Мехтап Фырат
Путеводная звезда
Я пыталась подавить смех. Перебарывая себя, с другой стороны, я пыталась включить воду.
– Ты такая сексуальная, когда злишься.
И вот опять. Мы вернулись к сути. Разве я не говорила тебе заткнуться? Ты замолчишь?
– У тебя нет манер. Твой рот нужно заклеить суперклеем.
– Я могу предложить тебе более разумную альтернативу.
– Какую же?
Внезапно я перестала замечать расстояние между нами. Мое дыхание участилось, когда он закрыл глаза и приблизился ко мне со своим пронзительным взглядом.
– Например, ты можешь прижаться своими губами к моим.
Все мое тело напряглось от дрожи, но я промолчала. В то время как в моей голове прокручивались воспоминания о том походе, который мы провели вместе. Воспоминания о той ночи. О том, чем мы делились у умирающего костра, что я была первой и единственной девушкой, которую он поцеловал. Все эти воспоминания ожили передо мной. Я пожала плечами, когда по моему лицу разлилось тепло. Не теряя времени, я включила кран и отошла от него, чтобы не намокнуть, а он стоял под теплой водой. Я наблюдала за ним. Горячая вода испарялась от его тела. Должно быть, он понял, что это полезно для его разума, потому что закрыл глаза и позволил воде стекать по нему.
Пока я молча наблюдала за ним со стороны, мне вдруг пришло в голову несколько фактов. В глазах многих он был избалованным ребенком. У него даже есть преувеличенная привлекательность, гламурная сторона. Но с моей точки зрения, он был самым глупым в мире, невинным, может быть даже самым наивным ребенком. Он был очень задумчивым и заботливым. Он был настолько заботливым, что не переставал держать меня за руку, даже если я много раз отталкивала его. Он был ранен, как и я, но он все еще мог стоять и сражаться. Но для всех остальных он был просто Демир Гюрсой, богатый парень с «Импалой».
Но в моих глазах, несмотря на все те глупости, которые он совершил, он был глупым и наивным ребенком, таким беззащитным. Не обращая внимания на льющуюся на него воду, я взяла его лицо в свои руки. Его мокрое лицо было таким мягким в моих ладонях. Хотя он немного напрягся от моего прикосновения, но не возражал. Вместо этого раскрыл глаза и внимательно посмотрел на меня.
Я хотела отдернуть руки, но он не позволил и прижался своими влажными губами к моей ладони.
– Ты обжигаешь все, к чему прикасаешься, Ниса Алтун.
– Нет, глупыш. Ты просто пьян, и мне кажется, у тебя небольшой жар.
Я убрала руку и быстро отошла от него, прислонилась спиной к холодной плитке с другой стороны. Пока я отходила, на его лице появилась кривая ухмылка, и он вдруг выключил воду и сделал шаг ко мне.
– Это не меняет моих чувств.
Прямо передо мной, один шаг. Я почувствовала себя загнанной в угол, когда он остановился прямо передо мной. Я попыталась снова толкнуть его, но он не позволил.
– Залезай под воду.
– Нет.
– Ты должен прийти в себя, Демир. Залезай под воду.
Он опустил голову и сильно потряс меня за плечи, раскачивая из стороны в сторону. Он удерживал меня.
– Я сказал нет, Ниса. Нет! Ты перестанешь обращаться со мной как с ребенком. Сдавайся. Я в полном порядке!
Его голос становился все громче и громче. Я начала бояться и нервничать из-за обстановки, в которой мы находились.
– Почему ты не веришь мне, Ниса?
Я положила руки ему на лицо. И закрыла глаза от близости его мокрого лба к моему. Я верю тебе, глупец. Мое сердце верит в тебя больше, чем во что-либо другое.
– Почему? – снова прошептала я, чувствуя чистое прикосновение его губ.
Я чувствовала их на своей щеке, но не могла заставить себя разжать губы и не могла дать ему тот ответ, который он хотел.
– Ты должна поверить мне, Ниса. Ты поверишь.
От злости он стискивал зубы, подавляя слова. Когда он это сказал, мои глаза расширились. Его гнев читался в каждом волоске его лица.
