Марика Крамор
Чудо под Новый год
Глава 5
Иду вперед, не разбирая дороги, немного прищуриваясь от крохотных белых хлопьев, кружащих в воздухе, и вдыхая зимнюю прохладу. Тонкое одеяльце из свежего снежка укрывает землю. Скоро он растает: в этом году со снегом большая беда, температура держится плюсовая. Поэтому небольшое похолодание и долгожданные расписные снежинки в преддверии Нового года – уже настоящий праздник.
Я не смотрю по сторонам, интерес ко всему угас. Мне не хочется быть частью предновогодней суеты, заморачиваться с побрякушками, подарочными упаковками и тому подобной лабудой. Мне ничего не хочется. Лишь упасть на диван и с головой укрыться одеялом, настолько паршиво на душе. Так горько… пожалуй, впервые я чувствую такое острое разочарование. В себе. В своем выборе. В своей жизни.
Вчера мы весь вечер украшали елочку. Артур притащил огромное роскошное живое дерево: теперь дома пахнет хвоей, смолой и немного мандаринами. А мне хотелось рыдать в голос, наблюдая, как нежно и ласково супруг разговаривает с дочерью, как улыбается ей и поднимает вверх, чтобы Светочка надела на макушку золотистую сосульку. Ей-богу, я не понимаю, что происходит. Уже ночью, со слезами на глазах после всех приготовлений, я предложила супругу развестись. Серьезно, обдуманно. Но категоричное мужское «нет» сломало меня окончательно. А еще у меня болит шея. Как же неудобно спать на диване в гостиной…
Цветика утром я отвела в сад. За завтраком мы с Артуром в очередной раз поцапались. Потому что он не смог промолчать насчет моего выражения лица. А у меня не вышло не реагировать на грубость мужа.
Полчаса назад закончилось собеседование. И закончилось оно отвратительно. В принципе выгляжу я так же жалко, как и ощущаю себя внутри. Чувствую себя размазней. Завтра у меня еще одна попытка в другой фирме. Постараюсь выглядеть получше и отвечать на вопросы увереннее.
Хотя… к чему мне завтра? Начинать надо уже сейчас, а откладывать можно сколько угодно.
Добредаю до ближайшей лавочки, ладонью смахиваю с нее снег. Достаю из сумочки зеркальце. Печально всматриваюсь в свое отражение. Мдааа… это кошмар. Для начала распускаю волосы и сдвигаю шапку так, чтобы пряди мягко обрамляли лицо.
Тру щеки бумажным платочком, чтобы смыть темные мокрые дорожки, но становится еще хуже. Я запахиваю поплотнее зимнее пальто: ветер набирает силу.
– Девушка, извините! – весело прилетает в спину бодрый мужской голос. – Можно вас попросить о по…
Когда я оборачиваюсь, мужчина замолкает. А я слегка напрягаюсь. Он очень высокий, мощный, с нереально широкими плечами, чуть выдвинутым вперёд подбородком и взъерошенными темными волосами. С моего места незнакомец кажется незыблемой скалой. Он излучает силу и энергию, с которыми не хочется сталкиваться. Мне вдруг становится не по себе. На руках его кожаные перчатки, кулаки – как кувалды. Такой алюминиевую банку сомнет и не почувствует.
Я непроизвольно сглатываю. На тяжелый мужской взгляд отвечаю смело, хотя внутри ощущаю небольшой испуг: вокруг никого, лишь снег и ветер усиливаются.
– Что вы хотели? – уточняю я тихо у этой махины.
– Думал попросить вас выручить меня из беды. Но как я посмотрю, – он, вдруг улыбаясь, начинает крутить пальцем в воздухе, обрисовывая свое лицо, – у меня все, оказывается, не так уж и плохо.
Ну всё ясно. Он намекает на темные пятна туши под глазами.
– Смахиваю на панду, да? – печально уточняю я.
А незнакомец лишь шире растягивает губы:
– Есть немного.
Я вздыхаю и зачерпываю пушистую белоснежную горсточку в ладонь. Осторожно пытаюсь отмыть испорченный макияж подтаявшим снегом. Позорище.
