Леонид Клешня
Верен себе
Глава шестая. Гарантии.
– Братанчик, ты только держись… – сказал второй пилот, достав пистолет и открывая ответный огонь.
Миша поднял голову, пуля мелкого калибра попала чуть выше колена, боль была адской, он посмотрел на друга, тот отстрелялся по боевику, стоящему в лестничной шахте при выходе на крышу.
– Миха, только держись! – подбежал к нему друг, покачав головой, присев осмотрел его ногу и добавил: – Ох и потрепало тебя, но хорошо, что живы остались.
Второй пилот встал на ноги, огляделся вокруг.
– Шахта на крышу одна, сейчас они сюда щемиться начнут!
Он присел и стянул с пояса у Миши пистолет с сигнальными ракетами, выстрелил вверх и кинул его куда-то в сторону.
– Наши внизу уже работают, на крышу, я этих не пущу.
Миша лежал, боль стала отступать, но вместе с тем начало мутиться зрение и пропадать картинка. Он видел, что Илья схватил несколько ракет выпавших из блока, упавшего с ними на крышу.
– Илья… – еле слышно протянул он.
– Братан, к тебе никто не пройдёт! – сказал Илья и, достав свой сигнальный пистолет, сделал второй выстрел в воздух.
Миша почти ничего не видел, сознание его покидало, только слышал короткую перестрелку, и уже в темноте – приглушенный двойной взрыв. Будучи в бреду, он заметил размытый силуэт над собой, на левом плече красовалась широкая белая повязка. «Свой», – едва сообразив, подумал он. Картинка исчезла, боль в груди, темнота. Опять просвет, он поднимается в воздух, видно крышу, куда они выпрыгнули в момент крушения, и видно разорвавшуюся шахту выхода, завалившую проход.
– Илья? – пытался найти его Миша, озираясь по сторонам.
Вдруг он почувствовал, что его кто-то трясёт, боль становилась всё сильнее, а тряска невыносимой. Открывает глаза, Миша увидел над собой окровавленное лицо друга.
– Сука! Я что, сдох за тебя, чтобы ты Родину, мразь, продал?!
Миша соскочил с кровати в ужасе, Лена тоже проснулась и перепугано смотрела на стоящего перед ней Мишу, глаза которого были выпучены от ужаса.
Лена стала расспрашивать, но он открестился, сказав, что сегодня ответственный день и ему необходимо выехать пораньше на работу. На ходу выпив кофе, он выскочил на улицу, едва наступил рассвет.
Но на работу он выдвинулся не сразу, он поехал к памятнику Неизвестному солдату. В половину седьмого он был единственным, кто стоял у Вечного огня. Михаил склонился над звездой, в центре которой горело пламя, и смотрел на его языки, пока не проступили слёзы.
– Илья, ты – солдат, и этот огонь горит для погибших в Великой Отечественной, но они тоже были солдатами, поэтому не важно, в честь какой войны возведён памятник, в первую очередь он горит в память о солдате, отдавшем жизнь, а значит, и в твою честь он тоже горит, как и миллионы других. Я жив благодаря тебе и не забуду о твоей жертве. И клянусь, что не посрамлю твоей памяти, даже заплатив аналогичную цену.
***
Миша отработал второй день и направился в кафе «Сказка». Зайдя в заведение, он подошел к бармену и заказал всё по стандартной схеме. Присев на своё обычное место, он нашёл и достал прикрепленный свёрток. Развернув его, он обнаружил новую пуговицу внутри и послание:
«Отработанный прибор положите в свёрток, новый готов к использованию. Расчёт по факту просмотра материала, информация по нему будет послезавтра, когда сдадите второй прибор».
Прочитав это, Миша убрал новую пуговицу и достал своё письмо со следующим содержанием:
«Материалы, «День», «Ночь» и корпусные сплавы отсняты на первой пуговице, вторая и третья вам не нужны, не хочу, чтобы вы исчезли после получения первой поставки. Мне необходимы гарантии, достаточно будет личной встречи с тем, кому я поверю, что в его силах вывезти меня из страны с семьёй. Только так я передам материал, не иначе, Сергей Павлович не авторитет для меня».
Перечитав текст ещё раз, он задумчиво покивал головой, немного погодя свернул его в трубочку, вложил в основной свёрток и прикрепил на обратную сторону столешницы, после чего направился на выход и домой.
***
На следующий день Миша в приподнятом настроении, почти не прихрамывая, направлялся к входу в свой ангар. Он заметил, что к нему идёт улыбающийся Сергей Павлович. Остановившись, он его дождался, они пожали добродушно руки, тот похлопал Мишу по плечу, как будто встретил давнего друга, и предложил пройтись к полигону. Миша согласился, и они выдвинулись туда.
