Мария Каприсова
Свобода и любовь
Глава 4. Освобождение
Ангел во плоти, мило подошла к кухонному столу, за которым сидели с одной стороны Мангала и Амала, пожилая индианка, а с другой Джон. Джон был поражен женской красотой и притягательностью Эмилии, которая сменила грубый мужской наряд на нежный, весь в белых кружевах ручной работы длинный, не подпоясанный капот, со слегка перевязанными голубой лентой густыми каштановыми волосами, которые были якобы небрежно переброшены через плечо и облегали правую сторону пышной груди. Этот свободный халат подчеркивал женственность и придавал очарования молодой женщине.
Эмилия очень хотела произвести впечатление на приезжего, который так неожиданно втиснулся в их компанию. Возможно все это было весьма кстати, она уже была готова к самопожертвованию и пошла бы на это, если бы не дети, ради которых ей не хотелось подставлять себя. Тут появился этот англичанин, который повел себя очень мужественно и смело, не будучи похож на идиота,к но учитывая, как глупо он пошел за незнакомцем, да ещё в трущобы, были сомнения в его умственных способностях.
– Мистер Нортон, рада с вами познакомиться, – произнесла она, присаживаясь рядом и протягивая ему платок, – у вас кровь на щеке.
Джон провел платком и с удивлением увидел порозовевшую ткань.
– Энн, приготовь мистеру Нортону зелёную гостиную, он останется до утра, а ещё ему нужно переодеться, подбери из одежды полковника. К утру его наряд нужно почистить.
Отпив немного кофе из своей чашки, Эмилия чуть улыбнулась и сказала:
– Мой покойный муж был вашей комплекции, не переживайте, это не я его, он погиб как герой при битве с повстанцами за Пешавар. Да, не удивляйтесь, его убили сипаи. Да, я хочу сейчас им помочь. Но не всем, а конкретно одному. Поэтому все так произошло. Спасибо вам за помощь, вы очень мужественно повели себя, ну или глупо.
Джон рассмеялся. Эмилии понравился его смех и улыбка, приоткрывшая два ряда белоснежных зубов.
– Миледи, пожалуй, вы правы, я и сам сейчас не могу понять, что это было и как я оказался в такой ситуации. Сожалею вашей утрате, я сам вдовец, правда, уже давно. Я очень заинтригован и жду подробностей. Читал статью о сражении, в Таймс, конечно.
– Конечно, – улыбнулась Эмилия, – спасибо, сочувствую и вам, как там в Лондоне?
– Лондон как Лондон, в нем мало что изменилось. Расскажите мне, в какую историю я попал?
– Мистер Нортон, думаю, что утро вечера мудренее, – зевнула Эмилия, отодвигая чашку, – поговорим утром, я встаю рано, и я помню, что вам нужно быть у себя в 10, вас проводит Вазу, это парнишка очень шустрый, – она кивнула на дверной проем, в котором мелькнул индиец.
– Леди, я все сделал, – Вазу подошёл к Нортону, – мисс была взволнована и испугалась, когда увидела меня, но прочитав записку и получив часы она успокоилась.
– Что ты ей сказал? – спросил Джон.
– Что вы встретились с молодой леди и просили передать, что вернётесь утром. Британские офицеры все так себя ведут.
Вазу приподнял и опустил плечи, как бы говоря, все вы такие, это нормально, ничего удивительного.
– Что же, на сегодня все, Амала и Вазу, вы теперь поживёте здесь, Энн покажет вам комнату, а я провожу мистера Нортона.
Джон замешкался, но Эмилия подхватила его под локоток.
– Не стоит так бояться меня, не болтайте лишнего и всё.
– Да, надо бояться вашего Мангалу.
Она рассмеялась, поднимаясь рядом по лестнице наверх.
– Пожалуй что так, он хороший боец. Но потом, всё потом. Вот Ваши покои, устраивайтесь, хорошенько отдохните, нам всем надо подумать.
– Спокойной ночи, леди Эмилия, – пожелал ей мистер Нортон и зашёл в зелёную спальню, прикрыв двери, он увидел, как Эмилия зашла в соседнюю. Вскоре все стихло и дом заснул.
Рано утром Джона, спавшего крепко в ночной сорочке покойного полковника Лоуренса, разбудила горничная, которая принесла его вещи, приведенные порядок.
