Лиза Гамаус
Зефирка для гурмана
Зефирка для гурмана
ПРОЛОГ 1.
Вода казалась излишне тёплой, даже липкой. Возможно, от волнения. Матецкий сделал два полновесных гребка и причалил к бортику бассейна. Прямо перед ним красовалась мозаика, на которой была изображена картина Кронина «Звезда немого кино».
Задумчивая дива в белом смотрит на море с яхты. Он уже отчаялся её найти на рынке и решил запечатлеть вот в таком виде – в технике древнеримской мозаики.
– Осталось ещё ковёр соткать с этим грустным ликом, – скривила лицо Магда, его давнишняя подруга, перешедшая из разряда любовниц в разряд непонятно, как назвать какого члена семьи без официального оформления.
Она жила у него в доме, ездила с ним в разные красивые поездки и спокойно терпела его появляющихся и исчезающих любовниц. Близкая подруга без пола и возраста. Ещё консультант по всем вопросам кроме бизнеса, и то последнее время стала совать туда свой маленький круглый монголоидный нос.
Магда и нашла след. Картина хранилась последнее время у коллекционера Александра Горохова в Москве.
Матецкий услышал новость, заметно напрягся, так как не ожидал, что она всё-таки у Горохова, собрался с мыслями и решил её купить за любую цену.
Старик Горохов ни в какую. Гнал от себя всех его представителей, на письма не отвечал.
– Я бы его прибил, этого маразматика, но где картина-то? – вздыхал Матецкий.
И вдруг, как гром с ясного неба – Горохов приказал долго жить. И непонятно кому оставил свои несчётные денежки, особняки – один в Подмосковье, второй на берегу Чёрного моря, крутые тачки, а главное, коллекции. У него всё было тут, загранице Горохов не доверял, так как закончил советский политический ВУЗ, где ему прочно зацементировали идеологические устои и взгляды на мир в целом. Это не помешало ему стать богачом. Просто так жизнь сложилась. Удачно.
Удачно, но не совсем. Детей ему Бог не дал, ни законных, ни внебрачных, ни даже племянников.
В итоге, всё досталось Ване Морозову, его последнему телохранителю. Картина, соответственно, тоже.
– Это ещё что за чел? Соберите-ка мне инфу быстро, – приказал своим людям Матецкий.
– Математик, спортсмен, ай-тишник, самбист, играет на пяти инструментах, в армии служил в космических войсках, недолго сидел, но оправдан, холост, – получил ответ миллиардер Лев Матецкий и опять задумался.
– Свяжитесь с ним!
– Исчез в неизвестном направлении. В контакты не вступает.
– Это ещё почему? – недоумевал Матецкий.
Магда сразу решила взять быка за рога и заняться этим Ваней. Она связалась со своим старым другом-ментом, и тот ей посоветовал одно интересное агентство под названием «Сирин».
– Они кого угодно найдут и привезут, – сказал друг-мент, – если вы сойдётесь по условиям и цене.
– Нашёл чем угрожать Матецкому! – упрекнула его Магда.
Она позвонила ему на следующий день, и они обговорили встречу в офисе «Сирина».
Лев Михайлович любил посещать город на старенькой невзрачной машине, нацепив на себя чуть ли не тренировочный костюм. Он это называл «королевский выезд».
В небольшом, но дорого обставленном по последней офисной моде офисе «Сирина» его приняли радушно и трепетно. Обо всём договорились, по цене сошлись. Директриса, женщина непонятного возраста, но явно уделявшая своей внешности максимум внимания, оставила хорошее впечатление.
Начались поиски Вани.
– Они нашли его, – заявила Магда за вечерним чаем с малиновым вареньем. Матецкий любил два вида варенья: малиновое и из чёрной смородины. Как с детства полюбил, так и оставил в списке своих предпочтений.
– Да ты что! И где же? – он чуть не поперхнулся от радости.
– На Карибах в одном отеле. Отдыхает от пережитого и свалившегося.
– Как считаешь, сколько этой бабе лет из «Сирина»?
– Это ещё зачем?
– Ну, сколько?
– Лет шестьдесят, а что?
– Вот и я так решил. Далеко после климакса, – глотнул из чашки, – Молодец однако. Оперативно сработала. Что теперь? Пошлют к нему агента на Карибы?
