Николай Чернышевский
Мастерица варить кашу
Агнеса Ростиславовна (взглядывая на Городищева). Милый. (Приподымает руку. Он прикладывается. Она Клементьеву.) И вы милый. (Приподымает руку. И он прикладывается и отходит.)
Городищев. Агнеса Ростиславовна утомлена и просит вас дать ей отдохнуть. (Шепчет.) Уходите поскорее, пока она не выдумала еще чего-нибудь.
Агнеса Ростиславовна. Что вы шепчете?
Клементьев. Он спрашивал меня, какие у меня средства к жизни. Никаких.
Агнеса Ростиславовна. Я пристрою вас. Я найду вам место в моем штате. До свидания.
Он раскланивается и уходит.
Явление 30
Агнеса Ростиславовна, Городищев.
Агнеса Ростиславовна. Она останется горничною, он может помогать Румянцеву переписывать бумаги, не правда ли?
Городищев. Может.
Агнеса Ростиславовна. Слава богу, что все это устроилось так хорошо. А я так боялась. Милый, поцелуйте меня. (Он прикладывается.) Я очень довольна вами. Я так боялась. Мысль о том, что Надя может полюбить кого-нибудь, постоянно мучила меня. Что, если бы понравился ей какой-нибудь интриган? Ужасно и подумать! Но слава богу, что все устраивается так хорошо. Теперь я навсегда безопасна… Милый, поцелуйте меня еще (он опять прикладывается).
Городищев. Вы слишком робка, Агнеса Ростиславовна, и слишком нежно привязываетесь к тому, кого любите. Пусть бы она и отошла от вас, – разве нельзя найти другой горничной? При вашем богатстве, при ангельской, неодолимо привлекательной вашей доброте, всякая горничная будет обожать вас. Когда вы привыкнете к мысли о разлуке с Наденькою, то быть может…
Агнеса Ростиславовна. Ах, нет… Если она выйдет из-под моего влияния… Но теперь этого не будет. Он смирен и глуп…
Городищев (берется за лоб. Серьезно). Агнеса Ростиславовна, мы одни. Позвольте мне просить вас быть серьезною. Неужели то, что я слышал, правда?
Агнеса Ростиславовна. Андрей Дементьич, вы забываетесь. Я не потерплю таких вопросов.
Городищев (берет и целует ее руку). Агнеса Ростиславовна, дело слишком важно. Моя искренняя любовь к вам обязывает меня узнать истину.
Агнеса Ростиславовна. Я не хочу отвечать на дерзкие вопросы. Вы забываетесь, Андрей Дементьич.
Городищев. Клянусь вам честью, я отдал бы половину моей жизни, чтобы услышать, от вас, что вам нечего опасаться.
Агнеса Ростиславовна. Андрей Дементьевич, вы слишком дерзок. Я могу найти другого управляющего. Прошу вас оставить меня в покое. (Он стоит.) Вам говорят: идите вон. Я поищу себе другого управляющего. Идите вон. (Он стоит ошеломленный.) Идите вон. (Умирает.)
Городищев (Стоит. Берется за лоб.) Агнеса Ростиславовна, моя любовь к вам…
Агнеса Ростиславовна (раскрывает глаза). Вон, дерзкий нищий! (Умирает.)
Городищев (становится на колени, Берет ее руку).
Агнеса Ростиславовна. Прочь! Вон! Или я велю вытолкать вас. (Умирает.)
Городищев (стоит на коленях. Смотрит. Встает. Стоит. Делает шаг, чтоб уйти. Стоит. Глубоко вздохнув, идет вон, медленно, с убитым видом).
Агнеса Ростиславовна (вскакивает, бежит, бросается ему на шею с воплем). Милый, спаси меня! Я погибла! Я выйду замуж за тебя, – будь моим мужем, моим господином, только спаси меня!
Городищев (сажает ее. Сам стоит, сложа руки на груди). Агнеса Ростиславовна, не в первый раз вы так жестоко оскорбляете меня, и все еще не верите искренности моей любви к вам. О, какая любовь нужна, чтобы столько раз перенести такие обиды. Но пора определить наши отношения. Вы даете честное слово повенчаться со мною?
Агнеса Ростиславовна. Даю, Андрей Дементьич.
Городищев. Благодарю тебя, Агнеса. У тебя несносный характер, но я не могу разлюбить тебя. (Целует ее. Она осыпаем его поцелуями. Он отрывается от нее.) Довольно, Агнеса. Нам надобно собраться с мыслями. Нельзя терять времени. Наше положение слишком опасно. Ее мать была законная жена господина Серпухова?
