Мария Рутницкая
Третий шанс
ПРЕДИСЛОВИЕ
Уважаемые читатели! Перед вами вторая книга из серии «Сказкотерапия для взрослых». И если в первой я делала упор на то, что помогает нашему бессознательному запустить креатив и создать новые идеи, то в этой книге речь пойдет о проблеме выбора.
Задача эта сложнее, и книга получилась совершенно другой. Когда я ее писала, в моей голове всплывали как истории из моей жизни, так и многочисленные случаи клиентов из моей психологической практики. Всех тех, кто стоял перед сложной проблемой – как строить свою жизнь дальше, когда казалось, что все плохо и выхода нет. А потом он обязательно находился.
И эту книгу я хотела бы посвятить всем им. Кто не опустил руки и добился успеха. Построил семью или карьеру. Родил ребенка. Заработал нужное количество денег на свою мечту. А самое главное – стал счастливее.
Может быть, и вы, начиная сейчас читать эту книгу, тоже стоите перед каким-то выбором. И по мере того, как вы будете переходить от страницы к странице, в случае необходимости, ваше бессознательное будет совершать всю необходимую работу, чтобы замечательные изменения начали происходить в вашей жизни. И, может быть, прямо сейчас. И, возможно, в вашей жизни начнут происходить события, появляться нужные люди или начнет приходить необходимая информация, которые повлияют на ваш выбор самым нужным, полезным и благоприятным образом.
Готовы? Тогда – начинаем читать!
ЧАСТЬ 1. Тяжело, когда ты – не формат
ПРОЛОГ (КРЫША №1)
Закат был красив. Ярко-оранжевый. С солнцем, которое уже не слепило глаза. Несколько мутноват из-за пелены слез, которые все никак не заканчивались. Да кому я вру. Слезы были почти совсем не причем. С таким минусом как у меня, мутновато было все и всегда.
Всегда, сколько я себя помню, этот мир не давал мне рассмотреть его во всех красках. Не помогали даже очки. Они, скорее, даже мешали. Потому что до последнего времени были розовыми. Ненавижу! Ненавижу этот цвет. И себя ненавижу тоже. И этот мир, что позволил мне родиться такой.
Поздно лить слезы. Все что могло – уже случилось. Я вздохнула полной грудью, пытаясь прекратить этот слезоразлив. Запах травы, мокрого асфальта, тот непередаваемый запах конца июня долетал даже сюда, хотя высота была приличной. Дом в тридцать этажей как-никак.
Подойдя к краю, остановилась, глянув вниз. Земля отсюда казалась очень далекой и темной. Хотя я знала, что в эту самую короткую ночь в году настоящей темноты не будет. Романтические сумерки, чтоб их. Дура! Какая же я дура.
Вспомнила, как вчера сидела на балконе в своей родной квартире и так же вдыхала пьянящий летний воздух. И мечтала, мечтала, периодически оглядываясь на освещенную комнату за открытой балконной дверью. Отсюда мне очень хорошо было видно его. Мое прекрасное розовое платье для выпускного. Как же оно мне нравилось! В нем я казалась даже хорошенькой. Оно удачно скрывало все лишние килограммы и подчеркивало кое-какие достоинства. Голубые глаза, например, казались ярче. Кожа нежнее. И темные волосы смотрелись выигрышнее.
Взгляд зацепил розовый отсвет последних лучей уходящего дня на рукаве выпускного платья. Ладно. Перед смертью не надышишься. Сейчас эта поговорка была в тему, как никогда. Закрыв глаза, которые опять начало щипать от подступающих слез, я приготовилась сделать свой последний решительный шаг. Туда. Вниз.
ГЛАВА 1
– Шура, вставай, – громкий бабушкин голос заставил вынырнуть из уютного кокона одеяла и сморщить нос.
За окном было хмурое весеннее утро. Вставать решительно не хотелось. Слышались тяжелые удары по оконному карнизу. После вчерашнего снегопада резко потеплело и весь выпавший снег начал бодро сползать с крыши. Март в этом году был какой-то неровный. Вот вроде только все растаяло, и на тебе. Снова насыпало.