По пути Сергей Павлович рассказывал ему о том, как ему понравилось в подразделении, где они внедряют радиолокационное оборудование на морскую технику, и там, в отличие от полей и лесов, есть шум прибоя. Миша слушал его с таким любопытством, что даже забыл, кто идёт рядом, но быстро опомнился, как только они дошли до полигона и скрылись из виду сотрудников у входа в одиннадцатый ангар. Манера разговора Сергея Павловича изменилась, как и тон.
– Ты что сука, удумал? – едва не сквозь зубы процедил Сергей Павлович. – Мразь ты хромоногая, какие тебе гарантии нужны?! Ты что, придурок, в магазине радиоэлектроники, тебе чек и гарантийный талон выписать?
– Тише вы, тише, не кипятитесь, – с улыбкой сказал Миша, продолжая смотреть вдаль и не обращая внимания на оскорбления. – Я разве не прав? Я вам отдам первую пуговичку, а там уже всё есть: и «День», и «Ночь», и разные вариации материала, подавляющего радиомагнитные волны… И всё, большего вам-то и не надо, вы пропадёте, и что мне делать? Я что, просто должен это подарить?
– Кретин, вон, видишь, стоит ФАР от С-400, знаешь, сколько стоит оборудовать один дивизион ЗРК такого типа?
– Сергей Павлович, мне же откуда знать?
– Более пятидесяти миллиардов рублей, дубина ты, и что, думаешь, «партнёры» зажмут жалкие миллионы ради информации, которая позволит превратить все ЗРК в пустышки?
– О, вон оно как, так значит, хотели за бесценок, так не пойдёт, – ехидно сказал Миша.
– Миша, в тебе комерс проснулся или у тебя жизнь запасная есть, я не пойму, в себя поверил или что? Где пуговица, сука?
Несмотря на содержание разговора, со стороны казалось, что мужчины общаются о чём-то приятном, любуясь утренним пейзажем далёкого лесного массива и простирающегося перед ними полигона.
– Сергей Павлович, запугивать меня не стоит, мне терять нечего, и вы человек опасный, это я понял, я не верю вам, отдам материал, вы меня тут и прикопаете. Мне нужна гарантия от человека, которому я поверю, что он вывезет меня и семью из страны.
– Падла ты, кого мне, президента попросить, чтобы тебе аудиенцию устроили? – издевательски спросил он.
– Нет, я сомневаюсь, что вы сможете кого-то попросить, но вот передать, я думаю, сможете. – Он махнул рукой и, повернувшись к Сергею Павловичу, опустил ладонь тому на плечо и с улыбкой сказал: – Чего уж время терять, работать надо, вы меня услышали. Два ляма налом, в качестве аванса, личная встреча с гарантом, и я вам передам пуговицы, а если нет, то удачи вам, садите меня, может ничего и не докажу, но вот сомнения по вашей репутации вызову, и хрен вам, а не материалы, сами потом гарантии просить будете.
Договорив это, он отправился на рабочее место, а Сергей Павлович, улыбаясь, провожал его взглядом, но от этой улыбки, даже отойдя на пару шагов, Миша слышал скрежет его зубов.
Михаил работал в штатном режиме, а по вечерам ездил по магазинам строительных материалов и техники, поскольку затеял ремонт в подвале принадлежащей ему квартиры, так, по крайней мере, выглядело всё для его семьи и тех, кто за ним наблюдал.
Он перестал заезжать в кафе и снял обе пуговицы на рабочем месте, больше не выходил на контакт с Сергеем Павловичем, показывая, что твёрд в своём решении.
Так продлилось чуть более недели.
Сидя в столовой на обеде и наслаждаясь кофе, Михаил смотрел в окно, погода стояла пасмурная, оттого настроение было поникшим, да и процесс ожидания ответа на его требования значительно затянулся. От скуки спасаться было больше нечем – ремонт в подвале он закончил, оборудовав там мастерскую.
К его удивлению, за его столик подсел Сергей Павлович, они поздоровались.
– Что, Миша, погода дерьмовая? – сказал он, подтолкнув свёрнутый клочок бумаги под блюдце с кофе.
– Да, хоть и говорят, что у природы нет плохой погоды, но всё же, солнце и тепло тяжело сравнивать с пасмурностью и холодом, – ответил он, развернув записку.