– Да, как ты с ней и договаривался. Нам остаётся только ждать.
– Я ей позвоню завтра. Спрошу, как там с агентом. Хочу посмотреть на это чудо, которому плачу такие бешеные бабки.
– Не сомневаюсь, что это будет опытный сотрудник. Хотя Ваня, судя по его данным, выглядит крепким орешком. Войти в доверие к Горохову ни у кого раньше не получалось, насколько я помню.
– Ну, под старость, а если она ещё и одинокая, люди становятся сентиментальными, включают философские потуги, готовятся встретиться с Господом Богом. Ване повезло, я так считаю. Посмотрим. Но почему он прячется?
– Так я договариваюсь о встрече с агентом? Ты так хочешь?
– Именно. Думаю, «Сирин» мне не откажет. Как зовут директрису, я подзабыл.
– Елена Ивановна.
– Не Рерих, я надеюсь?
– Причём тут это? Вечно у тебя в голове какая-то перестрелка.
Через два часа отзвонилась сама Елена Ивановна.
– Агента прислать к вам или Лев Михайлович подъедет в «Сирин», как в прошлый раз?
– Я перезвоню, – ответила Магда.
Матецкий не захотел раскрываться и показывать агенту кто он и где живёт. Согласился на встречу в «Сирине».
Приехали на следующий день.
В кабинет вошла девушка на первый взгляд лет двадцати с маленьким хвостиком, но сколько ей было на самом деле, Матецкий засомневался, уж больно хваткие были её тёмно-карие глазки. Красотка. Ноги, фигура, точёные ручки и обворожительная улыбка. Омут.
У Матецкого даже мелькнула мысль, не пригласить ли её к себе перед командировкой, но решил свидание отложить. Картину хотелось больше, вдруг собьёт волну и настрой. Да и возраст уже давал о себе знать.
– Как вас зовут? – спросил Матецкий любимый вопрос. Он много ставил на имя при знакомстве.
– Софи, – улыбнулась девушка.
Лев Михайлович почувствовал приятное шевеление в паху.
– Агент Софи, если хотите.
Матецкий ухватился за бортик бассейна и вытянулся в воде.
– Я найду тебя! – сказал он мозаичной стене.
ПРОЛОГ 2.
Соня Леонова, не так давно закончившая актёрский факультет ГИТИСа, ещё не успела поработать на театральных площадках, оставив на время храм Мельпомены из-за тяжёлой болезни младшего брата и ухудшающего здоровья мамы, всё на этой же почве. Только она могла помочь материально своим близким и искала крупный заработок, который начинающей актрисе, даже очень красивой, сразу не грозил. В любом случае требовалось время, а времени у Сони не оставалось.
Серёжке нужны были заграничные инъекции срочно, очередь в благотворительных фондах помощи не двигалась, да и он уже был не ребёнком, а подростком. А сначала помогали маленьким.
И она решилась.
– За одно задание, если ты, конечно, успешно его выполнишь, гонорар превысит все твои потребности в разы, – помешивая ложечкой кофе, сказала Ольга Викторовна. Она высмотрела Соню на студенческих спектаклях и открыто восхищалась её актёрской игрой.
– Надеюсь, ты мне не предлагаешь службу эскорта? – спросила в лоб Соня.
– Причём тут эта гнусь? Любая эскортница – это всего лишь завуалированная проститутка, которая всегда рискует остаться ни с чем, а то и просто ноги унести. Или ты веришь в разные бредни, как какая-то Маша вышла замуж за миллиардера, сразив его наповал искусным минетом?
– Не верю. Спортлото тоже существует. Из этой оперы, – Соня говорила правду, она не верила в случайности.
– Да, для дураков, – Ольга Викторовна, сорокалетняя холёная шатенка в брэндовых шмотках и ювелирке, выглядела убедительно, но Соня всё равно ещё немного сомневалась. Говорить-то они все мастера.
– А чем защищены их контракты? Порвут бумажки и скажут, что я всё выдумываю.
– Ну, я не могу тебя познакомить с твоими будущими коллегами, дело секретно-дискретное, никто друг друга не знает в лицо, кроме директрисы и её двух доверенных лиц, одно из которых перед тобой. Не волнуйся, оплата услуг продумана до мелочей.