Близоруко прищурившись, потянула руку за телефоном. На экране гордо значилось 09.00. Для первого дня последних школьных каникул – несусветная рань. Да и вообще, с моей совиной натурой, все, что в выходной раньше одиннадцати – неподходящее для вставания время.
– Шура, – укоризненный голос бабушки приблизился к двери, – ты же говорила, что в десять тебе надо выходить.
Блин, совсем забыла. Это все Наташкины светлые идеи. «Пойдемте завтра в парк. Пойдемте. Там брат с друзьями будет тренироваться. Случайно услышала. Вы же знаете, как мне Сережка из его компании нравится. А мы как бы случайно тоже решили в парке погулять». Так и ныла вчера весь день. Пришлось согласиться, чтоб отстала. Да и подруг у меня не то, чтобы много. Не стоит ссориться из-за ерунды.
Тяжело вздыхая, сажусь на кровати. В приоткрытую дверь важно вплывает серо-белый старый бабушкин кот. Не обращая внимания на меня, запрыгивает на постель и сворачивается клубком в самом центре. Хочешь не хочешь – пора вставать. Место занято. Хочу погладить зверя по голове, но вовремя останавливаю руку. Барс суров и фамильярности не одобряет. Только если сам захочет. Но сейчас явно не тот случай.
Зевая, бреду на кухню. Хорошо, что знаю здесь каждый угол. Можно не надевать очки. Как же я их ненавижу. На столе, как всегда, накрыто явно не на одного. Вот сколько раз просила не готовить столько. Но с бабушкой спорить бесполезно. Хороший аппетит у внучки – это обязательное условие. Да и готовит бабуля – пальчики оближешь. В итоге до легкой газели мне весьма далеко.
Дело мог бы поправить спорт. Но и тут не задалось. С моим зрением физкультура мне противопоказана. Даже в школе на нее не хожу. Вот везет моей двоюродной сестре. Она тоже внучка и от нее тоже требуют хороший аппетит. И она его с удовольствием демонстрирует. При этом высока и стройна. А у меня… А у меня «женственные формы» пятидесятого размера. Вместе мы с ней смотримся очень забавно. Вернее, забавно смотрюсь я.
Короче, имеем, что имеем. Бабушку мои страдания по поводу внешности нисколько не трогают. У нее своя теория обретения женского счастья. И сорок второй размер там не фигурирует вообще. Что фигурирует? Скромность. «Уж сколько у меня женихов было! – вспоминаю я многочисленные бабулины рассказы о ее бурной юности. – А все почему? Потому что очень скромная была. Меня парень в кино зовет – а я ему «нет». Так он еще пуще за мной бегать начинает». Хорошо, что дедушке в итоге удалось пробиться сквозь эту толпу и успеть на ней жениться, пока не перехватил кто-то другой. Хотя и пытался. Обожаю слушать их историю в бабулином исполнении. Жалко, что дедушки уже два года как нет.
Не знаю, может эта теория сработает на практике и со мной, но мне этого проверить еще не удалось. Не появился парень, который захотел бы позвать меня в кино и которому я бы гордо ответила «нет». Поэтому приходится верить бабушке Зине на слово и надеяться, что кто-нибудь разглядит мою скромность сквозь неприглядную внешность. Да, а еще у меня есть мозги. Умная я, короче. Все мои родственники восхищаются моими успехами в учебе, потому что больше восхищаться нечем.
Ну да ладно. С удовольствием съедаю порцию фирменных творожных оладушков. На этой кухне у меня всегда совершенно особое настроение. Как будто снова попала в детство. И эти яркие прихватки на стене около плиты. И пузатый самовар на шкафу. И совершенно непередаваемый вкусный запах. Нигде больше такого нет. И, конечно, бабушкины истории. Куда же без них.
В каникулы мы всегда с сестрой гостим у нее. Я пришла еще вчера, прямо из школы. А Соня прибудет сегодня. Хотелось бы растянуть завтрак – все-таки первый день каникул. Но сегодня у меня нет времени. Пора собираться.
– Большое спасибо, – говорю, поднимаясь из-за стола.
– Ну вот, опять ничего не съела, – притворно ворчит бабушка, – Шура, ты надолго? – начинает быстро убирать со стола, аккуратно упаковывая оставшуюся еду в бумагу или пакеты.
