Марина Серова
Тайна одинокой леди
– Я вас поняла, спасибо, – ответила и поднялась. – Только скажите мне, пожалуйста, ваш адрес.
– Артуру он прекрасно известен, – сказал Городецкий. – Вы же придете вместе?
Я уже открыла было рот, чтобы сказать, что у меня совсем другие планы, но не стала. Гордеев, видимо, наплел с три короба про наши с ним отношения, преувеличив их значение до небес. Конечно, с ним придется серьезно переговорить на эту тему, парень что-то стал забываться. Но в глазах Бережнова пускай все выглядит комильфо. Ведь этот человек скоро уйдет из моей жизни так же легко, как и вошел. «Думаю, что вместе с Гордеевым!» – вздохнула я про себя. А пока пускай поприсутствует со мной у Бережнова дома – поможет, если что, сориентироваться.
Анжелика, листающая журнал, не поднялась мне навстречу, чтобы проводить до дверей. Она лишь пробормотала «всего хорошего», не поднимая глаз. Я вышла на улицу и, сев в машину, поехала домой.
Глава 2
Квартира Бережнова находилась в новом элитном доме так называемого «тихого центра». Эта территория еще совсем недавно была застроена убогими, отжившими свой век деревянными домишками и недалеко от них ушедшими каменными, которые были разделены на уйму коммуналок. Несколько лет назад район начал преображаться, лачуги посносили к чертовой матери, и здесь появились громадные, построенные по последнему слову архитектуры многоэтажные дома. Жили здесь в основном люди богатые – бизнесмены, чиновники и прочие представители элитных слоев.
За полчаса до назначенной встречи мне позвонил Гордеев и сообщил, что сейчас приедет. Правда, говорил он как-то смущенно и даже словно немного виновато. Очень скоро я поняла причину этого: Артур явился не один, а в сопровождении незнакомой шатенки лет тридцати.
– Вот, Таня, познакомься, моя сестра Марианна, – глядя на меня преданным взглядом, представил свою родственницу Артур, и было видно, что ему не очень-то приятно общество сестры.
– Татьяна, – немного удивленная этим визитом, ответила я.
– Привет! – с улыбкой бросила Марианна, ничуть не смущаясь.
Черты лица ее были довольно привлекательными, однако в нем наблюдалась некоторая усталость от жизни. К тому же Марианна не блистала, что называется, юностью и свежестью – словом, выглядела несколько старше своих лет.
– Ну что, ты готова? Мы можем ехать? – суетливо спросил Гордеев, и я кивнула.
Оказалось, что Артур с сестрой приехали ко мне на такси, которое ждало внизу. Однако я предпочла воспользоваться своей машиной.
Квартира Бережнова была двухуровневой и занимала два этажа. Прием происходил на верхнем этаже, во внушительных размеров гостиной.
Жена Бережнова, Регина, оправдывала чисто внешне характеристику, данную ей Гордеевым. Это была высокая, худая брюнетка с резкими чертами лица, острым, длинноватым носом и почти плоской грудью. Одета она была в черное платье, что еще больше подчеркивало ее худобу и вообще делало похожей на хищную птицу. Я отметила, что взгляд хозяйки не отличался приветливостью, улыбалась она как-то нехотя и словно из-под палки, несмотря на то что старалась выдерживать требуемые для данного мероприятия светскость и гостеприимство. На вид ей было около сорока, морщинки стали уже, увы, непременным атрибутом ее внешности, и она старательно пыталась их скрыть за мощным слоем косметики.
Городецкий, как и днем на работе, выглядел человеком серьезным и озабоченным. Меня он встретил недоверчивым и даже подозрительным взглядом, за которым, правда, проглядывало любопытство. Это было что-то типа «ну что, расследуем? Ну-ну, посмотрим, что вы можете…».
Он стоял у окна рядом с высокой русоволосой женщиной лет под тридцать. У нее были неяркие черты лица, тем не менее очень правильные, тонкие и не лишенные благородства. Некая порода чувствовалась в посадке головы, в осанке и манере держаться. Она увидела взгляд Городецкого, обращенный на меня, и тихонько что-то сказала ему, видимо, интересуясь, кто я такая.
