Марина Серова
Древнее хобби
Глава 2
Наркотик… Пьянящая жажда мести завладела мной. Но для начала – все проверить. Как говорится, месть – это блюдо, которое подают холодным.
Я ехала за город в деревню Полянка. Чем дальше оставались высотные дома и трубы кирпичного завода, некогда моего родного предприятия, тем красивее становилось вокруг. Вдоль дороги потянулся лесок, сначала редкий, но постепенно он становился все гуще и выше. Вот одна деревенька промелькнула за окном, потом вторая. Я помнила наставления Ариши: после второй деревни будет поворот налево, сворачивай туда. Я последовала совету деда, проехала немного по пустынной дороге и увидела знак «Населенный пункт Полянка».
Домов в деревне было немного, они быстро промелькнули за моим окном, старые, некоторые покосившиеся от времени. Внезапно я оказалась в очень красивом месте: передо мной расстилалось поле, на котором был огороженный бетонными плитами большой участок. За полем высилась гора, заросшая лесом, она завораживала своим великолепием. Справа, в низине, виднелся пруд. Красиво! Цветы на лугу, коровки пасутся, птички поют… Просто рай.
Я постаралась заглянуть за бетонный забор, но у меня это не очень-то получилось. Высоковат. Или я для него низковата. Тогда я решила доехать до горы и подняться на нее. Уж оттуда я все увижу!
Когда, пройдя немного по тропинке, ведущей вверх, я оглянулась, то просто ахнула! Отсюда вся фазенда Епифанцева видна как на ладони. Большой участок. Огромный дом в три этажа, с колоннами, монсардой, как сказал Ариша, будто с полотен дореволюционных художников. Перед домом был разбит парк с дорожками, выложенными плитами. Голубые елочки, каштаны, кусты можжевельника, клумбы с цветами, даже фонтан в середине – все, как говорил Ариша.
Справа, чуть ниже всего этого великолепия, голубел приличных размеров водоем, искусственный пруд. Отсюда, издалека, он выглядел вполне естественно. Его тоже огибали белые и желтые каменные дорожки. На контрасте с зеленой газонной травой они смотрелись просто великолепно.
Рядом с воротами стоял домик охраны. Две высокие сосны раскинули над ним свои лапы, словно шатер.
Надо поговорить с Ярцевым. Почему-то это первое, что пришло мне на ум. Я включила номер журналиста-скандалиста и услышала его приветливое «Алло!».
– Антон! Это Полина.
– Привет. Рад слышать.
– Скажи, ты что-нибудь знаешь о владельце колбасного цеха в нашем городе?
Что за вопрос! Ярцев знает все! Или почти все. А то, чего не знает он, наверняка знают его коллеги.
– М-м… Как сказать?
– Скажи как есть.
– Кое-что знаю…
– Поделишься?
– Ну, как говорится, чем богаты. А что это ты вдруг заинтересовалась «колбасником»?
– Объясню при встрече. Так я заскачу к тебе ненадолго?
– Давай, я у себя.
По дороге я купила банку более или менее приличного растворимого кофе. Та бурда, которую журналисты пьют у себя в редакции, потом откликается изжогой в моем желудке. Как они вообще умудряются оставаться в живых, выпивая каждый день по нескольку литров такой отравы? К кофе я прихватила пачку шоколадного печенья.
Мы с Антоном сели в уголке его комнаты, где, кроме нас, находились еще трое работающих за компьютером сотрудников.
– Так с чего ты вдруг «колбасником» заинтересовалась? – спросил Ярцев, открывая банку моего кофе и включая чайник.
Я коротко рассказала историю Ремезова.
– Ну, Епифанцев! Силен! Впрочем, я не так уж удивлен: он, как всегда, в своем репертуаре.
– В каком таком репертуаре? Это что у него, не первое «кидалово»?
– И даже не второе.
– С этого места прошу поподробнее.
