Лина Коваль
Мой однолюб
Глава 1. Иван
– Сонь, а это, случайно, не Валеевы? – сквозь поверхностный сон, крик чаек и шум моря слышится взволнованный голос мамы.
– По-моему, это именно они, – отвечает моя шестнадцатилетняя сестра. – Вот ведь совпадение. Прилететь в Кемер, чтобы встретить своих же, деревенских, – договаривает уныло.
Улыбаюсь, потому что сейчас начнется… Мэр Яна Альбертовна Соболева точно не снесет такого оскорбления любимого города.
– Какая деревня, Софья? Мы вторые в области почти по всем показателям, – строго проговаривает мама и тут же вежливым голосом здоровается: – Инга, Александр, рада вас встретить. Такая неожиданность.
– Яна Альбертовна, вот это сюрприз, – доносится до моих ушей елейный женский голос. – Вы тоже в «Нирване» отдыхаете? А я сразу сказала тебе, Саш, что этот отель просто отличный!..
Дальше не слушаю, разговор снова превращается в булькающий фон. Чувствуя, что ноги припекает, перемещаю их в тень и закидываю руки за голову.
Интересно. Валеевы?.. Кажется, это нейрохирурги из городской больницы, которые колдовали над дедом в прошлом году. У него тогда мотор барахлил, а сейчас, слава богу, наш старик – только в путь! – снова летает.
Открываю глаза и рассматриваю белоснежный зонт изнутри. Если быть честным, в отпуск я не собирался. И так полгода в Европе на курсах западной архитектуры провел, потом еще три месяца – в бюро на практике в Москве.
Забыл, как родной дом выглядит.
Да и подобный отдых больше напоминает армейку. Подъем, завтрак, пляж… Мама с сестрой выполняют план по загару, а отец прилетает только послезавтра. У него важная сделка.
– Давайте сюда, Инга, – слышу команды мэрским тоном. – Перенесем вон те шезлонги. Вань, поможешь?
– Ну естественно. А как же? – отвечаю, разминая затекшую шею.
От утренней пробежки по территории отеля, а затем силовой тренировки в местной тренажерке мышцы по всему телу потягивает. Надо сгонять на массаж, а потом можно поплавать.
– А это ваш сын? Тая так много про него рассказывала.
– Мам, ну хватит, – слышится недовольный писк и вздохи.
Тая? Рассказывала?..
Расфокусированным взглядом осматриваю вновь прибывших.
Худощавых женщину и мужчину тут же узнаю, действительно, это те самые врачи. А вот девчонка… Симпатичная. Улавливаю что-то знакомое, но вспомнить, кто это, пока не могу.
– Здрасьте, – киваю, поднимаясь и нацепляя на ноги сланцы.
Козырек кепки сдвигаю назад.
– Шезлонги, Вань. Там, – указывает вправо мама.
Тяжело вздыхаю и провожаю взглядом ее руку.
– Сколько? – сонно смотрю на земляков.
Внимание привлекает то, как девушка сдавливает пальцами ремень от сумки. Нервничает, что ли? Из-за лежаков?
– Вань, ты еще спишь или на солнце перегрелся? – смеется мама. – Надо три штуки, конечно.
У мужской половины нашей семьи, то есть у нас с отцом, жизненный закон простой: с женщиной лучше не спорить. Тем более если вопрос можно решить с помощью физического труда: принести или унести, сломать или построить. Чаще, конечно, сломать. Лучше сделать сразу и забыть. Мозги будут целы, еще и мышцы подкачаешь.
Поправляю резинку спортивных шорт и забиваю хрен на то, что надо бы надеть майку. Июльское солнце палит нещадно. Кожу на спине неприятно тянет.
Пока иду туда и обратно, ноги утопают в раскаленном песке.
– Только два, – возвращаюсь и сваливаю лежаки на деревянный настил. – Остальные все заняты.
Помогаю Валееву расставить добычу, а затем пытаюсь избавиться от песчинок в сланцах. Вообще, в этой части Турции пляжи каменистые, но в нашем отеле есть альтернатива – искусственная насыпь из мальдивского белоснежного песка. Конечно, добрая половина постояльцев тусуется здесь, хотя мне ближе все природное и настоящее.
– Так, Саш, ты какой себе выберешь? – тут же обращается к мужу женщина.
Тот потирает висок и усаживается на крайний шезлонг.
– Отлично. А я этот тогда займу, – быстро решает она.
