
– И не переживай.
Послышался усталый вздох.
– Ладно. Знаешь, избирательная кампания так изматывает. У твоего отца куча консультантов, и приходится согласовывать с ними каждый чих: от деталей одежды, в которой он появляется на людях, до каждого гребаного слова в приветственной речи. Я уже начинаю жалеть, что мы во все это ввязались. Ханс постоянно на взводе, вынужден контролировать каждое свое действие и слово, а я, чувствуя его напряжение, тоже переживаю – уже забыла, когда в последний раз засыпала без таблеток.
– Может, тебе лучше остаться в городе и обживаться в доме? Врачи рекомендовали тебе больше отдыхать. – Напомнила Тиль.
– Ладно, дорогая, папочка зовет меня ужинать. Надеюсь, у тебя тоже есть, что поесть. Если нет, купи продуктов.
– Все хорошо, мам, я уже поела. – Соврала Тиль. Аппетита у нее не было совершенно.
– Спокойной ночи, милая. – Пропела она и, не дожидаясь ответа, скинула вызов.
Девушка отложила телефон и присела на пол возле чемодана, на дне которого остались лишь бумага и художественные инструменты: уголь, угольные карандаши, кусочки наждачной бумаги для заточки угольков, палочки, ластик, клячка, фиксатив. Она взяла плотный лист небольшого формата и сделала быстрый набросок комнаты.
Работать углем Тиль нравилось больше всего. Только черный и белый цвета – только глубина, только правда. Рисунки выходили объемными, а игра света и тени делала их реалистичными, словно черно-белые снимки. Готовые работы всегда казались ей настолько живыми, будто вот-вот могли сбежать с бумаги и зажить своей жизнью.
Девушка отложила набросок и уставилась на перепачканные черным руки. Художники недолюбливали угольную технику за грязь на пальцах, которая потом оседала на одежде и лице – везде, куда случайно дотронешься. Но Тиль обожала эту особенность работы. Каждое пятнышко, каждый мазок, каждая клякса и даже просто пыль на руках оживала в ее воображении, становясь птицей, стремящейся в небеса. Иногда она поднимала руки к небу, ожидая, что они взлетят. Ей нравилось фантазировать об этом, но окружающие не понимали этой странности и потому часто сторонились девушки.
Бросив случайный взгляд на открытый, завешанный одеждой шкаф, Тиль замерла. Внизу, внутри него, что-то темнело. Словно кто-то касался грязными руками поддона в шкафу, игравшего роль подставки для обуви. Она потянулась и осторожно надавила в это место. Щелк, и полочка откинулась вверх, открыв взору потайное отделение. Внутри не было ничего, кроме маленькой глиняной фигурки размером с ладонь.
Тиль вынула ее и покрутила на свету.
Волк.
Запрокинув голову, тот словно выл, глядя в небеса. Или на луну, как принято считать, ведь волки обычно воют ночью.
Фигурка была аккуратно покрыта краской. Серой с вкраплениями желтого и черного. Такой окрас делал шкуру хищника объемной, словно волк взъерошен и подает кому-то из собратьев тревожный сигнал. Или призыв.
Поставив фигурку на стул, Тиль сделала новый набросок. Довольная тем, что волк выглядит на ее зарисовке словно живой, она улыбнулась. Встала, отнесла и положила готовые работы на стол, а затем поставила фигурку на подоконник.
Внизу, за деревом, будто что-то мелькнуло. Тиль застыла, всматриваясь в плотный туман, стелящийся от дорожки за домом до кладбища, но так больше ничего подозрительного и не заметила.
Ночью на новом месте у нее никак не получалось уснуть. Простынь скрипела, подушка казалась влажной, одеяло тяжелым. А когда девушка, наконец, провалилась в сон, ее сознание окунулось в сумбур из пестрых картинок, запахов, звуков. Обрывки приходящих видений были похожи на короткометражки, и каждая из них заканчивалась тем, что Тиль выглядывала в окно и на дорожке меж обросших мхом усыпальниц и старинных могил видела девушку в белом платье и с распущенными светлыми волосами. Та смотрела на нее с укором, словно винила за то, что Тиль заняла ее комнату.
Утром ее разбудил шум. Соседки по дому хлопали дверями, громко переговаривались и, судя по звукам, по очереди бегали в душ. Дождавшись, когда станет немного тише и взяв полотенце, Тиль прошлепала в ванную комнату. Внутри она застала одну из девушек – Оливию, та стояла у зеркала, оттянув веко и пытаясь нарисовать ровную стрелку.
– О, прости, я позже зайду.
– Ничего, я уже закончила. – Отозвалась та.
Поправила макияж и обернулась. На ней была серая шерстяная юбка с кожаным ремнем, блузка и удлиненный серый жакет. Несколько прядей девушка убрала назад и аккуратно закрепила сзади заколкой. Единственным более-менее ярким пятном в ее одежде был галстук с эмблемой Варстада.
– Если увидишь, что Клара или Молли заняли нашу ванную, можешь оттаскать их за волосы. – Усмехнулась она. – У этих стерв есть своя ванная внизу. Если бы они вставали вовремя, то успевали бы принять душ, не устраивая из этого шоу.
– Хорошо. – Кивнула Тиль.
Оливия улыбнулась.
– Если эта болтушка Малин не успела рассказать тебе, как тут все устроено, обращайся. Еда у каждого своя, приготовить можно на общей кухне, но я не советую тебе хранить ее в холодильнике: у Клары с Молли каждую ночь новые трахали, и после травки и секса они хуже саранчи – уничтожают любые запасы, даже подписанные, даже прибитые к потолку.
– Понятно. – Смущенно улыбнулась Тиль. – Вижу, вы тут все ладите меж собой.
– Не особо. – Усмехнулась она. – Но ладить с этими курицами не обязательно. Вообще, они безобидные, только до жути тупорылые.
– Ясно.
– Удачи тебе с адаптацией, – Оливия вышла из ванной, освободив помещение для Тиль и оставив за собой шлейф цветочного парфюма, – и будь осторожна.
– Почему? – Войдя внутрь, обернулась девушка.
Та, посмотрев на нее с каким-то сочувствием, пожала плечами.
– Не заблудись. В Варстаде столько темных помещений, коридоров, залов…
– Постараюсь.
Оливия развернулась и направилась к себе в комнату, но, сделав пару шагов, обернулась.
– И не суйся к волкам, пожалеешь. Лучше даже вообще не смотри в их сторону.
Она скрылась в комнате, и новенькая вдруг заметила, что из своей спальни за ними наблюдала Малин.
– О чем это она? – Нахмурившись, спросила у нее Тиль.
– О-о. Она ненавидит волков. – Ответила та.