– Миледи ожидает вас внизу, – сообщила опрятная женщина.
Джон оделся и спустился вниз, служанка по имени Энн, уже знакомая ему, как оказалось ждала его у подножия лестницы и проводила в гостиную, где удивительный Мангала сервировал чайный столик, а Эмилия, в домашнем платье цвета кофе с молоком теребила свою косу, заплетенную на французский манер.
– Доброе утро, мистер Нортон, присаживайтесь, – воскликнула она не слишком громко и взмахнула рукой, указывая на соседнее кресло.
– Доброго утро вам, леди Эмилия.
Он расположился на кресле поудобнее. "До чего же она хороша", – подумал Джон, любуясь женщиной, свет падал на нее и делал нежную кожу на шее белее и прозрачнее. Они помолчали, некоторое время собираясь с мыслями, и, чтобы не затягивать разговор, Эмилия начала:
– Я… мы, – поправила себя она, – мы хотим спасти одного человека от казни. Я пообещала помочь ему. У нас мало времени. Мы спрячем и вывезем его из страны. Если вы сможете нам оказать помощь в этом, то можете рассчитывать на практически любую услугу, деньги. Что вам нужно, ну вам же что-то нужно?
Джон посмотрел на Эмилию, некоторое время они смотрели в глаза друг друга, она в его холодные, серые, глубокие, а он в ее, карие, жаркие.
– Индиец?
– Да, индиец.
Она согласно кивнула.
– Ваш … эмм
– Нет, это не то что вы подумали. Я обещала помочь, собственно, за мою жизнь, но об этом потом. Не сейчас, это все не имеет значения. Что вы хотите за помощь мне?
– В общем то мне ничего не надо. И можно так выразительно не смотреть на меня. Я джентльмен и не попрошу у леди подобных услуг. Не знаю как Вы впутались в эту историю, – Джон внимательно оглядел гостиную, дорогую итальянскую мебель, находившуюся в ней, понимая, что вероятно леди не жила в нужде, на Мангалу, стоявшего как цветная статуя древнего бога войны, Ареса, – мне нужно время, которого у вас нет, мне нужно подумать, у меня дочь и я не могу рисковать своей жизнью, и ставить ее в ситуацию оказаться одной в стране, где волнения, где она никого не знает, и никто не знает ее.
– Хорошо, думайте, даю вам пару дней. К слову, не только у вас есть дочь. У меня тоже, и воспитанник.
Эмилия встала, поправив платье. Джону ничего другого не оставалось как встать вслед за ней, понимая, что разговор окончен. Он поцеловал ее руку на прощание. Мангала ожил, проводил до парадных дверей в этот раз, где уже дождался парень в тех же зелёных дхоти.
– Пойдёмте, мистер, я провожу.
И, пропустив вперёд на выходе из дома Нортона, бросился следом, и обогнал, торопясь показать дорогу, широко шагавшему англичанину.
– Амала, сходи, купи себе и внуку одежду и все необходимое, вам нельзя возвращаться, – обратилась она к индианке.
– Энн, выдай ей сколько нужно денег.
– Да, миледи, – Энн кивнула и сделала уважительный книксен.
Мистер Нортон пришел в номер и Саманта, обрадованно воскликнула и бросилась ему на шею.
– Отец! Слава богу, ты жив! Я так волновалась.
Отец обнял ее.
– Жив я, жив.
Взяв Сэм за руки, он поцеловал ее левую руку.
– Ну что со мной может случиться.
Подойдя к окну с видом на залив, они присели рядом на софу.
– Туземец сказал, что ты встретил женщину. Я испугалась сначала, но потом подумала, что мы хотели начать все сначала здесь и это к лучшему. Ты всю жизнь посвятил мне, после смерти мамы, которую я знала только по твоим рассказам, возможно со временем преувеличенным. Здесь все так странно.
– Странно? – повторил Джон, – возможно, ну а что ты хотела, это другая страна, другая история, ты прекрасно знаешь почему мы здесь.
Саманта опустила глаза.
– Да, это моя вина. Что это за женщина?
– Я вчера вечером, прогуливаясь по центру, встретил английскую леди, настоящую леди! На нее напали и я помог ей. Когда солнце заходит, здесь опасно.
– Очень хорошо. Да, я ночью не спала, ждала тебя и слышала шум, выстрелы на улице. Было очень страшно. Зато ты спас даму и это замечательно, у нас теперь здесь есть друг.