Это было очевидно.
– А что насчет тебя…
Он схватил меня за лицо еще до того, как я закончила свой вопрос. На этот раз его руки сделали это давление более очевидным. Его губы прижались к моим губам так, что вырваться было довольно трудно. Я не знала, что делать, и никак не могла отреагировать.
Губы Демира были настойчивы, мои замерли. Я ничего не чувствовала… Не говоря уже о дискомфорте от запаха спиртного. Но я все равно не могла его оттолкнуть. Мое сердце удерживало меня. Меня наконец отпустила острая боль в животе. Я попыталась взять себя в руки и расправить плечи, а затем вернула ему поцелуй, чтобы не мучить его еще больше.
Мои губы ласкали губы Демира медленными движениями, я впервые чувствовала, как он целует меня вот так. Каждый раз, когда я целовала его, я чувствовала чистую любовь, но в этот раз я почувствовала, что огонь не ласкает мою кожу, а обжигает ее. Страсть, которую я ощущала, и огонь, который он создал, оставили следы на моей коже. Я никогда не захочу кого-то, как хотела его сейчас. Мы были так близко, и нам было очень трудно отстраниться.
Когда Демир отодвинулся от меня, он прижался губами к моей щеке. Оттуда он начал спускаться все ниже и ниже. Его губы оказались на моей шее, когда он дошел до впадины у ключиц, мне стало не по себе от дискомфорта, который я испытывала в этой ситуации. Я хотела убежать от него как можно быстрее.
Мы были так близко друг к другу, и это пугало меня.
– Демир, остановись.
Мой голос был настолько слабым, что я даже не была уверена, что он меня услышал. Когда он еще крепче сжал мою талию, мой страх стал нарастать все больше и больше.
– Я сказала, остановись, Демир. Пожалуйста.
Он двигался, словно не слыша меня, его губы были на моей шее, а его руки – на моей талии. Его губы прочерчивали огненные дорожки, оставляя на моей коже горящий след. Я изо всех сил пыталась прекратить это.
– Демир, ты меня пугаешь! – крикнула я, и наконец его руки и губы перестали двигаться.
Он быстро оторвал от меня свое тело и отошел к кабине. Когда он отошел, я почувствовала, что мое дыхание участилось, как будто мне стало не хватать воздуха. У меня перед глазами все поплыло. Я осела на пол, пытаясь успокоиться, и тут раздались какие-то неясные всхлипывания.
Но это была не простая икота. Оно вырвалось из ниоткуда, как лавина, мощная, сотрясающая. Вместо того чтобы изучать плитку на полу, я подняла глаза и не поверила тому, что увидела. Мне даже пришлось несколько раз моргнуть веками. Мой учащенный пульс, даже скрип моих зубов, столкнувшихся друг с другом. Мне было все равно, потому что… Потому что Демир плакал. Впервые я увидела, как Демир плачет, как из его глаз текут слезы.
У меня перехватило дыхание от увиденного. Я хотела встать с пола и подойти к нему, обнять его за шею, но снова не решилась. У меня не получалось быть той храброй девочкой, которой я хотела быть. Поэтому я молча позволила ему отпустить себя и выплакать горечь, которую он копил все это время. Я позволила выпустить всю эту боль изнутри.
Поймав мой взгляд своими покрасневшими глазами, он отвернулся и начал вытирать слезы тыльной стороной ладони. На этот раз я перестала себя сдерживать и сократила расстояние между нами.
Я подошла к нему и взяла его руку, лежавшую на щеке.
– Позволь слезам течь. Не сдерживай себя, – сказала я, фыркнув.
Он покачал головой, но грусть в его глазах была еще очень свежа.
– Почему ты мне не веришь? Почему?
Больше всего на свете мне хотелось сказать ему, что я ему верю, но некоторые вещи мешают мне, заставляют меня спотыкаться, спотыкаться и спотыкаться, и я никак не могла понять, в чем дело.
– Ты должна верить, Ниса Алтун.
Он сделал небольшую паузу. Пока я молчала, он расчесывал свои мокрые волосы. Затем он потер глаза и выпрямился, как будто снова стал самим собой.