– Позвольте представить вам Гордеева Артура – для тех, кто не знаком с ним, – а также его очаровательную спутницу Татьяну, – раздался густой голос хозяина дома.
На этот возглас обернулась и еще одна пара, стоявшая в другом углу, – грудастая блондинка и тощий, желчный господин в очках.
– Колокольцев Сергей, – протянул руку очкарик. – Моя жена Катя.
Блондинка выдавила из себя некий смешок и игриво посмотрела на Гордеева. Артур ответил ей снисходительной усмешкой и важно представил всем меня еще раз.
Тем временем русоволосая женщина подошла ближе к образовавшемуся вокруг нас с Гордеевым кругу и представилась сама:
– Меня зовут Полина. Полина Глазунова.
Я ответила стандартное «очень приятно», отметив, что у этой женщины темно-голубые глаза очень красивого оттенка, а высокая прическа подчеркивает тонкость и аристократизм черт лица. Во всем ее облике отмечалась некая недоступность, тем не менее взгляд был приветливым. И разговаривала она очень просто, без надменности и высокомерия Регины. На мой взгляд, ей не хватало некоторой сексапильности, что ли, – то ли одежда не очень современная, то ли прическа старомодна. Тем не менее она произвела на меня благоприятное впечатление.
Марианна, видимо, была хорошо знакома всем присутствующим, поскольку ее Бережнов официально представлять не стал. Она тут же подошла к Кате Колокольцевой и утянула свою подружку в угол комнаты, где они, усевшись на мягкие стулья, о чем-то радостно защебетали.
В следующий момент раздался звонок.
– Кажется, это Анжелика, – тут же отреагировал Бережнов и поспешил к лестнице на первый этаж.
Регина проводила его насмешливым взглядом. Вскоре снизу послышались оживленные голоса и смех. А следом в комнату зашли уже знакомая мне Анжелика в сопровождении вертлявого субъекта с хвостиком из жидких светлых волос. На лице его выдавался большой нос, и вкупе с продолговатым овалом это делало его похожим на какого-то грызуна.
– Очень приятно, Игорь… Очень приятно, Игорь, – суетливо, быстро отвечал он на приветствия со стороны остальных гостей.
– Это мой бойфренд, я вам много о нем рассказывала, – прощебетала Анжелика. – Игорь Ломакин, репортер областной криминальной газеты.
Компания заинтересованно и несколько удивленно вытаращилась на Ломакина.
– Я работаю там всего два месяца и не могу считаться зубром криминальной хроники, – пояснил Ломакин, не желая, видимо, вступать на стезю разговора на профессиональную тему.
Анжелика как-то по-свойски прошла в комнату, потащила Игоря за собой и плюхнулась на мягкий диван.
Стол у Бережновых был на уровне. Однако я отметила, что кушанья все были довольно стандартными: несколько видов копченых колбас, язык в желе, салаты, купленные, по-видимому, в ближайшем супермаркете, маринованные шампиньоны. Единственное, что было приготовлено хозяйкой дома, – это мясо «по-турецки».
Из напитков присутствовали коньяк, элитная водка, разнообразные вина и шампанское – словом, с учетом вкусов присутствующих.
Бережнов поднял бокал и произнес:
– Итак, господа, мне весьма приятно, что вы все оказали честь своим визитом и согласились отметить с нами небольшой юбилей. Если кому-то неизвестно, то я поясню, что мы отмечаем пятилетие фирмы «Пульсар». Надеюсь, что мы все соберемся еще не раз, чтобы отметить последующие юбилеи фирмы, и именно за это предлагаю первый тост!
Все заулыбались, поднимая рюмки и бокалы, а Ломакин захлопал в ладоши, но Анжелика одернула его. Гордеев моментально осушил рюмку и принялся закусывать шампиньонами. Он, не стесняясь, наложил себе в тарелку гору колбасы, языка и принялся живо уписывать все это за обе щеки.
