Люси Скоур
Защити свою любовь
Глава 12
Сняв медицинские перчатки, Мак для верности вымыла руки.
– У вас конъюнктивит, мистер… – Ах, черт, как же его зовут? За последние годы медицинской практики у нее нечасто возникала необходимость знать и запоминать имя пациента.
– Ботэм, – подсказал мужчина. Она постаралась не пялиться с чисто медицинским интересом на его покрытый коркой, красный, опухший левый глаз.
– Мистер Ботэм, с вами и… вашим сыном все будет в порядке, – пообещала Мак. Проклятье. Ей нужно придумать мнемонические приемы, чтобы на время запоминать имена. – Я выпишу рецепт вам обоим. Завтра вы будете чувствовать себя лучше.
– Как насчет того, чтобы съесть мороженого после того, как заскочим в аптеку, Спенс? – спросил мистер Ботэм своего семилетнего сына.
«Спенсер, точно».
Мальчишка оживился.
– Я сейчас позвоню по поводу рецептов. Они будут готовы очень скоро, – сказала Мак, стуча пальцами по клавиатуре ноутбука. До сих пор печатание и запоминание имен пациентов не входило в перечень ее основных навыков. Она поработает над тем и другим. – Однако завтра вам обоим следует оставаться дома, так как конъюнктивит заразен.
– Спасибо, док. Добро пожаловать к нам в город, – сказал мистер Ботэм и поспешил увести Спенсера из смотровой.
– Спасибо, – крикнула Мак им вслед.
Внезапно у нее зачесался глаз, и она едва удержалась, чтобы снова не помыть руки. За сегодняшний день Ботэмы были вторым и третьим случаем конъюнктивита. Нелепый первый день семейной практики.
Сорвав бумагу со смотрового стола, она быстро протерла его, а также дверные ручки и подлокотники кресел дезинфицирующей салфеткой с лизолом.
Глядя на очередь пациентов на экране компьютера, она заметила на календаре еще несколько визитов, которых не было утром.
Она направилась к стойке.
– Тьюзди, это что, сбой… – Мак не сумела окончить фразу. Приемная была заполнена народом. Почти у каждого в комнате был, по крайней мере, один красный глаз, покрытый корками. Большая часть пациентов были учениками начальной школы, но было и несколько взрослых с зудящими глазами. Самому старшему в комнате было лет девяносто.
– О черт, – пробормотала Мак себе под нос.
Им придется залить лизолом всю приемную.
– Какая удача в первый день, – сказала Фрида. – Мы составили график с десятиминутным интервалом.
– Хорошо, – вздохнула Мак. – Кто самый смелый и кому нужно побыстрее уйти отсюда?
Примерно половина подняли руки.
– Отлично. Остальные любят пиццу? – спросила она.
Все вяло согласились.
Опустив руку в карман, она достала оттуда тонкий кошелек.
– Тьюзди, позвони в какую-нибудь пиццерию и закажи пару штук или что-нибудь еще на твое усмотрение. – Мак бросила секретарше свою кредитку. – И, ради Бога, не позволяй никому прикасаться к тебе.
– Принято, доктор Мак, – весело ответила Тьюзди.
– Начнем с вас, – сказала Мак, указывая на взволнованную мамашу с тремя детьми.
* * *
За три часа, энергично работая в стиле медицины катастроф, Мак буквально очистила приемную. Последний из красных глаз был осмотрен. Она только что закончила с инфекцией мочевых путей, а последними пациентами были двое детей с температурой.
Схватив кусок холодной пиццы из комнаты отдыха, Мак затолкала его в рот. Высунув голову в приемную, Мак увидела, что она пуста.
– Фрида проверяет внутренние органы во второй смотровой, – сказала Тьюзди. – А это принесли для вас.
Мак прищурилась, глядя на лежавший на стойке букет полевых цветов.
– Это от шефа пожарных Рида, – сказала Тьюзди не в состоянии сдержать восторга.
Мак выдернула открытку из букета.
Дрими!
