Милена Завойчинская
Дом на перекрестке
© Завойчинская М.В., 2020
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020
⁂
Разговор в сообществе первого апреля
Авантюристка. Да хватит уже рассказывать истории! Не верю я в настоящее искреннее желание отдать что-то нужное.
Соль. Ну почему же? Ты ведь не станешь отрицать, что благотворительность существует?
Авантюристка. Не стану. Но это же именно благотворительность. Да и то… Жертвуют в основном деньги или что-то ненужное.
Ветер. Почему это? Вот детским домам ведь жертвуют.
Авантюристка. Безусловно. Но много ли? Что-то я не вижу, чтобы наши детские дома так уж хорошо существовали. И потом, мы не об этом начинали говорить.
Соль. Это тоже одно из проявлений.
Авантюристка. Соль, да не о том речь. Вот смотри: есть множество сообществ с темой «Отдам даром». И что там отдают? То, что самим не нужно, но выбрасывать жалко. Вдруг кому-то пригодится. Так?
Соль. Естественно. А ты что хотела?
Авантюристка. Так я как раз про это и говорю. Отдают то, что самим не нужно или не жалко. И, как правило, это всякая ерунда. Никто ведь не отдаст дом или квартиру нуждающимся, даже если они засыплют форум объявлениями: «Приму в дар квартиру».
Ветер. Ну ты и раскатала губу! Ха-ха. Скромнее нужно быть.
Колибри. А я поддержу Авантюристку. Я бы вот с радостью приняла в дар квартирку. Да что там квартиру, хотя бы комнату или домик в ближайшем пригороде. Да где ж найти дураков, которые мне его подарят?
Ветер. По-вашему, подарить квартиру могут только дураки?
Колибри. А ты встречал в своей жизни хоть кого-то, кто в здравом уме готов подарить совершенно незнакомому человеку квартиру?
Ветер. Нет, но я уверен, что такие люди есть.
Колибри. Ветер, ты всё ещё веришь в сказки, не иначе. Такого не бывает.
Авантюристка. Точно, Колибри. Такое бывает только в сказках. Да и то – в страшных. Наверняка дом окажется с трупом в подвале. А его призрак будет являться новым хозяевам.
Ветер. Девушки, вы слишком циничны.
Колибри. Неужели? Давай на спор? Я подам объявление, и посмотрим, сколько благодетелей отзовётся на такой призыв?
Ветер. А давай! На что спорим? Какой срок?
Колибри. Срок – месяц. А спорим… ну, давай на хорошее марочное шампанское. Если мне подарят жильё – с меня бутылка. Если через месяц я всё ещё не стану счастливой обладательницей недвижимости, то шампанское отдаёшь мне ты.
Ветер. Согласен. Свидетели, подтвердите спор.
Авантюристка. Ветер, подтверждаем. Ну ты и попал! Колибри, выпей за наше здоровье тоже.
Соль. Я тоже подтверждаю. Колибри, ты смешная. И держи нас в курсе, целый месяц – это долго. Интересно ведь, какие ответы ты будешь получать.
Колибри. Договорились. Только если меня будут посылать матом, этого я передавать вам не буду.
Ветер. Колибри, удачи!
Колибри. Спасибо, Ветер. Готовь пока денежку на бутылку.
Глава 1
Я откинулась на спинку компьютерного кресла. На часах близилась полночь, а я всё сидела в интернете. Сообщества – как болото. Стоит зайти, и всё – зацепишься языком, и никак не выйти. Вот и сейчас совершенно невинная тема про первоапрельские шутки вылилась в бурные дебаты о благотворительности. И как только я дала себя увлечь в эту авантюру со спором? Глупая идея. Это всё Авантюристка. Вот уж точно, ник у неё соответствующий. Да ещё это шальное настроение, которое всегда бывает первого апреля.
Снова быстро глянула на часы. До полуночи осталось пятнадцать минут. Нужно быстро разместить в интернете объявление, чтобы оно было с сегодняшней датой. Хоть не так глупо будет выглядеть в глазах читающих. Спишут на первоапрельскую шутку.