Агнеса Ростиславовна. Да, Андре.
Городищев. Правда ли также и то, что твой отец уморяя ее мать голодом, чтобы уничтожить свидетельство о их свадьбой.
Агнеса Ростиславовна. Я невинна в этом, Андре. Мне было тогда только шесть или семь лет. Я не знаю этого.
Городищев. Впрочем, это и все равно. Судить за то теперь некого. Убийца, слава богу, давно умер. Я думаю, что тебе нечего бояться. Он был опытный злодей, и вероятно позаботился разыскать всякие другие документы, которыми можно бы доказать их брак, – купил, украл эти документы, уничтожил их и нет доказательств, чтобы отнять у тебя наследство Всеволода Серпухова. (Молчание.)
Агнеса Ростиславовна. Я невинна в этом, Андре.
Городищев. Ты невинна. Ты получила наследство после отца, по закону, с чистой совестью.
Агнеса Ростиславовна. Я дам ей хорошее приданое, Андре.
Городищев. Конечно, Агнеса. (Молчание.)
Агнеса Ростиславовна. Андре, ты говоришь: доказательств не осталось, и мне нечего бояться?
Городищев. Нечего, Агнеса.
Агнеса Ростиславовна. Говори правду, Андре. Не опасайся за мое здоровье. Я могу выслушать правду.
Городищев. Я не опасаюсь за твое здоровье. Я знаю, что оно крепко. Я говорю тебе правду. Тебе нечего бояться.
Агнеса Ростиславовна. Поклянись, Андре, что ты не обманываешь меня.
Городищев. Клянусь, Агнеса.
Агнеса Ростиславовна. Благодарю тебя, Андре. Ты успокоил меня. Ах, я измучена этими волнениями. Мне надобно отдохнуть (ложится и закрывает глаза. Молчание).
Городищев. Я думаю, Агнеса, что вернее всего будет откровенно поговорить с Клементьевым. Невозможно быть вполне уверенным, что уничтожены все документы. Кто ж может знать, сколько их было? Лучше, обезопасим себя. Он женится на Наде не для денег. Он не жаден. Он удовольствуется половиною твоего богатства, а у тебя столько, что нам довольно будет и остальной половины. Надя добрая девушка, тоже не жадная. И она согласится на то, что скажет он. Напишем акт, по которому она уступит тебе половину, – это будет честно и законно. Тогда мы с тобою и вполне безопасны, все назовут нас благородными людьми. Как ты думаешь об этом, Агнеса?
Агнеса Ростиславовна (не открывая глаз). Я не понимаю этих слов.
Городищев. Я говорю, Агнеса: призовем Клементьева, скажем ему все.
Агнесса Ростиславовна. Я не желаю продолжать этого разговора, я устала, Андрей Дементьич.
Городищев. Но, Агнеса.
Агнеса Ростиславовна. Прошу вас не забываться, Андрей Дементьич. Помните, кто я, и кто вы. Я люблю вас, но коя честь дороже всего для меня. Вы не можете унизить меня до кого, чтобы я была вашею служанкою. Городищев. Но…
Агнеса Ростиславовна (приподымается и смотрит на него). Прошу вас молчать или итти вон. Я слабая женщина. Вы запугали меня. Но теперь я знаю, что мне нечего бояться. Обманом вы, Андрей Дементьич, выманили у меня обещание унизиться до брака с вами. Но я беру свое слово назад, потому что было бы бесчестно оставаться обманутою. Я могла бы, я была бы должна наказать вас за обман, – удалить от себя. Но я имею слабость любить вас. Я забываю все, – прощаю вам все и забыаю (опускается и закрывает глаза).
Городищев. Но…
Агнеса Ростиславовна. Я не стесняю вас: можете собрать ваши вещи и уехать. Но я люблю вас, и просила бы вас остаться, если вы также любите меня. (Молчание.) Вы уезжаете, или остаетесь?
Городищев (молчит).
Агнеса Ростиславовна. Вам не угодно отвечать? Вы уезжаете?
Городищев. Я остаюсь, Агнеса Ростиславовна.
Агнеса Ростиславовна. Я очень рада, потому что я люблю вас. (Возвращаясь к своей нежности, томно.) Милый, поцелуйте меня (не раскрывая глаз, подставляет морду. Он прикладывается. Молчание).
