Наталия Антонова
Любимая женщина трубочиста
– Вы сказали, что они с Мариной вместе жили три года.
– Ну, жили и что с того?
– У них не было детей?
– Не было. Семен говорил, что им еще рано обзаводиться детьми. Он хотел основательнее встать на ноги.
– Значит, он все-таки в будущем планировал жениться на Марине?
– Насколько мне известно, предложения он ей не делал, – сердито ответила Альбина Юрьевна и тут же добавила агрессивно: – Но это еще не повод красть чужого ребенка!
– Но ведь Марине он не чужой?
– Все равно!
– Она пыталась получить алименты на ребенка от вашего брата?
– В том-то и дело, что нет. Эта хитрюга и записала его на имя мужа.
– Мне не совсем понятна ваша логика, в чем хитрость Марины? Впрочем, оставим это в стороне. Ответьте мне, почему вы думаете, что именно Марина и ее муж виновны в смерти вашего брата?
– Потому что, когда Семен попытался забрать ребенка у Маринки, ее муж избил его так, что Сема еле до дома доехал.
– Каким образом ваш брат хотел забрать мальчика?
– Он выследил Маринку с сыном на прогулке и попытался увезти его. А Маринка принялась орать как резаная! Помогите! Спасите! И кто же знал, что муженек ее в это время был дома и не один, а со своим брательником. Вот они и отделали Сему! Места на нем живого не оставили!
– Ваш брат мог подать на него заявление в полицию.
– Он и подал бы. Но в полиции ему объяснили, что если он не решит дело с Маринкой полюбовно, ему светит срок за похищение ребенка. Так что Сема не стал подавать заявление.
– И Марина с мужем тоже не подали на вашего брата заявление о похищении ребенка?
– Не подали.
– Но этим дело не закончилось?
– Нет, конечно! Сема хотел забрать сына себе! И он имел на это полное право! – Альбина стукнула кулаком по подлокотнику диванчика.
Андриана посмотрела на нее неодобрительно.
– Извините, – сказала Пронина, но раскаяния в ее голосе Андриана не услышала.
– И как дальше развивались события?
– Так и развивались. Вернее, эта пара убийц не дала им развиться, убив моего брата сразу после того, как он подал в суд на установление отцовства.
– Насколько я поняла, свою версию убийства брата вы озвучивали полиции?
– Озвучивала! Но что толку? – Пронина развела руки в нетерпеливом жесте. – Именно поэтому я и обратилась к вам.
– Но я предупредила вас с самого начала, что буду проверять все версии.
– Проверяйте! – Пронина совсем уже было собралась еще раз стукнуть по подлокотнику кресла, но, покосившись в сторону Андрианы, воздержалась. Только и сказала: – Тут с какого боку не гляди, ни у кого, кроме как у этой парочки, мотива убивать Сему не было.
– Не думаю, что женщина пойдет на убийство, понимая, что в случае доказательства ее вины ребенок попадет в детский дом.
– Он туда не попадет!
– Почему же?
– Потому что у него есть так называемый отец, дядя, бабушка с дедушкой. Зато он получит деньги своего настоящего отца и будет как сыр в масле кататься. А мамаша отсидит и вернется тоже на все готовенькое.
Андриана сочла бесполезным делом оспаривать версию, на которой зациклилась Пронина, и вместо этого спросила:
– Кстати, кто расследует дело об убийстве вашего брата?
– Следователь Кочубеев.
Знакомое имя, с удовлетворением подумала про себя Андриана. От общения с полковником у нее остались неплохие воспоминания.
Просмотрев уже сделанные в блокноте пометки, она спросила:
– У вашего брата были близкие друзья?
– Таких, чтобы неразлейвода, не было. Но он дружил с Тутамоновыми Вадимом и Варей. Вернее, сначала они дружили парами, но когда Маринка изменила Семе, они продолжили дружить с моим братом.
– Может, у вашего брата остались друзья с юности?
– С юности? – задумалась Альбина Юрьевна, потом покачала головой. – Пожалуй, нет.
– Неужели он ни с кем не дружил в школе?
– В школе дружил с Рубеном Майнуловым. Но потом их дружба как-то резко оборвалась.
– По какой причине?
– Откуда мне знать?! Может, просто повзрослели и разошлись. Но это только мои догадки. Брат меня в свои дела не посвящал. Да я и сама в них не лезла. Хотя, – на миг задумавшись, проговорила Альбина Юрьевна, мне самой тогда показалось странным, что они разошлись. Рубен помогал Семе, когда он раскручивался со своим бизнесом. Ведь брат начинал его с нуля.