– Да нет, погуляем с девчонками в парке, – направляюсь в ванную.
– С Наташкой и Катькой что ли? – в голосе бабули звучит скрытое недовольство
– Да, и с Виолой.
Вижу, как она неодобрительно поджимает губы, закрывая дверцу холодильника. Я знаю, что ей не слишком нравятся мои подруги. Но других у меня нет. Несколько раз она пыталась мне «открыть глаза на их подлую сущность», но все это заканчивалось истерикой и рыданиями. Поэтому сейчас свое недовольство она демонстрирует молча.
Натянув джинсы и свитер, надеваю ненавистные очки и выхожу в коридор. Зеркало на боковой стене отражает меня, Александру Ивановну Рузанову, во всей красе. Круглые очки. Круглая физиономия с несколькими свежими прыщами по периметру. Вот что с ними делать? Ничего их не берет. Стараясь не рассматривать себя слишком пристально, чтобы совсем не испортить настроение, натягиваю вязаную шапку и пуховик. Ну, теперь и сама почти круглая. Хотя шапочка серая, куртка темненькая, чтобы по возможности скрыть объемы. Как ни старалась, а отражение в зеркале взглядом зацепила. Темный цвет нефига не работает.
Целую бабушку, заглядывая в ее добрые глаза. Там столько мудрости и понимания, что спешу быстрее выйти за дверь, чтобы не разреветься.
Встреча назначена у входа в парк. Смотрю на время. Еще есть пятнадцать минут, как раз успею. Прихожу, кстати, самая первая. Толкусь у железной резной решетки забора, рассматривая старые липы на территории парка. По дорожке мимо них идет девчонка в яркой красной курточке и с небольшой собачкой на поводке. Насколько могу рассмотреть, вроде бы шпиц. Пес тоже одет во что-то красное, видимо в ансамбль с хозяйкой. Тут девочка, заметив что-то впереди, срывается на бег. Зверь пушистым шариком скачет за подругой. Чувствую, что начинаю улыбаться, наблюдая за забавной парочкой.
– Ну и чего ты там увидела, слепая тетеря, – мое уединение нарушает громкий Катькин голос, – опять кошку за крысу приняла?
Был в моей жизни такой курьезный случай, когда я забыла дома очки и с визгом выбежала из подъезда, приняв серого кота за крысу. А поскольку подъезд был Катькин, то все веселье досталось ей. Вот, до сих пор вспоминает, хотя было это три года назад. В очередной раз напоминание о собственной неказистости неприятно царапает, но я привычно гашу раздражение, поворачиваясь к подошедшим одноклассницам. Как всегда, они добирались вместе. Ведь живут в соседних дворах. Наташка взволнованным голосом произносит: «Привет», – видимо предвкушая встречу со своей симпатией, а Виола просто с достоинством кивает.
– Ну что, пошли что ли, – как обычно Катя не дожидается моего ответа, – Наташка, показывай, куда нам.
Мы проходим внутрь, попадая в другой мир. Шумный город остается за воротами, а здесь какая-то необычная тишина, нарушаемая только звуками падающего с ветвей снега, криками детишек с соседней площадки с качелями, да лаем все того же неугомонного шпица. С удовольствием вдыхаю влажный воздух. Здесь он почему-то совсем другой и пахнет весной и арбузом. Даже неприятные Катькины слова уже забылись.
– Нам надо на площадку, где всякие веревочные лестницы и прочие штуки, – говорит между тем Ната, – брат готовится к соревнованию от их факультета. Какая-то военно-спортивная игра, я забыла название. Он там с друзьями последнее время все время пропадает.
– Да они нас сейчас шуганут и все, за то, что мы их отвлекаем, – как-то не вызывает у меня оптимизма эта задумка, да и с незнакомыми парнями я всегда веду себя как дурочка – молчу и краснею.
– Не шуганут, – Наташка, наоборот, полна энтузиазма, – я скажу, что мама прислала меня с перекусом для них, – подруга показывает на рюкзак за спиной, – и это, кстати, правда. Так что придется братику потерпеть наше присутствие.
– А что за Серега? – подключается к разговору Виола, – ты что-то про него раньше ничего не говорила.
– Да он перевелся к ним в группу только в этом году.
