Наталья Солнцева
Камасутра от Шивы
Глава 6
Индия, Северный Гоа
Курение чилома окончилось для Али обмороком. Все, что было потом, слилось в невообразимую чехарду образов и ощущений. Придя в себя, она увидела желтоватый потолок.
– Наконец-то, – обрадовался смутно знакомый мужчина. – Я уж думал, придется везти тебя в больницу.
– Что со мной?
– Наверное, тепловой удар.
В голове Али болезненно отдавались обрывки песнопений, треск дров, запах дыма и горелого мяса. Ее затошнило.
Мужчина принес пластиковую миску и поставил у изголовья кровати. На случай, если ее вырвет.
– Где я? – спросила Аля, борясь с головокружением.
– В гостинице. Мы в Индии. Это Гоа. Помнишь?
– Мне плохо… ужасно плохо…
Любое движение вызывало у нее ноющую боль и спазмы в животе. Во рту остался странный привкус.
– Я отравилась?
– Не знаю, – отозвался мужчина. – Может, тебе не подходит здешняя пища.
Он был в одних светлых шортах, его торс бугрился мышцами, плечи и лицо покраснели.
– Видишь, я тоже подгорел. Мы переборщили с солнцем.
Щелк!.. Аля сообразила, где она и с кем. Это гостиничный номер, а мужчина рядом с ней – Гор. Они вместе приехали в Индию, чтобы… чтобы…
– Трубка! – медленно произнесла она. – Чилом! Шива…
– Правильно, – кивнул он. – Теперь мы оба шиваиты, не только я, но и ты.
– Мы что-то курили…
– Чарас. Любимый аромат Шивы. Он постоянно курит и пребывает в блаженстве.
– Разве боги… курят?
– Шива – да. О других ничего сказать не могу. Не в курсе.
– Что это было? Что такое чарас?
– Гашиш, – прошептал Гор. – Его готовят из индийской конопли. Шива покровительствует курильщикам «травки». Он всегда в кайфе.
– Гашиш? – с ужасом переспросила Аля. – Наркотик? Ты заставил меня… курить наркотик?
– Ты сама согласилась попробовать.
– Ты не сказал, что это гашиш!
– Чарас и есть гашиш. Я думал, ты знаешь. Табак смешивают с гашишем и набивают им трубку. Это называется чилом.
– Вот чем я отравилась… – простонала она. – Наркотой…
– Чарас способствует глубокой медитации и прозрению. Садху считают его божественным даром. Они курят, чтобы получить «окончательное прозрение».
Аля попыталась встать, но едва она пошевелилась, как ее скрутил приступ дурноты. Она побледнела, нос заострился. Гор успел подать ей миску, и ее стошнило.
– Дай мне воды…
Он принес бутылку теплой минералки и салфетки. Аля умылась и прополоскала рот, продолжая ощущать горьковатый привкус.
– Я отравилась гашишем…
– У тебя оказалась необычная реакция. Это я виноват, должен был предусмотреть. Ничего страшного. Полежишь денек, и все пройдет.
– Зачем мы здесь? Зачем ты привез меня сюда?
– Ты же сама хотела избавиться от страданий.
– Гашиш – это и есть избавление?
– Индия творит чудеса, Аля. Я не успел тебе показать ее. Ты увидишь, какая здесь красота, какие краски, какие люди!
– Старые хиппи, отмороженные панки, рейверы, курильщики «травки» и просто бродяги со всего мира. Приятная компания. По-моему, эти садху никакие не просветленные, а шарлатаны, которые наживаются на туристах.
– Вижу, тебе получше, – усмехнулся Гор. – Ты ожила. Даже иронизируешь.
– Я хочу домой, в Москву.
– Не раньше, чем закончится наше путешествие. Обратные билеты уже куплены, и менять их я не стану.
Он вышел на улицу и оставил ее одну в жарком номере с люстрой-вентилятором на потолке. Аля лежала и думала: что у них за отношения? Кто она Гору? Подружка или любовница? Пару раз у них был секс, торопливый, небрежный. Словно Гор отбывал обязательную повинность. Аля то злилась на него, то корила себя за неуемные претензии. Другая была бы счастлива, оказавшись на ее месте. Молодой мужчина увлекся ею, пригласил с собой в Индию, а она носом крутит. То ей не так, это не по нутру, секс не такой, как надо. Капризы и придирки в ее возрасте выглядят нелепо.
