Лила Каттен
Измена. Неверное решение
Глава 8
– А мне есть что вспоминать?
– Я бы тут не стояла в противном случае.
– Правда? И в чем план?
– У меня нет плана, – теряется и рассеянно смотрит по сторонам, кутаясь в, довольно старое пальто. – Я пришла, потому что мне нужна помощь.
– Ко мне? В тот вечер ты обслуживала много столиков. Я единственный, кого ты нашла спустя десять лет?
– Вы… вы… – сейчас она потеряла дар речи и хватает воздух большими глотками. Будто оскорблена, а я теряю терпение.
Мне не до любезностей.
– Ты пришла в мой дом, наговорила моей жене черт-те что, привела какого-то ребенка и повесила на меня. И мне очень хочется понять, какого черта происходит?
– Вы отец, Антона.
– Чтобы стать отцом, нужен как минимум половой акт.
– Хотите сказать, что не помните… Не помните ничего?
– Прекрати казаться оскорбленной. Мне нечего помнить.
Я понимал, что давил на нее, и делал это намеренно. Может собью с нее эту самоуверенность и она, не выдержав, сдаст назад. Поймет, что этот номер не прошел со мной.
Не мог я изменить Нине. Не мог… Даже посмотрев на нее мужским взглядом, эта женщина и не привлекла бы меня.
– Как удобно, – вдруг заговорила она более дерзким голосом.
Словно разозлилась.
– Если вы не помните то, что помню я, как можете утверждать, что не было секса. Что не набросились на меня в своей машине и не услышали моего «нет»?
Да она бредит? Или фантазирует на ходу?
Сорвался с места и подошел ближе, чтобы не говорить громко.
– Потому что не сделал бы такого с женщиной. Потому что люблю свою жену. Ты из меня насильника пытаешься сделать?
– Вы из меня рисуете самозванку, а я лишь говорю, как было. Я пришла не ворошить то, что оставила там в прошлом. Как бы там ни было, даже не обвинять. Я пришла за помощью. К человеку, который является отцом моего ребенка.
– Если предположить, что было хоть что-то, кто тебе позволил его рожать?
Тут она сделала то, что я вообще не ожидал.
Она ударила меня по щеке. И пока я не опомнился, подняла руку, чтобы ударить снова, но я схватил ее за запястье.
– Пусти… отпустите… – стала вырываться.
Отступил назад и сунул руки в карманы.
– Даже не пытайся сделать это снова.
– Я не позволю вам говорить о моем сыне таким образом.
Я лишь нахмурился, но спорить с женщиной, защищающей своего сына, не стал.
Теперь нужно было что-то решать.
Оставлять все вот так открыто и без точек нельзя. Придется делать тест ДНК. А потом гнать ее куда подальше. Может, и в суд подам. А может, просто решу забыть и сделать так, чтобы Нина забыла обо всем этом.
Моя семья на первом месте. Я многие ошибки осознал и наступать на них второй раз не стану.
– Прежде чем я спрошу, что тебе нужно вообще от меня. Мы сделаем тест на отцовство.
– Хорошо, – быстро согласилась и глазом не моргнув.
– И до тех пор не смей показываться на моих глазах. На глазах жены тем более. Я не знаю, что там у тебя в голове задумано, но после результатов, чтобы ноги твоей не было рядом со мной и моей семьей.
– Это не входило в мои планы изначально. И здесь задержаться я могу только на сутки.
– А как же великая миссия стребовать с меня все до нитки? Или она заключалась в другом?
– Это ваши догадки и домыслы. Но да, у меня денег не хватит задержаться дольше, я все потратила на еду, проживание тут и дорогу. Слишком дорогой город. Даже за этот клоповник содрали последнее. Моя жизнь разрушилась, в том числе из-за вас.
– Как интересно.
– Уж как есть.
– Сейчас же поедем и сдадим материал.
– Скажите адрес. Мне нужно собрать Антона.
