Наталия Матвеева
Аквамарин: по моим правилам. Часть 2
– А они что, не знали?..
Брайан и Эйден одновременно покачали головами, а Брайан также одними губами проговорил:
– Иначе началась бы война.
Лив понимающе кивнула и быстро напечатала сообщение:
«Люк нужен на всякий случай, возможно, внутри дома есть камеры, тогда можем попросить его попытаться получить изображение».
Эйден и Брайан снова переглянулись и кивнули с одобрительными ухмылками на лицах.
– Ладно. Пойду. – вдруг резко встала Лив, и Эйден тоже поднялся, озабоченно глядя на дочь:
– Лив. Постой. Что с тобой? Ты сама не своя… Что ты ему пообещала??? – тут он стиснул зубы в гневе, и его серые глаза холодно и жестко сверкнули. – Это из-за него, я чувствую… Лив, скажи нам!
– Да, Оливия. – мягко поддержал отца Брайан, положив ладонь на руку девушки. – Скажи нам, может быть, мы сможем помочь… Мы же одна семья.
Лив почувствовала такой приступ боли, что ей пришлось закусить губу, чтобы не разрыдаться и не закричать страшным криком… Вырвав руку из ладони Брайана, она резко отступила назад, и, глядя в пол, тяжело прошипела:
– Со мной все в порядке, я же сказала, у меня есть то, что ему нужно! Занимайтесь своими делами и не лезьте ко мне!!! – уже крикнула она и, развернувшись, бегом умчалась в свою комнату, оставив мужчин с волнением смотреть ей вслед.
Лежа на боку, спиной ко входу, Лив пребывала в очередном своем собственном мучительном мире, отчего-то достав браслет Эрнесто и перебирая его пальцами, совсем как делал он когда-то… Нельзя выразить словами все то, что выворачивало ее изнутри наружу. Может быть, Эрнесто действительно верит, что ее семья и отец заслуживают все это… Но почему страдает именно она? Она ничего ему не сделала, ни раньше, ни сейчас, так почему ей выпал этот «счастливый билет» стать палачом человека, которого хочет убить половина этого города?.. Единственного, кто действительно был частью ее семьи, того, кто связан с ее детством, неважно, хорошим или плохим, того, кто дал ей жизнь… Родителей не выбирают. И иногда судьба делает за нас какой-то выбор… Чтобы мы поняли что-то. Научились чему-то. Стали сильнее в наших испытаниях.
Лив лежала на кровати, умирая от боли, страха и отчаяния, и понимала, что эта ситуация не сделает ее сильнее. Она разломает ее окончательно. Гибель отца, развод с Джонни – привет, муки совести и старое доброе одиночество. Она начнет сгрызать себя заживо… Но будет жива. Для чего?.. Ради чего?.. Смысл жизни навсегда будет утерян. Да он уже утерян, о чем она только думает?..
– Лив? – услышала она позади тихий голос Брайана. Девушка быстро вытерла слезы и обернулась. – Приехал Люк. Я думал, ты захочешь сама увидеть его…
Выбор был уже сделан. Ты пропала. Хватит лить слезы и приступай к работе. Нужно вытащить Джонни и Макса. Нужно раздавить ненавистное насекомое. Она резко села и, ощутив себя в новой, жесткой и хладнокровной шкуре, спокойно проговорила:
– Да, спасибо, Брайан. Иду.
– Оливия, ты уверена, что тебе нельзя помочь? – снова закинул удочку папуля номер два, и Лив отрицательно покачала головой.
– Только если в гараже ты не прячешь серебристый «Делориан», чтобы вернуть меня в тот момент времени, когда я прилетела в Нью-Йорк и с первого же дня начала совершать глупости. – Лив грустно улыбнулась и вышла из комнаты, махнув Брайану, чтобы тот следовал за ней. – Мы бы создали параллельную реальность, где Джесси и Джонни были бы женаты, мой отец, по моим слезным жалобам, уничтожил бы Блейка и Генри Уолшей сам, не втягивая в этот процесс Макса, а я… Вот тут засада. Что было бы со мной, я ума не приложу, но точно знаю, что этой пиявке Эрнесто точно нечем было бы крыть нашего короля.
Брайан тепло рассмеялся и потрепал Лив по волосам.