– Ты должна верить, потому что…
Он замолчал. Несколько секунд он смотрел в сторону, но потом перевел пристальный взгляд на меня.
– Потому что я люблю тебя.
Я не могла оторвать взгляд от красных глаз Демира. Я чувствовала себя так, будто бомба взорвалась внутри, и ее осколки застряли в сердце и оставили на нем неизгладимые следы.
Пульс участился, я положила руку на грудь, пытаясь успокоить сердцебиение. Мне было трудно дышать. Комок в горле становился все больше и больше, язык и небо пересохли. Я не могла глотать, эмоции, которые я подавляла, превратились в слезы. Они потекли по моим щекам, и мне показалось, что время остановилось. Как будто в груди была заперта птица и пыталась вырваться, как из клетки. Со мной случилось то, чего все люди ищут всю жизнь.
Мы ищем что-то, чего хотим… На самом деле это прямо перед нами, но может пройти много времени, прежде чем мы поймем, и это именно то, через что я проходила. Я не могла убежать: тот, от кого я так и не смогла убежать, был прямо передо мной. Я не могла сдвинуться с места, понимая, что все это реальность. Несмотря на то что сил у меня не осталось, мне удалось подняться с того места, куда я рухнула. Я хотела исчезнуть, хотела убежать от всего. Я не могла с этим справиться. Не сейчас. Не так. Я не была готова услышать это. Но как только я направилась к двери ванной, Демиру снова удалось остановить меня своими словами.
– Беги, Ниса, беги. Делай то, что ты всегда делаешь, убегай от меня, не понимая, что это из-за тебя мы не вместе.
Как бы сильно я ни хотела бежать, больше всего мне хотелось бежать к нему и обнимать его. Он был единственным, кого я хотела. Я ненавидела его. Ненавидела то, что так привязана к нему. Но на этот раз я была готова принять поражение. Я не хотела убегать, не хотела уходить. Как я могла сделать это после тех слов? Как я могла просто бросить его? Я собиралась позволить ему победить в этот раз.
Я вытерла слезы на щеке и нос руками, сделала шаг назад и быстро повернулась к нему, все еще находящемуся в кабине. Он сидел, поджав ноги к животу. Не дав ему возразить, я взяла его за обе руки, схватила и подняла на ноги.
– Хватит, – пробормотала я, удивляясь, что не ушла.
Он широко раскрыл глаза и стал смотреть, что я собираюсь делать. Взяв его за руку, я сначала вылезла из душевой кабины, а потом, не теряя времени, вывела его из ванной. Когда мы вернулись в комнату, я оставила его стоять и подошла к серому раздвижному шкафу с большими зеркалами.
Чистые спортивные штаны, черная футболка. Я нашла полотенце и снова встала перед ним. Я не понимала, что делаю. Он оглядывался через плечо, продолжая наблюдать за мной неверящим взглядом.
Я толкнула его на кровать и взяла его мокрые волосы, чтобы вытереть. А он все продолжал недоверчиво всматриваться в меня, будто боясь, что я исчезну. Я не уйду, Демир. У меня не хватит смелости сказать тебе, что я тебе верю. Но, может быть, я хотя бы смогу это показать – и поэтому не уйду.
– Ты веришь мне, Ниса? Пожалуйста, скажи, что веришь.
Его голос звучал скорее как мольба. Я протянула ему чистую одежду.
– Надень ее, пока не простудился. Я подожду снаружи, пока ты не будешь готов.
Когда он взял одежду из моих рук без какой-либо реакции, я не стала терять времени, отошла в сторону и вышла в коридор, закрыв за собой дверь.
В моем сознании пронеслась та волшебная фраза, которую я услышала там, где стояла. Я ждала, проигрывая ее снова и снова. Эти слова впервые сорвались с его губ. В первый раз, и впервые я не убежала от своих чувств. Я пыталась, но на этот раз мне это не удалось.
Я просто не могла. Я столько раз пыталась убежать от него. Я хотела бы этого не делать, но в такой час это было трудно. Я не могла снова уйти, когда была так близко. Я не могла утонуть в чувствах, которые питала к нему.