Вчера я дважды за день посмотрел «Немо» и теперь не могу выкинуть из головы песни Моаны. Кроме того, я ненавижу горелые тосты с шоколадными чипсами. Этим я обязан тебе. Удачи тебе в первый рабочий день.
Твой очень привлекательный сосед Линк. (Уточняю на случай, если ты заметила, как накачан мистер Набуки, проживающий на два дома дальше.)
Мак закусила губу, чтобы не дать расплыться улыбке на своем лице, что неизбежно вызвало бы сплетни.
Да, она определенно питала слабость к сексапильному шефу пожарных. И это было некстати.
В коридоре у второй смотровой Мак встретилась с Фридой.
– Так ты ушла в отставку или уволилась из армии? – спросила Фрида.
С самого утра женщина шаг за шагом с пристрастием допрашивала ее.
«Откуда ты родом?»
«Где ты окончила медицинскую школу?»
«Была ли ты когда-нибудь замужем?»
«Кто из группы Jonas Brothers нравится тебе больше всего?»
Это было неотделимо от жизни в маленьком городке. Параллельная вселенная.
– Решила не оставаться после последней командировки, – сказала Мак. – Мне не хватило срока службы для того, чтобы уйти в отставку.
«Или физической и эмоциональной выносливости, чтобы пережить еще несколько лет».
– Тебя там ждут Гаррисоны. Мамаша Харпер, Эва, которой без малого восемь лет, и четырехлетняя Сэди. Предупреждаю, у них не конъюнктивит.
– Слава Богу, что так. Не возражаешь, если вы с Тьюзди перед уходом протрете все поверхности в приемной?
– Возможно, было бы быстрее все сжечь, но мы соблюдаем строгие меры предосторожности, когда свирепствует грипп, – сказала Фрида. – Роскошные цветы. Я не знала, что вы с Линком знакомы.
– Мы соседи, – сказала Мак.
Фрида вскинула брови, настаивая на большей откровенности. Но в приемной ждали пациенты.
Мак быстро постучала в дверь смотровой. Гаррисон. Харпер, Эва и… черт. Она забыла.
– Войдите!
– Миссис Гаррисон, чем я могу вам помочь?
Харпер Гаррисон была красивой блондинкой с большими серыми глазами и улыбкой, которая, казалось, не сходила с ее губ и была… искренней. Вероятно, они с Тьюзди отлично ладили.
У нее были прелестные дети. Эва восхищалась своими сверкающими шлепанцами всякий раз, когда отрывала ножки от края смотрового стола. У нее были темные, кудрявые волосы и большие черные глаза. Они с матерью совсем не были похожи на родственников.
Однако Сэди была слеплена из того же теста, что и мать. Ее тонкие белокурые волосы отливали платиной. Серые глаза смотрели настороженно.
Усадив Сэди на стол рядом с сестрой, Харпер, к удивлению Мак, обняла ее.
– Ох. Ой. Это что, так принято? Обнимать врачей? – спросила Мак.
– Я – жена Люка Гаррисона и подруга Альдо, – объяснила Харпер.
Все моментально встало на место. Альдо, восстанавливаясь после ампутации, писал о том, как помогла ему в ту пору подружка его приятеля. В конечном счете он научил ее бегать. Мак видела фотографии забега на пять километров в День независимости, когда Альдо Моретта напомнил всему городу – и самому себе, – на что он способен.
– Харпер, конечно. Рада познакомиться с вами. – По общему мнению, жена Гаррисона была лучиком солнечного света. Оказалось, что слухи не врут.
– Итак, это Эва и Сэди, – сказала Харпер, представляя ей детей. Она с любовью положила ладони на головки девочек. – Это только половина нашей семьи. Мальчики, слава Богу, здоровы. Но наши девочки чувствуют себя не очень хорошо, верно?
Эва покачала головой, болтая темными кудряшками. Сэди посмотрела на Мак так, словно ожидала, что доктор заберет ее душу.
– Мы чувствуем себя неважно, – сообщила Эва, дрыгая ногами в ритме, который был слышен только восьмилетней девочке. – Мама говорит, что мы не сможем ходить в школу до тех пор, пока у нас не пройдет тошнота и температура.