– Да, наверное, это так. Хорошая идея, Сэм! Эмилия сможет открыть нам доступ к обществу и ты побываешь на приемах, заведешь новых друзей и кто знает, как сложится жизнь.
Джон посмотрел на ситуацию с другой стороны и увидел, что новое знакомство со вдовой известного полковника поможет получить новые связи, такие нужные им. Теперь у него появилась причина помочь красивой и притягательной леди, хотя он прекрасно понимал, что интерес леди Эмилии к нему вызван, скорее всего, исключительно спасением неизвестного. Но, можно сделать вывод, что она не только красивая обеспеченная леди, но и умна, отважна, хотя рискованна, авантюрна, но этим похожа на Саманту, да и на него самого, а, следовательно, теоретически, они смогут поладить и что-то у них сложится. Мистеру Нортону надоело быть одному и, понимая, что выходы в свет помогут сделать удачную партию для дочери, а он останется в одиночестве, и чтобы избежать этого надо попытаться устроить и свою личную жизнь. Слишком скучно ему жилось в последнее время. Хорошенько обдумав это за поздним завтраком в ресторане отеля, в котором оказались действительно хороший повар и подача, отправив Саманту в номер, Джон поймал местного лакея и стал расспрашивать о том, что происходит в городе, что за шум им мешал спать прошлой ночью, надёжно ли охраняют форт от повстанцев и не поднимут ли пленные бунт. Узнав от болтливого слуги, конечно не за бесплатно, интересующую информацию, а именно, что ночью патрули ловили предателей, но безуспешно, форт охраняют лучше, чем королевское семейство, разумеется по его мнению, главарей бунтовщиков пару месяцев назад казнили, а остальные смиренно ждут своей очереди со дня на день, как приедет начальство, он решил, что прогулка к северо-восточной башни форта, где были заключены под стражу плененные индийцы, будет полезна для здоровья.
Сам форт, вооруженный мощной артиллерией, представлял собой настоящую хорошо защищённую крепость, построенную совсем недавно, лет пять-десять назад, в связи с большим пожаром, разрушившим старый город. В новом форте располагались городские постройки, такие как банки, хлопковая биржа, городская ратуша и даже колледж, жилые дома с широкими улицами, которые были более удобны и безопасны, чем раньше.
Добравшись до нужной башни, Джон увидел военных, патрулирующих территорию и отметил про себя, что пленников не так уж и стерегут, возле подвальной решетки, на нулевом этаже башни, была замечена лишь пара зевавших наемников. Форт был новым, значит с большой долей вероятности он был оборудован подземными проходами, по которым солдаты могли добраться до подземных камер. Кругом была вонь из-за продуктов жизнедеятельности человека и животных, обитавших там, часть из которых с дождем легко попадала в низкую зарешеченную выемку. Надо было рассчитать время для предполагаемого побега, да ещё учесть, что нужный пленник скорее всего будет ранен и болен.
Вдоволь насмотревшись и опасаясь привлечь внимание стражников, мистер Нортон вернулся в отель.
На следующий день, не дожидаясь вопросов, он направил посыльного к леди Лоуренс, который вскоре вернулся с ответной запиской. "Я очень рада, приходите в любое время, ваша леди Эмилия." Не откладывая столь серьезное дело на потом, Джон, не объясняя ничего дочери, отправился к леди.
Его приход отвлёк молодую женщину от мыслей, которые занимали ее все эти два дня, затмевая мысли о спасении индийца. Необычная встреча с незнакомцем, этим худощавым, но отважным англичанином, как он грудью прикрывал ее от патруля, смело ведя по абсолютно незнакомым закоулкам города, неизвестно почему доверившись ей. Что движет ей, доверяясь ему, какие цели преследует он, идя на такой неоправданный риск?
И вот он пришел, пришел один, и не сдал ее, ведь за ним все время незримой тенью следили.
– Добрый день, мистер Нортон.
Эмилия протянула руку и тот приветственно поцеловал её.
– Я хочу поговорить с вами.
Леди согласно кивнула и они прошли в кабинет, по прежнему завешанный шторами. Джон огляделся и увидел портрет умершего полковника, несколько высокомерно смотрящего на них, с военной выправкой, широкие плечи которого подчеркивала парадная форма британского офицера.