Сергей Колокольцев угрюмо ел, тщательно пережевывая пищу, и молчал. Его жена с интересом осматривала мужчин – как Гордеева, так и Ломакина. «Похоже, дамочка, по грубоватому русскому выражению, „слаба на передок“, – сделала я предварительный вывод. Марианна вела себя очень оживленно, болтала то с Катей, то с Сергеем, немало не смущаясь тем, что тот отвечал односложно и неохотно.
Ломакин тем не менее на нее не обращал особого внимания. Он умудрялся заниматься сразу несколькими делами: есть, пить, расспрашивать Бережнова о его делах, рассказывать анекдоты, накладывать Анжелике в тарелку салаты, гладить одной рукой ее по колену и время от времени бросать взгляды в сторону Городецкого и Глазуновой.
Я краем уха слышала, как Полина пару раз пыталась заговорить со своим соседом Городецким, но тот реагировал сухо и односложно. «Не то обижен, не то позирует, – подумала я. – Интересная парочка… Кстати, кто вообще такая Полина? По крайней мере, явно не женщина Городецкого. Не подруга Регины. К фирме „Пульсар“ тоже не имеет никакого отношения. А Городецкий… Женат? А если не женат, то почему? А Глазунова?»
Все эти вопросы мгновенно встали у меня в голове. Я обвела глазами стол и попыталась определить, кто из этих людей более всего будет склонен ответить на эти вопросы.
Анжелика? Регина? Ломакин? Последний, судя по всему, субъект весьма живой, но в компании он человек новый и не знает этих нюансов.
Когда я уже почти остановила свой выбор на Кате Колокольцевой, дверь в комнату отворилась, и глазам присутствующих предстал еще один персонаж. Это был молодой, высокий, смазливый голубоглазый брюнет. Одет он был весьма небрежно, в черную джинсовую рубашку и спортивные брюки.
– Добрый вечер, – проговорил он манерно и как бы несколько устало. – Где можно примоститься?
Вопрос был адресован хозяевам дома, но молодой человек даже не повернул головы в сторону Бережнова и его супруги.
– Великий гений может сам решить, где его место, – сказал Городецкий с наигранным почтением, указывая на три пустых стула.
– Артем, мой брат, – коротко представил явившегося из кулуаров квартиры молодого человека Бережнов.
Артем стрельнул глазами по присутствующим, завернул за стол и небрежно опустился на стул рядом с Полиной. Глубоко вздохнув, он сам налил себе коньяка и, произнеся «прозит», выпил.
– Хорошее начало, – прокомментировал он.
По не совсем твердой речи Бережнова-младшего я сделала вывод о том, что для Артема эта рюмка была отнюдь не началом вечера, а, по крайней мере, хорошим продолжением.
И это подтвердилось очень скоро. Плохая координация движений дала о себе знать. Наполняя в очередной раз свою рюмку, Артем неловко качнулся, дернул рукой, и красное вино брызнуло на мою светлую юбку. Я инстинктивно ахнула и дернулась в сторону. Как по команде, все разговоры за столом прекратились, а Ломакин, вытянув свою длинную шею, неодобрительно зацокал языком и покачал головой.
Бережнов метнул на младшего брата уничтожающий взгляд и, резко поднявшись, пошел в соседнюю комнату. Смутившийся Артем прижал руки к груди и проговорил:
– Простите, ради бога, дурацкая неосторожность. Сейчас я все исправлю.
Он взял со стола салфетку и начал возить ею по моей юбке. Я, протестуя, отодвинулась, так как действия Артема еще больше усугубляли ситуацию. В этот момент вернулся Бережнов-старший и протянул мне небольшой флакон пятновыводителя.
– Возьмите, это должно помочь. Еще раз прошу простить моего брата за этот казус, – сказал он, не глядя на Артема.
– Давайте лучше выпьем! – Гордеев не нашел ничего лучше, как столь банальным призывом разрядить обстановку.
На этот раз, впрочем, его все поддержали и, к моему облегчению, забыли про неприятный эпизод. Артем, однако, успокаиваться никак не хотел. Выпив две рюмки – одну вместе со всеми, а другую, видимо, в качестве компенсации за пролитую, он наклонился ко мне и зашептал на ухо:
– Вообще-то я стараюсь соблюдать аккуратность, особенно по отношению к женщинам. Но сегодня словно не мой день.