– С фонтаном, который у него во дворе, я слышал, вышла почти такая же история. Когда в позапрошлом году его установили, кстати, работала фирма из районного центра, у нас-то никто этим не занимается, так вот, он сделал предоплату пятьдесят процентов, а остальное отказался платить, сославшись на серьезные недоделки. То ли фонтан бил не на ту высоту, какую он хотел, то ли протечка где-то была. Выяснение отношений проходило долго, потом та фирма подала на него в суд, суд постановил ответчику выплатить истцу, но воз, как говорится, и ныне там. Они подали на него жалобу в прокуратуру, но Епифанцеву, похоже, только этого и надо. По-моему, у него там «прихват».
– Похоже. А что еще? Ты говорил, дело даже не второе.
– А, ну и еще, я слышал, с фирмой по озеленению он конфликтовал в том же духе. Так что все, что вокруг дома у него понаделано, обошлось ему в полцены. А пруд, получается, так вообще даром! Хорошо устроился, прощелыга.
– Кажется, это вошло у него в привычку. Фонтан и парк – за полцены, пруд – даром. Это какие же средства сэкономлены! А может, он и дом так же построил? Ты видел его «дворец графа Шереметьева»?
– Нет, а что?
– Много потерял.
– Намекаешь, что пора заняться?
– Лично я с сегодняшнего дня уже занялась. А ты, если сможешь, сделай разведку со своей стороны.
– Не вопрос.
– Или у тебя других дел много?
– Ну, скандальный-то материальчик мне всегда сгодится. Скоро вот закончу одну статейку, освобожусь, тогда займусь твоим «колбасником» вплотную.
– Антон, а ты когда-нибудь видел самого Епифанцева?
– Близко не знаком, но встречать приходилось. А что?
– Опиши, если можешь, его внешность.
– Выглядит лет на пятьдесят, может, чуть больше, среднего роста, полноват, брюнет. Одет всегда «с иголочки», костюмы дорогие. Ездит на серебристой «Ауди», номер «789».
– Это что-то новенькое! Обычно люди его круга предпочитают номера типа «три пятерки».
– Как говорится, у богатых свои причуды. Может, он предпочитает не выделяться?
Поболтав еще какое-то время и договорившись обмениваться добытой информацией, мы с Антоном расстались.
* * *
Теперь мой путь лежал к колбасному цеху. Официально это предприятие называлось «Цех по переработке мясной продукции. ООО «Сервелат». Он находился за городом и был относительно небольшим. Территорию его окружал высокий забор из каменных плит, точь-в-точь такой же, как и окружающий усадьбу хозяина. Огромные железные ворота. Перед ними стояли две грузовые «газели» с надписью на бортах ООО «Сервелат» и нарисованными аппетитными палками копченой колбасы. Рядом с воротами находился ларек, реализующий продукцию мясного цеха по сниженной цене. Около него толпился народ. Вокруг стояли автомобили – от простеньких «Москвичей» до солидных иномарок и «пирожков». Граждане набирали колбасу и сосиски большими партиями и затаривали свои авто.
Я сделала вид, что тоже хочу прикупить мясных деликатесов, и остановила машину недалеко от ларька. С этого места мне хорошо были видны ворота. Стоять пришлось довольно долго. Машины подъезжали и отъезжали. А я все стояла на одном месте и только провожала их взглядом.
Но вот ворота откатились в сторону и выпустили серебристую «Ауди» с номером «789». Стекла ее были затонированы, причем настолько, что пассажиров вообще не было видно. Она рванула в город, я еле поспевала за ней.
Остановилась машина около ресторана «Ридо́». Из нее вышел темноволосый мужчина лет пятидесяти в хорошем темно-сером костюме с галстуком. Все, как описал Ярцев. Он зашел в ресторан, а водитель куда-то уехал. Я стояла невдалеке в раздумье: посетить ли мне это заведение или понаблюдать отсюда для первого раза? Решив все-таки сделать последнее, я осталась в машине.
Примерно минут через пятьдесят Епифанцев вышел из ресторана и плюхнулся на переднее сиденье рядом с водителем. Машина рванула с места, я следовала по пятам за моим объектом слежки.
