Линвуд Баркли
Двадцать три
Тут впервые за все время Дэвиду показалось, что его наниматель говорит вполне искренне. Хотя… притворяться этот Рэнди был великий мастер, и вполне может быть, что он плевать на все хотел.
– Ничем, – ответил Дэвид.
– Но я хочу помочь! И не только тебе, всем. И это в моей власти, хоть что-то изменить. Принести людям пользу.
– Ну и что ты…
– Я обзваниваю всех подряд, срываю сотрудников на работу. Мы увеличиваем производство. Собираемся выпускать тысячи бутылок воды в день. И будем распространять их в центре города. Ну и еще в парке, рядом с водопадами. Раз уж разразился кризис, мы просто обязаны…
– Нажиться на нем, – вставил Дэвид.
– Нет! – Неужели в его голосе прозвучала самая искренняя обида? – Просто хочу поступить правильно, принести людям пользу. Клянусь! Ладно, езжай. Спасай своего дядю и обязательно перезвони мне позже. А я тем временем собираюсь…
Дэвид не дослушал его, отключился. Но не убрал телефон, а снова протянул его Марле.
– Найди мой домашний номер. Позвони и передай трубку мне.
Марла повиновалась.
Дэвид прислушался к гудкам. Мама ответила после третьего.
– Мам, – сказал Дэвид. – Хочу, чтобы ты поехала в городскую больницу Промис-Фоллз.
– Но я прекрасно себя чувствую, – сказала Арлин. – Воды из-под крана не пила, а кофе, который приготовил отец, вылила в раковину.
– Все это очень хорошо, просто прекрасно, но не в том дело. Мне может понадобиться твоя помощь. А папа пусть останется дома. И когда проснется Итан, пусть скажет ему, что водопроводную воду пить нельзя. И ванну принимать тоже. Пусть отговорит его от этого.
– Ладно, поняла. Я уже выезжаю.
– Что за помощь? – спросила Марла, когда Дэвид отложил мобильник в сторону.
– Да там творится настоящее безумие, – ответил он. – Надо будет отвечать на вопросы, заполнять какие-то там бланки. А ты не сможешь, потому как на руках у тебя Мэтью. А она поможет.
Он утаил от нее главную причину: если Джил еще не умер на заднем сиденье его машины, то, скорее всего, умрет, когда они наконец доберутся до больницы, и тогда мать Дэвида поможет ему хоть как-то утешить Марлу. Та наверняка потеряет голову от этого несчастья. И если не помочь ей успокоиться и собраться, то она не сможет ухаживать за Мэтью.
И Арлин в этом деле лучший помощник.
И потом Дэвиду вовсе не хотелось застревать в больнице надолго. Он должен как можно скорее добраться до дома Саманты Уортингтон.
И узнать, живы ли любимая его женщина и ее сын Карл или уже умерли.
ДЕВЯТЬ
Дакворт
Уже в машине, по пути к городской насосной и водоочистительной станции, я снова позвонил домой. Никто не отвечал. Но ведь я сам просил Морин стучаться в соседские двери и предупреждать всех о возможном отравлении водопроводной воды, так что вполне возможно, что она просто вышла исполнять мою просьбу.
Готов побиться об заклад – при этом она наверняка захватила с собой мобильник. Я попробовал набрать этот номер, и Морин ответила после третьего гудка.
– Тревора застала? – спросил я.
– Да, – слегка запыхавшись, ответила она. – Я его разбудила. А потом он отзвонил мне несколько минут назад и сказал, что его срочно вызвали на работу.
– Что? Это Финли ему звонил?
– Не знаю, сам ли Финли, но сегодня у него выходной. А он собирается выйти на работу. Просто должен.
Я быстро сообразил, что к чему. Если водопроводная вода никуда не годится и пить ее просто опасно для жизни, тогда возникает повышенный спрос на бутилированную воду, которую берут и разливают на производстве Финли из родниковых источников. И этот сукин сын собирается сколотить на кризисе небольшое состояние. Интересно, насколько он при этом взвинтит цены. Да этот мерзавец наверняка будет драть три шкуры, потому как с полок всех местных магазинов уже смели все сорта и виды бутилированной воды.