– Ваша мама права. Что, если я быстро осмотрю вас, а потом мы посмотрим, что можно сделать для того, чтобы вы почувствовали себя лучше? – предложила Мак. Она потеряла навыки общения с детьми. Мак подумала о Линке, игравшем на заднем дворе со своими племянниками.
– Ваши ребята любят собак? – спросила она, стараясь подражать Линку.
Пока Мак быстро осматривала Эву, та рассказывала ей о своих двух собаках – Лоле и Максе. Опухшие железы. Температура.
– Ты давно ела?
Эва поспешно покачала головой.
– Нет.
Мак повторила тот же осмотр с Сэди, та сидела, как сфинкс.
Мак перекинула стетоскоп через плечо, а Эва все продолжала рассказывать о том, как ее папочка тайком дремлет вместе с Лолой на диване, пока мама пропалывает огород.
– Итак, у них очень заразная желудочная инфекция, которая распространяется по округе, – начала Мак.
– О черт, – прошептала Харпер.
– Да, – сказала Мак. – Посадите эту парочку на карантин и в следующие двое суток давайте им больше жидкости. Больше электролитов и бульонов. Диета при детской диарее: полезны бананы, рис, яблочный сок и тосты, для начала – протертая пища. Самое худшее должно закончиться завтра, но, если завтра больше не будет рвоты или диареи…
– Какашек! – радостно воскликнула Эва.
– Да, какашек, – смеясь, продолжила Мак, – позвоните мне, чтобы мы убедились, что у них нет обезвоживания.
Харпер энергично делала пометки в блокноте, который она извлекла из своей большой хозяйственной сумки.
– Хорошо. Итак, теперь, когда вы поставили диагноз моим детям, я спрошу: что вы делаете в пятницу вечером? – спросила Харпер.
Мак открыла рот, но поняла, что не знает, что сказать.
– Альдо упоминал о барбекю, и, поскольку они с Глорией сейчас переделывают внутренний дворик, я вызвалась устроить барбекю у себя. Черт! Девочки, не помните, я сказала папе, что у нас будет барбекю?
С видом глубокой задумчивости Эва поднесла палец к подбородку. Сэди впервые вышла из роли сфинкса.
– Не думаю, что ты сказала папе. Ты разговаривала с тетей Гвоией по телефону и сказала «Напомни мне, чтобы я сказала кое-фто Вуку». А потом Вову опвыскал скунс.
Харпер покосилась на дочь.
– Ей нужно некоторое время, чтобы оттаять, но потом берегитесь.
Сэди пустилась рассказывать о том, как плохо пахло от «Вовы» и сколько раз ей пришлось принимать ванну.
Мак боролась со спонтанным желанием закончить прием. Ключевым моментом в медицинской практике была эффективность. И Мак не знала, удобно ли, когда пациентка приглашает тебя домой, даже если муж пациентки – ее старый знакомый по военной службе.
– Значит, мы ждем вас в пятницу в семь, хорошо? – с сияющим лицом сказала Харпер, помогая своим дочерям слезть со смотрового стола.
– Хм. Хорошо, – сказала Мак, не в силах придумать достаточно достоверный предлог, чтобы отказаться. Конечно, если дети выздоровеют. Иначе дом Гаррисона будет на карантине. Не то чтобы она надеялась на то, что дети будут больны и избавят ее от необходимости появиться в обществе.
– Я испеку для вас шоколадные пирожные с орешками, доктор Мак, – сообщила Эва, заставив Мак почувствовать себя полной идиоткой.
– Эва у нас любит печь, – пояснила Харпер. – Чаще всего ее угощения вполне съедобны, – сказала она, собирая сумку, ключи и дочерей.
Они вместе прошли в холл.
– В семь вечера в пятницу. В нашем доме. Альдо знает адрес. Принесите салат или десерт на случай, если шоколадные пирожные не удадутся.
– Я люблю сэндвичи с мороженым, – сообщила Сэди.
– До пятницы, – сказала Эва, взявшись с сестрой за руки и с важным видом выходя из комнаты. – Мама, нам можно есть мороженое, пока мы болеем?