Обращаю внимание на девчонку, которая награждает ошарашенным взглядом то отца, то мать. Она че, у них приемная, что ли?..
Неловко становится даже мне. Ситуация «рука-лицо», и, судя по тому, как дышит блондинка, она все понимает.
Мимоходом замечаю, что мама с Соней от такой «любви» Валеевых к дочери тоже шокировано переглядываются.
Они что, делиться с ней местом не собираются?
Хмурюсь, пытаясь вспомнить, где именно ее видел, а потом морщусь. Не зря беспокойство одолевало. Это ж подружка Мии… Точно-точно.
Снова чернота в глазах. Часто моргаю и пялюсь на Таисию. Вроде полегче становится. Только она всегда брюнеткой была и чуть покрупнее, а сейчас будто бы подсушилась. Да и светлые волосы ей к лицу.
– Падай на мой шезлонг, – предлагаю ей.
– А ты? – спрашивает она и смешно надувает нижнюю губу, которая у нее и без того выделяется.
– Перебьюсь.
После моего предложения все как-то разом расслабляются. Девчонка совершает пару шагов к моему лежаку и кидает на него соломенную сумку. Далее снимает полупрозрачное короткое платье.
Пытаюсь удержать челюсть. Спасибо солнцезащитным очкам. Они скрывают быстроту и остроту моего взгляда.
Она что, пару ребер удалила?.. Иначе откуда у нее вдруг такая талия?
Пытаясь сглотнуть и по возможности не закапать весь пляж слюнями, наблюдаю, как девчонка скидывает босоножки на платформе,и соблазнительно поднимает руки, чтобы забрать волосы в высокий хвост.
Привстает на носочки, вытягивается в струну всем гибким телом. А высокая, пиздец.
Пф-ф…
– Вы только прилетели? – спрашивает мама у Валеевых, которые почему-то начинают меня раздражать.
Все, кроме их дочери, конечно. Потому что такая фигура может раздражать только одно место на моем теле. И оно не хило так раздражается, скажу я вам.
Девчонка словно чувствует, оборачивается и… без предисловий опускает взгляд на мой пах, а затем… ухмыляется.
Ухмыляется она, блядь.
Скинув кепку и очки, уверенными шагами направляюсь к морю. Не к этому бутафорскому пляжу, а к своему – каменистому. Вытянув руки, сразу врезаюсь в освежающие волны и активно плыву в сторону Египта или Ливана, заныриваю поглубже и снова захватываю воздух ртом. Несмотря на физическую активность, мышцы в воде расслабляются. Но не все и не до конца, черт возьми.
Когда возвращаюсь на пляж, ко мне тут же обращается мама:
– Вань, я тут думаю, может, вечером сходите куда-нибудь? С Соней. Да и Таисию с собой возьмете.
– О, я бы выпила молочный коктейль у бара, – мечтательно произносит Соня. – Шоколадный.
– Шоколадный, – передразниваю.
– А я бы холодное шампанское выпила, – добавляет Тая тихо и укладывает одну ногу на другую.
Проходя мимо, пытаюсь отвести взгляд от симпатичного пупка на впалом животе и аккуратной округлой груди с отчетливыми сосками, выглядывающими из-под ярко-розового купальника.
– Я пас, – снова нацепляю кепку и вытираю лицо от соли.
– Почему… Вань? – слышу удивленный голос со своего бывшего шезлонга.
Пока жадно пью воду из бутылки, оборачиваюсь.
Сталкиваемся ищущими взглядами. В ее – я чувствую какую-то открытую насмешку, скорее всего, вызванную тем, что она все поняла.
У меня на нее встал. И в море я свалил, чтобы как следует остынуть.
А сейчас она думает, что я идти с ней не хочу почему? Стесняюсь, как юная девственница?
Усмехаюсь.
– Что плохого в шампанском? – скромно спрашивает Таисия.
– Кто много пьет – долго не живет, – произношу грубовато и, прихватив со столика телефон и сигареты, снова покидаю пляж.
Глава 2. Тая.
Провожая взглядом широкую спину Соболева, не нахожу ничего лучше, как показать ему язык. «Долго не живет». Сказал человек, который в двадцать первом веке курит «Мальборо», как какой-нибудь ковбой из старого американского фильма.
– У тебя было очень красивое платье в финале, – говорит мне Соня.
Отлепив глаза от белоснежных шорт, бронзовой спины и белой бейсболки, улыбаюсь девушке.