– Эй-эй, холодно же, – недоуменно заявляет незнакомец. – А салфеток нет?
– Влажные закончились.
– Не проблема. Я сейчас из машины принесу.
– Ой, нет, не надо! – испуганно возражаю я, но мужчина лишь хмурится.
– Все лучше, чем снегом лицо полировать.
И уходит. Его серый седан припаркован в конце здания. Я пристально наблюдаю за происходящим: меньше чем через минуту статный бугай оказывается возле меня.
– Вот возьми. А то и правда лицо обморозишь.
– Благодарю вас.
Принимаю салфетки заледеневшими пальчиками, крепко сжимаю упаковку: еще нераспакованная.
Я поднимаю глаза на своего плечистого спасителя.
Мы с ним играем в гляделки.
– Я только парочку вытащу…
– Ай, бери все. Что ж мне, салфеток каких-то жалко?
Я киваю. И еще раз уточняю:
– И всё же. Я чем-то могу вам помочь?
– Да у меня батарея села, – вытаскивает он из внутреннего кармана последнюю модель айфона, – хотел попросить позвонить. А то меня ждут, а я тут немного подзастрял.
– Ах, позвонить. Да, конечно! Пожалуйста… – с готовностью отзываюсь я.
Как могу проворно тяну из сумки точно такой же телефон. И тоже черный. Разблокирую.
Нужно поскорее привести себя в порядок: скоро пальцы совсем задубеют.
– Спасибо, – радуется мужчина и, стягивая перчатки, уже набирает нужный номер.
Пока он разговаривает, я поскорее стираю противные разводы с лица. Получше, конечно, но губы и нос все еще распухшие. Ну ладно. Успеется…
– Огромное спасибо! – радуется бугай, протягивая обратно мой телефон. Переводит взгляд на мое лицо. И немного подвисает.
– Пожалуйста. Рада, что смогла помочь.
– А ты чего заплаканная такая? Случилось что-то? – вдруг интересуется он, раскованно плюхаясь рядом.
Я только и могу, что горько усмехнуться:
– Да. Серьёзная поломка.
– Так ты из-за машины? Фигня вопрос. Я тебе потом номерок подкину, подрихтуют. Спецы от бога.
– Машина ни при чем.
Я искоса смотрю на мужчину. Он выглядит устрашающе, на самом деле, слишком большой, слишком сильный, дерзкий и наглый блеск в глазах, плотно сжатые, словно от недовольства, губы. Но глубокий голос придает незнакомцу особое очарование. Навскидку ему лет тридцать. Возможно, с хвостиком. Как мне, в общем-то.
– Муж накосячил, да? – уточняет он и кивает на золотой ободок на моем безымянном пальце.
– Сложно адекватно собрать всю ситуацию воедино.
– Ясно. Сочувствую, – участливо отзывается незнакомец. На лице его аккуратная темная щетина, сейчас это в моде. А Артур всегда чисто выбрит… – Может, тебя домой отвезти? Я все равно уже опоздал.
Я невольно кривлю губы и, разглядывая бирюзовые небеса вдали, отвечаю еще горше:
– Некуда везти, – философски грустно выдыхаю я. – Нет больше у меня дома.
– Сгорел? – допытывается он, хмурясь, и внимательно меня рассматривает.
– Дотла.
– Аа, это метафора. – Мужчина отворачивается и откидывается на спинку. – Я понял… ну… мне очень жаль.
– Мне тоже.
– Тебя как зовут, горе мое?
– Ярина.
Меня немного веселит это странное «горе мое».
– Вау. – Он вновь немного подвисает, пожирая меня глазами. – Из моих знакомых такого имени ни у кого нет.
– Может, у тебя мало знакомых? – подшучиваю я, и уголки губ незнакомца дергаются.
– Может быть. Слушай. Давай-ка и правда я тебя подкину? А то меня совесть замучает, если брошу заплаканную и замерзшую.
– Ничего. Это не самое страшное. Не смею вас больше задерживать.
