Наталия Басовская
История Европы в лицах
Трудно сказать, как крестоносцы сговорились со своей христианской совестью, но ведь они были в безвыходном положении! Уже во время осады Задара многие из крупных феодалов колебались и предлагали не захватывать город, а заключить с ним соглашение. Но тогда снова выступил Энрико Дандоло, провозгласивший: «Никаких договоренностей! Штурм!» Город был захвачен и разграблен. Ситуация неловкая, но крестоносцы постарались забыть о ней. У них была благородная цель – освободить Святую землю.
Пока же они остались зимовать в Задаре. В начале 1203 года туда прибыли послы византийского царевича Алексея, который сообщил, что его отца, императора Исаака Ангела, свергли, и попросил вернуть его на престол. Поскольку Исаак был ослеплен, занимать престол он отныне мог лишь при соправителе, которым и должен был стать Алексей.
Цесаревич немало посулил крестоносцам: во-первых, огромную сумму – 200 тысяч марок серебром (60 тонн); во-вторых, 10 тысяч войска в помощь в Святой земле. И самое главное: вернуть Византию в лоно католической церкви, под власть римского папы. Алексей не имел для этого никаких оснований (все равно что обещать полет на Луну), но был готов на все.
Крестоносцы получили не только деньги, но и новое идейное знамя – возвращение Византии к истинной вере. Эффект был огромный. В июле 1203 года они осадили Константинополь с моря и суши. И старик Дандоло вместе с ними.
Была разбита знаменитая железная цепь, которая преграждала кораблям вход в бухту Золотой Рог. Ведь чем сильны венецианцы? Они отличные моряки, строители кораблей и мастера работы по всевозможным металлам. Оружие они умеют изготавливать сами, и очень совершенное. Их предки, расселившиеся на болотах, прошли в борьбе за жизнь школу и мастерства, и воровства, и торговли. Поднявшись на новый уровень развития (вот у них дож уже приносит присягу, у них есть советы, суды), они нуждаются в расширении своей территории, обогащении. После Четвертого крестового похода некоторое время – до конца XV века – будет существовать морская Венецианская империя с весьма обширными владениями.
Итак, 17 июля 1203 года венецианцы атакуют Константинополь с моря, и 95-летний Энрико Дандоло стоит на носу галеры в полном боевом облачении, со штандартом Святого Марка в руке. Он приказал высадить себя на сушу – слепой старик. Высадили, и, вероятно, это содействовало тому, что греки отступили. Крестоносцы вошли в Константинополь (хотя окончательно занять город им удалось лишь в 1204 году).
Ночью узурпатор Алексей III бежал из города, прихватив, как пишет автор замечательной книги о крестовых походах А. А. Доманин, несколько сотен килограммов золота и драгоценностей. И это была еще не вся казна. Ведь Константинополь начала XIII столетия – один из богатейших городов мира.
В этой ситуации произошло временное примирение крестоносцев с верхушкой Константинополя. Из тюрьмы был возвращен на престол ослепленный Исаак Ангел. По требованию Дандоло он подтвердил все обещания, в том числе договоренность о деньгах, – правда, сквозь зубы, скрепя сердце: он понимал, что не может их выполнить. Его сын, Алексей IV, был коронован соправителем. Несчастные соправители просили хоть сколько-нибудь уменьшить сумму долга, но дож оставался непреклонен: «Или уплачивайте все, или война! Если не соберете деньги, я возьму их сам».
Тонкий момент: теперь Дандоло угрожал законному правителю, которого возвратили из узилища на престол, фактически подстрекал к захвату Констанинополя. Как не вспомнить историю с предполагаемым ослеплением Энрико: кто знает, не полыхало ли его сердце помимо интересов Венеции, которые всегда были для него очень важны, идеей личного мщения?