– Итак, прошу Вас, соблаговолите рассказать мне о причинах, которые движут Вами в этом опасном деле. Почему вдова офицера идёт против власти? -Твердо и жестоко начал разговор Джон, – Я только что прибыл в эту новую для меня страну и сразу же оказался в гуще событий, не понятных для меня. Конечно, встретив прекрасную молодую незнакомку, оказавшуюся в беде, я решил помочь, но впутываться в предательство родины, нарушать все законы, рисковать своей жизнью и свободой… Я должен понимать, ради чего все это.
Эмилия указав на кресло, предложила ему присесть, в то время как сама предпочла остаться стоять. Мангала встал у выхода, приняв облик молчаливого каменного истукана, с рукой, по привычке расположенной на эфесе.
– Власть, офицеры, в том числе и Ричард, – Эмилия гневно посмотрела на портрет, в то время как Нортон любовался ею, внимательнейшим образом слушая. Щечки раскраснелись, грудь, обтянутая клетчатым домашним платьем, поднималась с каждым вдохом. Этой женщине так идет быть сердитой, что скоро он сам будет специально ее провоцировать. Что? Скоро?.. Она продолжала, – Эти захватчики, что они творят, что мы творим, за годы, за сотни лет нападений на эти земли! Какая бесчеловечность, отвратительная жестокость. Мы это затеяли, и выдаём эти казни за нашу месть туземцам за то, что они проявили к нам неуважение и жестокость, посмели сопротивляться тому, что мы, чужеземцы, присвоили их урожайные земли, их леса, их горы, полные драгоценных камней, отобрали и вывозим к себе наследие их предков, заставляя их самих быть последними рабами, оставляя голод и нищету. Пожарища пожирают их селения, которым тысячи лет. Насилие над женщинами, детский труд в каменоломнях. Это малая толика всего, это надо видеть самим. Мы забыли о нормах морали, которые сами же и проповедуем в угоду алчности, жадности.
Джон нервно достал сигару.
– Я могу закурить?
Эмилия вздохнула.
– Да, конечно, мистер Нортон.
Несколько минут помолчав, он спросил:
– Да, допустим, я могу частично с этим согласиться. Богатство нашей страны построено в том числе и на завоеваниях. Но эти индийцы тоже не ангелы и не зачем их идеализировать. Эксплуатация одних людей другими это ужасная несправедливость, но вы тоже не бедствуете, как я вижу. Что же заставило Вас принять их сторону? Вы увидели что-то такое, что поменяло Ваши взгляды?
Эмилия переставила стул и присела напротив, посмотрев прямо в его глаза:
– Ричард, мой муж, был военным и мы жили на вилле в Сонгаде. Там родилась наша дочка, Дженни. И там все закончилось. Однажды прислали срочную депешу из штаба, срочно вызвали и он в тоже час уехал. Мы с дочкой остались одни, вечером стало страшно, и она уснула рядом со мной. Ночью я неожиданно проснулась и оказалось, что в спальне посторонние люди, в полумраке, освящаемые звёздами и лунным светом, стояли несколько индийцев, среди них был и Мангала. Главным был Санкар, старший брат того пленника, он был вождём повстанцев в том округе, а их отец был принцем, одним из сыновей махараджи. Они ожидали найти дома моего мужа, чтобы расправиться над ним и нами. " Где он, где этот мерзавец?", спросил Санкар у меня, махнув головой и один из них приставил кинжал к сердцу моей дочери. Я ответила, что не знаю, он уехал, умоляла пощадить моего невинного ребенка. Мы начали разговор и получилось, что проговорили до рассвета, он отпустил нас с миром, долго рассказывая о ситуации в регионе, его родине и предложил показать мне Индию, его землю, которую так любил. Конечно, я не согласилась, но, когда они исчезли, как тени, тихо, как и появились, в моей душе начали появляться сомнения и потом, я решила немного попутешествовать, ненадолго покидая виллу, под надёжной охраной. И с согласия мужа, ездила к нему, но через места, о которых мне говорили, и я убеждалась в правоте Санкара. Как-то я встретила и его самого, переодетого в индуса, и мы в дороге опять много говорили.
– Энн, будь добра, принеси нам кофе.