– И даже в этой реальности ни один из вас не был бы счастлив. – Лив удивлено посмотрела на него, и он пояснил:
– Сама посуди: Джонни страдал бы от любви к тебе, Джесси – от безумной ревности к нему, Макс, возможно, был бы убит в ходе войны кланов, а ты… Ты бы никогда не узнала, что такое настоящая любовь. Так что все случилось так, как должно было быть.
Он снова рассмеялся и ушел, оставив Лив задумчиво смотреть ему вслед.
Для вип-персоны сегодняшнего вечера – великого компьютерного гения Люка, организовали целую комнату без какого-либо шанса на то, что их разговоры будут подслушаны: кроме лэптопа самого гения, в бывшей кладовой из электронных приборов существовала только розетка и лампочка под потолком, что совершенно никоим образом нельзя было использовать под прослушивание. Компьютер Люка был надежно защищен от проникновения извне, а каждый, кто входил в тесную кладовую, оставлял сотовый телефон снаружи. Так у семьи Мартинес появился небольшой козырь в рукаве.
Люк уже вовсю печатал что-то, когда вошла Лив. Парень с косой челкой в приятном темно-синем пуловере и джинсах с кедами взволнованно вздрогнул, увидев девушку, и слегка порозовел, пробормотав:
– Здравствуйте, мисс Мартинес…
Лив рядом с ним всегда чувствовала какую-то легкость, и сейчас проблемы снова будто отошли на задний план – она улыбнулась и весело проговорила:
– В переводе на язык адекватного общения: «привет, Лив». Ну привет, Люк. – она подмигнула ему, увидев, как он стеснительно рассмеялся.
– Прости, не привык еще… Так что мне нужно сделать?
Лив пожала плечами и выглянула за дверь:
– Эдди здесь?? – крикнула она в сторону гостиной, куда ушел Брайан, и получила незамедлительный ответ, что он сейчас подойдет.
Через полминуты красноволосый уже источал хмурость в тесной кладовке рядом с Лив и Люком, нависая над ними грустной радугой.
– Ты что-нибудь узнал о его доме? – сразу перешла к делу Лив, обращаясь к Эдди. Тот кивнул.
– Да. Судя по всему, дом уже давно принадлежит ему. Камеры слежения установлены только на воротах, но они, кажется, и не нужны: без ведома хозяина в дом все равно не проникнуть.
Лив и Люк внимательно слушали, и Лив недовольно нахмурилась:
– Это как?
Эдди вздохнул.
– Дело в том, что и ворота, и все двери и окна в доме имеют электронные замки и открываются дистанционно. Мои люди видели, как пару раз входная дверь отворилась сама собой, и слышали предупредительный к открыванию сигнал, похожий на писк микроволновки. Это означает, что у Эрнесто, скорее всего, есть что-то наподобие пульта, с помощью которого он контролирует все возможные входы и выходы из дома. Так что зайти просто так нам точно не удастся. Входная дверь имеет толщину сейфовой, и есть вероятность, что при попытке взлома Эрнесто получит какое-то оповещение на свой пульт.
Лив шокировано минуту смотрела на Эдди, но, в общем-то, могла ожидать такого от продвинутого по части всяческой электроники жука-навозника. Она посмотрела на Люка и ухмыльнулась:
– Ну вот тебе и проблема, гений. Хейт-стрит, 11. Пожалуйста, скажи, что ты сможешь нам помочь!
Люк поднял брови и, снова наколдовав на экране какие-то формулы, вывел картинку дома Эрнесто со спутника:
– Зависит от того, что вам нужно, Лив.
Лив задумалась и вдруг с надеждой улыбнулась:
– Мне нужно сделать так, чтобы все эти чертовы двери и ворота отворились, и наша армия смогла атаковать насекомыша и его личинок и прибить на месте. Но не сразу, а… как бы… после одного события… – Лив нахмурилась, понимая, что должна сначала освободить Джонни и Макса, а потом уже звать отряд убийц… Но как они получат сигнал к бою, если и Лив, и Эйден, и Брайан будут внутри?..
Люк на секунду задумался, положив подбородок на стол и глядя в экран. Лив нервно теребила браслет Эрнесто руками, а Эдди стоял с таким суровым видом, будто только что раскромсал собственными руками человек пятьдесят.
