Наталия Левитина
Блондинка в Токио
1. Токио. Аэропорт Нарита
Короткая поездка в Японию закончилась в аэропорту Нарита. Сейчас я погружусь в огромный авиалайнер с ярким оранжевым логотипом и покину Страну восходящего солнца, чтобы через десять долгих часов полёта очутиться на родной земле…
Регистрация и досмотр не заняли много времени. Аэропорт Нарита, как и все крупные аэропорты мира, был заполнен толпами людей с чемоданами, рюкзаками и тележками. Сверкали синие электронные табло, сияли таинственным голубым светом рекламные стойки; горели, подгоняя пассажиров, красные цифры часов; с молочно-матовых панно кокетливо улыбались гейши в кимоно; убегали вверх чёрные ленты эскалаторов, гладкий пол блестел, отражая тысячи огней. А за стеклянными стенами здания неторопливо двигались роскошные гигантские птицы, способные за несколько часов преодолеть тысячи километров.
Перемещаясь по терминалу, я заглянула в десяток магазинов и не удержалась от соблазна: прихватила парочку шарфов – лимонного цвета для дочки и фиолетовый для себя.
Увидев выход, указанный в посадочном талоне, села в кресло, пристроила на коленях сумку и огляделась. Многоликая толпа, бубнящая на миллионе языков, шевелилась и пульсировала в ожидании своего рейса. Где-то вдали нежно играла музыка, доносился аромат кофе, сверкали витрины магазинов.
Валерии не было видно. Мы с ней условились о встрече, столкнувшись нос к носу в павильоне выставочного комплекса Биг Сайт. Это было удивительно – спустя столько лет случайно увидеть бывшую однокурсницу. И не где-нибудь, а на другом конце земли.
Все эти годы я вовсе не мечтала вновь с ней встретиться. Она, думаю, тоже. Я спрятала воспоминания о Валерии и о том зле, что я ей причинила, в дальний уголок памяти и надёжно забетонировала местечко – муки совести мне вовсе не нужны.
Однако когда через двадцать с лишним лет в заполненном гудящей людской толпой громадном выставочном павильоне прямо передо мной материализовалась давняя подруга, моё каменное сердце дрогнуло…
И вуаля! Обратно мы летим вместе, одним рейсом. Лера взяла с меня обещание, что в самолёте мы постараемся сесть рядом.
Отвертеться не удалось – бывшая подруга набросилась на меня едва ли не с поцелуями. Я с меньшим экстазом обнимаю Константинова, когда он возвращается из командировки.
– Вот так встреча! – радовалась Лера, тормоша и рассматривая меня.
А я пребывала в недоумении и никак не могла сообразить, объясняется ли её поведение патологической забывчивостью или же великодушием. Я ведь очень подло тогда с ней поступила…
Сама бы такое ни за что не простила!
…Лера всё не появлялась. Очевидно, зависла в магазинах. Там было на что посмотреть и что купить – сплошная восточная экзотика. Никакого сравнения с европейскими дьюти-фри, где ассортимент срисован под копирку.
Вместо однокурсницы на соседнее кресло с разбегу десантировалась молодая дама в дорогом костюме, очевидно, иностранка, с внешностью, вызывающей зубную боль у женщин и непроизвольную эрекцию у мужчин. Она начала лихорадочно рыться в объёмной кожаной сумке с металлическими украшениями и вдруг расстроенно воскликнула:
– Да что же это, а?! Чернила потекли!
Соотечественница, ошибочно принятая мной за иностранку, обернулась ко мне и спросила:
– Ду ю спик инглиш?
– Йес, – кивнула я. – По-английски, да, говорю. Но предпочитаю, конечно, по-китайски.
– О, – обрадовалась девушка, – так вы русская! Смотрите, какая катастрофа! Всё испорчено! Проклятая ручка. У вас случайно нет салфеток?
Пришлось снабдить пострадавшую пачкой бумажных носовых платков.
– А ведь это известная фирма! – продолжала возмущаться красавица. – Нет, вы только подумайте! Специально же купила, чтобы повыпендриваться. И вот, пожалуйста! Неужели мне подсунули брак?