– А сумму прописывают?
– Конечно. Плюс ещё много чего тебе налипнет по ходу дела.
– Я попробую.
– Я в тебе не сомневаюсь. Инструкции получишь в офисе, а практика сразу.
Этот разговор случился примерно год назад. Сейчас за плечами Софи было уже несколько успешно выполненных контрактов. Серёжка поправлялся, как и мама. А вот до театра она так и не дошла. Пока.
Сейчас девушка снимала модную двухкомнатную квартиру в тихом центре на втором этаже. Балкон выходил в парк, где цвела огромная круглая клумба прямо перед окнами.
Ольга Викторовна позвала её в офис к десяти утра.
– Дело не очень простое, поэтому мы решили отдать его тебе. Ты умеешь наводить туману чуть ли не лучше всех. Талант.
– Польщена до последней молекулы, – хмыкнула Соня.
– Летишь на Карибы, остров Санта-Тереза, отель Эдем.
– Красота! Что делаю на острове?
– Помимо главного корпуса в отеле восемь вилл для ВИПов, селишься в одной из них. Уже оплачено с сегодняшнего дня, еле согласились, но пришлось добавить двадцать процентов. Заказчик не против. Вилла номер четыре.
– А я кто? – зачем-то спросила Соня, зная, что это не по правилам.
– Легенда в инструкции, прочитаешь и запомнишь, никаких подобных текстов чтобы при тебе не было. Как новенькая прям, – с укором воскликнула Ольга Викторовна, – твоя цель – узнать у своего соседа, Ивана Морозова, проживающего как раз на соседней вилле номер пять, где находится картина Кронина «Звезда немого кино», а также склонить его к продаже этой картины своему дядюшке, то есть нашему клиенту. И чтобы Морозову не пришло в голову продать картину кому-нибудь ещё. А если всё-таки придёт, то узнать кому. И вообще, твоя цель – эта картина. Из-за неё ты туда летишь.
– Известный художник? – спросила Соня, – я что-то ни разу не слышала о таком.
– Это никого не волнует, слышала ты о нём или нет.
– Разберусь с художником. И с Морозовым.
– Его интересная биография тебе будет дана в печатном виде через полчаса. Прочитаешь и запомнишь. Вылет после завтра в шесть утра. День даём на то, чтобы собралась как следует, купила недостающее и так далее. Чеки присылать не забывай, что в твоих же интересах.
– Обязательно.
– И да, Софи! У тебя две недели. Елена решила, что ты справишься за это время.
– Прочитав биографию Ивана Морозова, Соне стало даже интересно выйти на поединок с таким типом и помериться силами. Личность вырисовывалась незаурядная: и спортсмен, и музыкант, и математик, и в армии побывал, и в местах не столь отдалённых, ещё и искусством интересуется. А главное, богат, как арабский шейх. Коллекция картин Горохова, которую он унаследовал, считалась одной из самых серьёзных и дорогостоящих на рынке, что касалось периода рубежа прошлых веков.
Она долго всматривалась в его фотографию, подбирая собственный образ, то есть тот, который бы ему понравился в женщине.
Потом нашла в поисковике на офисном лэптопе ту самую картину Кронина. Рассмотрела изображение сантиметр за сантиметром. Если честно, особо не впечатлилась, но это и правда никого не волновало, как уже сказала Ольга Викторовна.
Прямо из офиса отправилась на шоппинг. Остановилась на немного романтичной внешности, но в магазины пошла, конечно, самые крутые. Благо в столице купить можно всё, и ценится не столько стоимость, сколько выбор.
ГЛАВА 1. Ваня и силуэт
Я прикрываю лицо бейсболкой, солнце жарит, не стесняясь. Ветерок только в плюс, чтобы обгореть, как задница макаки.
Отличный пляж, белоснежный песок, пологий берег, чистая тёплая водица, дурманящие запахи тропических цветов и моря.
Терпеть не могу шезлонги. Лучше на тряпочке на песочке, как в детстве в Пицунде с родителями.
Слева Адель, справа Мабель. Симпатичные девчонки, готовые на всё с улыбкой.