– Детка, если мороженое вам сейчас не навредит, вы, разумеется, сможете съесть его. О! Какие красивые цветы, – воскликнула она, заметив букет на стойке.
– Это для доктора Мак от шефа пожарных Рида, – радостно сообщила Тьюзди.
– Ну как интересно. – Лицо Харпер подозрительно засияло.
Глава 13
Мак съехала на обочину перед большим трехэтажным кирпичным домом. Заглушив мотор, она взяла закрытую крышкой миску с приготовленным ею салатом из сладкого картофеля и коробку сэндвичей с мороженым, которую она импульсивно купила в продуктовом магазине. Поднимаясь по ступенькам, Мак восхищалась пышно цветущими растениями в подвешенных горшках и удобной мебелью.
На одеяле лицом вниз лежала кукла, а к крыльцу были прислонены два детских велосипеда.
Все вокруг так и кричало: «Дом, милый дом».
Коврик у двери повторял это послание слово в слово.
«Барбекю в узком дружеском кругу. Черт возьми, да кто она такая?»
Нажав на дверной звонок, Мак дождалась того момента, когда с другой стороны двери раздался громкий хор детских голосов.
Дверь открылась, и Мак усмехнулась, узнав капитана Лукаса Гаррисона. На его спине висел мальчик, у ног вертелся улыбчивый питбуль, а за ним слышался беспорядочный хор голосов.
– Доктор О’Нил, – сказал Люк с улыбкой, на которую был довольно скуп во время командировки. – Добро пожаловать в бедлам.
– Спасибо за приглашение, – сказала Мак.
– Это Генри, он слишком большой для того, чтобы таскать его на закорках, – сказал Люк, когда мальчик, который душил его, ухмыльнулся. – А это Лола.
– А, вонючая собака, – сказала Мак, наклоняясь, чтобы позволить Лоле обнюхать себя.
Деликатно обнюхав ее, Лола высунула длинный язык на манер Джина Симмонса[8].
– Заходи. Вся остальная команда на заднем дворе.
Похоже, слово «команда» неточно передавало то, что она увидела на заднем дворе, где собралась половина Биневеленса.
Харпер и темноволосая модница, в которой Мак узнала Глорию Моретта, накрывали на стол, покрикивая на целую армию детей. Альдо в темных очках управлялся с грилем, холодным пивом и массивными щипцами, которыми, казалось, можно было перевернуть корову.
Была еще одна пара – высокий светловолосый мужчина и длинноногая брюнетка, которые миловались у костра, вместо того чтобы действительно разжигать огонь.
– Найдите комнату, если собираетесь добавить нам внуков, – крикнула сидевшая в шезлонге женщина с коротко остриженными седыми волосами, следившая за тем, как Альдо справляется с грилем. Целующаяся парочка смущенно разомкнула объятия.
По двору бегали собаки. Еще две, не считая теперь уже не вонючей Лолы. Оба пса были маленькими. Тот, что покрепче, был одноглазым, но это не сказывалось на том, с какой скоростью он кружил по огороженному забором двору. Второй тоже был маленьким, и казалось, что Лола могла бы по ошибке принять его за еду. Но, похоже, они считали себя равными, а не хищником и добычей.
– Вот это да, – сказала Мак, с интересом наблюдая за царящей кругом суетой.
– И не говори, – усмехнулся Люк. Сбросив Генри на траву, он повел Мак знакомиться с его родителями – бойкой Клэр и выдержанным Чарли. Обнимавшаяся парочка – Софи и ее муж, шериф Тай, представились сами. Красавица Софи была очень оживленной, и Мак пришло в голову, что эта женщина никогда не страдала от недостатка уверенности в себе. Ее муж был явно без ума от нее и их двоих детей, которые вместе с остальной бандой шумели на заднем дворе.
– Приятно познакомиться с докторшей, о которой говорит весь город, – озорно проговорила Софи.
– Веди себя прилично, Соф, – подначила ее Глория, подходя и крепко обнимая Мак.
«Кажется, жители Биневеленса любят долго и не к месту обниматься».