Открыла сайт объявлений о купле-продаже, нашла там маленький подраздел «Отдам даром. Приму безвозмездно». Итак:
«Приму в дар квартиру или дом. О себе: двадцать пять лет, одинокая, с высшим образованием, без вредных привычек. Обещаю заботиться о нём и содержать в полном порядке. Телефон для связи:…»
И быстро нажала Enter, пока не передумала. Представляю, что обо мне подумают те, кто будет читать это объявление. Единственное оправдание – сегодняшняя дата. Всегда есть возможность объяснить это шуткой. Кстати, о дате. Завтра придёт квартирная хозяйка за арендной платой. Я поморщилась. Стоимость аренды всё повышалась и сейчас съедала уже больше половины моей зарплаты. Да что уж там! Фактически три четверти. Такими темпами я скоро окажусь на улице. Потому что, в отличие от арендной платы, зарплата у меня не повышалась. Да и вообще, с работой что-то решать надо. Маленькая контора, в которой я работала, дышала на ладан, и похоже, совсем скоро придётся искать новый источник доходов. Одна радость – до лета осталось всего два месяца.
Я посидела ещё немного, улыбаясь своим мыслям об этом странном споре на форуме. А потом неожиданно для себя написала на листке бумаги стихотворение. И сама же удивилась. Я вообще-то стихотворчеством не увлекаюсь. Но, вероятно, так повлиял на меня сегодняшний вечер, и под пальцами родились эти строчки:
В моем доме нет крыльца,
Нет ни печки, ни сверчка.
Не скребутся тихо мыши,
Не скрипят в нем половицы.
Не ступает чёрный кот,
И не гавкает щенок.
Нет ни брата, ни сестры.
Мама с папой далеки.
Пусто в крошечной квартире,
Я, компьютер, форум вновь…
Загадаю себе крылья!
Дом! Кота! Щенка! Любовь!
Ведь уже почти весна:
Первое апреля.
Я же верю в чудеса?
Значит, жду я фею…[1]
Квартирная хозяйка и правда пришла утром следующего дня, как и обещала. Сердце обливалось кровью, когда я отдавала ей честно заработанные деньги, но деваться некуда. Если нужна работа, то нужно жильё, так как мотаться из области в город каждый день нереально. Вот и крутилась я как белка в колесе, не отказываясь от подработки, если такая случалась.
Наш глупый спор на форуме довольно быстро забылся, и я с головой погрузилась в работу. Квартал-то закончился, а вот отчётность за него предстоит ещё только делать. Так что бухгалтерия требовала додать им нужные бумажки и накладные, я в свою очередь требовала их с клиентов, и так день за днём. Рутина. Причём настолько высасывающая, что даже не было желания заглянуть в сообщество и поболтать ни о чём. Звонок по телефону раздался спустя три недели после нашего памятного спора с Ветром.
– Алло? Здравствуйте, я по объявлению. – Старческий женский голос чуть дребезжал.
– Простите? – оторвалась я от заполнения накладной.
– По объявлению. Я не ошиблась номером? – И она продиктовала мой номер.
– Нет, не ошиблись, это мой телефон. А-а-а… – сообразила я. – Да-да, я вас слушаю…
– Я хочу отдать вам дом. Вас это ещё интересует? – Голос был несколько настороженный.
– Да, конечно. Очень интересует, – оживилась я. – Как мне с вами встретиться?
– Вы сегодня можете?
– Да, после работы. Часов в семь вечера. Вам удобно будет?
– Мм… – Женщина помолчала. – А пораньше вы не можете? Скажем, в обеденный перерыв?
Я бросила взгляд на часы и прикинула. Перерыв через полчаса, в принципе, можно, но он короткий, всего час. Черт, неудобно как-то. Что можно успеть за час?
– Хорошо, только понимаете, у меня будет всего один час времени, и, если к вам далеко ехать, я не успею.
– Ничего страшного. Где ваш офис?
Я назвала улицу. Женщина чуть помолчала, размышляя.
– Так. Давайте с вами встретимся через сорок минут у нотариальной конторы в начале улицы. Сразу всё и оформим. Как я вас смогу узнать?