Незнакомец поднимается. Несколько мгновений он смотрит на меня не отрываясь.
– Ладно. Я надеюсь, все образумится. Хорошего дня. И… с наступающим.
– Взаимно.
Я почему-то смотрю ему вслед. Что-то не позволяет отвернуться. Он садится в машину. Заводит мотор. И… вновь выбирается из салона. Спешит ко мне, оставляя темные следы на свежем снегу.
– Ярина. Не могу я просто так уехать. Меня совесть сожрет. Ты в чудеса веришь?
– Уже нет.
– Тогда я тебе одно подарю. И ты снова поверишь. Идет?
Глава 6
Я не мигая разглядываю мужчину.
– Подаришь… что? – удивленно уточняю я.
– Чудо.
– Чудо?
Он так дерзко улыбается….
– У-угу-у, – тянет, ухмыляясь.
– Это какая-то шутка? – подозрительно уточняю я.
– Соглашайся и узнаешь.
– Мне кажется, это немного лишнее. Чудес не бывает.
– А ты проверь. Спорим?
– На что?
– Если смогу удивить и подарю обыкновенное чудо, то я отвожу тебя домой. А если ничего не выйдет, то я признаю поражение.
– Нет, давай уж без этого, – я тоже неосознанно перехожу на ты. Посмеиваюсь, как будто это не у меня жизнь рушится. Но этому мужчине удается передать мне часть своего запала и бесшабашности. – Но признаюсь, заинтересовал, да. Любопытно.
– Мне нужно минут десять. От силы пятнадцать.
Я подозрительно выгибаю бровь.
– Зачем?
– Что доказать тебе: чудеса случаются.
– Как-то сомневаюсь в адекватности этой затеи. Я, наверное, лучше пойду.
Решительно поднимаюсь. Меня всегда настораживают отклонения от нормальности…
– Ну погоди. Десять минут всего лишь.
Он разводит руки в стороны. Строит таа-акую милую моську… вот как тут не согласиться!
– Десять! – не отстает он. – Тебе никуда не нужно идти. Я сам вернусь.
– Хорошо. У тебя десять минут.
– Ну вот, другое дело, – улыбается незнакомец.
Мужчина уходит, а я думаю: сам он не успел представиться.
Жду его, пытаясь сладить с немного намокшими волосами. Заглядываю в зеркальце: нос, конечно красный, но глаза блестят, да и в целом вид уже вполне приличный.
– Успел! – счастливо выдыхает мужчина, очень тепло мне улыбаясь. У него белые зубы, да и вообще он очень привлекает своей мощью. – Ровно десять минут. А вот и твое чудо.
Он протягивает мне знакомую упаковку, а я, прикрывая рот ладонью, начинаю хихикать, как девочка. Вот это развод! Но как он виртуозно это сделал! Я бы в жизни не догадалась!
– Что? – расстроенно уточняет незнакомец. Читает название шоколадки: – «Чудо обыкновенное». Попытка засчитана, вообще-то!
Я только сейчас подмечаю часы знаменитого бренда. Уууу… стоят они, как самолёт. А еще татушки доходят почти до костяшек. В глазах огонь. Необычный он, необычный…
– Спасибо, – с искренней радостью я принимаю шоколадный батончик. Стараюсь поскорее отдернуть руку, потому как наши пальцы соприкасаются, и это прикосновение вызывает во мне странные чувства. Не нравится. Меня вдруг охватывает смущение. Кажется, я делаю что-то запретное и неправильное. – Я иногда покупаю такие дочери. Как-то и не догадалась сразу.
– Это отлично, – беспечно роняет он и откуда ни возьмись протягивает мне пакет. Раскрывает. Ох… он наполовину забит разными шоколадками. – А чудес много не бывает. Держи.
– Да нет… – роняю я растерянно. – Не надо.
– Поделишься с гостями. Дочку порадуешь. Впереди праздники. Не пропадут.
Я как дурочка смотрю на него. Мне приходится задрать голову, потому что мужчина высокий, а я мелкая. Еще и без каблуков.