Люк вдруг встрепенулся и оживленно защелкал клавишами. Лив видела только возникающие, один за другим, черные экраны на мониторе и белые буквы и цифры, вводимые компьютерщиком со скоростью звука, так, что девушка даже не успевала прочитать то, что он печатал. Через несколько минут интенсивного, старательного впечатывания кнопок в стол, Люк, наконец, вздохнул:
– Уф. Это оказалось сложнее, чем я думал… Но я все-таки сумел проникнуть в систему управления домом. – он с робкой улыбкой посмотрел на сгорающую от нетерпения Лив, восторженно глядящую на него. – В особняке четырнадцать дверей, плюс гаражные ворота, ворота въездные и какая-то еще странная дверь, ведущая в подвальные помещения… Странная, потому что она находится в гараже и размерами гораздо сильнее превышает размеры обычной двери… Но это не имеет значения. На всех на них установлен электронный кодовый замок, который открывается как с пульта управления, автоматически, так и вручную, с помощью набора определенной комбинации цифр. На каждой двери свой пароль, и мне нужен, как минимум, час, чтобы получить их все. После этого я смогу прямо с этого места перехватывать сигнал и самостоятельно открывать или закрывать любую дверь в этом доме… То есть, по вашему… твоему сигналу я смогу впустить ваших людей в дом.
Лив в восторге вытаращила глаза и, наклонившись к Люку и заглянув ему в глаза, еле сдерживая триумф, заверещала:
– Это же… черт возьми… так круто!!! Невероятно просто, будь я сто раз проклята! Ты… ты просто… – она снова счастливо рассмеялась и поцеловала Люка в щеку, а Эдди потрепала по волосам. – Так, стоп. – Лив резко нахмурилась. – А как я скажу тебе, чтобы ты сказал им, чтобы они врывались со своими стрелялками и пукалками и помогли нам совершить страшный суд, если и я, и папаша, и Брайан будем в этот момент внутри? Нам же сначала нужно получить Джонни и Макса, а уж потом начинать печь мясной рулет…
Люк улыбнулся.
– Да проще простого. У нас, то есть у тебя, у меня, и у… кто-то будет командовать наступлением?
Лив махнула рукой.
– Да, криворукие и кривоглазые папочкины капореджиме. Их где-то около семи человек.
Люк кивнул.
– …и у капореджиме будут в ушах маленькие передатчики. Я легко сделаю их, это очень просто. Мы сможем слышать друг друга. Ты дашь мне сигнал к началу, я открою вход для ваших людей и сообщу капореджиме о том, что они могут наступать. Вот и все.
Лив расширенными глазами смотрела на него, не зная, что еще сказать и как переварить то счастье в виде знакомства с этим парнем, что внезапно свалилось ей на голову. Не может быть, чтобы он смог разом решить все ее проблемы… Это как в сказке просто… Хотя… не все проблемы. Убить ее отца за нее он вряд ли сможет. А она совершенно не представляет, как уйти от этого сценария завтра… Либо она порешит судьбу отца, либо Эрнесто сделает то же самое с Максом и Джонни… Но это будет завтра. А сегодня…
– Поверить не могу!!! – воскликнула Лив, схватившись за волосы. – Поверить не могу, что мне так невероятно повезло встретить тебя, гений! Ты теперь не просто мой друг, ты – мой кумир! – Лив расхохоталась, смутив своей бешеной радостью скромного «кумира», и не мечтавшего о таком счастье. – Фу! Аж руки задрожали, гляди! – она сунула ладони Эдди, который слегка улыбнулся, смягчив маску маньяка-убийцы, и тут же подлетела к двери, выглянув и закричав на весь дом:
– Папа, Брайан!!! Быстрее сюда!!! У нас тут супергениальный план нарисовался! – и, спохватившись, что Эрнесто мог это услышать своими огромными ушами, Лив добавила:
– Шикарная будет перестановочка на кухне, только вот с джакузи не можем решить, нужно ли устанавливать рядом с ней еще и минибар, или холодильника одного хватит…
Через минуту, ворча на девушку за то, что она отвлекла их от переговоров со своими людьми по поводу завтрашнего дня, Эйден и Брайан уже протискивались в маленькую кладовую к Лив, Люку и Эдди, сложившись внутри, как фигурки тетриса, и с необыкновенным вниманием выслушав то, что Лив и Люк наперебой кинулись им объяснять.