Почти год крестоносцы провели под стенами Константинополя. Они стояли лагерем, причем рядовые участники похода то и дело интересовались: а не пора ли в Святую землю? И выражали недовольство: все-таки они шли не сюда. Но Дандоло оставался непреклонен: «Пока византийцы не заплатят всю сумму, не будет вам никаких кораблей». А без кораблей добраться до Святой земли было невозможно. Все знали, что сухопутный маршрут совершенно гибельный. Поэтому продолжалось что-то вроде позиционной борьбы между паломниками-крестоносцами и правителями Константинополя. Договориться ни о чем не удавалось.
13 апреля 1204 года уставшие ждать крестоносцы захватили город. Решение о штурме, по-видимому, приняла группа предводителей: Дандоло, Бодуэн Фландрский, который станет королем Латинской империи, и Бонифаций Монферратский. Скорее всего, их подтолкнуло к этому штурму нарастающее недовольство рядовых крестоносцев. В самом Константинополе ситуация тоже очень нестабильная. Неизвестно, кто может завтра выразить свое недовольство, потому что для того, чтобы собрать эти безумные деньги, надо объявлять новые, непосильные для народа поборы. Правители боятся населения Константинополя, боятся, что их свергнут, – и не зря: Ангелы действительно будут свергнуты во время этих событий. А в конце концов будет покончено и с Византией.
В Константинополе было велико и недовольство служителей церкви. Православные монахи говорили: «Правители Ангелы обещали подчинить нас Римской церкви. Это невозможно! Истинно верующие православные никогда не подчинятся». Возник бурлящий котел страстей. Монахи и простой люд Константинополя были готовы сопротивляться крестоносцам; византийские наемники все еще были довольно сильны. Но и крестоносцы под западными стенами устали и рвались штурмовать город.
Штурм произошел. Разграбление, по сообщениям очевидцев, было чудовищным: и насилие, и грабеж. Было украдено и погублено очень много сокровищ, в том числе и предметов культа. Пропало несколько замечательных православных икон, которые считались бесконечно ценными, священными, целительными, – как это часто бывает в церкви.
Потом случится второе падение Константинополя, в 1454 году, и опять будут гибнуть святыни. Как все произведения духовной культуры, они гибнут во время таких событий в первую очередь. Находятся мародеры, которым, в общем-то, нетрудно с Богом договориться…
Во время этого грабежа 1204 года были вывезены (конечно под руководством Энрико Дандоло), четыре замечательные бронзовые статуи античной работы. Они и по сей день стоят на фронтоне базилики Сан-Марко в Венеции, будучи в числе важнейших символов города.
После Четвертого крестового похода венецианский дож получил следующий официальный титул: владыка четверти и полчетверти Византийской империи. На латыни это звучит так: Dominus quartae partis et dimidiae totius imperii Romaniae.
Но сначала предводители похода собрались на совещание о том, кому достанется власть. Они решили объявить Византию, империю ромеев и греков, несуществующей и провозгласить Латинскую империю. Жизнь этого образования продлится до 1261 года. Это такой проходной политический символ, уродец на европейской карте.
Прозвучало предложение избрать императором новоявленной Латинской империи 96-летнего венецианского дожа Энрико Дандоло. Обсуждалась еще одна кандидатура – графа Фландрского Бодуэна IX. Кажется, дож не настаивал. Ему важнее было получить земли для своей республики.
Что же досталось Венеции? Часть Константинополя, несколько портов на Мраморном море, остров Эвбея у греческих берегов, важнейший для торговли, острова Крит и Корфу. Венеция стала средиземноморской империей.
Дандоло остался в Константинополе. Он успел принять участие в отстаивании новых территорий. От того, что крестоносцы объявили Латинскую империю, реальной империи не возникло: это были отдельные земли, которые еще долго делили и оспаривали. Это был очень большой котел торгово-экономических и политических интересов и распрей. Их отразил Четвертый крестовый поход, в котором крестоносцы плыли-плыли якобы в Святую землю, но не добрались до нее, остановились на христианских землях, захватили Задар и Константинополь. Они делили между собой европейские территории.
