Лила Каттен
Открой глаза
Глава 9
Взмах кисти… первый мазок… второй. Краска, холст. Я работала и даже не понимала, что именно творю. Я просто была не собой. Моими руками руководил кто-то другой, но не я. Мне нравилось это ощущение, словно парит душа, радуясь моим сбывшимся мечтам.
Я использовала пять разных кистей, кучу краски всех цветов и взглянула на то, что получилось.
Это был мужчина. С черными волосами, зачесанными назад и немного выбритыми висками. Небольшой бородкой. Он лежал в кровати укрытый по пояс. Но лица нет.
Почему его нет? Кто он такой? Я хочу вспомнить. Понять.
Протягиваю руку, мечтая коснуться его. Он красивый. Я в этом уверена.
– Кто же ты?
Провожу пальцем по его щеке и размазываю краску. Смешиваю цвета между собой. Подношу палец к своему лицу и веду им по той же линии. Улыбаюсь.
Беру кисть и веду ею по своей шее до ключицы. Обрисовываю впадинку и мне становится щекотно.
Смеюсь с закрытыми глазами, даже не понимая, что происходит. Может с ума схожу?
– Перестань, – замираю, потому что у меня появляется ощущение повторения.
– Не могу, – отвечаю сама себе.
«Мой итальянец…» – проносится в голове мой же голос.
Снова вспышка. Откуда эта память? Из какого времени? Насколько далекого?
Опять бессонная ночь. Но стоило мне уснуть, как я оказалась в какой-то странной комнате. Кажется, что она была знакома, но не мне новой, а той Вике, которая терялась на задворках моего сознания.
Он стоял спиной, с плеткой в руках. Тот же мужчина. Вся комната пропахла им. Это аромат мужчины. Его аромат…
Обнаженная, сильная спина, вырисованная красивыми мышцами. Такие же сильные руки, увитые венами. Высокий. Даже очень.
– Закрой глаза, Вика, – как приказ звучит его голос.
Слушаюсь тут же.
Он подошел ко мне сзади и завязал ткань на лице.
– Кто ты?
– Твой итальянец. Помнишь? – снимает с меня халат, под которым ничего нет. Хочу прикрыться, но чувствую удар плети по рукам.
– Ты совсем забыла наши правила, малышка? Придется напомнить.
Чувствую, как он заводит мои руки назад и обхватывает их веревкой. Стягивает, вяжет, словно рисует ею на моем теле.
Каждое его касание, похоже на танец пальцев по коже.
Больше не получается дышать ровно, а между ног стало влажно и горячо. Свожу ноги вместе, чтобы усилить ощущения пульса, но снова мягкий удар по бедрам.
– Я не разрешал тебе получать удовольствие. Я сам его подарю тебе, – боже, какой же властный у него голос. Грубый, хриплый, громкий шепот.
Веревка прошлась по моему животу и промежности. Что он там творит? Страха нет. Лишь желание…
Чувствую, как веревка трется о мой клитор и хочется стонать в голос. Тело пробивает мелкая дрожь.
Боже… что происходит?
– Кто ты такой? Я не понимаю. Ты мое воображение?
– Не важно. Просто расслабься, – обходит меня по кругу и дышит в лицо. – Помнишь – доверие, это главное.
– Нет…
Целует. Касается моих губ своими невесомо. Аккуратно. Приглашает. И я соглашаюсь. Не могу отказаться.
Поцелуй становится грубым, таким же как он сам, властным. Хватает меня за затылок. Его язык выхватывает мой, и он начинает его сосать, кусает. Подавляет меня, но я просто следую за ним.
Дергает за веревки сзади, и я практически кричу от того, как они обхватывают клитор, словно зажим.
Какая же я испорченная. Но мне так нравится. Пусть сделает еще раз. И он меня слышит. Снова дергает, а я чуть ли не на колени падаю перед ним.
– Аа-а-ах, – вскрикиваю все-таки.
– Тебе всегда нужно было так мало. Стоило дотронуться до тебя, как ты тут же текла, а пара движений пальцами или языком, как ты кончала. Сколько оргазмов ты испытала, двигая бедрами по моему лицу?
– Я не знаю, – еле шепчу, потому что он не останавливает движения пальцев. Играет с моим телом, будто музыкант, ласкает струны своей скрипки, смычком.