– Синие джинсы, тёмно-бежевая кожаная куртка. Среднего роста, волосы каштановые, распущенные, чуть ниже лопаток. Ещё сумка, такая же, как куртка, – в растерянности продиктовала я, оглядывая себя.
– Хорошо, я вас найду. – В трубке прозвучали гудки.
А я хлопала глазами, глядя на мобильник, и пыталась понять, что это сейчас было. Вроде на розыгрыш не похоже. Но ведь так не бывает? С чего вдруг кому-то отдавать мне дом? Да ещё так поспешно? Бред какой-то.
Минуты до встречи я ждала с нетерпением и к нотариальной конторе в начале улицы практически бежала. Успела я даже немного раньше, чем планировала, а потому успела отдышаться на крыльце и пристроилась в сторонке ожидать свою собеседницу. Собственно, ждать мне не пришлось. Через три минуты дверь нотариальной конторы открылась, и оттуда вышла пожилая женщина. Ухоженное лицо с остатками былой красоты, седые волосы, аккуратная стрижка, элегантное пальто. Её истинный возраст выдавало не лицо, а, скорее, фигура. Худенькая, сутулая женщина, с несколько неуверенными и осторожными движениями старого человека. Она окинула взглядом всё вокруг, задержала его на мне и подошла.
– Девушка! – Тот же немного дребезжащий надломленный голос, что разговаривал со мной по телефону. – Вы не меня ждёте?
– Здравствуйте. Наверное, вас! – Я приветливо улыбнулась. – Вы звонили мне насчёт дома? Простите, я по телефону не успела представиться и спросить ваше имя. Я Виктория, можно просто Вика.
– Да-да, это я вам звонила, – её губы дрогнули в нерешительной улыбке. – Меня зовут Эльвира Николаевна. Пойдёмте, Вика, я заняла очередь, и она вот-вот подойдёт. А пока я вам всё расскажу.
В коридоре нотариальной конторы мы пристроились в сторонке ото всех, и Эльвира Николаевна, чуть помедлив, заговорила:
– Вика, я действительно хочу подарить вам дом. Вы не удивляйтесь, – она приподняла руку в ответ на мою попытку вклиниться с вопросом. – Я вам сейчас опишу ситуацию, а вы решите, нужен ли вам этот дар. Здание очень старое, совсем древнее. И, откровенно говоря, это, скорее, развалины. Жить там сейчас вы вряд ли сможете. Нужно делать ремонт и приложить немало сил, чтобы привести всё в порядок. Но дело в том, что сама я этого сделать не могу в силу своего возраста.
– А ваши дети не будут возражать, что вы отдаёте его? – Я дождалась паузы в её словах.
– Нет. Мне этот дом достался от бабушки, и его должна была в свою очередь унаследовать моя внучка. Сама я в нём никогда не жила, только регулярно проверяла, стоит ли он ещё, да платила налоги. Он, как я уже говорила, древний и передаётся в нашем роду только по женской линии. Мужчина не может им владеть, и это задокументировано. Но… – Она горестно вздохнула. – Внучка погибла вместе с моим сыном и его женой в автомобильной аварии. Я совершенно одинока, и оставить мне его некому. Квартира уйдёт государству по договору, а вот дом мне не хотелось бы бросать. Слишком давно он в нашей семье. И когда я увидела ваше объявление, то подумала: может, с вами он обретёт вторую жизнь? Вы молоды, решительны, раз не побоялись дать такое странное объявление. И я понадеялась…
– Мне очень жаль! – Я немного растерялась от такой исповеди. Было неловко, и я не знала, что принято говорить в таких ситуациях.
– Ничего страшного, Вика, – Эльвира Николаевна улыбнулась уголками губ. – Это всё дела давно минувших дней. Я уже много-много лет живу одна, но сейчас… Врачи дали мне совсем немного времени, и я пытаюсь уладить все свои земные дела. Но как раз поэтому и вынуждена торопить вас с решением.
– Я согласна. И постараюсь в меру своих сил привести его в порядок, – улыбнулась я ей в ответ.
