Наталья Филимонова
Госпожа частный сыщик
Глава пятая. Чайная нисс Аддерс
Что здесь делает начальник полицейского управления? Хотелось бы верить, что пришел к кому-то в гости, но… увы. Судя по одежде, вероятнее всего, он здесь живет. Снимает одну из комнат.
Я припомнила, из какой двери он вышел… мда. Этому мерзавцу, в отличие от меня, повезло. В моих старых покоях есть и ванная, и личная уборная. И даже прелестный балкончик.
Я прислушалась. В коридоре было тихо.
Так. Так. Он ведь не мог меня узнать, правда?
Да нет. Совершенно точно не мог. Я без усов и без артефактов, с распущенными мокрыми волосами, и уж факт моей принадлежности к женскому полу не вызывает сомнений.
Что вообще он видел? Незнакомую девицу, замотанную в простыню. И заскочившую в одну из сдаваемых в наем комнат.
Инцидент чудовищно неловкий и… стыдный. Но, кажется, ничего непоправимого не случилось. Не станет же он искать общества этой девицы, не так ли?
А если выяснит, кто именно снял эту комнату?
Демоны…
А с другой стороны… ну хорошо, Рэмвилл узнает, что здесь живет не девушка, а уже немного знакомый ему Патрик Вилкинс, частный детектив. Поздним вечером в его комнату забегает практически обнаженная девица. Что здесь можно предположить? Вряд ли то, что Патрик и незнакомка в простыне – одно лицо. Которое иногда по настроению надевает усы. Большинство людей обыкновенно не поступают подобным образом. Значит, девушка… пришла в гости. Одна. Поздно вечером. Голая.
На этом месте своих размышлений я покраснела.
– Полагаю, он придет к выводу, что ты – девица легкого поведения, – дядя Рэндаф выплыл из стены. По-прежнему спиной ко мне. – И, вероятнее всего, позднее Патрика Вилкинса попросят соблюдать приличия в благопристойном доме. Все же здесь не ночлежка.
Я кивнула, не думая о том, видит ли дядя мой жест. Все верно. Мужчину за такое даже осуждать не станут. Только за то, что привел женщину подобного сорта в дом. Извинюсь и пообещаю, что такое не повторится, вот и все.
Вряд ли он меня даже разглядел толком. Я стояла далеко, а магические лампы в коридоре поизносились и светят уже не так ярко, как раньше. А настоящую меня он если когда-то и видел мельком, то мне тогда было пятнадцать и я непрерывно плакала. И вряд ли я когда-нибудь стану знакомиться с ним как Памела Оллинз.
– Ничего ужасного не случилось, – вслух повторила я и неожиданно для себя хихикнула.
Кажется, быть кем-то другим совсем неплохо. Это дает даже больше свободы, чем я предполагала!
Ладно. Сегодня мне стоит лечь и как следует выспаться. Завтра предстоит не менее насыщенный день, чем был сегодняшний.
Ох… я окинула взглядом скудно обставленную комнатенку.
Все эти годы я полагала, что живу по милости дяди едва ли не в нищете – почти без прислуги, с крохотным содержанием. Это и впрямь сильно отличалось от того образа жизни, к которому я привыкла в детстве.
Однако сейчас мне пришлось столкнуться с такой реальностью, о какой я и представления не имела. Мне до сих пор не приходилось задумываться, насколько отличается от знакомой мне жизнь людей, у которых никогда не было никаких значительных капиталов.
Наверное, дядя Вильгем уверен, что обошелся со мной вполне щедро. И в чем-то он даже прав. Этот дом – совсем не так мало, как мне представлялось.
А если бы он не сдавался внаем, мне бы понадобились значительные средства на его содержание.
– Надеюсь, по крайней мере завтра ты меня не бросишь одну? – пробормотала я, уже расстелив узкую постель и забравшись под одеяло.
– Надеюсь, по крайней мере завтра ты не собираешься общаться с некромантами? – парировал Рэндаф. А потом провел рукой по моей голове. Его касание ощущалось только легким холодком. – Добрых снов, дорогая племянница!
Повод для взаимного недовольства у нас был. Впрочем, я, конечно, понимала, что у дяди были причины сегодня оставить меня одну.