Иными словами, Рэнди бессовестно эксплуатировал самую большую трагедию в городе, случившуюся за все время его существования, и это бесило меня, но то было не моей проблемой. Я не сомневался, что стремление ободрать всех жителей Промис-Фоллз как липку позже обернется против него и что, скорее всего, его шансы снова стать мэром этого города теперь практически равны нулю.
Морин спросила:
– Ты слушаешь?
– Да. Просто задумался. Ну, какая там обстановка на улицах?
– Знаешь, я представила себя почтальоном, который ежедневно развозит газеты. Кажется, застигла Стэна и Глорию в самом разгаре… ну, сам понимаешь, чего. А бедная старая Эстель, наверное, вообразила, что ночная рубашка у нее достаточно длинная, чтоб скрыть все ее прелести, но она ошибалась. – Она умолкла, затем торопливо добавила: – А в двух домах мне никто не открыл и не ответил.
Я знал, о чем она думает.
– Может, уехали куда-нибудь.
– Ну, будем надеяться, – отозвалась Морин. – А ты знаешь старика, который живет один в самом конце улицы, в угловом доме?
– В каком конце?
– В южном. Дом с красными ставнями. А в гараже у него стоит старенький «Порше». Вроде бы он был дантистом, и жена у него умерла несколько лет назад, да?
Я знал этот дом.
– Да.
– Так вот, там тоже никто не ответил.
– Просто обойди все дома, какие только сможешь, а потом возвращайся, – сказал ей я. – И окажи мне еще одну услугу.
– Валяй, выкладывай.
– Найди Аманду Кройдон. Скорее всего, в городе ее нет. Но она должна быть здесь. Может, кто-то еще пытается ее разыскать, но вокруг столько всего происходит, что я не могу ею заниматься. Если найдешь ее, попроси сразу же мне позвонить.
– Поняла. Что-то еще?
– Нет, пока все. Если услышишь что-нибудь новенькое, звони.
Не успел я убрать телефон, как он зазвонил снова.
– Да?
– Оттман уже здесь, – сообщил Рэндел Финли. – На заводе. И ждет нас.
– Ты мне там совсем не нужен, – сказал я.
– Просто пытаюсь помочь тебе, Барри.
– Я точно знаю, кому ты помогаешь.
– Как прикажешь это понимать?
Я сунул мобильник в карман.
И вот впереди на горизонте замаячило массивное сооружение, напоминающее неопознанный летающий объект на ножках-ходулях. Это и была водонапорная башня Промис-Фоллз. А это означало, что я приближаюсь к заводу по очистке водопроводной воды – длинному двухэтажному сооружению из бетонных блоков. Оно располагалось в тени водонапорной башни и было затенено неровным строем деревьев – создавалось впечатление, что городская администрация не пожелала потратить ни единого лишнего цента, чтоб придать этому зданию сколько-нибудь благообразный вид.
Прямо за зданием находился резервуар с водой, поступающей из самых разных источников. Эта вода обрабатывалась на заводе до тех пор, пока в ней не оставалось E.coli и других бактерий и загрязнений, затем закачивалась в водонапорную башню. И уже оттуда под действием силы тяжести она поступала по трубам в разветвленную водопроводную сеть и распространялась по всему Промис-Фоллз.
Я въехал на стоянку и припарковался перед главным входом, где уже стояли три машины. Белый пикап «Форд», синий «Шевви Брейзер» и изрядно проржавевшая желтенькая «Пинто» – полный отстой, а не машина, даже в семидесятые, когда она была совсем новенькой. Мне и в голову не приходило, что сейчас такую можно встретить на наших дорогах.
Я вылезал из-за руля, как вдруг услышал, что на стоянку въехал еще один автомобиль. «Линкольн» Финли.
Я не стал его дожидаться, направился прямиком в здание. В приемной не было ни души, и я продолжал идти по коридору до тех пор, пока не увидел на двери табличку: «Только для высших должностных лиц». Рядом с доской, на которой красовались какие-то циферблаты и предупреждения, стоял небритый мужчина во фланелевой рубашке в черно-красную клеточку. Я бы дал ему лет сорок. Увидев меня, он спросил:
– Кто вы такой?
Я показал ему удостоверение.
– А вы Оттман?
Он кивнул.
– Что, черт возьми происходит?