Брат Наташи учится на экономическом факультете нашего университета уже на третьем курсе. Я его знаю уже очень давно и, честно говоря, не горю желанием встречаться. У него такое же злое чувство юмора, как и у сестры. Но если та все-таки сдерживается, как-никак мы подруги, то Лешка такой ерундой не страдает. Сколько раз он доводил меня до слез подколками по поводу моей внешности, уже и не сосчитать. Поэтому не жду от нашей очередной встречи ничего хорошего. Но не могу же я бросить соседку по парте без поддержки, раз она ей нужна?
– Он такой классный! Высокий, блондин, накачанный такой! Уммм, – Ната продолжает петь дифирамбы не знакомому нам пока Сереже, – а какая у него машина! Спортивная серебристая Ауди. Леха весь зеленеет от зависти, когда ее видит.
– А еще кто там будет? – Катьке не интересен Сергей, ведь он уже занят, – помнишь, Лешка нас знакомил с таким темненьким парнем, Денисом, кажется? Я так ждала, что он мне напишет, ведь я к нему в друзья в ВК стучалась. А он добавил и хоть бы хны.
– Должен быть, – Натка важно кивает, – они же лучшие друзья. Только избалованные они, конечно, женским вниманием. Ну ничего, мы все равно круче, чем какие-то их там поклонницы.
Подруги согласно кивают. Я не киваю и вообще стараюсь не отсвечивать. Ведь это все не разу не про меня и не для меня. Популярные красавчики-спортсмены-студенты на новых Ауди – явно не мой формат. Хорошо бы меня вообще никто не заметил из Лешкиной компании. Но этим мечтам, увы, не суждено сбыться.
За разговорами мы уже подошли к цели нашего пути. Большая территория внутри парка огорожена невысоким забором. Вижу, как по натянутым между высокими соснами лестницам, веревкам и мостикам ловко перемещаются человек шесть парней. Лиц на таком расстоянии рассмотреть не могу, но двигаются красиво.
– Леша!!! – кричит Наташка, начиная махать руками над головой.
Высокий парень в зеленой куртке легко соскальзывает на землю и вальяжной походкой направляется к нам.
– Чего ты тут забыла, мелкая? – явно радушной встречей тут и не пахнет, – еще и весь свой курятник притащила. Я тебе что сказал? У нас важная тренировка, а ты отвлекаешь.
– Ну, Леш, – канючит подруга, обиженно надувая губы, – меня мама послала вам чай принести с бутербродами, а то опять обо всем забудете. А ты так невежливо встречаешь.
– Правда, что ли? – упоминание о еде явно смягчили парня. – Ладно тогда.
Он поворачивается к остальным членам своей команды и довольным тоном зовет:
– Парни, нам тут обед подогнали. Айда, подкрепимся.
Студенты с довольными возгласами подходят к своему капитану. Их сразу становится как-то слишком много. Они окружают нашу мелкорослую по сравнению с ними стайку. Делаю несколько осторожных шагов назад, надеясь остаться незамеченной. Могла бы и не осторожничать. До меня сейчас никому нет совершенно никакого дела. Все внимание мужской части в данный момент сосредоточено на рюкзаке в руках Наташки. Она, наслаждаясь всеобщим вниманием, неторопливо достает из него большой термос, несколько бумажных стаканчиков и нехилый такой сверток. Видимо, с разрекламированными бутербродами.
Катя раздает стаканчики и помогает разливать чай, широко улыбаясь темноволосому парню в ярко-синей куртке. Видимо, тому самому Денису. Тот снисходительно принимает перекус, говорит какой-то дежурный комплимент, что еда из рук такой красивой девушки вдвойне вкуснее. Сразу понятно, что бабник. Но Катька довольна. Делает вид, что смущена, но глазки не отводит, а начинает что-то оживленно рассказывать предмету своей симпатии. Я не вслушиваюсь.
Ната уже раздала все принесенное и теперь стоит рядом с единственным блондином в этой компании. Тут уж точно не ошибешься – Сергей собственной персоной. Подруга сегодня при полном параде – ресницы, брови, губы, да и вообще весь макияж идеален. Из-под кокетливой голубой шапочки, которая так идет к ее глазам, выглядывает кокетливый тщательно завитый локон, который она сейчас кокетливо накручивает на пальчик. Когда только успела? Пока шли, никаких локонов не наблюдалось, вообще волос из-под шапки было не видно. Восхищенно качаю головой: «Сильна!».