– Насчёт денег вы не переживайте, Вика. На тот свет с собой всё не заберёшь, поэтому я открою на ваше имя счёт в банке, на который будет переведена сумма, достаточная для ремонта. От вас мне требуется только согласие и обещание, что сделаете всё, что в ваших силах, чтобы дом не развалился. Если не захотите в нём жить – ваше право. Я понимаю, вы девушка молодая и привыкли к городской квартире, судя по вашему облику. Но хотя бы просто отремонтируйте его, чтобы он стоял и дальше. А потом, со временем, передайте его во владение вашей дочке или внучке. Или как я – какой-нибудь девушке. Но ни в коем случае не мужчине.
– Хорошо, я согласна, – повторила я. – Что от меня требуется?
– От вас – только паспорт. Сейчас мы заключим договор дарения и откроем в банке на соседней улице счёт на ваше имя. И я сразу же переведу на него деньги, о которых мы с вами говорили. Из них же вы будете брать средства на погашение налогов и обязательных платежей. У вас есть возможность немного задержаться на обеденном перерыве?
– Хорошо, я договорюсь с начальником.
– Вика, поверьте: мне действительно осталось жить не много, и я тороплюсь, чтобы всё успеть.
Вот так мы и поговорили. Нотариус со слов Эльвиры Николаевны оформил договор дарения. Все документы на недвижимость у неё оказались с собой и были полностью готовы к сделке. От меня потребовалось только прочесть его и подписать. По договору я с этой минуты становилась единственной хозяйкой дома номер семь в Малом Вронском тупике. Со своей стороны я обязалась соблюдать условия договора. А именно: осуществить ремонт здания и прилегающих построек за счёт средств, переданных вместе с домом; оплачивать в бюджет все положенные коммунальные платежи, налоги и сборы; следить за ним всё время своего владения им и не забрасывать; а также когда-нибудь передать его в наследство или в дар другой особи женского пола. Это если по-простому, переведя с юридического языка на человеческий.
В отделении банка по соседству мы быстро открыли на мое имя счёт, и на него немедленно поступили денежные средства. Я была впечатлена, сумма оказалась действительно внушительной. Только у меня закралась мысль: в каком же состоянии строение, если требуется столько денег на его ремонт? Или это не много? Откровенно говоря, в строительных и ремонтных работах я полный профан и даже приблизительно не знаю, с какой стороны к этому подступиться. Тогда же я получила на руки весь пакет документов, и мы распрощались с Эльвирой Николаевной.
Она пожелала мне удачи и ещё раз выразила надежду, что такая смелая и решительная девушка, как я, сможет наконец заняться домом и вернуть его к жизни. Я не стала комментировать ее слова. Не хотелось расстраивать пожилого человека и рассказывать, что это не я такая смелая и решительная, а всего-то был глупый первоапрельский спор.
Забегая вперёд, скажу, что больше я не успела поговорить с Эльвирой Николаевной ни разу. Я позвонила ей через четыре дня, но… Сухой мужской голос сообщил, что она умерла четыре дня назад поздно вечером и вчера ее похоронили. Вот так.
Разговор в сообществе в конце апреля
Колибри. Народ, привет. Кто ещё помнит наш спор с Ветром?
Авантюристка. О, Колибри. Давно тебя не было. Как раз месяц на исходе. Ну и как?
Колибри. Да вот, собственно, хочу отчитаться.
Ветер. И?
Колибри. Ветер, ты не поверишь! Пять дней назад я стала обладательницей дома. Мне его подарила милейшая женщина. Точнее, если уж быть откровенной, скорее оставила в наследство. Но сам факт!
Ветер. Ничего себе! А ты не верила. Ну? Я жажду подробностей и свою законную бутылку дорогущего шампанского!
Колибри. Да я сама в шоке. От меня требуется его отремонтировать, и даже средства на это выделили.
Соль. А что за дом-то? Где?
Колибри. Малый Вронский тупик, строение номер семь. Я, правда, туда ещё не ездила. Понятия не имею, что он из себя представляет. Вот как раз во время майских праздников планирую его осмотреть. Ветер, может, и ты подъедешь? С меня бутылка.
Ветер. Хм. Колибри, знаешь, похоже, вы с Авантюристкой были правы. Отдают только то, что самим не нужно, а выбросить жалко.