Я с интересом рассматривала обладательницу бракованного экземпляра. Вокруг не так-то много людей, испытывающих страсть к перьевым ручкам. Да и кто сейчас пишет от руки? Все ловко печатают тремя пальцами на всевозможных гаджетах.
Однако припоминаю… Как-то раз я преподнесла одному чиновнику «монблан» из лимитированной коллекции. Предварительно собрала разведданные, чтобы не выстрелить мимо цели. Та ручка стоила целое состояние, но деньги были потрачены не зря. Как же вспыхнули глаза чиновника! Его лицо мгновенно разгладилось и озарилось детским восторгом, а ведь за минуту до этого было кислым и недовольным (я основательно замучила мужика своими приставаниями, он уже и видеть меня не мог). Чтобы испробовать ценный подарок в работе, чиновник тут же размашисто подмахнул мне все подсунутые документы…
– Так вы, наверное, купили китайскую подделку? – предположила я.
– Откуда мне знать, – злобно буркнула девушка. – Денег отвалила немерено. И такая засада. Подержите вот это, пожалуйста!
Пострадавшая бесцеремонно сунула мне в руки лист бумаги с чернильным пятном, исписанный вдоль и поперёк мелким каллиграфическим почерком, разрисованный розовыми стрелками, зелёными квадратами и красными восклицательными знаками.
Хоть это и не в моих правилах, но я подчинилась и даже принялась дуть на испорченную рукопись. Красавица не переставала меня удивлять. Сама она, возмущённо вздыхая и сдавленно бормоча ругательства, возилась с какими-то коробочками, футлярами, бумажками. Везде виднелись чёрные разводы.
– Что? – засекла она мой удивлённый взгляд. – Почему вы так на меня смотрите?
– Это вы писали?
– А кто ж ещё? – фыркнула девица, забыв, что с человеком, оказывающим тебе услугу, надо бы разговаривать повежливее.
– У вас очень красивый почерк.
– У меня всё красивое! – отрезала соотечественница.
Тут не поспоришь.
Да, она была хороша.
Обворожительная яркая блондинка.
– Любите составлять ментальные карты?
Страница, доверенная мне на просушку девушкой, являлась не чем иным, как mind map, или, по-нашему, картой мыслей. Такие карты ещё называют ментальными, ассоциативными или интеллектуальными. Я тоже с недавнего времени их полюбила – когда поняла, что количество моих ежедневных задач и идей зашкаливает, а упорядочить и классифицировать их так же трудно, как пронумеровать молекулы воды в Тихом океане.
Блондинка, вероятно, тоже от скуки не умирала. Интеллект-карта в моих руках свидетельствовала о том, что жизнь красотки была до отказа заполнена событиями, планами и желаниями.
– А вы не пробовали использовать формат А1? – спросила я, рассматривая крошечные буквы в зелёных рамках, соединённых двойными или пунктирными линиями.
Однажды я так и сделала – нарисовала скромненькую интеллект-карту на листе ватмана размером с футбольное поле и вывесила в офисе. На клиентов и партнёров моё настенное творчество произвело неизгладимое впечатление. Народ надолго замирал у грандиозного полотна и рассматривал многоглавого спрута с запутанными щупальцами. На каждом щупальце, к тому же, висела виноградная гроздь из вопросов, мини-списков и схем. Моя интеллектуальная карта не выглядела такой аккуратной и геометричной, как майнд-мэп этой блондинки. Я создавала её лихорадочно, спеша за собственными мыслями, покрывая всё доступное пространство словами, ремарками и пиктограммами. А тут – элегантные ромбики, ровные зелёные квадраты, стрелочки…
Помню, Константинов заскочил за мной в офис, да так и замер, прибитый гвоздями к полу: увидел мою карту.
– Что это?! – ужаснулся он. – Планируешь атаковать Пентагон? Или решила не мелочиться и захватить соседнюю галактику?