– Мне кажется, это лишнее. Одной достаточно.
Играю в воздухе «Чудом».
– Поехали, я тебя подкину. Ты проспорила. Чудо я все-таки смог тебе подарить.
Конечно, я намерена возражать, но он тут же обрубает мои попытки.
– Или такси вызвать? Я тебя заплаканную тут не оставлю. Можешь записать данные машины и отправить кому-то. Если боишься…
Очевидно, я смотрю на него слишком пристально. Потому что мужчина вдруг сникает:
– Ты все равно не поедешь, – подводит он краткий итог, а я виновато пожимаю плечами. – Ладно. А можно еще разок позвонить?
Киваю.
Когда он завершает разговор и поднимает на меня глаза, я немного теряюсь от беззастенчивости взгляда.
– Ну тогда такси, – заявляет мужчина безапелляционно.
– Я все же лучше сама. Благодарю.
– Уже вызвал. Да и пакетик нелегкий. Не попрешь ведь его сама. А я назад не пойду сдавать, – уверяет он.
Эта встреча так и крутилась у меня в голове оставшуюся половину дня. Я забыла поинтересоваться именем статного незнакомца. Он – забыл представиться. Доехала до дома я все же на такси. И была очень благодарна.
Эта встреча… как необходимая встряска, когда безысходность перестает засасывать, а жизненные силы медленно, но возвращаются.
***
Артура с работы жду с содроганием сердца. Нам нужно серьезно поговорить. Потому что я в самом деле намерена искать квартиру. И съезжать от него. Вместе с дочерью. Его-то уехать уговорить не удастся.
Не знаю только, сколько времени мне понадобиться на это. И как долго я еще смогу изображать при Цветике счастливую крепкую семью. Нервы мои не железные. А с Артуром в одной квартире находиться с каждым днем становится все сложнее и сложнее…
– Цветик, зубки чистим, и пора ложиться.
– Ну мааам, ну я не хочу еще… можно поиграть? – уставшим голосом просит дочь. Глаза сонные, движения медленные.
– Нет, моя милая, давай уже завтра. Время позднее.
– Еще папа не приехал…
– Он задерживается. К сожалению, не удастся его дождаться сегодня.
– Эээх, – вздыхает моя малышка. – Лааадно. Ну хоть позвоним ему?
– Обязательно. Беги в ванну.
Тянусь к телефону, вновь проверяя время… и замираю.
«Привет. До дома без приключений доехала? Таксист не лихачил?
P.S. Твой новый утренний знакомый».
Я, округляя глаза, раза четыре перечитываю сообщение.
Глава 7
Я: «Неожиданно… Да, поездка оказалась приятной. Большое спасибо».
Сообщение отправляю с колотящимся сердцем. Слишком удивлена. Слишком неожиданно. Хочется самой себе сказать, что это глупость и так реагировать на обычное смс от совершенно постороннего человека нельзя. Но я, тем не менее, реагирую.
Догадываюсь, где мужчина мог раздобыть мой номер. Он ведь сегодня звонил кому-то. И у этого «кого-то» наверняка вызов сохранился.
Он: «Не отвлекаю?»
Я и не представляю, что на это ответить. В самом деле. О чем искренне и признаюсь в смс:
Я: «Честно говоря, не знаю, что сказать».
Он: «Чем занята?»
Я: «Достаю из духовки вкусняшки для дочери».
Он: «Обожаю вкусняшки. Покажешь?»
Я блокирую телефон и долго гляжу перед собой. Удивительные ощущения. Еще несколько дней назад я бы мягко, но решительно пресекла подобную переписку. А сегодня… сегодня хочется наслаждаться ею. Потому что у меня сейчас нет четкого ориентира и источника осязаемой радости. Цветик, конечно, не в счет.
Раздумываю еще немного, а затем достаю с полки корицу, умеренно посыпаю ею часть слоек с ананасом. Навожу камеру, старательно ловлю кадр, делаю фото. Хм, выглядит здорово и аппетитно! Можно отправить.