– Спасибо. Но платья на финальную проходку предоставляют спонсоры.
– И вы их не выбираете заранее?
– Только если очень повезет, – пожимаю плечами. – На одном из конкурсов наряды вообще привезли за два часа и мне пришлось подгонять платье по фигуре с помощью булавок.
– Ого. А ты его выиграла?
– Я все конкурсы, в которых участвовала, выигрывала, – произношу негромко, чтобы мама не услышала.
Мое новое увлечение она воспринимает с долей иронии, если не сказать сарказма. Считает, что на конкурсах красоты побеждают только те, кто «дают главному спонсору». Прямых обвинений в лицо я не получала, но даже простой скепсис порой выбивает из колеи.
– Я тоже хочу поучаствовать, но мама мне запретит, – произносит Соня, поглядывая на Яну Альбертовну. – Скажет, что все будут решат, будто мне подсуживают. Можно подумать, я просто так не могу быть самой красивой.
– Ты очень красивая, – подтверждаю. – Я таких улетных кудряшек никогда в жизни не видела.
– Спасибо, – краснеет.
Снова перевожу взгляд в сторону зоны для курения, где маячит белая бейсболка.
Пока не понимаю, как именно я отношусь к тому, что мы в Кемере встретили Соболевых. С одной стороны, будет повеселее. С другой, я только-только научилась не думать о Ване. Даже с Робертом встречаться начала. Мы познакомились на конкурсе, потому что Роб – один из организаторов.
– Эх, жалко, что Ваня не согласился, – тянет Соня. – Одних нас мама не отпустит.
Улыбаюсь, потому что не хочу расстраивать малышку. Мне девятнадцать, и я уж точно не собираюсь ни у кого отпрашиваться. И ждать, пока Ваня Соболев соизволит, тем более.
Я вообще с раннего детства привыкла к самостоятельности. Бабушек и дедушек рядом никогда не было, а родители – немного повернутые на своей профессии врачи. Начиная с подготовительной группы детского сада, куда я ходила уже сама без сопровождения взрослых, потому что мама договорилась с директором, я способна полностью себя обслуживать. Приготовить, постирать, погладить, сходить в магазин. Уборка с начальной школы тоже была на мне.
Я, можно сказать, вот-вот только жить начинаю. Благодаря выигранной в городском конкурсе красоты однокомнатной квартире еще и отдельно от родителей наконец-то.
Прикусив как следует губу, чтобы ее не раскатывать, наблюдаю, как Соболев неспеша возвращается на пляж. Вопреки моде на татуировки, его тело практически чистое, если не считать небольшой наколки на предплечье.
Заметив, что Иван смотрит прямо на меня, отвожу взгляд. Щурюсь от солнца, бьющего в глаза, и радуюсь ярким бликам на поверхности воды. Я не очень хорошо плаваю, поэтому в воду обычно меня не затянешь. Если только спуск будет максимально плавный.
Вздрагиваю от звука упавших на столик сигарет и зажигалки. Соболев озирается в поисках свободного места, и я, почувствовав себя максимально неловко, подтягиваю ноги к груди и обнимаю колени руками.
– Садись, пожалуйста.
Киваю на освободившуюся половину шезлонга.
Ваня кивает в ответ, а когда усаживается рядом, меня словно жаром обдает. Его тело такое же раскаленное, как и песок под ногами.
– Вань, а Турция – древнее государство? – спрашивает Соня.
– Одно из самых древних, – уточняет ее старший брат. – Завтра возьмем машину, покажу тебе амфитеатр.
– Мама! Ты слышала? Мы поедем в амфитеатр!..
– Поезжайте, – смеется мама. – И Таю возьмите.
Закатываю глаза, снова чувствуя себя максимально неудобно. Жду, когда Соболев по аналогии с шампанским что-нибудь ответит, отказывая. Вроде того, что длительные поездки на автомобиле вызывают геморрой.
Но на удивление Иван молчит, зато моя мама приподнимается на шезлонге, опускает солнцезащитные очки и подозрительно осматривает нашу троицу.
– Тая, принеси мне коктейль.
Удрученно вздыхаю.
– Какой, мам?
– Что-нибудь со свежими ягодами, на среднегазированной воде и без сахара.
– Ладно, – бурчу, ловко поднимаясь, так чтобы не задеть своего соседа.
Проталкиваю пальцы ног в узкие босоножки на танкетке.
– Я с тобой, – подлетает Соня и начинает искать свою обувь.