«Временами у меня воздержание, – как-то вскользь обронил Гор. – Это необходимо для шиваита. Но для тебя я делаю исключение. Не могу справиться со страстью».
Ала хотела ему верить. Предыдущий опыт порождал сомнения, которые она гнала прочь.
Она закрыла глаза и попыталась уснуть. Мешали духота и шум за окнами. Где-то гремела музыка, громко перекликались люди, сигналили машины. В Индии не существовало правил дорожного движения, и каждый ездил на свой страх и риск.
Вечером на побережье устроили дискотеку под открытым небом. Гор был возбужден, обещал Але «бешеный драйв» и «выход в астрал». Она не смогла собраться с силами, и он пошел один.
На следующее утро ей в самом деле полегчало. Она повеселела, начала прихорашиваться. Гор взахлеб рассказывал о вчерашних танцах под звездами, потрясающем диджее и факирах, плюющихся огнем. Вдоль берега были расставлены примусы, на которых пожилые индуски готовили чай для измотанных восточной экзотикой иноземцев.
– Ты не представляешь, как все вокруг движется, мерцает, и каждый танцор похож на многорукого Шиву!
Аля сочла его восторг наигранным и снова упрекнула себя в придирчивости. У нее нет-нет, да и возникал вопрос: «Что он во мне нашел?»
– Почему я? – не выдержала она. – Здесь полно девушек и женщин на любой вкус. А нравы более чем свободные.
– Я люблю – тебя!
Ей страшно хотелось верить. Но предыдущий опыт…
Перед ней возникла картина мертвого тела, во рту которого черный от солнца садху разводил костер для обряда поклонения Шиве, и она содрогнулась от отвращения.
– Обязательно было тащиться туда, где сжигают трупы? Меня до сих пор трясет.
– Таковы традиции, – парировал Гор. – Необходимо соблюдать правила, особенно в первый раз. Чилом положено курить на кладбищах или в крематориях. Это никого не удивляет.
– Есть еще какие-то правила, о которых я не знаю?
– После того, как мы вместе выкурили чилом, у нас не должно быть тайн друг от друга.
Аля в широком платье из крашеного хлопка сидела в креслице у окна. Маленькую площадь перед отелем окружали пальмы, их тени падали на горячую землю. Небесная синева резала глаза. Шумел прибой, с пляжа доносилась музыка.
– Я скучаю по тишине…
– Вернемся в Москву, и у тебя будет тишины, хоть отбавляй. Ты ведь живешь одна?
– Запрещенный прием, – поморщилась Аля.
– Не обижайся. Одиночество не порок. Наоборот, способ обрести просветление.
– Я не стремлюсь к просветлению. Просто хочу быть счастливой.
– Ты много страдала?
Аля вздохнула и отвела глаза. Она потеряла всех, кого любила. У нее ничего не осталось, кроме воспоминаний.
– У меня не очень удачный брак, – признался Гор. – Мы с Тамарой живем под одной крышей, но в разных мирах. Они редко пересекаются.
– Можно развестись.
– Зачем? Я привык к жене, она – ко мне. Мы мирно сосуществуем.
– Ты спишь с ней?
– Конечно. Выполняю свой супружеский долг.
Аля прислушалась к себе. Екнуло ли сердце, вспыхнула ли жгучая ревность? Не екнуло, не вспыхнула. Выгорела ее душа дотла, притупились чувства. Один уголек все еще тлеет, но может ли от него возгореться пламя?
– У меня есть любовница, – добавил Гор. – Видишь, я ничего не скрываю от тебя.
– Значит, ты изменяешь жене не только со мной?
– Я бы не называл это изменой. Мы с Тамарой не давали друг другу клятв верности. Мы поженились, потому что тогда нам обоим этого хотелось.
– А теперь?
– Любая страсть рано или поздно остывает. Одни превращают это в драму, а другие продолжают жить и получать удовольствие.
– На стороне?
– Что здесь плохого? – искренне удивился он. – Когда я первый раз посетил Индию, у меня будто пелена с глаз упала. В Гоа я нашел полную свободу чувств. Вечером пары занимаются любовью в укромных местечках… а некоторые практически у всех на виду. Тут полно бонобонистов! Те вообще не заморачиваются по поводу секса: делают это как угодно, где угодно и с кем угодно.
– Боно… бонисты?