– Я просто хочу сказать, что очень мило с твоей стороны так любезно вести себя с женщиной, которая была замечена в том, что нападает на твоего мужа посреди дороги, – подколола ее Софи, и, когда она усмехнулась, у нее на щеке появилась ямочка.
– Не забывайте также о том, что ей доставили цветы от шефа пожарной части, – добавил Тай. Он был хорош собой и напоминал куклу-Кена, его волосы были коротко острижены, как у копа, а открытая улыбка слегка облегчала его работу на благо общества. – Говорят, она – роковая женщина. – Он подмигнул.
Мак засмеялась.
– Р-р-р-р.
– Добро пожаловать в Биневеленс, где все обо всех знают, а если не знают, то придумают что-нибудь поинтереснее, – сказала Софи. – Я работаю барменом в баре «У Ремо», поэтому собираю все сплетни, которыми делятся люди.
Возле качелей разгорелся спор, в котором участвовало несколько детей.
– Кто первым начал ныть в десять минут восьмого? – окликнула их Харпер.
– Я! – закричала низкорослая, полная, громкоголосая женщина, не иначе как миссис Айна Моретта.
– Айна моет грязную посуду, – сказал Чарли, заглядывая в исписанный от руки листок бумаги, в то время как родители бросились разнимать детей.
Мимо Мак пулей пролетела еще одна собака, у этой была светлая и пушистая шерсть. Она была подозрительно похожа на… О черт!
– Саншайн! – радостно закричали дети.
– Ну-ну. Не моя ли это любимая соседка и подружка? Мы могли бы договориться и приехать на одной машине. – Навстречу не спеша шел начальник пожарной части Линкольн Рид в старой, поношенной майке с эмблемой пожарной части Биневеленса и шортах, которые не могли не привлечь внимания к его мускулистым бедрам. На нем была бейсболка, добавлявшая ему мальчишеского очарования. Мак намеренно проигнорировала легкое сердцебиение от охватившего ее влечения.
– Я не знала, что ты будешь здесь, – небрежно бросила она.
Он подошел к ней, и они развернулись, наблюдая за весельем на заднем дворе. Прикосновение его плеча обожгло ее. Он был таким большим, таким крепким. Он занимал очень много пространства.
– Ты прекрасно выглядишь, Дрими.
– Фу, спасибо, – сказала Мак, проводя рукой по коротким волосам. Она высушила их феном. А еще она накрасила ногти лаком и подкрасила губы своим новым любимым красным блеском, который, как заверила ее Тьюзди, «абсолютно подходил» к ее цвету кожи. – Я думала, что здесь соберется узкий семейный круг.
Усмешка Линка прожгла ее насквозь.
– Так и есть. Просто у нас тут большие семьи. Только мы с тобой не родственники.
К ним подлетела Саншайн, которой внезапно понадобилось пообщаться с папочкой. Плюхнувшись Линку на ногу, она выжидательно уставилась на него.
– Пришло время почесать животик, – сказал он, опускаясь на землю, чтобы погладить подставившую живот Саншайн. Потом она посмотрела на Мак.
– Почему она так смотрит на меня?
– Ну ей тоже хочется поесть салата со сладким картофелем или она ждет, когда ты почешешь ей брюхо.
Мак присела рядом с ним и неуверенно дотронулась до живота Саншайн. Собака, ворча, перекатывалась туда-сюда на спине.
– Что это значит?
– Это значит, что ей нравится. Ты нравишься ей.
К ним подлетела Лола, чтобы разнюхать, что это за суета. Оторвавшись от шелковистой шерстки Саншайн, Мак погладила короткую шерсть питбуля.
– Ты ведешь себя правильно, – сказал Линк, громко шлепая Лолу по боку.
Маленький серый пушистый комок прыгнул в их сторону и начал лаять, стараясь не приближаться на расстояние вытянутой руки.
– Битзи, замолчи! – разом завопили Софи и Тай.
– Саншайн, взять! – поддразнил Линк.
– Харпер, – прохрипел Люк. – Ты забыла сказать мне о том, что гостей будет больше? – Он неодобрительно посмотрел на Линка.