Колибри. Это ты к чему?
Ветер. Колибри, ты только не расстраивайся, но это не дом, а полуразвалившаяся халупа. Я знаю это место.
Колибри. Ну во‐о-от! А я-то обрадовалась. Эх…
Ветер. Я прощаю тебе бутылку. Выпей её сама, чтобы немного подсластить разочарование. И успехов. Ремонт у тебя затянется.
Глава 2
Я расстроилась по поводу своего неожиданного приобретения, погоревала чуток, а потом решила, что реалии жизни никто не отменял. И я с самого начала знала, что богатую виллу мне просто так никто не подарит, а потому и горевать нечего. Может, когда-нибудь в старости, когда я смогу восстановить доставшуюся мне рухлядь, буду пить чай с внуками на террасе и рассказывать им эту историю.
На этом приятности закончились, но не неожиданности. Первая неприятная новость была от квартирной хозяйки, которую она принесла мне на следующий день. Вот хоть бы раз что-то хорошее сообщила, например, что устанавливает в квартире джакузи или посудомоечную машину – мол, пользуйся, квартирантка, во всё свое человеческое удовольствие. Но, увы… Квартплата поднималась со следующего месяца, и теперь сумма её равнялась моей зарплате. Новость была сногсшибательной в прямом смысле. Я плюхнулась на табуретку, долго печально и укоризненно моргала, глядя на квартирную хозяйку, но она была непреклонна. А посему мы договорились, что я доживаю май месяц, на оплату которого уходят деньги, авансом отданные мною в залог в самом начале наших арендных отношений. А с первого июня квартира должна освободиться.
Следующая новость, не менее сногсшибательная, но гораздо более разрушительно повлиявшая на мою неокрепшую психику, последовала от начальства. Наша контора закрывалась, а нам надлежало срочно писать заявления об уходе. И с завтрашнего дня мы были вольны как птицы. После этой новости захотелось кинуться на директора с подвываниями: «Шеф! Мы все умрём!»
Нет, можно было, конечно, и поспорить, пригрозить, потребовать компенсацию за сколько там полагается по закону за сокращение, но… Но все прекрасно всё понимали. И всем были нужны деньги и новая работа. А потому мы написали заявления, воспользовались пока что ещё имеющимся доступом к интернету, разослали резюме куда только можно и направились в ближайшее кафе на прощальный кофе.
Так вопрос о хлебе насущном и месте обитания встал ребром. Поэтому сразу после кофе с бывшими уже коллегами я отправилась смотреть: владелицей чего же я теперь являюсь? Вдруг мне повезёт, и можно въехать туда уже сейчас? Тогда можно попросить квартирную хозяйку вернуть мне деньги за май и успеть переехать за оставшиеся три дня апреля. Благо вещей у меня мало и ничего крупногабаритного.
Дорога до Малого Вронского тупика, находящегося на самой окраине города, прошла в печальных размышлениях на тему вечного вопроса бытия: «Что делать и как жить?!» Выйдя на остановке, я огляделась. Тупик оказался действительно малым – всего семь жилищ, это я успела посмотреть на карте. Урбанизация со своими многоэтажками сюда ещё не добралась, а потому за заборами стояли тут частные дома, по три с каждой стороны. И мой искать следовало в самом конце. Стоял он особняком, отделённый от прочих участков широкой полосой отчуждения, или как уж это называется. Дорога доходила до калитки и обрывалась, а дальше – пустырь, за которым начинался лесок.
Итак, послал мне Бог…
В печали обозревала я покосившийся, почерневший от времени высокий деревянный забор, окружающий довольно внушительный участок земли. Подняла глаза и загрустила ещё сильнее. За ним скрывался дом, который, вероятно, когда-то мог носить гордое название коттеджа или даже особняка. Но сейчас это каменное обветшавшее здание выглядело нерадостно.
Бог ты мой, что ж ты мне послал?!
Маленькая каменная двухэтажка смотрела на меня грязными стеклами окон, которые последний раз мыли, вероятно, лет пятьдесят назад. Стены из некогда светлого камня сейчас «радовали» глаз чёрными пятнами не то копоти, не то многолетней грязи. Тёмно-вишнёвая крыша из кро́вельного железа тоже не вызывала радостных мыслей. Единственное, что хоть немного выводило взгляд из уныния, это немыслимым образом уцелевший на крыше флюгер, изображающий грифона. Даже странно, что не украли.