– Я тоже раньше о них не слышал. Прикольные чуваки! – в устах Гора молодежный сленг звучал так же естественно, как и философские сентенции. – Экстремалы! Они поклоняются обезьянкам бонобо, карликовым шимпанзе. Те водятся в Заире, откуда их развезли по свету. Зверушки устраивают такую «камасутру», закачаешься. Они постоянно заняты сексом – лесбийским, голубым, традиционным, извращенным, – во всяких позах и на любой вкус. У них не существует права собственности друг на друга. Поэтому обезьянки живут дружно, никогда не дерутся и не ссорятся. На это у них нет времени. Здесь у бонобо множество последователей.
– И ты – один из них?
– К сожалению, пока нет.
– Не удалось полностью избавиться от собственнических замашек?
– Угадала. Мне еще учиться и учиться.
Аля чуть не брякнула, что не заметила у него сильной тяги к сексу. Видимо, бонобо не слишком его впечатлили.
– Как зовут твою любовницу?
– Маша. Она моложе Тамары и слушается меня во всем. Мы познакомились на приеме: она моя пациентка. У нее было кожное заболевание.
– Надеюсь, не сифилис?
– Сифилис относится к венерическим болезням. А Маша пришла ко мне с банальной экземой, которая не поддавалась обычному лечению.
– Ты избавил ее от экземы, а она тебе отдалась? Женщины часто влюбляются в своих докторов.
– Да, – согласился Гор.
– Маша замужем?
– Она разведена. Жгучая брюнетка с очень соблазнительными формами.
– И ты всех любишь – ее, меня, жену?!
– Я человек с широким сердцем.
– Тебе все равно, что я чувствую? – вспылила Аля. – Ты нарочно говоришь мне это, чтобы разозлить, вывести из себя! Высечь искру! Так вот… все искры я растратила на других. Тебе не досталось. Огорчен?
Он молча пригладил волосы. Чертовски сексуальный жест. Красавцем Гора не назовешь, но смотреть на него – одно удовольствие.
– Теперь твоя очередь, – спокойно молвил он. – Исповедуйся.
– Я?
– Мы же договорились.
– Вообще-то я ничего не обещала…
– У тебя много скелетов в шкафу?
– Хватает, – насупилась она. – Тебе не обязательно знать о них.
– Так нечестно! Я перед тобой вывернулся наизнанку, а ты…
– Тебя никто не заставлял откровенничать.
– Ты давно никому не плакалась в жилетку, верно? Я готов стать этой жилеткой, подружкой, подушкой… Выложи мне все свои проблемы, как на духу. Тебе не с кем поделиться горем! Я вижу это по твоим глазам.
– Они лживы.
– Я не только гомеопат, но и психолог. Каждый хороший врач обязан быть психологом.
– Я не у тебя на приеме, – разозлилась Аля. – Не надо прикидываться, что видишь меня насквозь.
– Ты тщательно прячешь свои скелеты, а я предлагаю вытащить их на свет. Тебе станет легче.
Она поколебалась, но потом вздохнула и решилась. Гор прав, она давно носит в себе тяжкий груз.
– Я не была замужем. Ни разу. Собиралась, но так и не вышла. Причины объяснять?
– Как хочешь.
– У меня была любовь, но…
– Он выбрал другую?
– Поразительная догадливость.
– Подобные вещи случаются, – улыбнулся Гор. – Она любит его, а он любит ее подругу.
– У меня была вторая попытка заключить брак. И опять сорвалось.
– Жених сбежал из-под венца?
– Я его… убила…
Лицо Гора перекосилось. Он не успел натянуть маску и скрыть неприязненное удивление.
– Я не ослышался? Ты его – убила? Это правда?
– Чистая. Ты же сам настаивал.
В его взгляде появилось сомнение.
– Выходит, ты… сидела?
– Ага! Я зэчка со стажем! Что, не похожа? Зря ты со мной связался. Жалеешь, да? Гляди, кабы я и тебя не прикончила. Во сне, например… или на ночной прогулке. В полнолуние тяга к убийству обостряется…
– Да ладно! – не поверил Гор.
Он сидел и молча сжимал и разжимал кулаки. Вот так новость.
– Сдрейфил? – сухо рассмеялась Аля. – Шорты не намочил со страху, доктор? Не бойся! Я пошутила. Жениха я в самом деле убила, но срок мне не дали. Смягчающие обстоятельства, классный адвокат, ну и деньги, разумеется. Пришлось продать квартиру, переехать в меньшую. Зато я не угодила за решетку.