Агнеса Ростиславовна. Милый, позовите Надю.
Городищев. Агнеса Ростиславовна, о чем вы хотите говорить с нею?
Агнеса Ростиславовна. Я знаю, что делаю, мой милый. Прошу вас, позовите Надю. Также Румянцева. Этот Клементьев кажется мне подозрителен. Вероятно, он пронюхал и хочет воспользоваться.
Городищев. Агнеса Ростиславовна, умоляю вас…
Агнеса Ростиславовна (строго). Продолжайте. Вы умнее меня.
Городищев (становится на колени). Агнеса Ростиславовна, вы погубите себя. Вы заставите Клементьева…
Агнеса Ростиславовна. Я столько же боюсь вашего Клементьева, сколько нуждаюсь в вас. Идите из этой комнаты и – приведите Надю и Румянцева или… можете не возвращаться. (Закрывает глаза.)
Городищев. Агнеса Ростиславовна… (Она сжимает губы.) Агнеса Ростиславовна…
Агнеса Ростиславовна (не раскрывая глаз.) Я сказала.
Городищев (стоит несколько времени, вздыхает и идет).
Агнеса Ростиславовна. Я забыла. Прежде напишите бумагу, чтобы она подписала.
Городищев. Агнеса Ростиславовна, это было бы напрасно. Для подобных обстоятельств, нельзя написать такой бумаги, которая имела бы юридическую силу. Лучше откровенно отдайте ей все, и тогда наверное она подарит вам половину, даже больше.
Агнеса Ростиславовна (молчит, не раскрывая глаз).
Городищев (ждет. Садится. Пишет. Встает. Идет с бумагою к Агнесе Ростиславовне). Не буду, утомлять вас лишними фразами, которых требует формалистика. Вот существенные слова: «Передаю Агнесе Ростиславовне Карелиной, урожденной Серпуховой, всякие права на наследство от Серпуховых, какое доставалось бы мне».
Агнеса Ростиславовна (берет бумагу).
Городищев. Агнеса Ростиславовна.
Агнеса Ростиславовна (закрывает глаза и легким мановением указывает ему: иди. Он вздыхает и идет).
Агнеса Ростиславовна. Андрей Дементьич, я забыла самое главное. Где Клементьев? Надобно удалить его. (Городищев уходит и возвращается с Надею.)
Явление 31
Агнеса Ростиславовна, Городищев, Надя, потом Румянцев.
Агнеса Ростиславовна. Надя, ты показала себя неблагодарной. Но я люблю тебя, и награжу. Андрей Дементьич, объясните ей мои мысли.
Городищев. Милая Наденька, ты любишь Платона Алексеича Клементьева, и колебалась итти за него только потому, что не была уверена в согласии Агнесы Ростиславовны и не хотела покинуть ее службу. Можно примирить все интересы. Они уже и примирены великодушием Агнесы Ростиславовны. Она удерживает тебя на приятной и выгодной для тебя должности ее горничной и из любви к тебе принимает в свою службу Платона Алексеича Клементьева, с которым ты сейчас поедешь венчаться. У тебя нет ничего и он беден. Агнеса Ростиславовна обеспечивает судьбу вашу и ваших будущих детей, давая тебе хорошее приданое.
Агнеса Ростиславовна. Пять тысяч (приподымает руку).
Надя (целует руку ее). Как я счастлива, что вы согласны, Агнеса Ростиславовна (плачет).
Агнеса Ростиславовна. Я люблю тебя, моя милая, навсегда буду награждать вас с мужем. (Входит Румянцев.)
Городищев. Ты знаешь, милая Наденька, что перед свадьбою жених и невеста подписывают бумагу, в которой объявляют, что согласны венчаться и тому подобное. Мы через пять минут едем в церковь. Подпиши… (Кладет на стол бумагу. Надя, утерев слезы, подписывает, целует руку Агнесы Ростиславовны, Агнеса Ростиславовна подставляет ей морду.)
Агнеса Ростиславовна. Поцелуй меня, Надя. (Надя целует.)
Городищев. Иди и молись богу, я приду за тобою ехать в церковь. (Надя уходит.)
Явление 32
Агнеса Ростиславовна, Городищев, Румянцев.
Городищев. Где же Клементьев?
Румянцев. Там за речкою, в избе, где живет Сидор Иваныч.
Городищев. Вы сам видели?
Румянцев. Сам-с.
Городищев. Что они делают?