Маленький лучик надежды снова загорелся, чтобы осветить им путь.
Глава 25
Лив сидела на заднем сиденье «Кадиллака» вместе с Авророй, которую, кажется, сам великий властелин этого мира не смог бы отговорить от этой поездки, вырядившейся, по случаю встречи со своим ненаглядным Максом в черное, приталенное платье, открывающее ее плечи округлым вырезом и длинные, стройные ноги, концы которых завершались черными бархатными туфлями на шпильке, а также отцом, одетым в устрашающий своей ценой темно-синий костюм, светло-голубую рубашку и темный галстук, гармонирующий черным отливом с его туфлями, и Брайаном, который, как и сама Лив, решил не выделяться и был облачен в серый, тонкий пуловер, из-под которого торчал белый воротник рубашки, темные брюки и туфли. Сама же Оливия не видела в предстоящих событиях ничего такого, ради чего стоило тщательнее, чем обычно, подбирать гардероб: на ней был темно-сиреневый топ на широких лямках, поверх которого была надета туника из светло-пурпурной, полупрозрачной ткани с большим вырезом от плеча до плеча и удлиненная до бедер, черные легинсы до колена и туфли на высоком каблуке, подобранные в тон наряду – темно-сиреневого оттенка.
Лив смотрела в окно, не разговаривая ни с кем и глядя на сменяющие друг друга кирпичные коробки-дома, стеклянные башни-небоскребы, мигающие неоном супермаркеты. Она не спала всю ночь и сейчас, ощущая, как летит ее сердце в пекло, как горят уставшие от слез глаза и как звенящее напряжение сковывает ей мышцы, Лив полностью пребывала в состоянии болевого, душевного шока. Чувствуя бедром холодную рукоять револьвера, который Лив тайком спрятала под тунику, выкрав у раззявы зеленоволосого Марти, она не могла смотреть на отца, умирая от одной только мысли о том, что ей придется с ним сделать.
Остается только один чертов нерешенный вопрос: что она будет делать после его смерти??? Джонни будет жить, но еще не известно, простит ли он ее, а единственный близкий родственник окажется на том свете? Стоит ли дальнейшая жизнь, полная чувства уничтожающей вины, одиночества, отчаяния хоть малейшего шанса на то, что в ней все еще будет смысл?? Прожить с этим грузом на сердце… убив того, кто доверял, кто любил, кто надеялся загладить вину прошлого и стать семьей? Того, кто защищал ее ценой собственной жизни, приняв ее такой, какая она есть? Того… кто… является… твоим… отцом… И не забываем про разрыв с тем, кого она также предала, разбила сердце, растоптала чувства… С тем, кто был ядром ее собственной жизни, ее воздухом, ее водой, ее огнем, ее эпицентром…
Потеряв себя, Лив не знала, как ей быть. Глядя на пролетающие дома и с каждой секундой приближаясь к тому моменту, когда она спустит курок и выпустит пулю ему в лоб, ее сердце проваливалось все глубже и глубже, в темный мир с кострами для грешников. Понимал ли Эрнесто, какую цену он требовал заплатить за свою разрушенную семью? Догадывался ли, какой страшной и разрушительной в корне окажется его игра?
– Лив, прием, ты меня слышишь? – раздалось из маленького, незаметного под длинными, белокурыми волосами динамика, помещенного в ее левое ухо.
Девушка вздрогнула и очнулась от своих тягостных мыслей, грозящих тянуть и тянуть ее нервы, как кота за хвост.
– Да, Люк, я здесь. – безжизненно отозвалась она, привлекая внимание Авроры, Эйдена и Брайана.
– Давай еще раз обговорим. – деловито произнес компьютерщик прямо ей в барабанную перепонку. – Сигналом послужит первый выстрел, так?
– Так. – угрюмо подтвердила Лив.
– После чего, я открываю двери и ворота и сообщаю вашим ка-по-ре… капореджиме, – справился с неизвестным ему итальянским словечком Люк, – что пришла пора для наступления, верно?
– Верно. – снова угрюмый ответ.