Гор был ошарашен, сражен. Он-то надеялся поразить Алю своими откровениями, но получилось наоборот. Вопросы, которые он собирался задать, застряли у него в горле…
Глава 7
Черный Лог
Поездка в Прокудинку вызвала у Лаврова тягостное дежавю. Неужели прошлое не осталось в прошлом?
– Я могу выяснить, кто купил дом Нефедовых, – предложил он Глории за завтраком. – Если тебя это волнует.
– Меня волнует не это…
– А что?
– Как предотвратить чью-то смерть, которая очевидна только для меня.
– Ты полагаешь… кто-то умрет? Хозяин того дома?
– Не важно, кто умрет. Важно остановить убийцу.
– Ты его знаешь?
– Я его чувствую… У него пока нет конкретного образа, но в его больном уме уже зреет замысел. И этот замысел… касается меня!
Лавров поперхнулся чаем.
– Тебя? – поразился он, откашлявшись. – Ты думаешь, кто-то хочет тебя убить?
– Ты не так понял…
Он ничего больше не смог от нее добиться, как ни старался. Глория заявила, что ее подозрения трудно облечь в слова. Это всего лишь смутные образы и обрывочные мысли.
– Знаешь, к чему приведет спешка? Мы оба запутаемся, Рома. Дай мне время разобраться в своих ощущениях. Кстати, предлагаю погостить у меня несколько дней. Тебе не надоела задымленная Москва?
Он с радостью принял ее приглашение. Быть рядом с Глорией – его давнее желание, о котором ей известно.
– Санта приготовит для тебя гостевую спальню.
Лавров не смел надеяться на другой расклад. Он уснул, вспоминая дом в Прокудинке и болтовню знахарки.
Наутро пошел дождь. Гостя разбудил громкий лай Найды. Он встал, подошел к окну и увидел лужи и чужую машину, въезжающую во двор. Мокрый сад блестел. Косой пеленой падали мелкие капли.
Через минуту Санта зычным голосом доложил хозяйке, что к ней пожаловали.
Посетитель оказался молодым человеком в черных брюках и светлой рубашке. Он стоял в холле, нервно покусывая губу.
«Типичный клерк, – отметил про себя Лавров, проходя в кухню. – Интересно, что ему тут понадобилось?»
Парень покосился на него и отвернулся, не поздоровавшись. Он выглядел очень напряженным.
В кухне был накрыт стол на двоих. Белая скатерть, зеленая посуда, запах свежих булочек. Санта деловито разливал кофе по чашкам. Глория вошла, кивнула Лаврову и сказала, чтобы он после завтрака спрятался за ширмой в каминном зале.
– Слушаюсь, босс!
Человек, который приехал к ней на беседу, не должен видеть сыщика. Зато тот будет все видеть и слышать.
– Принесла нелегкая басурманина, – ворчал слуга. – Прикатил ни свет ни заря. Из-за него Глория Артуровна поесть не успела.
– Часто он сюда наведывается?
– Первый раз. Без всякого предупреждения, между прочим.
– Как же он мог предупредить о своем визите, если у вас сотовой связи нет? – заметил Лавров, намазывая булочку маслом.
На это Санта сердито сдвинул густые, как у Деда Мороза, брови и засопел.
– Нам мобильная связь ни к чему. От нее беспокойства много.
– Тебе не угодишь.
Лавров ел, прислушиваясь к голосам в прихожей. Слов было не разобрать…
Сыщик сидел на стуле за ширмой и в щелку разглядывал гостя.
Тот так волновался, что покрылся потом, несмотря на прохладу, льющуюся из окон. Шум дождя сопровождал эту странную беседу.
На вид гостю было около двадцати шести – двадцати семи лет. Он назвался Антоном Рябовым. Едва Глория устроилась в кресле напротив, перед ней словно открылась дверца в чужую жизнь. Этот молодой человек – любитель фитнеса, приверженец здорового питания, холост. Из интеллигентной семьи, получил хорошее образование. Работой доволен, к карьерному росту особо не стремится. У него есть любовница… замужняя дама…
– Что вас привело ко мне?
– Я… мне посоветовал обратиться к вам один человек. Он… вы ему помогли в одном запутанном деле… В общем, он сказал, что вы…
Посетитель смешался и покраснел.
– Вы в самом деле… экстрасенс? – выдавил он. – Сейчас много людей, которые заявляют, что способны видеть наперед. Есть и шарлатаны. Мне бы не хотелось делиться сокровенным, не будучи уверенным, что…
– Если вы сомневаетесь, то я вас больше не задерживаю.