– Я отвечу за тебя, – приближается к моему уху и проговаривает, – мно-о-го.
Кусает мочку.
Подаюсь бедрами навстречу руке, потому что не могу больше ждать.
– Ц-ц-ц… плохая девочка. Как же ты любишь нарушать мои запреты, Вика.
Боже, пусть просто говорит, я и от его голоса, вполне кончить смогу.
Ведет меня куда-то вперед, помогает, придерживает. Поднимает на кровать и садит на нее.
– Подожми ноги под себя и сядь на них.
Делаю, как он говорит. Он присоединяется ко мне.
Водит руками по моей спине и связанным рукам. Так нежно. Ласково.
– Знала бы ты какая сейчас красивая. Идеальная. Как всегда…
Слышу вжик молнии, и горячая плоть касается моей кожи. Раздвигает мои колени и наклоняет вперед, практически ложусь грудью на кровать.
Мужские пальцы проходятся по моей раскрытой киске, и я слышу, как он причмокивает, облизывая их.
– Какая же ты вкусная. Ммм…
А дальше, удар ладони о ягодицы. Второй… третий… самое главное, что его пальцы задевают лоно и это нереальное удовольствие отзывается во всем теле, словно тысячи иголок разом впиваются в самые острые точки.
Кричу как ненормальная. До хрипоты, до сорванного голоса, но не могу остановиться.
Тишина.
– Идеально. Твоя кожа всегда отлично смотрелась, с отпечатком моих пальцев на ней.
– Пожалуйста…, – мне нужно больше.
– О чем ты меня просишь, малышка?
– О чем угодно, но только продолжай.
– Сначала, ты должна вспомнить меня. Открой глаза, Вика, – поднимает мою попку высоко вверх и впивается своим ртом в мою плоть.
Громко стону и тут же просыпаюсь, вся в поту.
Игорь лежит рядом, а я не могу прийти в себя.
Да что же происходит?
Пришлось вставать и менять белье. Потому что мое оказалось насквозь промокшим.
Упала на подушку и снова не могла заснуть. Кто же он?
***
Нам сказали приехать за результатами через неделю.
Я очень переживала, потому что не смогу смириться с мыслью что я бездетная. Ведь уже полгода, я не принимаю таблетки. В чем-то же должна быть проблема?
За это время, еще дважды мне снился тот же сон. Тот же мужчина и снова он завязывал мне глаза. Не произносил имени, только то что я звала его «Мой итальянец».
Я начала рисовать. Получалось неплохо. В основном это увиденные днем образы людей, места. Игорю я об этом рассказала, но к сожалению, после его вялого: «Здорово», у меня даже пропало желание продолжать.
К десяти часам, нас уже ожидала врач и ее лицо не предвещало ничего хорошего. Она смотрела словно с жалостью. Сразу захотелось уйти.
– Здравствуйте Игорь и Виктория. Присаживайтесь. Не будем долго подводить к главному. К сожалению возможность забеременеть естественным путем будет невозможно осуществить. Потому, что один из вас не может иметь детей.
Я закрыла рот рукой, потому что мне захотелось кричать. Что за несправедливость?
– Виктория, не стоит так расстраиваться, вы всегда можете обратиться в банк спермы и выбрать…
– Простите куда? Куда обратиться? Что это такое?
– Банк спермы – это идеальное решение для семейных пар и не только людей, которые не могут иметь детей. Некоторые рожают для себя. В статусе – одиночки. Вам смогут выбрать кандидата похожего на Игоря, или если вам важна только генетическая составляющая, то это будет идеальный кандидат с набором необходимых генов.
– Подождите, а почему вы говорите… То есть… Вы хотите сказать, что я могу иметь детей, но…
Я повернулась к мужу, а он сидел словно статуя. Белый и каменный.
– Все верно. К сожалению, Игорь не может иметь детей. Травма, перенесенная еще в школьные годы, повлияла на данный факт.
– Но это невозможно. Я же была беременна от мужа до аварии.
Она вновь посмотрела на документы перед ней и произнесла то, что я просто не могла понять.
– Нет, этого не может быть, потому что данные, которые были получены, полностью исключают вероятность вашей беременности от мужа.
Не может иметь детей? Но как? Как такое возможно?
Мы были оглушены этим приговором. Ведь это он и есть? Я с опаской посмотрела на мужа и не могла поверить в то, как изменилось его лицо. Он был в ярости.