Я устроила голову на комковатой подушке, прикрыв глаза и перебирая в памяти события этого долгого дня.
Все дело было в той самой чайной, где ниссин Роминсон назначила мне встречу. Рэндаф вдруг наотрез отказался следовать туда за мной и просто растворился в воздухе. Причем вместе с Мурсом!
Звать его и требовать каких-то объяснений посреди людной улицы я, конечно же, не могла. В итоге просто пожала плечами и вошла в чайную. Моей клиентки пока не было, так что я заняла столик у окна и заказала для себя чай и пирожное.
Приняла мой заказ довольно крупная женщина средних лет. Однако к моему столику она не вернулась – вместо нее с подносом подошла миловидная девушка моих лет или чуть младше с толстой русой косой через плечо.
– Светлого дня! – улыбнулась она. – Вы ведь впервые у нас? – Я кивнула, и она опустила на столик поднос, на котором оказалось не одно пирожное. – Комплимент от заведения. Как хозяйка я всегда стараюсь лично приветствовать новых посетителей. У нас здесь не так часто увидишь свежие лица.
– Благодарю вас. Ваш супруг настоящий счастливчик, ниссин! – я чуть склонила голову, отвешивая галантный комплимент.
– О нет, – она негромко засмеялась. – Нисс. Нисс Кейлин Аддерс. Я не замужем.
Я в замешательстве моргнула. Дочь хозяина?
– Я магичка, – негромко подсказала девушка. – Это моя собственная чайная.
– О! – признаться, уставилась я на нее во все глаза.
Магички всегда были объектом моей зависти. Но лично я никогда не была знакома ни с одной из них. И мне всегда казалось, что они должны как-то отличаться от обычных девушек. Возможно, одеваться иначе, или быть как-то особенно красивыми.
Однако нисс Аддерс выглядела вполне обычно, даже… просто. Невысокого роста, с очень женственной фигурой – не полная, но с весьма пышными формами. Да, вот такое бы никакие артефакты и утяжки не скрыли, мне, пожалуй, повезло, что я таким богатством от природы не наделена. Длинная русая коса, милое округлое улыбчивое лицо с ямочками на щеках – она выглядела какой-то очень уютной и домашней. А наряд – по покрою напоминающий платья работающих горожанок, но из явно дорогих и качественных тканей. Никаких лишних кружев и оборок, но определенно сшито на заказ, а не куплено в лавке готовой одежды.
Интересно, какая у нее магия? И почему именно чайная?
– Думаю, это к вам, – легко улыбнулась девушка, кивнув на вход, у которого и впрямь стояла, озираясь, ниссин Роминсон, и подхватила со стола опустевший поднос.
Встреча с заказчицей оказалась странной.
– Вот! – едва опустившись на стул напротив меня, провозгласила Лилея Роминсон и протянула на ладони раскрытый медальон. – Мой муж. Это за ним вы должны проследить.
Чуть привстав, я заглянула в медальон. С миниатюры на меня смотрел молодой человек с прилизанными темными волосами. Я приподняла брови.
– Портрет был сделан двадцать лет назад, – пояснила моя собеседница, дернув худыми плечами. – С тех пор он изрядно прибавил в весе и лишился большей части волос.
– Вот как, – я чуть качнула головой. Ну… ладно. Надеюсь, я все же смогу опознать этого джентльмена. – Но, ниссин Роминсон, я бы хотел все же знать, что заставило вас думать, будто ваш супруг намерен…
– Убить меня! – она резко рубанула ладонью воздух. – Он говорит во сне. Всегда говорил. Но теперь он без конца повторяет “Умри! Умри!”
– Но… вы уверены, что это он вам?
– Кому же еще?! Кроме того, я спрашивала, что ему снится, – тут женщина как-то по-птичьи вытянула шею, а затем гордо выпрямилась. – Он заверил, что в его снах по-прежнему только я!
Мда. Любопытно.
– Вы интересовались, куда он ходит?