– Нет! Просто… нельзя ли как-нибудь убедиться…
– Нельзя, – отрезала Глория. – Я не собираюсь ничего вам доказывать. Зачем вы пришли? Говорите или уходите.
Рябов обвел отчаянным взглядом комнату, поежился и решился:
– Понимаете… я боюсь за близкого человека, женщину. Но… это всего лишь подозрения, ничем не подкрепленные. Если бы я знал наверняка… то принял бы какие-то меры. А так… мне остается пассивно наблюдать и ждать, пока… Это невыносимо! Я люблю эту женщину! По-настоящему люблю! Правда, мои чувства не взаимны…
– Что же тогда вас объединяет? Постель?
– Мне неловко признаваться в этом, но Тамара… ей нравится заниматься со мной сексом. До недавних пор я думал, что меня тоже тянет к ней чисто физиологически. Когда я узнал, что ее… что ей грозит опасность, у меня все внутри перевернулось. Я не сплю, не ем… и думаю только о ней, как ее защитить. В конце концов, я плюнул на гордость. Пусть она меня не любит, я все равно должен ей помочь! Я не могу без нее…
– Вы хотите спасти ее от смерти?
– Ее хотят убить! – понизив голос, сообщил молодой человек. – А она не придает значения угрозам! Не хочет меня слушать. Смеется надо мной! Она самостоятельная, независимая, хорошо зарабатывает. Мы оба трудимся в рекламном агентстве. Понимаете, у Тамары есть муж, врач. Он занимается частной практикой. Пациентки и все такое… Вы знаете, как это бывает. Обеспеченные дамы, которые лечатся от скуки, а не по болезни, обожают Шестакова. Это соблазн… и для него, и для них. Люди легко поддаются соблазну.
– Фамилия доктора – Шестаков?
– Да.
– Значит, Тамара Шестакова – ваша любовница?
– У него тоже есть любовница, и, полагаю, не одна. Шестаков нравится женщинам. Есть типы, которые глазом моргнут, и готово: любая падает к их ногам. Муж Тамары как раз из таких. Вы не подумайте, что я наговариваю из ревности. Шестаков – страшный кобель.
– Странная пара эти Шестаковы, – задумчиво молвила Глория.
По мере того, как Антон Рябов рассказывал свою историю, перед ней возникали лица, фигуры, обрывки разговоров и даже постельные сцены.
– Еще какая странная! – подтвердил посетитель. – Не разводятся, хотя изменяют друг другу направо и налево. Что-то продолжает держать их вместе.
– Вы предлагали Тамаре руку и сердце, а она вам отказала. Верно?
– Ну… в общем, да. Это вы догадались, или…
– Или.
– Ага, – озадаченно кивнул Рябов. – Тамара привыкла к хорошей жизни. Квартира с классным ремонтом, мебель, тряпки. А что я? Делю с мамой тесную двушку в Мытищах, да и денег Шестаков приносит больше. Сравнение не в мою пользу. Тамара очень расчетливая, до мозга костей. Скажете, как можно любить такую? Я ее недостатки вижу, не слепой. Но поделать ничего не могу. Сохну по ней, и все!
Сидящий за ширмой Лавров подумал о себе. Разве Глория не водит его за нос годами? А он служит ей, как верный пес. В нем шевельнулось сочувствие к Рябову.
Тому стало неловко за свои признания. Чего он вдруг разоткровенничался? Достаточно было бы коротко изложить факты, а не распускать слюни и сопли. «Люблю! – мысленно передразнил он себя. – Сохну! Придурок…»
– Кто же, по-вашему, собирается убить вашу любовницу?
– Мне кажется, одна из пациенток серьезно запала на Шестакова. Она имеет на него виды, но жена мешает. То есть Тамара. Вот она и решила ее того…
– Убрать с дороги, – подсказала Глория.
– Типа да…
– Вам не стыдно читать чужую переписку?
– Я не читал!
Глория молча укоризненно смотрела на него, и он не выдержал:
– Вы правы. Я вскрыл ее страницу в «Фейсбуке» и полюбопытствовал, что ей пишут. Она сама обмолвилась про угрозы со стороны какой-то Маши Веткиной. В общем, Веткина прислала ей очередную гадость. Мол, готовь себе платье для похорон… Мне стало жутко. Я испугался за Тамару, понимаете? От этого сообщения веяло чем-то ужасным. Смертью, вот чем!