– Л-лив? – неуверенный и даже напуганный тон Люка заставил ее встрепенуться и даже разозлиться на саму себя. – Ты… ты не волнуйся, я тебя не подведу, я скорее сам умру, чем… ты… только не волнуйся! – выпалил он, и Лив, вдруг осознав, что ее угрюмость он принял за недоверие лично к нему, грустно улыбнулась:
– Прекрати нести чушь, гений! Я полностью полагаюсь на тебя и абсолютно не сомневаюсь в том, что ты не подведешь. А насчет того, что ты готов умереть за меня… – она горько усмехнулась. – Забудь. Я не стою и четвертой части тебя, даже если из меня выбить всю дурь и засунуть пригоршню интеллекта. Чтобы я больше этого не слышала, понял?
И Лив правда до тошноты ненавидела и презирала себя в этот момент…
И внезапно она поняла.
Сердце дрогнуло в страхе, но боль резко ушла.
Она точно знала, что будет делать.
Это панацея. Это ее спасение. Это спасение для всех.
Они подъехали к дому Эрнесто. Хейт-стрит, 11. Лив видела высокий забор из бетонных плит, видела автоматические ворота… Где-то в паре кварталов от этой тихой, жилой улицы находился целый полк людей ее отца и сицилийцев, прибывших вместе с Максом. Вот уж кто чуть не прыгал от нетерпения, узнав, что их босс в страшной передряге… Про них не зря ходит слава вспыльчивых и жестких людей, готовых кромсать и размазывать по стенке своих врагов.
– Дочь, ты уверена, что не хочешь рассказать нам? – все еще никак не желал слезать со своего коня Эйден, озабоченно уставившись на Лив. – Мне совсем не нравится, как ты выглядишь…
– Что, совсем плохо подобрала наряд? – грустно усмехнулась Лив, а отец недовольно покачал головой:
– Ты знаешь, о чем я.
Лив кивнула.
– Расслабься, отец. Скоро ты все увидишь. Это спасет нас всех, поверь. – у нее перекрыло дыхание, и она резко замолчала.
– Ты точно уверена? – жестко, с нажимом спросила Аврора. – Макс будет спасен? Он не пострадает?
Лив раздраженно хмыкнула.
– Он пережил не одну перестрелку, так что, я думаю, он как-нибудь выкарабкается. А вот за твой скудоумный мозг я не ручаюсь: там такая скотобойня начнется, кровища – фонтаном, трупы – горой! Ух!!
Аврора нервно сглотнула и вжалась в сиденье, а Брайан и Эйден одинаково с укором посмотрели на Лив, слегка порозовевшую от мига удовлетворения.
– Лив! Ты несколько… м-м-м… преувеличиваешь. – проговорил Брайан, и Эйден согласно кивнул.
Лив пожала плечами. «Кадиллак» затормозил у ворот, и она первая вышла, бросив через плечо:
– Это я еще опустила картину после разрыва гранаты и выстрелов из гранатомета, вслед за которой можно устраивать экскурсию по фрагментам человеческих органов. Идем, подруга.
Аврора, совсем растерявшая свою уверенность и наглость, а также призабывшая натянуть приветственную маску нежности и обаяния для Макса, на длинных, дрожащих ногах двинулась за ней, равно, как и отец с Брайаном, вылезшие следом с самым безжалостно-холодно-агрессивно-мафиозным видом, на какой только были способны эти двое.
Как только четверка подошла к воротам, собираясь найти звонок или что-нибудь в этом роде, двери вдруг сами автоматически отворились, открывая взгляду двух мужчин и двух женщин прекрасный трехэтажный дом с белым фасадом, крыльцом из какого-то сероватого, но украшенного выбитыми на нем узорами из звезд и лун камня и просторной зеленой лужайкой с парой скамеек, несколькими клумбами и качелями на цепочках, странно вписавшихся в передний двор сумасшедшего маньяка-главы Чикагского синдиката.
– Очень мило. – съязвила Лив, двинувшись к крыльцу и внимательно озираясь. – И где же все? Я-то думала, братик для нас целый тоннель из своих людей сделает, да еще сопровождающих приставит, чтобы мы вчетвером тут ничего не натворили…
– Думаю, Эрнесто и его люди собрались и торжественно ждут нас в одном месте. – сказал Брайан, тоже внимательно оглядывая двор.