– Разумеется! Говорит, в клуб. Однако в клубе меня заверили, что Годард давно там не появлялся. Кроме того, в клуб он прежде ходил исключительно по вторникам и субботам, в вечернее время. А теперь он исчезает из дома, когда ему вздумается. Утром, днем или поздно вечером. В любой день. Однажды я не смогла найти свою брошь с изумрудами, а потом и серьги. И знаете что? Серьги после появились на прежнем месте! Будто я не смотрела в шкатулке до этого десяток раз. А брошь не появилась. Вы должны все узнать!
Я расспросила свою первую клиентку еще об обычном распорядке дня ее мужа и его образе жизни, а потом мы договорились о цене. Признаться, я понятия не имела, какую сумму стоит просить, и надеялась на подсказку от Рэндафа – но он так и не появился. В итоге я согласилась, не торгуясь, на двести рилей, предложенных ниссин Роминсон. После надо будет подумать над своими ценами.
Женщина ушла с по-прежнему очень прямой спиной и слишком резкой походкой.
Бросив взгляд в окно, у которого сидела, я увидела ее уже на улице. Рядом с ней мелькнула знакомая тень. Значит, Рэндаф, по крайней мере, решил проследить, в какую сторону она направится. Завтра не придется долго искать нужный дом, надеюсь.
– Интересно, – рядом со мной, чуть наклонив голову к плечу, снова стояла юная хозяйка чайной.
Мне показалось или она в самом деле мгновение назад смотрела в окно? На ниссин Роминсон? Или…
Отчего бы Рэндаф мог категорически не захотеть входить в чайную? А Мурс?
Единственные, кого боятся призраки, – это… некроманты.
Некроманты, как и Видящие смерть, способны общаться с призраками. Только, в отличие от таких, как я, у этих магов над призраками есть реальная власть – они могут призвать душу умершего, допросить ее, приказывать ей или упокоить ее, развеяв окончательно.
Стоит ли удивляться, что к Видящим привидения слетаются, как пчелы к меду, а некромантов они боятся, как огня? Видящая для них – это шанс что-нибудь передать живым или хотя бы просто пообщаться. А вот некромант – это угроза.
С другой стороны, ни один маг не видит приближения смерти к человеку – в отличие от нас. И не способен распознать среди прочих дом, где много лет назад разыгралась какая-то трагедия. Тоже в отличие от нас. Но мы – только видим. А маги – делают.
– Как, вы сказали, вас зовут? – Кейлин Аддерс с улыбкой присела на место напротив меня, откинув косу за спину.
– Я не говорил, – я настороженно разглядывала ее. – Патрик Вилкинс. Частный сыщик.
– Сыщик? Как интересно. Патрик… – задумчиво протянула она. – Или все же Патриция?
Я замерла, глядя на нее, как кролик на удава.
– Не пугайтесь так! – она тихонько засмеялась. – Я не чувствую в вас силы. Вы не маг. Но вы видели его, – девушка кивнула за окно. – А значит…
Поневоле я сглотнула, осознавая. Да, значит, я – Видящая. Женщина.
– Я не собираюсь вас выдавать, – девушка пожала округлыми плечами и еще больше понизила голос, чуть наклоняясь ко мне через столик. – У каждой из нас свои секреты, верно?
Я медленно кивнула.
– Ваша чайная вряд ли пользовалась бы популярностью, знай эти милые люди, – взглядом я указала на благопристойное семейство с двумя детьми за соседним столиком, – какая именно у вас магия.
В самом деле! Кто станет покупать пирожные, которые печет… некромантка?! Пусть даже эти пирожные превосходны, в чем я уже убедилась. Конечно, в документах наверняка указано, по какой специальности она получала диплом. И вряд ли Кейлин Аддерс много кому эти документы показывает.
Почему она вообще открыла чайную? Да, дипломированные магички имеют право открывать собственное дело и управлять им. Я, к примеру, даже своим доходным домом не могу управлять сама – только получать доход, сдавая комнаты через посредника-мужчину.
Но как можно применить некромантские таланты при изготовлении сладостей?
– Я очень невезучая некромантка, – она снова пожала плечами, явно не испытывая по этому поводу никаких сожалений. – Мужчину с моими талантами с распростертыми объятиями приняли бы в любое полицейское управление или нотариальную контору. Но женщину, даже магичку, они, конечно, принимать на службу не готовы. А брать частные заказы… кто станет доверять некроманту с моей внешностью?