– Мы пойдем в другую лабораторию и, если, там мне скажут иное, я подам в суд и прикрою вашу лавочку, а лично вас, не возьмут больше ни на какую работу.
– Я лично отвечаю за проведение анализа, но, если вы сомневаетесь в результате, вы имеете право его перепроверить.
– Вставай Вика, мы уходим, – развернулся и выскочил из кабинета.
Я замешкалась на секунду и тоже решила уйти, извинившись перед женщиной.
Мне стало страшновато идти в машину. Но, когда я увидела мужчину, он сладко улыбался и ждал меня. Что и все? Я ожидала бурю.
– Все в порядке?
– Прости, что сорвался там, в кабинете. Завтра поедем в другую лабораторию.
Меня смутило его спокойствие. Но задавать вопросы я не стала.
Пока мы ехали домой, я не могла остановить поток той информации, который кочевал туда-сюда.
По факту, выходит, что я изменщица?
– Все хорошо, – попытался поддержать меня или себя, не знаю, Игорь.
– Хорошо? А ты в этом уверен?
– Ты что, поверила этим шарлатанам?
– Они уважаемая в городе клиника. Лучшая.
– Хочешь сказать, что там не было ошибки, – снова стал выходить из себя.
– Хочу сказать, что ошибка возможна всегда, но если нет, то получается ты солгал, в том, когда говорил, что я не изменяла тебе. Или тут что-то другое? От кого-то же во мне зародилась жизнь.
Он сжал руль с такой силой что я услышала, как на нем затрещала кожа.
– Тебе так хочется, почувствовать себя шлюхой? – со злостью прошипел он.
Я вытянулась словно струна. Добрый и милый Игорь может так выражаться? А может не такой он, каким рисовался тут передо мной?
– Что ты сказал?
– То, что ты хотела услышать. Или нет?
– Либо замолчи, либо останови машину, и я выйду. Я не хочу ссориться и выслушивать все это дерьмо, – уже я, стала повышать голос.
– Нет, ты выслушаешь. С какой стати, ты стала задавать вопросы про измены? Вспомнила что-то?
– Так мне есть, что вспоминать?
– Нет, проведем анализ и увидишь, – прорычал и умолк.
Я тоже молчала. Я не узнавала эту вторую сторону мужа. Она пугала меня.
Мы приехали домой, и я сразу же выскочила из машины направляясь к лифту.
Игорь не догонял меня. Думаю, нам обоим нужно о многом подумать. Хотя, о чем думать стоит мне? О том, что он солгал или о том, что у меня был другой мужчина, от которого я забеременела, а он хотел об этом забыть и не рассказывать, если не вспомню сама.
Или в лаборатории произошла ошибка?
У меня просто мозг взрывается. Что еще он мог скрыть? А мог ли вообще соврать о чем-нибудь? Плюс, его перепады настроения. Как он так быстро переключается?
Я боюсь думать о том, что многое из сказанного им может быть ложью. И, если я сейчас стану фантазировать, это не приведет меня ни к чему хорошему. Быстро надеваю спортивный костюм и не говоря ни слова мужу, сидевшему в гостиной за ноутбуком, выхожу из квартиры.
Хочу прогуляться по улицам города. Нужен воздух. Я устала от мыслей. Устала перебирать их в голове и раскладывать по полкам на "правильно" и "не очень".
В какой момент, я сделала шаг не в ту сторону и все пошло наперекосяк? Где я оступилась? Где слишком близко подпустила к себе того, кто не должен был быть вхож в мою жизнь?
Блуждала по тротуарам и смотрела по сторонам на людей.
У каждого из них свои заботы, своя жизнь. Возможно, у другого есть, что похуже, чем у меня, но мой ад, представлен именно таким вот образом.
Издалека я увидела светловолосую девушку, которая вышла из детского магазина и села на широкий подоконник витрины. Она плакала. Просто рыдала. Мне стало жаль беднягу. Выглядела она не очень. Одежда была поношенной, но не грязной. Немного большой для ее хрупкой фигуры.
– Вам помочь?
Она, даже не сразу среагировала на мои слова. Потом подняла голову и глянула так… что даже не знаю, как описать.
– Ты? – она была удивлена, но я не могла понять, чему именно.
– Вам нужна помощь?