Он легко тронул меня за рукав блузки и посмотрел в глаза проникновенным взглядом.
– Я давно уловил такую закономерность, что если случается какая-то неприятность, то за ней следует целый шлейф подобных негативных событий. И уже с утра чувствовал запах приближающейся опасности. И вот… – он вздохнул, – они случились.
– Ничего опасного в этом маленьком происшествии нет, – возразила я. – А что, если не секрет, представляют собой ваши личные неприятности?
– Они не совсем личные, – манерно ответил Артем. – Скорее профессиональные.
– А чем вы занимаетесь?
– Пишу стихи. Увы, сейчас это не самый прибыльный бизнес. И вот проблемы с изданием, спонсорской помощью… И все такое…
В этот момент подвыпившая Катя Колокольцева громогласно объявила о том, что неплохо было бы подвигаться, и попросила Регину включить музыку. Та нажала кнопку музыкального центра, и по комнате разлились задорные звуки танцевальной мелодии. На это предложение Колокольцевой тут же откликнулся Гордеев, пригласивший ее. Компанию им составили Анжелика с Ломакиным, которые в силу молодого возраста были легки на подъем. Марианна осталась без пары, но, не смущаясь, влилась в круг.
Полина вопросительно посмотрела на Городецкого, но он сделал вид, что не заметил ее взгляда. Более того, он встал, отошел к окну и закурил.
– А вы что же не танцуете? – спросила я у Артема.
– Я готов составить вам пару, но несколько стесняюсь, поскольку доставил вам неприятность. К тому же боюсь быть назойливым.
– Тогда давайте лучше просто побеседуем, – сказала я, поскольку мне, с одной стороны, не хотелось танцевать, а с другой – внезапно поняла, что, по всей видимости, именно Артем может стать хорошим информатором.
– Да я бы не отказался побеседовать с такой приятной женщиной, – тут же откликнулся Артем. – Только давайте перейдем в соседнюю комнату. Здесь есть великолепная так называемая комната для гостей. – Он указал рукой на дверь комнаты, из которой, собственно говоря, и появился. – Там, кстати, можно курить, и я бы сделал это с удовольствием, если вы, конечно, не станете возражать…
– Вовсе нет, – прервала его словесный поток. – Хотя сама недавно бросила.
– Тогда прошу, – Артем поднялся, с шумом отодвинув свой стул и протягивая мне руку.
Я едва дотронулась до нее, и мы с Артемом покинули зал. Нашего ухода никто, кажется, не заметил, даже Гордеев. Хотя мне показалось, что он гораздо больше внимания за столом уделял спиртному, чем мне. Артем провел меня к соседней двери и, распахнув ее, щелкнул выключателем. По комнате разлился мягкий свет.
Комната для гостей была очень уютной.
Артем закурил, выпустил дым и выжидательно посмотрел на меня. Я начала разговор издалека:
– А вы не можете рассказать поподробнее о своем творчестве? Мне, человеку, далекому от поэзии, это было бы очень интересно.
– Ах, – вздохнул Артем. – Я уже убедился, что это мало кому интересно. Но если вы настаиваете… то могу сказать, что сейчас пишу поэму под названием «Искушение нувориша». В качестве главного героя присутствует мой брат. Своего рода герой нашего времени. Онегин, Печорин – как хотите.
– Действительно интересно. И оригинально. А почему такое название?
– Это секрет, – жеманно повел плечами Артем. – Хотя… Я вам его открою. Мой брат, став человеком богатым, не выдерживает испытания возрастом. И он не одинок в этом. Почти все так называемые солидные бизнесмены никак не могут примириться с тем, что они уже старые и, увы, несмотря на свои деньги, мало кому интересны.
– Ваш брат не такой уж старый, – возразила я. – Ему, наверное, лет тридцать восемь?