Двое парней просто молча едят, думая о чем-то своем. Мне они нравятся больше всех. А вот Лешка и его лучший друг Федька (его я тоже знаю) вовсю обхаживают Виолу. Ничего удивительного. Она наша королева класса и вообще самая красивая девочка из всех, кого я знаю. Невысокая. С хрупкой фигуркой. Синеглазая. С золотистыми волосами. Мне она напоминает сказочную фею. Чего уж говорить о мальчишках?! На них она всегда производит неизгладимое впечатление, о чем прекрасно знает.
Вот и сейчас, фыркнув на заливающегося соловьем Федора, обратила свое внимание на молчавшую парочку. Конечно – это не дело. Тут такая красавица, а они ноль внимания! Пара слов, улыбка, и вот уже от равнодушия там не осталось и следа. Парни распушили хвосты, слышу, как хвастаются какими-то своими спортивными успехами. Вот как она это делает?
Ну вот, чай выпит, все припасы подъедены и подруги предлагают немного погулять по парку, ведь сразу после еды тренироваться вредно. Тут, наконец-то, замечают и меня. А я так надеялась, что пронесет. Конечно, хлеб был, теперь хочется зрелищ. Первым вступает Леха (ну кто бы сомневался, при его «нежной любви» ко мне).
– О, Шурка, и ты тут?!
Вот терпеть не могу, когда меня так называет кто-то, кроме бабушки.
– Саша, – тихо поправляю я.
– Чего ты там бормочешь? – Наташкин брат все отлично слышал, я уверена, – И как мы тебя только сразу не заметили? С твоими-то размерами! – ну конечно, оседлал любимого конька.
– Меня зовут Саша, – повторяю громче, стараясь сдержать нотки обиды в голосе и игнорировать хамское замечание.
– А ты уверена? В паспорте хорошо прочитала? Ты же слепая, как крот, могла чего и напутать, – Лешка не унимается, а парни вокруг начинают ехидно ржать.
Смотрю на Наташку, в надежде, что она попытается урезонить своего братца.
– Девчонки, как она вообще с вами оказалась? Вы такие красотки и это? – голос Сергея звучит нарочито добродушно, и Натка, поджав губы, выдает:
– Да мы не хотели ее звать, она случайно услышала наш разговор и приперлась к парку. Ну, не гнать же ее было.
Этого я уже стерпеть не могу и резко разворачиваюсь, собираясь уходить.
– С другой стороны, на ее фоне вы смотритесь еще лучше, хотя вам это и не нужно, – а вот и Денис, кажется, прорезался.
Прибавляю шаг, стараясь быстрее уйти от этой мерзкой компании. Слезы застилают глаза, из-за чего вижу еще хуже. Поэтому не замечаю какую-то выбоину на дороге, спотыкаюсь и с размаху бухаюсь в снежную кашу. Очки отлетают в сторону, хорошо, что не далеко и не разбились. Удается их быстро нащупать и водрузить обратно на нос.
Неуклюже поднимаюсь на ноги. Джинсы мокрые. Руки грязные. Волосы выбились из-под шапки. Торопливо заправляю их обратно. Теперь и на лице, наверное, грязные разводы. Да и наплевать. Слава богу, что до дома можно дойти пешком. В транспорт в таком виде точно бы не пустили.
Осторожно двигаю ногами, проверяя, все ли цело. Вроде да. Ускоряюсь, ловя спиной последний «привет»:
– Ну и корова! – и громкий смех.
Но мне уже наплевать. Я для себя уже все уяснила.
Как добиралась до бабушкиного дома, помню плохо. Обида текла по щекам слезами, оседая на языке горечью, а в мыслях – пустотой. Хорошо, что из-за зрения я не видела издали выражений лиц прохожих, когда проходила мимо них такая красивая. Вблизи можно глаза в землю и, вроде, все в порядке.
Наконец, вот они, знакомый двор и дом. Захожу в подъезд, поднимаюсь на третий этаж, нажимаю кнопку звонка.