– Напишу смс, договорюсь для начала с клиникой.
– Хорошо.
Уже развернулся и сделал шаг, как услышал скрип двери и стук. А затем голос. Мальчишеский. Детский.
– Мам? Все в порядке?
Обернулся и посмотрел на… Посмотрел…
Быть этого не может.
С каждой секундой мои глаза становились все больше, а сердце стучало все чаще и сильней.
Мальчик, для своих лет высокий. Худой. В шапке и куртке.
Я смотрел на себя. Будто на школьные фотографии вдруг ожившие.
Мальчишка подошел к девушке и обойдя встал перед ней. Словно в защитном жесте.
Он смотрел нахмурившись. И я бы решил, что он меня перекривляет мимикой. Если бы не сходство.
Сходство… для установки которого не нужен никакой тест.
– Все хорошо, – она положила на его плечи руки.
– Это он?
Даже смотря на меня, не обратился ко мне напрямую. Словно делал намеренно, изображая отсутствие любопытства.
Почему-то каждая мелочь подмечалась мной четко и улавливалась так же.
– Это Слава. Твой отец.
Последнее произнесенное ею слово заставило очнуться и быстро заморгать.
Что мне делать?
Что теперь делать?
Проблема казалась простым решением, а теперь я в этом не уверен.
Я больше вообще ни в чем не уверен.
Боже… Это действительно мой сын.
Сын от чужой женщины.
Ребенок…
Не удивительно, что Нина смотрела на меня с таким шоком. Потому что у меня сейчас не меньший.
А еще хаос творится внутренний. Борьба и попытка отрицать. Но куда там?
Десять лет назад я попытался забыть ту ночь. Не потому, что был уверен в том, что натворил что-то ужасное.
Нет.
Попытался искупить вину перед женой. Быть мужем и надежным плечом, после того, что произошло. А в итоге совершил страшное… То, чему вряд ли имеется прощение даже в любящем сердце. Потому что нет оправдания.
Даже не уверен, что буду искать его.
Но на данный момент я даже не знаю, что сказать этим людям, что стоят напротив. А что же я скажу своей жене?
– Наверное, нам лучше войти и поговорить в номере. Холодно на улице, – предложила разумную вещь Варвара, но я и мальчик, остались стоять.
Два чужих человека, объединенных прочной ДНК.
Глава 9
Варвара
Оставаться с этим человеком в закрытом пространстве было по-прежнему страшно. Все-таки память играет свою роль. Но сейчас я казалась себе сильней, чем раньше. И был третий человек, между нами.
Сын был настроен скептически. Да и я сама не ждала чего-то положительного. Но на помощь рассчитывала. У меня просто не было иных вариантов.
После случившегося в городе туда дорога была закрыта навсегда. И все мои накопления превратились в пепел.
Мне было стыдно перед сыном за нашу ситуацию сейчас. Стыдно, что я как мать не могла дать ему то, что должна была. То, что давала все эти годы.
Но люди бывают злыми ублюдками. Их подлость и жестокость вообще границ порой не знает.
Я понимала настрой Антона в отношении Вячеслава. Он был потерян сейчас, и стоящий перед нами двумя мужчина был просто незнакомцем. Причем для нас обоих.
И все же, я оказалась тут. Нашла его. И к сожалению, не уйду.
Я воспитывала сына в любви и вере в добро. Пусть все в итоге оборачивалось против меня же и моих слов из раза в раз. Но это реальность. А мы всегда хотим уберечь своих детей от ее суровой стороны.
Он не понимал. Когда все пропадало, он не понимал, почему я снова и снова говорю про добро, карабкаясь наверх.
Я не жалуюсь на свою жизнь, но и той, что была больше нет.
Мне не приходило в голову говорить сыну о том, как он был зачат откровенно. Он просто знает, что встреча с его отцом была разовой встречей. Это максимум, который я смогла из себя выдавить не так давно. Даже не думая на тот момент о том, что в скором времени мне придется искать с ним встречи.