– Чем именно Майнулов помогал вашему брату? Тоже вложился деньгами?
– Откуда тогда было взяться деньгам у Рубена? – удивилась Пронина. – Он делом помогал, бегал по всяким инстанциям, потом рекламу писал для него. А Сема помог Рубену позднее, когда тот тоже решил организовать какую-то фирмочку.
– Тоже бегал по инстанциям?
– Нет, зачем же, денег дал на раскрутку. У Семы тогда уже были деньги.
– В долг дал?
– Ну не в подарок же! – не скрывая недовольства непонятливостью сыщицы, ответила Пронина.
– Так, может, они как раз и рассорились из-за того, что Рубен деньги не все вернул? – сделала предположение Андриана.
– Это вряд ли. Насколько я знаю Рубена, он из порядочных и реноме свое портить не захочет.
– Деньги меняют людей, – обронила Андриана Карлсоновна как бы невзначай.
– Я так не думаю, – уверенно заявила Пронина.
– А как вы думаете?
– Я думаю, что деньги, как лакмусовая бумажка выявляют, кто есть кто. Хорошего человека они с пути истинного не собьют. Крутить и в грязь макать начнут только того, кто с самого начала с червоточинкой был, только до поры до времени видно не было, что душа у этого человека гнилая.
– Может, вы и правы, – проговорила Андриана, сочтя на этот раз доводы клиентки более чем разумными. – Альбина Юрьевна, у вас имеется адрес Майнулова?
– Только старый.
– Давайте, какой есть. И вспоминайте, с кем еще не поладил ваш брат.
– Хоть убейте, никто больше на ум не приходит, – развела руками Пронина. И вдруг руки ее замерли в воздухе, – разве что Овчинников, – проговорила она не слишком уверенно.
– Это тоже бывший друг вашего брата?
– Какой там друг! Пенсионер с котом!
– И чем же он не угодил вашему брату? Семен не любил котов? Или у него на них аллергия?
– Любил Сема кошек. У него у самого кот. Бедняга. – Альбина Юрьевна смахнула слезинку и вздохнула.
– Кто бедняга? – спросила Андриана, не ожидавшая от своей клиентки, закованной в броню, проявления подобной слабости.
– Себастьян.
– Себастьян? – переспросила Андриана недоуменно.
– Да, кот Семы. Смотрю на него сердешного, и сердце кровью обливается. Он теперь у нас живет. Надо же кому-то о нем позаботиться.
– Понятно, но давайте вернемся к Овчинникову и его коту. В чем там проблема?
– Проблема, – сердито проговорила Пронина, – не было бы никакой проблемы, если бы Овчинников не был таким козлом!
– Козлом? – Андриана растерянно моргнула.
– Вот именно! Этот козел Овчинников выгуливает своего кота на поводке и в ошейнике, как собаку. А кот его Потапыч не кастрированный и метит все, что ему на глаза попадается. Особенно ему приглянулись колеса машины Семена, и он их постоянно метил. Представляете эту вонь?
– Не очень, – невольно улыбнулась Андриана и пояснила: – У меня кошки. – И добавила: – Целых две.
– А где же они сейчас?
– Спят в зале на диване.
Фрейя и Маруся обычно не показывались на глаза приходившим к Андриане людям, если они не были частыми гостями.
– Можно я на них взгляну хотя бы одним глазком? – спросила Пронина.
– Да, сейчас я их принесу. – Андриана проворно поднялась со своего места и направилась в зал. Ей вовсе не хотелось приводить в него клиентку. Подхватив дремавших на диване кошек на руки, Андриана Карлсоновна принесла их на кухню. Фрейя и Маруся выглядели недовольными, не очень-то приятно, когда кто-то, пусть даже и сама хозяйка, бесцеремонно нарушает твою сладкую дремоту и тащит бог весть куда и зачем.
– Какие премилые девочки! – всплеснула руками Альбина Юрьевна. – Просто красавицы.
Обе кошки одновременно стали нервно вылизываться.
– Они, наверное, спали, – догадалась Пронина и, обратившись к кошкам, проговорила: – Не сердитесь на хозяйку, мне очень хотелось посмотреть на вас, – и добавила уже специально для Андрианы: – Я не очень-то доверяю людям, у которых в доме нет никаких животных. На мой взгляд, это противоестественно.