– Сашенька, что с тобой, – испуганно восклицает бабушка, открывая дверь.
– Бабуля, как же ты была насчет них права, – говорю я и начинаю рыдать в голос.
ГЛАВА 2
Почему каникулы всегда так быстро заканчиваются? Вот мне иногда кажется, что это чья-то диверсия. Ну правда, вот сидишь на уроке, и не можешь дождаться, когда он закончится. Например, на русском у меня всегда так. А каникулы – раз и завтра уже последний день. Где справедливость?
А в этот раз было особенно трудно смириться, что послезавтра уже начнутся уроки. Ведь это означало, что мне придется встретиться со своими бывшими подругами. После нашей эпической прогулки в парке я больше с ними не разговаривала. Не брала телефон и даже не читала сообщения. Хотя они были очень настойчивы. Даже странно.
Прорыдавшись в тот день, я рассказала бабушке и пришедшей как раз Соне о том, что произошло. Бабушка просто покачала головой, грустно глядя на меня. Вид у меня, похоже, был совсем жалкий, так как она даже не стала говорить: «Ну я же предупреждала». Хотя могла с полным правом это сделать. Вместо этого она просто обняла меня: «Бог им судья. А у тебя все будет хорошо. Вот увидишь», – только и сказала. И пошла печь мои любимые пирожки с яблочным повидлом. Вот это была действительно действенная мера. Всегда срабатывает.
Сонька же была более многословна.
– Нет, ну это же надо, какие крокодилицы! – уперев руки в боки и выскакивая в центр комнаты, воскликнула она, стоило бабушке скрыться за дверью.
До чего же я люблю ее саму и эти ее забавные словечки. Родных братьев и сестер у меня нет, а вот с двоюродной мне очень повезло. Она дочь папиного брата и так получилось, что разница между нами всего пара месяцев. Поэтому знаем друг друга в прямом смысле с пеленок. С тех же времен дружим и друг за дружку горой.
Хотя абсолютно разные и по характеру, и по внешности. Я… Ну со мной уже все понятно. Классическая заучка, очкарик и синий чулок. Сестра же – моя полная противоположность. Высокая стройная красивая блондинка, которая за словом в карман не лезет и мечтает стать журналистом. Тренируется на этом поприще активно. Все время пишет какие-то статьи для школьной газеты, посты в соцсетях и даже ведет там прямые эфиры. Причем, на любые темы. От обсуждения имени найденного во дворе и пристроенного в добрые руки котенка, до проблем ЕГЭ и мусорного полигона в соседней области. Поэтому словарный запас у нее очень и очень богатый. В чем и убеждаюсь сейчас еще раз.
– Подлые, мерзкие, самовлюбленные крысадлы! – глаза сестренки пылают гневом, она даже топает ногой от избытка эмоций.
– Кто?! – я начинаю хихикать, даже несмотря на мерзкое настроение.
– Крысадлы, – Соня досадливо машет рукой, – то же, что и крысы, только более мерзкие.
– Где ты вообще нашла это слово? – не могу успокоиться и продолжаю фыркать.
– Да какая разница! Крысы, они и есть крысы.
В этот момент приоткрывается дверь, и в комнату просачивается Барсик, видимо заинтересованный знакомыми словами. Он хоть и домашний, но мышелов хороший. Летом на даче все время охотится. Правда, с крысами, вроде, дела не имел. Но, с другой стороны, много ли мы знаем о его ночной жизни? Вон, какой матерый хищник. Глазами зелеными сверкает, хвост трубой, весь из себя важный.
Внимательно оглядев нас с сестрой, коротко мяукнул: «Ну, и где тут ваши крысы? Только от дела отвлекли». И вальяжно направился к любимому креслу. Время третьего дневного сна, не иначе.
К этому коту мы обе относимся с огромным уважением. Он старше нас и, можно сказать, тоже участвовал в нашем воспитании. По крайней мере, как обращаться с кошками и чего нельзя себе с ними позволять, мы затвердили очень быстро. Например, что хвост – это святое. Трогать, а тем более, упаси боже, дергать или наступать – табу.
Появление Барса снижает градус эмоций, и Соня снова садится на диван рядом со мной.