Она рассмеялась, и я решила, что, может зря предложила ей свою руку.
– Помощь? Ты издеваешься, да?
– Нет. Я действительно хотела помочь. У вас что-то случилось?
– Я бы тебе сейчас врезала, но мне не до тебя. Как ты смеешь подходить ко мне и предлагать помощь, сука? Где ты была все это время? Встала на сторону Вадима? Кто угодно мог это сделать, но не ты. Как ты могла? Погоди, что ты там написала мне – живи своей жизнью, мне надоело быть нянькой для тебя? Все вы чертовы предатели. Ты же укатила в Лондон к своему безупречному англичанину. Неужели выгнал? – снова начала смеяться.
А я думала, что это у меня проблемы с головой.
– Простите. Мне нужно идти.
– Стыдно? Надеюсь, что так. И запомни: если, ты приблизишься ко мне хоть на метр, я тебя убью, тварь.
Мне стало не по себе от слов девушки.
Но она не захотела моей помощи, и я не стану настаивать.
Тем более она была агрессивно настроена.
Но, что значили ее слова? Мы в другом городе, чтобы встретить кого-то из старых знакомых. Тогда, это ошибка? Если бы она позвала меня по имени другое дело, а так… Плюс она, по-моему, была пьяна.
Боже… Я начинаю сомневаться вообще во всем. И головные боли стали появляться все чаще.
Дошла до дома, поднялась в квартиру и услышала грохот. Побежала на шум и увидела мужа в своей мастерской.
– Что ты творишь? – закричала я, когда увидела, что вокруг все сломано, порвано, а все инструменты раскиданы по комнате.
Он повернулся ко мне и ухмыльнулся:
– Любуюсь на твое искусство. Занимательные картины, Вика. Даже очень, – показывает мне на ту самую, что я написала первой, с мужчиной. А после втыкает в полотно нож и разрезает напополам.
Глава 10
– С ума сошел? – ору во весь голос, но не подхожу ближе.
– И давно ты рисуешь? Снова, – сощуривает глаза и смотрит выжидая.
– Нет. Недавно. Я же говорила тебе.
– Почему не показывала? Я не помню, когда ты говорила.
– Хотела сюрприз сделать, – уже в более спокойном тоне.
– О, у тебя получилось. Не хочешь поделиться, кто это? – указывает острием лезвия на бывшую картину.
– Увидела в интернете картинку, аа-актера какого-то, – не говорить же правду, – решила нарисовать. А что?
– Ничего, – шипит и кидает ее на пол.
Надвигается на меня, а я быстро отхожу в сторону, освобождая выход из комнаты.
Он останавливается напротив меня и цедит сквозь зубы в лицо:
– Чтобы, больше не видел ничего подобного.
Открываю рот, чтобы возразить, но он резко ударяет рукой около моей головы, так резко что я дергаюсь в сторону.
– Я, ясно сказал?
– Да, – не стану с ним спорить. Не хватало, чтобы он еще сильней разозлился.
Поднимает вторую руку, гладит по щеке и улыбается:
– Отлично. Пойду приготовлю нам чай. Хочешь?
Киваю, а сама жду, когда он уже уйдет отсюда.
Оставшись одной, выпускаю на волю всю дрожь. Черт возьми. Это что такое было?
Он вообще последнее время сам на себя не похож. Может на работе что-то произошло?
А если Ирине Евгеньевне позвонить? Пытаюсь найти телефон, но его нигде нет. Я же тут его оставляла, когда уходила? Или в комнате?
Быстро выхожу и меня встречает муж, практически на пороге.
– Чай готов, пойдем? – снова улыбка. Будто не было ничего.
– Я хотела найти телефон, не знаю где он. Ты не видел?
– Нет. Пойдем, потом найдешь.
Садимся за стол. Беру кружку и скорее заполняю рот печеньем, лишь бы не говорить.
– Прости меня за этот день. Через две недели юбилей фирмы, я уже просто задолбался.
Как я и думала. Вот только я тут причем? Надо бы ему валерьянки накапать.
– Кстати приготовь вещи, поедем в Москву. Надеюсь тут ты меня поддержишь?
Черт. Не хочу ехать никуда. Особенно сейчас, и с ним.
– Конечно.