– Ты что, хм… – озадаченно выговаривает Соболев. – Так пойдешь?
Удивленно осматриваю свой купальник. Трусы обычные, даже не стринги, верх тоже вполне приличный. Последние полгода я усиленно тренировалась в зале, поэтому за фигуру мне не стыдно. Затем кидаю взгляд на бар под открытым небом, расположенный метрах в двадцати от нас.
– А что? Надо как-то подготовиться? – недоуменно усмехаюсь.
Иван поигрывает желваками на скулах и поднимается с места.
– С вами схожу.
Глава 3. Тая.
– Таисия, ты уже знаешь, что областной конкурс пройдет у нас в городе? – спрашивает меня Яна Альбертовна, когда мы возвращаемся.
Не знаю, зачем именно он пошел с нами, если попить ничего не взял. Ставлю безалкогольный мохито на стол и усаживаюсь на шезлонг, намеренно оставляя для задницы Соболева место. Он падает рядом.
– Да, организаторы мне уже рассказали, – вежливо киваю, отпивая коктейль.
– Что еще за конкурс? – слышу справа низкий голос.
– Конкурс красоты, – отвечает за меня мэр. – Тебя ведь не было столько времени, Вань. Таисия одержала победу сначала в университете, затем – на городском этапе и скоро будет представлять нас на областном конкурсе. Так что будем болеть.
– А как же, ладони отобьем, – иронично парирует Иван, и я обстреливаю его очередью из насмешливых взглядов. Серо-зеленые глаза, колючий на вид подбородок, зона паха и снова глаза.
Соболев злится. Так же, как до этого, когда быстрее в море сбежал. Все-таки в ослепительной внешности есть свои плюсы. Раньше я бы не смогла позволить себе быть такой наглой, но обретенная уверенность подталкивает к разным шалостям.
И вообще, он может сколько угодно придуриваться, но я-то вижу, что в конкурсе красоты имени члена Вани Соболева я на этом пляже тоже завоевала Гран-при. Причем досрочно. По крайней мере, неестественно объемный бугор в шортах, который он так технично пытается снова прикрыть полотенцем, говорит именно об этом.
– Вы, наверное, гордитесь дочкой? – спрашивает Яна Альбертовна у родителей.
Намеренно делаю вид, что копаюсь в сумке. Ох, зря она это спросила. Сейчас начнется.
– Да чем тут гордиться-то? Одним местом крутить – много ума ведь не надо, – отвечает мама.
Мысленно показываю ей язык и, не замечая очередной общей неловкости, ныряю в меню собственного телефона, чтобы проверить сообщения от Роба.
– Ну зачем вы так, я и сама была в жюри в этом году, девочки все были достойные, но Таисия и правда лучшая. Организатор областного конкурса тоже ее выделяет, поэтому и проведение нам отдали. Думаю, если все получится, Таисия в следующем году отправится на «Красу России».
– Красу России, – повторяет мама. – Какая уж там краса, мы мусор выбросить не можем.
– Мам, – морщусь недовольно. – Я же сказала, что просто не заметила за дверью. Что ты мне его припоминаешь третью неделю, еще и при посторонних.
– Не ругайтесь, девочки, – слышится от папы.
Яна Альбертовна, пытаясь выплыть на более безопасную тему, попадает в новый водоворот:
– Ваша вилла тоже на аллее справа от главного ресторана? – интересуется у мамы.
– Ой, а вы на вилле остановились?
– Ну да. Послезавтра прилетит мой муж, а еще через день – старшая дочь с внучкой. Нам как-то удобнее отдыхать всем вместе. Не люблю отели, когда все по разным номерам.
– А мы, наоборот, любим тишину, – мама кивает на папу. – Поэтому остановились в главном корпусе. А Таисия как раз в корпусе рядом с рестораном.
– Пф-ф… – слышу протяжное справа.
Закатываю глаза. Ну давай, твоя очередь надо мной издеваться.
– У тебя хоть «все включено»? – слышу шепот над ухом. – Или полупансионом обошлась?
Прикрываю рот ладошкой, чтобы не рассмеяться.
– Тогда заходи к нам в гости, Таисия, – приглашает Яна Альбертовна. – И вы, конечно, приходите, – есть ощущение, что больше для вежливости обращается к родителям.
– Спасибо большое.