Как ни странно, Епифанцев вернулся к себе в цех трудиться на благо своего предприятия. У его ворот мне пришлось простоять почти до пяти часов.
Когда мое терпение уже готово было лопнуть, кто-то невидимый снова сказал «сим-сим», ворота открылись, серебристая иномарка вылетела на дорогу и с приличной скоростью помчалась в город. Мне снова пришлось пристроиться ей в хвост.
На этот раз путь Игоря Дмитриевича лежал в сауну. Немного не доезжая до города, можно увидеть деревянный бревенчатый дом под красной крышей из металлочерепицы со старинным фонарем над крыльцом и большой вывеской «Сауна. Гостиница». Его-то и изволил посетить наш «колбасник». И пробыл там почти четыре часа. Значит, мы вот так, да? Славно потрудились, славно отдохнем. В девять вечера чистый Епифанцев отправился домой, в деревню Полянка. За ним следовала еще одна машина, черный «Лексус». Я не стала завершать этот эскорт.
Дома я первым делом рванула на кухню, так как практически весь день у меня во рту маковой росинки не было. Но насладиться уральскими пельменями мне не дал телефонный звонок. Это была Алина:
– Наконец-то! Где ты пропадаешь? Я ведь просила тебя быть дома!
– А я тебе говорила, что у меня новое дело, – ответила я с набитым ртом, так как не в силах была прервать процесс поедания пельменей.
– А я не могу тебе дозвониться. Майка и значок лежат в твоей комнате. Да, и еще Устав. Аристарх Владиленович обещал все положить именно туда. Изучай Устав, потом напишешь заявление, вступишь в нашу организацию.
– Членские взносы платить надо?
– А как ты думаешь? Все организации существуют на членские взносы и благотворительные пожертвования. Да ты не пугайся, там копейки!.. Главное – твое участие.
– Алина, ты ведь знаешь, что именно с этим у меня будут проблемы. Мне некогда стоять в ваших пикетах.
– Что значит: наших? Это всех касается! Нельзя проходить равнодушно мимо! Если эту заразу не остановить, она расползется по всей планете, а наша планета – это наш общий дом. Поняла? Учи Устав, завтра я позвоню.
Нечаева, как всегда, в своем репертуаре.
Поедать пельмени пришлось одной. Ариши дома не было. Сосватав мне новое дело, он, похоже, преспокойно отдыхает в своем казино. После ужина я села в свое любимое кресло в своей любимой комнате и задумалась. Что дал мне первый день работы над моим новым делом? Кое-что дал. Я убедилась, что все, рассказанное Аришей, правда. Что у «колбасника» действительно большой дом с прилегающей территорией, и человек он, судя по всему, далеко не бедный. Одна его «Ауди» стоит не меньше «лимона». А усадьба!.. Это же целый дворец! Там легко мог бы разместиться детский сад. И тем не менее он отказался оплатить Ремезову его работу и даже материалы. Такой наглый? Уверен в своей безнаказанности? Или такой жадный? И в том, и в другом случае он обязан возвратить долг. И моя задача – заставить его сделать это. А вот каким образом – надо подумать. Взять с такого деньги будет непросто. Значит, надо найти его слабые, уязвимые места. А еще мне не давала покоя история с избиением его жены Гульнары. Что-то подсказывало мне, что это не совпадение, что отказ платить Ремезову и случай с его женой взаимосвязаны. Тогда копать придется глубже. Избиение беременной женщины и насилие над ней – похуже, чем простое «кидалово». Это серьезная статья в Уголовном кодексе. И в моем тоже.
Для начала надо все узнать о Епифанцеве и его семье. А в этом мне может помочь только один человек – Курбатов Сергей Дмитриевич, полковник ФСБ, старый друг моих родителей. Когда они погибли, дядя Сережа отчасти заменил мне отца и все проблемы, возникающие у нас с дедом, решал в секунды. Конечно, по мере возможностей я старалась обходиться своими силами и не тревожить очень занятого человека пустяками, но иногда бывали моменты, когда без помощи дяди Сережи я обойтись просто не могла.
