Люссия Оберст
Счастье по зернышку
Глава 8
Царь ходить уже устал
И устало прошептал:
«Господи помилуй,
Дай мне, боже, силы».
Он решил передохнуть,
Вышел воздуха вздохнуть,
У ворот на лавку сел,
На толпу теперь глядел.
Люди разные пришли,
Что творенье принесли…
Тихо встала в уголок
Одна бабушка Чулок.
Привезла царю чулки,
Кружевные узелки.
Была бабушка с села,
Где Меланьюшка жила.
Бабку кликали Чулок,
А на бабке был платок,
Где Меланьюшки узор —
Диво! Не отвадить взор.
Тут увидел царь платок,
Что увил узор-цветок…
Подивился: «Что за чудо?
Кто соткал его? Откуда?»
Старушонка пала духом:
Туговата была ухом.
«Батюшка! Стара, стара,
Ухожу я со двора…»
Царь немного посмеялся,
Что грешно – не убоялся.
Просто бабушка смешна,
А пред Богом не грешна.
Он привстал, похлопал рядом,
Показал старушке взглядом,
Чтоб присела отдохнуть —
Не дала царю уснуть.
И погромче пригласил:
«Рядом сядь… – а сам спросил -
Чья ты будешь и откуда?
А платок твой – просто чудо!
Расскажи мне обо всем.»
«Батюшка, о чем, о чем?
Что должна тебе сказать?
Мне двух слов-то не связать.
Как зовут меня? Чулок.
Подарили мне платок.
Да-да… с нашего села,
Я оттуда и пришла.
Там цыганочка живет,
А она платочки ткет.
Ты уж, батюшка, прости,
К дому с миром отпусти.
Я на ухо туговата,
Слышу больно плоховато.
Мне кричат – не докричат,
Все теперь со мной молчат».
Царь позвал своих людей —
Бабку проводить скорей
До еёйного села,
Где цыганочка жила…
«Срочно девушку найти
И немедля привести!»
А старушке дал кулон
И отвесил ей поклон.
Глава 9
Наш Матвей с терпеньем ждет,
Когда пряха пух спрядет.
Пряха быстро научилась,
Нитка тонка получилась.
Вот закончила она —
Пряжу спряла дотемна.
Был доволен наш Матвей,
Пригласил царя скорей.
«Столько пуху к утренне
Спрясть ли на веретене!» —
Царь воскликнул с удивленьем…
Восхищался все твореньем:
«Вот так штука – колесо!
Понял я, оно на что…
Эй, из царского двора -
Позовите мастера,
Чтоб рисунок начертил
И такой же смастерил.
Пусть не трогает никто
Это чудо-колесо.
Мы его на вид поставим
И нетронутым оставим:
Любо-дорого смотреть!
Это ж надо изобресть! —
Хлопнул Птицу по плечу.
– Я тебя не отпущу!
Поживешь у нас семь дней.
Комнату ему скорей! —
Крикнул царь на радости -
Эй, подать всем сладости!
Угостить всех, проводить
И Указ мой огласить!»
Зачитал слуга Указ:
«Царь дает такой наказ:
Будет он семь дней решать —
Кому должное отдать.
И царица пусть придет,
Может тоже что найдет;
А как день седьмой придет,
Каждого удача ждет,
Кто старался лучше всех —
Наградит царь без помех.»
«Мне пора уж на покой,
Могут все идти домой…» —
Царь всех с миром отпустил,
А Матвея пригласил
Во дворец за ним идти,
В спальню для гостей пройти.
Глава 10
А Меланья той порой
Коврик ткала непростой,
Там причудливый узор —
Диво! Не оторвешь взор.
Нити золотом сверкали,
Словно из каменьев ткали.
Тут посмотришь, будто ночь
Выгоняет солнце прочь.
Звезды ясные горят,
Меж собою говорят.
А на нижней стороне
Солнце светит в ясном дне.
Из цветов дивной узор
Украшает весь ковер.
Да… цыганочка мила,
Мастерицею слыла,
Даром что она творила —
Радость для души дарила.
За занятием она
Просидела дотемна…
Во врата вдруг постучали,
Ткать ковер ей помешали.
Показалось странным ей,
Кто стучится в гости к ней?
Ведь обычно старики
Не поднимут и руки,
Чтоб по дереву долбить.
«Кто же это может быть?»
Встала и пошла она
Открывать врата сама,
Чтобы пряху не будить,
Ей пришлось самой открыть.
Как открыла – обомлела…
В первый раз она глядела
На одежды царских слуг.
Вдруг схватил ее испуг.
«Что случилось? Кто вы есть?»
«Вы впустите, дайте сесть,
И мы сразу поясним,
Кто мы есть, чего хотим.»
Меланья долго не ждала
И по двору их провела.
И пригласила войти в дом —
Узнать, пришли ли к ней с добром…
Вошли в дом трое царских слуг.
Их просто так не встретишь вдруг —
Людей из царского двора…
«Ну что ж – сказал один – пора,
Не будем заставлять вас ждать.
Должны вам должное отдать.
Направил нас к вам с просьбой царь,
Прислал он драгоценный ларь,
А в нем гостинец небольшой —
С сердечком перстень золотой.
Просил он вас прийти к нему -
Платок понравился ему.
Желает он такой платок —
Узор прекрасный как цветок.
Платок ткать будешь у царя,
Соткала чтоб его не зря.
Преподнесешь царю сама,
Неделя сроку лишь дана.