Уж послал мне Бог так послал!
Хотя, рассуждая оптимистично, всё могло быть ещё хуже. Например, деревянные развалины. А так – дом каменный, стены целы, окна на месте, крыша не провалилась. Значит – прорвёмся.
– Барышня, кого-то ищете? – отвлёк меня сзади чей-то хриплый прокуренный голос.
– А? – Я испуганно обернулась.
Прислонившись к забору ближайшего участка, стоял и курил мужик лет пятидесяти, с любопытством поглядывая на меня и на объект моего интереса.
– Да вот, осматриваю свою собственность. – Я кивнула на свою недвижимость. – Получила во владение, пытаюсь понять, с какой стороны к нему подступиться.
– Да уж, – он сплюнул через зубы. – Плоховатое наследство вам досталось, барышня. В этих развалинах жить нельзя.
– Не такие уж и развалины, – снова обернулась я к своему внезапному приобретению. – Забор, конечно, менять придётся, да и внутри, наверное, все обветшало. А так вроде терпимо. Главное, что стены и окна целы.
– Да где ж целые? – хмыкнул мой собеседник. – Как есть развалины.
Я приподняла брови и недоумённо присмотрелась. Да нет, целые стены. Какие же это развалины? Нет, всё же народ зажрался. И Эльвира Николаевна, и Ветер, и этот вот мужик в один голос твердили, что это рухлядь, халупа и древность. Они настоящих развалин не видели, что ли?
– Отстраивать будете? – снова заговорил он. – Вы тогда сначала электричество и газ подключите. Давно уж всё отрезано.
– А как? Это куда обращаться?
– А ко мне и обращаться. Напишите заявление, завтра и подключат всё обратно, я как раз рано утром поеду туда. И можете звать меня дядя Миша.
– Очень приятно, я Вика.
– Пойдём-ка, соседка. Будем оформлять тебе всё. – Он как-то незаметно перешёл на «ты».
Под чутким руководством дяди Миши я написала заявления куда требовалось, а он по-соседски пообещал помочь советами и чем-то по мелочи. От меня требовалось приехать завтра с самого утра и присутствовать во время работ. Затем я пошла осматривать свой дом изнутри.
От моего движения калитка распахнулась, повисела на одной петле, покачалась в задумчивости и ковром легла мне под ноги. Хм… Я вошла, огляделась, оценивая территорию.
В наличии имелся заросший сорняками и крапивой большой двор, через который к крыльцу вела узкая, мощённая камнем дорожка. Справа – беседка, увитая ещё голыми стеблями дикого винограда. Огород, вероятно, позади, к нему я доберусь попозже, а пока дом. Деревянное крыльцо с перильцами и навесом. Толстая деревянная дверь с врезанным старинным замком. Зато теперь понятно, почему ключ, который отдала мне Эльвира Николаевна, выглядит так странно – как будто из сказки про Буратино.
Открыв дверь, я вошла внутрь. Квадратная прихожая со скамейкой, зеркалом во весь рост и двумя большими шкафами по сторонам. Через небольшое грязное окошко света почти не поступало, и разглядеть что-либо получше было сложно. Вторая дверь – такая же толстая и тяжёлая, как и входная. Затем мрачный холл с лестницей, ведущей на второй этаж. Обставлен тёмной старинной мебелью. Справа – приоткрытая дверь в кухню. Слева – ещё двери, но запертые, и где к ним ключи, пока не ясно.
Ладно, значит, осмотрим кухню. Она оказалось совмещена со столовой. Справа – кухонные шкафы, допотопная газовая плита, небольшой квадратный стол, пустой угол, скорее всего, для холодильника. Слева – большой овальный стол, вокруг приставлены деревянные стулья. В углу – диванчик. Пол покрыт плиткой. Со стороны столовой ещё одна дверь, ведущая на задний двор. В целом всё довольно неплохо, если не считать чудовищной грязи, пыли и паутины. Такое ощущение, что уборку здесь не делали лет сто, не меньше.
