Лучезар Ратибора
Тыква-Джек на Дикой Охоте
– Что ты, Марбас, даже в мыслях не было смошенничать. Сам тебя ждал, мечтая поскорее умереть, – лукаво улыбнулся я. – А про тебя читал, слыхал. Даже помню, что помощь от тебя кузнецам может быть. Правда, от вашей братии помощь гниловатая. Один дар даёте, две жертвы забираете.
Демон развёл руками.
– Такова наша природа. Никому нельзя доверять.
– Трактирщик! – громко крикнул я. – Большой кувшин вина мне и моему другу. И два кубка!
Тут же один из работников питейного заведения притащил большущий глиняный кувшин и два сосуда помельче. Я разлил. И приступили мы с демоном к моему любимому в последние годы времяпрепровождению. Выпили достаточно быстро и оба захмелели. Поболтали о том о сём. Он про свою трудную грязную работу рассказал, про пленников ада, про начальников строгих. Я всё больше слушал, выдав пару баек про свою колдовскую практику, но умолчал про опыты изгнания и заточения коллег и собратьев демона. Ни к чему такие сведения посланнику.
Кувшин опустел, пора рассчитаться с кабатчиком. Я лезу в карман, шарю, ищу. А нет их, нет денег. Изображаю грусть-печаль и растерянность.
– Дружище Марбас, выручай: надо расплатиться за вино. А я, старый дурак, совсем запамятовал, что все деньги потратил. Сейчас долг на меня повесят, ещё оставят полы мыть и посуду в счёт выпитого.
– Я тоже своё портмоне возле котла оставил, – сказал демон. – Что же делать?
– Есть одна идея, – сказал я, пальцем поманил бесяку к себе поближе и прошептал ему, чтобы никто вокруг не слышал, – давай ты сейчас превратишься в золотой, я тобой расплачусь и выйду. Буду ждать тебя на улице.
Захмелевший бес согласился. Отвёл глаза окружающим, чтобы магию адскую не заприметили, и превратился в блестящую монету. Я тут же схватил монетку и положил себе в карман. Людская легенда гласит, что якобы у меня в кармане лежал крестик серебряный. Потому и не смог демон выбраться из моего кармана. «Тьфу!» – только и могу сказать я. Бедная у людей фантазия. Королю, Герцогу, Графу или Маркизу ада, у которых легионы в подчинении, серебряный крестик нипочём – мелочь. Силу, конечно, какую-то он имеет, но таких крупных демонов не удержит. В кармане у меня лежал маленький деревянный стаканчик с крышкой. А стаканчик был не простой, на дне его Печать Йотунов, по сторонам его руны Асгарда, на крышке его изнутри – вязь огама, закрывающая любое пространство от проявлений магии, в том числе и адской. Вот в эту западню попал Марбас. Вот такой связке священных знаков под силу удержать демона.
Бес там рычал и бесновался от собственного бессилия и осознания, что его обдурили. Потом начал умолять писклявым голосом. В конце концов, я вроде как сжалился, потому что понимал, что демон – посланник. Его ждут, ждут со мной и с отчётом. И если я его не отпущу – придут коллеги и прислужники.
– Хорошо, Марбас, я тебя выпущу. Жалко тебя стало, судьба у тебя и так не простая, как и работа. Но только при одном условии.
– Каком условии? Я уже готов на всё, – пропищало из моего кармана.
– Дай мне ещё годик землю потоптать. Я дела доделаю, со знакомыми попрощаюсь.
– Согласен-согласен, только выпусти меня скорее.
– Клянёшься именем Вельзевула и Асмодея? – эту клятву даже демон-обманщик не мог нарушить.
– Клянусь.
Выпустил я труженика преисподней. Полетел он поскорее к себе. У меня оставался год, чтобы завершить все земные дела. Я их и завершал: мечтал об усопшей жене, о встрече с ней, о блаженных землях Сида. Видимо, не судьба мне их увидеть. Эх, жизнь моя, жестянка!
***
Год пролетел, как один миг. Я уже и пить стал меньше, завершая свой отмеренный срок. Понимал, что совсем недолго осталось. Даже настроил себя на образ раскалённого котла, морально приготовился. День в день явился Марбас за мной.
– Джек-кузнец, собирайся. Отправляемся прямо в сию минуту, больше ты мне зубы не заговоришь.
И тут, знаете что, детишки?.. Посмотрел я на небо голубое, посмотрел на птиц свободных, что живут полётом, посмотрел на реку-водицу, что плещется по земле, давая жизнь и кров многим зверям и рыбам, вдохнул глубже воздух свежий, взглянул я на яблоньку свою – на ней спелые яблочки наливные созрели. И так мне не захотелось умирать, такая острая тяга к жизни проснулась, аж не передать!
– Один момент, Марбас, – быстро говорю я и начинаю лезть на яблоньку за спелым плодом.
Лезу, срываюсь, падаю. Высоко яблочки висят, не достанешь так просто. Лезу и снова падаю. Демон уже злиться начал.
– Подожди, бесунчик, прошу тебя, умоляю. В дорогу яблочек нарву и сразу метнёмся к тебе в жилище. Дорога не близкая, успеем по яблочку схрумкать, – а сам снова лезу.
Забираюсь, неуклюже срываюсь и падаю. Демон устал наблюдать мои тщетные потуги. Поплевал он на свои волосатые когтистые лапы, потёр и пошёл к яблоне. Меня небрежно отодвинул в сторонку.
– Подвинься, Джек-Неумеха. Сейчас батя тебе мастер-класс покажет.
Вскарабкивается, значит, демон на самый верх дерева. Почти взлетает за единое мгновение к самым вкусным яблочкам. Так вот, по легенде я нарисовал крест на дереве, когда Марбас туда залез. Опять враки! Вечно историю переписывают. Я тут недосказал чутка: мне как-то прямо ночью накануне так жить захотелось, что я на всякий случай себе в карман положил четыре магических Печати Дементия Корнеллиуса. С их помощью можно инфернальные потоки перекрывать. Не будь я дурак, пока демон на дереве, эти сигиллы разложил вокруг него. По печати на каждую сторону. Образовался четырёхслойный кокон пространства, через стены которого не выйти ни князю, ни маркизу тьмы. Выхода нет, пока символы активны.
Снова рычал и грозился демон. Стократно возрос его гнев, как понял он, что я второй раз его обманул. Адским пламенем плевался, тёмно-красный поток огня с чёрными струями заполнял всё пространство кокона, скрывая демона из виду. Выпустил он крылья шипастые, хвост с острыми зазубринами и ядовитым жалом на конце. Изо всех сил он бил по стенам своей тюрьмы. Тщетно. Потом опять начал умолять. Сжалился я над ним, собрался отпустить, но поставил очередное условие.
– Дай клятву, Марбас, перед ликом стихий, неба и преисподней, что ты подаришь мне десять лет жизни. И больше не попытаешься забрать меня в ад.