«Сукин ты сын ! Будет тебе встреча с гарантом. Суббота, 18:00, ресторан «Мальев», надень костюм только. И материал возьми с собой».
– Такими темпами на новый уровень выйдем, – сказал довольный Сергей Павлович и покинул столовую.
Миша остался сидеть за столиком и погрузился в размышления. Он стал нервничать и не мог дождаться конца рабочего дня, дабы поскорее добраться до телефона.
Глава седьмая. План.
Выехав за периметр предприятия, Михаил сразу позвонил супруге, чтобы та нашла, кому оставить девчонок, и сообщил, что они идут в ресторан.
Через час он зашёл домой и увидел супругу в вечернем платье. Он застыл в коридоре, практически не шевелясь, ведь внезапно понял, насколько у него красивая жена, и как давно он этого не замечал.
Лена, рассмеявшись, махнула рукой, бросила: «Хватит пялиться!» – и пояснила, что уже устала от домашней суеты и только рада такому внезапному событию. Её подруга, Светлана, пришедшая посидеть с девочками, вставила какой-то едкий комментарий, но Миша его не расслышал, да и не хотел, он и так недолюбливал некоторых подруг жены, а потому понимал, что лучше промолчать и не переспрашивать.
Он достал сверток с полученными от незнакомца долларами, взял, не считая, стопку, подстраховываясь на случай, если ему не хватит в рублях, быстро надел старый костюм, который, к счастью, остался ему по-прежнему впору, и вызвал такси.
Пока они ожидали машину, он созвонился с рестораном и услышал: «Это судьба, но именно на это время у нас ещё остался свободный столик», чему он был искренне рад и сразу забронировал его.
Центр города был весьма оживлен, несмотря на вечернее время. Таксист подвёз их, не доехав пару метров до входа. Миша вышел из машины и открыл дверцу супруге. Лена сразу отметила стоящие у ресторана автомобили.
– Зая, а нам точно сюда? – уточнила она, намекая, что это явно не их уровень.
– Ну, мы, что ли мало кому должны? – отшутился он, взяв жену под руку и направившись стремительно к входу. – Мать, один раз живём.
У дверей ресторана их встретили двое мужчин с вопросом о цели визита, взглянув на туфли Миши, второй раз переспросили, есть ли у них бронь. Мише это резануло самолюбие, он явно это дал понять своим взглядом, на что охранники немного стушевались и пригласили их внутрь. Девушка на ресепшене тоже весьма удивилась, с ног до головы осмотрев Михаила, наличию забронированного столика.
– Миша, а ты заметил, что они только по твоему виду удивляются, что мы пришли сюда? – тихо сказала Лена ему на ухо, намекая, что она выглядит вполне достойно для этого заведения.
– Зая, я думаю, что они просто привыкли к определённому контингенту спутниц, с которыми сюда приходят «джентльмены», – так же на ухо отшутился он, намекая, что внешний вид для эскортницы неважен.
– Дурень ты, Миша, – в шутку обидевшись, сказала она.
– Милая, просто ты действительно неподражаема.
Охранники открыли перед ними дверь, и Миша увидел, что в коробку встроен металлоискатель с расширенным диапазоном металла, и в тот момент, когда они её пересекали, лампочки загорелись жёлтым.
– Мужчина, – сразу среагировал один из охранников, остановив его.
Миша понял, в чём дело, и залез во внутренний карман. Он достал удостоверение о боевом ранении, раскрыв, протянул охраннику с комментарием:
– Титановая пластина в ноге, на двадцать сантиметров вместо кости.
Охранник посмотрел на удостоверение и ответил, признав в Мише своего:
– Слушай, брат, уважаю, но ты не лучшее место для свадебного предложения выбрал, тут чашка кофе пятьдесят баксов стоит, я тебя как брата предупреждаю.
– Учту, спасибо.
Охранник махнул рукой напарнику, показав, что всё хорошо. Пройдя внутрь, они увидели, что была почти полная посадка, их сразу встретил официант и пригласил следовать за ним.
Они присели за столик, начали изучать меню и тут же оба покрылись румянцем. Официант, смекнув, что они и понятия не имеют, что означают названия в меню, наклонившись к Мише, спросил:
– Позволите помочь вам и сориентировать в наших блюдах?
Миша благодарно кивнул за тактичность, и официант начал представлять им ассортимент, они слушали, приоткрыв рот. Миша представил, что из уст парня льётся песня на французском и испанском, и лишь иногда в неё вклиниваются русские названия овощей.
Когда официант рассказывал про карту вин и уделял особое внимание отдельным маркам, раскрывая их историю, Мише показалось, что его супруга испытала сексуальное возбуждение.