Все, что происходило сейчас, мне не нравилось.
Я с сожалением вспоминаю встречу с Ниной, потому что этого не должно было произойти. Просто иногда, наши желания и замыслы судьбы играют против нас.
Я заботилась о своем ребенке. Я любила его всем сердцем и имела право на помощь, даже если давно решила, что мой сын лишь мой. Он не был рожден от любви к мужчине. Он даже не был зачат в симпатии. Хотя симпатия к мужчине по имени Слава была изначально, пока мы не познакомились ближе.
Прошлое
Варвара
– Ну надо же, откуда в нашем захолустье столько народа? – Наташа прислоняется к стойке и устало сгибает в коленях поочередно ноги.
– Какая разница, может, заработаем.
– Жмоты сплошные, – фыркает девушка.
– Тут я с тобой согласна. Благо на обедах нормально выходит.
– Ага, больше, чем в магазине у мамки. О, смотри, тебя вызывают красавчики. Вот и заработаешь.
Я поворачиваю голову к столику, который уже несколько часов отдыхает. Самое забавное, что они не выглядят пьяными, хотя пива я принесла им прилично.
– Повезло тебе, Варька сегодня.
– С чего бы?
– Клевые они.
– Не знаю, я не обратила внимание. Я на работе.
– Брось. Так и помрешь одинокой и никому не нужной раньше бабули своей.
– Дура ты, Ната.
Хватаю блокнот и, сунув в передний карман фартука, иду через весь зал к столику, попутно принимая заказы от других столов, что сегодня закреплены за мной.
– Что-то хотите еще?
– Вас можно? – спрашивает один из мужчин широко улыбаясь.
– Меня нельзя. Только то, что в меню.
– Тогда пива нам.
– То же самое?
– Ага. Три штуки.
Ухожу, развернувшись и возвращаюсь с полными кружками немецкого разливного.
Еще через полчаса, когда до закрытия оставалось двадцать минут двое молодых людей, ушли. Один остался.
Симпатичный должна все-таки признать.
Но самый неразговорчивый. Хотя улыбался наравне с другими.
Оплаченный счет, чаевые более-менее приемлемые и на том спасибо.
Пришла убирать со стола, и он заговорил со мной сам.
– Закрываетесь?
– Да. Если бы вы освободили столик, я была бы вам благодарна.
– Не вопрос. Мы за стол заплатили уже?
– Да, ваши друзья это сделали.
– Окей. Буду на улице, тогда.
Я лишь хмыкнула и пожала плечами.
– Ладно.
Закрывались сегодня долго. Было много уборки. И помогали посудомойщицам.
– Ну все по домам. Завтра к одиннадцати, – объявила администратор и мы почти застонали оттого, что так рано вставать придется.
Пять часов на сон, час на душ и сборы и опять на работу. Потому что с утра еще бабушке помочь нужно будет.
– До свидания.
Вышли с девчонками из бара и разошлись в разные стороны.
Им в центр, а мне почти на окраину идти.
– Освободилась? – внезапно пугает голос позади, и я резко подпрыгиваю от неожиданности обернувшись.
Узнав в прохожем мужчину из бара, останавливаюсь.
– Вы меня напугали.
– О черт, я не хотел. Домой?
Он стоял наполовину в тени закрывая собой свет фонаря и был определенно высоким в сравнении со мной.
– Да. Тяжелая смена.
– Понимаю. Далеко идти?
– Ну, пешком пятнадцать минут примерно.
– Давай подвезу.
– Вы же пили.
– Я нормально. Ребята пили больше меня, я им сливал.
– Нет. Лучше не стоит.
– Мне по линии пройти для уверенности? Может тест, какой придумаешь?
– Не нужно, – рассмеялась ему. – Я привыкла пешком ходить, если честно.
– Тогда хотя бы пообщаемся немного. Ветер жуткий.
– Мне вставать рано.