В 1205 году Энрико Дандоло в возрасте 97 лет принял участие в неудачном походе против болгар, недовольных расширением Латинской империи, и во время этого похода умер. Похоронен он был в почетнейшем месте – храме Святой Софии, который в середине XV века будет превращен в мечеть. Однако место захоронения уцелело, нет сведений о том, что могила была потревожена. Удивительная жизнь, удивительная фигура, и множество граней у этой уникальности.
Танкред Сицилийский
Цель жизни – власть
Этот исторический персонаж у нас почти неизвестен. Он был сицилийским королем всего четыре года, причем последним – больше королей, самостоятельных правителей, на Сицилии не было. И с его именем связана одна из альтернатив западноевропейской истории.
В XII веке на Сицилии уже существовало некое государство (оно включало в себя и часть южной Италии), которое имело свое лицо, причем очень интересное. Назовем только одну особенность: там была немыслимая для Средневековья этническая толерантность. На острове укрепились выходцы из Северной Франции, куда их предки пришли когда-то с севера Европы, – потомки викингов, нормандцы. Заняв эту территорию после череды других завоевателей, что они там оставили? Чиновники – арабы, воюют нормандцы, а финансами ведают греки-византийцы.
Жизнь Танкреда была подчинена идее стать властителем Сицилии. На пути к этому существовало множество препятствий. Танкред был в центре политической жизни конца XII века. Достаточно сказать, что за четыре года у власти он успел сильно поссориться, а потом помириться с самим Ричардом Львиное Сердце. Танкред – потенциальный участник Третьего крестового похода, он хитрил и лавировал между Ричардом Львиное Сердце и Филиппом II Августом. В итоге Танкред достиг своей цели и, вероятно, буквально перед смертью понял, какую ошибку совершил. А вот историческая альтернатива чрезвычайно интересная.
Дженнаро Малдарелли. Великодушный Танкред освобождает императрицу Констанцию. Фрагмент росписи потолка в Королевском дворце в Неаполе. 1840 г.
Сицилийское государственное образование было альтернативой в европейской истории, причем альтернативой с очень древними корнями. Дж. Норвич, автор книги «Нормандцы в Сицилии», которая вышла на русском языке в 2005 году, пишет: «Остров Сицилия – самый большой в Средиземном море. На протяжении веков он постоянно оказывался и самым несчастным». Те, кто сегодня отправляется отдыхать на сицилийские курорты, не задумываются о драматической судьбе этого острова, о его важной роли в средневековой европейской истории.
Дж. Норвич так характеризует Сицилию: «Перевалочный пункт по пути из Европы в Африку. Ворота между Востоком и Западом, между латинским и греческим миром. Одновременно крепость, наблюдательный пункт и расчетная палата». Вот почему у острова была сложная роль в системе политических отношений. «Он был лакомым куском для всех великих держав, которые в разные времена стремились к господству в Центральном Средиземноморье».
Сицилия принадлежала всем по очереди и, по сути, не принадлежала никому. Вспомним Пунические войны, одни из самых знаменитых в древней истории. Центральная точка самой острой Пунической войны – конечно, борьба Рима и Карфагена, а Карфаген – государство в Северной Африке. То есть это была борьба Европы и тогдашней Африки, Востока в лице Африки, за Сицилию. И какие битвы, и как это все было отчаянно…
Перечислим тех, кто завоевывал Сицилию. Сначала Рим и Карфаген, потом вандалы, вестготы (начало средневековой истории), Византия, арабы в IX веке, норманны в XI веке. На смену им пришла французская анжуйская династия (XIII век), Арагон (XIV век). В Новое время: Савойское герцогство, Австрия в XVIII веке, Бурбоны, которые правили Сицилией из Неаполя и называли эту территорию Королевством обеих Сицилий…
И только в 1861 году с помощью Джузеппе Гарибальди остров вошел в объединенное Итальянское королевство. Сегодня это один из департаментов Италии, но его самобытность сохраняется, она ощущается даже в том, что литературы об истории Сицилии так мало. Когда-то взлетевшее на вершины славы, а затем топтаное-перетоптанное полчищами завоевателей государство – действительно по-своему несчастный уголок Европы. Но зато те, кто видит сицилийские красоты сегодня, приходят в изумление от немыслимого сочетания в архитектуре мотивов арабских, византийских и романских. Все это сплетено в неповторимой красоте кафедрального собора в Палермо. Но в этой красоте – это отмечают все – есть какой-то трагизм.