Константинов подошёл ближе, присмотрелся, начал водить пальцем по линиям, отслеживая движение моих мыслей.
– Так, это понятно… Париж… угу… Шарлотта. Ясно – тебе нужно опять слетать в Париж к Шарлотте. А вот дальше – стрелочка и какой-то маленький прямоугольник. Внутри написано «С. с К.». Что это?
– Не мешай, я работаю.
– А здесь: Екатеринбург… транспорт… коагуляторы… инспекция… И снова загадочное «С. с К.».
– Отстань, а?
– А вот внизу: новый проект… разработка… документация… деньги… Слово «деньги» подчёркнуто три раза. Ну, оно и понятно, деньги всегда нужны. Но снова стрелочка убегает к такому же прямоугольнику – «С. с К.». Что же это такое? Ну-ка, колись!
– Секс с Константиновым, неужели не понятно! – рявкнула я.
Вот глупый!
Ясно же написано: С. с К.!
Чего тут думать?
Нежный румянец разлился по бандитской роже моего драгоценного мужчины. Он довольно ухмыльнулся и почесал бритый затылок.
Когда же кудри отрастит?
Ведь на бандюгана похож!
– Хочешь сказать, куда бы ты ни поехала, в Париж или Екат, у тебя всегда в планах встретиться со мной и быстренько того? – мурлыкнул он.
– Лучше – не быстренько.
– Да, конечно, однозначно! Хорошо, про Париж и Екат всё понятно. Но почему от прямоугольника с деньгами идёт жирная стрелка к прямоугольнику с сексом?
– Володька, ты совсем тупой, да?
– Наверное. Самую капельку, – кротко согласился владелец многопрофильного холдинга «Константа». – Ну, и?
– Неужели не понятно? Мечтаю заработать денег на мой новый проект.
– Хочешь переспать со мной за деньги? – ужаснулся Константинов. – Кошма-а-ар…
Сладкие воспоминания (но уже озарённые багряными всполохами недавней катастрофы) согрели моё сердце. Эти воспоминания были вызваны листком, заляпанным чернилами.
– Ау! Вы где? Подуйте ещё! Почему вы остановились? – донёсся откуда-то требовательный голос.
Пришлось вернуться к действительности. Я так добросовестно помогала блондинке, так напряжённо дула на схему, вверенную моим заботам, что вскоре почувствовала головокружение. Мои друзья, сотрудники, а также Константинов, изумились бы, увидев, как послушно я выполняю команды белобрысой незнакомки.
– Всё, всё испорчено! Какое свинство! О, нет, только не это! Мои витамины! – воскликнула красавица. Она вытащила из сумки маленький пластмассовый цилиндр синего цвета с чёрными иероглифами и принялась лихорадочно протирать его салфеткой. – Витаминчики мои драгоценные!
– Витамины? – опять удивилась я. – И где вы их купили? В японской аптеке? И вам их продали? А вы понимаете, что тут написано? Тут же сплошные иероглифы. Вы уверены, что внутри контейнера точно витамины, а не лекарство для активизации роста волос на груди?
– Что?!
– Вы разве не знаете, что у японцев плохо растут волосы на груди? Или вообще не растут. А вдруг в вашей коробочке…
– Да бросьте! Это подарок японских коллег, – высокомерным тоном пресекла мои домыслы хамоватая златовласка. – Витаминизированный подсластитель, его можно добавлять в чай или просто в воду. Тут содержится уникальный витаминный комплекс. А эффект от него потрясающий и молниеносный, его видно уже на второй день. Вот, посмотрите, видите, какая кожа?
Её кожа сияла. Это была безупречная шелковистая кожа десятилетнего ребёнка, а не двадцатипятилетней женщины… Я подавила завистливый вздох, хотя никогда не имела дерматологических проблем.
– А ведь у меня было капитальное раздражение после долгого перелёта, бессонных ночей и сухого токийского воздуха. Две таблетки – и я глаз не могу оторвать от зеркала!