– Вот и я тоже пытаюсь это выяснить, – ответил он. И указал пальцем на обширное пространство, заполненное огромными трубами, емкостями и проводами, предназначение которым было мне неясно. Там же находилась женщина в джинсах и темном свитере, на голове шлем-каска, в руках какой-то прибор, напоминавший по внешнему виду медицинский трикодер[6] доктора Спока.
– Вот, попросил Триш проверить прямо сейчас. Она вышла на дежурство часа два тому назад.
– Проверить, есть ли в воде нечто болезнетворное?
Оттман поморщился:
– Да, ваша догадка верна.
– Гарви!
Оба мы обернулись. Рэнди протянул мясистую ладонь и пожал Оттману руку.
– О, мистер Финли. Рад вас видеть.
– Называйте меня просто Рэнди, – сказал он ему и похлопал по плечу, словно встретил старого друга, с которым давно не виделся. – Ну, что за чертовщина тут у вас происходит?
– Я как раз говорил детективу, что мы еще не разобрались. Надо провести тесты воды, проверить записи и показания, посмотреть, все ли правильно было сделано на разных этапах обработки. Вообще мы проверяем воду каждые двенадцать часов. А стало быть, в последний раз должны были проверить вчера ночью, ровно в полночь.
Не успел я и рта раскрыть, как встрял Рэнди:
– И это было сделано?
Оттману, судя по всему, не слишком хотелось отвечать на этот вопрос.
– Не знаю, – пробормотал он.
– Что вы имеете в виду? – спросил я. – Вы ведь ведете учетные записи?
– Да, конечно. Но только вчерашний парень этого не сделал.
– Кто такой? Как звать?
– Тейт.
– Тейт Уайтхед? – уточнил Финли.
Оттман кивнул.
– Господи, – протянул Финли. – Да у этого типа ай-кью не выше, чем у зажимной гайки. Как вы могли допустить его к работе с питьевой водой?
Оттман нахмурился.
– Просто ставлю его дежурить в ночные смены, потому как ответственность минимальная. Он делает пару тестов, проверяет, нормально ли работает все это хозяйство, и, если вдруг возникает проблема, сообщает мне или кому-то еще, и тогда мы присылаем сюда сотрудников, чтоб разобрались что к чему и все исправили.
– Почему этот Уайтхед не провел тесты в полночь? – поинтересовался я.
– Понятия не имею, – ответил Оттман.
– Но вы его спрашивали?
Он отрицательно покачал головой:
– Я не знаю, где он находится. Этот тупой ублюдок сорвался с работы раньше положенного. Его должна была сменить Триш, но, когда она появилась здесь в шесть утра, его не застала.
– И часто он так поступал? – спросил Финли. – Сматывался раньше срока?
Оттман был не на шутку расстроен:
– Да, случалось. Но вчера он отметился о приходе в девять вечера. И был здесь.
– Итак, судя по вашим же словам, – заметил я, – почти сразу после этого он и ушел. Возможно, он вовсе и не проводил эти тесты, уже не говоря о записи результатов. Так что если в воду поступили некие вредные вещества, это не засекли вовремя.
– Чисто теоретически, – сказал Оттман.
Финли удрученно качал головой:
– Только не говори мне, Гарв, что Тейт все еще выпивает.
– Я думал, он завязал, – ответил управляющий. И отер рот тыльной стороной ладони. – О бог мой, это просто ужасно! И если всему виной этот тупой ублюдок, клянусь, придушу его собственными руками!
– Да тут уже целая очередь выстроилась из желающих прикончить его, – заметил я. Я был просто потрясен тем фактом, что жизнь тысяч людей может зависеть от какого-то недоумка и пьяницы. – Ладно, допустим, Тейт чего-то там не заметил. Что бы это могло быть?
– Первым делом я бы проверил состояние воды в резервуаре, – ответил Оттман. – Может, разлив горючих материалов, или же в него попали стоки, поступили жидкие отходы фермерского производства, к примеру, произошла утечка со свинофермы, ну, нечто в этом роде. Но я уже провел срочный тест воды в резервуаре и ничего опасного в ней не обнаружил. Не могу сказать, что вода в нем само совершенство. Вода в резервуаре никогда такой не бывает, иначе мы бы не обрабатывали ее перед поступлением в водонапорную башню.