– Многие не согласятся с вами, – улыбнувшись, заметила Андриана.
– Это их проблемы, – отрезала Пронина и подвела итог, – я вам дала координаты всех, кто так или иначе был связан с моим братом, и теперь полностью полагаюсь на вас.
При этих словах клиентки Андриане захотелось вытянуться в струнку и спросить:
– Разрешите выполнять, товарищ начальник?
Глава 3
Закрыв дверь за товарищем начальником, Андриана наполнила едой миски все еще рассерженных кошек, чтобы хоть как-то склонить царственных особ сменить гнев на милость. И кажется, ей это удалось.
Усевшись за стол, Андриана посмотрела на заключенный с Прониной договор, подписанный обеими сторонами. Потом набросала план действий. Конечно, жизнь внесет в него свои коррективы, но все-таки всегда нужно иметь под рукой некое пособие.
Тут она вспомнила, что совсем забыла про полив пальмы и фикуса. Схватив лейку с отстоянной водой, Андриана бросилась в зал.
«Куда это она рванула?» – взглядом спросила кошка Фрейя свою сестру близняшку Марусю.
«Если с лейкой, то побежала к Пульхерии Артамоновне и Ивану Ивановичу. Она их, по-моему, уже два дня не поливала», – также взглядом ответила Маруся.
Пульхерией Артамоновной звали роскошную пальму с ажурными листьями. Она росла в кадке почти у самого окна, выходящего на лоджию. На небольшом расстоянии от первой кадки находилась вторая. Она служила домом фикусу Ивану Ивановичу.
Пальма и фикус прекрасно ладили между собой, хотя Пульхерия Артамоновна была особой кокетливой и привередливой, а Иван Иванович простецким парнем, готовым любому протянуть широкие зеленые ладони своих глянцевых листьев.
Андриана Карлсоновна любила их обоих с одинаковой нежностью и заботилась о них как родная мать. Пульхерия Артамоновна и Иван Иванович были для нее не просто растениями, украшающими ее дом, но и в какой-то мере друзьями. Им она могла безоглядно доверить любые свои мысли. Они в любое время суток внимательно выслушают ее, ни разу не перебив. Ни один из них не нагрубит ей, не осудит ее, не обвинит в глупости. Они не дают советов, которых у них не просят, но если надо, могут навеять дельную мысль, подтолкнуть к разгадке той или иной головоломки. Нужно только внимательно слушать и улавливать их бессловесные намеки. Андриана умела это делать.
Вот и на этот раз, полив растения, она вкратце описала им суть дела, пообещав подробнее рассказать обо всем вечером. Сейчас же она собиралась посетить производство Семена Юрьевича Пронина. Пульхерия Артамоновна и Иван Иванович согласно закивали верхушками в знак одобрения принятого ею решения.
Сытые кошки к тому времени сидели на пороге, наблюдали за суетящейся вокруг пальмы и фикуса Андрианой, слушали ее слова и ухмылялись во весь рот. Только людям, даже таким внимательным, как Андриана, не дано замечать выражения физиономий своих четвероногих друзей.
Когда Андриана вывела из гаража соседа свой мотоцикл и оседлала его, солнце стояло в зените и довольно сильно припекало. «И это в апреле месяце», – невольно подумала Андриана. Она вспомнила о том, что ветки вербы, которые стояли у нее в банке на столе, дали корни и теперь возникал вопрос – посадить их на газоне теперь или дождаться надежного тепла. Нетерпеливое сердце стучало – теперь, теперь, а осторожный разум советовал – дождись мая. Если поторопишься и посадишь сейчас, то вернувшиеся неожиданно утренние заморозки могут погубить нежные корни. На этот раз Андриана решила прислушаться к голосу разума.
К удивлению Андрианы Карлсоновны, производство Семена Пронина находилось почти в центре Старого города. Торец одноэтажного здания смотрел прямо на Волгу. Вход был со двора. Но и сюда доносились крики чаек, обосновавшихся в речном порту. Когда Андриана была маленькой, никаких чаек на Волге не было, и она впервые увидела этих птиц на море, куда девочку, заботясь о ее здоровье, летом возили родители. А теперь чайки прекрасно чувствуют себя в городе на Волге. То ли их привлек изменившийся в сторону тепла климат, то ли птицы научились питаться не столько рыбой, сколько тем, что можно найти на ближайшей свалке. Это последнее огорчало Андриану. Ведь чайки все-таки не вороны, ей хотелось видеть их благородными гордыми птицами. Однако придуманные нами идеалы редко совпадают с реалиями жизни. Увы, увы. Разумные люди смиряются с этим, а глупые и нетерпеливые бьются головой о невидимую стену и вопят о несправедливости жизни. Хотя справедливости вроде как никто нам при рождении и не обещал. Но тут стоит признать, что тяга к установлению справедливости у большинства из нас в крови. И если бы ее не было у Андрианы, она не стала бы на восьмом десятке открывать сыскное агентство.