– Этот ущерб наверняка следит за нами, задохлик чертов… – прорычал Эйден, и, словно в подтверждение его мысли, парадная дверь, вопреки концепции и дизайну всего сооружения обитая толстыми листами железа, также, как и ворота, автоматически отворилась, пронзительно пискнув перед этим.
Лив закатила глаза, раздражаясь на такое «бездушное» приветствие даже от своих врагов, но уверенной походкой первая вошла в дом.
Холла, фойе или прихожей, как таковой, здесь не было. Лив, Аврора, Эйден и Брайан попали в просторную гостиную, обставленную современной техникой, белой, кожаной мебелью и стеклянными шкафчиками со всякими коллекционными штуковинами, которые Лив терпеть не могла.
И все та же гробовая тишина и пустота.
– Ну и? – недовольно спросила Аврора, подойдя к широкой лестнице, ведущей наверх. – Может, нам на второй этаж?.. Нет, вряд ли. – тут же отмахнулась она. – Здесь лента огораживающая пройти мешает…
Лив хмыкнула и медленно закружила по гостиной, пристально оглядывая несколько одинаковых дверей, которые тут имелись.
В тот момент, когда четверка чуть не растеклась по просторному залу, вдруг послышался уже знакомый писк, и одна из дверей отворилась.
– Идем дальше. – хмуро проговорил Брайан и первым прошел через гостеприимную дверь.
За ней оказался просторный гараж. К удивлению всех четверых, здесь стояли только два стареньких, серебристых «Плимута», собранных еще в мезозойский период, но внимание Лив привлекло то, что в помещении было три бокса на три машины, а стояли только две. Средний бокс был свободен.
– Что еще за черт? Он смеется над нами??? – громыхнул Эйден, доставая пистолет и готовясь стрелять, видимо, по воображаемым чикагцам.
Лив и Брайан одновременно отрицательно покачали головой, и новое предложение не заставило себя долго ждать: посреди среднего, пустого бокса, прямо в полу разверзлась вдруг черная яма со съездом, ответив на немой вопрос Лив о том, куда подевались «Лэнд Крузеры» Эрнесто и почему в гараже только эти «Плимуты». Для прикрытия.
– Идем. Видимо, крот прорыл нору глубоко под землю. – язвительно сказала Лив, махнув остальным идти за ней.
Четверка осторожно спустилась по довольно крутой горке вниз, дивясь тому, что под крайне обыкновенным с виду домом находилось самое, что ни на есть, конспиративное убежище. Сойдя вниз до упора, они оказались в другом просторном гараже, где и узнали несколько тех самых белых «Лэнд Крузеров», торчавших в ряд «елочкой». Но никто из развеселого квартета и внимания не обратил на машины: в противоположной стене гаража призывно маячила открытая дверь.
Сердце Лив учащенно забилось, и она бросилась к этой двери.
– Лив, осторожно! – воскликнул Брайан, едва поспевая за ней, но девушка чувствовала, что близка к нему. Ей даже казалось, что она слышит его дыхание там, в помещении… Как же долго она не видела его…
И ее сердце не обмануло.
Первое, что она увидела в просторном помещении, освещенном только тусклой лампой под потолком, это два стула посередине, на которых сидели крепко привязанные к ним, изрядно побитые и помятые Джонни и Макс. Говорить они не могли: их рты были заклеены широкими полосками скотча. Оставались только злые, мстительные взгляды зеленых и синих глаз, готовые в любую секунду вступить в схватку.
Когда в комнату влетела Лив, оба парня расширенными глазами уставились на нее. Лив на секунду замерла, слушая болезненный стук стонущего от тоски сердца, и только и сумела выдохнуть его имя, прежде чем броситься к Джонни.
Его глаза загорелись, когда он увидел ее, и он яростно замотал головой, с блеском боли и отчаяния посмотрев на Лив. И тут-то она сама заметила: по всему периметру комнаты вдоль стен находилось около двадцати человек, каждый из которых держал Джонни и Макса под прицелом.
– Лив, стой! – предостерегающе воскликнул отец, но девушку затормозил другой, порядком измотавший ее и ужасно ненавистный, голос:
– На твоем месте, я бы этого не делал, Оливия.