– Мне нужен адрес этого Тейта Уайтхеда, – сказал я.
– Конечно, у меня в офисе есть, – отозвался Оттман. – Но дело в том, что его «Пинто» так и остался на стоянке.
Я развернулся и направился к выходу, хотел проверить эту жуткую ржавую желтую машину, которую заметил сразу по приезде. Просто хотел убедиться, что Тейт не забрался в нее ночью и сейчас не спит преспокойненько в этой своей развалюхе.
Я приложил ладонь ко лбу и всмотрелся через боковое стекло. Интерьер мало чем отличался от вида снаружи. И не цветом, в обивке сидений было столько дырок, что через них уже вылезали пружины и набивка. И еще мне удалось разглядеть кое-что, и мне это страшно не понравилось. Я дернул ручку передней дверцы и ничуть не удивился, что она оказалась незапертой. Дверца распахнулась с жалобным скрипом и криво повисла на петлях. На полу перед водительским сиденьем валялись несколько пустых бутылок от пива.
Подошел Оттман с листком бумаги.
– Вот. Адрес и номер телефона Тейта.
Я взял у него листок и указал на бутылки у сиденья.
– И такому типу вы доверяете следить за безопасностью всех мужчин, женщин и детей, проживающих в городе?
– Господи, – пробормотал он. – Я не знал. Честное слово, не знал.
– Вы ни разу не проходили мимо этой машины? Вы никогда этого не замечали? Никогда не улавливали от него запаха перегара?
– Да я просто… дело в том, что часы работы у меня с Тейтом не совпадают. Он приходил позже, уже после того, как я уезжал домой. А утром уезжал до того, как я приходил на работу.
– Когда вы видели его в последний раз?
Оттман не успел ответить. Подошел Финли и принялся осматривать беспорядок в желтой машине, неодобрительно прищелкивая языком.
– Очень плохо, Гарв. Хуже просто некуда. – Он покачал головой. – Когда я управлял этим городом, таких безобразий не случалось.
Ах, вот он куда гнет, подумал я.
– А где, черт возьми, Аманда? – спросил Финли. – Город стал просто неуправляемым.
– А ведь это как нельзя лучше на тебя работает, верно? – спросил его я. – Как раз, наверное, и дожидался такой вот катастрофы, да?
– Бог мой, Барри, да как ты только можешь? – воскликнул он. – Всегда знал, ты обо мне невысокого мнения, но это ж надо, выдумать такое!
– Может, уже набрал достаточно материала для продвижения своей предвыборной кампании и перестанешь опираться на моего сына?
– Барри, послушай, перестань…
– К тому же нетрудно догадаться, насколько прибыльным оказалось для тебя это дело. Я прав? Обскакал всех, в том числе и Тревора с его людьми, пользуясь тем, что у них выходной. Наращиваешь объемы производства? Ну и сколько будет стоить бутылочка воды, намного подскочит цена?
Гарви Оттман переводил взгляд с меня на Финли и обратно и, похоже, не понимал, о чем идет речь.
Лицо у Финли исказилось почти до полной неузнаваемости. Вот уж никогда не думал, что смогу так его обидеть. Он всегда казался мне неуязвимым для обид.
– Да что ты понимаешь, – беззлобно пробормотал он. – Да, я увеличиваю выпуск продукции. Как никогда прежде. И через несколько часов мы начнем раздавать упаковки с водой жителям Промис-Фоллз. Заметь – совершенно бесплатно. А знаешь что, Барри? Мне тебя просто жаль. Ты такой циник! Это надо же, сразу заподозрить, что у твоего друга и собрата нет в душе ничего святого!
Я не знал, что ответить на это, но кое-какие соображения у меня имелись. Да, я составил неверное представление о его действиях, но вот в мотивах, думаю, не ошибался. Раздавать бесплатно питьевую воду в разгар такого несчастья – это значило получить дополнительные голоса избирателей, если, конечно, он не будет хвалиться этим на каждом углу.
– Ну вот, счет один-ноль, – заметил Финли. – И на этот раз не в пользу детектива Барри Дакворта. – Он обернулся к Гарви. – Окажи здесь посильную помощь нашему другу. И если найдете Тейта или возникнет какая проблема, дайте мне знать. – Затем он снова обратился ко мне: – Если хотите найти Тейта Уайтхеда, я бы советовал начать здесь, – и он указал в сторону лесополосы, которая отделяла завод от автомобильной трассы. – Может, дрыхнет где-то там, привалившись спиной к дереву.