Приходилось признать, что она, несомненно, права. Какие могут быть частные заказы у некроманта? Например, призвать дух чьего-нибудь дедушки, чтобы прояснить запутанное завещание, уточнить, куда он дел долговые расписки, либо убедиться, что смерть была естественной. Или упокоить какую-нибудь нежить. И во всех этих случаях как-то не представляешь на месте специалиста милую улыбчивую девушку с ямочками на щеках и русой косой, перекинутой на полную грудь. Некромант должен быть мрачным мужчиной в темных одеждах.
– Зато я пеку отличные эклеры, – с усмешкой сообщила Кейлин Аддерс. – И, честно говоря, мне это нравится гораздо больше, чем призывать мертвых. Я ни о чем не жалею. Уверена, и у вас есть причины… хранить свои тайны.
– Меня зовут Памела, – я наконец решилась. Мне нравилась эта девушка. – Я могу рассчитывать на вашу дружбу?
– Несомненно, – она без колебаний кивнула. – И зовите меня Кейлин.
А я только сейчас заметила, что мать семейства за соседним столиком как-то уж очень часто на нас оглядывается. И что-то шепчет своему мужу.
– Ох… – я нахмурилась, только сейчас сообразив, как выглядит со стороны наше уединение. Девушка и молодой человек за одним столиком, наедине, пусть даже на глазах у множества народу… приличий мы по-настоящему не нарушили, но держались буквально на их грани. – Как бы наш с вами тет-а-тет не истолковали превратно…
– Не волнуйтесь о моей репутации, – Кейлин снова легко и искренне улыбнулась. – Все знают, что я магичка. Нам дозволяется куда больше, чем большинству дам. А выйти замуж мне все равно не грозит. Не представляю молодого человека, которому понравлюсь одновременно я и моя магия.
Да уж… того, кто оценит теплую уютную красоту нисс Аддерс, наверняка напугают ее способности.
Тем не менее, хозяйка чайной поднялась со своего места.
– Приходите снова. Я всегда буду рада видеть вас. И – не настаиваю, но не отказалась бы услышать в ответ и вашу историю.
…Рэндаф и Муркинс появились рядом лишь тогда, когда я изрядно удалилась от чайной. Спрашивать дядю я ни о чем не стала. Скрыться как можно скорее – естественный порыв любого призрака, почуявшего поблизости некроманта. Вряд ли их можно в этом винить.
А вот я, кажется, неожиданно обрела друга или, по меньшей мере, союзницу. Могу ли я доверять Кейлин Аддерс? Хотелось верить, что да.
Так что, засыпая в своей комнатушке над кухней, я вспоминала о русокосой некромантке не меньше, чем о Лилее Роминсон и странном поведении ее мужа.
А вот мысли о том, что там себе подумал обо мне глава доревилльского управления полиции Клод Рэмвилл, постаралась задвинуть подальше. Ну его… не приведи небо, приснится еще.
Да и пусть думает себе, что хочет. Хорошо бы и вовсе выселить его под каким-нибудь предлогом.
На этой мысли я невольно хихикнула. По крайней мере, даже если Рэмвилл пожалуется на нового жильца, Патрика Вилкинса хозяйка дома точно не выселит.
Глава шестая. Дело об исчезающем муже
Ошибки быть не могло. Хорошо одетый лысеющий грузный мужчина, вышедший из дома Роминсонов, оглядываясь на окна, мог быть только владельцем этого самого дома. Хотя сходство с дагеротипом, который демонстрировала его супруга, и было весьма и весьма отдаленным.
Следовать за ним шаг в шаг я не собиралась. Да и вообще идти за ним лично – в своих способностях я не обманывалась ни секунды. Это в книгах шпионы и сыщики следят за людьми, прячась в тенях, прикрываясь газетами и выглядывая из-за углов. Если подобным образом попытаюсь вести себя я, уверена, на меня обратит внимание не только ниссард Роминсон, но и любой прохожий. Хотя пока улица и выглядит пустынной.