А мужчины, наверняка, не могли оторвать глаз от неё самой. Я заметила, многие авиапассажиры, спешащие мимо по залу аэропорта, поглядывали на нас. Мне, безусловно, хотелось думать, что их привлекает моя неземная красота. Но, если честно, вовсе не я притягивала взгляды.
Эта нагловатая девица была совершенно неотразима.
Мне захотелось обзавестись такой же синей коробочкой с иероглифами. А лучше – получить их сразу десять. И одним махом проглотить целый килограмм волшебных японских витаминов.
Но я всё равно не стану такой красивой, как она…
– Ах, нет, да что же это такое! – со слезами в голосе воскликнула красотка. Она показала мне раскрытую пудреницу. Чернила просочились и туда.
– Можно подумать, в вашей китайской ручке было три литра чернил!
– Она не китайская! – огрызнулась блондинка.
– А-а… Знаете, это как с зелёнкой. Достаточно одной капли, чтобы вымазать с ног до головы ребёнка, собаку и кухонный гарнитур!
Я вспомнила, как когда-то давно обрабатывала ссадины дочке. Зелёнка потом была везде, даже у соседей.
– Не знаю, не пробовала. К счастью, у меня нет детей. Давайте сюда мою карту, – девица выдернула у меня исписанный лист. – Кажется, высохло. Спасибо, вы хорошо на него подули, всё почти сухое. У вас, прямо-таки, талант!
– Всю жизнь мечтала о карьере фена или вентилятора, – застенчиво призналась я. – И вот.
Блондинка собрала пожитки и со вздохом сунула их в сумку. Дома ей, видимо, придётся от всего избавиться. Сейчас она кое-как ликвидировала последствия чернильной аварии, но всё её барахло, похоже, безвозвратно испорчено. Маникюр тоже пострадал – несмотря на меры предосторожности, пальцы девушки стали чёрными…
И тут, наконец, появилась Валерия. Она с удивлением взглянула на меня и девушку.
– Ленка, здравствуй! А разве ты знакома с Беатой?
Беата (жертва перьевой ручки) криво улыбнулась Валерии.
– Нет, – ответила я. – Мы не знакомы. Просто ждём посадки на рейс.
– Беата, что случилось? Что с твоими руками?! Лена, познакомься, это Беата, самая яркая и успешная сотрудница нашей компании. Директор по маркетингу.
Ах, она ещё и директор!
И когда успела-то достичь таких высот? Не иначе – устроилась на работу сразу после детского сада.
– Что вы, Валерия Владимировна, – в деланном смущении поморгала бесконечными ресницами Беата и даже мило залилась румянцем. – Так помпезно меня представляете…
В том, что она назвала Валерию не просто по имени, а по имени-отчеству, слышалось, скорее, не уважение, а желание подчеркнуть разницу в возрасте со старшей коллегой.
– А это Елена, моя сокурсница. Мы вместе учились в медицинском институте.
– Вот как! Приятно познакомиться, – вежливо кивнула Беата. – Надо же. Вам, наверное, захочется поговорить о тех давних временах. Ведь столько лет прошло! Тридцать, наверное?
Мы с Валерией переглянулись и понимающе улыбнулись друг другу. Милая девочка намекала на то, что мы ветхие старушки.
– Что ты, Беата, не тридцать, гораздо больше! Ведь мы с Еленой закончили медицинский ещё до полёта Гагарина в космос.
– Нет, раньше. Великая Отечественная война только-только началась. Хорошо помню, как свистели бомбы за окнами аудитории, – вставила я.
– Ах, извините, пожалуйста! – усмехнулась Беата. – Вы так болезненно реагируете. Подумаешь, я неправильно посчитала.
– Прощаем, – великодушно кивнула Лера. – От директора по маркетингу никто и не ждёт блестящих математических способностей.
– Елена, вы врач? – поторопилась сменить тему Беата. – Работаете по специальности?
– Нет, она не врач, – ответила за меня Лера. – Елена – неординарная личность. Сгусток энергии, Фигаро в юбке. Ловкая предпринимательница. Ах, нет! Лена, ты, вроде бы, недавно потеряла фирму? Обанкротилась?