– И мне. Давай двадцать минут до половины третьего и проведу домой?
Немного поколебавшись, я все же согласилась.
– Хорошо.
Мы сели в машину на заднее сидение, и он потянулся вперед, включив печку.
– Сейчас согреемся.
– Почему вы меня ждали?
Мужчина пожал плечами и задумался.
Наступила тишина, затем он полностью ко мне повернулся.
– Красивая ты. Большеглазая, – потянув руку, тронул прядь волос. – Понравилась.
– Спасибо, – засмущавшись, я опустила глаза на свои руки, теребившие ручку сумочки. – А как вас зовут?
– Слава.
– Меня Варя.
– А на бейдже было написано что-то другое, если не ошибаюсь.
– Вика. Это была не моя смена. Свою форму оставила дома, не успела забрать.
– Ясно. Я пиво на выходе из бара купил. Составишь компанию?
– Было бы неплохо. Спасибо.
Слава открыл бутылки и, стукнувшись горлышком о мою, выпил.
Алкоголь, который я употребляю, довольно редко мягко расслаблял.
Он придвинулся еще ближе. Мило улыбался.
– Выглядишь уставшей, – коснулся щеки.
– Я правда устала. С обеда на ногах.
Мужчина опустил глаза на мои ноги, в темных колготках и юбке по колено.
Лежащая между нами большая ладонь сдвинулась немного и задела бедро.
Может, права была Наташа?
У меня только дом и работа. Забота о бабушке.
– И стесняешься красиво, – он наклонился ко мне ближе, оставляя несколько сантиметров, чтобы подумать о поцелуе.
Почему нет? просто поцелуй.
Мужчина понял ответ и поцеловал.
Нежно и мило.
Когда он слегка навалился на меня, я отвернулась, разорвав поцелуй, и просунула руки, между нами, чтобы отодвинуть его и увеличить расстояние, остановить то, что идет слишком быстро.
– Я не уверена, что это хорошая идея.
– Почему? Мы просто целуемся. Разве тебе не приятно?
– Приятно.
– Вот видишь. Все хорошо, – шепнул в губы и снова принялся целовать.
Сама не заметила, как ответила ему. Как сидела с расстегнутой курткой, парой пуговиц сверху на рубашке и юбкой, поднятой достаточно высоко.
Так, нет. Я не могу.
Это слишком для меня.
– Эм… Я думаю, что этого достаточно.
Отпрянула и стала опускать юбку.
– Достаточно?
– Я уже согрелась и… не стоит нам…
– Это хорошо, что согрелась, – ответил мужчина и склонился к моим губам снова.
– Нет… Я пойду домой. Это ошибка… Не стоило… – голос стал настойчивей и строже.
Но мужчина не слышал, что-то бормоча в мои губы.
Правой рукой нащупала ручку, но дернув поняла, что он заблокировал двери, загнав в ловушку, а я и не поняла этого вовсе.
Сама вошла и позволила это сделать.
Спокойствие улетучилось.
– Конечно пойдешь… чуть позже.
– Отпустите…
Он снова напал на губы и стал целовать напористо и уже не так приятно. Паника начала подниматься с каждой секундой на уровень выше. Не позволяя прикрыться, дергал одежду.
– Прекратите, – стала отталкивать, но он был куда сильней моих трепыханий, а после и вовсе, перехватил запястья, сжимая их крепкой рукой.
– Успокойся, ты чего. Все нормально… Мы же просто весело проводим время.
Залез на сиденье коленями и резко дернул, что я оказалась на спине, прижатая им.
– Нет… ну нет же… Не надо. Я не хочу… Не надо…
Но в итоге у меня не осталось вариантов для маневра. А у него еще больше шансов на задуманное.
Я вырывалась, он блокировал мои ходы. Я дралась, но в итоге ничего не выходило. Лишь сильней скручивал.