– Мам, я все, уже можно папе звонить? – заглядывает на кухню дочь.
Я поджимаю губы. Обещала же…
На мое счастье, дозвониться не удалось. И я с чистой совестью откладываю в сторону телефон.
– Ты почитаешь?
– Конечно. Переодевайся, выбирай книжку. Я приду через минуту.
– Ладно! – улыбается моя малышка.
А экран телефона уже вспыхивает новым уведомлением.
Нет, нет, нет. Я прочитаю позже…
***
– Спи-спи, – раздаётся над ухом до боли родной тихий голос.
Я пытаюсь вынырнуть из объятий сна, но ничего не выходит. Уют, привычный запах, крепкие объятия. Прохладно, мягко, просторно – могу улечься удобно. Знакомая тяжесть согревает талию. Ласковое дыхание щекочет шею. Ммм, как же хорошо…
Внезапная мелодия будильника заставляет недовольно поморщиться. Оой… как громко. Прям раздражает.
На талии и животе вдруг становится холодно, а неприятный звук прекращается. И мне вновь тепло ощущать на себе тяжёлую руку. Слабый поцелуй – и твердые губы замирают на плече. Беглое прикосновение языка щекочет кожу…
Что?!
Стоп!
Я тут же распахиваю глаза. Порываюсь сесть на постели, но супруг надёжно удерживает меня возле себя.
– Ты что здесь делаешь?! – возмущённо произношу я, натягивая одеяло под самый подбородок. Пытаюсь стряхнуть с себя ладони мужа.
– Почти сплю. А что не так?
– Все не так! Я сюда не ложилась!
– Ну да, ты заснула с книжкой у Цветика в комнате. Я тебя перенес ночью, когда спать пошел. Что? – недовольно ворчит Артур, наблюдая мои попытки спрятаться от его наглого взгляда.
– Ты меня еще и раздел?!
Я прожигаю его злым взором. Нет, это поразительно! Как ни в чем не бывало пристроился рядом!
– Да, Рин, раздел! Свою жену! В чем, собственно, проблема?!
Он начинает кипятиться.
Сон как рукой сдувает.
– Проблема, собственно, в том, – начинаю объяснять я, порываясь встать. Разозлившись окончательно, выдергиваю запястье из стальной хватки. Да и то удалось мне это потому, что Артур позволил. – Что я дальше твоей женой быть отказываюсь. И не собираюсь в одной постели спать с мужчиной, которому не нужны от меня дети. Так что не надо меня трогать, «любимый», и вообще приближаться ближе, чем на метр. Мне это неприятно.
Вспылила. Понимаю. Но напряжение копится, а выхода не находит. Я тут же закрываю рот и иду к шкафу.
Тошно с ним. Отвратительно!
Говорят, от любви до ненависти один шаг. И совсем недавно мы его благополучно преодолели.
Облачаюсь в недавно купленный домашний наряд. Привожу волосы в порядок. Наспех заматываю резинку на волосы.
– У нас еще есть время подумать, – раздаётся туманное замечание над ухом. Артур осмеливается меня обнять, наплевав на все, что я ему сказала.
– Я уже все решила.
Стряхиваю с себя его руки и разворачиваюсь, чтобы уйти. Но не тут-то было. Слабая боль. Тихий вскрик. Мгновение – и я прижата к шкафу, а затылок ноет от грубого столкновения с деревянной дверцей.
– Ярина. Это ты за себя решила. А еще есть я. И я не хочу второго ребенка, – цедит он мне в губы. – Когда мы с тобой занимались сексом, тебе было так же хорошо, как и мне. И плюс ко всему, мы оба считали, что у тебя небольшие проблемы с возможностью забеременеть.
– И ты даже при этом настаиваешь на аборте. Как будто не понимаешь, что я в дальнейшем, возможно, вообще не смогу родить. Или именно этого и добиваешься?
– Нет. Просто сейчас нам хорошо и втроем.
– Ошибаешься. Мне с тобой теперь плохо.
– Решила уйти?
– Решила.
– Окончательно?