Затем он кивнул нам, уселся в свой «Линкольн» и выехал со стоянки.
Гарви вопросительно взглянул за меня, затем кивком указал на строй деревьев.
– Очень даже неплохая идея, – заметил он.
И мы двинулись к лесу.
ДЕСЯТЬ
Уже на въезде в Промис-Фоллз Кэл сообразил: что-то здесь происходит.
Он увидел две «скорые», они мчались с разных концов города по направлению к больнице. А проезжая по одной из улиц, заметил двух полицейских в униформе, они бегали от дома к дому и стучали в двери.
В двух кварталах от дома Люси Брайтон пришлось сбросить скорость – он увидел, как по улице, мигая всеми своими огоньками, едет красная пожарная машина. Но к месту происшествия, как он понял спустя секунду, она не торопилась. Кэлу показалось, что пожарные объявляют что-то через громкоговоритель, и он опустил боковое стекло, прижался к обочине и слушал, пока красная машина проезжает мимо.
– Не пить водопроводную воду! – предупреждал через громкоговоритель человек, сидевший за рулем в кабине на переднем сиденье. В одной руке у пожарного был зажат микрофон. – Объявляю чрезвычайное положение! Не пить воду из-под крана!
Кэл включил радиоприемник, настроил его на волну новостной радиостанции Олбани.
– …поступают сообщения о сотнях пострадавших сегодня утром в Промис-Фоллз. В городе введено чрезвычайное положение, жителей призывают не пользоваться водопроводной водой. Информации пока что немного, но люди уже выложили в социальные сети сообщения – следует подчеркнуть, что эта информация пока что нами еще не проверена, что налицо множество случаев заболевания с летальным исходом. Если вы проживаете в самом Промис-Фоллз или где-то поблизости, вам поступят предупреждения не пить воду из-под крана, хотя пока что нет никаких данных о том, что могло вызвать это загрязнение или заражение воды. Мы все утро будем отслеживать создавшуюся там ситуацию и при поступлении любых деталей и подробностей тут же сообщим вам.
Кэл достал мобильник и позвонил сестре, Селесте. Ответили сразу же после первого гудка, он услышал голос сестры:
– Кэл?
– Да, – сказал он. – О воде знаешь?
– Ага.
– Как ты и Дуэйн? В порядке?
– С нами все нормально. Мы пока что еще ничего не пили. Дуэйн узнал от соседа. Как ты?
– Должен ехать, – ответил Кэл. – Перезвоню вам позже.
Добравшись до дома Брайтонов, он увидел, что на ступеньках у входной двери сидит одиннадцатилетняя Кристэл в розовой пижамке. На коленях дощечка для записей с листком бумаги, в руке карандаш. Она усердно что-то рисовала и подняла голову только тогда, когда Кэл подъехал и погудел. Но вставать не стала.
Кэл быстро зашагал к двери.
– Что происходит, Кристэл? – спросил он.
– Ничего, – ответила девочка.
– «Скорая» была?
– Нет. Я звонила много раз, как ты велел, но никто не ответил. И не приехал.
– А где мама?
– Мама в ванной.
– Наверху?
Девочка кивнула и снова занялась своим рисунком. Кэл глянул на листок бумаги – она рисовала нечто, похожее на грозовые тучи.
Он вошел в дом и окликнул:
– Люси? – Никто не ответил, и он помчался на второй этаж, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Пробежал мимо гостевой спальни, где они с Люси совсем недавно провели ночь, и остановился у двери в ванную комнату.
Дверь была плотно закрыта. Интересно, кто же ее закрыл? Может, Люси, чтобы ее никто не беспокоил, или же Кристэл, не захотевшая видеть, что там происходит? Он повернул ручку, дверь приотворилась.
Люси Брайтон в пижаме и халате сидела на полу, руки безжизненно свисали, упираясь в плиточный пол ладонями вверх, голова свалилась набок, к левому плечу. Спиной она привалилась к ванне, ноги раскинуты перед унитазом.
Ванная пропиталась запахом рвоты и других жидких выделений.