Нет, следовать за ним буду не я…
Гулкий рокот заставил отскочить с дороги – и мимо с рычанием пропыхтел мобиль. Ух ты! Их и в столице-то не так много, хоть, говорят, именно за ними будущее. Но уж в Доревилле я и вовсе не ожидала увидеть хоть один. А больше всего меня изумило, что водителя за рулем этого чуда магомеханики я узнала мгновенно.
Меньше всего ждешь подобной экстравагантности от провинциального полицейского. И, к слову, мобили, насколько мне известно, крайне недешевы.
– Рэндаф, попробуй посмотреть, куда он направляется.
Сама не знаю, зачем мне это понадобилось. Да и неизвестно, как далеко собирается уехать господин начальник полицейского управления. Вполне возможно, что Рэндаф без меня туда не доберется. Но… почему-то захотелось проверить.
– А этот? – дядя, не споря, тем не менее кивнул в спину ниссарда Роминсона, который тоже было шарахнулся с дороги, однако теперь уже удалялся от нас быстрым шагом. И, кстати, пешком, даже не пытаясь отыскать кэб.
– Мурс присмотрит, – я пожала плечами. Дядя, бросив на меня еще один долгий взгляд, кивнул и растаял в воздухе. – Мурс! Играть! Охота!
Для верности я потыкала пальцем в удаляющуюся спину ниссарда Роминсона.
И тут же поймала волну радости от призрачного кота.
– Охота! Ловить! – он развернулся в воздухе и поскакал вприпрыжку по улице.
Нет, мой кот не научился разговаривать после смерти и не обрел человеческого разума. Он остался котом.
Все дело в том, что призраков я слышу не ушами. Скорее воспринимаю сознанием то, что они хотят сказать.
Что касается собак и кошек, то они довольно умные звери. И они на самом деле запоминают и понимают многие простые слова, с которыми к ним часто обращаются. Конечно, сами воспроизвести звуки человеческой речи они при этом не способны.
Но призраку и не нужно воспроизводить звуков. Я воспринимаю именно то, что хочет сказать Мурс, и для меня это звучит как набор тех самых простых слов. Более того – теперь и Мурс напрямую воспринимает не слова, которые я произношу, а смысл того, что я хочу ему сказать. Так что в итоге он понимает меня куда лучше, чем любой живой кот. И даже может ответить.
Не всегда слушается, разумеется. Все-таки кот – не собака, которую всю жизнь приучают подчиняться. Он гуляет сам по себе, насколько позволяет связывающий со мной “поводок” – а это не так уж и мало. Но “ловить” для него – увлекательная игра, а поиграть он всегда не прочь.
Он и при жизни любил погоняться за каким-нибудь гостем, а то и повиснуть на одежде, вцепившись в нее когтями. Только раньше его за такое ругали. А вот с тех пор, как он стал призраком, я не раз в отсутствие Рэндафа просила Мурса посмотреть, что там происходит в соседней комнате. Да, кот не мог передать мне содержание разговоров, которых не понимал, зато я всегда точно знала, ушел ли дядя Вильгем и чем занята моя компаньонка.
Ну что ж, своим призракам задания я раздала, причем они направились пока в одну сторону. А мне остается двигаться примерно в том же направлении, только незаметно для обоих “объектов”. А значит – по соседней улице. И лучше не медлить.
“Своих”, то есть связанных со мной призраков я, если сосредоточиться, чувствую и всегда могу позвать. Так что потерять направление, торопливо шагая по мостовой, я ничуть не боялась.
Идти пришлось не слишком далеко. Более того – в какой-то момент я почувствовала, что оба призрака перестали отдаляться и замерли… причем где-то недалеко друг от друга. Хм? Я прибавила шаг.
А потом Мурс вдруг начал приближаться – и вскоре вынырнул из стены рядом со мной.
– Поймал! – гордо объявил он. И, подумав, добавил, – охота – дом – блестяшки – дичь с человек-женщина лежать!