Румянцев. Говорят; должно быть, об учености-с.
Агнеса Ростиславовна. Это далеко, не услышит.
Городищев (подходит к окну). Я буду смотреть. Увижу его, выйду и уведу. (Продолжает стоять лицом к окну.) Я замечал, Румянцев, что Надя очень нравится вам.
Румянцев. Нет-с, Андрей Дементьич.
Городищев. Не может быть!
Румянцев. Ей-богу-с, Андрей Дементьич.
Городищев. Врете.
Румянцев. Разрази меня господь бог на этом самом месте, ежели вру.
Городищев. Да если так, вы чорт знает что, а не мужчина.
Румянцев. Против этого не смею спорить, Андрей Дементьич, но только вот как бог свят, вы напрасно подозреваете меня, лопни мои глаза и утроба.
Городищев. Но как же она может она нравиться вам? У вас есть глаза?
Румянцев. Есть, Андрей Дементьич.
Городищев. Она очень хороша собою, – вы видите это, или нет?
Румянцев. Нет-с, я к таким мыслям не причастен, Андрей Дементьич, в тартарары провалиться мне, если причастен, как перед истинным моим богом.
Городищев. Да как же это, чорт вас подери?
Румянцев. Потому, Андрей Дементьич, что я не поощряю себя к этому, чтобы заниматься девицами. Потому что девица, вместо удовольствия, может отлупить меня по щекам, – согласитесь, Андрей Дементьич, какая же тут приятность?
Городищев. Не видывал такого дурака.
Румянцев. Это как вам угодно, Андрей Дементьич.
Городищев. Вижу, не столкуешься с вами добром. Вы должны жениться.
Румянцев. Помилуйте, Андрей Дементьич, за что же вы так поступаете со мною? Жена, это не в пример хуже даже девицы. Девица отшлепала по щекам и прощай, по крайней мере, а у жены я весь век под руками, за что же такое наказание?
Городищев. Не в наказание вам, дураку, а в милость. Вы женитесь, – слышите?
Румянцев. Никогда-с.
Городищев. Ныне же. Теперь же. Сейчас едем в церковь.
Румянцев. Помилуйте, Андрей Дементьич.
Городищев. Нельзя, Румянцев. Так приказывает Агнеса Ростиславовна. Понимаете?
Румянцев. Понимаю, Андрей Дементьич.
Городищев. Идите, благодарите Агнесу Ростиславовну.
Румянцев (прикладывается к руке).
Городищев. Агнеса Ростиславовна дает за невестою пять тысяч рублей. Вы должны быть благодарен.
Румянцев. Помилуйте, Андрей Дементьич, это даже выше моих заслуг.
Городищев (садится. Пишет. Дает Румянцеву). Ступайте в сарай, – там запрягают для вас беговые дрожки. Как запрягут, – да помогите и сам, чтобы поскорее, – как запрягут, валяйте во весь карьер в Серпухов к отцу Петру – знаете?
Румянцев. Как же-с, Усекновения главы Иоанна Предтечи поп-c.
Городищев. Отдайте ему эту записку, и он пойдет с вами в церковь. Я с невестою приеду через четверть часа.
Румянцев. Очень хорошо-с (уходит).
Явление 33
Агнеса Ростиславовна, Городищев.
Агнеса Ростиславовна. Что вы написали, милый?
Городищев. Попу двести рублей. Если и много, вы простите! Для его усердия, вернее дать побольше.
Агнеса Ростиславовна. Нет, немного, милый, сколько надежный ли поп?
Городищев. Помилуйте, Агнеса Ростиславовна, – за пятьдесят целковых готов на веревке вести около налоя.
Агнеса Ростиславовна. Дайте шкатулку, милый. (Городищев приносит шкатулку, она вынимает ключик, отпирает.) вот двести рублей. (Дает ему деньги, он берет.) А вот вам, милым, в награду пятьсот (опять дает).
Городищев (отклоняет руку). Не нужно, Агнеса Ростиславовна. После, если вздумаете. Не такое время, чтобы думать о своей выгоде. Дай бог только, чтобы вышло все в пользу, а не в беду вам.
Агнеса Ростиславовна (запирает, отдает шкатулку. Он ставит на место). Милый, поцелуйте меня. (Он прикладывается.) Милый, зовите Надю. Ступайте с нею. Поскорее.
Городищев. Надобно погодить минут пять, чтобы жених был уже в церкви, когда мы приедем. Раньше увидит его – в ограде или на крыльце, он дурак сейчас ляпнет, что он жених, она заартачится. Делать скандал на улице – неловко.