– Вот именно – тридцать восемь! – неожиданно изменил голос Артем и спародировал киношного Кису Воробьянинова: – Но к его работе это не имеет никакого отношения! А к его секретарше Анжелике имеет, – закончил он уже своим голосом. – Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду, потому что не замечать этого может только слепой. И даже не понимает, насколько смешон в своем… позднем чувстве, – с иронией заключил он.
– Вы знаете, – я доверительно наклонилась к Артему, – в обмен на вашу откровенность тоже хочу открыть вам свой секрет. Дело в том, что я присутствую здесь с определенной целью. Если вам известно, у вашего брата из сейфа пропала крупная сумма денег. И он попросил меня расследовать это… недоразумение.
– Так вы из милиции? – красивые темные брови Артема взметнулись вверх.
– Нет-нет. Занимаюсь частным сыском, но на профессиональном уровне. Как-нибудь, возможно, вам расскажу, как докатилась до жизни такой, – засмеялась я. – Но сейчас хотела бы, чтобы вы помогли. Мне нужно знать, что представляют собой люди, окружающие вашего брата, и мог ли кто-то из них решиться на такое.
Артем внимательно слушал меня, удивленное выражение не сходило с его лица. Затем он наконец ответил:
– Да, слышал об этом инциденте. Печальная история, но не очень удивительная…
– То есть?
– Это закономерность, вытекающая из особенностей характера моего брата. Видите ли, мой брат всегда хотел казаться окружающим человеком нормальным во всех отношениях. Он никогда не был раскованным и свободным от законов, господствующих в обществе. Но… Как это ни парадоксально, именно это качество и мешает ему. Стараясь выиграть в малом, он всегда проигрывает по-крупному. Его педантизм распространяется только на мелочи. – Артем сделал паузу, вздохнул, отхлебнул коньяку и продолжил: – Мой брат желает знать обо всем, что его касается и не касается. И таким образом грузит свой мозг ненужной информацией. Поэтому, представляя себя хорошим стратегом, он совершает тактические ошибки. Поэтому неудивительно, что у него из-под носа так банально и пошло украли деньги.
– А кто, по-вашему, из имеющих отношение к Владимиру людей мог на это пойти?
– Все! – безапелляционно заявил Артем и, откинувшись на спинку дивана, с неким вызовом посмотрел на меня. – Работники фирмы, старые так называемые друзья, та же драгоценная секретарша…
– Но ведь ключи были только у него и у Городецкого?
– Ну и что? – пожал плечами Артем. – Сложно сделать дубликат, что ли?
– Но как вы себе представляете механизм этого? Ведь ключи они носят с собой.
– Я же вам говорил, что Вова является педантом, но порой в тех вещах, которые совершенно не нужны ему. Вполне мог оставить эти ключи на столе и потом сокрушаться по этому поводу. И все потому, что он, видите ли, в это время продумывал свои предстоящие деловые переговоры. Думал над каждой фразой, которую должен будет произнести. Просто такое уже было, я вам рассказываю реальный случай. Потом, конечно, чертыхался, сокрушался, всем рассказывал… Короче говоря, мой брат – это оригинальный тип педанта-растяпы.
– Так, ну то, что он сам у себя деньги красть не стал бы, это понятно. Поэтому давайте теперь поговорим все же о его окружении. Что вы можете сказать, например, об Аркадии Дмитриевиче Городецком?
– Хороший профессионал. Хитрый лис. Невыносимый в общении человек. Похоже, с комплексами. Какими? Судите сами. Не женат и никогда не был. Почему? Видимо, не каждая может выдержать его постоянное ехидство и ироническое подтрунивание. Ко всему прочему, он несколько твердолоб. Вы заметили эту даму с гордой посадкой головы?
– Да, кажется, ее зовут Полина.
– Совершенно верно, Полина Глазунова. Эта особа и является той самой необходимой Городецкому женщиной. По крайней мере, так ему кажется. На самом же деле у этой Полины проблемы с сердцем.
– Что, она больна? – нахмурилась я.
– Нет, – махнул рукой Артем. – Я имел в виду совсем другое. А именно ее внутреннюю холодность и равнодушие к мужчинам. Может быть, проблема скрыта чуть-чуть ниже сердца, – ухмыльнулся он. – То есть причина чисто физиологическая. И ей пора обратиться к сексопатологу.