Но звонить поздним вечером даже близкому другу семьи было неудобно. Да и я сама порядком устала. Поэтому я решила отложить разговор до утра и отправилась спать.
* * *
Когда утром я вышла в кухню, Ариши там не было. Все ясно. Дед опять вернулся вчера поздно, лег под утро и теперь будет дрыхнуть до одиннадцати. Я приготовила себе кофе и тосты и села трапезничать. Но насладиться завтраком мне не дали. Раздался звонок телефона. Я нажала кнопку приема вызова.
– Полина, привет! Ярцев.
– Есть новости?
– А чего ради, ты думаешь, я звоню? Разузнал кое-что про нашего «колбасника».
– Я вся – внимание.
– Во-первых, его жена. Ее зовут Елизавета Андреевна. Ей сорок два. Говорят, что она ведет довольно свободный образ жизни. Пока ее супруг набивает кишки колбасным фаршем, она ездит по модным бутикам, покупает дорогие старинные украшения, антиквариат: картины, мебель и прочее. Посещает всевозможные салоны: красоты, массажные, солярии…
– Одним словом, ищет, куда бы потратить деньги, заработанные мужем.
– Вот-вот! У этой дамы – активная жизненная позиция. Кстати, ее машина – «Ситроен-Ксара Пикассо» обалденного оливкового цвета.
– Это должно произвести на меня особое впечатление?
– Должно. Ты знаешь, что такие автомобили на наш рынок официально вообще не поставлялись? Прикинь! А на вторичном рынке их не более… двух процентов.
– Эксклюзив?
– Еще какой!.. За ремонт такой «игрушки» берутся единицы, и стоит он очень дорого. Кстати, номер машины – «три двойки». Далее, дети Епифанцева. Сын Виктор перешел на второй курс института. Дочь Варвара окончила школу. Эти, под стать своему папаше, любят веселую жизнь: кафе, боулинги, ночные клубы и тому подобное.
– Да, веселая семейка!
– Красиво жить не запретишь!
– Пожалуй, для начала надо заняться женой. Как ты думаешь? Разузнать про нее побольше. Такие люди не знают предела в своих страстях.
– Если накопаю еще что-нибудь, я с тобой свяжусь.
Ярцев отключился, а я сразу же позвонила Сергею Дмитриевичу.
– Здравствуйте, дядя Сережа.
– Здравствуй, Полиночка! Рад тебя слышать. Как здоровье Аристарха Владиленовича?
– Спасибо, хорошо. Дядя Сережа, у меня к вам просьба.
– Я догадался. Кого собираешься потрясти на это раз?
– Владельца колбасного цеха Епифанцева Игоря Дмитриевича.
– А этот чем тебе не угодил? В его сардельках слишком много сои?
– Не хочет оплатить пруд, устроенный во дворе его фазенды.
– Да, про его фазенду я наслышан. Говорят, просто барская усадьба. Дворец, фонтаны, парк. Теперь вот еще и пруд… Что ж, Полина, для тебя все, что смогу, сделаю. Передавай привет деду.
– Спасибо, передам. И заходите к нам как-нибудь. До свидания.
Так, дядя Сережа раскопает что-нибудь интересненькое, это как пить дать. В его конторе можно добыть такие сведения, которые обычным гражданам и не снились! Ярцев тоже будет рыть со своей стороны, а я тем временем буду следить за дражайшей половиной нашего «колбасника».
* * *
Следующие два дня были целиком посвящены слежке за госпожой Епифанцевой. Надо сказать, что дама это оказалась весьма экстравагантная. Несмотря на свой не слишком юный возраст (Ярцев сказал, что ей уже сорок два), она носила мини-юбки, длинные парики, декольте и обтягивающие кофточки, хотя стройностью фигуры не отличалась. При ее невысоком росте она являлась обладательницей нескольких лишних килограммов. Но, надо отдать ей должное, она старалась соответствовать своему статусу и следила за собой. Внешность ее описать было довольно трудно, так как в первый день она выехала в свет в седом парике, на другой день в рыжем, а на третий, кажется, была в своем естественном виде, если таковой вообще имелся! Ее волосы были темно-русые, мелированные. Обилие украшений (именно украшений, а не бижутерии!) выдавало не слишком хороший вкус их обладательницы. Жертва стереотипа: считает, что большое количество побрякушек говорит о большом достатке.