Огонь смешивал боль и презрение, равнодушие и страх… Стирал добро и веру во все, что раньше казалось правильным и красивым. Все смазывалось и оставалась лишь черная земля с запахом гнили. Земля, по которой я убегала растерзанная, израненная и грязная…
Глава 10
Настоящее
Варвара
Вихрь воспоминаний вернул обратно в момент этого дня, и я вздрогнула, снова увидев перед собой мужчину, которого старалась не вспоминать даже с учетом того, что мой сын, так на него похож.
И как бы там ни было, я не отождествляла Антона с насилием.
Я любила моего ребенка, и это было самым главным. По-настоящему важным. Его появление на свет и все те хлопоты. Радость материнства.
Все не должно было закончиться так, как в итоге вышло.
Когда Слава снова поднял глаза, то был сильно потерянным. Я не могла ему в этом помочь. Не тот я человек жалеть его. Понимать.
Это все неожиданно. Тут нет иной реакции. Но та ночь была решением каждого из нас. Моя ошибка повлекла последствия. Но если я говорила ему: «Нет», я имела в виду именно то, что говорила.
Он не услышал.
Это мое тело. И я имею право отказаться.
Обманчиво глупо? Может быть. Но я имела право на выбор. Он у меня его отобрал. Поэтому пусть сейчас не изображает из себя невинность, как и я, не изображаю.
Когда он не сдвинулся с места, я поняла, что разговора не получится. Не сегодня.
– Мы тест делать будем?
– Д… да… – уже более твердо возвращая видимый контроль в голос. – Ты думала, что это что-то поменяет?
Теперь он снова стал тем мужчиной, который приехал и говорил со мной первые десять минут. Шок отпустил.
– Не думала. Я задала вопрос.
– Минуту.
Он вынимает из кармана телефон и что-то в нем набирает, отойдя подальше от нас. Антон в этот момент поворачивается ко мне и смотрит долгим взглядом. Такой высокий в свои девять лет.
– Он странный, мам, – делает свои заключения сын, посматривая на своего отца.
Невероятно прав в своих рассуждениях. Но я опускаю свои мысли.
– Просто… не ожидал увидеть тебя.
– По адресу в смс приезжайте оба к одиннадцати, – снова доносится его голос, когда он вышагивает к нам.
– Хорошо.
Не до церемоний. Поэтому я разворачиваюсь и хочу уйти, промерзнув окончательно.
– Варвара, – окликает мужчина и я останавливаюсь. Антон со мной. – На минуту.
– Иди в комнату, я сейчас.
– Буду ждать у двери.
Мой защитник.
Улыбаюсь ему и киваю.
– Хорошо, ступай.
Когда сын входит в двери, я опускаю улыбку и подхожу чуть ближе, но расстояние сохраняю.
– Почему ты сказала, что я не услышал твоего «Нет»? Я не насильник. Я себя знаю.
– Мы целовались на заднем сидении твоего автомобиля. Когда ты решил пойти дальше, я с тобой не была согласна, – он поморщился от моих слов, но и мне самой было отвратительно все это произносить.
– Ты хочешь сказать… – он обернулся вокруг себя явно пораженный и, возможно, злой, потому что заметила сжатые кулаки. – Я не насильник, еще раз говорю. Я знаю, что такое «Нет». Я никогда не проявлял даже агрессии в сторону женщин.
– Значит, ты изменил свои принципы в ту ночь.
А что еще я могла сказать? Подсластить пилюлю? Да он понятия не имеет, через что я прошла тогда, и недавно, когда он снова появился в моей жизни неожиданно и, разумеется, неосознанно.
Пусть не говорит мне о том, как бывает, когда потерян и не хочешь верить в то, что это театр абсурда – твоя жизнь.
– В ту ночь я напился и… принял какую-то таблетку.
Эта информация повергла в шок уже меня. Мой сын мог родиться с патологией. Но благо этого не произошло. Однако я поставила мысленную галочку, посмотреть в интернете информацию о подобных случаях зачатия.