Кэл был уверен, что Люси умерла, но нужно было проверить, окончательно убедиться. Он обернулся, глянул в коридор, потом глубоко вздохнул, вошел в ванную комнату и опустился на колени рядом с телом. Приложил два пальца к шее, прямо под челюстью, пытаясь прощупать пульс. Пульса не было.
– Черт побери, – пробормотал он.
Он выпрямился, заглянул в унитаз, в котором не спустили воду, и с отвращением созерцал теперь содержимое желудка Люси. Затем перевел взгляд на полочку с предметами гигиены. Зубная щетка, тюбик пасты «Крест», выдавленный посередине, пустой стакан воды с несколькими последними каплями внутри. Кэл, пятясь, вышел из ванной и закрыл дверь. Затем привалился спиной к стене и стоял так секунд десять, пытаясь набрать как можно больше свежего воздуха в легкие.
Затем подумал о Кристэл. Если водопроводная вода смертельно опасна, успела ли она выпить хотя бы капельку? Но голос ее в телефоне звучал нормально, да и сейчас она вроде бы чувствует себя неплохо, по крайней мере в физическом смысле. Он решил переждать пару минут и обойти дом, посмотреть что к чему.
Главной его целью была, разумеется, кухня. Лампочка кофеварки еще светилась, возможно, там осталось примерно с полчашки кофе. На столе стояла кружка, на дне осталось с полдюйма кофе. На тарелке съеденный наполовину тост.
А на полу – рвота.
Кэл вышел из дома, присел на ступеньку рядом с Кристэл.
– Тебя не тошнит? – спросил он.
– Мне просто грустно.
– Понимаю. Но нет такого ощущения в животе, словно тебя вот-вот вырвет?
– Думаешь, я от мамы заразилась?
– Просто хочу убедиться, что с тобой все хорошо.
– Ясно. Руки немного чешутся.
– А ты сегодня пила или ела что-нибудь?
– Нет, ничего.
– Совсем ничего? Даже стакана воды не выпила?
– Нет.
Кэл немного расслабился, понял, что о здоровье девочки можно пока не беспокоиться.
– Расскажи, что же произошло, – попросил он.
Кристэл заштриховывала карандашом нижнюю часть облака. Не прекращая работы и не взглянув на Кэла, она ответила:
– Я услышала, что мама издает какие-то странные звуки, ну и встала с постели. Она была на кухне, сказала, что ей плохо и чтобы я возвращалась в постель. И я пошла наверх, но затем ей стало еще хуже, и я снова спустилась. И увидела, что она лежит на полу и ничего не говорит. Ну и тогда я набрала 911.
– Ясно. И что же дальше?
– Там никто не отвечал. Тогда я нашла мамин мобильник и позвонила тебе. Ну а потом ты и приехал.
– А что происходило все то время, что я ехал к вам?
– Мама очнулась и стала подниматься наверх. Я не отходила от нее ни на секунду, сказала, что ты уже едешь. Она пошла в ванную. Там ей снова стала плохо, ее рвало в унитаз. – Кристэл умолкла, карандаш застыл у нее в руке. – Ну а потом она вроде бы как присела возле ванны, и больше ее уже не рвало.
Кэл обнял девочку за плечи, крепко прижал к себе. Она не пыталась вырваться.
– Это ты закрыла дверь в ванную? – спросил ее он.
– Да, – тихо ответила девочка. – Ты ее видел?
– Видел.
– Она что, умерла? Совсем?..
– Да, – ответил Кэл. – Мне очень жаль.
Несколько секунд Кристэл молчала. Затем наконец посмотрела на Кэла и проговорила:
– Я не знаю, как оплачивать все эти счета.
– Что?
– Я не умею делать все эти вещи. По счетам всегда платила мама. Ну за электричество, мобильник, карту «Виза» и все такое. Я бы тоже, может, смогла, но не знаю, использовала ли она пароли.
– Об этом не беспокойся, – сказал он и еще крепче прижал ее к себе.
– Если не оплатить счета, то я не смогу здесь жить. Правильно?
– Все утрясется, Кристэл. Папа тебе непременно поможет.
– Он далеко. Кажется, в Сан-Франциско.
– Мы вызовем его сюда, он тебе и поможет.
– Мама говорила, что найти его непросто.