Все время гостем будешь жить,
О пряхе можешь не тужить,
Она спокойно может спать,
И мы не станем ей мешать.»
Царь передал подарок ей…
Подали бусы из камней
И снеди полную корзину.
«А вот поставишь в погреб вина… —
Четыре амфоры с вином
Внесли ночные гости в дом
И в погреб помогли спустить.
– Вино на свадьбе будешь пить, –
Так пошутил один из слуг.
Заметив на лице испуг,
Сказал Меланье – Не боись,
Ты нехороших берегись.
Тебя в обиду не дадим,
И никому не отдадим.
Твои прекрасные глаза
Как будто с молнией гроза,
Они сверкают в темноте…
Да будет мне, уж полноте,
Заговорился я, небось…
А на дворе темнеет, ночь.
Идти нам надо ко двору,
Бог даст, заявимся к утру.»
Меланья быстро поднялась,
Пошла в светелку, собралась.
Ковер готовый натянула,
Сняла с гребенки и взмахнула…
По комнате прошелся блик
И осветил Меланьи лик.
Она ковер слегка сложила
И вместе с пряжей заложила
В котомку льняну на плечо.
Пылали свечи горячо…
И в отражение глядя,
Тушила свечи, уходя.
В светелке потемнело,
Меланья побледнела:
На месте зеркала сего
Был образ паренька того.
Меланья испустила крик
И к слугам побежала вмиг.
Дворцовы слуги у ворот
Стояли молча, закрыв рот.
И каждый думал о своем:
О жизни и о том о сем…
Очнуться их заставил крик —
Меланья выскочила вмиг.
«Что-то случилось?»
«Ничего. Свеча погасла и всего.»
Было прохладно и темно,
В селе все спали уж давно,
И только четверо людей
Шли впереди своих теней.
Луна сияла высоко,
Идти дорогой далеко.
Из леса филин ухал,
Будто слова пробухал:
«Ух-ух-ух, я дух, дух, дух…
Ух-ух-ух, я дух, дух, дух…».
Немного жутко было,
Меланья шла уныло…
И вот один из царских слуг
Стал напевать чего-то вдруг.
Всем стало веселее,
На небе уж светлее…
Еще не занялась заря,
Они вошли во двор царя.
Глава 11
Не занялась еще заря,
Как разбудили вдруг царя
И сообщили, что пришли…
К царю цыганку привели.
Покряхтел наш царь и встал,
Облачаться он не стал,
И, накинув лишь халат,
Молча вышел из палат.
Свечи в зале том горели,
Но глаза царя узрели,
Что красавица стоит..
С грустью смотрит и молчит.
Поднесли царю ковер,
Где Меланьин был узор.
Царь глаза то протирает,
Думает стоит гадает:
«То во сне иль наяву…?»
Постучал себя по лбу…
Боль почуяв, понял он,
Это вовсе был не сон.
Царь цыганке поразился,
Только глянул и влюбился…
Волос был чернее ночи,
Молнией сверкали очи,
Брови тонкие дугой
И ресницы бахромой…
Очень длинные ресницы
Украшали лик девицы,
Губы алые с каймой,
Кожа – персик молодой…
Загляделся царь, забыл,
Что царем когда-то был.
Тут Меланья подошла -
Будто лебедь подплыла…
Царь как вкопанный стоял,
Что и спрашивать – не знал.
Благо кто-то вдруг чихнул…
Царь наш вздрогнул и вздохнул,
И очнувшись, обронил -
Чем прислугу удивил -
Где я только ни бывал,
Но такого не видал…
Шаль – невиданный узор!
Просто диво – не ковер!
И при всех я говорю,
Чем ты скажешь – одарю.
Жить же будешь во дворце —
Заявил наш царь в конце.
Вскоре спаленку нашли,
Туда гостью отвели.
И оставили одну,
Чтоб готовилась ко сну.
Глава 12
Наутро наш Матвей с царем
Судачили о том о сем…
Но мы покинув сей покой,
Посмотрим лучше дар какой
Наш царь решил преподнести
Матвею – где ж тому снести:
В награду царь отдал волов,
Почти десятка два голов,
В придачу пять мешков зерна,
Два – полных ржи, один – пшена,
Еще гречихи и овса.
Матвей воскликнул: «Чудеса!
Неужто это все мое?
Теперь-то житиё-бытьё
Как в радость будет беднякам!
Я всю награду им раздам.»
Не верил Царь своим ушам
И хлопнул Птицу по плечам.
«Ты что такое говоришь?
Ты дело это зря творишь…
Богатство хочешь раздарить?
А сам-то как ты будешь жить?»
Матвей от радости сияет:
«О том не ведаю, Бог знает.
Хочу лишь радость беднякам
Доставить. Стукнем по рукам?»
«Постой, постой – наш царь сказал -
Негоже так – он продолжал -
Тебе же все – для одного
Стараюсь.. Ну а ты – того?»
По лбу он стукнул сам себе:
«Скажи, а что мне дать тебе?»
Царь все никак не мог понять,
Как можно просто так раздать?
Матвей подумал и сказал:
«Хочу, чтоб ты пообещал,
Уж если будет худо мне -
Всегда принять меня к себе.
А ежель сможешь так помочь,
То бьемся по рукам, не прочь?»
На Птицу царь наш поглядел,
Подумал: «Парень обалдел».
Но в просьбе сей не отказал,
Матвею руку он подал.