Вот стерва!
– Вообще-то, это произошло три года назад. А сейчас я…
– И к тому же Елена – жена одного очень успешного и известного бизнесмена! – радостно перебила меня Валерия. – Или ты не жена, а только подруга?
Язвительность, звучавшая в голосе однокурсницы, когда она описывала Беате мои выдающиеся качества, доказывала: Лера ничего не забыла и ничего не простила. Она помнит всё зло, причинённое мною.
Услышав её ядовитые интонации, я вздохнула с облегчением. Всё встало на свои места. Когда в выставочном комплексе Биг Сайт она набросилась на меня с поцелуями, я, честно говоря, испугалась. Если бы Лера вдруг превратилась в кроткого ангела, я бы десять часов полёта испытывала неловкость рядом со своей невинной жертвой.
Но она не стала ангелом. Она, как и прежде, была способна больно ужалить обидчика. Значит, всё нормально. Будем весь полёт упражняться в ехидстве.
Возможно, мы даже устроим свалку на борту самолёта!
Это круто!
– А кто ваш муж? – поинтересовалась Беата. – Если не секрет?
Естественно, этот вопрос её зацепил гораздо больше, чем мои успехи и провалы в бизнесе.
– Владимир Константинов.
Если разобраться, никакой он мне не муж. По крайней мере – официально.
Хотя нет.
Зря я так.
Стоит только вспомнить, какие бесстыдства Константинов вытворяет в спальне… И не только в спальне… Тут никакой печати в паспорте не надо, чтобы признать: однозначно, Вольдемар – мой муж. Таким диким развратом можно заниматься или с незнакомцем, которого ты больше никогда не встретишь, или с мужчиной, которому всецело доверяешь.
– Владимир Константинов?! – глаза юной особы вспыхнули на мгновение, как два драгоценных камня, поймавших солнечный луч. – Тот самый? Владелец холдинга «Константа»?
Девушка окинула меня новым взглядом – цепким и жгучим. Малышка оценивала, достойна ли я роли жены. Конечно, она знала Владимира Константинова. Хотя Вольдемарушка старается не светиться перед телевизионными камерами у себя в Екатеринбурге, и всё же в родном городе он достаточно известен.
Я давно привыкла к оценивающим взглядам и легко их выдерживаю. К тому же, на меня очень часто смотрят с ненавистью (конкуренты), вожделением (мужчины), снисходительным обожанием (дочка), восхищением (подруга Настя), возмущением (подчинённые). Даже Константинов, как ни странно, не всегда смотрит на меня с нежностью и умилением. А ведь обязан! Нет, иногда в его глазах сверкает холодная ярость.
Таким образом, цепкий взгляд Беаты меня не смутил.
Да, жена, да, того самого Константинова. И вообще – бриллиант чистой воды сама по себе.
Любуйтесь на здоровье!
…К выходу на посадку подтягивались другие пассажиры, некоторые из них подходили к нашей эффектной троице, здоровались с Валерией и Беатой и вежливо кивали мне.
– Лен, какое у тебя место? – спросила Валерия. – Нашу группу посадили во второй салон, в хвост самолёта. Пересядешь ко мне поближе? Будем весь полёт предаваться упоительным воспоминаниям…
Из показаний Ирины Ромоховой (38 лет, сотрудник отдела научных разработок компании «Фармаконика», кандидат биологических наук): «Я очень боялась лететь, однако успокаивала себя тем, что до Японии-то мы нормально добрались. Почему же обратно не сможем? Значит, сейчас всё тоже будет хорошо. Но потом я увидела, что к двум нашим дамам присоединилась ещё одна красавица – в эффектном зелёном костюме. Как потом выяснилось, это была подруга Валерии Владимировны. И знаете, я почему-то сразу поняла: быть беде!».
Из показаний Вадима Мартецкого (42 года, директор отдела научных разработок компании «Фармаконика»): «Я подошёл к нужному выходу и сразу заметил эту яркую троицу. Честное слово, они искрили, как пучок оголённых проводов в грозу. А ведь мы ещё даже не сели в самолёт. И тогда у меня появилось нехорошее предчувствие…»
2. Аэропорт Нарита. Самолёт
«Частные Уральские авиалинии» окружали пассажиров лайнера поистине королевским комфортом.