– И все равно это можно сделать. У тебя есть какие-нибудь другие родственники? Ну, тети, дяди, бабушка с дедушкой?
Кэл почувствовал, как девочка качает головой:
– Никаких.
– Ну а с отцовской стороны? Может, его родители, мать и отец? Они живы?
– Не знаю, не думаю. Ни разу их не видела. – Тут Кристэл запнулась. – А знаешь, у меня идея.
Кэл закрыл глаза.
– Тебе обязательно возвращаться домой, к себе в квартиру после пожара? – спросила она.
– Нет.
– Тогда ты можешь жить здесь, разбираться со всеми этими счетами. И тогда мне совсем не обязательно уезжать из дома.
Кэл погладил ее по плечу:
– Давай решать все проблемы по мере их поступления, ладно?
– Ладно, – ответила она.
– А пока твой папа будет добираться сюда из Сан-Франциско, я о тебе позабочусь.
– Не хочу жить теперь в этом доме, – сказала она. – Даже внутрь заходить не хочется.
– Я тебя понимаю, заходить пока что не стоит.
– А что случилось с мамой? Ты ее заберешь?
– Нет. Приедут люди и заберут.
– А ты теперь спишь в машине?
– Что? Нет, конечно.
– А я думала, что после пожара ты спишь в машине.
– Нет, милая. Я живу в гостинице.
– А можно мне с тобой?
Кристэл должна остаться под чьим-то присмотром до тех пор, пока не приедет ее отец. Если вообще приедет. Но Кэл сомневался, что девчушке стоит жить с ним в отеле. Может, поселить ее у Селесты и Дуэйна? Этот ее муж та еще задница, но Селеста сумеет хорошо позаботиться о девочке, будет толерантно воспринимать все ее странности.
– Я постараюсь найти дом, где ты сможешь пожить. – Кэл сомневался, что Кристэл когда-нибудь переступит порог собственного дома.
– Во всем этом есть только один положительный момент, – заметила Кристэл.
– Это какой же?
– Маму уже никогда не посадят в тюрьму.
Сердце у Кэла екнуло:
– Что она опять натворила?
– Я слышала, как она говорила с кем-то по телефону. Что у нее могут быть неприятности. И я страшно испугалась, что ее отправят в тюрьму.
Адвокат, догадался Кэл. Наверняка Люси советовалась с кем-то – просто на тот случай, если он, Кэл, решит пойти в полицию и рассказать все, что знает.
Пожарная машина, из которой оглашали предупреждение, свернула за угол и медленно двинулась дальше по улице.
– Посидишь здесь, пока я с ними поговорю? – спросил девочку Кэл.
– Да. Порисую.
– Вот и славно.
– А когда вернешься, может, зайдешь в дом и принесешь мои вещи?
– Да, – ответил он. Наклонился, поцеловал ее в макушку и пошел поговорить с пожарным, который сидел за рулем.
ОДИННАДЦАТЬ
Обнаружив домовладелицу, Эмили Таунсенд, мертвой на заднем дворе дома, Виктор Руни уже дважды набирал 911. Но когда и во второй раз никто не ответил, он решил: какого черта? Все равно они ей уже ничем не помогут.
Он включил на кухне радио и стал слушать местные новости. Говорили исключительно о том, что произошло в Промис-Фоллз.
– Да, вот дерьмо, похоже, мы серьезно влипли, – заметил он, ни к кому конкретно не обращаясь. Полез в холодильник, достал картонную упаковку апельсинового сока, отвинтил крышечку и стал пить прямо из картонки. Если бы это увидела мисс Таунсенд, она определенно бы выразила свое неудовольствие, но теперь ничто на свете уже не могло ее раздражать.
Прихватив с собой картонку с соком, Виктор вышел из дома и уселся в плетеное кресло на крыльце. Ну и суета стояла кругом этим субботним утром. Соседи помогали заболевшим членам семьи сесть в машины и на бешеной скорости выкатывали на улицу. Другие ходили от дома к дому и стучали в двери. Люди собирались группами, что-то взволнованно обсуждали.