– Вы хотите сказать, что у нее проблемы с ориентацией? – чуть приподняла я бровь.
– Нет-нет, этим она, насколько всем известно, не грешит. Просто она увлечена своей карьерой, постоянно повышает свой образовательный уровень… Это похвально, конечно, но зачем же забывать о такой важной составляющей жизни, как физические радости?
– То есть она ни с кем не встречается? – уточнила я.
– Абсолютно ни с кем! Либо же настолько мастерски это скрывает.
– Да, довольно странно для молодой и привлекательной женщины… А как она появилась в вашей компании? – поинтересовалась я.
– Да тот же Городецкий и ввел. Они знакомы, по-моему, всю жизнь. И представляют собой сейчас вымирающий вариант женско-мужской дружбы. Все это было бы комично, но Городецкий, похоже, всерьез страдает… По нему не скажешь, но у сильного мужчины это единственная слабость. Как только речь заходит о Полине, для Аркадия все перестает существовать. Он сам вносит трагизм в эти отношения. Да и Полина подливает масла в огонь. Вы знаете, он несколько раз делал ей предложение, а она каждый раз отказывала. Городецкий резко ударялся в запой, но так же быстро из него выходил и продолжал жить и хранить надежду. Потом все повторялось.
– А мне казалось, что он относится к ней с какой-то иронией и насмешкой, – заметила я.
– Это защитная реакция, – пояснил Бережнов-младший. – И, могу вам сказать, как бы он сам ни язвил на ее счет, не дай бог это сделать кому-то другому в его присутствии. Зарэжет! – сделав страшные глаза, выпалил Артем и засмеялся.
– Хорошо, с Городецким все ясно. А кто такие Колокольцевы?
– Скучная парочка, – хмыкнул Артем. – Катя – двоюродная сестра Регины. Женщина, да простит меня бог, ограниченная и глуповатая. Очень любит мужчин. А муж ее, Сергей, бесцветен и иногда напоминает мне мебель. Поскольку именно в таком качестве обычно и присутствует в компании.
– Он не ревнив?
– Абсолютно неревнивых не бывает, – отрезал Артем. – Просто не видит дальше своего носа. Вернее, зубов. Тех, которые лечит. Кстати, стоматолог он очень даже неплохой.
– А Катя чем занимается?
– По-моему, ничем. Впрочем, если считать занятием крутеж задницей перед чужими мужчинами, то…
– Она что, это делает так откровенно, что всем известно?
– Судите сами. От меня, например, не ускользнул тот момент, что она поглядывала на вашего спутника весьма недвусмысленно.
Я проигнорировала последнюю фразу Бережнова и спросила:
– А что вы можете сказать о Марианне?
Артем посмотрел на меня несколько удивленно:
– Может быть, о ней вам больше сможет рассказать Артур?
– Мне было бы интереснее послушать ваше мнение, боюсь, Артур не сможет быть объективным.
– Что ж, пожалуй, вы правы, – протянул Бережнов. – В общем, Марианна – того же поля ягода, что и Катя. Работать не любит, считает, что содержать ее должны мужчины. И активно ищет себе спутника жизни, достойного во всех отношениях. Я, правда, маленьким еще был, когда ее узнал. Это было лет десять-двенадцать назад. Правда, тогда она намного лучше выглядела. И мужчины у нее менялись очень часто. Это еще в середине девяностых было. Потом ей, как она считала, повезло: вышла замуж за какого-то бандита. Довольная была – ужас! Ходила вся золотом увешанная, шубы чуть ли не каждую неделю меняла. Однако семейная жизнь с человеком из криминального мира оказалась несладкой, – усмехнулся Артем и сделал глоток коньяка.
– Что же было дальше? – поинтересовалась я.
– А то, что на муженька ее наехали какие-то другие бандиты.
– Из-за денег? – уточнила я.
– Точно не знаю, но из-за чего же еще? – пожал плечами Артем. – Самого мужа грохнули, все отобрали, а Марианна еле ноги унесла. Уехала в чем была. Лет пять, если не больше, вообще не появлялась в Тарасове. За это время она успела выйти замуж два раза и оба раза разойтись. И вот наконец, порядком поистрепавшись, вернулась.