Конечно, в гости к Соболевым я не собираюсь. И дураку понятно, что это приглашение в духе пресловутого «как дела?». Вроде и спрашивают при встрече, но никого на самом деле твои дела не интересуют.
– Тай, пошли плавать, – зовет Соня, поправляя лямки на черном слитном купальнике.
– Мм… Пойдем, – робко отвечаю.
Надеюсь, здесь неглубоко.
Аккуратно закручиваю хвост вокруг резинки и заправляю оставшийся кончик внутрь получившейся шишки из волос. А, опуская руки, локтем случайно задеваю раскаленное плечо Соболева.
Пшш. Словно ожог получаю.
– Прости, – произношу, поглаживая локоть.
– Нет проблем, – сипло отвечает он. – Я пока прилягу?
– Конечно, – киваю, поднимаясь с места.
Пока мы с Соней идем к морю по белоснежному горячему песку, чувствую, что нашими спутниками становятся как минимум еще несколько пар глаз, одни из которых, вангую, – серо-зеленые.
Все смешивается, и вот уже хочется непременно зайти в освежающую воду, чтобы спрятаться ото всех и хоть немного поумерить жар в груди.
Зачем он снова появился?
Я сохла по Соболеву, как дурочка, весь первый курс и половину второго. Пыталась попадаться на глаза, записалась в тренажерный зал и даже боксом пошла заниматься. А он в начале зимы уехал и до конца учебного года так и не появился.
Ветер все же подхватывает мои волосы и портит сооруженную конструкцию на голове, а еще заставляет шею покрыться мурашками. Соня выбегает из моря первая, а я долго нежусь в воде, посматривая на берег.
Нельзя позволять очень неприятному невзаимному чувству снова всплыть со дна. Я уже не маленькая девочка, чтобы вздыхать по мальчикам, которые не обращают на меня внимания.
Наведя порядок в собственной голове, выбираюсь из моря, и, пока иду до наших лежаков, кожа успевает высохнуть. Пытаюсь не слишком показать свое разочарование, увидев, что Соболев снова ушел, оставив на шезлонге серебристую зажигалку.
Подхватываю ее и сжимаю в ладони. Обращаю внимание, что мой коктейль практически выпит.
– Тая, – восхищенно кричит Соня. – Ваня согласился! Согласился, представляешь?.. Вечером мы идем на дискотеку!..
Глава 4. Тая
– Привет, малышка. Одна тут отдыхаешь?
Оборачиваюсь на мужской голос и морщусь, будто увидела что-то тухлое. Потому что прямо передо мной – взрослый мужчина лет так под сорок. Лысоватый и с внушительной «трудовой мозолью» на животе, как говорит мама. А учитывая, что отцу в апреле исполнилось тридцать девять, подобное обращение, подкрепленное сальным взглядом, даже невзирая на внешность, выглядит для меня как что-то мерзкое и противоестественное.
– Хочешь коктейль?
– Нет, – грубо отрубаю и отворачиваюсь к бару.
Очередь к бармену движется крайне медленно, поэтому складываю руки на груди и озираюсь по сторонам в поисках Соболевых. На секунду зависаю, чтобы полюбоваться открывающимся передо мной видом. Огромный подсвеченный бассейн, вокруг которого расставлено более полусотни столиков, ровно подстриженный газон и чудесная набережная.
– Меня Владимир зовут, – опять слышу сзади. – Можешь просто Вовой звать.
Полоски обнаженной кожи между светлой джинсовой юбкой и белым укороченным топом кто-то касается, и я вздрагиваю. Пугаюсь, конечно.
– Привет, – хмурится Соболев.
Серо-зеленые глаза внимательно исследуют мое лицо.
– Привет, Вань, – с облегчением отвечаю и посматриваю на своего соседа.
Тот пьяно усмехается.
– Пристает? – играет желваками на скулах Иван.
– А? Нет-нет, – улыбнувшись ему, обращаюсь к освободившемуся бармену и показываю ему свой браслет. – Мартини Асти, пожалуйста.
Чувствуя на себе недовольный взгляд трезвенника Соболева, неловко выдаю житейскую мудрость:
– Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким умрет.
Замечаю, как чуть обветренные ярко-красные губы растягиваются в ухмылке. Его лицо словно озаряется.
– Ну-ну, – отвечает Ваня, наконец-то убирая ладонь с моей талии и пряча ее в кармане черных спортивных шорт.
Становится чуть прохладнее.
Я беру бокал с манящими взрывающимися пузырьками в шампанском и, отходя от стойки, не выдерживаю.