Судьба Танкреда – последняя точка на трагическом пути Сицилии: взлет, после которого самостоятельного королевства больше нет. А ведь оно было и называлось Regno (на сицилийский лад – Regnu) di Sicilia. Казалось, вот сила, которая наравне с Францией и Англией пугает Византию, воюет в Африке (кое-что было завоевано на территории нынешнего Туниса), – но не получилось. И субъект этого «не получилось» – как раз Танкред, король Сицилии.
Танкред – имя нормандское, очень популярное в Северной Франции у потомков викингов. Танкред происходил из рода Отвилей, к которому принадлежал и Роберт Гвискар – величайший авантюрист, приступивший к завоеванию Италии в начале XI века, а в середине того же столетия осуществивший завоевание Сицилии. Но он королем не был.
Когда викинги оседали на завоеванной территории, они оказывались очень пластичным этносом. В 911 году первый герцог Нормандии Роллон заключил договор с Карлом Простоватым – слабым еще правителем будущей Франции. Согласно этому договору, нормандцы не должны были пропускать других завоевателей на юг, к Парижу. Закрепившись на новых территориях, викинги очень быстро меняют свой язык, вырабатывают новое наречие. Они не истребляют местное население, а используют его. И так было всюду, куда они пришли, например на северо-востоке Англии. В 1066 году нормандцы успешно завоевали Англию – это была удачная авантюра герцога Вильгельма I.
Завоевание Англии окрылило норманнов. Походы на юг Италии и на Сицилию – это продолжение их активности, как сказал бы Л. Н. Гумилев, момент их пассионарности, еще не угасшей.
Южная Италия находилась под властью слабеющей Византии, в которой культурный расцвет сочетался с политическим и военным кризисом. Не имея своей армии, византийцы всегда опирались на наемников. Было ясно: часть владений у них можно отнять – и отняли. А на Сицилии были арабы, чьи главные завоевания покатились дальше, намного дальше. Пиренейский полуостров стал для них мощной базой, а у здешних арабов не было надежной защиты за спиной. Их тоже можно было завоевать. И Гвискар завоевал. Его высшее достижение – титул герцога Апулии (это юг Италии) и Сицилии. Герцог, но не король.
Отец Танкреда – тоже герцог, Рожер Апулийский с юга Италии, сын и предполагаемый наследник короля Сицилии Рожера II, правившего с 1130 года. Деда благословил на престол папа римский (номинально Сицилия находилась в вассальной зависимости от папства).
Источники дают противоречивые данные о дате рождения Танкреда: то ли 1135 год, то ли 1145-й. Десять лет – существенная разница! А умер точно в 1194 году, ушел вместе со смертью Сицилийского королевства.
Рожер Апулийский не успел стать королем (он умер раньше своего отца), но успел произвести на свет мальчика – Танкреда. Не от жены, а от другой знатной и прекрасной дамы. Она была дочерью графа Ашара ди Лечче, звали ее Эмма. А жена у отца была совсем другая, Изабелла, дочь графа Тибо II Шампанского. Это влиятельное графство на севере Франции. То есть это был династический брак, и супруги, видимо, не сильно любили друг друга.