Лив так и встряла посреди комнаты, будто наткнувшись на невидимую стену. Тяжело вздохнув, она повернулась: с другой стороны полутемной комнаты, излучая важность и триумф, словно труп – аромат гниения, выполз и сам господин клоп в очень даже подходящем под это прозвище, излюбленном зеленом кардигане, голубых брюках и белых туфлях. На его шее девушка заметила темно-малиновый платок, а в лацканах рубашки – золотые запонки.
– А вот и ты, слабый пол, который любит поиздеваться над еще более слабым полом. – злобно проговорила Лив с отвращением, глядя на пружинящего к ней кудрявого мальчишку с видом посланника Божьего на землю грешную. – Да и потолок тебе перекроить пора бы, а то в некоторых местах твоего черепка, где расположены комнаты здравого смысла и всепрощения, он, бедняга, совсем прохудился.
Эрнесто вышел и, с видом короля мира, встал посреди комнаты, закурив тонкие сигареты. Его взгляд туманно смотрел сквозь Лив, и он слегка улыбнулся:
– Чудесная метафора, сестра. – проговорил он проникновенным голосом, от которого волосы на голове Лив зашевелились. – Все хотел узнать, как ты их придумываешь?
– Ну, у меня есть одна вещь, которую ты когда-то давно потерял. – язвительно намекнула Лив, посмотрев прямо на лоб Эрнесто. Тот усмехнулся и перевел взгляд на Эйдена, Брайана и Аврору.
– О, а вот и вы! Оливия, как тебе удалось привезти сюда Эйдена? Неужели он добровольно согласился на те условия обмена, что я выдвинул?? – хохотнул издевательски Эрнесто, а Эйден, нахмурившись, посмотрел на Лив:
– Дочь?! На что я не должен был, по логике этого ущербного отпрыска, соглашаться??? Чего ты мне опять не соизволила сообщить?
Лив досадливо вздохнула и посмотрела на Эрнесто.
– Ну ты, клоп, тебя кто просил болтать-то? Договор был между тобой и мной, ты и я, – по слогам раздраженно произнесла Лив, ткнув пальцем в него и в себя, – что-то я не припомню пункта, по которому обязана поставить папашу в известность… Главное – он здесь. Разве ты не этого хотел??
Эрнесто выдохнул.
– Ты права, сестрица, но черт возьми! Как же это неправильно, когда в семье есть секреты друг от друга, правда? – он насмешливо посмотрел на каждого из гостей и тихо продолжил:
– Так вы уже обсудили, что было с Джессикой на момент смерти? – Лив вздрогнула, с болью посмотрев на Джонни. Тот гневно прищурился, глядя на Эрнесто. – А ты, Лив? Рассказала любимому о своем секрете? Или о том, почему ты не носишь его фамилию?..
Лив с болью и злобой сжала зубы, изумляясь все больше и больше его осведомленности. Она виновато посмотрела на Джонни, затем на таращивших на нее глаза Эйдена, Брайана и Аврору, и, сложив руки на груди, снова с ненавистью уставилась на Эрнесто:
– Ты закончил перебирать прах от скелетов в нашем шкафу, насекомое? Мы, кажется, не ради этого сюда приехали.
Эрнесто рассмеялся, затушив сигарету.
– Тебе так не терпится перейти к главному? Ну тогда… постой-ка! – вдруг нахмурился он, уставившись на Аврору. – А она что тут делает? Договоренность была только на вас троих!
Лив закатила глаза и злобно процедила:
– Она приехала за ним. – махнула она рукой на Макса, который с веселым изумлением поднял брови и тепло подмигнул Авроре, на щеках которой мгновенно заиграл счастливый румянец. – Если тебя пугает костлявая, безоружная дылда, которая впадает в церебральный паралич от самой, даже микроскопической, царапинки, то у тебя редкая разновидность социопатии, кузнечик.
Эрнесто недовольно нахмурился и покачал головой.
– Это было слегка не по плану, Оливия, так что в будущем не удивляйся, когда получишь очередной ящик Пандоры от меня…
– В будущем?!? – с отчаянием воскликнула Лив, всплеснув руками. – Да после того, как я заплачу цену за освобождение этих двоих, у меня вообще не может быть будущего!!! Как ты представляешь себе мое дыхание, когда на легкие будет давить этот чертов груз?
Эрнесто пожал плечами, и его взгляд сфокусировался на Эйдене. Он мстительно прищурился, выдерживая ледяной, убийственный взгляд отца Лив на себе, а Эйден, тем временем, вышел вперед:
– Лив. Что происходит?? О какой цене идет речь???