– До свиданья, дядя Вова, – прощаюсь с пузатым извращенцем.
Под дикий хохот бармена удаляемся из бара.
Стараясь не обращать внимания на взгляды, лавирую между столиками, покачивая бедрами.
– А где Соня? – спрашиваю Соболева.
Сталкиваемся быстрыми взглядами.
– Мы в беседке на аллее за детским клубом сидим. Пойдем.
Горячая рука снова обжигает поясницу, и я недоуменно закусываю нижнюю губу. От бокала пахнет весельем и сумасбродством, а меня малость потряхивает от раздражения, потому что к подобной хаотичной, несогласованной тактильности я не очень привыкла. Хотя для Ивана это в порядке вещей.
– А вы давно здесь? – спрашиваю, пытаясь все же незаметно отстраниться.
– Третий день.
– Ясно, – киваю и опускаю глаза, рассматриваю широкие лямки розовых босоножек на небольшом устойчивом каблуке и неровную каменную дорожку, по которой мы направляемся в сторону беседки.
– Не вмажься, блин, – предупреждает Ваня. Мужская ладонь тяжелеет, и я резко поднимаю взгляд. Пытаюсь грациозно обойти препятствие – оставленный кем-то из детей велосипед.
– Спасибо, – произношу, наконец-то улучив момент и мягко отодвигаясь.
Соболев снова убирает руку в карман и ускоряет шаг так, что оказывается чуть впереди. Теперь передвигаюсь, разглядывая светлый затылок и широкие плечи. Сколько же времени он проводит в зале, чтобы поддерживать этот рельеф на спине и руках? Невольно любуюсь и решаю даже спросить у него пару советов для подготовки к конкурсу.
Из беседки, увитой снаружи чем-то вроде плюща, доносится женский и мужской смех. Не успеваю сообразить, как оказываемся внутри.
– Это Тая, – заявляет Соболев с порога. – Любить, уважать и руки не распускать.
Ошалело озираюсь по сторонам.
По всему периметру помещения стоят мягкие диваны, в центре – низкий широкий стол, погребенный под кальянами, стаканами, телефонами и пепельницами.
– Тая! – весело кричит Соня. В ее глазах лютый восторг. Полагаю, оттого что тусуется со старшим братом. – Садись рядом со мной.
– Всем добрый вечер, – здороваюсь вежливо и обращаюсь к сидящему первым молодому человеку. – Я пройду?
– Конечно.
Он тут же галантно поднимается и жестом приглашает.
– Спасибо.
Усевшись рядом с Соболевой, подношу свой бокал к губам и, сделав небольшой глоток, раскатываю вкус шампанского на языке. В нос ударяет тот самый запах веселья и сумасбродства. А еще он проникает в кровь, заставляя ее бежать по венам быстрее.
– Тая, давай знакомиться, – обращается ко мне смуглая брюнетка. – Я Аврора, но все зовут меня Рори, мои подруги – Таня и Альбина. Мы из Ханты-Мансийска.
– Привет, – киваю, улыбаясь.
Ханты-Мансийск?.. Это где-то на севере? Почему тогда она такая загорелая?
– Парни, – указывает Рори на двух молодых людей, сидящих на противоположной стороне. – Костя и Юра, они белорусы, из Минска. А это…
– Максим Янковский, Москва, – договаривает молодой человек справа от меня. Тот самый, который галантный. Высокий, стройный шатен с очками в модной оправе.
– Вот и отлично, – серьезно кивает Соболев, усаживаясь на диван рядом с Рори.
Пододвинув пепельницу, берет пачку «Мальборо» со стола и извлекает сигарету. Перекатывает ее между пальцев, затем хлопает по карманам в поисках зажигалки и обращается к моему соседу:
– Юр, дай зажигалку. Посеял свою еще днем, все время теперь забываю.
Вновь отпиваю шампанское. Привыкаю.
– Дискотека в десять начинается, – возбужденно шепчет мне Сонька на ухо. – Мы сейчас посидим и туда пойдем. Все вместе.
Киваю, окидывая взглядом ее светлые кудри и симпатичное лицо.
– Хорошо, Сонь. Конечно, пойдем, я сто лет не танцевала.
Откинувшись на спинку удобного дивана, поправляю короткую юбку и складываю руки на груди. А подняв глаза, зависаю. Потому что прямо напротив вижу тактильного Ваню Соболева, на этот раз обнимающего Рори.