Здесь на помощь истории приходит миф. Народная фантазия сочиняет романтическую историю о том, что у отца Танкреда и Эммы был страстный роман, но дед, Рожер II, пресек эти отношения, отправил сына и его возлюбленную в ссылку (там Рожер Апулийский умер от тоски), а их ребенка заточил в темницу. Источники опровергают эту версию, все хронисты говорят: Танкред не сидел в темнице, он был наместником отца на континенте, в Италии.
Рожер Апулийский признал своего сына-бастарда, что было обычным делом. Отцу достаточно было прилюдно поднять младенца над головой – и тот становился законным сыном. Таковы были романтические рыцарские традиции эпохи. По материнской же линии Танкред получил титул графа Лечче. Тем не менее всю жизнь он демонстрировал сознание бастарда, который должен добиться как можно большего. В XVI столетии Шекспир удивительно ярко отразит в своих трагедиях эту особую психологию, исключительную целеустремленность незаконнорожденного.
Шансов на сицилийский престол у Танкреда не было никаких. Он рос при дворе, где его никто не угнетал, хотя он воспитывался под строгим приглядом. Когда в 1154 году дед скончался, к власти пришел дядя Танкреда Вильгельм I. И хотя он имел прозвище Злой, по отношению к племяннику злым не был. Он дал ему полную свободу.
Вильгельм получил прозвище Злой после подавления восстания. В начале правления против него восстали бароны, всегда чем-нибудь недовольные, надеющиеся что-нибудь урвать. Они не желали признавать его человеком выше себя только потому, что его поддержал папа римский.
Танкред тоже принял участие в мятежах против нового правителя, вместо того чтобы быть благодарным за доброе отношение. Это будет не раз повторяться в его биографии. В 1155 году король заключил его вместе с другими зачинщиками в темницу. Танкреду тогда, по-видимому, было 20 лет. Скорее всего, он все же родился в 1135 году, ведь принять участие в баронских заговорах ребенок вряд ли мог.
Тюрьма, в которой содержался Танкред, была прямо при королевском дворце в Палермо. Мечтая оттуда вырваться, он вместе с другими заговорщиками придумал нечто фантастическое: бежать не так, как делали другие заключенные (например, им могли снаружи перекинуть лестницу или какие-то веревки), а устроить прорыв изнутри. Были подкуплены тюремщики, которые принесли оружие, открыли замки – и вот вспыхнул бунт в королевской тюрьме, находящейся внутри дворца. Из подземелья вырвались люди, которым было нечего терять. Это, конечно, очень страшно для владельцев дворца. В Англии такое было бы равносильно захвату Тауэра.
Сначала был достигнут полный успех: бунтовщики захватили Вильгельма и его семью, объявили, что их идея – низложить короля. Но между ними сейчас же разгорелся спор о том, кого возвести на трон. И, конечно, Танкред был первым претендентом. Но вдруг Церковь, которая на Сицилии всегда играла и играет очень важную роль, призвала жителей Палермо прийти на помощь королю. Нестандартная ситуация! Те бросились во дворец, спасли королевское семейство – и мятежники дружно пали на колени и стали просить пощады. Среди прочих стоял на коленях и Танкред ди Лечче.
«Злой» Вильгельм I еще раз проявил милосердие. Он простил Танкреда и еще одного бастарда из рода Отвилей, Симона Тарентского. Король предложил заговорщикам полную амнистию при условии, что они отбудут на континент. Так нет же! Едва встав с колен, они бежали. Отправились на юг Сицилии, где захватили хорошо укрепленный город Бутера.
Вильгельм собрал значительные силы. Важно помнить, что в этой истории погиб его девятилетний сын, которого заговорщики хотели короновать. Танкреда такой вариант устраивал: при маленьком мальчике в роли правителя все было бы намного проще. Но ребенок погиб – либо от шальной стрелы, либо, как пишут некоторые хронисты, был убит отцом. Это вполне возможно. Борьба за власть делает людей жестокими. К тому же в Средние века отношение к человеческой жизни было иным, чем сегодня.