Этот молодой человек, который изменил мое отношение к себе с этого часа. Как я могла сдерживать себя? Как долго еще я смогу сдерживать свои эмоции, как долго я могу отрицать это?
– Хорошо, ты можешь зайти, если хочешь, – сказал он, и я взяла себя в руки.
Я пришла в себя и решила пока отложить его слова в сторону. Нужно больше времени все обдумать.
Когда я вошла, то увидела, как он забрался в кровать и натянул на себя одеяло. Я двинулась к нему с улыбкой на лице, подошла к краю кровати и присела на корточки, он по-прежнему смотрел на меня пустыми глазами. Он ждал ответа, надежды, но, возможно, время еще не пришло. Я протянула руку, чтобы погладить его влажные волосы.
Его глаза были самого красивого карего оттенка.
– Ты веришь?
Кто знает, сколько раз он собирался задавать один и тот же вопрос? Я усмехнулась, воспользовавшись тем, что он закрыл глаза.
– Глупый, – пробормотала я, и он слабо улыбнулся в ответ. Он был настолько глуп, что я верила ему больше, чем кому-либо другому. Я была так напугана тем, что чувствовала к этому идиоту.
– Может, я и пьян, но я все еще остаюсь собой.
Он не открывал глаза, но не мог перестать говорить мне в ответ.
– Осел.
– Кто такой Демир?
Кто такой Демир? Знаешь, ты тот, кто заставляет меня плакать и одним жестом вызывает улыбку на моем лице, самый милый пьяница в мире.
– Поспи немного, – сказала я, пытаясь встать со своего места; он, должно быть, почувствовал, что я собираюсь уйти, потому что открыл глаза и быстро схватил меня за руку.
– Я знаю, что я чувствую. Поверь мне, я сам такой. Я понимаю все, что сказал. Я люблю тебя.
И снова эти слова… Он снова застал меня врасплох. Когда я была с ним, то забывала обо всем, что знала.
Подойдя ближе к кровати и снова наклонившись, я оставила легкий поцелуй на его щеке, а затем на виске – и прошептала три слова, которые он хотел услышать.
– Я верю тебе.
Наконец-то я смогла это сказать, но он все еще выжидательно смотрел на меня. Не жди от меня большего. Пожалуйста, не надо, Демир. Хотя бы пока оставь это. С легкой улыбкой на лице он сказал, что ему холодно, вздохнув. Поэтому я еще немного подтянула верх одеяла, зевая.
«Когда он закрывает глаза, то понимает, что ему действительно нужно отдохнуть», – подумала я.
– Ты собираешься спать?
Его закрытые глаза внезапно открылись от страха.
– Ты собираешься уходить?
Я не уйду, идиот, я здесь, с тобой.
– Нет, я здесь до конца. Я буду за тобой ухаживать.
Когда его губы растянулись в улыбке от услышанного, морщины, образовавшиеся на щеках, показали его красоту во всем ее великолепии. Я не удержалась и прикусила губу.
– Тогда нет, я не буду спать.
Конечно, он не собирался спать. Не знаю, почему я не удивилась?
– Тогда я сделаю тебе кофе, и тебе станет легче. На кухне? В верхних шкафах?
– Он должен быть в одном из верхних шкафов. Я помогу тебе.
И когда он попытался сесть в кровати, я схватила его за плечи и уложила его обратно в постель. Я хотела, чтобы он отдохнул и проветрил голову.
Ведь у нас было так много всего.
– Я сама все найду, просто отдохни.
Он закрыл глаза, с наслаждением слушая меня. Я встала с улыбкой на губах. Его слова эхом отдавались в моих ушах, я никогда не забуду этот день.
– Она очень похожа на мою маму с кудрявыми волосами. Мою родную маму. У меня дома есть ее фотография в маленькой рамке, у изголовья моей кровати. На серой прикроватной тумбочке рядом с кроватью. Посмотри.
Взяв в руки деревянную рамку, я поняла, что она так же прекрасна, как и в рассказах. Я смотрела на улыбающуюся женщину в центре сада маргариток с вьющимися волосами. Как она была прекрасна… Как она была чиста. Дядя Онур уже показывал мне такую же фотографию в доме Мустафы. Когда он положил передо мной альбомы и теперь, когда я тщательно их проанализировала, я поняла, что была абсолютно права в своих предположениях.