Агнеса Ростиславовна. Правда, милый. В церкви лучше. Милый, поцелуйте меня.
Городищев (прикладывается и идет смотреть в окно). Что это, Сидор Иваныч идет сюда, запыхался, – уже перешел речку. Не было бы какой беды. Надя! Будьте готова. Сейчас едем (берет шляпу).
Надя (за сценою). Я готова, Андрей Дементьич (выходит).
Явление 34
Агнеса Ростиславовна, Городищев, Надя.
Агнеса Ростиславовна. Милая моя Надя, стань на колени. Я благословляю тебя.
Городищев (берет Надю под руку). Некогда, Агнеса Ростиславовна.
Агнеса Ростиславовна. Вы слишком любите противоречить мне во всем. Надя, сюда. Без этого нельзя, Андрей Дементьич. Помогите мне встать. (Он помогает ей встать. Надя становится на колени. Агнеса Ростиславовна подымает руки.) Будь доброю женою, как была и как останешься доброю служанкою. Благословляю… (В это время за сценою голос Иннокентиева, от которою раззевается рот и вылупливаются глаза у Агнесы Ростиславовны.)
Иннокентиев (за сценою, кричит запыхавшись). Вот подлец-то, Клементьев-то! Не хочет жениться! Не родня, то и плевать на нее! Хорошо так бесчестить девушку?
Надя с слабым стоном опускается головою на пол. Городищев подбегает от окна, у которого слушал, подымает ее и сажает.
Агнеса Ростиславовна (оставаясь с руками распростертыми над пустым местом и с вылупленными глазами). Милый, как же теперь повезете ее в церковь?
Городищев (усадив и продолжая поддерживать Надю). Погодите, выслушаем, что такое. Кажется, теперь вам не будет и забот об этом. Если Клементьев убедился, то верно есть доказательства, что мы ошибались. Тогда убедится и она, что не родня вам.
Агнесса Ростиславовна (постепенно опускавшая руки, но продолжая стоять). Но как же это возможно, милый, когда мы знали?
Городищев. Знали, но, как видно не все. Как возможно? Мало ли что бывает при подобных неправильных отношениях, когда дворяне связываются с мещанками? Разве нельзя начать жить с мужчиною, будучи уже беременною от другого? И разве не может это быть доказано? Тогда и не его дочь. (В это время входит Иннокентиев, но как ни велико его стремление высказаться, молчит и ждет, не смея перебить Городищева и потом Агнесу Ростиславовну.)
Агнеса Ростиславовна (возлегает). Милый, вы успокоили меня.
Явление 35
Те же, Иннокентиев.
Городищев. Рассказывайте, Сидор Иваныч, что такое?
Иннокентиев. Я вам по порядку.
Городищев. Хоть и без порядка, только поскорее к делу.
Иннокентиев. Нет, так нельзя. Надобно все в порядке. Ходит он по саду. Я иду, вижу, он задумчивый. Подхожу. Что задумались?
Городищев. Да короче.
Иннокентиев. Как же можно еще-то короче? – Что задумались? А вот, говорит, думаю, что ее мать не была его любовницею. Я: как так? Он: а до этого вам нет дела. Я: а если не была, тогда что? Он: что хотите. Я: тогда она не родня Агнесе Ростиславовне? Он: ну, не родня, пожалуй. Я: тогда что? Он: тогда ничего. Я: как ничего? Он: так. Я: что ж это значит, тогда вы и не женитесь. Он молчит. Я: нехорошо обесславить девушку, сделали предложение, то и должны жениться. Он: отвяжитесь вы, пожалуйста, не мешайте мне думать. Я вижу, дело плохо. Идите, говорю, я докажу вам. Помилуйте, как допустить обесславить девушку из пустого сомнения?
Городищев. Пожалуйста, короче, без размышлений. Как же вы думали доказать ему, что мать Нади была любовницею Всеволода Серпухова?
Иннокентиев. А вот как: когда ее мать жила у нас, я иду мимо окна той комнаты, ее мать в окне, бросает мне в окно пакетик; я поднял, – бумага, обернута бумагою, – конверта, видно, не было, завязана ниточкою, – сургуча, видно, не было…
Городищев. Короче пожалуйста.
Иннокентиев. Хорошо. Поднял. Надпись карандашом: моему ребенку, – то есть, ее ребенку.