– Наверное, поэтому твоя речь была не как разговор. А как отдельные предложения и слова, – догадываюсь теперь.
– Да по хрен. Не наговаривай на меня…
– Подумай сам, – чуть повысила голос, – ты даже не помнишь, что было в твоей машине. Как ты можешь быть уверен в том, что не проявил насилие?
Больше слушать не стала. Просто развернулась и пошла к дверям.
Позади слышались проклятия, пока машине рванула с места.
Закрыв за собой дверь, я ощутила, как у меня болит грудная клетка.
Эта встреча отняла больше эмоций и сил, которые я рассчитывала потратить.
– Все нормально? – Антон сразу оказался рядом.
– Да, сынок. Скоро все закончится.
Мне хотелось в это верить.
В комнате хостела я сразу ввела в навигаторе адрес клиники. Просчитала маршрут и разочаровалась. Все равно придется ехать. Пешком никак не дойти.
Сама бы еще попробовала, но сына не хочу таскать.
Проверила все транспортные места и записала номера и названия остановок.
Дальше, я приготовила быструю еду для Антона решив от своей порции отказаться и легла на твердую кровать, читать и впитывать информацию.
Это, конечно, не медицинские заключения, но все же. Больные дети рождаются у тех, кто принимает наркотики на постоянной основе или с частыми перерывами. Остальное все индивидуально.
Если бы Антон был болен хоть чем-то, оно бы проявилось уже давно.
– Выглядишь уставшей.
– Так и есть, сынок. Ты доел?
– Да. Спасибо. Мусор выбросил.
– Хорошо. Нам нужно ехать в больницу.
– Ладно, – он кивает и сразу начинает одеваться в прежнюю одежду, потому что вчерашняя сушится на горячей батарее.
Это все, что у нас осталось. Пара вещей и слава богу, документы.
Мы собираемся и, закрыв дверь на ключ, выходим.
На остановке стоять долго не приходится. Ноябрь ужасно холодный в этом году. Ветер сильный и даже срывается мокрый снег.
Поправляю шарф Антона, и подъехавшая маршрутка полупустая радует.
Мы быстро садимся в нее и занимаем места.
Антон просит телефон поиграть, так как дорога в полчаса – это утомительно для ребенка.
Я проверяю заряд и даю ему свой телефон, сама же с каждой минутой борясь с мыслями.
Понятия не имею, что будет дальше с нами. Мне настолько страшно, что я готова, проклиная все сдаться. Но смотря на моего ребенка, осознаю, что ради него я не буду ломаться. Ради него я даже не стану пытаться опускать руки.
Однако глаза слезятся от воспоминаний и ужаса, окуная с головой в далекое прошлое, поглощающее меня снова.
Глава 11
Прошлое
Потеряв ориентиры, я шла вперед и не заметила, как оказалась у дома.
В окнах не горел свет, только в одном виднелся чуть желтый. Тусклый такой. Бабушка оставила для меня ночник.
Улыбка о ней стала грустной, потом и вовсе исчезла.
Что же делать?
Это был единственный вопрос, который я задавала себе всю дорогу и не нашла даже подобия ответа.
Прийти к бабуле в таком виде – нет.
С ее здоровьем… Убьет ее то, что случилось. А иначе и никак. Пойду в полицию. Молчать не стану.
Злость стала выливаться слезами. И я опустилась на холодную скамейку во дворе нашего дома. Пока успокаивалась, замерзла.
Захотелось помыться скорее, но ведь нельзя.
Стоило старой деревянной двери скрипнуть, как голос бабушки донесся до меня.
Не спит.
– Варенька? Ты?
Вот и все.
Навалилась на дверной косяк и закусила кулак, чтобы не рыдать. Не хотелось разреветься вдобавок к рассказу, но разве это было возможно?
– Варя?
Она вышла, тяжело переставляя ноги и будто все сразу поняла, еле разглядев меня в темноте маленькой прихожей.