Выступление – именно так они могли бы это назвать – официанта продлилось чуть менее десяти минут, и в итоге он сам сделал за супругов заказ, они лишь кивнули, соглашаясь с его выбором.
Через минуту он уже выступил их сомелье и разливал в бокалы красное вино, устроив из этого целую презентацию, и так красочно всё расписывал, что, когда он ушёл, Лена спросила:
– Миша, ты знаешь, после его рассказа у меня сложилось впечатление, что я посетила виноградники в горах Грузии, они нам в счёт не включат стоимость путёвки?
– Не знаю, мать, у меня другой вопрос, а ты хоть имеешь представление, что мы заказали?
– Ни малейшего, – рассмеялась она.
– Как и я, значит – сюрприз.
Они пили вино и смеялись, вспоминая прошлое, и вдруг на них напала тоска: от того, что они почти два десятка лет вместе, и не могут вспомнить похожего вечера; от того, что всё стало обыденным и приевшимся; от того, что простой поход в ресторан, оказывается, мог так их освежить, но ничего подобного они почему-то раньше не делали.
Грусть прошла, едва им принесли первую часть заказа. Они не могли произнести название даже приблизительно, хотя по факту это был просто тёплый салат. В нём было сто грамм куриного филе, разрезанного на шесть кусочков, лепестки каких-то цветов, разная зелень и непонятные листья то ли салата, то ли капусты, но всё, за исключением шести кусков филе, казалось не съедобным.
– Мать, это надо есть или просто любоваться? – искренне не зная ответа, спросил Миша.
Жена лишь улыбнулась, демонстративно съев один кусочек мяса.
Они смеялись и над первым блюдом, и над вторым. Выпив пару бокалов вина, Лена немного захмелела и стала более раскованной и общительной. Их столик привлекал к себе внимание, некоторые из рядом сидящих дам недовольно фыркали и кривили губы, смотря на Лену, мужчины же наоборот – кидали взгляды, полные какой-то грусти и ностальгии, возможно, они жалели об отсутствии такой лёгкости в беседе со своим партнёром.
Официант принёс им два невероятных произведения искусства, окрестив это десертом, и, наклонившись, добавил:
– Это комплимент от шеф-повара, – и, посмотрев на озадаченного Мишу, добавил: – подарок. Вы тут единственная живая пара.
Михаил призадумался от услышанного, в очередной раз окинув взглядом окружение. Они съели десерт, и когда официант собирал посуду, Миша попросил счёт.
– Наличка или по карте, доллары или рубли? – поинтересовался парень.
Лена испугалась, услышав, что счёт будет такой, что могут потребоваться и доллары.
– Наличка, в долларах, пожалуйста.
Лена скривилась и, повернув голову на бок, переспросила одними губами: «Доллары?», – на что Миша лишь согласился кивком.
Парень принёс счёт и предоставил его Мише, после чего удалился. Миша, взглянув на сумму, чуть не закашлялся, а глаза и брови не смогли остаться прежними, хоть он и готовился к чему-то подобному. Он услышал приглушенный смех: за барной стойкой управляющий с официантом ждали его реакции.
– Что там, зай? – спросила Лена.
– Мать, тебе лучше не знать.
Заверив её в этом, он достал из внутреннего кармана деньги, отсчитал тысячу семьсот долларов и положил в счётницу. Лена, увидев это, пришла в ужас и выхватила чек из шкатулки.
– Тысяча шестьсот двадцать три доллара?! – возмутилась она так, что обернулся соседний столик.
Миша посмотрел на лицо женщины, которая обернулась в тот момент на его супругу, и подумал, что выглядит она так, будто держит во рту козьи какашки, зная об этом, но ей ни в коем случае нельзя их выплёвывать. От этой мысли ему стало смешно, и когда она увидела, что он смеётся над ней, тут же резко отвернулась.
– Ты чего ржёшь? Это же можно было ремонт на кухне сделать! – продолжала возмущаться Лена, ей уж точно было плевать на то, как на неё посмотрят.
– Сделаем, – по-доброму успокоил её Миша, поднимаясь и готовясь на выход.
Покинув ресторан, они отказались от такси, решив пройтись немного по улице. Обнявшись, они не спеша шли по проспекту и говорили о том, какой прекрасный выдался вечер. Внезапно Лена отступила от него и возмущенно спросила:
– Какая ещё на хрен титановая пластина в двадцать сантиметров?!
Миша не сразу понял, о чём она говорит, и спустя пару секунд хлопнул себя ладонью по лбу.