Итак, Вильгельм I ринулся на Бутеру и в приступе гнева разрушил город. Лидеры-бастарды – Танкред и его родственник Симон Тарентский – опять упали на колени, моля о прощении. Часть заговорщиков и один из их лидеров, Боннеллюс, были искалечены и заключены в тюрьму. В том, что им нанесли увечья, чувствуется византийское влияние, где врагов традиционно ослепляли и ломали им конечности. Но лидеры бунта вновь уцелели! Видимо, сыграло свою роль клановое сознание викингов.
На этот раз изгнание было неизбежно. Танкред отправился на континент, но не в Южную Италию, которая находилась под властью того же сицилийского короля, а в Византию, в Грецию. Связь Сицилии с этой страной существовала с древности. Римский оратор Цицерон говорил, что Сиракузы – самый прекрасный, самый просвещенный город его эпохи.
Танкред провел в Византии пять лет, с 1161 по 1165-й, до смерти Вильгельма I. В этот период правил император Мануил I Комнин. Вообще, время династии Комнинов для Византии – одно из лучших. Переживали расцвет культура и политика. Танкред обучился византийской дипломатии, что сказалось потом, когда ему пришлось лавировать между лидерами Третьего крестового похода. Современники восхищались тем, как он ловко он себя вел.
Кроме того, Танкред в дальнейшем демонстрировал поразительные познания в алгебре, астрономии, музыке. Конечно, что-то он мог получить и в детстве – Сицилия не была темным уголком, учителя могли найтись и там. Но в Византии была благодатная почва для продолжения образования. А Танкред, как многие бастарды, был разносторонне талантлив.
В 1166 году стало известно, что Вильгельм I скончался (умер он в 1165-м, но известие пришло к Танкреду позже). Престол занял его 13-летний сын, Вильгельм II Добрый. В Средние века прозвище Добрый означает не личное благодушие, а скорее одобрение этой фигуры народом. «Добрый» значит «хороший». Но в отношении Танкреда Вильгельм II действительно оказался добрым (впрочем, как и его отец, прозванный Злым). Юный Вильгельм назначил Танкреда командующим флотом. Это было очень умно. Требовалось направить энергию этого знатного бастарда в нужное русло.
Такое государство, как Королевство Сицилия, находящееся на самом крупном в Средиземноморье острове, береговая линия которого составляет около тысячи километров (она изрезана во многих местах), располагает благоприятными условиями для мореходства. С глубокой древности на Сицилии жили мореходы, талантливые, смелые, умелые: они умели строить корабли и воевать на море. Политический успех в тот период во многом зависел от того, кому будет служить сицилийский флот.
Командующий флотом – очень важная позиция. Когда его возглавил Танкред, Сицилия вела войну с Византией. У этого государства совершенно особенная судьба. Собранная из кусков европейских и азиатских, лоскутная по самому своему происхождению, бывшая Восточная Римская империя, она вечно защищала какую-нибудь очередную территорию (а то и несколько) от посягательств соседей, не имея при этом регулярной армии, пользуясь исключительно наемниками. Многим казалось, и не зря, что у Византии легко что-нибудь отнять. Отнимали, возвращали… И она прожила в этом состоянии почти 800 лет.
Во главе флота Танкред успешно провел две кампании: в 1174 году и в 1189-м. Первая – это война с Саладином.
Гюстав Доре. Победоносный Саладин. Гравюра. XIX в.
Египетский правитель и военачальник Саладин начал объединять мусульманские державы против Иерусалима. Король иерусалимский Амари I обратился к христианским королям с просьбой о помощи. И только один король в Европе, Вильгельм II Сицилийский, откликнулся и послал на помощь Амари флот – 200 кораблей.