Леди отвлеклась, от волнения пересохло горло, и затем, дождавшись кофе, отпила пару глотков обжигающе крепкого напитка в маленькой кофейной чашке. Джон разглядывал карту провинции, с любопытством ожидая продолжение рассказа, отпивая неспеша. Кофе был вкусный, терпкий, а его аромат будоражил воображение. Как он отличался от того, что он пробовал раньше!
– Широко открыв глаза и присмотревшись, я увидела прекрасные горы, леса, дикие джунгли, жизнь простых наивных и добрых туземцев в жалких хижинах, сокровища, которые шли как в руки власть имущих махараджи, так и англичан, которые даже по вверенным территориям ездили, имея в распоряжении с десяток повозок, лошадей, слонов, сотню носильщиков и личных слуг. Они, соблюдая в дороге все положенные ритуалы для приема пищи, принятия ванны, череды переодеваний и везя всяческий домашний скарб, дабы ничего из этого не пропустить, в сопровождении наемников для охраны собственной никчёмной тушки.
Вздохнув, Эмилия встала, прошлась до окна, посмотрела на улицу и откинув штору, вернулась обратно.
– Однажды, мы встретились опять на вилле, он был один, пришел попрощаться, что идёт мстить и нет ему места в этом мире и просил позаботиться о его близких, о тех кто смог выжить. Сказал, что британцы убили его семью, всех, его жену, их детей, родителей, затем сожгли дом.
Вот и всё. Я хочу вытащить его брата. И не только ради Санкара, но и ради Ричарда, я думаю, что смою его грехи этим и он окажется в лучшем мире. Как я просила мужа, умоляла все бросить и вернуться в Лондон, но он был непреклонен и ему нравилось участвовать в сражениях.
Она умолкла. Рассказ был окончен. Мангала, ожил, сложил руки на груди и подтвердил по-английски, что все ее слова – это чистая правда. Джон сделал удивительный вид.
– Ваш индус знает английский?
– Он не индус. Он сикх. Знает, но это язык врагов, колонизаторов, ему крайне неприятен.
– Я понял Вашу точку зрения, леди Эмилия. Как тут не понять. Вы все досконально объяснили. Санкара недавно казнили в Бомбее, теперь на очереди его выживший брат. Вы спасли каким-то чудом этого парня, Вазу с его бабушкой. Очень убедительно хотите позаботиться о не упокоенной душе полковника Лоуренса и заодно выполнить обещание данное, видимо, любовнику.
Эмилия укусила нижнюю, пухлую губу и подскочила, возмущённо воскликнув:
– Мистер Нортон! Да как Вы смеете. Я… Нас с ним не связывали подобные отношения. Это не возможно, я любила своего мужа, а он любил свою семью больше жизни и хотел защитить родину для них!
Джон внимательно посмотрел на Эмилию.
– Я вижу, что вы честны со мной…
Эмилия встала перед ним на колени и умоляюще перед собой прижала ладони друг к другу.
– Мистер Нортон, помогите нам, пожалуйста! Все ваше, только скажите что хотите.
Джон молчал. Тогда миледи распустила свои прекрасные волосы.
– Вам деньги вижу не нужны. Если хотите, я буду принадлежать Вам!
Джон схватил ее за плечи и одним движением поднял на ноги, слегка встряхнув.
– Я с женщинами, тем более с леди, так не обращаюсь! Ужасно, всё ужасно!
Проведя нервно рукой по прядям своих волос и несколько ослабив галстук, мистер Нортон заявил, что согласен им помочь и готов предложить свой план по спасению пленника. Несколько часов заговорщики обсуждали план побега из подземелья в крепостной башне. Неидеальный план Джона все-таки был принят, правда с некоторыми корректировками, времени на составление другого у них совсем не оставалось.
Поскольку все необходимое для его осуществления у них было, то заговорщики решили не откладывать дела на завтра и осуществить его сразу, ведь как только приедет генерал, которого ждали со дня на день пленника ждала казнь, да и состояние здоровья его точно оставляло желать лучшего, о чем они безусловно догадывались.