– Ну и что планируешь делать с ними дальше? Надеюсь, в своей вселенской доброте не собираешься их прощать и снова «дружить»? – она выразительно показывает пальцами кавычки.
– Нет. Я, конечно, наивная дурочка, но не настолько, – тяжело вздыхаю, так как совсем в этом не уверена.
Это ведь не первый раз, когда об меня вытирают ноги, прикрываясь дружбой. Правда, так откровенно и мерзко – все-таки первый. Раньше все скатывалось к фразам: «Ты все не так поняла» и «Мы не хотели тебя обидеть, а хотели, как лучше». Но сейчас такой номер не прокатит. Все слишком открыто и очевидно.
– И? – сестра не собирается пускать все на самотек, слишком хорошо меня знает.
Внимание другого человека и показательный интерес для меня слишком важны. Ибо встречаются в моей жизни очень редко, если не брать в расчет родственников.
– Ну что «И»! – я начинаю злиться, потому что еще не придумала, как теперь все будет. – Нам осталось учиться вместе два месяца. Как-нибудь перетерплю.
– И по-прежнему будешь сидеть с Катькой за одной партой и давать ей списывать? – вот ведь пристала как банный лист!
– Нет. Пересяду к Кольке. Он, конечно, еще больший ботаник, чем я, и сидеть с ним считается стремным, но мне уже пофиг, если честно, что они все там будут говорить и делать, – произношу все это и понимаю, что успокаиваюсь.
Это действительно план действий. И да, мне действительно пофиг. Со стороны кресла доносится громкое мурлыканье. Похоже, Барсик тоже одобряет мое решение.
– Ну вот и отлично. А результаты твоих последних пробников по ЕГЭ еще не знаешь? Я уже свои посмотрела – там все круто. Литература – 90, Обществознание – 95, Русский – 94. Если так будет и на реальном, я точно пройду на журналистский. Плюс медаль, – наш разговор плавно перемещается на более приятную и понятную для меня тему учебы и экзаменов.
И вот через день мне уже предстоит воплощать придуманный план в реальность. В голове-то это все хорошо, но потряхивать начинает. Ладно, хотя бы еще не завтра. А сейчас пора собираться домой, мама уже звонила, они с папой меня ждут через час. Собираю свои немногочисленные пожитки, целую бабушку и Соню, глажу Барса по мохнатому боку. Увидимся теперь только через месяц, на майские праздники. Буду вся в подготовке к экзаменам, тут уж не до гостей. Хотя нет, еще на Пасху обязательно встретимся, но это тоже еще через две недели. Буду скучать. Хотя и созваниваемся почти каждый день, но это все не то.
Добираюсь быстро. Здесь всего пара кварталов. На улице уже прям весна. Солнышко светит, сосульки сверкают, ручьи текут, превращаясь в некоторых местах в целые реки. Улыбаюсь, разглядывая парочку голубей, принимающих душ под водосточной трубой. Вот у кого никаких проблем. Да и в такую маленькую головенку они не поместятся. А вот в мою излишне умную – очень даже. Отгоняю вновь накатывающую тревогу при мыслях о школе. Все завтра.
Родные стены встречают привычным запахом уверенности и любви. Почему-то мне всегда кажется, что у нас дома пахнет именно этим. Мама, встречающая меня у двери, улыбается и целует в щеку. Голос папы слышу из комнаты, разговаривает по телефону и явно кого-то отчитывает. Он у меня начальник проектного отдела в крупной строительной фирме, поэтому работа может напомнить о себе в любой момент, даже в выходные.
Помню мое глубокое разочарование года три назад, когда наш поход в зоопарк сорвался из-за неожиданной аварии на какой-то стройке и приезда комиссии по разбору этой аварии. Слез было! Хотя все тогда понимала, не маленькая уже. Но было обидно, жуть. Там какого-то редкого зверя на пару недель привезли. То ли муравьеда, то ли бегемота. А пока папа разбирался с этими противными дядьками, а они другими и не могли быть, раз лишили меня муравьеда, бегемота уже увезли обратно.