Я моргнула, осмысляя сообщение. Гм… дичь у нас сегодня – это ниссард Роминсон. “Блестяшкой” может быть что-то из драгоценностей его жены. Или, честно говоря, что угодно, вплоть до пуговиц на сюртуке, мой Мурс вообще любит гонять все блестящее. Дичь лежать в доме с “человеком-женщиной”? Кхм… я почувствовала, как удушливо краснею. Кажется, ниссин Роминсон и впрямь ждут неутешительные для нее известия. Но ведь надо же – вот так, прямо с утра! Я-то думала, придется следить весь день, мало ли какие еще дела могут быть у мужчины… похоже, свое первое расследование, оказавшееся совершенно ерундовым, я завершила менее чем за час. Осталось убедиться и придумать тактичные слова для своей заказчицы.
А Рэндаф не явился, отправил Мурса. Значит, остался наблюдать за происходящим.
И причем здесь ниссард Рэмвилл, хотела бы я знать? Или там… веселый дом, который оба они посещают? А ведь улица казалась совершенно благопристойной! Неужели подобные заведения могут соседствовать с приличными домами?
Пожалуй, стоит все-таки поспешить, чтобы узнать все в точности.
И под каким, спрашивается, предлогом я смогу туда зайти? Ах да, я ведь мужчина…
– Ну, веди… нет, Мурс, не сквозь стену!
Чтобы попасть куда нужно, пришлось обходить квартал вокруг. Кот нетерпеливо мявкал, оглядываясь на меня. По его мнению, я занималась ерундой со всеми этими окольными путями.
Все мои размышления мгновенно разбились о вывеску над входом в здание, куда прямиком сквозь дверь влетел Мурс: “Ломбард Корри”. Какое странное место для встреч с любовницей!
А еще на обочине у входа стоял припаркованный мобиль ниссарда Рэмвилла.
Ну… по крайней мере, чтобы зайти в ломбард, мне не требуется ничье разрешение, полагаю.
Я решительно приблизилась и рванула на себя дверь.
Ой… все же в сообщениях котов изрядно недостает подробностей.
*
– Ниссард сыщик? – судя по чуть насмешливой интонации, Рэмвилл был не слишком приятно удивлен встрече.
– Вы ведь сами практически вручили ниссин Роминсон моим заботам! – я смотрела с вызовом, пытаясь скрыть замешательство. Что здесь вообще случилось?
Ниссард Роминсон полулежал на полу, приподнявшись на локтях и осоловело озираясь с видом внезапно разбуженного человека. Неподалеку, тоже на полу, лежала без чувств женщина средних лет. Туго стянутые в пучок уже седеющие волосы, неброское, но приличное темно-синее платье, – в ней можно было предположить небогатую горожанку, не исключено, что даже работающую. И уж точно она никак не относилась к дамам полусвета из тех, кого можно было бы заподозрить в непристойной связи с мужем моей клиентки.
Вокруг суетливо и довольно бестолково хлопотала девушка в переднике и наколке – очевидно, горничная. Под голову лежащей была подсунута подушечка, рядом прямо на полу стоял какой-то раскрытый флакон, а служанка нервными движениями подносила что-то под нос женщине. Нюхательные соли? Скорее всего.
О, а вот и “блестяшки” в изобилии – на прилавке и немного на стенных витринах были разложены самые разнообразные предметы, включая и женские драгоценности, и мужские золотые часы и запонки. Впрочем, все вполне ожидаемо для ломбарда.
Сухопарый мужчина лет, пожалуй, пятидесяти на вид, с мелкими глазками и обширной залысиной на голове, неодобрительно поглядывал на горничную и нервно переминался с ноги на ногу под сверлящим взглядом полицейского, когда я вошла.
– Простите? – Роминсон переводил растерянный взгляд с меня на Рэмвилла. – Вы что-то говорили о моей жене?
А еще здесь был постоянный спутник последнего – призрачный пес. Который сейчас даже не обращал внимания на такого же призрачного кота, зато очень тщательно обнюхивал пол, а потом вдруг вскинул голову и зарычал на одну из витрин.
– Вам показалось, – отрывисто бросила я, кинув взгляд на ту самую витрину. Ну и что там особенного? Вроде бы все как и на остальных: какие-то колечки, броши…
– Увидели что-то знакомое? – светским тоном поинтересовался Рэмвилл, и я вздрогнула.
– Нет. Разумеется, нет.