Я прикоснулась кончиками пальцев к фотографии прекрасной женщины и поняла, кого она мне напоминает. У нее был тот же невинный, наивный взгляд, что и у Демира. Я видела это в его карих искрящихся глазах. Ямочки на его щеках, когда он смеялся.
«Потому что Демир – мой брат».
Голос Мустафы зазвучал в моих ушах, я почувствовала комок в горле. Этот комок в горле мешал мне дышать, когда я вспомнила о своем обещании и выронила рамку из руки. Чувство сожаления затопило мое тело. Этот секрет. Как я собиралась его сохранять? В какое положение меня поставил Мустафа? Постарайся не думать, Ниса. Не думай. Это все, что ты можешь на данный момент.
Мне следовало прийти в себя, поэтому я быстрыми шагами выскочила из комнаты Демира. И пока я двигалась к спальне, в которой он находился, я не могла не воспользоваться возможностью осмотреться…
Просторная спальня оформлена в самых красивых оттенках серого. Прямо над кожаным изголовьем кровати висела большая фотография «Импалы». Мало того что она у него есть, он перенес свою любовь к машине в комнату. Но несколько месяцев назад он готов был рисковать ей и потерять ее. Шкаф и письменный стол тоже были светло-серыми. Рядом с письменным столом у него стоял книжный шкаф с шестью полками. Из-за моего интереса к этой области я подошла ближе. Фэнтези и научная фантастика. От моих глаз не ускользнула серия о Гарри Поттере. Кроме того, на его книжной полке стройными рядами выстроились комиксы Marvel и DC. В первом ряду, конечно же, стоял «Железный человек».
Мне не хотелось тратить остаток времени в комнате Демира, поэтому я быстрым шагом вышла в коридор, но поняла, что не знаю, где находится кухня, и решила осмотреться.
В его квартире было три комнаты. Когда я открыла очередную дверь в коридоре, то увидела, что в этой комнате ничего нет, она просто пуста. Там стояли коробки. Я снова вошла в гостиную. Это была самая маленькая комната в квартире. Черные кресла и дополняющий их черный стеклянный журнальный столик. Висящий на стене телевизор не был ни слишком большим, ни очень маленьким. Под ним располагалась небольшая навесная полка для PlayStation. При осмотре гостиной мое внимание привлекла другая деталь. На одной стене маленькой комнаты висело изображение Девичьей башни[4]. На другой стене, напротив башни, в таком же положении висела картина с изображением Галаты[5]. Это была чудесная деталь, потому что она связывала Галату и ее легендарную любовь к Девичьей башне[6]. Я вспомнила, что мы проходили эту тему на уроке литературы в первом классе средней школы.
Демир был образованным мальчиком, с развитым интеллектом. Не все знали историю картин, чтобы размещать картины таким образом. Ящик Пандоры открылся и показал все, что у него внутри. Не желая больше задерживаться, я покинула гостиную.
Я прошла на кухню. Она была маленькой по сравнению с остальными помещениями, но тут хотя бы был обеденный стол. Действительно, кто ему готовит каждый день? Или он каждый день заказывал доставку еды? К сожалению, сколько я ни осматривала шкафы, турки я не нашла. Я скорее смогу приготовить обед, чем сварить кофе. Я нашла маленькую глубокую кастрюльку. Снова порывшись в шкафах, я попыталась найти кружки. У Демира была масса разной посуды, я не ожидала увидеть столько в доме у молодого парня. Надеюсь, у него есть кофе, как он и сказал. Наконец я нашла кофе.
Демир Гюрсой – единственный человек, у которого есть турецкий кофе без турки для приготовления.
Хихикая, я налила немного воды в глубокую кастрюлю, которую держала в руке, и начала готовить турецкий кофе с помощью найденной десертной ложки. Я взяла немного и добавила в воду. Конечно, я знаю, как варить кофе. Когда я жила в приюте, госпожа Севда однажды показала мне, как это делать. И после этого она попросила меня сварить ей кофе.