Судя по тому, что Виктор слышал по радио, больница была у них главной темой. Он снова прошел в дом, оставил картонку с соком на маленьком столике у двери, там, где мисс Таунсенд обычно клала ключи, и поднялся к себе в комнату. Очень хотелось принять утренний душ. Но он даже думать себе об этом запретил – недопустимо, чтоб хоть капля зараженной воды попала при этом в рот. Виктор присел на краешек кровати, надел кроссовки и взял ключи от своего фургона.
Он припарковался в двух кварталах от больницы и дальше пошел пешком.
Перед тем как войти в отделение неотложной помощи, он успел убедиться, что ситуация даже хуже, чем он ожидал. Тут царил настоящий хаос. Парамедики, врачи и медсестры просто сбивались с ног. Пациентов выворачивало наизнанку. Люди теряли сознание и падали.
Он никогда не видел ничего подобного. И был готов побиться об заклад, что и Промис-Фоллз – тоже. Да и в Нью-Йорке сроду такого не наблюдалось.
Никогда.
– А ну, с дороги! – крикнул кто-то. Виктор Руни обернулся и увидел, что оказался на пути у двух врачей «скорой», которые катили носилки ко входу в отделение. К носилкам была привязана девочка-подросток, лежала, прижимая руки к животу. За носилками бежали женщина и мужчина – очевидно, родители девочки.
Женщина твердила:
– Все будет хорошо, Кэсси! Все будет хорошо, вот увидишь!
Виктор посторонился, давая им пройти, и эти носилки с больной влились в общий поток, что устремлялся к дверям больницы. Он двинулся за ними следом.
Вошел в приемное отделение и огляделся по сторонам. Здесь было от семидесяти до ста человек, и это только в зале приемной. А за шторками, в смотровых, наверняка тоже находились люди, и их было много.
И вот всего через несколько секунд он узрел знакомое лицо.
Уолден Фишер, человек, который едва не стал его тестем.
– Святый боже! – пробормотал Виктор.
Уолден сидел в кресле, согнувшись пополам и упершись локтями в колени.
– Уолден, – тихо окликнул его Виктор.
Мужчина поднял глаза, увидел его, и у него даже рот приоткрылся от удивления.
– Виктор… – пробормотал он, опустил руки на колени и, сделав над собой усилие, начал подниматься из кресла.
– Нет-нет, сиди, – сказал Виктор. Он бы сел рядом, но все места были заняты. Люди сидели и ждали, когда к ним выйдет доктор.
– Вау, – сказал Уолден и откинулся на спинку кресла. – Представляешь, стоит только попробовать встать, и вся комната начинает вращаться перед глазами. Головокружение просто жуткое. А с тобой что?
– Ничего, все нормально.
Уолден удивился.
– Тогда чего ты тут делаешь? – спросил он. – Привез кого-то, да?
Виктор покачал головой:
– Нет. Но умерла моя домовладелица. Нашел ее на заднем дворе. Ну и просто захотел прийти сюда и посмотреть, что происходит. – Он умолк, затем после паузы добавил: – По радио всякие там новости передают.
– Что говорят?
– Что вроде бы все дело в воде, – ответил Виктор.
– Господи! Так ты ее не пил?
Виктор покачал головой:
– Просто повезло. Ну а ты?
– Я… я выпил кофе. Сам себе приготовил. Никогда прежде этого не делал. Бэт всегда варила кофе, а тут я сам взялся. А потом меня затошнило, и с сердцем что-то не так. – Он оглядел помещение. – Ты только посмотри на этих людей. Некоторые совсем плохи.
– Может, ты просто недостаточно выпил, – заметил Виктор.
Уолден как-то странно на него покосился:
– Ты это о чем?
– Да ни о чем таком. Просто хотел сказать, что выпил ты меньше, а потому тебе не так плохо, как остальным. Что еще тут скажешь?
Уолден слабо отмахнулся:
– Да ничего, ничего.
– Чем я могу тебе помочь?
Уолден не без труда кивнул:
– Ступай, поищи врача, скажи, чтобы ко мне подошли. А то сижу здесь, точно я невидимка. Так и помереть недолго, пока они там обратят внимание.
– Ладно, – откликнулся Виктор. – Ты давай, держись.
Он обратился к трем медсестрам и двум докторам, которые занимались своими пациентами, и лишь на шестой раз ему повезло. Мимо пробегала какая-то женщина в халате, он ухватил ее за рукав.
– Вы сестра или врач? – поинтересовался он.
