Лучезар Ратибора
Исповедь
По работе меня каким-то чудом занесло в командировку в Руан, небольшой город на севере Франции. Этим самым чудом стал договор нашей фирмы о сотрудничестве по поставкам резных фигурок в готическом стиле из Руана. Почему не из Аляски?! Почему не из Антарктиды?! Почему нельзя было сделать нечто подобное у нас в России – ума не приложу. Но мне сказали «Надо», и я вылетел подписывать оригиналы документов.
Наверное, надо отмотать немножко назад. В последнее время как-то всё не заладилось. Помехи, неприятности, внутри поселилась пустота, а апатия и хандра не отступали. И вроде бы всё хорошо, всё по-прежнему: привычный образ жизни, привычные развлечения, но они перестали радовать и потеряли смысл. Поделился размышлениями с друзьями. Дружеский совет был банален и уже опробован не раз до откровения: алкоголь, чего-нибудь покрепче, девочки. Либо отдых от всего за городом. А можно всё вместе и побольше. Не то. Не сработало. Пробовал. Депрессия скорее усилилась на горьком послевкусии вхождения в трезвый ритм жизни.
В компании друзей одна девочка посоветовала сходить в церковь, исповедаться. «Для начала, – сказала она, – а там посмотрим. Может и иная помощь потребуется», – и многозначительно пристально на меня посмотрела. Это была идея. Всегда считал себя православным христианином. Ну, таким, обычным, вроде верующим. Редкие походы в церковь с родителями по праздникам, какое-то причастие, но исповедоваться никогда не приходилось. Почему бы не попробовать? Вдруг поможет? Чувствовал я себя достаточно отвратно и медленно подбирался к отчаянию, что заставляло меня торопиться и хвататься за соломинку.
Всё, собрался, настроился, иду. В соседнем районе, насколько я помню, вроде был храм. Ещё туда не заходил после переезда в эту часть города. Вот, появился повод посетить, хоть и некстати… До церкви оставалось метров сто, как я поскользнулся на ровном месте и, как это бывает в фильмах, в режиме slow-mo плавно взлетел над землёй и жёстко грохнулся со всего маху на неё, родимую. Слава богу, основной удар пришёлся по мягким тканям пятой точки. И зазвонил телефон. Шеф срочно вызывал. «Срочно, сейчас же!» Вызвал, чтобы озвучить мне внезапную поездку в Руан, «обрадовать» меня, как я узнал позже. Ковыляя и прихрамывая, я отправился в противоположную от храма сторону, решив, что, видимо, это знак на сегодня, что для исповеди не самый лучший день.
Пару шмоток в чемодан. Такси. Обмен валюты в банке по пути. Аэропорт. Лечу. Руан. Правая ягодица напоминает о себе циклирующе ноющей болью. Стойко стараюсь идти ровно, как раненый на великой войне солдат. В таком ракурсе представлять было слаще, чем вспоминать реальность неуклюжего падения.
Документы подписали быстро. В общем-то, отправили из фирмы именно меня, потому что в школе я учил французский. В школе… Как будто я что-то помнил оттуда, ведь пятнадцать лет прошло. Радовало одно, что договорённости уже все были установлены, оставалось лишь формальное подписание. И моё знание разговорного языка на уровне пятилетнего мальчика «Здравствуйте, до свидания, спасибо, мне нужно подписать, где у вас туалет, кофе, да, хочу» вполне хватило.