– А как я здесь очутился? – ниссард Роминсон, на глазах оживая, крутил головой по сторонам. – Где я? Ничего не понимаю…
– Я послал за доктором, – бросил лысый, и я подумала, что это, должно быть, хозяин ломбарда. Для приказчика он держится слишком уверенно. – Лисси, брось суетиться наконец! Позови лучше Бертама. Думаю, мою жену и этого господина стоит перенести в жилую часть дома.
– Несомненно, – кивнул Клод Рэмвилл. – А позднее вы дадите мне кое-какие пояснения относительно некоторых ваших товаров.
– У меня исключительно честная торговля! – вскинулся лысый. – На каждый предмет имеется расписка от законного владельца с указанием суммы выплаты и срока залога, а также…
– Думаю, это не всегда так, – обманчиво мягко прервал его полицейский, бросив еще один взгляд на ту же злополучную витрину.
Женщина на полу застонала.
Так, сейчас ее отнесут в жилые комнаты, ниссарда Роминсона, скорее всего, проводят туда же, а я… а меня наверняка выгонят. Никаких оснований идти следом и что-то вынюхивать у меня нет.
– Ниссард Роминсон, что последнее вы помните? – я торопливо опустилась на корточки рядом с лежащим мужчиной. Тот наморщил лоб, одновременно несколько неловко пытаясь сесть.
– Кажется… кажется, я проснулся утром, позавтракал, пролистал свежую газету…
– А потом?
– Потом… – он беспомощно моргнул.
Час от часу не легче!
– Роминсон зашел сюда, – негромко проговорил Рэндаф мне на ухо. – В зале находилась только женщина. Оба одновременно упали. Молча, не сказав ни слова. Следом вошел Рэмвилл и позвал хозяина. С тем прибежала горничная. Хозяин послал за доктором, служанка принялась пытаться привести в чувство обоих спящих красавцев. Что привело сюда Рэмвилла, он не сообщил.
Кивать в ответ на этот сухой отчет я не стала, только на секунду опустила веки, давая понять, что все услышала.
В самом деле, интересно. Он спешил сюда… почему? Самое простое объяснение – кто-то из посетителей увидел на витринах что-нибудь краденое и сообщил в полицию. Тогда понятно, на что рычит пес и что за вопросы возникли у Рэмвилла. Странно только, что по таким пустякам ездит лично начальник управления.
Вошедший откуда-то из глубины дома крупный детина в простой одежде по знаку хозяина поднял постанывающую женщину на руки и куда-то понес.
Да, а вот одновременно потерявшие сознание чужие друг другу люди – это странно. Особенно если после они ничего не помнят. Похоже на магию. Возможно, действие какого-то амулета? При этом Рэндаф никого больше не видел, а вошедший через несколько минут полицейский в полном порядке.
– Вы сможете самостоятельно идти? – сам Клод Рэмвилл между тем остановился рядом, и я торопливо вскочила.
Следом неуверенно поднялся ниссард Роминсон.
– Я… – он растерянно оглянулся, – полагаю, мне надо домой. Моя супруга…
– Простит ваше недолгое отсутствие… вот этот молодой человек, кстати, ей и передаст, что с вами все в полном порядке. Будет после осмотра доктора. Вам непременно стоит его дождаться. И ответить на пару вопросов. Вы можете опереться на мою руку.
Никакого участия в его голосе слышно не было. Тем не менее, Роминсон доверчиво прислонился к полицейскому, а с другой стороны от него пристроилась горничная.
Тем временем как-то незаметно оказавшийся рядом лысый хозяин ломбарда подхватил под локоть меня.
– Я вынужден принести извинения, – пробормотал он, едва ли не силком разворачивая меня к входной двери. – Боюсь, сегодня мы должны закрыться. Однако завтра непременно будем работать в обычном режиме! Вы желали что-то заложить?
– Я? – я оглянулась, чтобы глазами указать Рэндафу на полицейского. Дядя невозмутимо кивнул. По крайней мере, я узнаю, о чем здесь будут говорить, пусть и в пересказе призрака. Нужно будет только подождать неподалеку. – Нет, скорее… присмотреть подарок. Хорошо, я понял.
Я вышла на улицу и осмотрелась. Да, надо бы все-таки купить газету, чтобы было чем прикрываться, когда бессмысленно стою у чужого дома.
