Людмила Георгиевна Головина
Солдат и заколдованная змея
С этими словами нырнула змея в золу, только солдат её и видел!
Солдат и не заметил, как он до города добежал: ноги будто сами несли. А он в мечтах уже представлял себя на троне рядом с красавицей-женой! Вот повезло, так повезло! И задание пустяковое, подумаешь, труд – денежки потратить!
А небо, тем временем, стало светлеть на востоке, а когда солдат к городским воротам подошёл, краешек солнца над лесом показался.
Идёт солдат по улицам, озирается, давно здесь не был. Уже и не припомнит, где что. Однако, надо перекусить, у солдата вчера маковой росинки во рту не было, живот от голода подвело.
А тут, кстати, и трактир на пути встретился. Сонный хозяин ставни открывает.
Солдат зашел в трактир, сел на лавку, трактирщика подзывает:
– Эй, любезный! Принеси-ка всего самого вкусного, да побольше! И вина хорошего притащи бутылочку!
Но трактирщик не спешил, и на гостя смотрел хмуро:
– А у тебя, служивый, есть чем расплатиться? Знаю я вашего брата! Принеси ему, да побольше, а как платить – в кармане – блоха на аркане!
Усмехнулся солдат, не ответил ничего, а достал из-за пазухи кошелёк, да об стол его брякнул. Зазвенели внутри монеты, и хозяина, как подменили!
И вот уже весь стол перед солдатом ломится от снеди разной. Тут и каравай хлеба душистого, ночной выпечки, тут и сала шмат изрядный, и колбаса колечком свернулась. А рядом – овощи разные, и зелень всякая, и рыбка копчёная, и яичница жёлтыми глазами на него с блюда смотрит, и чего-чего только нет! И кувшин винца не забыл хозяин. У солдата аж слюнки потекли. Набросился он на еду, ел-ел, пока уже ничего влезать не стало. Но помня, что делиться нельзя, всё до последней крошечки съел, чуть не лопнул. Тут ему спать захотелось. Подозвал он трактирщика, расплатился за съеденное, а потом и спрашивает:
– А не найдётся ли у тебя, хозяин, комнаты чистой, да покойной? Устал я с дороги, отдохнуть хочу!
– Как не быть! – отвечает трактирщик. – Для вас, ваша милость, найдём самую что ни на есть распрекрасную, довольны останетесь!
И отвёл он солдата на верхний этаж, в светёлку нарядную, да уютную.
Как остался солдат один, запер дверь изнутри на засов и на кровать повалился. Хотел, было, посчитать, сколько истратил, да сколько осталось, и прикинуть, что ещё купить, но сморил его сон, как только головой подушки коснулся.
Солдат и припомнить не мог, когда он так сладко и крепко спал… Известно, одно дело на голой земле засыпать, а другое – на мягкой перине, да пуховой подушке!
Когда глаза открыл солдат, то в первый миг и понять не мог где находится. А когда вспомнил, подскочил, как ужаленный. Полдня уже миновало, а у него кошелёк ещё полон монет. Надо их поскорее истратить, да с умом и с пользой! Вон, сапоги какие, того и гляди, подмётки отвалятся. Неплохо бы новые купить. С этими мыслями спустился солдат в трактир, а там уж его обед на столе поджидает: щи жирные, наваристые со сметанкой, да жаркое с картошкой. Хоть и торопился солдат, а не смог удержаться, сел к столу. А трактирщик рядышком стоит, смотрит, не надо ли еще чего дорогому гостю.
Пообедав наскоро, рассчитался солдат за обед, да за комнату и спросил, есть ли поблизости лавка сапожника.
И так ему повезло, что оказалась у того сапожники пара хороших новых сапог, как раз солдату по ноге. Примерил он их – так удобны, так хороши, век бы не снимал!
Когда сапожник цену сказал, вытряхнул солдат на прилавок деньги из своего кошелька. Оказалось, хватает, да ещё самая малость остаётся. Хотел солдат старые сапоги сразу выбросить, да вспомнил, что предупреждала его змея, что надо к ней приходить в том же, в чём был в первый раз, и старые сапоги в ранец запихнул.
Солнышко совсем уже к земле склонилось. Купил солдат на последние деньги пряник, да пару леденцов, и пошёл в лес на встречу с заколдованной змеёй.
Перед норой переобулся в старые сапоги, да и полез под землю.
Змея его, видать, поджидала, сразу из золы выползла. Глядит солдат и дивится: голова у змеи человеческой стала. Такой красавицы солдат и не видел никогда: лицо белое, нежное, словно атласное, щёки цветом как лепестки шиповника, губки коралловые, брови чёрные соболиные вразлёт, а глазищи огромные под пушистыми ресницами зелёные, как изумруд-камень! Говорит ему змея:
– Что дивишься, служивый? Видишь, начала с меня змеиная личина сходить! Хорошо ты сегодня мне послужил, всё сделал, как надо, благодарю. Ну что, нравлюсь я тебе?
А солдат и слова вымолвить не может от восторга и изумления.
– Радоваться рано пока, – говорит змея. – Второе задание похоже на первое, да немного посложнее будет, надо постараться!
– Расшибусь, а всё исполню, ваше высочество! – отрапортовал солдат.
– Молодец! Я на тебя надеюсь, – похвалила змея и снова хвостом в очаге золу разметала.
И видит солдат, лежит в очаге уже не кошелёк, а сума кожаная. Еле-еле солдат её поднял. Заглянул внутрь, а там – одно серебро! Целое богатство!
– Всё это должен ты истратить за один день от рассвета до заката. И только на себя, помни. Никому ни гроша, ни копейки. Иначе заклятье не разрушится! Поторопись!
И змея скрылась в золе.
Вылез солдат из норы, переобулся в новые сапоги, да и в город побыстрее направился, чтобы с первыми лучами солнца начать деньги тратить.
Вот и город! Спешит он мимо трактира. Хозяин ему кланяется, а солдат его и не замечает! Что ему трактир какой-то, он и в ресторане поесть может! Но сначала надо приодеться. Пошел солдат по лавкам шататься, и через малый срок таким барином вырядился, куда там! В цирюльню зашел: побрился, подстригся, усы напомадил, смотрит в зеркало, себя не узнаёт!