Через 15 лет, в 1187 году, Саладин захватит Иерусалим. А в 1189-м начнется Третий крестовый поход – спустя почти столетие после Первого.
Пока же огромный сицилийский флот подошел к Александрии, высадился десант, которым командовал Танкред ди Лечче. Против него выдвинулись войска Саладина – его первого прославленного противника. Танкред, понимая, что ничего не может сделать против этой армии, отдал приказ, который был очень плохо воспринят рыцарями: «Все на корабли – отплываем. Спасаем флот». И только 300 воинов не согласились эвакуироваться, попали в окружение и оказались в плену у Саладина. Танкред не выиграл битву, не помог Иерусалиму, но спас флот. И его за это воспевали на Сицилии.
Вообще-то, по неписаным законам средневековья, рыцарь отступать не может. Ему позволено только умереть. Мысль об отступлении неприемлема. Как правило, этот принцип соблюдался. Танкред же вышел за рамки рыцарской идеологии. Он понял, что отплыть на корабле – это не то же, что дать шпоры коню и бежать. Сохранить флот – деяние очень важное и трудное. В российской истории, например, были трагические ситуации, когда командование, не в силах сохранить флот, само его уничтожало. И лишь немногие – в их числе адмирал Ф. Ф. Ушаков – умели флот отвести, найти для него выгодную позицию. Такое ценилось во все века.
Но в целом война против Саладина была безуспешной. Сухопутное войско действовало неудачно. Танкреду не удалось вернуться триумфатором. Все хронисты отмечают, что никто не винил его в неудачах армии. Однако того триумфа, на который рассчитывал, он все-таки не получил.
В 1176 году Танкред повоевал и на суше – против германского императора Фридриха I Барбароссы. Все германские императоры той эпохи находились в состоянии отчаянной вражды с папством, и папы, когда требовалось, призывали сражаться свою вассальную вотчину – Сицилию.
Проявив себя прекрасным воином, Танкред все еще не занял заметного положения в политике. Это было мучительным испытанием для его честолюбия.
Сицилийское королевство в эти годы процветало. Дед Танкреда Рожер II заложил основы эффективного управления. Чиновничьи должности он позволил занять арабам, которые славились административными талантами. Были созданы и записаны законы, и они соблюдались; работали суды. Появилась концепция двух мечей: бог вручил один меч – Церкви, другой – светской власти, то есть норманнам, потомкам великих завоевателей.
Флот Рожера воевал в Африке, его даже называли после захвата области Махдии (в современном Тунисе) Королем Африканским, и ему это нравилось. Это не был официальный титул, но звучало красиво (как «английская королева Виктория – императрица Индии»). Еще Рожер II отвоевал остров Корфу у Византии, опустошил Коринф, Фивы. Сицилия была очень заметной политической единицей.
Конечно, Танкреду хотелось стать преемником Вильгельма II. Но ничто этого не предвещало, наоборот, произошло событие, которое должно было нанести сокрушительный удар по честолюбивым планам графа ди Лечче.
Вильгельм II был женат на сестре английского короля Ричарда Львиное Сердце, дочери знаменитого Генриха II Плантагенета и Алиеноры Аквитанской, по имени Иоанна.
Но у них не было детей, а у Вильгельма – братьев, приходилось думать, кому оставить корону. И вот за три года до смерти, в 1186 году, Вильгельм собрал своих вассалов и заставил их принести страшную клятву. Надо сказать, средневековые правители неутомимо требовали этих клятв, зная, что они практически никогда не выполняются. Но Вильгельму хотелось верить, и он потребовал присягнуть его родственнице, родной тетке, сестре его отца, самой младшей (она родилась уже после смерти Вильгельма I Злого). Ее звали Констанция. Вильгельм потребовал принести ей присягу как наследнице престола, который приходилось передавать по женской линии. В Европе всегда были с этим проблемы, но у норманнов меньше, чем у других.