– У нас появится скоро крупный клиент. Поэтому я немного на взводе. И вот еще, как ты смотришь на то, если твой день рождения, мы отпразднуем в ресторане. Позовем гостей. Устроим ужин.
Ну ты же знаешь, что я это все не люблю. Чего он добивается?
– Игорь, зачем ты все это сделал?
– Я просто устал. А еще приревновал. Может быть нарисуешь меня? – ехидно улыбнулся.
– Я рисую, когда приходит что-то, вроде вдохновения. Тогда получилось также. Я даже не сразу поняла, что у меня вообще что-то выходит.
– На следующей неделе, мы едем в клинику. Расскажешь Ирине Витальевне, о своих проблесках, уверен, она подберет лекарства, чтобы помочь, как можно скорей помочь, раз уже началось.
– Мне не нравится она. Я тебе уже говорила об этом. Я уже не считаю ее лучшей.
– Но, так оно и есть. А я просто уверен в том, что я не ошибаюсь. Никогда.
Встал и ушел.
Что-то происходит. И это нечто, идет мимо меня. И куда вообще делся мой телефон?
Похоже я с ума схожу.
Следующие семь дней прожила в волнении.
Хотя Игорь задаривал меня цветами, походами в рестораны и вечерние прогулки по разным мостовым. Пружину напряжения начало отпускать… НО…
Может накручиваю себя? Сколько он со мной провозился? Сколько помогал? А ведь у меня были серьезные, нервные срывы в первые полгода. Вообще не понимаю, как он вытерпел меня. Да и я тоже, оставила почти на виду картину, зная, как он ревнив. Тем более в тот момент, когда начались непонятки с моей беременностью. Но он уверен в своей способности зачать ребенка, почему тогда я, должна сомневаться в своем муже? Сначала ответ про отцовство, потом уже поговорим.
Настоящее время
Заехали в новую клинику, снова сдали анализы, результаты получим, уже после поездки. Дальше сеанс у Сазоновой, что вновь меня допекала, про картины не стала ей говорить намеренно. Мне вообще, захотелось перестать принимать таблетки, выписанные ею. Потому что, я не зря ей не доверяла. Если она положила глаз на Игоря, то вообще может мне навредить.
Только бы попасть в Москву, а там найду способ встретиться с Надей.
Собрала вещи нам обоим. И уже в субботу мы отправились к родителям мужа.
Присутствовало странное волнение. Не между нами с Игорем, а просто… словно в воздухе витало нечто важное, сложное.
Кстати сны мои не прекращались. Тот мужчина, по-прежнему приходил ко мне и никак не открывал своего лица, но я запомнила его настолько четко, что, если увижу, сразу пойму, что это он и не ошибусь. Доводил меня до полуобморочного состояния, и я просыпалась. Каждый раз это была та же комната. Лишь последний сон отличался. Мы были в квартире. Светлой, уютной. Я чувствовала себя там, как дома. Вещи были на привычных местах. Он лежал спиной ко мне. Я знала, что, если попрошу его повернуться, он откажет. Поэтому, легла рядом и обняла.
– Ты еще не устала от этого?
– От чего?
– От такой жизни. Тебе разве не приходило в голову, что она не твоя?
Но к чему все это? Может быть я не задала главный вопрос, но получила на него ответ? И встреть я его вот так, лицом к лицу, что будет? Какими были наши отношения? А моя жизнь… она давно перестала быть моей…
– Ирина Евгеньевна, Яков Семенович, здравствуйте, – улыбнулась встретившим нас на пороге дома родителям.
– Здравствуй, Виктория, – от такого приветствия можно устроить глобальное похолодание. Что с этим мужчиной не так?
Мама Игоря, как всегда обняла и утянула в гостиную. Единственный плюс от приезда к ним, это частный дом и большой сад. Большую часть времени, я всегда провожу именно там.
Праздник намечался в загородном особняке, снятом на выходные, так как гостей будет очень много. Я бы даже сказала – это практически комплекс, со всеми услугами.
За всю неделю, мне так и не удалось вырваться в клинику. Но, я решила, что после праздника, родственникам будет не до меня, потому что намечаются переговоры, тогда я и вырвусь.
Глава 11
Майкл
– Мистер Джонс, – пожимает мне руку главный вкладчик, хотя мы уже давно на "ты".
– Свен, – указываю на кресло. – Чем обязан?