Хвостовая часть аэробуса, отделённая от другого салона оранжевыми шторами и плацдармом с туалетами, заполнялась крайне вяло. Группа сдержанных и самоуглублённых японцев расселись у иллюминаторов. Несколько человек, выяснив у стюардесс, что в первом салоне остались свободные места, скрылись из виду.
Кроме непроницаемых японцев, я насчитала пятерых коллег Валерии – это были сотрудники корпорации «Фармаконика». Поменяв место, к компании присоединилась я, Елена Николаева, амбициозная и крутая дамочка, гендиректор фирмы «Медэкспорт», ослепительная красавица и – ах, да! – спутница (подруга, гражданская жена, называйте как угодно) бизнесмена Владимира Константинова.
В результате в просторном втором салоне лайнера оказалось не более двадцати пяти авиапассажиров. А могло поместиться гораздо больше.
За иллюминатором виднелось здание аэропорта. Ещё немного – и Токио останется далеко позади. Даже не верится, что я прилетела сюда всего неделю назад. Эта неделя была до такой степени наполнена необычными впечатлениями, что по ощущениям растянулась на целый месяц.
А ведь именно этого я и добивалась, отправляясь в поездку: исчезнуть, раствориться в пространстве, отвлечься, забыть…
3. Семь дней назад. План поездки
Хотя я всем и объявила, что лечу в Токио по делам, однако, если честно, я преследовала другие цели. Например, хотела привести в порядок взвинченные нервы. Япония, далёкая и неизведанная, загадочная и непонятная, как нельзя лучше подходила на роль антидепрессанта. Никогда раньше я не бывала в этой стране. Возможно, её экзотика отвлечёт меня от грустных мыслей.
А грустить было о чём!
Во всём виноват Константинов.
Моё желание убежать как можно дальше от родных Уральских гор и терзавшей меня проблемы удачно совпало по срокам с проведением Токийской международной медицинской выставки.
Осенью у меня появилась французская клиентка – Шарлотта Венсан, и теперь любые мои перемещения по планете оплачиваются из её кармана. Вернее, со счёта её компании, специализирующейся на медицинском инжиниринге. Я консультирую француженку по разным вопросам, то есть, беззастенчиво торгую опытом, наработанным за двадцать лет в бизнесе. Информация стоит очень дорого, и мои знания обходятся Шарлотте в круглую сумму.
Зато в декабре прошлого года я организовала для её фирмы участие в Шанхайской медицинской выставке и в результате привела за ручку столько китайских партнёров, сколько Шарлотта не собрала бы за всю жизнь, просиживая юбку в своём шикарном парижском офисе.
Французская заказчица нанимала меня, прежде всего, мечтая о безбрежном российском рынке. Именно в этой области ей требовались мои консультации – я должна была поделиться своими связями, научить уловкам и способам взаимодействия с российскими бюрократами и чиновниками… Шарлотта хотела засветиться в нужных кругах и нарастить жирок полезных знакомств. Но международная обстановка, санкции, принятые против России, заставили француженку сменить ориентацию и временно исключить нашу страну из сферы деловых интересов. Однако от ушлого российского бизнес-консультанта (это я о себе!) она избавляться не спешила, так как сразу ощутила выгоду от нашего сотрудничества.
– Через недельку собираюсь прошвырнуться в Токио, – обронила я в разговоре с Шарлоттой в конце марта.
Мы общались по скайпу. Француженка сидела в офисе в небоскрёбе Дефанса, её буйная каштановая грива занимала пол-экрана, так как мадам постоянно вертелась в кресле, тянулась куда-то через монитор с документами, исчезала и появлялась вновь, отвлекалась на телефонные звонки и свары с подчинёнными. Работа в офисе кипела.