Я медленно помешивала кофе и ждала, пока он вспенится. Затем я положила в него два кубика сахара и тут заметила на кухне какое-то движение. Когда я отвернулась от плиты, то поняла, что Демир стоит прямо за мной. Я поняла, что он рядом. Кофе вспенился и выкипел на плиту. Я вздрогнула, когда он погладил меня по руке. Мне пришлось задержать дыхание, когда он слегка поцеловал меня.
– Не надо.
Мой голос был больше похож на шепот. Его близость была некомфортной, и, хотя это раздражало, внутри я трепетала от этих ощущений.
Пока я пыталась сосредоточиться на кофе, не поворачиваясь, он быстро убрал руку и выключил конфорку. Потом очень деликатно взял меня за руку и повернул к себе, его взгляд был полон ожидания. Запах алкоголя сменился свежестью зубной пасты, на этот раз я вздохнула с облегчением. Сначала он почистил зубы – похвально, потому что я больше не могла выносить этот ужасный запах.
Его взгляд, когда он погладил мою щеку тыльной стороной ладони, не изменился, он взял меня за подбородок и закрыл глаза.
– Ты ведь веришь мне, не так ли?
Кто знает, сколько раз еще прозвучат эти слова из твоих уст? Держа его руку, которая все еще лежала на моей щеке, я прижала ее к левой стороне груди, где билось мое сердце.
– Сердце верит тебе.
Мое сердце сбилось с ритма под его рукой, но уверенности в его взгляде не прибавлялось. Я понимала, почему он сомневался после того, что произошло ранее. Но это была правда. Я верила ему.
– Правда?
– Это не шутка.
Его губы изогнулись в любимой улыбке. Появившиеся морщинки заставили меня тоже улыбнуться. Одной рукой он по-прежнему держал меня за талию, а другой рукой продолжал ощущать стук моего сердца. Он отодвинул меня от варочной панели к свободному краю кухни. Я затаила дыхание, прислонившись спиной к стене. Хотя я знала, что мы делаем, и даже если я считаю это неправильным, мне не терпится увидеть, что он будет делать дальше. Я закрыла глаза только ради того, чтобы дать ему возможность действовать. Чтобы быть в состоянии стоять, когда он полностью сократил расстояние между нами, я крепко прижалась к его рукам, одна из которых ласкала мою щеку. Я приоткрыла рот, чтобы почувствовать его губы на своих, но как раз в этот момент настойчивый звонок в дверь разрушил эти чары.
Я быстро открыла глаза и опустила плечи. Я увидела, как Демир закатил глаза.
– Ты должен открыть дверь.
Он даже не изменил позы и придвинулся чуть ближе, отрицательно качая головой:
– Подождут.
Но звонок звенел так настойчиво, и на этот раз я толкнула его за плечи, чтобы он вышел в коридор. Я подала знак головой.
– Демир, открой дверь, идем.
Он неохотно отошел от меня, вышел из кухни и пошел открывать. Я попыталась прийти в себя и последовала за ним. Батухан все еще настойчиво звонил в дверь, когда Демир открыл ее.
Это так разозлило Демира, что он закричал: «Ян!» – и ударил Батухана по голове. В своем роде он отомстил за то, что незадолго до этого делал Батухан.
Бахар и Эмре тоже были тут.
– Не вовремя ты пришел, – продолжал бурчать Демир, не обращая внимания на то, как я краснею.
Я не знала, что делать. Бахар спросила: «Что, черт возьми, происходит?», но он не обратил на нее никакого внимания.
Батухан и Эмре последовали за Демиром.
Я кивнула Бахар, когда она вошла в гостиную, и указала ей на кухню. И когда она вошла на кухню, то поняла, что Демир выключил плиту. Я снова включила варочную панель, но мне нужно было долить воды и добавить кофе в кастрюлю.
Пока я готовила кофе, Бахар придвинула стул к обеденному столу на кухне и села, выжидательно приоткрыв губы, словно желая что-то узнать.
– Что ты сделала? Поговорили с ним? Наш пьяница протрезвел?
Пока она задавала мне вопросы один за другим, я наливала приготовленный кофе в большие кружки, которые нашла на стойке. После того как с кофе было покончено, настало время отвечать на вопросы. На этот раз я обратилась к Бахар:
– Он немного протрезвел, но мы еще не говорили о том, что произошло.