– Да.
– Куда же? – веселится он, издевательски вскинув брови. – Ты забыла, как Светку вынашивала? Уколы забыла? Зачем тебе это вновь? Куча рисков!
– Риска только два. Потерять или ребенка. Или мужа.
– Ну и конечно, потерять меня тебе совсем не страшно. Да?
Он с силой наваливается на меня. Его ладонь скользит по бедру. Я поскорее перехватываю пальцы мужа, но Артур слишком крепко сжимает мою руку. До меня только сейчас доходит: он в бешенстве.
Потемневшее лицо, плотно сжатые губы, затуманенный злобой и желанием взгляд… ох, нет!
– Артур!
Я пытаюсь справиться с ним, но он слишком сильный и намного превосходит меня в росте. Я ведь совсем «мелкая», как любит поговаривать мама. И сейчас муж обезумел, на всю катушку используя свои преимущества. Его губы впиваются в мой рот, издевательски терзая. Поцелуи-укусы жестоко ранят. Не физически, но душевно. Артур агрессивно прижимает меня к шкафу, вклиниваясь коленом мне между ног. И не получается его оттолкнуть, а пальцы супруга безжалостно стягивают с меня широкие брюки.
Глава 8
– Ты уверен, что это лучший способ договориться? – только и могу вымолвить я, стараясь не морщиться от горячих поцелуев на шее.
Мои запястья скованы, движения ограничены, я чувствую себя в плену.
– Но я должен хотя бы что-то попробовать, верно? Как-нибудь нам ведь нужно договориться? – с долей иронии замечает Артур.
– А тебе не кажется, что «как-нибудь» – это не тот случай? Артур, ты можешь навредить ребенку. Если ты это сделаешь, я подам на развод сегодня же.
Супруг замирает. Вздыхает тяжко, смотрит на меня возмущённо.
– То есть ты решила сделать как надо тебе, а страдать должен я? Вообще-то, существует такое понятие как супружеский долг!
– Вот именно. И если как супруг ты облажался, то можно считать, что мы квиты.
– И что, я девять месяцев должен теперь твой бзик терпеть?!
Пытаюсь взмахнуть рукой. Как-то неосознанно вышло. Но отвесить мужу пощечину мне, конечно, не удается: он же контролирует обе моих кисти.
– Жалко выглядишь, Артур. Ты – подобие мужчины, которого я еще недавно боготворила.
– Выбирай слова, Ярина…
– Я бы на твоем месте уже начала присматривать себе любовницу. Меньше будешь страдать, нервы подлечишь.
– О как. А может, сразу новую маму для Цветика?
– Разве что мачеху. Все в твоих силах, «любимый».
– Беременна всего ничего, а идеи у тебя уже с придурью.
– Беру пример с тебя. Но пока требование аборта не переплюнуло ничто.
– Ты не оставишь эту затею, да?
– Я оставлю не затею, а тебя.
– НО Я НЕ ХОЧУ ВТОРОГО!!! – взрывается Артур, несдержанно кричит на всю комнату, отшатываясь от меня.
– А мне это уже неинтересно.
Отворачиваюсь и прикрываю веки. Теперь мне немного легче слышать эти слова.
– Да что б тебя!… – выплевывает Артур и хватает с полки футболку и домашние шорты. Рывками одевается. – Что хоть специалисты говорят?!
– Говорят, рожать нельзя….
Артур замирает, округляя глаза. Выплевывает ядовито:
– Ну вот видишь!!! Даже врачи говорят – не надо!
Поразительно. Какой цинизм. Ему абсолютно наплевать на возможные причины. И я с горечью продолжаю свою мысль:
– От такого супруга.
Потемневший взгляд Артура метает гром и молнии. Муж агрессивно бросает:
– Юморишь?! У тебя с беременностью новые способности открылись?!
– Скорее глаза.
Я запоздало привожу в порядок волосы и одежду.
Не слушая больше Артура, выхожу из комнаты и прикрываю за собой дверь.
Если раньше меня разрушали отчаяние и безысходность, то сейчас решительность набирает обороты.