Мы с Шарлоттой – два сапога пара. Нашли друг друга. Обе повёрнуты на собственном бизнесе и ни о чём другом не можем думать. У французской мадам, конечно, компания покрупнее, ловкая француженка ворочает миллионами. А у меня всего лишь маленькая фирмочка. Изначально я занималась только поставками медицинского оборудования. Однако недавно освоила новое направление – бизнес-консультирование. Это произошло буквально полгода назад, когда вдруг обнаружилось, что один мой совет стоит дороже, чем три партии первоклассных немецких бронхофиброскопов.
– Зачем вам в Токио? – спросила Шарлотта.
– Там в начале апреля будет проходить грандиозная медицинская выставка.
– Вот как… Нет, мне это не интересно. Я не собираюсь сотрудничать с японцами. Надо искать более доступных партнёров. В территориальном плане. Где Франция, а где Япония?
– Современные технологии уничтожили расстояния, – возразила я. – Между нами сейчас четыре тысячи километров. Вы это замечаете?
Нет, четыре тысячи километров не мешали мадам Венсан дёргать меня по десять раз за день, а также ночью.
– Э-э… – задумалась Шарлотта. – А тематика выставки?
– О, да там, практически, всё: электромедицина, лабораторная техника, диагностика, ортопедия, медицинские аппараты и расходные материалы, биофармацевтика. Хочу слетать, посмотреть. Тем более что я ни разу не была в Японии.
– А я была. И не раз, – задумчиво произнесла Шарлотта.
– И, конечно, японцы обещают представить на выставке уникальных операционных роботов. Безумно интересно.
– Интересно – это да. Но будет ли практическая польза от вашего путешествия?
– Обязательно. Всё, чем бы я ни занималась, имеет выгоду, – самоуверенно заявила я.
– Увы, не могу похвастаться тем же, – скорбно вздохнула Шарлотта. – В последнее время бизнес пробуксовывает. Сказывается международная ситуация.
– Не нагнетайте! Всё у вас отлично, я же знаю. А с китайцами как пошла работа – это же загляденье! Между прочим, Шанхай не намного дальше от Парижа, чем Токио. Почему вы не думали о расстояниях, когда планировали своё участие в Шанхайской выставке?
– Да, точно, – пробормотала Шарлотта. – А знаете что, Елена? Вы меня уговорили! Будем считать, что я вас делегировала в Японию.
– А я вас и не уговаривала. Мне самой хочется попасть на Токийскую выставку, поэтому я отправлюсь туда в любом случае. Вас, Шарлотка, я посвятила в мои планы просто так, по-дружески.
– Бу-бу-бу, какие мы гордые! Ладно, как хотите.
– У меня, конечно, глаз острый… А вдруг в Токио найдётся что-то полезное и для вашей компании, – задумалась я. – Даже не знаю… Например, на японской выставке я могу случайно познакомиться с представителем какой-нибудь шведской компании, и он захочет подписать с вами миллионный контракт. Неисповедимы пути Господни. А Швеция – это вовсе не так далеко, как Япония. Со шведами вам было бы удобно иметь дело. Особенно, если речь идёт о многомиллионном, я бы даже сказала, миллиардном контракте.
– Вот! – заволновалась Шарлотта. – Теперь я уже совершенно точно понимаю, что вы должны представлять мою фирму на Токийской выставке! Соглашайтесь.
– Ой, ну…
– Все расходы за мой счёт.
– Самолёт и отель? – встрепенулась я.
– А также трансфер и питание, – заверила Шарлотта.
Ах, разве она не прелесть?!
– Шопинг – нет, – добавила заказчица, – это вы уж как-нибудь сами. А всё остальное я вам оплачу. Как обычно. Знаю, вы никогда не злоупотребляете моим доверием.
– Договорились! По рукам!
– Но торопитесь забронировать отель. В Японии зацветает сакура, а это самый туристический сезон. Номера в хороших гостиницах разлетаются мгновенно. Я сама останавливалась в отеле Кейо Плаза в районе Синдзюку. Очень симпатичное местечко, и отель удобно расположен. А уж какой там открывается вид из окна – закачаешься. Весь Токио как на ладони, и сверкает ночью, словно россыпь бриллиантов.