Харпер, сияя улыбкой, поспешила к ним. Похоже, она была неуязвима для хмурого взгляда Люка.
– Линк! Я так рада, что ты смог прийти. Не сердись на Люка, – сказала она Мак. – Он не выносит Линка.
– Это не так, – проворчал Люк. – Он мне просто не нравится.
– Что ж, это, безусловно, прогресс, – сказал Линк. Он поднял вверх блюдо. – Я приготовил фруктовое блюдо. Куда мне его поставить?
Парень с такими бедрами, с такой улыбкой появляется с домашним фруктовым блюдом? Мак почувствовала, что после спячки в ней пробуждается сексуальное влечение.
Харпер пришла в экстаз от того, как искусно Линк оформил блюдо, и отнесла его вместе с приготовленным Мак салатом и сэндвичами с мороженым на накрытый стол.
– Жополиз, – прошептал Люк Линку, но протянул руку.
– Тупица, – сказал Линк, дружелюбно пожимая его руку.
– Не обращай на них внимания. – Глория снова беззаботно обняла Мак. Она была одета в красный струящийся топ поверх шортов с завышенной талией и обута в сандалии с разноцветными веревочками на щиколотках. – Я так рада видеть тебя, Маккензи.
– Привет, доктор Мак, – крикнула Эва с перекладины качелей в углу двора.
– Пвиве-е-е-ет! – Сэди с разбега врезалась в Мак, бросившись всем телом в ноги доктора.
Мак наклонилась и робко обняла ребенка.
– На вучки! – весело проговорила Сэди, и Мак почувствовала себя настоящей героиней, подхватив девочку на руки.
Сэди с размаху стукнулась личиком о щеку Мак.
– Чмок! Ладно, теперь твоя очередь! – Она потянулась к Линку, и Мак с удовольствием передала ее ему. Она один раз принимала роды и проходила практику по педиатрии, когда училась в медицинской школе.
Этим ограничивался ее опыт общения с детьми.
Линк, демонстрируя свое умение обращаться с малышами, подбросил девчушку в воздух. Она захихикала, что привлекло внимание других детей.
– Я – следующий!
– Нет, я!
Глория с улыбкой потянула Мак в сторону гриля, к своему мужу.
– Мне нравится, когда Линк так ведет себя. Он – прирожденная нянька. Дети обожают его.
– В прошлые выходные я видела его с племянниками. Он выглядел очень естественно, – сказала Мак.
– Он, несомненно, кое-чему научил меня, – усмехнулась Глория.
Бросив щипцы, Альдо взял пиво.
– Как прошла первая неделя на переднем крае оказания медицинской помощи в маленьком городке?
– Ну, я не знала, что конъюнктивит распространяется так быстро, – пошутила Мак.
– Дрими, хочешь выпить? – окликнул ее Линк от кулера.
Она подняла вверх большой палец, и Линк, передав одному из детей пиво, отправил его к Мак.
– Дрими? Хм, – проговорила Глория. – Я слышала, наш красавчик послал тебе на этой неделе цветы?
– Это было забавно, – заверила ее Мак.
– Ничто так не оживляет, как букет полевых цветов.
До нее дошло. Глория управляла городским цветочным магазином.
– А ты сделала букет.
По ее губам промелькнула улыбка.
– Да, это моя вина. Знаешь, Линк лично заехал, чтобы подписать открытку.
Обе женщины скользнули взглядом по мужчине, который, пощипывая еду с накрытого стола, поддерживал оживленную беседу с Сэди.
«Это ерунда. Они флиртуют. Кокетничают».
– Что ж, спасибо вам обоим за то, что так радушно приняли меня, – запинаясь проговорила Мак.
«Господи, как неуклюжа ее светская болтовня».
– Мы в мгновение ока задушим тебя в своих объятиях, – пообещал Альдо.
– Как дела на фирме? – спросила она его.
– Хорошо. Дел по горло. Мы пригласили еще одного инженера. Этот проект моста оказался серьезным предприятием. – Продолжая говорить, он обвил руками хрупкие плечи Глории. Это был непроизвольный, возможно, даже неосознанный жест, как показалось Мак. Его жена прижалась к нему спиной так, словно он никогда не выпускал ее из своих объятий.