Двухдневная слежка дала мне кое-какое представление и об образе жизни этой дамы. Теперь я знала, по каким магазинам Епифанцева предпочитает ходить, что покупать. А на третий день меня ждал сюрприз.
С одиннадцати утра я колесила за Елизаветой Андреевной. Сначала она совершила свой ежедневный вояж по магазинам. Заехала минут на сорок к массажисту, вышла легкой походкой грациозной лани. Затем полтора часа просидела в салоне красоты. Там ей, похоже, сделали классический беспорядок на ее пышной полосатой шевелюре. А вот потом… Она отправилась в один из новых домов в тихом, престижном районе. Оставив машину во дворе, Епифанцева зашла в третий подъезд.
К сожалению, я не имела возможности последовать за ней и осталась в своей машине. Но тем не менее я все-таки кое-что узнала.
Интуиция подсказывала мне, что мадам Епифанцева побывала у своего любовника. Во всяком случае, перед тем, как выйти из машины, она надела большие черные очки, закрывающие половину ее лица, а перед тем, как нырнуть в темноту подъезда, она машинально поправила прическу и еще больше выпрямила спинку, выпятив бюст. К подруге так не заходят, это однозначно. К тому же Елизавета Андреевна была в этом месте более двух часов, а вышла легкой походкой, помолодевшая, посвежевшая. Украдкой окинув местность взглядом, юркнула в машину и выехала со двора.
Вот так променад! Интересно, кто же этот везунчик, которого мадам Епифанцева осчастливила своим визитом? Мне предстояло это выяснить.
Я помоталась еще немного по городу за Елизаветой Андреевной, подождала, пока она насладится чашечкой эспрессо в кофейне на улице Брюсова. Потом она отправилась восвояси, на свою фазенду в Полянке, а я позвонила Ярцеву.
– Антон, тебе случайно ни о чем не говорит такой адрес: улица Бабушкина, 40?
– А что там необычного?
– В это злачное место наведывается супруга нашего «колбасника». В третий подъезд. И, похоже, это мужчина.
– Нет, я не в курсе.
– Тогда придется узнавать мне. Ладно, пока.
Я отключилась и вернулась туда, откуда мадам Епифанцева недавно уехала. Во дворе было пусто. Я открыла дверь машины и сидела в ней, ждала, пока возле третьего подъезда не появилась какая-то бабушка в детской желтой панамке. Вот кто способен сказать все о своих соседях! Бабушки – это тайные агенты, которые все знают, слышат и видят. Даже то, чего никогда не происходило.
Я подошла к женщине:
– Извините, вы не скажете, в вашем доме квартиру никто не сдает?
– Квартиру? – Она явно не ожидала этого и задумалась.
– Да, квартиру. Понимаете, мне надо снять для моей близкой подруги. У нее такая беда!..
– Господи! Да какая же беда?
– Муж ее избил и выгнал из дома. Она ищет жилье, желательно отдельную квартиру…
Я плела что-то про несуществующую избитую мужем-извергом подругу, вызывая в старушке сочувствие. В это время из второго подъезда вышла еще одна бабушка с зонтиком от солнца и присоединилась к нам.
– Потаповна, что случилось-то?
Теперь я уже двум бабушкам рассказывала мексиканские страсти про изувеченную подругу и ее мужа-ревнивца. Квартиру, как оказалось, никто не сдает, а вот тема супружеских измен вызвала у бабушек заметное оживление.
– Твоя подруга-то, поди, мужу изменила, за что и получила?
– Вообще-то да… – виновато потупилась я.