– О’кей, запомню, – кивнула я.
…И вот, не прошло и недели после нашего разговора с Шарлоттой, а я уже распаковала чемодан на двадцать девятом этаже токийского отеля Кейо Плаза. Город переливался далеко внизу изумрудным ожерельем, искрился серебристыми огнями. Шарлотта не обманула – вид из окна, действительно, был изумительным. Но я слишком устала после аэропортов, очередей и долгого перелёта и уже не реагировала на раздражители. Большая кровать с белоснежными простынями сейчас манила меня больше, чем все богатства Японии. Однако, не успела я перевести себя в горизонтальное положение, как зазвонил мобильник.
– Куда ты исчезла? – хмуро поинтересовался Константинов. – Почему выключила телефон? Не знал, что думать!
– Здрасте, приехали! Я же была в самолёте.
– Так долго?
– В Токио путь не близкий.
В трубке на минуту повисло озадаченное молчание.
– Ты не сказала, что летишь в Токио.
– А ты и не спрашивал! – огрызнулась я.
Не знаю, как с ним разговаривать, какую выбрать линию поведения. Оставаться, как раньше, безумно влюблённой не получается. Сейчас это было бы фальшью. Потому что у меня в сердце торчит стальная заноза, даже дышать больно…
– Лена, что происходит? – обиделся Константинов.
Я представила, как помрачнел его взгляд, как он недовольно поджал губы. И мне ужасно захотелось взять в ладони его лицо, бесхитростно вырубленное природой по самому незамысловатому трафарету, и прижаться щекой к его лбу, поцеловать, припасть, раствориться…
– Ничего не происходит. У меня командировка в Токио, я приехала на международную медицинскую выставку. Завтра утром отправляюсь в выставочный центр Биг Сайт. Чем ты недоволен? Я работаю. Ты тоже напряжённо работаешь. Когда я уезжала, ты был в Англии.
– Тем не менее, мне хотелось бы знать, где ты находишься. Раньше ты всегда сообщала.
Раньше…
Раньше всё было по-другому!
И кто виноват, что теперь всё изменилось?
– Я замоталась.
– А я соскучился.
– Да неужели?! – вырвалось у меня.
– А что? – удивился Константинов. – Ты так говоришь, словно скучать по тебе для меня является таким же экзотическим действием, как есть на завтрак кольчатых червей.
– Фу!
– Вот именно! И вообще, Елена Владимировна, пора нам уже серьёзно поговорить.
Меня прошиб озноб. Неужели прямо сейчас он всё мне скажет? Нет, только не по телефону… Если он хочет выяснить отношения, мы должны сделать это лицом к лицу.
– О чём? – чуть слышно пролепетала я.
– О твоём поведении! Ты стала такой холодной. Ты отдаляешься от меня. И в буквальном, и в переносном смысле. Вот, сейчас смылась за несколько тысяч километров, только её и видели. И даже не предупредила!
Я вздохнула с облегчением. Словно сбросила с плеч каменную глыбу.
Выяснение отношений откладывалось на неопределённый срок. Хорошо, пока я не выбрала линию поведения, поиграю ещё немного в любовь.
– Прости, Вольдемарушка! Виновата.
– Вот, уже лучше, – удовлетворённо произнёс Константинов.
– Я исправлюсь.
– То-то! Наконец, заговорила по-человечески. И побольше почтения в голосе!
– Почтения побольше. Хорошо, поняла, организуем, – не стала я спорить.
– Каким рейсом летела? Нормально добралась? В какой гостинице остановилась? С кем ты там? Когда вернёшься? – закидал меня вопросами Володя.
Я растянулась на мягкой перине и начала рассказывать.
Забуду на время, что мне больно.
Мы проболтали почти целый час… Как же приятно разговаривать с любимым мужчиной в обычной манере – и ни в чём не сомневаться, не вспоминать о том, что произошло.
Но ведь это произошло.
И я всё знаю.