На предприятии Андриану Карлсоновну ждали. По тому, как ее встретил и повел разговор начальник производства Владимир Иванович Сысоев, она догадалась, что Пронина уже успела предупредить его о приходе частного детектива и велела проявить готовность к сотрудничеству.
Они прошлись по цехам, их имелось всего два, но видно было, что процесс хорошо отлажен. Сысоев пояснил, что в последнее время вся работа здесь лежала на нем, а Пронин почти все внимание уделял магазину и планировал открывать новые торговые точки, он уже даже выбрал для них место, оставалось только внести арендную плату и оформить документы.
– А нужная сумма у Семена Юрьевича уже была? – спросила Андриана.
– В том-то и дело, – замялся Сысоев, – что она вроде бы имелась, но в то же время ее не было.
– Как так? – озадачилась сыщица.
– Я и сам не знаю, в чем там была загвоздка. Пронин последнее время сильно нервничал. Но как вы сами понимаете, со мной он возникшими проблемами не делился.
– Почему? – простодушно поинтересовалась сыщица.
– Потому что я исполнитель и мое дело маленькое. Руководство Семен Юрьевич осуществлял единолично.
– Но Альбина Юрьевна намекнула мне, что они с мужем были как бы соучредителями фирмы.
– Вот именно – как бы, – заметил Сысоев.
– То есть на самом деле нет? – решила докопаться до истины Андриана.
– У них были акции, и они получали по ним дивиденды. На этом их участие заканчивалось.
Кажется, Владимир Иванович не очень-то жалует Альбину Юрьевну, – промелькнуло в голове у Андрианы, – а ведь, скорее всего, именно она после смерти брата станет хозяйкой предприятия. И она решила прояснить и этот вопрос:
– Владимир Иванович, а что же теперь будет с производством?
– В смысле? – не понял он.
– Семена Юрьевича теперь нет, в права наследования вступит его сестра?
– Других наследников у Пронина нет, – сухо отозвался Сысоев.
– Но вы сами сказали, что Альбина Юрьевна в делах фирмы ничего не смыслит, что же тогда будет с производством?
– Если Пронина не примет решения продать бизнес брата и оставит меня начальником здесь, – он обвел широким жестом пространство вокруг, – то все будет работать, как работало.
– А магазин?
– Магазином занимался сам Пронин, хотя там есть заведующая Ирина Сергеевна Мурашко. Думаю, что она справится.
– Вопрос открытия новых магазинов повиснет в воздухе?
– Я думаю, что он вообще будет снят с повестки дня.
– Даже если обнаружатся деньги, собранные Прониным на аренду и раскрутку?
– Даже в этом случае, – уверенно ответил Сысоев.
– Владимир Иванович, а что вы думаете о Марине?
– О ком? – не сразу понял Сысоев.
– О бывшей гражданской жене Пронина.
– Ничего я о ней не думаю, – с некоторой досадой отозвался мужчина.
– Но Альбина Юрьевна…
– Ерунда все это, – грубовато оборвал ее начальник производства, – бабские склоки.
– Вы думаете? – недоверчиво спросила Андриана Карлсоновна.
– Если честно, положа руку на сердце, – Сысоев проникновенным взглядом уставился на Андриану, – то Марина девушка хорошая. Просто они с Семеном Юрьевичем абсолютно не подходили друг другу.
– Почему?
– Очень разные по характерам, а главное, по ощущению нашего бренного мира, – грустно вздохнул начальник производства.
– И в чем это проявлялось?
– Во всем, – неожиданно улыбнулся Сысоев, – хотите, приведу вам простой пример?
– Хочу, – ответила Андриана Карлсоновна.