– Так оно и понятно! – обрадовались бабушки своей сообразительности. – Если она за такое дело получила, так это по справедливости! Не надо было мужику рога наставлять. Последнее это дело – мужу изменять! Вот у нас в этом подъезде на четвертом этаже студентик живет… На морду – красавец, ничего не скажешь. И ездит к нему баба одна…
– Бесстыжая, – подсказала присоединившаяся бабушка с зонтиком.
– Да, бесстыжая, потому как мужняя. И не молодая, – подытожила та, что была в желтой панамке.
– А откуда вы знаете, что она «мужняя»? – удивилась я.
– Оттуда! Одета хорошо – это раз. Значит, муж содержит. На машине ездит. Днем. Не работает, значит. Лицо за очками прячет, значит, не хочет, чтоб ее узнали. Свободной женщине чего скрывать?
Да, в логике бабушкам не откажешь. Мисс Марпл отдыхает. Женщины вдохновенно продолжали:
– Баба в годах, ей, поди, уж за сорок…
– Да больше! Под пятьдесят!
– …А все к мальчику-студенту ездит! И где только у людей совесть?!
– И не говорите! – поддержала я их праведный гнев. – И часто ездит?
– Раз в неделю, а когда и два, – выдала подружка Потаповны.
– И каждый раз по-новому выглядит. Думает, не узнают ее.
– Парики меняет, одежду…
– В разное время приезжает…
– А как приедет, музыку громко включают, чтоб, значит, всяких звуков из их квартиры не было слышно…
– Только мы все слышим!.. – с явной угрозой в голосе заключила Потаповна.
Бабушки галдели наперебой, радуясь случаю излить сведения о неверной жене хоть кому-то постороннему. Похоже, им просто надоело «тереть» эту тему между собой. Я впитывала всю информацию о мадам Епифанцевой, мысленно благодаря бдительных старушек.
Через пять минут я отправилась к еще одному моему знакомому Вите Шилову. Это гениальный электронщик и специалист по компьютерам. Когда-то давно нас познакомила Алина, и с тех пор я пользовалась изготовленными и усовершенствованными Витей приспособлениями для «прослушки». Главное – они были надежны и просты в обращении. В отличие от их хозяина, темпераментного и взрывного парня, которого все люди, менее гениальные, чем он сам, просто выводили из себя.
Предварительно созвонившись с Шиловым и договорившись о встрече, я вела машину к интернет-кафе, в котором он был завсегдатаем.
– Вот принес, как договорись, – сказал Витя после короткого приветствия и протянул мне пакет.
Я заглянула в него скорее по привычке. Вите я доверяла. Он был надежен, как скала. Да, все, что мне нужно, лежало в небольшом непрозрачном пакете, завернутое в газету.
– Сколько с меня?
Витя назвал сумму. Она меня устраивала. И еще то, что Шилов никогда не задавал лишних вопросов. Он не спрашивал, зачем мне «жучки», кого я собираюсь слушать и зачем.
– А тебе мини-камера случайно не требуется? – спросил Витя, когда я уже встала, чтобы уйти.
Я снова опустилась на стул.
– Какая камера?
– Миниатюрная, совсем крохотная. Вот такая, – показал он пальцами. – На булавке. Прикалываешь где хочешь, хоть на обои на стене.
– Так, так… Давай поподробнее.
Витя рассказал, что смастерил мини-камеру и начал объяснять ее устройство. Но для меня, девушки с высшим юридическим образованием, весь его экспликасьон казался китайской грамотой.
– Витя, скажи проще, с ее помощью я могу делать видеозапись, скажем, сидя в своей машине?
Витя посмотрел на меня, как на шизофреничку в стадии обострения.
– А я тебе про что толкую? – вдруг взорвался он. – Или я непонятно объяснил?
– Понятно, все понятно, – поспешила я успокоить его. – Сколько?
Шилов назвал цену. Однако!
Видя мою погрустневшую физиономию, Шилов снисходительно махнул рукой:
– Тебе, как постоянному клиенту, скидка.