Моя «ненормальность» только в том, что я не люблю проституток, как бы искусно и завуалированно они себя не называли, начиная от жриц любви, эскорта, баунти и заканчивая шоколадницами и разными плечевыми. Фу, дно.
Любовь за деньги – это скучно, это вообще меня не волнует и очень быстро надоедает. Хотя я, конечно, готов платить за любовь, которую нельзя купить. Как говорил шеф: противоречивые посылы делают аргумент обоснованным.
Девицы проплачены до завтрашнего завтрака, потом попрошу удалиться. Могу и прямо сейчас.
– В России самые красивые и добрые мужчины. Мы все это знаем, – говорит Мабель.
Наглости и попрошайничеству нет предела. Ещё одно слово, и я их выгоню обеих. Лежу и не реагирую на их слова.
– Всегда мечтала съездить в Москву, – подхватывает Адель.
Мне пофиг.
По-английски говорят грамотно и без акцента. Наверное, американки. Адель цветная, а Мабель белая.
– Я знала одного русского в Нью-Йорке, Майкла, он называл себя Миша, он купал меня в шампанском, – вздыхает Адель.
Точно американки, здесь на заработках, шалавы. Ждёт, что я поддержу её тупой разговор. Хамить вот неохота, хочу покоя и отдыха. Зачем только я с ними связался.
– Ты не хочешь взять яхту и покататься? Можем кого-нибудь ещё пригласить, – предлагает Адель, она поразговорчивее, вторая из себя строит порядочную.
– У меня вечером встреча, девочки, ещё час и, думаю, всё в этот раз. Я позвоню, если надумаю про яхту, – подмигиваю Адель.
Им это не нравится, надежды на большую халяву и подарки тают.
А что там у нас справа за активность на соседней вилле? Вижу какой-то красивый силуэт у кромки воды. Какое милое тельце и длинные ножки! Что за подарок от высших сил?! Сними шляпку, девица, очень большие поля, не вижу личико! И так трудно разглядеть сквозь живую изгородь. Кто же это заселился? Вчера вилла была пустой. Встаю и иду к воде. Но силуэт куда-то делся. Вхожу в воду и плыву. Мои «американки» остаются на берегу. Поняли, что я попросил их свалить. Хоть это хорошо, что понятливые.
Какое блаженство плавать в тёплом море. Про яхту неплохая идея. Мы плавали с шефом два года назад по Средиземному морю. Застряли на Сардинии в прошлый раз на целый месяц почти. Шеф встретил там каких-то друзей, которые снимали виллу с античными статуями в саду. Новодел, конечно, но античность тоже новодел, если по большому счёту. Просто мы потеряли технологии, а после потопа землю заселили другие люди, неумехи и коротышки. Я принимаю эту теорию, называйте её хоть сто раз альтернативной, да какой угодно.
Помню тогда виноград созрел, когда мы там были.
Кто-то там мелькает на четвёртой вилле. Надо проверить.
Адель и Мабель исчезли. Я навожу лёгкий марафет и иду в главный корпус на ресепшен к своему дружку управляющему Этьену. Он не может мне отказать ни в чём, а то я сильно нахмурю брови.
А вот и Этьен. Идёт по дорожке прямо навстречу. Уставший, бедняжка, гулял вчера на немецкой вечеринке в честь победы немецкого теннисиста в Большом шлеме, хотя я могу ошибаться. Надо посмотреть в инете, кто там выиграл.
– Привет, Господин Морозов, как настроение? – улыбается Этьен.
Он не очень рад со мной повстречаться, так как я могу что-нибудь попросить и добавить ему хлопот, а отказать он не может. Слишком дорогой курорт, чтобы отказывать гостям, особенно с вилл.
– Удивительно хорошая погода, – шучу я.
– Удивляйтесь на здоровье.
– Как вчера погуляли? Я слышал всю посуду расколотили на радостях, – это мне горничная сказала, и ещё сказала, что все напились до неприличия и разделись до гола. Эка невидаль. На курорте этим и занимаются. У неё трудно было понять детали, немного туповатая и плохо говорит по-английски. Может и насочинять за лишние чаевые.
– О, нет! Не всю, – смеётся Этьен.
– Слушай, а кого засели на четвёртой вилле?