Это было… мило. Романтично. Приятно видеть, что мужчина, который пожертвовал столь многим, был теперь вознагражден. «И что, черт побери, в этом пиве? Любовный напиток?»
– Папочка! – К Альдо, не обращая внимания на огромный дымящийся гриль за своей спиной, подбежала малышка, похожая на вьетнамку. Она бросилась к нему с уверенностью маленькой девочки, знающей, что папа всегда поймает ее.
– Вот моя девочка, – сказал Альдо, подбрасывая ее и громко чмокая между перекошенными черными хвостиками. – Лючия, поздоровайся с доктором Мак.
– Привет! Тебе больше нравятся динозавры или пони? – спросила Лючия.
– Привет. Хм. Динозавры, – ответила Мак.
Лючия одобрительно кивнула.
– Хорошо. Мне тоже. Папочка, можно мне перекусить?
– Послушай, проныра, – сказала Глория, щекоча дочку под мышками, а затем пересаживая ее к себе на руки, – ужин начнется через пятнадцать минут. Можно не перекусывать, а съесть свой вкуснейший ужин весь до последнего кусочка и поблагодарить всех, кто приготовил еду.
Лючия насупилась.
– Хорошо. И тогда можно будет перекусить?
Мак подавила смешок.
Альдо смотрел, как жена с дочерью удаляются, продолжая спорить.
– Жизнь прекрасна, правда?
– Пять лет тому назад я спасала твою задницу в вертолете, летевшем через пустыню, – задумчиво проговорила Мак. – А теперь ты здесь.
– И ты тоже теперь здесь, – сказал он. – Пойдем познакомимся с самым молодым членом семьи.
Она пошла следом за ним через двор туда, где приземистая женщина шумно выражала свои теплые чувства, глядя в широко открытые глаза младенца.
– Ты – самая милая малышка на всем свете, – восклицала миссис Моретта.
– Мам! Эйвери не глухая. От тебя у нее лопнут барабанные перепонки, – сказал Альдо, быстро выхватив младенца из крепких рук матери.
– От меня у нее не лопнут барабанные перепонки! Ей нравится, когда я разговариваю с ней!
– Мам, это Маккензи О’Нил. Думаю, однажды ты кричала на нее по телефону.
Миссис Моретта бросила на Мак грозный взгляд.
– Ты – одна из тех, кто спас жизнь этому придурку?
– Хм. Одна из них, – сказала Мак.
Женщина обняла ее так, как, видимо, было принято в семействе Моретта, чуть не сломав хребет.
– Ты молодец, док.
– Мам, пожалуйста, перестань душить ее, – сказал Альдо, стараясь втиснуться между ними.
Миссис Моретта, с неохотой ослабив хватку, отпустила Мак.
– Милая, ты – чудесная девушка, – произнесла она почти тем же тоном, каким вела бы светскую беседу.
– Теперь, когда ты можешь дышать, познакомься, это наша дочь Эйвери, – сказал Альдо, поднимая вверх круглощекого младенца. У нее был такой же цвет лица, как у Альдо, глаза, как у Глории, и она пока еще не проявила вокальных способностей миссис Моретта. Но такой возможности Мак не исключала.
Малышка, пуская слюну, беззубо улыбнулась, и у Мак защемило в груди от курьезного, слезливо-сентиментального ощущения.
– Хочешь подержать ее? – предложил Альдо.
Мак вскинула руки и в тот же момент отрицательно покачала головой.
– О нет. Все в порядке. Я просто не знаю, как…
– Позволь, профи покажет тебе, – сказал Линк, бесцеремонно вмешиваясь в разговор. – Эй, красотка!
Малышка широко открыла глаза и после секундного раздумья засмеялась и протянула к нему свои пухлые ручонки.
Альдо умело передал Эйвери на руки Линку. Малышка благоговейно посмотрела на него. Протянув руку, она дотронулась до его подбородка слюнявым кулачком. Линк сделал вид, что хочет съесть ее руку, и Мак почувствовала головокружение.