– И вы решили выяснить, кто скрывается под ником Маши Веткиной?
– А что еще я мог сделать? – пожал он плечами. – Я попросил своего друга установить адрес, с которого было отправлено сообщение. Он хакер. Ему это раз плюнуть. Ну вот…
– Оказалось, что Маша Веткина далеко не глупа и посылает угрозы из интернет-кафе или салона?
Антон удрученно кивнул.
– Сами понимаете, обращаться в полицию бесполезно. А частным сыщикам я не доверяю. К тому же, если Тамара узнает, что я сую нос в ее дела, мне не поздоровится. Она попросту разорвет со мной отношения.
– Это не самое страшное, – улыбнулась Глория.
– Как для кого.
– От меня-то вы чего ждете? Думаете, я назову вам настоящую фамилию и домашний адрес Маши Веткиной? Хлопну в ладоши, щелкну пальцами… вуа-ля! Вот вам точные данные на злоумышленницу!
– Я не настолько наивен, чтобы верить в подобные штуки. Скажите, существует реальная угроза жизни Тамары, или я преувеличиваю? Может, Маша Веткина решила всего лишь попортить нервы сопернице?
Казалось, Глория обдумывает его вопрос, но на самом деле ее мысли унеслись далеко. Она «увидела» тускло освещенную комнату, ощутила кислый запах вина и уксуса… На деревянном полу стояла босая голая женщина. Мужчина, одетый во все черное, что-то перемешивал в металлической посудине…
– …ходил в то кафе, но ничего толком не разузнал, – донеслось до нее. – Вы меня слушаете?
Глория очнулась.
– Мне продолжать? – уставился на нее Рябов.
У него было озабоченное и бледное лицо, тщательно выбритое, почти без загара. Когда ему загорать? Торчит с утра до вечера в офисе, потом бежит в тренажерный зал или к любовнице. Чувство, которое он испытывает к Тамаре Шестаковой, можно расценивать по-разному, но оно безусловно сильное.
– Я ходил в то кафе, откуда отправляла сообщения Маша Веткина, – повторил он. – Рассматривал завсегдатаев, думал, что догадаюсь, кто затаил зло на Тамару. Как будто у человека на лбу написаны его замыслы! Я просидел там несколько вечеров кряду… и никого не вычислил. Сам я ничего не добьюсь. Потому и пришел к вам. Дайте мне хоть какой-то намек, ориентир…
Глория очутилась в полутемной комнате, где мужчина гладил обнаженную женщину руками по спине и груди… макал ладони во что-то бурое и блестящее и снова гладил… макал и гладил… макал и гладил…
– Что там такое? – Рябов перевел взгляд в угол, куда смотрела Глория, и недоуменно повел плечами. В углу стояла китайская ваза на подставке.
– Ничего.
– Я прошу вас, дайте мне ориентир, кого искать, где искать… и главное, стоит ли затевать поиски. Если Тамара реально в опасности, то…
– Опасность более чем реальна.
Парень побледнел еще больше и нервно схватился за подбородок.
– Вы полагаете, Тамару могут убить? Значит, я не фантазирую? Не зря переживаю? И что же мне делать?
– У меня есть помощник. Без помощника в вашем случае не обойтись.
– Я… я согласен оплатить и ваши, и его услуги. Пусть он выяснит, кто угрожает Тамаре, и тогда можно будет действовать.
– Каким образом?
– Приставить к ней охрану. Я не знаю… заявить в полицию на конкретное лицо. Без этого они меня сразу отправят. Пошлют подальше!
Глория не могла сказать, что предотвратить смерть зачастую невозможно. Вдруг она ошибается? У человека должна быть надежда.
– Где этот ваш помощник? – занервничал Рябов. – В Москве?
– Я свяжусь с ним и поручу навести справки о пациентках Шестакова.
– Да! Пусть потрется среди них, авось какая-то проболтается. Вот деньги… – он достал из борсетки конверт и положил на стол. – С Тамарой ведь ничего плохого не случится? Мы сможем спасти ее?
Глория «видела» мертвое тело женщины в синем костюме – узкая юбка с разрезом, оголенная нога, шелковый топ, волосы вокруг разбитой головы…
– Минуточку, – спохватился посетитель. – Я забыл сказать. Шестаков вчера прилетел из Индии, привез Тамаре кучу подарков. Он всегда привозит. Замаливает грехи! В этот раз он опять зажигал в Гоа и наверняка с женщиной…