М-да… Похоже, прежде всего нужно везти сюда пылесос, тряпки, щётки и колоссальный запас моющих и чистящих средств. Ну что ж… Вот этим я завтра и займусь. Сегодня же всё закуплю и прямо с утра приеду. Пока будут подключать электричество и газ, я займусь этими а́вгиевыми конюшнями[2].
А ещё у меня было какое-то странное чувство, которое рационального объяснения не находило. Почему-то мне казалось, что внутри дом намного больше, чем снаружи.
Остаток дня я провела в хозяйственном магазине, закупая всё то, что могло пригодиться при генеральной уборке, и выбирая максимально мощный пылесос. Поразмыслив и вспомнив назойливую рекламу по телевидению, решила, что имею право разориться ещё и на хороший паровой очиститель. Везти всё это пришлось на такси. И утром следующего дня, нагрузившись этим скарбом, а также одеждой, которую не жалко пачкать, я поехала на борьбу с грязью.
Швабры, щётки, веники, вёдра, пакеты с моющими и чистящими средствами я выгружала из такси под скептическим взглядом водителя.
– Девушка, вам бы бульдозер – снести всю эту рухлядь. Что вы там отмывать собрались? – не выдержал он.
– Да что вы все? Сговорились? – Я отдышалась. – И ничего не рухлядь. Отмою, покрашу, и всё будет в порядке.
– Ну-ну. – Он хмыкнул и вынул из багажника коробки с пылесосом и паровым очистителем.
Вот ведь народ, а? Нет, ну что за наезды? Да, грязный дом, согласна, но не сносить же его из-за этого! А то, что забор разваливается, так это ерунда. Новый поставлю.
Я затащила всё внутрь – нет ничего невозможного для человека, даже для хрупкой девушки, не привычной к тяжёлому физическому труду. Отдышалась и попробовала решить, с чего же начать. По всему выходило, что с окон, дабы впустить в помещение хоть немного света, и со щётки, чтобы вымести весь мусор, в изобилии валяющийся на полу. Но тут мне на мобильный позвонил дядя Миша и сообщил, что ожидаемые электрики и газовщики приедут только после обеда. И спросил: а есть ли у меня газовая плита, чтобы её сразу же подключили, и хоть какая-то стационарная электрическая техника вроде холодильника или стиральной машинки? Ведь надо же проверить. Ничего этого у меня, разумеется, не было. Так что уборка отложилась, и я помчалась в магазин бытовой техники.
Раз уж мне предстоит в этом доме жить, то надо обзавестись всем необходимым. Учитывая количество накупленных товаров, в состав которых входили прежде всего новенькая современная газовая плита с духовкой, холодильник, микроволновка, электрический чайник и телевизор, мне пообещали всё привезти немедленно.
Так что, вернувшись, я только и успела что смести весь мусор в большую кучу на полу, освобождая место для ожидаемого. Неправильно как-то всё началось, но я ни разу не оказывалась в ситуации, когда электричества нет, а технику уже надо ставить.
Очень странно было наблюдать за грузчиками, которые привезли мой заказ. Они долго в недоумении озирали моё жилье и переглядывались. Потом спрашивали: мол, хозяйка, а ты уверена, что это всё нужно нести в это… И они мялись, не зная, как охарактеризовать моё жилье.
В итоге всё же взялись и понесли. Буквально за шаг до крыльца возникла некая пауза – грузчики переглянулись и внесли коробки внутрь. Поставили, с непроницаемыми лицами оглядев грязь и гору мусора. Вышли на улицу, дошли до машины, и тут их лица как-то странно передёрнулись и сменили своё выражение. Снова растерянно переглянувшись, они опять задали мне тот же вопрос: а зачем мне вся эта техника в таких развалинах? Странные люди. Так я и не поняла, что они имели в виду. Ведь только что сами были в доме и видели, что никакие это не развалины…
А дальше были электрики, протянувшие провод от столба. И такое же изумлённое выражение лиц поначалу, задумчивое в процессе и растерянное потом. Словно их по голове чем-то стукнули. Но, всё проверив, они сказали, что проводка в изумительном состоянии и, как ни странно, выдержит даже большое количество электроприборов. А затем, за отдельную плату, помогли мне распаковать и подключить холодильник. С ним бы я сама точно не справилась.