– Ба…
– Ах… Варя… Варя… что… Кто?
– Бабуль, только не волнуйся…
Подбежала, даже не разуваясь и повела ее в зал, чтобы в кресло посадить.
А там она и заплакала.
– Внуча… Кто же это? Как же так?
Только сейчас я опустила глаза и увидела грязные колготки, куртку, руки. Потому что, когда он открыл двери, я вывалилась из машины кучей и одевалась быстро, валяясь в грязи, ноги не держали. Слышала, как мычал что-то неразборчивое, и убегала все быстрей.
– Сволочи… Сволочи…
Она сокрушалась, а я просила прощения обнимая. Что не была аккуратней, что обещала беречь себя и в итоге…
Одежду сняла, положила в пакет, как бабушка сказала. Но помыться не смогла, хотя тошно было от себя самой.
В полицию пошла одна, дав ей успокоительное и лекарства для сердца. Себе в аптеке тоже купила таблетки специальные.
Выпила.
В отделении приняли почти сразу. Да только посмотрели так, что стало еще хуже.
– О, а вот и официанточка. Весь вечер вчера нос воротила, а тут сама заявилась. Ну, проходи.
Я и не помнила их. Народу много было. Воскресенье ведь. А бар один такой у нас.
Завел в кабинет с двумя столами стоящими перпендикулярно друг другу, буквой «Т».
– Я хочу заявление написать.
– Ща, погодь.
Он вышел из кабинета, и я услышала, как зовет кого-то.
– Володя, сюда давай и Саню зови.
Уже бежать захотелось от его веселого голоса.
Трое мужчин вошли и сели напротив. Хорошо стол загораживал от них.
– Значит, заявление. Имя скажи. Свое.
– Варвара Михайловна Леонова.
– Варвара. Варенька, – протянул старший из них, другие засмеялись, потакая его издевке.
– А заявление какого рода?
– Я… Вчера на меня напали после работы и…
– Матерь божья, износ, что ли?
Опешила от веселого лица, но ответила.
– Да.
– У вас в меню и такое подают? И кто ж такой проворный? Не ну ты прикинь, – гоготнул и толкнул в плечо сидящего рядом мужчину.
– Я не знаю. Слава зовут.
– О, так она еще и не знает.
– Я и вещи принесла. И чтобы экспертизу сделать, в душ не ходила.
– Ай, какая умница. Володя, ты у нас экспертизы делаешь?
– Еще какие, – крайний подмигнул, и я съежилась. – Все проверим и исследуем.
Я сглотнула. Они издевались надо мной. Откровенно и не пытаясь скрыть этого.
– Ну а я должен присутствовать обязательно, – заговорил третий, потирая ладони.
– Я как старший, вообще первым должен, так сказать, провести досмотр.
– А разве не врач? – уже схватилась за дурацкий пакет и сумочку в случае чего бежать.
– Не-а, мы. Там комнатка есть, – указал на другую дверь. – Раздевайся проходи, а мы сейчас Варвара-краса. Напишем и заявление сразу. Даже три штуки. И проверим все до глубины и сути произошедшего.
– Вы не имеете права…
– Имеем, – прищурился. – Таких шалав имеем и будем иметь. Будто вы там в своем кафе не раздвигаете ноги по первому зову.
– Это ложь…
– А вот сейчас и проверим, что у тебя в меню Варвара.
Он ударил по столу так сильно, что я вскочила и убежала под их мерзкий смех.
Бежала долго, потом от страха вырвало прямо на дороге, боясь преследований, не остановилась ни разу. Сердце с ума сходило, грудная клетка горела, в ушах пульс бил так сильно, что я не слышала ничего. Надеялась, что не найдут, городок очень маленький. Почти все друг друга знают. А если кто не знает, узнать несложно.
На работу не вышла. Закрывшись дома в ванной и долго сидела.
Не плакала, успокоилась. Просто сидела в воде. Пока бабушка не подошла к двери и в беспокойстве не постучала.
