Максим Волжский
Голос из прошлого
Перед тем как умереть, я всегда боролся…
Бег, тревога, погоня. В меня летели стрелы, топоры, пули, ножи или камни. Меня настигало роковое оружие, и я погружался во мрак.
Кем только я не был, как только не умирал. Я уходил мучительно, храбро, в панике и даже в пьяном танце. Я проваливался под землю, тонул в реке и горел в агонии, будто по венам пускали обжигающую кислоту. На смену свету и боли всегда приходила тьма, чтобы возродиться плачем ребёнка и новым рассветом, прибавляя нового Я.
Самоубийцы…
Чёртовы самоубийцы!
Неразумно торопить время, задирая бравадой вселенских Творцов. Мне не понять прыгающих в пропасть безумцев или парней с цепкими пальцами, штурмующих без страховки небоскрёбы, словно они не люди, а выброшенные ветром из паутины пауки.
Я имею право сказать всем глупцам: остановитесь, ребята. Я говорю смело, оттого что мне открыта часть мира, о которой никто из вас не помнит. Мне не нужно гадать, для чего дана жизнь, поскольку ночью я вспоминаю, как хотел жить и всё-таки умирал. А умирать чаще страшно и очень болезненно.
Потому призываю безрассудных юнцов: не дёргайте смерть за невидимые нити, не играйте с ней в жмурки, не дразните её. Смерть всегда побеждает. Тебе её не перехитрить. И неизвестно, что станет с твоим будущим, если ты убьёшь себя сам, с наивной целью – покорить мифический страх.
Я такой мудрый, что смею давать советы, но я ни разу не дожил до двадцати полных лет. Мне напоминают об этом каждую ночь. Все пятьдесят голосов сожалеют о нашем скором уходе и дружно советуют под луной, как перешагнуть границу и, наконец-то, отпраздновать двадцатилетие.
Я всегда рождаюсь мальчиком. Исключительно мальчиком и в одной и той же державе. Я был сыном кузнеца, скорняка, воина, инженера и пекаря. Рос на Волге, Днепре, Иртыше и Лене. Учился, работал, бездельничал, воровал и бражничал, но всегда меня ждал трагический финал в мои девятнадцать.