– Вот помню, был такой же чудесный, как сегодня, весенний день. Правда, стоял май. Приходит Марина сюда и говорит Семену Юрьевичу: Сема, а давай сегодня поедем на природу любоваться полнолунием! Пронин в ответ на это романтическое предложение любимой девушки вытаращил глаза и брякнул: Ты чего, Маринка, рехнулась, что ли, какое полнолуние, какая природа! У меня дел – не продохнуть. У бедной Марины слезы на глаза навернулись, и ее отсюда как ветром сдуло. Будь это моя девушка, я бы за ней побежал, успокоил ее, пообещал поехать на природу попозже. А Пронин нет! На мое осторожное замечание о том, что Марина расстроилась, он ответил: Ничего, подуется и перестанет. Так что их разлука была вполне предсказуема.
– Как вы думаете, Марина могла затаить на него обиду и отомстить?
– Ерунда!
– Вы думаете?
– Уверен. Только вы уж не выдавайте меня Альбине Юрьевне, – попросил он, слегка смутившись, и пояснил: – Она вбила себе в голову бог знает что, вот и мечет икру.
– А что вы думаете о конкурентах?
– О каких конкурентах? – удивился Сысоев.
– Ну как же! – воскликнула Андриана. – Ведь всегда есть те, кто завидует успеху и хочет оттеснить…
– Сейчас не девяностые годы прошлого века, – мрачно проговорил Сысоев. – И потом производство сантехники это не нефтяной или газовый рынок.
– Значит, в бизнесе Пронин никому дорогу не переходил?
– Насколько мне известно, нет, – и он грубовато пошутил, – унитазов народу много требуется, так что работы хватит всем желающим.
– Что ж, Владимир Иванович, спасибо, что уделили мне время.
– Не за что. Боюсь только, что ничем не смог вам помочь.
– Как знать, – неопределенно отозвалась Андриана Карлсоновна, и, достав из сумки свою визитку, протянула ее Сысоеву, – вот! Если что-то вспомните, то не сочтите за труд позвонить мне.
– Всенепременно, – заверил ее начальник производства и, взяв под ручку, лично проводил до самого порога.
«Или, правильнее сказать, выпроводил», – подумала Андриана Карлсоновна с улыбкой, оказавшись на улице. Однако хорошенько поразмыслив над всем услышанным от начальника производства, она решила, что Владимир Иванович ничего от нее не утаил и не пытался ввести ее в заблуждение. Сказал все, что думал, даже то, что может навредить ему в отношениях с новой владелицей. Хотя, естественно, Андриана Карлсоновна не собирается наушничать Прониной. Но если Владимир Иванович будет так же откровенен и с другими, то не исключено, что его мнение достигнет ушей Альбины Юрьевны. А она женщина честолюбивая и с гонором. Так что Сысоеву остается только уповать на то, что Пронина женщина неглупая и его профессионализм она поставит выше своих женских капризов.
До вечера у Андрианы еще оставалось много времени, и она стала раздумывать о том, стоит ли ей переговорить еще с кем-то или поехать домой.
Взвесив все за и против, она пришла к выводу, что самое время навестить Вадима Тутамонова. Как ни крути, он, по словам сестры погибшего, был Семену Пронину самым близким другом и кто, как не он, должен был быть в курсе проблем Семена Юрьевича.
А вот беседу с его женой она отложит на потом. Наверное, многие сыщики предпочли бы побеседовать одновременно с обоими супругами, но это было бы ошибочным решением, так как присутствие при разговоре третьего лица всегда отвлекает того, кто отвечает на вопросы детектива. К тому же, по мнению Андрианы, всегда нужно начинать с мужа, так как он не станет подробно передавать жене разговор с сыщиком или вообще забудет упомянуть о нем. Жена же выложит мужу весь диалог, произошедший между ней и детективом, с подробностями. Плюс еще добавит свои размышления на эту тему и станет пытать мужа, что он об этом думает. Мужчине придется что-то отвечать, а следовательно, соображать. И к разговору с детективом он придет подготовленным. А как раз этого и хотела избежать Андриана.
Андриана Карлсоновна считала себя человеком уравновешенным и не склонным к принятию необдуманных решений. Эти качества она считала не приобретенными, а врожденными. И в который раз поблагодарила небо за то, что родилась под знаком Весов. Хотя подруга Лео, обожавшая подшучивать по поводу благосклонного отношения Андрианы к астрологии, не упускала случая напомнить ей о том, что если верить антигороскопу, у рожденных под созвездием Весов обе руки левые. «Судя по твоей способности к ведению домашнего хозяйства, это правда», – говорила она.
Но Андриана Карлсоновна на подругу не обижалась и ее шуточки пропускала мимо ушей.