– Тогда давай пройдем в гостиную и без лишних разговоров уладим это дело.
Кивнув ей, я взяла поднос в руки и последовала за ней. Вместе мы прошли в небольшую гостиную Демира. Передавая кружки с кофе одну за другой, я чувствовала себя, как ни странно, девушкой хозяина дома. Мне казалось, что это не друзья пришли, а старейшины нашей семьи. Эта безумная мысль осела в моей голове. Батухан потянулся за чашкой кофе и заставил меня улыбнуться. Конечно же, он не мог промолчать.
– Спасибо, невеста.
Смогу ли я привыкнуть к этому прозвищу? Я не знала, но отрицать, что мне это нравилось, было как-то странно.
– Ну что, железная голова? Ты протрезвел? – сказал он, не замедляя своего лепета.
Демир, сидевший прямо рядом с ним, взял свою чашку с кофе и уставился на Батухана.
– Не начинай снова, Бату. У меня и так голова раскалывается, давай потом.
– Если выпивать столько рано утром, до того как прокричат петухи, то еще не такое произойдет, Демир. Нет, ты тоже меня не слушал. Даже когда я сказал тебе успокоиться, ты продолжил и попросил у Эркана еще.
Я не знала, кто такой Эркан, но Батухан не смог подавить хихиканье, пока Демир молчал. От него исходила такая энергия, которая смогла заставить его друга улыбнуться.
– Заткнись, Батухан, – сказал Эмре, одобрительно глядя на Демира.
Его глаза все еще блуждали по мне. По крайней мере, в присутствии товарищей. Неужели он не мог отвести от меня взгляд даже сейчас?
– Забудь об этом, Демир должен дать объяснение. Правда, Демир?
Слова Бахар подействовали на всех как холодный душ. Это заставило меня подпрыгнуть. Готова ли я выслушать, что послужило причиной его выходки? Пусть мне неизвестен ответ на этот вопрос, я хотела знать правду.
– Давай, Демир, расскажи девочке, чтобы она все узнала.
Подбодрив друга, Эмре поставил кружку с кофе перед ним на журнальный столик. Бахар села на единственное свободное кресло и поставила поднос на столик. Когда я села напротив него, его губы слегка приоткрылись.
Но то, что в конце концов мы столкнемся лицом к лицу с правдой, все еще пугало меня.
– После того как я отвез тебя домой в тот вечер и забрал Сенем, мы пошли на пляж. Я подумал, что тихое место для разговора было бы кстати.
Сенем тоже сказала, что сначала они пошли на пляж. По крайней мере, он не соврал об этом.
– Я думал, что все будет просто. Я имею в виду, что я думал, что скажу ей, что ничего к ней не чувствую, и мы наконец все прекратим. Это была очень простая ситуация, которую нужно было закончить. Я просто скажу об этом и покончу с этим. Но это оказалось не так просто, как я думал. Я понял, что должен сделать это, тем вечером. Я молчал в машине некоторое время, колебался. Не знал, что делать и как выразить это словами. Я не знал, что будет дальше, но твои последние слова все еще звенели у меня в ушах. Ты сказала мне: «Постарайся не разбить ей сердце», но в тот самый момент я не мог понять, как это сделать. И когда ничего не пришло на ум, я решил говорить прямо. Я не хотел расстраивать тебя, да, но я думал, что врать и юлить дальше нет смысла. Вот почему я сказал, что хочу расстаться, прямо.
Пока мои уши слышали, что происходило на самом деле, я в очередной раз восхищалась тем, что он так серьезно отнесся даже к этой моей просьбе. Он слишком серьезно относился ко всему, что я говорила.
– Что она сказала?
– Сначала она была очень тихой. Она ничего не говорила, но потом запротестовала. Даже не задавала никаких вопросов. Только попросила подождать до дня рождения. Сказала, что она не хотела быть брошенной и не хотела позориться в школе. Так что я согласился подождать до дня рождения.