Что ж, можно пока придумать, что я собираюсь говорить своей заказчице. “Отличные новости, ниссин Роминсон, кажется, ваш муж вам в самом деле не изменяет. Ваши драгоценности он, вероятно, носит в ломбард, но после об этом не помнит. Зато он наконец привлек внимание полиции…”
Тут я нахмурилась. Пожалуй, слишком рано делать выводы.
*
Стену ломбарда я так пристально сверлила взглядом, что едва не пропустила, когда из нее шагнул Рэндаф. Дядюшка хмурился – и это было непривычно. Обычно на его лице вообще сложно заметить тень хоть каких-то эмоций. Все-таки дворецкий – это навсегда.
– Похоже, этот ломбард ограбили недавно. Рэмвилл уже знаком с хозяином, и познакомились они не при самых приятных обстоятельствах.
– Он поэтому и сегодня приехал? – жадно уточнила я.
– Нет. Сегодня он приехал, потому что кто-то из клиентов ломбарда заметил здесь некое кольцо, украденное где-то еще. Более того – сейчас хозяин вместе с Рэмвиллом осматривали товары, и на витринах обнаружились и некоторые драгоценности, вошедшие в опись украденного отсюда. Хозяин клянется, что накануне этих предметов здесь не было, и они в самом деле пропали при ограблении. При этом на свои места вернулось не все, а кольцо и вовсе было украдено из ювелирного магазина. При точно таком же ограблении. Как я понял, выглядели оба случая весьма загадочно, но о подробностях они не говорили – полагаю, все обсуждалось куда раньше.
– А Роминсон? – я покусала губу.
Рэндаф качнул головой.
– Хозяин уверяет, что никогда не видел Роминсона в числе своих клиентов. Обычно за прилавком стоит он сам, однако накануне он… как бы это сказать… излишне печалился по поводу ограбления, что выразилось в несколько избыточных возлияниях.
Я закатила глаза. Рэндаф иногда просто невыносим в своей чопорности.
– Так страдал от похмелья, что отправил жену работать вместо себя?
Дядюшка кивнул.
– Как я понял, она обычно заведует приходно-расходными книгами, и при необходимости вполне может и подменить мужа за прилавком. Сама она, кстати, уже пришла в себя. Последнее, что помнит – как входила в торговый зал. Сам Роминсон тоже не вспомнил ничего нового. Он уверяет, что недавно проснулся и едва успел прочитать утреннюю газету. Доктор уже осмотрел обоих – у жены ломбардщика небольшой ушиб головы. Роминсон, кажется, не пострадал, если не считать проблем с памятью. Однако по описанному эффекту доктор сразу же предположил кратковременное магическое воздействие.
Слушая рассказ Рэндафа, я перестала обращать внимания на происходящее вокруг. А зря. Иначе непременно заметила бы, как хлопнула входная дверь ломбарда.
– Ниссард сыщик? – прохладный и чуть насмешливый голос главы полицейского управления было не спутать ни с чем. – Вы рассчитываете взглядом прожечь дыру в этой стене?
Ох… нет, точно надо купить газету.
– Что вы, – я постаралась любезно улыбнуться, – просто… задумался кое о чем.
– На вашем месте я бы поспешил к вашей нанимательнице, – уже серьезно заявил Рэмвилл. – Думаю, ниссин Роминсон стоит знать, что ее супруг нездоров и где она может его найти. Доктор порекомендовал обоим пострадавшим полный покой хотя бы до вечера.
– Вы совершенно правы, – я задумчиво кивнула.
Полицейский уже открыл дверцу своего мобиля, когда снова вдруг обернулся.
– Я направляюсь к участку. Полагаю, вам по пути.
Он что же – предлагает меня подвезти?
Хотя так и впрямь, конечно, будет быстрее, чем снова идти пешком или даже искать кэб.
Непонятно только, с чего такая любезность. Разве что… хочет поговорить о чем-то?
Дождавшись, когда я устроюсь на пассажирском сиденье, Рэмвилл вставил ключ-камень в гнездо и провернул его. Мотор где-то под нами утробно взревел, а весь агрегат мелко затрясся.
