Мария Дьяченко
Сынок (Сугроб 2)
Меня смущает принять помощь от человека, которого мы весь день избегали. Хоть, как оказалось, всё это было нелепым недоразумением, какой-то детской глупостью прошлых лет, когда кто-то обознался и чего-то недопонял, но осадок остался. А что делать? Либо он, либо торчать тут еще неделю, за которую с ума сойдет не только наш сын, но и мы придачу. Выглядит так, что деваться особо некуда. А так уже завтра будем на приеме у нашего профессора, начнем сразу действовать.
Через полчаса уже грузимся в машину и мчим на всех парах домой. Меня бодрит мысль, что скоро нам помогут. Теперь-то уж я ни за что не слезу с расписных именитых специалистов, пока они мне четко не скажут, что не так с сыночком. Как можно было вляпаться в отпускную авантюру с больным ребенком на руках? Вот к чему приводит глупость вкупе с желанием отмахнуться, забыться, убежать. Надо было давно повзрослеть, принять тот факт, но жизнь есть жизнь. В ней случается разное. "В радости и в горе…", – однажды клянемся мы, но про горе-то не думаем, оно как бы про кого-то другого. И вот тебе, пожалуйста, горе – это про нас, именно к нам, а не к кому-то пришла беда, а мы не готовы, а у нас отпуск.
Фары встречных машин, фонари, серпантин – все мелькает перед глазами. Уже глубокая ночь. Я не сплю третьи сутки. Сначала дома перед отъездом, потом в поезде и вот опять. Я уже и забыла, каково это, когда ребенок ночи напролет мучается с коликами или зубами, не давая матери покоя. Муж сидит рядом с водителем, но кажется, уже свесил голову. Сын мирно посапывает в своем кресле. А я буду бдить всю дорогу, вспоминая радостные ранние годы моего малыша, когда, наивная, я думала, что материнство – сплошное счастье. Маме сегодня не до сна. Фары, деревья, фонари… Фары, деревья…
Просыпаюсь будто б от мысленного толчка. От осознания чего-то пустого. Вокруг тишина. Где я? Сразу не соображу. Оглядываюсь, ах да, в машине. Мы не едем. Стоим где-то вне трассы. На улице темно. Видимо, водитель решил справить нужду и съехал на проселочную дорогу. В темноте на ощупь трогаю детское кресло и панический ужас! Кричу: "Его нет!!! Нет! Его нет! Сынок пропал!"
Муж просыпается, бьется спросонья о потолок машины, включает лампу над водительским креслом. В машине только нас двое. Выходим наружу. Непроглядный лес. Вокруг кромешная темнота. Мы одни. Сынок и водитель исчезли.