С чего бы он не начал, но закончим мы тем же. Не хочу с ним ссорится, но кажется, что этот упертый человек, не привык слышать в свой адрес отказы.
– Все о том же, Майкл. Ты еще не решил на счет России? Это будет отличное вложение и отличная сеть. Германия встретила нас с распростертыми руками. Россия будет не менее дружелюбной. Санкт-Петербург – это просто клад. Москва уже занята, ты сам это знаешь.
Ох, черт. Только не это. Не хочу вспоминать, насколько гостеприимной была Москва, и как потом, меня поимела чертова девчонка.
Все… поздно… уже вспомнил.
Три года. Какого хрена именно сейчас? Я ничего не узнавал про нее. Не искал. Даже старался не вспоминать, мне и без этого хватало событий в своей жизни.
Первое время с ума сходил. Видел ее в каждой девке. Искал в них, что-то похожее. Но находил отдельные и неправильные черты. Каждая была чужой, еще более фальшивой.
В клубе выпускал пар. Хотя девушки воспринимали это иначе. Я не перебарщивал, здоровье саба – это важная составляющая. А я не садист. Но все равно не помогало.
Дрянь выбила меня из колеи. Помог хороший подзатыльник Фрэнка.
Я не имел права, загубить работу моей жизни из-за продажной сучки.
Мои клубы пользуются популярностью. В прошлом году мы покорили Германию, и мои инвесторы вдруг решили, что это только начало, хотя, как по мне можно и остановиться. Для Европы мы уже преуспели, но нет. Им понадобилась Россия.
– Давай серьезно, – посмотрел реально грозно, но пугать льва свежим мясом, неумно. – Какого хрена происходит? Ты, как плаксивый щенок, поджал трясущийся хвост и боишься вылезти из коробки. У меня уже разработан отличный план, черт, да я даже здание нашел.
Ого, вот так подготовился. Но меня задели его слова. Неужели со стороны я выгляжу именно так? Из-за какой-то продажной сучки, отказываюсь от прибыльного дела?
– Выкладывай.
– Вот это я понимаю. Я думаю, что со своими деньгами можно идти, но лучше укрепляться, привлекая местных. Поэтому из лучших я выбрал «In-comp». Управляет отец и сын Ковалевские. Главный офис в Москве, в Петербурге дочерний. Там его сын управляет. Через две недели, у них юбилей. Тридцать лет компании. Поедешь туда, я приглашение достал. Координаты будущего клуба тоже готовы, тебе просто нужно приехать и все сделать. Презентация, переговоры, они не станут ломаться. Это слишком прибыльное дело для вклада. От них всего сорок процентов. Это почти даром, потому что поимеют они гораздо больше.
Я сидел слушал, а сам уже был там. Думал о том, какой она стала. Как изменилась. Последний раз я видел ее в Москве, когда прилетал типа за компанию с Фрэнком. Видимо, она вернулась вновь в столицу, потому что друг говорил, она тогда переехала после свадьбы.
Красивая, милая, замужняя. Шла за руку с ним. Улыбалась.
Она реально счастлива. Мне стало завидно этому подонку, потому что мне, она улыбалась также. Когда-то очень давно, настолько, что кажется неправдой.
Моя роковая ошибка. Вся та поездка была роковой, если бы я остался, а не поперся за этой сукой наблюдать, Ава, возможно, была бы жива.
А чего я хотел? Наверное, ошибиться. Решить, что тогда произошла ошибка, но хрен там. Моя девочка оказалась не моей. И в нашей кровати, нас всегда было трое.
Не заметила меня. Не узнала. Или сделала вид.
– Ты меня слышишь? Майкл? – черт. Отвлекся.
– Да-да. Я тебя понял. Все сделаю.
– Отлично. Тогда советую найти спутницу, но не из тех, кто работает у нас.
– А это еще зачем?
– Они все семейные. Лучше если ты будешь хотя бы с девушкой. Да и в принципе, пора тебе уже жениться.
– Не начинай. Ты и Лора, для меня не пример. Как она вообще, разрешила тебе вложиться в БДСМ-клуб? Чем ты ее подкупил? – начинаю смеяться.
Все дело в том, что ревнивей и скандальней женщины я еще не встречал. Вообще не понимаю, как можно жить с такой как она. Им по сорок лет, но блин, мне кажется, что оба живут на успокоительных.