То, что Сенем быстро согласилась, даже не спросив о причинах, вызывало у меня недоверие. Должно было быть что-то еще. В этом и заключалась суть дела. Откуда человеку знать, что тот, кто хочет с ним расстаться, не спросит о причинах? Что это за иррациональность? Сенем, почему она так себя повела?
– А что было потом, Демир? Судя по тому, что ты рассказал, ситуация, похоже, длилась меньше получаса, но Сенем пришла домой утром. Вот это и есть настоящий вопрос.
– Потому что она сказала мне, что не хочет идти домой. Она попросила меня высадить ее на детской площадке, что я и сделал.
Вот эта часть меня взбесила! Не зная, где Сенем и в какой ситуации она находится, я переживала, и это сводило меня с ума. Сенем должна была вернуться домой после этого разговора. Демир должен был привезти ее домой, но он этого не сделал.
Недостающие кусочки головоломки упорно не желали складываться. Я взвешивала каждое сказанное Демиром слово.
– Ниса, неужели ты не понимаешь? Разве ты не понимаешь? Она хочет разыграть свою козырную карту на этом дне рождения. Она расскажет всем на дне рождения.
Когда слова Бахар еще больше затуманили мой разум, я отчаянно встретилась взглядом с Демиром и увидела, как он развел руками в воздухе беспомощно. Он бросил на меня взгляд, который говорил, что это все.
– Я не понимаю, зачем она все это делает? – вмешался Эмре, пока мы все хранили молчание.
– На это может быть только один ответ. Сенем действительно все знает.
За несколько дней до этого Гекче сказала то же самое. Кажется, я и сама начинала в это верить, потому что другого объяснения быть не могло. Та, кого я считала своей сестрой, обвела меня вокруг пальца.
– В таком случае вам двоим остается только одно.
Бахар взяла слово и сказала:
– Ты будешь держать данное ей обещание до ее дня рождения, а потом уйдешь.
Она выдохнула.
– А ты будешь делать вид, что ничего не знаешь. Будешь притворяться, что веришь всему, что говорит Сенем. А мы с Гекче постараемся узнать настоящую правду к празднику.
Теперь я лучше понимала, почему они все вместе поехали провожать Гекче. Должно быть, они разработали план без моего ведома и будут действовать соответственно. Бахар пристально посмотрела на меня и ждала моего подтверждения. Она подняла брови в ожидании.
Я покачала головой: в этой ситуации никакого другого логичного выбора не было.
– Бахар проговорила это все, чтобы мы делали все слаженно. Просто на случай, если Демир собирался действовать иначе. Понял, умник? Иди сюда, дай я тебя поцелую.
После своих слов Батухан смачно поцеловал Демира. Демир с отвращением вытирал лицо одной рукой, а другой он отпихивал от себя Батухана.
– Чувак, отстань, мать твою! Что ты делаешь на ее глазах? – смущенный Демир Гюрсой рядом со мной… Ладно, я могла бы насладиться этим.
– Ой, ой, ой! Ему будет стыдно перед своей девушкой… О боже!
Батухан проигнорировал жалобы Демира и продолжил издеваться над ним. Такое поведение могло бы вызвать сомнения, кто из них на самом деле пьян. Но это казалось забавным. И было понятно, что все готовы действовать заодно.
– Заткнись!
– Побочные эффекты от Нисы не идут ему на пользу.
Все, кроме Демира, даже я, улыбались шуткам Батухана. Пока он шутил, Эмре наблюдал за Демиром.
– Батухан, заткнись, брат. Достаточно.
Наконец Батухан успокоился и сел в кресло, сложив руки на груди. Он сильно откинулся назад. Это напомнило мне об отзывах учителей на него.
«Ведет себя как маленький ребенок», – говорили они. Батухан действительно выглядел как шаловливый малыш.
Я наблюдала за каждым из них последовательно. Несколько месяцев назад, когда я только начинала жить этой новой жизнью, я сказала Демиру на той первой вечеринке, что не стоит говорить много. Главное – действия человека. Теперь я была в самом центре группы, и мне было не по себе. Но это было не волнение. Во мне было теплое весеннее счастье, приятное, что-то, что заставляло меня чувствовать себя так спокойно, несмотря на все, что произошло.