Мобильный лежит на кухне еще со вчерашнего вечера. Я вдруг думаю о том, что Артур мог проверить телефон… и увидеть смс с не сохраненного в контактах номера. А что там… Незнакомец явно мне что-то ответил. Неизвестность заставляет поволноваться. Я торопливо заглядываю в комнату к Цветику, нежно расталкиваю дочь, уговариваю, что пора вставать.
– Мам, ну я еще немножко. С закрытыми глазками полежу.
Ммм. Ладно…
– Хорошо. Две минутки.
Целую ее в лоб и поскорее бегу на кухню.
Он: «Вот это фотка! С такой бессонная ночь мне обеспечена!»
Я закусываю губу. Надеюсь, Артур этого не увидел. А то фееричный скандал при дочери обеспечен…
Поскорее смахиваю все уведомления. Хотя были от мужчины еще какие-то сообщения, но мне уже некогда их читать.
В итоге утро пролетает, не успела я и глазом моргнуть. Цветик раскапризничалась перед садом, Артур вообще как ненормальный шумел, гремел, хлопал ящиками и дверцами.
Какое счастье хоть немного побыть в одиночестве, вдохнуть свежий морозный воздух. Выбираю подождать немного на улице, чтобы супруг к моему возвращению уже точно уехал на работу. Решила пока купить себе стаканчик горячего зелёного чая.
Пока брожу в одиночестве, оставляя темные следы на белоснежном зимнем покрывале, вспоминаю, что так и не прочла сообщения от того мужчины. Для чего мне это – неясно. Да и фотографию вчера зачем-то отправила… Как маленькая. И так проблем куча, но мне все мало.
И лишь раненое подсознание отчаянно шепчет: случайности не случайны. Хочется простого человеческого общения и отношения. Такого, чтобы ни к чему не обязывало. Просто разговоры ни о чем. Сейчас мне это необходимо как воздух, чтобы не упасть духом окончательно. Потому что у нас с Артуром в последнее время чаще всего: «Что у нас по расписанию?», «Ты не забыл про мамин день рождения?» или «У меня носки заканчиваются!»
Нет, в общих бытовых хлопотах есть своя прелесть, но после заявления: «Сделай аборт!», человек, которому я доверилась во всех смыслах, вдруг превратился в моего тюремщика.
Он: «А у меня тут тоже есть кое-что вкусное».
И смайлик ангелочка.
Это милое изображение настолько не вяжется с образом мощного высокого незнакомца, что улыбка не сходит с моих губ.
Особенно когда я разглядываю фотографию великолепного по эстетике блюда: разноцветные овощи гриль красиво разложены на черной квадратной тарелке, сбоку соус фисташкового цвета, и рядом несколько тонких ломтиков мяса. Ох! У меня сейчас слюнки потекут!!! Вот это вкуснятина! Даже в животе заурчало!
После того, как я вчера никак не отреагировала на отправленную мужчиной фотографию, да и вообще не прочитала смс, незнакомец прислал еще одно:
Он: «Извини, что так внезапно навязался: переживал, как ты там, и плюс давно ни с кем не болтал просто так».
Мне отчего-то становится стыдно. Неприятно ждать ответа, а кроме пустоты и молчания ничего не получить.
Секунда – и я уже решительно барабаню пальцами по экрану.
Я: «Разве можно так издеваться над моим бедным желудком? Вот это для него было потрясение! Урчит, жалуется теперь…»
Я: «Вчера вырубилась от усталости, даже и не успела сообщения прочесть». Слабая, конечно, попытка извиниться за молчание…
Молчание – это ужасно. Правильнее всегда расставлять точки над i сразу.
Как ни странно, от загадочного незнакомца тут же приходит совершенно спокойный ответ:
Он: «Понимаю. Я и сам за вчера устал. Еле до кровати дополз. Голодная, значит?»
Я: «Не то, слово:) Не успела позавтракать».
Он: «Как и я. Давай подъеду к тебе, и мы вместе исправим это досадное упущение?»