Король Генрих II
Фредерик Сэндис. Королева Алиенора. 1858 г.
Надо сказать, что в Сицилийском королевстве женщины играли более заметную роль, чем где-либо – это особенность кланового строя. Женщина у викингов – и это саги очень хорошо отражают – не отвергаема так, как это было, допустим, во Франции. Во Франции царил культ Прекрасной Дамы – теоретический, культурно-эстетический, – но в политику женщин не пускали. А Вильгельм приказал рыцарям присягнуть Констанции. Ее сразу же выдали замуж. Этот брак, который казался ему очень важным и удачным, стал трагедией для Сицилии и в конце концов ее погубил. Констанция была выдана замуж за Генриха VI, короля Германии, затем императора Священной Римской империи германской нации, сына Фридриха I Барбароссы.
Звучит прекрасно. Барбаросса – мифологизированная фигура, считается, что он победитель – хотя на самом деле он побеждал далеко не всегда. Германия – северный сосед Италии, как будто нависающий над ней. Казалось, что если заключить с ней союз, то это будет защита для маленького Сицилийского королевства от более грозных соперников – Франции и Англии. Будущее покажет, что защиты Сицилия не получила. Но брак был заключен, а Танкред вроде бы потерял последний шанс стать королем.
Вассалы Вильгельма поклялись Констанции в верности, но, как только в 1189 году Вильгельм II скончался, начались смуты. Танкред и его родственник из рода Отвилей – Рожер ди Андрия – вступили в схватку за власть. Столкновения происходили прямо на улицах Палермо. На Констанцию внимания не обращали – и зря: за ней была тень германских императоров.
Римский папа Климент III, поколебавшись, признал законным правителем Танкреда. Логика была простая: это внук основателя государства, Рожера II. 18 января 1190 года Танкред был коронован в Кафедральном соборе Палермо. Казалось бы, вот оно, счастье, вот та цель, которой он посвятил всю свою предыдущую жизнь! Он, бастард, энергичный, образованный человек, стал королем. Если он родился в 1135 году, то ему уже 55 лет – он зрелый муж. Теперь можно было успокоиться, отдохнуть. Он ведь не подозревал, что жить ему осталось всего четыре года, и жить очень напряженно.
Как только Танкреда короновали, произошли одновременно два печальных события. Во-первых, с севера надвигались германские войска Генриха VI Гогенштауфена. Он был коронован вместе со своей супругой Констанцией, наследницей сицилийского престола, и имел, соответственно, все права. Во-вторых, на Сицилии впервые в истории острова произошло восстание мусульман. До этого они мирно уживались с прочим населением Сицилии. Основатели нормандского королевства не только с мечом в руке были хороши, они действовали разумно. Мусульман не уничтожали – напротив, им доверяли чиновничьи должности. Они вели, например, налоговые дела. Денежные же в основном были поручены чиновничеству из еврейской среды: эти люди хорошо считали деньги. А нормандцы воевали. Все это вполне логично, и обстановка была достаточно спокойная.
Но во время смут, как известно, разрушается многое из того, что разрушать не планировалось. Бунтари не планировали специально изменения статуса мусульман и евреев. Но в момент восстания, когда важно добиться власти, а на пути к ней оказывается чиновник-иноверец, рождается вечный страшный тезис: «Бей чужих!». А значит – «Бей чиновников-мусульман!», «Бей евреев-финансистов!».
В ответ на погромы вспыхнуло восстание сицилийцев-мусульман. Дело их было безнадежно, потому что они не имели самостоятельной военной силы. Их предки пришли на Сицилию очень давно, в IX веке, и постепенно заселили ее. Позже произошел распад их единой государственности, на острове образовался мелкий эмират, который был с легкостью покорен следующими завоевателями – норманнами – в XI веке. Арабы растеряли военный опыт, поэтому их бунт был легко подавлен.