– Твои суждения, ответили на мое предположение. Рано тебе все-таки. Ты ни хрена не понимаешь в браке и женщинах.
– О, нет. В женщинах я понимаю, как раз-таки. Наелся, поэтому сыт.
– Пфф… Одна девчонка щелкнула по носу, и ты вдруг экспертом себя возомнил? Отношения и брак, это тебе не клуб содержать, и уходить в отпуск, когда время придет. Там нет выходных и отгулов. Там ты сотрудник и днем, и ночью. Двадцать четыре на семь. И, если ты этого не понимаешь, уж лучше оставайся одни, а то еще вдруг детей заведешь случайно.
– Ладно, Йода, заканчивай. Билет пришлешь по почте?
– Считай он уже у тебя. И Майкл, – он остановился у двери, – Лора, пока что, не должна знать о предстоящих переговорах с Россией.
Тут я согнулся пополам от смеха. И он, мне еще рассказывает об отношениях.
Ну нет. Я в это болото больше ни ногой. Мне хватило.
Тем более я постоянно под ударом. Может быть я не самый завидный жених, но числюсь в числе тех, на кого ведется охота.
Забираю пиджак, телефон и ухожу раньше. Сегодня не смогу нормально работать. Пусть администраторы отрабатывают деньги.
Приезжаю домой к одиннадцати и вижу, что вчерашняя вешалка на месте. Почти там, где и оставлял с утра. Вот какого хрена?
– Майкл, привет, – удивляется так, словно мы женаты лет десять, и я впервые вернулся домой так рано.
– Что ты тут делаешь?
Опускаю взгляд на тумбу возле дивана и вижу, что кредитку все-таки взяла. Не сомневался.
– Ты не сказал, что делать с дверью. У меня ведь нет ключей.
Вот это прием. Молодец, оригинально.
– Смотрю ты справилась с задачей, – осматриваюсь по сторонам. – Вроде все на месте, дальше я сам. Мое спасибо, уже в твоей сумочке. Пока.
Прохожу мимо застывшей девушки, поднимаюсь на второй этаж. Если не глупая поймет, что ей лучше уйти.
Принимаю душ, спускаюсь и вижу, что дверь нараспашку.
Смеюсь и закрываю ее.
Включаю ноутбук, сажусь за кухонный стол с кружкой чая. Пробую и понимаю, что уже давно не пил такой, как делала она. Как же она его любила. Никогда не видел человека, знающего столько сортов какого-то чая.
Она творила волшебство, и стоило отпить глоток, ты просто подсаживался на это чертово зелье.
Она вообще многому меня научила.
Твою мать… вот какого хрена, все так произошло? Мы же договорились обо всем. Она просила месяц, а оказалось, что замуж вышла чуть ли не на следующий день.
Телефон внезапно оживает. Мама.
– Ciao, mamma!
– Перестань, Майкл, – смеется.
– Отдаю дань твоим корням.
– Как ты сынок? Мы с папой давно не видели тебя, – грустно произносит главные слова, разрывающие мое сердце. Единственная женщина, способная вызвать во мне чувства.
– Мам, я скоро опять уеду.
Это пропасть. Но у меня не получается ее переступить. Я виню себя. Не могу, просто взять и забыть.
– Майкл. Ее уже не вернешь. Ты не виноват.
– Если бы я тогда, остался дома. Я бы ее переубедил. Но я, чертов придурок, полетел к этой… И оставил Аву.
– Ты бы, ни за что ее не переубедил, твоя сестра была гораздо упрямей тебя.
Нужно переводить разговор, иначе сорвусь.
– Как отец?
– Спрашивает о тебе. И часто забывает, что дочки уже нет, а я устала ему напоминать. Говорим, как о живой.
– Прости меня мам, – произношу эти слова и отключаюсь, потому что знаю, по ее щеке уже катится слеза, которую я не могу стереть сейчас… и никогда.
«Так, что Майкл, вспоминал ли ты Вику на протяжении трех лет?» – задаю сам себе вопрос.
Из-за нее, я наказал одиночеством своих родителей, потому что каждый раз приезжая домой, я вижу свою сестренку и не могу простить себе, то лето, когда так хотел увидеть дрянь, что так быстро забыла меня.
На следующее утро, собираю вещи и улетаю в Италию. Пора уже и мне забыть обо всем. А о ней, в первую очередь…