Не менее странно вели себя и газовщики. Долго возились, всё проверяя. Установили новенькую газовую плиту вместо прежней, всё приладили. Получили деньги и, прихватив с собой старую плиту, ушли. А уже у своей машины задумчиво чесали затылки и с непонятным мне выражением лиц оглядывали дом. Один из мужиков, не выдержав, спросил:
– Слышь, хозяйка, а ты уверена, что надо было газ подключать? Не взорвётся? Всё же крыши нет, мало ли что…
Вот тут я впала в окончательный ступор и не нашлась что ответить. Или они перенюхали газа, пока работали, или это я сошла с ума и вижу то, чего на самом деле нет. Пока я в обалделом состоянии размышляла над этим, газовщики уехали.
В состоянии прострации я занялась уборкой. Для начала, правда, пришлось рассортировать ту гору мусора и хлама, что высилась в центре столовой. В основном это действительно был мусор. Но попадались и какие-то странные предметы, назначение которых мне пока было непонятным, и я откладывала их в отдельную кучку. А также в изобилии нашлись маленькие плиточки или, скорее даже, изразцы. Нечто подобное обнаружилось на большом панно, висящем на стене в столовой. Сейчас от него осталась только рамка и всего несколько плиток. А вот все отклеившиеся мне надлежало собрать, рассортировать и сложить из них пазл. Думаю, клей «Момент» с этим справится, и я смогу восстановить панно в первоначальном виде. Всё же раритет – кто знает, может, ему лет двести?
К вечеру кухня и столовая радовали чистотой, а я падала от усталости и была грязная, как свинья. Руки тряслись, колени подгибались, и пределом мечтаний было лечь и больше не шевелиться. И вот тут я поняла, что таки да – я дитя урбанизации. И мне жизненно необходимы душ, а ещё лучше ванна, телевизор, мягкий диван и комфортный санузел. Потому как удобства во дворе – это не то, о чём я мечтала всю жизнь.
Но ещё я поняла и то, что мне нужно переезжать. Ибо возвращаться после трудовой вахты отсюда каждый вечер я не имею сил. Да и деньги нужны. Судя по всему, работу я в ближайшее время найти не смогу, и проблема, на что жить, становится мегаактуальной.
Вопрос об этом я подняла этим же вечером, когда всё же смогла доставить свой уставший организм в квартиру. Беседа по телефону с квартирной хозяйкой состоялась долгая. И я честно описала ей ситуацию. Денег нет, с работы уволили, и когда я найду новую – неизвестно. Получила в наследство старенький теремок, куда и перееду и займусь его ремонтом. Сказала, что жить там, в принципе, можно, то есть совсем на улице я не оказываюсь, и слёзно попросила вернуть мне деньги, которые должны были пойти в оплату следующего месяца, а сама пообещала вывезти за эти дни свое имущество и освободить квартиру к первому мая. Хозяйка оказалась нормальной тёткой и меня поняла. Так что в оставшиеся два дня апреля я спешно перевозила вещи, благо у меня их мало.
Ночь с апреля на май я провела на раскладушке, поставленной рядом с диванчиком в столовой. Долго ворочалась, прислушиваясь к звукам. А дом жил своей собственной жизнью. Где-то что-то поскрипывало, шуршало. Изредка мне казалось, что я слышу какие-то шепотки, и с дрожью вспоминала слова Авантюристки о трупе в подвале и призраках. Заснула уже под утро, и приснился мне какой-то молодой светловолосый мужчина, который всматривался в моё лицо и хотел что-то сказать, но так и не решился. Потом он протянул ко мне руку, поправил прядь волос, упавшую на глаза, и исчез. А я в ужасе проснулась. Сама не знаю, чего я так испугалась, – мужчина вроде был приятной наружности. Или нет? Забыла. Помню только, что волосы светлые и глаза… Хм, нет – какие у него глаза, тоже не могу точно сказать. Но вроде не злые.