Как только стемнело, Нортон сменил европейскую одежду на индийские узкие штаны с рубахой и спрятал свои светлые волосы под тюрбан, тем самым изменив внешность на сколько это было возможно. Затем, хорошо вооружившись, Вазу, Мангала и Джон исчезли в ночи, крадясь, но спеша. Эмилии ничего не оставалось, как мучаться в ожидании дома, как она не рвалась участвовать в этом опасном деле. Обняв свою дочку, Дженни, и приемного сына, Кумара, Эмилия пожелала им спокойной ночи, в этот раз особенно нежным голосом. Судьба всех зависит от того, как сложится эта ночь. Мангала на время забыл свою ненависть ко всему английскому и общался с Джоном, немного картавя, но кратко и четко излагая мысли. Спешившись, они тихо повели послушных лошадей рядом и запрятали их в тени неподалеку строящегося дома. Подходя к башне по темному переулку, они спрятались за большим стволом баньяна, расположенного в ста метрах от нее. Вазу, как уже повелось, оставили караулить, чтобы внезапное случае опасности. Но небольшая площадь перед башней не была ярко освещена, до решетки, которая разделяла узников от свободы, доходил лишь лунный свет до отблесков фонарей, расположенных вдоль стен крепости. На улице было тихо и спокойно, но это было обманчиво, так как форт серьезно охраняли и если казалось, что нет охраны, это не значило, что ее нет, а лишь то, что ее не видно. В случае чрезвычайной ситуации вооруженные солдаты толпой прибегут в течение нескольких минут. Мангала и Нортон, пользуясь навыками, один военными, другой охотничьими, проскользнули к стене башни, подложили небольшой свёрток с порохом рядом с решеткой и подожгли фитиль, отошли на несколько метров и припали к земле. Раздался взрыв, яркая вспышка и когда они вскочили, то увидели, что в башенной стене за зиял разлом, в который змеёй, проскочил Мангала. Джон остался снаружи, ожидая индийца. Вазу также отреагировал быстро, заметив, что на шум бежит группа британцев и наемников, парнишка увидел телегу с сеном, сумел поджечь ее и направить так, чтобы она покатилась вниз по улице, отвлекая внимание от башни.
Мангала, скользнув в темноту пролома, оказался в небольшой камере, обсыпанной разломанными камнями, упавшими на что-то мокрое, скользкое и когда эти брызги расплескалась по сторонам, вонь, скопившаяся за годы в этой вязкой помойной жиже, наполнила воздух. Это зловоние раздирало ноздри Мангале своей вонючей резкостью. Услышав тихий стон, доносившийся из угла, отодвинув камень, Мангала увидел человека, подойдя ближе к которому он поспешил, и глядя в обросшее, перепачканное грязью, кровью лицо, он узнал своего друга, напарника, господина. Это был Раджа. Его рука была прикована цепью к стене, но по счастливому стечению обстоятельств, камень вылетел из стены и разбился на небольшие кусочки, высвободив узника от башни и ускорив освобождение. Мангала с лёгкостью подхватил его, и вместе с цепью передал в разлом Нортону, который так же легко, как пушинку, вытащил исхудавшего и находившегося почти в бессознательном состоянии туземца и повалив на себя потащил к спрятанным лошадям. Две секунды и сикх выскочил на верх, свистнул Вазу, и они бросились следом к Джону. Несколько солдат догнали их. Один, длинный и худой, как жердь, был в синем жилете, двое других, напротив, были невысокими в новеньких мундирах, остальные были тертыми опытными воинами и отлично вооружены. Мангала, ударом ноги, раскидал двоих, затем, выхватив наточенный метательный диск, чакру, он кинул его в третьего, в синем жилете, саблей ранил поднявшегося противника, чей новенький мундир обагрился кровью владельца и подхватил Раджу с другой стороны. Вазу, налегке добежав до лошадей, вывел их навстречу. Торопливо взобравшись на них, смельчаки галопом ускакали от пеших преследователей. Вазу ехал с Нортоном, а Мангала крепко придерживал спасённого пленника. Шум усиливался, военные стали собираться по тревоге, это было ожидаемо, надо было спешить изо всех сил, скоро на улицах будет светло как днём и солдаты станут обыскивать каждый уголок. Эмилия дежурила у черного входа в дом, держа наготове оружие. В доме царил полумрак, дети спали, а предупрежденные слуги и гувернантка были готовы ко всему, в том числе и к побегу.
Стук копыт в темноте, шорох, затем Джон и Мангала внесли индийца в дом. Перед отважным Вазу стояла задача избавиться от лошадей и вернуться незамеченным, с чем он отлично справился, бросив их в паре кварталов и тихонько, как мышка вернулся.