– Это она вам рассказала о своих приключениях? – уточнила я.
– Это она Катьке рассказала, а Катька, естественно, разболтала всем.
– А где же она теперь живет?
– Это вы лучше у своего кавалера спросите, я не знаю, – покачал головой местный поэт. – Знаю только, что все еще не теряет надежды встретить «настоящую любовь», – иронично закончил он.
– Понятно, спасибо. А теперь давайте перейдем к двум оставшимся женщинам – Регине и Анжелике.
– Давайте, – с готовностью ответил Артем. – Регина в определенной степени похожа на Катю, но я имею в виду не сексуальную раскрепощенность – этого в ней нет, – а то, что она тоже ничем не занимается. Эти женщины считают, что мужчины существуют для того, чтобы зарабатывать для них деньги. И поэтому выбрали соответствующих мужей. Но, как это видно на примере Кати, они постоянно не удовлетворены и ищут развлечений на стороне.
– А вы не думаете, что Регина могла украсть деньги у собственного мужа?
– Нет, однозначно нет. Зачем ей это?
– Чтобы бросить тень на Анжелику, к примеру.
– Нет, она женщина прямая и на такие интриги не способна, – заявил Артем. – Она может закатить скандал, высказать все открыто, обозвать последними словами, но… Чтобы вот так, подло, исподтишка, – вряд ли. Очень вряд ли.
– А Анжелика? С ее другом. Кстати, вы знакомы были с ним до сегодняшнего дня?
– Нет, не знаком. Он вообще здесь первый раз появился. А что касается Анжелики, то деньги ее, по-моему, мало интересуют. Она дочь состоятельных родителей, каких-то знакомых Вовы. Поэтому она ни в чем не нуждается. Меняет мужчин, главным образом обращает внимание на внешность и манеру держаться. Словом, типично молодежный подход.
– Артем, вы сказали, что украсть деньги могли все. Что вы имеете в виду?
– Я сказал это теоретически, подразумевая, что все эти люди по своей натуре фальшивые. Они лишь притворяются, что хорошо относятся друг к другу, а по большей части завидуют и терпеть друг друга не могут. Кстати, меньше всего это относится к Глазуновой. А остальные… – Артем презрительно ухмыльнулся. – Катя постоянно завидует Регине, потому что у нее больше денег. Вова завидует Городецкому, потому что тот более умный. Сами с Региной они тоже давно стали чужими людьми. Все это лишь окутано пеленой буржуазной добропорядочности. Словом, обычная история для материально ориентированных людей. Я вообще-то здесь стараюсь меньше бывать – это не мой круг общения. Пытался одно время работать у брата в фирме, но потом ушел – понял, что не мое это все. Не мое.
Артем сделал паузу и спросил:
– Ну что, я удовлетворил ваше любопытство? Или, может быть, нам имеет смысл еще раз встретиться? И может быть, не здесь, а где-нибудь в другом месте?
Это было уже похоже на заигрывание. В мои планы это не входило. Может быть, разве что насолить Гордееву. Но уж точно не сегодня. Поэтому я уклончиво сказала что-то вроде того, что дальнейшие события покажут.
– Но разрешите последний вопрос, Артем. Кого вы считаете наиболее вероятной кандидатурой на роль вора?
– Это слишком прямой вопрос. Но… Если задаться такой целью, подумать… Не хотелось бы бросать подозрения на людей. А чисто теоретически – Городецкий и Колокольцева. Наверное… – оговорился он. – У Городецкого есть ключи, Катя часто бывает в доме. Допускаю, что у нее была возможность незаметно сделать дубликат. А вообще часто так бывает, что виновным оказывается тот, на кого вообще не подумаешь. Но, в конце концов, это ваша работа – вы взялись за это дело. А мне и своих забот хватает.
Я заметила, что после отказа с моей стороны встретиться с Артемом в «другом месте» у него пропал интерес к разговору. И сама проявила инициативу:
– Думаю, нам пора вернуться к гостям. Наше отсутствие может показаться неприличным.