– Есть проблемы? – переводит он разговор.
– Так кого? Ты же не будешь говорить, что это секрет. Лучше я у тебя узнаю, – он в курсе, что я его отблагодарю, только не открыто и сразу, как с Адель и Мабель, а потом.
– Ну, Иван… – тянет управляющий.
Я разрешил ему называть меня по имени.
– Русская.
– Да что ты! Как зовут?
– Если бы ты видел её багаж!
– Чемоданы, что ли?
– Настоящая леди. Я обожаю таких женщин. Загляденье. Редкая птичка. Даже не знаю, может быть, она балерина из Большого? Она так красиво двигается, прямая спина…
– Я спросил.
– По секрету, если… Софи. Фамилию не помню, да и не могу, господин Морозов, пожалуйста.
– На какой срок?
– Пятнадцать ночей, но кто ж знает. Такие птицы летают, куда им вздумается, и когда им вздумается.
– Она одна приехала?
– Да. Но опять же. Кто знает, что будет завтра. Вилла большая, такая же, как ваша.
– Рад был повидаться, – я машу ему рукой и продолжаю свой путь в главный корпус. Делать мне там нечего, разве что поболтаться в баре и послушать разговоры. Коктейли они миксуют классно. Софи… Интересно. Надо бы увидеть её вблизи на всякий случай, прежде чем предаваться мечтам.
– Сделай-ка мне лёгкий коктейльчик, Хектор, – обращаюсь я к бармену, бородатому красавцу непонятно каких кровей, но ближе к местным, и с примесью белой бабушки.
– На мой выбор, шеф? – спрашивает бармен.
– Нет-нет, – беру в руки меню, – давай… – читаю состав: «белый ром, вишнёвый бренди, сок маракуйи, болгарский перец» – вот этот Калипсо Кулер.
Бармен кивнул
– Подожду за стойкой, пока сделаешь.
– Вечером праздник, шеф, резервируйте места в ресторане.
– Что за праздник?
– Начало сбора урожая – Кроп Оувер, будет концерт. Объявления же везде висят.
– Да?– это я удачно зашёл, проносится в голове.
ГЛАВА 2. Софи
в Эдеме
Вилла – прелесть. Всё новое, удобное, море сразу в нескольких метрах. А какой пляжик! Только мечтать о таком. Расставила баночки в ванной, развесила вещи, переодеваюсь на море. Выбираю бирюзовый купальник и такое же парео. Сначала посижу под зонтиком, а потом пойду поплаваю. Первым делом всю любовь и заботу своей любимой тушке, а потом дела.
Сижу и наслаждаюсь. Даже телефон не хочется в руки брать. Справа его вилла. Встаю, иду к воде. Тёплая, прозрачная, тихая такая, тут, наверное, заливчик какой-нибудь, даже волн нет. Есть, но маленькие.
Возвращаюсь и подхожу к зелёной изгороди, которая разделяет участки вилл. Какая удача! Мне кажется, это сам господин Морозов лежит на песочке в обрамлении двух прелестниц. Местные жрицы, наверное. Но что-то он не особо активный. Накувыркался уже, скорее всего. Отдыхает. Еле двигает конечностями.
Ой, встаёт. Красавчик. Идёт купаться. Один. Подружки что-то его не трогают совсем. Спина, как у античной статуи. Поплыл. Я пока спрячусь. Есть ощущение, что он меня уже заметил.
«Приступила?» – сообщение от Ольги Викторовны. В телефоне она под именем Массажист. Всю переписку я потом стираю.
«Начинаю. Всё норм.»
Переодевшись в лёгкий белоснежный сарафан с разрезом на подоле и нацепив соломенную шляпку, одну из тех, что купила в Московском пассаже, из эквадорской соломки, иду в главный корпус понять, что как. Солнцезащитные очки вот не люблю, хотя, конечно, взяла с собой парочку. Ослепительное солнце, но всё равно не хочу никакие очки.
– Добрый день, мадемуазель! Мы мельком вчера с вами познакомились, боюсь, вы не запомнили моё имя, – распинается управляющий, симпатичный француз с белыми зубами. Невзрачную мышь на такую должность и не возьмут.
– Месьё Этьен Преваль, как же! Добрый день!