Эрнесто рассмеялся, а Лив будто провалилась в вакуум.
– Давай. – тихо, но с нажимом произнес Эрнесто, подходя к девушке. – Сделай это. Сделай это, и твой любимый, или… твои оба любимых будут свободны! Ты же не сможешь жить без Джонни… Ты умрешь без него… Ну же…
Лив не могла дышать. Ее тело почти не слушалось… Но она должна рискнуть. Должна хорошо сыграть роль… Он должен отвлечься, он не знает об их плане наступления…
– Лив! О чем он говорит?!? – требовательно и встревоженно воскликнул отец.
– Оливия! – подхватил Брайан, и Лив задрожала всем телом. Медленно и тяжело посмотрев на Джонни, который отчаянно мотал головой, призывая ее не делать этого… он знал, какую цену за его свободу запросил Эрнесто… Лив с горечью закусила губу и перевела взгляд на Макса, который, как и Джонни, рьяно качал головой, а затем посмотрела на отца. Ее сердце билось, кровь шумела в ушах, а щеки пылали…
Она достала из-под туники пистолет и глупо посмотрела на оружие в своей маленькой руке… Тяжелый. Страшный. Ее зубы застучали мелкую дробь.
Эрнесто насмешливо улыбнулся.
– Ну, ну, Оливия. Не грусти… Это во благо всем нам, ты же знаешь… Пользоваться умеешь? – Лив с ненавистью посмотрела на него. Эрнесто, с каждой секундой становясь все счастливее, хохотнул:
– О, прости, глупый вопрос.
– Лив… Что происходит? – устало спросил Эйден в четвертый раз, нахмурено глядя на дрожащую девушку. – Зачем тебе пистолет?
– Мы с Оливией заключили сделку. – весело отозвался Эрнесто. – Я отдам ей Джонни и Макса целыми и невредимыми в том случае, если она… убьет тебя.
Эйден в ужасе вытаращил на него глаза, не веря своим ушам… Он сглотнул и перевел взгляд на Лив, по щеке которой побежала слеза. Лив видела боль в его глазах, видела шок, страх смерти, невозможность поверить в реальность… Эрнесто подошел к Лив и, нежно убрав белокурую прядку, упавшую на ее лицо, счастливо закончил мысль:
– И она согласилась.
Лив поняла. Сейчас… Она с трудом посмотрела на отца, чувствуя себя гнилой, пустой и выпотрошенной, чувствуя свое предательство по отношению к нему, опутавшее ее словно липкая, омерзительная паутина, подняла руку с пистолетом и навела черное, пахнущее смертью, дуло прямо в лоб своему единственному кровному родственнику, сняв с предохранителя. Удивительно, но не смотря на ужас, боль и дрожь, которую она испытывала, ее рука, сжимающая рукоять пистолета, была твердой.
– Прости, отец… – шепнула она со слезами на глазах. – Он сказал, что они умрут, если я не соглашусь… Он подвесил их вниз головой и заставил провисеть почти десять часов… Они бы умерли, если бы я не…
Эйден смотрел в дуло, направленное на его голову, и в его глазах светила обреченность и чувство дикой утраты… Отчаяния… Не так он представлял свою смерть…
– Как ты мог… – злобно прошептал он, обращаясь к Эрнесто. – Как ты мог… Ее руками!.. Ты сдохнешь… Мои люди уничтожат тебя… Ты сгоришь в аду… За нее. За мою дочь…
Лив дрожала, чувствуя, как разрывается ее сердце… Он не сердится на нее… Не считает предательницей… Он оказался совсем не таким, как она думала…
– Не пугай меня, Эйден, а лучше дождись в аду и забронируй сковородочку получше… – Эрнесто рассмеялся и посмотрел на Лив. – Давай, сестренка. Вспомни, сколько боли он причинил тебе… Вспомни все, что он сделал… Как из-за него убили твою маму… Как ты гибла от одиночества… Как тебе пришлось воевать с семьей Уолшей из-за его идиотской идеи выдать тебя замуж за сына Генри… Все твои беды из-за него… А Джонни и Макс? Они чисты перед тобой. Ну же, Оливия… Жми на курок… Или я выпущу из своего пистолета две точные пули…