Артем кивнул головой в знак согласия и открыл передо мной дверь в комнату.
Я смотрела на сидящую напротив Полину Глазунову, рассеянно крутящую в пальцах свернутую в трубочку салфетку и бросающую периодически взгляды в сторону Городецкого. Аркадий в этот момент о чем-то беседовал с Бережновым. Катя Колокольцева, демонстрирующая примерное поведение верной супруги, сидела, прижавшись к мужу, и с интересом прислушивалась к разговору между деловыми партнерами. О чем говорили мужчины, я не слышала, но в один момент Катя вдруг громко заявила, махнув рукой на Бережнова:
– Ой, да ладно тебе, Вовка, теперь возмущаться! Сам виноват! Вечно ты рот раскрываешь и мух ловишь. После драки кулаками не машут! А чего – он сам прошляпил, а теперь кричит!
Катя повернулась к Регине, которая только-только открыла рот, чтобы возразить.
– Ой, да ладно прибедняться-то! – продолжала она верещать тонким, пронзительным голосом. – Какие там деньги? Десять штук баксов, что ли, не может заработать? Ладно, хватит вам! Это вон мой все никак не может!
Катя махнула рукой в сторону супруга, который продолжал меланхолично сидеть и ковырять вилкой корейский салат из моркови.
– А что, собственно говоря, случилось? Деньги пропали, говорите? Какие деньги? – Колокольцеву приобнял за плечи появившийся внезапно сзади журналист Ломакин.
– Да деньги пропали! Из сейфа, представляете! Вовка прошляпил, раззява! – повернулась к нему Колокольцева и с готовностью начала информировать пронырливого журналиста.
Ломакин смотрел на Катю поддерживающим, одобрительным взглядом, кивал и с интересом вслушивался – словом, проявлял журналистский профессионализм. Но тут возник Бережнов. Он с размаху долбанул кулаком по столу.
– Кончай свои базарные речи, в конце концов! – выдохнул он. – Здесь тебе не рынок! Иди там разговаривай!
И выразительно окинул Колокольцеву полным гнева взглядом.
– Ой, да что ты! – пуще прежнего взбеленилась та и даже подбоченилась. – Крутой, что ли? На базаре, между прочим, деньги вот так не прошляпили бы, да! У торговцев бы поучился!
– Я тебя сейчас отправлю к ним учиться! – побагровел Бережнов и дернул Катерину за руку.
Он вытащил Колокольцеву в коридор. Сергей, наблюдавший эту сцену с каменным лицом, не сделал ни единой попытки вмешаться в ситуацию. Марианна тоже притихла, скромненько разглаживая на коленях весьма короткую юбку.
Из коридора тем временем раздавались приглушенные обрывки фраз. Бережнов басовито наступал, Колокольцева визгливо оборонялась.
– Значит, деньги исчезли? Это криминал, – сделал глубокомысленный вывод Ломакин. – Анжелика, а почему ты мне ничего не рассказывала?
Анжелика не нашла что ответить и только хлопала глазами в ответ.
– Надо расследование провести, – продолжил Ломакин. – В милицию звонили?
– Дело, господа, затрагивает интересы нашей фирмы и является сугубо внутренним, – послышался официальный голос Городецкого. – Поэтому я попросил бы не развивать в дальнейшем эту тему и не придавать случившемуся особого значения.
– И все-таки расследовать это дело нужно, – тихо подала голос Глазунова. – Хотя бы без помощи милиции…
Городецкий даже не повернулся к ней. Он только обвел всех выразительным взглядом. Последним на его взгляд напоролся Гордеев. Но он воспринял этот взгляд совершенно неадекватно. Пьяно покачнувшись, он патетически воскликнул:
– Господа, у меня все под контролем! Моя девушка – известный частный детектив, она все расследует! – и попытался обнять меня.
Я готова была разбить бутылку о пустую пьяную голову Артура, которого никто не тянул за язык. Но ситуация требовала разрешения: все, кроме Городецкого, смотрели на меня с удивлением и любопытством, а Марианна прямо-таки раскрыла рот.