Он явно удивлён, что я запомнила его полное имя. Пусть знает, что у меня есть мозги. Не помешает.
– Что за объявления везде развешаны, Месьё Преваль?
– Этьен. Просто Этьен. Концерт по случаю местного праздника. Вам зарезервировать место в ресторане на концерт? Почти не осталось мест, знаете ли.
– Даже в ВИП зоне?
– Даже там. Но поскольку… то есть вы одна будете?
– Да, одна.
– Одно место я может быть найду. Просто приходите вечером к девяти часам и всё.
– Благодарю, – отвечаю ему по-французски.
– Честь и удовольствие делать ваш отдых незабываемым, – распинается Этьен.
– Будем надеяться, в хорошем смысле незабываемым.
Иду дальше. Осматриваю окрестности: добротный и очень современный отель, наверное, после реновации. Денег вгрохано прилично. Лобби без стен, как здесь принято, везде стоит удобная мягкая мебель, где можно посидеть и поглазеть на публику. Мне надо обязательно все и всех рассмотреть.
Сажусь за столик в кресло, откуда хороший обзор. Ресепшен немного вдали, но всё видно, кто подходит, кто приезжает и так далее.
– Мне, пожалуйста, безалкогольный коктейль, самый освежающий и вкусный, – улыбаюсь я официанту.
– Мисс, рад вас приветствовать в Эдеме, – отвечает на приличном английском.
Почти нет детей, совсем не вижу, кроме одного белого мальчишки лет пяти, который идёт за руку с темнокожей няней. Молчит и слушается.
Все, кто проходят мимо, улыбаются, здороваются, чуть ли не прочь остановиться и поболтать. На отдыхе отношения всегда проще, если только человек совсем уже не свихнулся на своей значимости.
– Мисс, ваш коктейль и комплимент от заведения, получайте удовольствие! – любезничает официант.
На квадратной тарелке нарезано несколько ломтиков нежного манго с какими-то листиками.
– К вам можно, Мисс?
Мужик, лет тридцати пяти, в белых льняных брюках на веревочке, как треники, белой футболке и красивых кожаных сандалиях. Лицо не то, чтобы знакомо, но похоже, что из наших краёв.
– Только, если у вас интересная история послушать.
– Вы же русская, не так ли?
– Как и вы. Или когда-то им были, – наш акцент, увы, неистребим.
– Игорь, буду рад познакомиться, – переходит он на русский.
– Софи.
– Я здесь работаю. Доктором. Счёл нужным вам сообщить на всякий случай, – улыбается, – да и поговорить с симпатичной соотечественницей.
– Вы откуда из России?
– Из Новосибирска. Родом. Закрутился в Штатах, прошёл сертификацию и как-то пока тут. Не уверен, что навсегда.
– Ну, вы же знаете, кто всегда во всём уверен, – отвечаю и держу под прицелом пространство.
А вот и Морозов выходит из бара. Поворачивает голову и мы встречаемся глазами. Ух, ты-ы-ы! Какой взгляд! Может быть, полсекунды, но успевает стрельнуть, как надо. Какой ястреб!
– И вы давно на Карибах? – продолжаю я разговор с доктором.
Он меня заметил. Сразу. Теперь надо спрятаться до концерта. Не сомневаюсь, что увижу его там.
– Второй сезон. Не так всё сказочно, как может показаться. Обслуживать такой отель, как Эдем, очень хлопотно. Особенно постояльцев с вилл. Вы не на вилле случайно остановились? – он так спрашивает, как будто это для меня невозможно.
– Да, как раз на вилле номер четыре, – получай!
Я не вижу, что за выражение лица у моего собеседника, потому что слежу за Морозовым, который подошёл к ресепшену и что-то там спрашивает. Сдаётся мне, он хочет, чтобы я его рассмотрела. Ему и в голову не может прийти, математику и самбисту, что я всё про него знаю. Правда, я не ожидала, что живьём, не на фото, он намного интереснее. Даже издалека.
– Это так? – спрашивает доктор.
– Что простите? – я совсем перестала его слушать.
– Не важно. Оставлю вам свою карточку. Звоните, если понадоблюсь. Приятного вечера! – Игорь встаёт, а я ещё немного посижу. Минут десять.