Казалось, ее биологические часы показывали, что пора выходить из сонного состояния. Но она была не из тех женщин, кто стремится обзавестись мужем и детьми. Она точно не знала, к какому сорту женщин относится, но на сто процентов не к мамочкам.
Она отпила большой глоток пива.
К их кружку танцующей походкой подошла Харпер и чмокнула Эйвери в круглую щечку.
– Я так рада, что ты смогла прийти сегодня вечером. Мы были так заняты возвращением в школу, что я почти забыла, что такое общение.
– Что ж, тебе придется пообщаться кое с кем весьма необычным, – с загадочным видом воскликнула миссис Моретта.
Лицо Харпер просияло.
– Не скрывайте от меня ничего, миссис Моретта.
– Ну, его зовут Рики, и мы познакомились через одно приложение. Ему пятьдесят четыре года, и в его профиле написано, что он предприниматель.
– Так называют себя безработные, мам. И ты просто не можешь приглашать никому не известного бойфренда на семейное сборище, – добавил Альдо.
– Почему же нет, черт возьми? Джеймс пригласил! – Миссис Моретта показала в сторону входящего в калитку мужчины.
Он был похож на Люка, и то, как Софи ласково обняла его, прижав к себе, подсказало Мак, что он – определенно член семьи.
Позади него в проеме калитки в неуверенной позе стоял мужчина, державший накрытое блюдо.
– Они пришли! – Харпер хлопнула в ладоши. – Я так рада!
– Пойду посмотрю поближе. – Миссис Моретта на высоких каблуках понеслась через весь двор.
Клэр и Чарли, оторвавшись от кучи внуков, тоже направились к вновь пришедшим.
– В городке будет, о чем позлословить. Это Джеймс, брат Софи и Люка. Несколько лет он периодически встречался с женщинами, прежде чем понял, что он самый настоящий гей, – сказал Альдо.
Линк указал ребенку на пару.
– Эйвс, видишь того приятного, красивого парня рядом с дядей Джеймсом? Это Мэнни, и дядя Джеймс впервые привел парнишку домой, чтобы познакомить его со своими родственниками, поэтому будь умницей и постарайся, чтобы тебя не стошнило на него.
Мак смотрела, как Харпер, приветствуя Джеймса и Мэнни, обнимает их. Клэр и Софи, взяв Мэнни за руки, повели его в сторону кулера с пивом, пока Джеймс обнимался со своим отцом Чарли.
– Моретта, хот-доги готовы, – окликнул стоявший у гриля Люк.
– Долг зовет.
– Он забыл о своем ребенке, – сказала Мак.
– Пришло время пройти ускоренный курс по уходу за детьми, – сообщил Линк. – Итак, Эйвери сейчас три месяца. Поэтому она предпочитает, чтобы ее держали прямо, так, чтобы ей было видно, что происходит, – сказал он, показывая, как это нужно делать.
– Прекрасно. Правда, нет никакой необходимости в том, чтобы я держала ее.
Но он переложил извивающийся сверток ей на руки, и она прижала его к себе.
– Если я ее уроню, я все свалю на тебя, – прошипела она.
Эйвери, судя по всему, решила, что это весело. Ее утробное хихиканье было до смешного очаровательным.
– О, ты очень милая, – сказала ей Мак. Покосившись на нее, Эйвери заурчала.
– Видишь? Ты создана для этого, – сказал Линк, наклоняясь через ее плечо и строя рожицы Эйвери.
Она ощущала запах его геля для бритья, запах его дезодоранта. Чувствовала тепло, исходящее от его тела. Это было так… близко. Так интимно. И абсолютно не соответствовало ее новым целям.
Она повернулась и отступила на шаг, чтобы слегка отстраниться от Линка.
– Как твое плечо? – неожиданно спросила она.
Он медленно покрутил рукой.
– Пока еще немного напряжено. Ты умеешь делать массаж? – глядя на Мак жадным взглядом, спросил он.
– Примерно так же, как умею держать младенца.
– Неплохо, а? Может быть, ты могла бы как-нибудь перелезть через забор и…
Мак резко развернулась.
– Не в присутствии ребенка!