Так прошла неделя. В городе слухи пошли. Но я отвечала всем спрашивающим, что бред это все про изнасилование. Что придумали они.
А что оставалось?
Разве помогут они? Обсмеяли и даже с угрозой вели себя. Смешки все равно витали, то в магазине, то по улице, когда идешь, а спустя месяц пропали.
Работать пришлось продолжать. В магазине много не платили, чтобы увольняться, а у бабули пенсия уходила на одни лекарства и поездки в больницу. Мои на питание, коммуналку и прочее. Но я перешла за барной стойкой работать, а не официанткой. Начальство разрешило. Смены брала дневные в основном, потому что днем работали как обычное кафе. А вечером уходила пораньше, когда смена появлялась.
Когда не пришла менструация, я запаниковала. Подождала еще немного. Ничего.
Купила тест. И жизнь совсем больно ударила.
Беременность.
– Я же таблетку пила, бабушка. Как же так?
– Варенька, – она лишь плакала.
Вот, тошнота откуда взялась по утрам. Буквально пару дней, как началась.
Получила зарплату и поехала в соседний, чуть больше городок. Там аборт сделать будет лучше. Итак, отхватила сплетен за это время. Чувствую себя ужасно из-за человеческой злобы. А ведь я их всех и не знаю. Зато они говорят, будто понимают о чем.
Бабуля не возражала против аборта. Переживала только за здоровье.
– Двадцать три года, ну и чего аборт-то? – гинеколог смотрела не понимая. А сказать правду было стыдно.
Жертва я, и стыдно тоже мне. Как так получилось?
– Ну давай, осмотр проведем. Анализы сделаем.
Спустя неделю я приехала на процедуру. Треть зарплаты ушла на все это. Придется поясок подтянуть.
– Нельзя тебе аборт делать, девочка. Последний он у тебя будет.
– Последний? Это как? – я не понимала.
– Не забеременеешь ты больше. Эндометрий до того тонкий, что… – махнула рукой. – Да и здоровье твое женское, не нравится мне.
– Но… А как же? Мне надо…
– Ты пойми, Варвара, что и после этого ребенка, если соберешься-таки рожать, то можешь и не забеременеть больше. Не шутки. Я-то сделаю аборт, а последствия останутся на всю жизнь. У меня таких вот сколько бывало, – показала ребром ладони на шею. – А потом идут и плачутся. А я что?
Уехала в этот день ни с чем.
Ситуация не сулила ничего хорошего.
Дома встала перед зеркалом и долго смотрела на свой плоский живот. Похудела из-за тошноты утренней. Итак, была худая.
– Все? – бабуля, проснувшись сразу вышла и застала за разглядыванием.
Опустила футболку и повернулась к ней.
– Говорит, нельзя делать. Бездетной останусь.
– Как же это?
– Вот так. Сделает, а потом все, родить не смогу.
Она села и вздохнула тяжело. Я у ее ног опустилась и положила голову на старческие и такие родные коленки.
Теплая ладонь начала гладить по волосам, и больше ни слова не сказали. Уже заранее зная, что не поеду я туда больше.
– Ну ничего, внуч… Полюбим его. Вырастим, да? Ребенок ведь. Он не виноват. Ты главное – держись. Я рядом…
И я держалась.
Через восемь месяцев родила Антошку, которого уже любила и не думала "почему", "зачем" и "для чего".
Сын.
Мой сын.
Народ давил. Обзывал, пока еще беременная была.
Историю придумать было несложно. Часто вахты мужчины несут у нас в городе. Вот и сказала, что встречалась с одним из них. А он уехал и не вернулся больше.
Поверили. Хотя косо смотрели еще какое-то время.
А через год бабули не стало. Так и остались жить с сыном в ее доме.
Я по профессии пошла кондитером, его в сад, когда подрос и все у нас стало получаться. Не хуже, чем у других.