Ну вот, телефонный разговор наконец закончен, и Иван Степанович Рузанов появляется в коридоре. Папка у меня хоть куда. Высокий, подтянутый, светло-русые волосы до сих пор густые. В серых глазах светится ум и юмор. В общем, красавец-мужчина. Ну и мама, конечно, ему подстать. Брюнетка с теплыми карими глазами и уютной женственной фигурой. Часто смотрю на них и думаю – в кого же я такой несуразной уродилась?
– Ну что, дочка, успела отдохнуть? – папа одной рукой обнимает маму за плечи, второй притягивает меня к себе.
– Да, все отлично, – родители не знают о событиях в парке.
Бабушка никогда не рассказывает подобное без моего разрешения, а я не хочу расстраивать родителей лишний раз. Они и так мне сопли, наверное, уже замучились вытирать. Мои страдания по поводу внешности, зрения и отсутствия друзей они и так выслушивают на регулярной основе. Хотя продолжают лучиться совершенно непонятным мне оптимизмом, говоря, что все в моей жизни будет хорошо. У меня вообще вся семья отличается таким позитивным мышлением – и сестра, и бабушки, и дедушки, и дядя с тетей. Ну, кроме меня. Я-то на себя смотрю абсолютно трезвым взглядом, не замутненным предвзятым родственным отношением.
– Саня, давай к столу, – мама берет инициативу в свои руки, – сегодня твой любимый грибной суп, и он сейчас остынет. Все разговоры и новости – за столом, а лучше – после.
Мы проходим на кухню. Она у нас большая и светлая, впрочем, как и вся квартира. На окне веселые желтые занавески. На стенах – наши с мамой поделки. Вышивки, рисунки, аппликации и другое рукотворчество. Мы с ней часто что-нибудь такое ваяем. С удовольствием втягиваю грибной аромат и сажусь на свое место у стола.
Мама ставит передо мной исходящую паром деревянную хохломскую миску. Да вот, такая у меня причуда – обожаю есть суп из деревянной посуды. Эта любовь проснулась во мне лет в шесть. После единственного похода, в котором мне удалось побывать. Мама тогда еще работала не вместе с папой его помощницей и секретарем, а в другой инженерной фирме. И вот там директор был просто помешан на выездах на природу. Правда, они были только для взрослых. А тут вдруг почему-то решили сделать грандиозное мероприятие и разрешили брать с собой и детей. Вот там-то мы и встретились. Я и деревянная большая тарелка ухи. Говорят, меня от нее не могли оторвать никакими силами. Я съела две добавки и напрочь отказывалась возвращать посуду обратно. Согласилась расстаться с полюбившейся миской только после торжественного обещания папы купить мне такую же. И вот мы до сих пор с ней вместе. А директор, видимо впечатлившись творившимся дурдомом, мероприятия с участием малышни больше не проводил. Да потом и мама оттуда уволилась.
От медитации над тарелкой меня отвлекает папа.
– Санюш, я тут посмотрел твои результаты на пробниках и знаешь, я впечатлен, – папа делает торжественную паузу и продолжает, – «Математика» – 100, «Информатика» – 98, «Русский» – 92. Я, конечно, всегда знал, что ты талантище. И это закономерный результат.
Я начинаю улыбаться, глядя в сияющие гордостью за меня глаза родителей. Очень приятно слышать такое. Но я-то знаю, что особых талантов у меня нет. Есть просто любовь к цифрам и логическим задачам. А также много свободного времени, которое я трачу на учебу. Или на чтение. Ведь больше его особо некуда употребить – гулять или в гости зовут меня очень редко. Друзей почти нет. Именно поэтому я так обрадовалась тому приглашению в парк, дура.
Соцсети я не веду. Кому интересно смотреть или читать про такое странное существо, как я? Да и стесняюсь, если честно. Один раз попробовала выложить фотку, так столько насмешливых комментариев прилетело, что больше не рискую. Откуда комментарии? Да я пригласила в друзья тех же Наташку, Катьку и Виолу. А они рассказали о ней каким-то своим знакомым. Ну и пошло-поехало. Вот мне бы еще тогда задуматься да бабушку послушать! Так ведь нет, я же самая умная. И в людях отлично разбираюсь. Угу. С таким-то богатым опытом общения в полтора человека. Ну вот зато теперь получила по полной. Да ладно, чего уж теперь!